Национальная идея: Патриотизм. Государство. Идеология

В. И. Мурашов, 2020

Национальная идея рассматривается автором как различное единство: – духа народа, содержащего в себе, в исторически определенном состоянии, национальную идею и бессознательно-сознательно претворяющего ее в жизнь, – субъект любви к Родине; – Родины-государства в ее национально ориентированном развитии – объект любви; – патриотизма как сердечно-волевого отношения субъекта и объекта любви, результатом которого является воплощение национальной идеи в жизнедеятельность страны; – идеологии как национально-государственного самосознания, проникающего в органы и функции общественного организма в качестве его животворящего патриотического духа – осознанного, свободного начала духовно-материального и организационного развития Отечества-государства в соответствии с национальной идеей. Работа адресована широкому кругу читателей, интересующихся философско-политическими проблемами национальной идеи. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Все действительное, поскольку оно есть истинное, есть идея и обладает своей истинностью посредством и в силу идеи.

Г.В.Ф. Гегель

Разорванный дух — принцип современного мира

Стремительна эволюция государственной мысли о национальной идее. Еще вчера ее поиск — это «старинная русская забава»^[1], а сегодня: «У нас нет никакой и не может быть никакой другой объединяющей идеи, кроме патриотизма»^[2]. И наконец: «Идеология, на мой взгляд, — говорит Президент Российской Федерации В.В. Путин, — в современном демократическом обществе возможна только одна — патриотизм в самом широком, хорошем смысле этого слова. Это должно быть деполитизированно, но направлено на укрепление внутренних основ государства»^[3]. Чем же вызвано такое заявление Президента России? Субъективно это известно лишь ему самому. Объективноглобально — внутренней и внешней саморазорванностью человеческого духа и ее следствием — дезинтеграцией планетарной жизни, фундаментальным противоречием общественных идеалов в форме абстрактной демократии коллективного Запада своим национальным идеям — архетипическим формам идеи человечества в их сверхчувственно-чувственном, культурно-цивилизационном, государственном выражении, через которые она (идея) реализует свою эволюционную цель в историко-географическом пространстве и времени. Объективно-локально — противоречием между понятием и социальной реальностью национальной идеи России в той или иной степени своего осознания, между последней и национальным бедствием — «либеральной идеей» как интеллектуально-нравственной деградацией духа^[4], а также пробуждением в национальном самосознании и отражением в его властной форме патриотизма как национальной идеи.

Указанные противоречия — глобально-локальная основа внешней и внутренней угрозы национальной и мировой безопасности в виде:

— планетарно-экологического бедствия;

— враждебной реакции (военной, экономической, информационной и другой) духовно отемненного полюса на его противоположность — Россию;

— пагубных последствий для национального развития и суверенности государства односторонней, бездуховной глобализации;

— духовной низости части мировой финансово-политической «элиты», ее разрушительной для человечества эго-политики, основанной на своекорыстии, лжи, противоправном, кровавом вмешательстве с помощью социально униженных и оскорбленных, национал-предателей и духовных идиотов в жизнь современных государств под предлогом привнесения в них демократии, ставшей ширмой для национально-государственных, экономических, военных и других преступлений расчеловеченного духа;

— информационно-мировоззренческих войн, цель которых — внедрить в сознание народа чужеродные ему ценности и ложные цели, исказить историю страны, умалить национальные святыни, произвести мутацию духовно-национального кода (ДНК) России и через размывание национальной сущности духа народа, через его нравственное редуцирование как сознательно-волевой субстанции государства привести последнее в состояние духовного разложения, материального и организационного распада;

— дезинтеграции идеи России, единства ее духа и тела;

— одностороннего, логически нецелостного мышления, неспособного мыслить предмет (отношение, процесс) в виде динамического единства его противоположностей, т. е. так, как он существует на самом деле;

— эгоистического, низменного чувства, разъединенного со своей сущностью;

— саморазорванной, противоправной, безнравственной воли, утратившей свое понятие, для которой произвол и есть свобода и демократия;

— цели жизни, лишенной своего смысла и эволюционного назначения;

— расторжимости идеи собственности, ее частной и государственной (общенародной) форм на средства производства и природные ресурсы;

— извращенного соотношения реальных и идеальных (финансовых) форм экономики, демонстрирующего отмеченное интеллектуально-нравственное состояние духа, его гражданское и государственное безволие;

— углубляющейся и расширяющейся пропасти между интенсивным богатством и экстенсивной бедностью населения страны;

— несоответствия между правом как реальностью свободы, законом — государственной формой права — и его исполнением гражданами, представителями правоохранительных, надзорных и судебных органов;

— дисбаланса между законодательной и исполнительной властью (в свою очередь не всегда и не во всем согласованной со своим понятием и национальной идеей), вызванного, кроме всего прочего, партийной властью — ложная мысль и противогосударственное явление, поскольку правительственная власть по своему смыслу и назначению (идее) не есть партия (часть), противостоящая другим партиям, а, следовательно, и народу, поддерживающему эти партии;

— социальной несправедливости, неправды жизни, воспроизводимой государством, которое по своему понятию есть действительность свободы, права, правды, справед ливости;

— других социальных противоречий и, кроме того, необходимостью воспроизводства;

— национального самосознания через патриотическое воспитание населения страны;

— различенного единства многонационального народа, его духовного питания от своих национально-исторических корней;

— общей и профессиональной культуры;

— духовно-материально-организационной целостности и обороноспособности государства;

— жизнедеятельности народа в родном лоне его национальной идеи, духовным магнитом которой является патриотизм — универсальное средство национальной безопасности, историческая полнота жизни людей.

Разумеется, указанные противоречия не являются тотальными. В противном случае государство, полностью не соответствующее своей национальной идее, перестало бы существовать.

Таким образом, в условиях кризиса планетарной цивилизации, неразрешенных противоречий в духе и жизни России властная мысль ускорила поиск духовно-национального средства решения накопившихся социальных проблем. Этим средством исцеления саморазрыва духа нации является патриотизм — локально-глобальная идея духовного света. Но может ли патриотизм быть национальной идеей, ищущей своего осознания? Чтобы ответить на этот судьбоносный не только для России вопрос, нужно рассмотреть оба понятия, включая идеологию и их соотношение, к чему мы последовательно и перейдем. Здесь же следует заметить, что ни одно название национальной идеи не может отразить в себе ее глубинного смысла и многообразной историко-социальной природы. На это способна лишь сама идея в своем историческом саморазвитии и развивающемся самосознании в форме идеологии — науки об идее. Поэтому отказ от государственной идеологии, которая является таковой по своему понятию, так как государство есть социально завершенная национальная идея, — это изъятие из государства его собственного разума, национального самосознания народа.

В свое время я дал два определения идеи нации: нацио нальная идея духовно-нравственной и здоровой жизни и культура как национальная идея. Первое определение наиболее развернутое, поскольку выражает как сущность, так и явление национальной идеи, ее идеальную и реальную природу, человеческую жизнь как самоцель в ее космически-социально-индивидуальной, религиозно-общественно-государственной, духовно-душевно-телесной целостности, соответствующей общечеловеческому и национальному смыслу. Второе краткое определение национальной идеи указывает на существенное содержание человеческого духа как творческой субстанции жизни в ее национальной особенности. Третье государственное название национальной идеи — патриотизм — единосущно двум первым. Как высшее состояние духа-жизни содержит их в себе и потому по своей национально-государственной выразительности, историчности и политической актуальности — превосходно. Ничего более значительного в области идеологии в новейшей истории государства властью не было высказано. Официально признан сам факт существования национальной идеи. Все адекватные себе названия национальная идея содержит в самой себе и, будучи абсолютной социальной тотальностью, ни в каком названии не нуждается. Однако в процессе своего самораскрытия она выдвигает на первый план свои исторически необходимые моменты-названия.

Примечания

1

Статья В. Владимирова Как Путин и Медведев понимают национальную идею. — Журнал «Золотой Лев» № 153–154, http://www.zlev.ru/153/

2

Статья Г. Перемитина Путин назвал единственно возможную для России национальную идею. Подробнее на РБК: https://www.rbc.ru/politics/03/02/2016/56b1f8a79a7947060162a5a7

3

Президент РФ Владимир Путин считает единственной возможной идеологией современного общества патриотизм. Большая пресс-конференция Владимира Путина. М.: ТАСС, 19 декабря 2019. https://tass.ru/politika/7379985

4

Жизнь показала, что современный российский либерализм по причине своей квазиприроды — несоответствия, в силу тотального банкротства, своему понятию — политическим феноменом не является. Его носители названы народом адекватно содержанию их духа. Сказанное в той или иной мере относится и к другим политическим течениям и партиям, ибо мера истинности — идея как единство смысла и его явления. Другого мерила нет. Только идея, ничего личного, поскольку в своем философском, логическом движении она будет судить и умозаключать.