Магия Бессмертия. Неизданное 7. Глубинное Тело

Бурислав Сервест, 2021

У нас есть тело. В какой-то мере оно находится под нашим контролем – мы можем управлять его некоторыми движениями. Можем лечь, можем сесть, можем стать и пойти. В теле происходят свои процессы – кровообращение, пищеварение и прочее – большинством из них мы управлять не можем. Поэтому внутри тело живет своей жизнью, поэтому оно стареет и умирает. Но есть срединная структура – Глубинное Тело. Соединение с которой позволит нам вернуть себе своё.

Срединное «Я»

Есть внешний мир, окружающий наше тело. Мир, для которого тело является его частью — мы говорили о том, что тело может его творить. За счет мышечного Узора, позволяющего настраиваться на различные волны и останавливать мир в нужной точке, которая находится с телом в резонансе. Резонанс может быть полным — тогда мы чувствуем себя очень комфортно и нам почти во всем везет. Может быть частичным — тогда появляется какое-то внутреннее беспокойство — вплоть до того, что человек не может найти себе место. Но в любом случае вращающийся калейдоскоп останавливается, и мы видим (ощущаем) четкую картинку.

То, что мир действительно творится телом, подтверждает факт коллективных галлюцинации. Не могут сотни людей одновременно сойти с ума. Но настроиться на один мышечный Узор вполне могут — как болельщики, когда их команда забивает гол. Как танцоры, как в панике разбегающиеся люди. Есть у людей орган восприятия позволяющий создать общий мышечный узор и настроится на него — так, что он становится главным. Поэтому и толпа становится чем-то отличным от конкретных людей. Понятно, что мир при этом не меняется видимым образом, но возникают то, что толпою управляет. Её собственный примитивный разум, который как бы проявляются из ниоткуда, вызванный вибрациями толпы.

Мы говорили о способе достичь общей настройки. Это смещение точки сборки из привычного положения в другие положения, в которых возникает резонанс, между смещенными точками сборки. В этом случае люди могут «опираться» друг на друга и сделать смещение устойчивым. Тогда открывается возможность не только увидеть фрагмент иного мира, но и изменить видимый мир — сотворить в нем то, что в нем не существовало. Молящуюся Мадонну, разрушенный корабль и погибающих моряков — есть множество похожих описаний. Но они нам не очень нужны — каждый видел что-то подобное особенно в сумерках — оживала рубашка, висящая на спинке стула, ветка дерева за окном становилась чьей-то лапой и так далее. Если мы видели подобное в компании изменения оказывались очень устойчивыми — мы говорили о том, что данный прием можно использовать для того, чтобы выйти за пределы этого мира. Но для этого надо сначала «сбить настройку», делающую всех людей частью единого целого — частью человеческой формы. Это не только руки и ноги, не только форма нашего тела, но и то, что привязывает нас к здешней версии мира — устойчивый мышечный узор, как раз и образующий «сердцевину» человеческой формы. Он и заставляет нас вкладывать свою Силу в поддержание устойчивости видимой реальности.

Известно, что «сбить общую настройку» довольно сложно — это происходит лишь в исключительных «чудесных» случаях, когда мы действительно сталкиваемся с чем-то необычным. И обычно происходит ненадолго. Мы куда-то смещаемся видим что-то странное, но потом быстро возвращаемся назад, в привычный мир. Который как бы втягивает нас в себя. Известны исключение — иногда исчезают все жители целых деревень, островов, воинских подразделений — очевидно, им удается совместно сместить точку сборки и сделать это смещение устойчивым — как при коллективных галлюцинациях. Но это тоже происходит случайно. И происходит довольно редко — в обычных случаях все возвращается на круги свои. И этому кто-то очень помогает — любое чудо, которое видели множество людей сразу же пытаются «разоблачить», объяснить «естественными причинами».

Вопрос в том, почему это происходит. Мы говорили, что наша точка сборки неустойчива — поэтому состояние бодрствования утомительно для нас. — мы не можем бодрствовать слишком долго. Но раз она неустойчива, её можно было бы легко сместить. По крайней мере в близкие положения, не меняющие мир кардинально. Почему же человек не может этого сделать, а самка муравьев Атта, о которой мы в свое время говорили, делает это без особых проблем? Смещение точки сборки позволяет не только проникнуть в другие миры, но и перенестись в другую точку этого мира — то, что называют телепортацией. И то, что умеет делать самка Атты в пределах своего муравейника. Это ближе, чем думают — случаи, когда мы достигали какого-то места слишком быстро или даже не замечали, как мы здесь оказались знакомы многим. Но опять же — человек не может телепортироваться произвольно.

Дело в том, что, когда мы говорим о точке сборки, мы не учитываем двойственность человека. Его способность существовать в двух мирах одновременно. У него есть не только физическое тело, есть сознание, существующие в своем измерении. И могущее создавать мир, в котором тоже можно перемещаться. Я сейчас не о сновидениях — в них мы тоже не можем двигаться произвольно, переходить из одного сна в другой сон. Я говорю о наших мыслях — мы в них можем погружаться настолько полно, что внешний мир просто перестает для нас существовать. И нам намного сложнее так сконцентрироваться на внешнем мире — «сконцентрироваться», чтобы «мысли остановились» — это является почти невозможным.

Для того, чтобы удерживать любой мир в устойчивом состоянии нужна точка сборки, ограничивающая свободное движение светящихся нитей, образующих не только наше тело, но и наше сознание. В исходной форме нет разницы между телом и сознанием — когда мы становимся пульсирующим сгустком, сознание и существование становится единым целым. Но в человеческой форме разница есть — поэтому у человека есть две точки сборки. Одна связана с тем, что я назвал Верхним «Я», находящимся на уровне Описания Мира. А другая с нижним «я» — находящимся на уровне Картины Мира. И обе точки сборки выполняют схожую функцию — они удерживает устойчивость мира вне нас и устойчивость нашего «Я» внутри нас.

Стоит сделать пояснение — я говорил о существовании второй точки сборки как об атрибуте Странников, центром, позволяющим им перемещаться по мирам. Это есть — но сейчас мы говорим о том, что есть у всех людей. Поэтому точнее будет использовать не количественные, а качественные определения — верхняя точка сборки и нижняя точка сборки. В существовании которых не сложно убедиться.

Нам кажется, что между нашим сознанием и внешним миром есть принципиальная разница — мир существует объективно — даже если мы создаем его, останавливая калейдоскоп. А наши мысли изначально принадлежат нам, мы творим их сами. На самом деле все совсем не так.

Прислушайтесь к «утренним мыслям» — они возникают как фрагменты разных жизней. Имена, которые мы не знаем, но которые узнавали пока какая-то мысль звучала в нашей голове. Какие-то события, которые казались знакомыми в момент соприкосновения с ними, но которых мы не можем вспомнить после пробуждения. Послушайте эти мысли — отчетливое ощущения того-же калейдоскопа. Есть фрагменты множества сознаний со своей биографией, которые каждое утро проносятся перед нашим «Я». Калейдоскоп, которое наше «Я» старается остановить. После пробуждения ему это удается, хотя и здесь для того, чтобы остановка стала устойчивой, надо соприкоснуться с внешним миром. Мы это чувствуем — отсюда и стремление встать, даже если нам не надо никуда идти. Хотя лежать комфортней, чем стоять. Мы просто ощущаем, что для того, чтобы «я» было устойчивым нам надо начать что-то делать — соприкоснуться с внешним миром. Иначе нам просто не совладать с теми чужими мыслями, которые мы ощущаем в своей голове. Есть практика медитаций — она направлена на то, чтобы сделать устойчивой верхнюю точку сборки. Чтобы мы могли осознавать себя и сохранять устойчивость верхнего «я» и в отсутствии каких-то впечатлений из внешнего мира. Но обычный человек не может это делать длительное время — иногда даже в течении нескольких секунд.

В прошлый раз мы говорили о ритуалах и алгоритмах — в этом плане алгоритм близок к пульсирующему сгустку, он позволяет нам реагировать на любые изменения мира. А ритуал — цепочка заранее выбранных действий, которые не всегда ведут к нужному результату. Например, алгоритм ходьбы позволяет нам идти босяком по корням и камням ни за что не запинаясь и не ушибаясь. А ритуал ходьбы позволяет нам двигаться только по ровной дороге — где мы можем споткнуться о любой «случайный» камень. То же самое и со всем остальным — алгоритм игры на рояле позволяет нам сыграть что угодно, позволяет нам импровизировать. А следуя ритуалу мы можем играть только заученные произведения. Об этом мы тоже говорили, но не коснулись одной важной вещи — алгоритм пробуждается в полную силу, когда мы вкладываем в него свое Верхнее «я», полностью погружаемся в совершаемое действие. Именно так играет великий музыкант, так рисует картину великий художник, так исполняет свою партию великий актер. Так создается ВСЁ, что действительно чего-то стоит. Понятно, что добиться такого соединения удается далеко не всем и далеко не во всех случаях.

Наше нижнее «я» основывается на мышечном Узоре, который, во-первых, настраивает нас в резонанс с текущей версией мира, а во-вторых — определяет то место, которое мы в ней занимаем. Понятно, что на любом месте надо действовать, а действовать мы можем тремя способами. Это как ребенок, который учится ходить — сначала метод проб и ошибок — встал — упал. Потом пробуждается алгоритм — ребенок встает сам и делает первые шаги. Это действительно алгоритм — на днях я наблюдал за маленькой девочкой — она ходила с виду как бы очень неустойчиво. Но при этом легко обходила любые препятствия, то двигалась даже уверенней, чем взрослые. Как маленькая, но «цепучая» обезьянка.

Этот этап длится недолго — в какой-то момент времени ребенок понимает, что научился ходить и что ему не нужно больше вкладывать в этот процесс своё «я». И тогда он останавливает калейдоскоп — из всего многообразия движений, которые он может совершать выбирает какой-то упрощенный «базовый набор» и делает его единственно возможным. Превращает алгоритм в ритуал. Который и становится основой умения ходить. В том, что это именно упрощенный ритуал несложно убедиться, наблюдая за другими людьми — почти у всех у них движения искусственны, они ходят «некрасиво». То же самое происходит и во всех других случаях — например, когда мы учимся плавать. Месячный ребенок может плыть просто так, у него есть алгоритм. Который потом забывается. Частично восстанавливается, когда мы учимся плавать и когда нам удается поплыть в первый раз. Но потом заменяется ритуалами плавания, которые энергозатратны. Здесь проще — мы имеем дело почти с биологическими инстинктами, поэтому некоторым удается пробудить этот алгоритм — тогда они способны плыть сколь угодно долго. Но таких людей меньшинство.

То же самое происходит и при обучении любому действию. Сначала мы почти прикасаемся к алгоритму — когда удается произнести первое слово — это кажется почти волшебством. И может стать им — мы чувствуем внутреннюю магию букв, поэтому многие дети создают свой язык. Но очень скоро вверх берут ритуалы — привычные фразы, привычные предложения и прочее. Что почти не позволяет нам общаться на уровне искренности — я уже не говорю об общении с Силами Природы и со своим собственным телом.

Так и во всех других случаях. Почему-то нам никогда не хочется добиться совершенства — по крайней мере далеко не во всех случаях. Нам достаточно умения дойти до нужной точки, и мы даже не догадываемся, что движения тела может стать способом магического воздействия на мир. А это действительно так — если нас ждут важные переговоры их судьба во многом зависит от того, как именно мы дойдем до места их проведения. Следуя ритуалу или алгоритму.

Посмотрим, почему так происходит. Маленький ребенок погружен в действие, оно всегда оказывается для него чем-то новым, поэтому весь мир становится для него интересным. Но потом мы учимся не только взаимодействовать с миром, но и описывать его — то есть мыслить. И процесс мышления оказывается для нас более важным — только он позволяет нам в полной мере идентифицировать себя. Поэтому мы стараемся высвободить для него время. И если есть возможность действовать на автомате, пользуясь ритуалами, человек почти всегда её использует.

Так и происходит расщепление — возникает нижнее «я», связанное с Картиной Мира и сотканное из ритуалов, позволяющих нам действовать не задумываясь. И верхнее «я», связанное с описанием мира и которым мы вроде бы можем управлять свободно. Смещать верхнюю точку сборки. Сейчас я пишу текст, но в любой момент времени могу подумать, например, о планах на выходные. Понятно, что для того, чтобы это сделать смещением точки сборки надо управлять — эта видимость свободы и привлекает нас к верхнему «я». «Внизу» всё жестко и предопределено, а наверху — в области фантазий мы почти всемогущи. Но на самом деле все не совсем так — мы действительно можем переключить свои мысли, но не можем сделать их устойчивыми. То есть наша главная беда в том, что верхняя точка сборки смещается произвольно, гораздо шире, чем бы нам хотелось. И вот эта избыточная подвижность является главным фактором, обуславливающим неподвижность, неизменность Картины Мира.

Можно сказать так — изначально у нас было единая точка сборки и срединное «я». Теоретически при таком положении дел мы могли управлять смещением своей точки сборки — не полностью, но все-таки могли. Я помню детские игры — мир игры был для нас намного реальней того мира, который нас окружает, мы действительно могли переходить в него. И если бы мы смогли вырасти, сохранив эту целостность, способности, связанные с возможностью произвольно смещать точку сборки, стали бы для нас доступны.

Затем произошло разделение «я» на верхнюю и нижнюю части. И отождествление с верхним «я». В результате нижняя половина точки сборки оказалась нам неподвластной — мир стал неизменным. А верхняя половина начала двигаться почти хаотично — понаблюдайте за процессом мышления — почти все силы уходят на то, чтобы удержать мысли от отклонений. То есть мы утратили способность изменять мир — на уровне КМ. И почти утратили способность мыслить произвольно — 90% времени мы не думаем, нам ДУМАЕТСЯ. Поток мыслей, которым наше «Я» не управляет, но которые управляют им, заставляют его двигаться в какую-то сторону. Очень часто в сторону противоположную вибрациям индивидуальности.

Конец ознакомительного фрагмента.