Непостоянные величины

Булат Ханов, 2019

Что мы знаем о современной школе? Или даже так: что мы знаем о современной школе – после Гай Германики и Алексея Иванова, у которого географ глобус пропил? Булат Ханов – новый голос поколения – последовательно развивает тему, уже во втором подряд романе обращаясь к отношениям преподавателей и учеников. Выпускник филфака МГУ Роман едет в Казань, чтобы устроиться в школу учителем русского и литературы и поставить над собой эксперимент: как долго сможет молодой специалист протянуть в обычной школе? Финал эксперимента и предсказуем, и неоднозначен… Ад просачивается в человека малыми дозами. Но что человек может противопоставить этому аду?..

Ревизия

Багаж мертвым грузом лежал в углу до вечера понедельника.

Поднадоевшую жареную колбасу на столе вытеснили соленые грузди, бородинский хлеб уступил место украинскому, в горячую ротацию добавился томатный соус. Венчал пир неизменный «Алтайский ветер», навевавший думы. Почему модно варить горький эль по технологии английских колонизаторов в Индии? Отказался бы пузатый Карлсон, мужчина в самом расцвете сил, от толкового пива? Наконец, как там К. в краю шаманов?

Захмелевший от трех бутылок Роман уговорил себя провести ревизию. Две пары ботинок и универсальные кроссовки на все случаи жизни. Куртка демисезонная. Брюки, джинсы зимние и джинсы летние, носки — восемь пар. Белье — слишком интимно, чтобы считать. Жилет и пять галстуков. На жилете щегольская цепочка like a sir. Четыре рубашки и девять носовых платков. Лучше бы наоборот. Мятые футболки — просто желтая, просто белая, с бейсболистом, с кенгуру. Последняя — новогодний подарок от нее.

Банные принадлежности — от Мойдодыра, вестимо.

Леденцы в пакетике. Пластиковый контейнер для пищи. Пятилетний старик-цифровик. Трехлетний плеер, тоже ветеран в своем роде. Часы с поцарапанным циферблатом и потрепанным ремешком. Записная книжка в черной обложке и набор разноцветных ручек. Синий маркер и пачка мела. Губная гармошка. Смутно помнилось, как Слава извлекал из нее пакостные звуки. Тогда чудилось, что скорее у него лопнут легкие или он захлебнется слюной, прежде чем научится сносно играть. Теперь тоску, которую питал в том числе и уход брата, разбавляло ничем не подкрепленное убеждение, будто Слава непременно подчинил бы своей воле губную гармошку, останься он в живых.

Две книги. Новый Завет и увесистая «Радуга тяготения» для гадания. «Ольмека Голд» и «Гленфиддих», обе бутылки на конец времен. Мечта лишенного дара поэта, осипшего и оглохшего, — смаковать односолодовый виски и наблюдать в прямом эфире за Армагеддоном. Лишиться всех опор и пить. Исступленный Христос будет гордиться деяниями своими, когда принесет, как и грозился, земле не мир, но разделение, когда пятеро в одном доме станут разделяться и сын будет против отца. То-то заварушка начнется.

Возвращаясь к насущному. Наличных — 35 734 рубля. Плата за квартиру — 141 тысяч. Еда. Мобильная связь и интернет. Зимой точно понадобится теплая куртка. Вдобавок расходы, для приличия нареченные непредвиденными. Лишь бы зубы не болели. Директор обещал зарплату около двадцати. Плюс премия, точно. В той же организации, где инструктировали Тихонова Романа Павловича, ему подыскали двух учеников. Репетиторство по скайпу. Одиннадцатиклассник из Москвы и девятиклассник из Барнаула. 4000 + 2400 ежемесячно. Что за верблюжья привычка сперва подсчитывать убытки, пинками загоняя себя в долговую яму, а затем припоминать о доходах? Чтобы уверить себя, будто ты не такой уж и вырожденец?

Еще этот Барнаул. Алтай, преследующий и всепоглощающий.

Что там со школой впереди?

Чтобы узнать ответ, на ночь Роман загадал третью строчку сверху на шестьсот пятьдесят четвертой странице. Плутоватый Пинчон обнадеживал и озадачивал: «Ресницы и добрые глаза, их улыбки, их красоту в перемещении по пересеченной местности».

Чем пересеченная? Болотами и оврагами?