Острова желаний

Брюс Федоров, 2015

«Острова желаний» – повесть о чести и долге, непростом выборе своего жизненного пути. Герои книги, в ситуации конца 90-х и начала нулевых годов в России, вынуждены решать вопросы войны и мира на фоне событий, разворачивающихся в Москве, странах Европы, на водных просторах Тихого и Атлантического океанов и джунглях Амазонки

Глава V

Друзья вышли в город и неспешной походкой, о чем-то переговариваясь, пошли по улице со скромным названием le Pasteur.

Это был всё ещё ранний час утра рабочего дня, но небольшой городок давно не спал. Распахивались входные двери домов, из которых как из пчелиных сот возникали их жители, которые тут же устремлялись к остановкам общественного транспорта или торопливо садились в свои аккуратные миниатюрные автомобильчики, которые с шумом срывались с мест ночной парковки и устремлялись в сторону столичного мегаполиса подобно тому как металлические частицы не могут сопротивляться притяжению неотвратимой силы большого магнита. Маленькие кафе и бары один за другим гостеприимно поднимали оконные жалюзи, а их владельцы деловито приступали к традиционной утренней процедуре подметания и облагораживания прилегающей к их фасадам территории.

Городок был небогатым и не грешил особыми архитектурными изысками. Фасады большинства домов был однотипны, ровно настолько насколько может быть предельно рациональна мысль создателя так называемых типовых проектов социального жилья.

Возникшее по ходу движения наших путников трехэтажное здание, как бы явившееся из последней четверти девятнадцатого столетия, выделялось на фоне общего незатейливого городского ландшафта. Прежде всего, своими большими каминными трубами на крыше, невыразительными настенными пилонами и большой голубой неоновой вывеской"Hotel Le Pasteure".

— Похоже, это то, что нам надо, — решили приятели и зашли в холл отеля, встретившего их приятным полумраком, создаваемым приспущенными шторами и неярким светом лампы на стойке гостиничного консьержа, который сразу заметил ранних посетителей и тут же обратился к ним с услужливым вопросом:

— Господа, чем я могу быть вам полезен?

— Нам нужны два одноместных номера на одном этаже и желательно рядом, — ответил Виктор. Мы остановимся у вас на сутки двое.

— Вам повезло, я могу предложить то, что нужно. Сейчас не сезон и вы можете выбрать любой номер. Обычно мы предпочитаем заранее резервировать места для наших гостей. Прошу заполнить карточки постояльцев и оставить денежный залог или предоставить кредитку, как пожелаете. Если позволите, прошу передать мне также ваши паспорта для снятия копий.

— Мы готовы оплатить вам за два дня вперед полностью наличными.

— Ну что, ж хорошо. Я понимаю, что у вас чисто деловой визит.

— На этот раз да, хотя Париж в любом случае заслуживает большего.

— Вы русские, — удивился консьерж, взглянув на паспорта, — а я вначале подумал, что вы из Канады, точнее из Квебека. Вы там, наверное, долго жили?

— Я бы не сказал, — коротко ответил Виктор, стараясь унять не в меру любопытного консьержа. — Мне ближе Европа. Скажите, какие у нас номера комнат?

Немного смутившись, консьерж, понимая, что был не тактичен выложил на стойку два ключа с пластиковыми бирками номеров 31 и 32, вернул паспорта и пожелал гостям приятного пребывания во Франции.

Маленький узкий лифт, сразу ставший ещё меньше от крепких спортивных тел новых постояльцев, поскрипывая, неторопливо доставил их на третий этаж.

— Встретимся через час внизу в лобби, — предложил Влад. После этого оба одновременно зашли в свои номера, плотно прикрыв за собой двери.

Бросив дорожный кожаный саквояж на двухместную кровать, покрытую бежевым покрывалом со сложным растительным орнаментом, и включив лампу на прикроватной тумбочке, Влад тяжело опустился в кресло. Несколько минут прошло в размышлениях о превратностях судьбы, приведшей его в очередной раз в город Париж, так и не ставший ему близким и понятным за все прошедшие годы.

Осмотрев ничем не привлекательную обстановку третьесортного гостиничного номера, Влад встал и подошел к единственному в комнате окну, из которого открылся самый непривлекательный вид, который можно было представить в тесноте неуклюжих городских построек.

Коричневая заросшая местами моховой зеленью кровля соседнего здания из старой затертой черепицы, разбитая временем и природными стихиями, располагалась столь близко, что казалось, цепляется своим карнизом за стену гостиницы. Многочисленные каминные трубы, покрытые грязно-серой осыпавшейся штукатуркой, дополняли убогость пейзажа.

Разочарованно поморщившись, Влад резким движением задернул тяжелую пыльную портьеру окна, снял наручные часы и аккуратно положил их на маленький туалетный столик с замызганным зеркалом. Не торопясь скинул с себя дорожную одежду, и развесил её на вешалках в невысоком шифоньере с изгрызенными по краям дверцами в привычной для него четкой последовательности: джинсы, рубашка, свитер, куртка.

Последним бережно через голову протянул старинный серебряный крест на массивной и также серебряной цепочке из плотно стянутых звеньев, местами потемневших от соприкосновения с живой плотью.

Влад прошел в душевую комнату и, отрегулировав температуру воды и силу потока, подставил голову под пенящиеся струи, с наслаждением ощущая, как живительная влага разбежалась по всему атлетическому телу, возвращая бодрость и уверенность в начатом деле.

Простояв в душе, ещё минут десять, Влад завернул краны и вытерся белым ворсистым полотенцем. Затем он обернулся им вокруг пояса и, подсушив волосы феном, вернулся в спальню.

Раскрыв дорожный кожаный саквояж, достал свежее нижнее белье, клетчатую рубашку и сиреневый пуловер с треугольным вырезом. Переодевшись, взял с туалетного столика темный флакон мужских духов"Sauvage Extreme"и, нажав несколько раз на кнопку дозатора, погрузился в облачко дорогого французского парфюма.

Бесцельно покружив по комнате, Влад вновь подошел к окну, раздвинул портьеру и, взяв со стола прихваченную из самолета газету"Le Figaro", решил спускаться вниз и уже там дожидаться Виктора.

В фойе всё также царил полумрак; гостиничный консьерж о чем-то оживленно разговаривал с привлекательной черноволосой девушкой в блестящем розовом плаще, сопровождая свою речь активными взмахами руки столь энергично, что возникло опасение, что он сейчас расколет ею, как топором свою деревянную стойку.

Посчитав, что обстановка в вестибюле мало чем отличается от гостиничного номера и также скучна, Влад вышел на улицу и увидел Виктора, который не спеша прогуливался по тротуару, докуривая толстую коричневую сигару.

— Ты знаешь, мне не нравятся подобные отели, — приветствовал его Виктор. — Такое впечатление, что он целиком собран из множества мышеловок: всё скрипит, стучит, шуршит ну и так далее.

— Тем лучше, нам помпезность явно не к чему, — откликнулся Влад. — Давай пройдемся и выпьем кофе в каком-нибудь баре. Надо ещё кое-что обсудить. Сугубо по делу. Ты понимаешь, что в Париже мы только на сутки, так что времени на частности, тем более женщин у нас не будет.

— Что так грустно? Неужто вечером не позволим себе бутылку-другую хорошего"Бужеле"и убедительное блюдо замечательных бретонских устриц?

— Вечером, несомненно. По праву. Тем более, что нам придется подвести итоги дня.

Искать долго не пришлось. На ближайшем перекрестке обнаружилось небольшое кафе, предлагавшее, судя по обилию рекламных постеров, весьма широкий ассортимент местных блюд: от дешевых сэндвичей и пиццы до стандартных морских деликатесов.

Внутри, заведение представляло собой чрезвычайно скученное пространство, в котором в беспорядке теснились узкие столики и такие же неудобные стулья с высокими выгнутыми спинками.

Единственное украшение интерьера располагалось на стене без окон и представляло собой весьма причудливое панно из умело составленных половинок раковин морских устриц и мидий.

— Ну что ж подойдет, — произнес Виктор, оглядывая незатейливое помещение. — Думаю, чашечку экспрессо с горячим молоком и круассаном нам здесь подадут.

Вышедшая из-за барной стойки белокурая с короткой прической миловидная официантка, одетая в белую блузку с венгерскими рукавами и черную юбку, прикрытую аккуратным красным передником, быстро приняла заказ. Совсем скоро мужчины погрузились в сосредоточенное размешивание сахара в кофейных чашечках.

— Ты заметил, как она тебе призывно улыбнулась, — Влад стал подзадоривать своего друга. — Похоже, теперь тебе без хороших чаевых не обойтись.

— Какие чаевые с чашки кофе? Да и стар я для неё.

— О, не скажи. Француженки знают толк в мужчинах. Тебе ли этого не знать после стольких лет пребывания в Канаде и здешних краях. Мне кажется, что кленовый лист отпечатался на твоем лице.

— С кленовым листом понятно, однако лучше перейдем к вопросу сегодняшней встречи. Повторю ещё раз мои самые предварительные выводы. Прежде всего, мы не знаем, кто, как и почему вышел на нас; мы также не знаем темы предстоящего разговора с представителем заказчика; располагаем только общим намеком на Латинскую Америку, как место приложения интересов компании заказчика. Из отрывочных деталей понятно, что компания заказчика занимается крупным бизнесом. Присутствие спецслужб пока что не определяется. И, наконец, впервые в нашей деятельности мы находимся в ситуации, когда все козыри у противоположной стороны.

— Всё верно, — согласился Влад, — и поэтому мы с тобой здесь с тем, чтобы во всем разобраться. Встреча согласована на 14.00 в кафе"Omnibus"на площади Пигаль. Район ты знаешь, равно как и порядок действий, который мы обговорили в Москве.

— Повторюсь. — Влад почти навалился грудью на край столика, сократив расстояние до Виктора. — Постарайся прибыть на эту площадь заранее и осмотреться. Подбери одно из примыкающих или противоположных бистро, или баров как точку контрнаблюдения. Главное убедиться в наличии или отсутствии профессионального наружного наблюдения. Вопрос о спецслужбах не снимается. Если наблюдение присутствует, выдай мне на мобильный двойной звонок. Телефон у меня будет включен только на щекотун, то есть на вибратор по-современному. И сразу уходи в город. Встретимся вечером в отеле.

Но если обстановка спокойная, дождись, когда я с заказчиками выйду из кафе. Если сумеешь, попробуй сделать групповой снимок, проследи, куда они потом направятся, запомни номер и марку нужного автомобиля, а еще лучше — сфотографируй его. В Москве проанализируем и проверим все моменты, которые удастся собрать в Париже.

Во время монотонного монолога Влада Виктор молча сидел, откинувшись на спинку стула; его взгляд нехотя блуждал по скромной обстановке помещения кафе, лишь изредка задерживаясь на собеседнике.

Недопитый кофе с молоком медленно остывал в чашках.

— С этим всё понятно. А теперь, пожалуй, нам пора идти. Время торопит.

— С этими словами Виктор первым встал из-за стола, достал из куртки кожаный бумажник и вынул из него две банкноты по двадцать франков с аверсом Клода Дебюсси, подсунул их под кофейное блюдце и взмахом руки привлек внимание приятной во всех отношениях хозяйки кафе, улыбнулся и движением головы показал на оставленный на столе расчет. Попрощавшись с обходительной француженкой, мужчины вышли на улицу, где их ждал все тот же пасмурный день, рассыпавший по Парижу и его окрестностям мелкий нудный дождь. Друзья плотней застегнули куртки, и ускорили шаг в направлении остановки общественного транспорта. Постояв немного под небольшим навесом, мужчины дождались рейсовых автобусов и, пожав друг другу руки, разъехались каждый по своему проверочному маршруту.

* * *