Там, где ты нужен

Брюс Кэмерон, 2019

Добрый пес Бейли спешит на помощь новой семье. В ней каждый переживает проблемы по-своему и не торопится делиться с родными своими трудностями. Пес изменит их жизни и напомнит, как важно не забывать о тех, кто всегда рядом. Несмотря ни на что. Ведь именно для этого и нужны друзья.

Глава десятая

Берк казался расстроенным. Я внимательно смотрел на него, желая лизнуть или сделать «Помогай!», или еще что-нибудь, чтобы его плохое настроение прошло.

— О господи, — сказала бабушка. — Они вели себя жестоко?

Берк покачал головой.

— Нет, еще хуже. Все были такими милыми. За обедом все хотели сесть со мной и хвалили мою инвалидную коляску, как будто это «Феррари» или вроде того. Десять человек пригласили меня к себе домой после школы, подчеркнув, что, разумеется, будут рады видеть меня на вечеринках. Особенно рады. Что, черт возьми, это значит? «Особенно рады». Тебе либо рады, либо нет.

Грант засмеялся.

— Я думаю, они просто старались быть дружелюбными, дорогой, — сказала бабушка.

— И Грант был прав. Все сидят на ступеньках перед входом. Те, что покруче, — на верхних, полные придурки — на нижних, но даже они там. А я — на бетонной площадке внизу, точно отдельная категория придурков. Я даже не человек.

— В старшей школе такого нет. Это средняя школа, — заметил Грант.

— А я и есть в средней школе, — парировал Берк.

На следующее утро мы опять поехали на машине, и бабушка села рядом со мной на заднем сиденье.

— Тебе действительно разрешили взять в школу Купера? — спросил Грант.

— Я не спрашивал. Если не спрашивать, то не запретят.

— Мудрость восьмиклассника, — фыркнул Грант.

— Меня это беспокоит, Берк, — сказала бабушка. — Ты сказал папе, что взял в школу Купера?

Последовало долгое молчание.

— Возможно, я забыл упомянуть об этом, — наконец ответил Берк.

Грант засмеялся.

На этот раз я вышел из машины у большого здания, но не успел поднять ногу, как Берк дал команду «Рядом!». Грант уехал, а я остался с ним. Затем мы подъехали к лестнице. У нижней ступеньки Берк снова сказал «Рядом!», и я терпеливо ждал, пока он, держась за мою шлейку, выбирался из кресла.

— Помогай! — скомандовал он.

Дети замолкли. Я стал осторожно пробираться наверх, увлекая за собой Берка, а сидящие слегка подвинулись.

— Хорошая собачка, — прошептала девочка.

— Привет, Берк, — поздоровался мальчик. От некоторых ребят замечательно пахло мясом и сыром, но я был сосредоточен на подъеме. Скоро мы оказались на последней ступеньке.

— Кто-нибудь может поднять мою коляску? — спросил Берк.

Несколько мальчиков вскочили, побежали вниз, схватили кресло и подняли его наверх. Потом все заговорили, а девочки принялись меня гладить. Мальчик почесал меня в корешок хвоста, и я застонал от удовольствия.

— Как его зовут?

— Купер.

— Хороший пес, Купер!

— Привет, Купер!

Берк уткнулся лицом мне в шерсть.

— Спасибо, Купер, — прошептал он. — С тобой я чувствую себя нормальным.

Когда раздался громкий звонок, все разом вскочили. Я выполнил «Рядом!», чтобы Берк мог залезть в кресло. Повсюду в коридоре толпились дети, многие из них хотели дотронуться до меня. «Хороший пес!» Я чувствовал запах других собак на их руках.

— Его зовут Купер.

— Хороший пес, Купер!

Мы попали в комнату, где было много столов и детей. Берк приказал мне сесть рядом с его стулом. К нам подошел мужчина приблизительно бабушкиного возраста — поговорить и восхититься тем, какой я хороший пес.

— А директриса Хокинс в курсе? — спросил он, гладя меня по голове.

— Нет, но она сказала, что готова помочь чем угодно…

Мужчина пожал плечами и улыбнулся.

— Тогда ладно. Какой он породы?

— Мы думаем, маламут и еще, возможно, немецкий дог.

— Неудивительно, что он такой большой.

Странно было находиться за столом так долго безо всякой еды. Я чувствовал запах ветчины из рюкзака одного мальчика, но заниматься подобным на службе мне не разрешается.

Впрочем, Берк был счастлив — я это точно знал по тому, как он дышал и улыбался мне, как его рука гладила мои уши. Какая разница, зачем я тут — если это делает его счастливым, я был готов находиться здесь весь день.

В конце концов, я повертелся, зевнул и лег, но как только прозвенел звонок и дети подорвались с места, я тотчас вскочил. Мы пробились сквозь толпы в коридоре к другой комнате. Неужели так будет весь день? Если это и есть Школа, какой в ней смысл?

В новой комнате не было столов, только ряды стульев. Берк повернул в дальний конец и велел мне «Сидеть!». Он поднял голову, когда в дверях появилась женщина. Она пахла цветами. Она была примерно возраста папы Чейза, и волосы у нее были длинные, светлые и вьющиеся.

— Берк, — сказала женщина.

— Да, миссис Хокинс?

Она подняла палец и согнула его.

— Пойдем в мой кабинет, пожалуйста.

Я почувствовал, как дети напряглись, когда мы с Берком направились к двери.

Женщина шла рядом с нами, и ее ноги производили шелестящий звук. Мы прошли через большую комнату, где за столами сидели люди, и попали в комнату поменьше. Женщина закрыла дверь. Там были стулья, но ни столов, ни детей не было, и едой не пахло.

Школа делалась все хуже и хуже.

Женщина села. Когда она коснулась пальцами колена, я уловил запах животного, но не собаки и не козы — это было невидимое животное, которое я почуял в здании Авы. Я надеялся, что загадочное существо наконец-то появится, и я с ним встречусь.

— Почему ты создаешь опасную ситуацию, Берк?

Я посмотрел на него, когда она назвала его по имени. Он хмурился.

— Я не создаю.

— Ты привел в школу собаку.

«Собака» прозвучало так, точно перед ним стояло слово «плохая». Я обнюхал руку Берка.

— Он мой помощник. Он помогает мне с креслом.

— Мне сказали, ты можешь передвигаться без посторонней помощи.

— Ну да, если вращать…

— Школу переоборудовали, чтобы ты мог перемещаться на кресле. Я даже дала разрешение передвинуть пандус, чтобы ты не въезжал утром через кухню. Твоя собака вносит хаос — все только о ней и говорят. И она огромная. Не хочу думать о том, что произойдет, если она укусит кого-нибудь из учащихся.

— Купер не кусается.

Услышав свое имя, я поднял глаза. Я чувствовал, как Берк злится.

— Это ты так говоришь. А я не могу рисковать.

Берк сложил руки на груди.

— Никакого риска нет.

— Это не тебе решать.

— Вы не имеете права не пускать мою собаку.

Она нахмурилась.

— У меня есть все права, молодой человек. Не огрызайся.

Последовала долгая пауза. Я зевнул, чувствуя напряжение.

Женщина немного расслабила плечи, приняв более спокойную позу.

— Слушай, я понимаю, что последние несколько лет ты был на домашнем обучении. И обещаю сделать все возможное, чтобы подтянуть тебя до уровня других учащихся. Но для этого нужно, чтобы ты соблюдал правила. Здесь не то, к чему ты привык, здесь учебное заведение.

— Меня не нужно «подтягивать». Я решаю те же контрольные, что и другие ученики. И всегда получаю «пятерки». Но мне нужно, чтобы моя собака была рядом.

— Мой ответ — нет.

Берк глубоко вздохнул.

— Купер останется со мной.

Услышав свое имя, я махнул хвостом.

Женщина встала.

— Тогда я позвоню твоим родителям и скажу, чтобы тебя забрали.

Берк покачал головой, его губы изогнулись в странной холодной улыбке.

— Не родителям, а папе, — категорично поправил он. — Мама ушла, потому что я родился калекой и она не хотела со мной возиться.

Последовала еще одна долгая пауза. Женщина открыла рот, затем закрыла его.

— Подожди в приемной.

Она открыла дверь, и мы с Берком вышли и оказались в большой комнате. Я помахал людям, сидящим за столами, а они улыбнулись мне. Берк подкатил к окну, откуда были видны дети, заполнившие коридор, когда прозвенел звонок. Он молча смотрел на них. Некоторые заглядывали в открытую дверь и обращались к нам со словами типа «Привет, Купер!» и «Привет, Берк!» Я махал им всем.

Вошла девочка, и я сразу узнал ее. Человек Лейси!

— Привет, Берк. Помнишь меня?

— Вэньлин?

Ее звали Вэньлин.

— Да!

Она улыбнулась, а я лихорадочно ее обнюхал. Ее кожа и одежда благоухали моей Лейси. Девочка села на стул.

— Почему ты в приемной?

— Меня исключают.

Она прижала ладонь ко рту.

— Из школы? Серьезно?

— Похоже, сюда собакам вход запрещен — даже если она не ест мою домашку.

Девочка погладила меня по боку, и я лизнул ее в знак благодарности.

— Это неправильно, разве нет какого-нибудь закона или вроде того? Я почти уверена, что собаке-помощнику разрешается находиться везде.

— Ну да, везде, только не в средней школе.

В дверь просунул голову большой мальчик.

— Эй, Берк!

— А, привет, э…

— Грант.

— Верно. Грант Карр.

Я недоуменно посмотрел по сторонам. Грант?

Мальчик постучал рукой по косяку.

— Я тут подумал, может, заглянешь в спортзал после занятий? Как насчет футбольной тренировки? — Мальчик сделал бросательное движение, я быстро обернулся, но нигде ничего не упало.

— Футбольной тренировки? — повторил Берк.

— Ну да.

— И кого же я буду играть?

Мальчик замер.

— Я просто имел в виду, ну, ты мог бы позависать с командой. Не… — Мальчик посмотрел на меня, потом на Берка. — Мы думали, ты мог бы заниматься экипировкой или чем-то вроде этого…

— Или стать чирлидером? — предложила Вэньлин.

Берк рассмеялся.

— Вообще-то у меня дела, но спасибо, Грант.

Я посмотрел на Берка, когда он повторил имя Гранта. Мальчик постучал костяшками по двери.

— Тогда ладно! Как-нибудь потом позависаем…

Он повернулся и ушел. Берк вздохнул.

— По себе знаю, — сказала Вэньлин. — Когда я только приехала сюда, все хотели дружить с китаянкой. И знаешь, чем они меня угощают, когда приглашают к себе на ужин? Китайской кухней. Из раза в раз.

Берк рассмеялся. От этого радостного звука я замахал хвостом.

— А тебе хоть нравится китайская кухня?

— Мне нравится, как готовит китайскую еду моя мама. — Девочка поднялась. — Мне пора в класс. У вас были проблемы из-за стрельбы по беспилотнику?

— Нет, пожалуй. Приезжали из службы контроля за животными, но их больше заинтересовал мой отец, чем Купер.

— Сначала беспилотник, потом ты приводишь в школу опасное животное. Разбойная у вас семейка.

— Мой брат Грант приедет за мной после школы, и мы отправимся грабить банк.

— И Купера прихватите! Еще увидимся, разбойник.

Она ушла, а затем появилась бабушка! Я очень обрадовался ее приходу. Она сказала мне, что я — хороший пес, а затем села на стул, на котором прежде сидела Вэньлин.

— Что случилось, Берк?

— Миссис Хокинс выгнала меня из класса. Она говорит, я не имею права приводить Купера, потому что могу передвигаться самостоятельно. И еще я тупой, потому что находился на домашнем обучении.

Лицо бабушки напряглось.

— По чтению и математике ты соответствуешь уровню колледжа.

— Не думаю, что ей это интересно.

Женщина, пахнущая чужеродным животным, открыла дверь, они с бабушкой соприкоснулись руками, а затем прошли в комнату поменьше и закрыли дверь. Я махнул хвостом, потому что не знал, что еще делать.

Берк двигал кресло взад-вперед, брал со столика какие-то бумаги, смотрел на них, клал на место, потом снова брал и снова клал, и гладил меня.

— Да, Купер — хорошая собака, — бормотал он.

Иногда люди называют тебя хорошей собакой, но забывают о вкусном подкреплении. Впрочем, я всегда счастлив слышать, что я — «хорошая собака».

Бабушка вышла из приемной, и до самой машины они с Берком не разговаривали. Я сел на заднее сиденье. Когда двери закрылись, бабушка взялась за руль, а затем опустила руки.

— Бабушка?

Она повернулась и взглянула на Берка.

— Берк, директриса Хокинс сказала мне, как ты отозвался о Пэтти. О твоей маме.

Берк опустил голову и уставился взглядом в пол.

— Пожалуйста, посмотри на меня, дорогой.

Берк вздохнул и поднял глаза.

— Твоя мама оставила вас не из-за тебя. Она просто… Это сложно. Она не такая, как все мы. Она скучала по городу. Ей хотелось ходить по магазинам и ресторанам — это была не та жизнь, которую она хотела.

Берк всхлипнул.

— Тебя там не было, бабушка. Ты не слышала, когда она сказала, что мы можем выбрать ее или папу. Когда я заговорил, она знала, что я хочу выбрать ее, и, похоже, испугалась этого.

— Ты не должен говорить себе это, Берк.

Он отвернулся, а я ткнулся носом ему в руку, желая напомнить, что всего несколько минут назад мы были счастливы.

Бабушка поджала губы.

— А потом Пэтти уехала за границу и вышла замуж, а ее муж, насколько я понимаю, законченный подонок, который все держит под контролем.

Берк отпрянул в удивлении. Я выглянул в окно машины. Белка?

Бабушка тихо засмеялась.

— Извини, сорвалось, но это мое мнение. В последний раз, когда я разговаривала с Пэтти, она сказала мне, что он не разрешает ей общаться с вами. — Она покачала головой, глядя в окно.

— Ты в порядке, бабушка?

— Я? В порядке? У тебя золотое сердце, Берк.

Потом мы сидели в машине и ели из восхитительно ароматных бумажек. Берк накормил меня сыром, вкус которого я ощущал на языке даже после того, как мы вернулись на ферму.

Когда появился Грант, я подумал, знает ли он, сколько людей говорили о нем весь день. Он ползал на коленях, размахивая перед моим носом дурацкой силиконовой костью, и наконец вынудил меня ее отнять. Я спрятался за стулом и выплюнул ее.

Сапоги папы Чейза пахли грязью и насекомыми. Я тщательно осмотрел их, когда бабушка, Грант и Берк разговаривали на кухне. А потом до меня дошло, что они были на кухне. Я срочно решил проверить, не намечается ли еда.

— Ну, хватит, — говорил папа Чейз. — Ты должен идти в школу, Берк. В словах миссис Хокинс есть логика — в школе можно ездить на кресле.

Бабушка стояла у плиты, в воздухе витали мясные запахи, поэтому я выполнил «Сидеть!» и решил побыть хорошим псом поближе к ней.

— Но она не права, папа. Я выяснил. Если я говорю, что нуждаюсь в помощнике, она не вправе мне отказать, — ответил Берк.

— Быть отчисленным через два дня — это, пожалуй, новый рекорд, — засмеялся Грант.

— Грант, — упрекнула бабушка.

— Покажи, что ты выяснил, — попросил папа Чейз.

Последовало долгое молчание — папа Чейз наклонился через плечо Берка и уставился на что-то на столе. Я сосредоточился на бабушке. Я не знал, что она готовила, но от нее пахло маслом, а с маслом я готов стрескать что угодно.

— Хорошо, но, видишь ли, Берк, прочитать закон — это одно дело, а заставить его исполнять — другое. Я уверен, она опирается на какие-то правила, — наконец сказал папа Чейз. — Я помню миссис Хокинс с тех пор, когда она была тренером по баскетболу. Что касается правил, она их соблюдает жестко.

— Ты всегда говоришь, что надо отстаивать свою правоту, папа. А это правильно. Когда Купер со мной, я не инвалид-колясочник, а парень с большой собакой. Я могу подняться по лестнице и сидеть с друзьями. Это все меняет.

Папа Чейз покачал головой.

— Не разводи мелодраму, сынок.

Мой мальчик молча отвернулся от стола и покатил в свою комнату, а я последовал за ним. Потом я лежал на постели Берка, а он сидел в кресле. Дверь приоткрылась, и я поднял голову. Это был папа Чейз, и лицо у него было серьезное.

— Берк, завтра я отвезу тебя в школу и сам поговорю с миссис Хокинс насчет Купера. Хорошо? Может быть, мне удастся ее убедить.

— Спасибо, папа.

Папа Чейз погладил меня по голове и ушел. Я вздохнул, вспоминая сыр.