Фаталити. Цена его успеха

Брук Лин (2023)

Отдать всё за счастье любимого — глупость или отчаянная сила любви? Шесть лет назад я предала того, кого любила всем сердцем. Разрушила свою прежнюю жизнь и построила новую в другой стране. Но судьба сыграла со мной в злую шутку, и я была вынуждена вернуться в родной город, где встретилась лицом к лицу с Ираклием Дадиани — человеком, ради которого пожертвовала всем. Он стал успешным и недосягаемым мужчиной, а я лишь тенью его прошлого. Хватит ли мне сил противостоять собственным чувствам? Или я сдамся и вновь сломаю жизнь любимому человеку, обрушив на него правду о цене его успеха?

Глава 14

Турниры проходили отлично. Никогда ещё мы с Дэном не были так уверены и сосредоточены, как в тот день. Были собранными, артистичными, яркими. Выдавали свой максимум.

Я ощущала подъём энергии. Впервые за долгое время искренне улыбалась. Чувствовала себя летящей над облаками. Казалось, что ещё смогу быть счастливой. И я честно не знаю, зачем в один из перерывов, в шаге от финала, я взяла в руки телефон и открыла новости. Одно неправильное решение — и всё пошло ко дну.

На экране телефона высветилась новость: «Ираклий Дадиани, новый артист лейбла «Raven», был замечен в объятиях дочери своего продюсера Вальтера Давыдова.». Следом открылись фотографии Ираклия с девушкой. Они куда-то шли, он смеялся и смотрел ей в лицо, обнимая за хрупкие плечи. Один снимок был красочнее другого. Они целовались, смеялись, обнимались. У меня не хватило сил досмотреть их до конца.

Разбитое сердце царапало душу. Я была разорвана в клочья от увиденного.

Ираклию понадобилось всего пять месяцев, чтобы найти мне замену и открыто заявить об этом миру. Ещё недавно он её презирал, а теперь смотрел влюблёнными глазами. Поменял нас местами…

Меня трясло от злости и обиды. Хотелось позвонить Вальтеру и спросить, не будет ли его дочь тянуть Ираклия вниз. Хотя вопрос был, конечно, риторический. Возможно, всё изначально было сделано для любимой и единственной доченьки. Что тут скажешь, красиво были сыграны карты.

Ираклий с Соней вырвали почву из-под ног. Я не могла собраться с мыслями. Перед глазами всплывали их объятия и поцелуй. Наверное, только тогда я до конца осознала, что потеряла Ираклия навсегда. Что больше нет шанса нам быть вместе.

Мне хотелось плакать, но я не могла. Держалась из последних сил, потому что нужно было выходить на паркет. Старалась быть сильной, отключить голову и посвятить себя танцу с Дэном. Но ничего не выходило. Я была рассеяна. Совершала ошибки. Не могла танцевать, не могла играть. Меня тошнило. Вся моя напускная сила испарилась в воздухе.

Я понимала, что мечты Ираклия сбылись. Он нашёл утешение в другой, снова улыбается и, вероятно, счастлив. А в это время мои мечты и вся жизнь летели в пропасть.

Мы должны были с Денисом совершить сложный элемент. Мне необходимо было сгруппироваться, чтобы партнёр перекрутил меня в руках, подбросил и в нескольких сантиметрах от земли поймал и прижал к себе. Я чувствовала, что моё тело отказывается слушать меня, и я не должна рисковать. Но именно этот элемент гарантировал нам стопроцентное место в финале, и я решила не слушать себя. Старалась сосредоточиться, но была напряжена.

Когда Дэн подбросил меня, вся моя жизнь крутилась перед глазами. Я почувствовала головокружение от волнения. И совсем забыла о том, что лечу над землей и должна собраться, чтобы партнёр меня поймал. Уже в полёте всё пошло не так, как должно было. Денис понял это, когда я забыла протянуть ему руки для поддержки. Он наплевал на танец, судей, баллы. Просто хотел успеть меня поймать любым способом.

Но ему это не удалось. Моё тело вместе с душой разбились о паркет. Я почувствовала хруст в спине. И в этот же момент, другая девушка, танцующая спиной ко мне, в быстром ритме двигалась назад на меня. Ни я, ни Дэн, ни партнёр девушки не успели её остановить. Она наступила каблуком мне на ногу, и в этот миг, не выдержав, я вскрикнула от адской боли, пронзающей до мозга костей.

Всё случилось за считанные секунды. Мир вокруг перестал существовать, погрузившись в мрак. Из глаз текли слезы от невыносимой боли в спине, ноге и сердце.

Я пыталась встать, Дэн пытался помочь. Но меня будто ножом прибили к земле. Я не могла пошевелиться.

Последующие события проходили, как в тумане, и будто не со мной. Медики вывели меня на носилках с паркета. На скорой отвезли в ближайшую больницу, где мне сообщили о повреждении пяточного сухожилия и межпозвоночного диска. Я не особо понимала, что происходит, была под воздействием сильных обезболивающих. Мне было интересно лишь одно: смогу ли я вернуться сейчас на паркет. Это единственное, что имело значение для меня на тот момент. Я хотела быть в финале. Хотела победы.

Я помню тот миг, как сегодняшний день. Потому что тогда мне сообщили, что я не вернусь на паркет ни в тот день, ни в последующие. Мне навсегда закрыли дорогу в профессиональный спорт.

Это были слова, которые сорвали с петель моё терпение. Я орала, как сумасшедшая. Просила сделать что-нибудь. Готова была выйти танцевать со сломанным позвоночником и ногой. Я отказывалась принимать их решение. Крушила всё вокруг. Кричала навзрыд.

Тот день был худшим в жизни. Потому что ко мне пришло полное осознание того, что я лишилась ВСЕГО! Я вновь стала сиротой, потеряла ребенка, любимого человека, мечты, карьеру… себя.

Я не могла вынести этой боли. Это было выше моих сил. Пыталась наложить на себя руки, чтобы избавительно от неё. Умоляла врачей убить меня. Кричала, что не хочу больше жить. Во мне трепыхалась одно желание — желание смерти. Я умирала от собственных мыслей, что дробили всё внутри меня на мелкие куски. На фоне этой боли я даже не чувствовала физической.

Рядом были тренеры и бабушка, был Дэн. Ещё никто и никогда не видел меня в таком состоянии.

Я ненавидела весь мир. Ненавидела себя. Маму, которая родила меня. Ненавидела Вальтера. Ненавидела Ираклия и Соню. И казалось, что жизнь моя закончилась.

Я не спала всю ночь. Безжизненно лежала в больничной койке и пустыми глазами смотрела в потолок. Когда в голове я прокручивала, как оборву собственную жизнь, в палату вошёл неизвестный мужчина с букетом цветов и корзиной экзотических фруктов.

Я посмотрела на него безразлично и отвернулась обратно. Решила, что он ошибся.

— Здравствуйте, Илиана, — вдруг произнёс он моё имя.

Я посмотрела на него озадачено.

— Вы ко мне? — уточнила я, но даже голову не смогла поднять, чтобы разглядеть его.

— Да, — он подошёл ко мне. Протянул букет алых роз, а корзину с фруктами положил рядом на полку. — Увидел вас вчера на фестивале и не смог выкинуть из головы.

— Если вы пришли сожалеть, то не по адресу. Я не приемлю жалости к себе, — принципиально отказалась от цветов.

— О, вы меня не поняли. Я здесь не из жалости. Скорее от большого восхищения.

— О да, я восхитительно закончила свою карьеру, — не удержалась от сарказма.

— Когда закрываются одни двери, обязательно открываются другие, — попытался приободрить меня.

Я промолчала. Не хотелось говорить с ним.

«Кто он такой? Всё равно ничего не поймёт!» — подумала я.

— Примите букет, — вновь протянул он розы. — Ваша самба свела меня с ума. Чтобы там не было, вы вчера были одной из самых ярких звёзд.

У меня не было сил для сопротивления. Забрала цветы и положила их рядом с собой. Они не вызывали во мне никаких эмоций, хоть и были красивы.

— Меня зовут Янис, — представился он.

— Как зовут меня, вы уже знаете.

Головная боль была адской, и я закрыла глаза. Было плевать на постояльца.

— Чего бы вы сейчас хотели? — спросил он после минутного молчания.

Я открыла глаза и посмотрела на него. Не понимала, кто он, для чего пришёл и чего хочет. Не понимала и было плевать. Даже если выкрасть, убить, взять в рабство — ничего бы не смогло вызвать во мне эмоции.

Я была мертва. И даже не догадывалась, что передо мной стоит единственный человек, которому удастся меня воскресить.

— Ничего не хочу. Только тишины.

— Вам она сейчас не нужна. Даже противопоказана, — он прошёл в край палаты, взял стул, поднёс к моей постели и, поставив рядом, сел на него. — В тишине приходят самые опасные мысли.

— Во мне других и не осталось, — ответила на автомате.

Я не думала над тем, что говорить и как выглядеть в его глазах. Говорила так, как если бы говорила с медсестрой или уборщиком в палате. Всё равно считала, что завтра меня уже не станет.

— Может хотите поделиться этими мыслями?

— С вами? — удивилась я.

— Порой легче поделиться своими переживаниями с незнакомцем. Близким не всегда всё расскажешь. Хочется уберечь их от переживаний.

«Как точно вы подметили» — пронеслось в голове. Но я молчала, уткнувшись взглядом в потолок.

— Готов выполнить любое желание, чтобы увидеть улыбку на вашем лице, — добавил он.

— Я хочу умереть, — перевела взгляд на него и увидела вспышку страха в его глазах.

Он явно не ожидал такого откровения.

— Вы уверены, что выполните любое моё желание? — усмехнулась я, утерев ему нос.

— За исключением некоторых, — отметил он. — Я понимаю, что вы шли к победе и упали в шаге от неё. Это больно, но разве смертельно? С вашим талантом и харизмой, у вас всё ещё впереди. Если не в профессиональном спорте, так где-нибудь в другом месте.

— Я упала в шаге от всего. Я потеряла всё, что только может потерять человек.

Он не понимал. Думал речь только о чемпионате. А я больше не могла молчать. Слова душили меня, но не способны были убить. Лишь доводили до полуобморочного состояния.

— Я упустила шанс на счастье, на победу, на полноценную семью. Потеряла любимого человека, родителей, друзей. Упустила заветную мечту, — голос задрожал, и я снова расплакалась. — Потеряла ребёнка.

Меня было не остановить. Я вывалила на абсолютно незнакомого человека всю боль, что грузом лежала на сердце. Было невозможно больше держать её в себе.

— Потерять всё это за несколько месяцев тоже не смертельно? — спросила у него.

Мужчина смотрел в мои глаза и молчал. Не знал, что сказать. Подбирал слова. А я не могла больше остановиться. Он был прав — мне необходимо было выговориться.

— Никто не знает, что я была беременна. Не с кем даже оплакать маленькую жизнь. Я потеряла смысл жизни. Не за что больше держаться. Я не понимаю, почему мне не дают спокойно умереть. Почему не разрешают? Почему все решают мою судьбу за меня? Почему? — мой голос сорвался на крик. — Ради чего жить? У меня ничего не осталось…

— Давайте вместе со мной, — накрыл мою руку своей. — Оплачем вашего ребёнка.

После его слов, я не сдержалась и разрыдалась.

— Ему было всего два месяца, но я успела привыкнуть к его присутствию под сердцем. Я любила его, ждала… — говорила сквозь слёзы. — Заглушала боль танцами, но теперь мне больше нечем её заглушать. Все раны вылились наружу.

Мужчина не был многословен. Но я чувствовала, что меня слышат. Меня поддерживают. Было уже неважно, кто это. Главное, что он был.

В палату вошла бабушка. Я тут же попыталась успокоиться и стереть с лица слёзы. За эти месяцы она сильно исхудала из-за меня. Я пыталась быть сильной и взрослой рядом с ней, но больше не могла.

— Здравствуйте, — тихим голосом поздоровалась она с мужчиной.

Янис встал, подошёл к ней, пожал ей руку и представился.

От той яркой и озорной бабушки не осталось ничего. Она просто представилась в ответ, по имени и отчеству. Никакой больше «Тамара. Для вас просто Тамарочка.». И всему виной — я. Как всегда — Я.

Она подошла ко мне, поцеловала в лоб. Обняла и прижала к груди.

— Алексей с Линой договорились о твоей транспортировки в Москву, — сообщила мне.

— Даже не думайте, что я вернусь обратно. Я ненавижу Россию, ненавижу наш город, — в сердцах выпалила я.

— И что планируешь делать? — недовольно спросила бабушка. — Нам некуда деваться.

— Не знаю. Не хочу думать сейчас об этом.

— Илиана. Включи голову, дорогая.

Я с трудом держалась, чтобы не сорваться на неё.

— Я. Не. Полечу. Обратно, — чеканила каждое слово.

— Простите, что влезаю в ваш разговор, — вмешался Янис. — Хочу предложить вам свою помощь.

Мы и забыли, что он в палате. Посмотрели на него озадачено.

— Я оплачу вам лечение и операцию в Лондоне, а реабилитацию пройдете на Кипре. У меня там есть сеть отелей и гостиничных домов. Выберете любой, на ваш вкус. Думаю, вам необходимо море.

Как оказалось, Янис жил на две страны: Великобритания и Кипр.

— Вы думаете, за фееричные падения платят деньги? У меня нет возможностей на отели и отдых, — ответила я резко и прямо.

— У меня есть возможности. И я их предлагаю на безвозмездной основе.

— Как бы не так, — произнесла бабушка подозрительно. — Стали бы вы безвозмездно помогать молодой красивой девушке. Знаем мы вас таких.

— Бабушка, ты о чём вообще? — я не поняла её.

— Он хочет взамен получить тебя. Твоё тело, — с негодованием продолжала она. — Сдались бы ему мы просто так.

— Это правда? — я посмотрела на Яниса в ожидании его ответа.

Он широко улыбнулся.

— Вы привлекательны. Буду честен, рассчитывал на свидание и лёгкое общение. Но покупать вас я не собираюсь.

Я поблагодарила его за откровенность.

— Я зашёл поддержать человека, которому не повезло. А встретил полностью разбитую девушку. Нужно быть бессердечным, чтобы пройти мимо, когда есть возможность помочь.

— Вы от меня не дождётесь ни свиданий, ни лёгкого общения. Поэтому, пожалуй, я откажусь от вашей помощи.

— Клянусь, — продолжал спокойно мужчина. — Если вы не захотите, я даже не стану подходить к вам. Но от помощи моей прошу не отказываться. Вам нужно качественное лечение и реабилитация.

Я задумалась над его словами. По сути, что я могла ещё потерять от его предложения? Даже если сделает со мной что-то — ничто не имеет больше значения. Я — мёртвое тело.

— Вот моя визитка, — он достал из кармана прямоугольную карточку и протянул мне. — Можете посмотреть обо мне информацию в интернете и перезвонить. Я всё организую.

— Спасибо, — ответила я, приняв бумажку.

— Вы сказали, что у вас не осталось ничего. Но у вас есть бабушка, которая, очевидно, очень любит вас. И есть вы, которая способна собрать себя заново и построить яркое будущее.

Тогда я не придала его словам никакого значения. Но он оказался прав. Незнакомец, которого я знала полчаса, сумел заглянуть в мою разбитую душу и найти то, ради чего мне стоило бы продолжать жить.