Лэндон и Шей. Влюбиться заново

Бриттани Ш. Черри, 2019

Новый трогательный, драматический и будоражащий роман. Люди предостерегали меня, но я не слушала. Мы были юными, глупыми и влюбленными. Нам было все равно. Чтобы уберечь наши чувства, мы стали тайной для других. Сокровенные моменты, нежные прикосновения, скрытые объятия. Эта история жила до тех пор, пока наши судьбы не изменились навсегда. Парень, которого я любила, стал новой звездой Голливуда. Его карьера расцвела, в отличие от моей. Он добился огромного успеха, а меня поджидали многочисленные неудачи. Он достиг желаемого, а мои мечты так и не сбылись… В сказках любовь побеждает всё. В реальности она только разрушает. Я всегда знала, что Лэндон – часть моей истории. Одна проблема. Не уверена, что он считает так же.

Глава 2

Шей

Возвращаться с мамой в Иллинойс было нелегко. Смерть тети Пейдж оставила зияющую пустоту в моей душе. Когда мы вернулись в квартиру Мимы, все виделось таким мрачным. Казалось, в мире не существует подходящих слов, которые могли бы облегчить ситуацию. Тем не менее Мима приготовила ужин, и мы провели вечер за одним столом, прежде чем разойтись по комнатам.

Я сидела в своей спальне, когда раздался звук СМС.

Лэндон: Ты добралась до дома?

Шей: Да, все в порядке.

Лэндон: Как твое сердце?

Я закрыла глаза.

Шей: Страдает.

Лэндон: Прости, Цыпленок.

Спустя несколько секунд пришло еще одно сообщение:

Лэндон: Встретимся у ив?

Шей: ЛОЛ. Если бы.

Лэндон: Нет, правда. Я в городе. Встретимся у ив.

Больше он ничего не сказал, и этого было достаточно. Всего лишь три слова заставили мой мир перевернуться.

— Мима! — закричала я, выбегая из спальни и на бегу натягивая кроссовки. — Могу я одолжить твою машину?

Она сидела в гостиной и занималась йогой — думаю, в ее возрасте быть настолько гибкой противоречит всем законам природы.

— Нет. Уже поздно, и ты едва стоишь на ногах после поездки.

— Но…

— Никаких «но». Не вижу никакого убедительного предлога, чтобы соглашаться на эту авантюру, и…

— Лэндон вернулся в город, — выпалила я.

Поверьте, в любой другой ситуации я бы никогда не перебила бабушку, но я точно знала, что эти слова заставят ее передумать.

Она встала с пола и приподняла брови:

— Он вернулся?

— Да. Не знаю, надолго ли, но он попросил меня с ним встретиться.

— Передавай ему привет, — ответила она без малейшего колебания.

— Будет сделано.

Я схватила ключи от машины со стола и поспешила к двери. Уже на полпути по коридору Мима меня окликнула:

— Подожди, Шей! Подожди!

Я обернулась и увидела, что она спешит ко мне с контейнерами в руках.

— Вот, отдай ему это. И передай, что я его люблю.

Она наклонилась и поцеловала меня в щеку, в то время как в моем животе порхали бабочки.

Крепко сжав руль руками, я ехала к двум ивам в парке Хэдли. Солнце уже зашло, случайные ночные тени плясали меж деревьев. Я мчалась сквозь них, и мое сердце колотилось так сильно, что я была уверена: еще несколько секунд и оно вырвется из моей груди. Добравшись до места встречи, я замедлила шаг.

Он стоял спиной, засунув руки в карманы.

Даже тогда он был таким красивым.

— Эй, Сатана, — тихо позвала я, и мой голос прозвучал куда более нервно, чем я ожидала.

Меня переполняли эмоции, но в тот момент, когда он повернулся ко мне лицом и его губы изогнулись в улыбке, обнажая ямочку на левой щеке, все мои переживания улетучились. Осталось только счастье.

— Привет, Цыпа.

— Что ты здесь делаешь?

Он пожал плечами и потер затылок:

— Ты сказала, что нуждаешься в объятиях. Я знаю, что немного опоздал, но…

Я прервала его, потому что больше не могла ждать. Бросившись к нему, обхватила руками его тело и притянула к себе. Он мгновенно прижал меня в ответ, уткнувшись головой в мою шею и жадно вдыхая мой аромат, пока я наслаждалась его одеколоном, пахнущим жженым деревом. Боже, я так скучала по его запаху. Скучала по его объятиям. Скучала по нему. По каждому кусочку, каждому дюйму, каждому вздоху.

— Мне так жаль, Шей, мне так жаль, — прошептал он.

Слезы покатились из моих глаз, когда я наконец смогла выпустить всю свою боль, зная, что он меня не оставит.

— Она была чудесной, — пробормотала я. — Она была одна на миллион.

— Не сомневаюсь.

Горько усмехнувшись, я немного отстранилась, изучая его лицо. Смотрела на него, восхищаясь, как гордый родитель на утреннике у ребенка. Положив руку ему на щеку, не могла перестать глупо улыбаться. Я была счастлива, так, так счастлива — мне казалось, что такое возможно испытать только раз в жизни.

Это воссоединение так много для меня значило — Лэндон вернулся, просто чтобы обнять меня, когда я так в этом нуждалась.

— Как твое сердце? — спросила я, касаясь его носа.

Он улыбнулся.

— Все еще бьется, но я здесь, чтобы узнать о твоем сердце. Мы можем пойти в мою машину, — предложил он, кивнув в сторону дорожки, ведущей к парковке. — Я просто хотел снова увидеть эти деревья вживую. Сегодня слишком холодно, чтобы оставаться на улице.

Я не возражала. Честно говоря, он мог сказать: «Пойдем ограбим банк, а потом поедим тако»^[3], и я бы тут же согласилась.

Куда бы он ни шел, я была готова следовать за ним.

Мы направились к его взятой в аренду машине и сели внутрь. Я чувствовала исходящее от него тепло, которое охватывало и наполняло меня.

— Я скучал по тебе, — сказал он, и в моем животе тут же взметнулись бабочки.

— И я скучала. Как твои дела? Как Калифорния? Как ты?

Последний вопрос — самый важный.

Он улыбнулся своей нежной улыбкой и провел пальцем по переносице.

— Все в порядке. Много дел, но я справляюсь. Я часто встречаюсь с терапевтом, чтобы не сбиваться с пути. Сейчас мы подбираем мне подходящие препараты. Все идет нормально. Я очень скучаю по тебе и всем остальным, но знаю, что сейчас это лучшее решение.

— Хорошо, — вздохнула я, почувствовав огромное облегчение.

Он в порядке. Он выглядит нормально. Нет, он выглядит лучше, чем нормально. Он выглядит чертовски привлекательно.

— Как твоя мама?

Он улыбнулся еще шире:

— Прекрасно. Все это время она была моей главной опорой. И я рад, что тоже смог поддержать ее во время неразберихи с разводом и всего, через что ее заставил пройти мой отец. Я не понимаю, как он может быть настолько жестоким. Мама всегда относилась к нему хорошо, и, думаю, когда-то они были по-настоящему влюблены. Я не могу представить, как можно поступать так с человеком, который когда-то был всем твоим миром. В такие минуты начинаешь задумываться о том, что любви не существует вовсе.

Я нахмурилась:

— Моей маме тоже непросто дался развод, но они очень сильные. Они справятся.

Он кивнул:

— Да. Твоя мама сильная, это точно. Я почти уверен, что она до чертиков меня ненавидит, но все же она по-настоящему сильная. Она со всем справится. И моя мама тоже. Не существует трудностей, способных ее сломить.

— В этом вы с ней похожи.

Он потянулся ко мне и взял меня за руки.

— Хочешь поговорить о ней? — спросил он низким и мрачным тоном. — О твоей тете?

— Это непросто. Когда я думаю о раке, мне становится слишком грустно. Слова застревают в горле, и я не могу выдавить ни звука. Было невыносимо видеть то, как она боролась за жизнь в последние несколько месяцев.

— Тогда давай не будем говорить об этих месяцах. Расскажи мне, какой она была до болезни.

— Что именно ты хочешь узнать?

Он улыбнулся и заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо.

— Все.

Мы провели в машине несколько часов, смеясь, вспоминая тетю и обнимая друг друга. Какое-то время мы просто сидели молча. Молчать с Лэндоном было так легко и спокойно. Если бы нам пришлось просидеть в тишине всю оставшуюся жизнь, я бы знала, что мне будет комфортно — просто потому, что это Лэндон.

Я устроилась у него на коленях, а он обнял меня и крепко прижал к себе. В этом не было ничего сексуального. Наши тела касались друг друга, а я уткнулась в его шею и закрыла глаза. Я могла бы уснуть прямо здесь и сейчас, и моим главным желанием было проснуться в том же месте.

— Ты выиграл в лотерею? — спросила я спустя четыре часа.

Он хихикнул:

— Нет, я просто должен Грейсону большую сумму.

— Он заплатил за то, чтобы ты приехал?

— Ага. Наши с мамой дела обстоят довольно туго, а отец полностью обрубил все мои финансы. Однако Грейсон согласился мне помочь. Он знал, что для меня значит приехать к тебе — то же, что для него означает приехать к Элеоноре.

— Боже, он такой хороший.

— Лучший. Миру нужно больше таких людей, как Грейсон Ист.

Я вздохнула, еще ближе прижимаясь к его шее.

— Как думаешь, им не помешает то, что Элеонора во Флориде, а он уезжает в колледж?

— Надеюсь, что нет. Я действительно желаю им счастья. Я никогда не видел, чтобы Грейсон так сильно и искренне о ком-то беспокоился. Кроме того, я верю, что настоящая любовь всегда обречена на счастливый финал.

Я хмыкнула:

— Кто бы мог подумать, что сам Сатана окажется таким романтичным?

— Что я могу сказать? Я встретил девушку, которая изменила мои взгляды на жизнь и любовь.

— Я так действую на людей, — пошутила я. — Я почти не говорю о наших отношениях с другими. Трейси сказала, что с моей стороны глупо находиться в подвешенном состоянии и упускать свою молодость.

— Ну, все мы помним, что Трейси встречалась с Реджи, так что ее мнение не в счет. — Он посмотрел мне в глаза и нахмурился: — Но иногда я беспокоюсь, что мне нужно слишком много времени, чтобы разобраться в себе… я боюсь осознать, что не смогу стать тем человеком, которого ты заслуживаешь.

— Я сказала тебе не торопиться, Лэндон.

— Да, но… черт. — Он выдохнул. — Это сложнее, чем я думал.

— Поговори со мной. Расскажи, через какие трудности тебе приходится проходить.

— Это трудно объяснить. Как будто я пытаюсь разложить по полочкам свой собственный испорченный мозг. Он доверху забит коробками с хламом без малейшего намека на порядок. Там так много дерьма, в котором нужно разобраться, и каждый раз, когда я справляюсь хотя бы с одной коробкой, тут же обнаруживается другая. Несколько дней стабильного прогресса, и бац! Паническая атака, и я чувствую, что снова вернулся к началу. Хуже всего то, что во время панической атаки я корю себя за то, что ее допустил. Ругаю себя, потому что я должен был пройти этот этап, оставить его позади. Стать сильнее. Итак, случается паническая атака, я виню себя за то, что ее допустил, а затем она нарастает и становится все хуже и хуже. — Он провел рукой по лицу и покачал головой: — Дерьмо. Звучит чертовски удручающе, но сейчас я занимаюсь именно этим — перекладываю и сортирую хлам в своей голове. Мне стыдно, что я заставляю тебя ждать. Шей, я люблю тебя, но тебе не обязательно это делать. Я не знаю, сколько времени это займет.

— Ты готов ждать меня?

— Сколько угодно, — ответил он без малейшего колебания.

Я знала, что он говорит правду.

Знала, что это — навсегда.

Я коснулась ладонями его щек и наклонилась, чтобы легко поцеловать его в губы. Никакого языка, никакого давления — просто нежный поцелуй, наполненный моей любовью.

— Я буду ждать, — поклялась я.

— Как долго?

— Столько, сколько потребуется.

— Боже, Цыпа… — пробормотал он, прижавшись своим лбом к моему и закрыв глаза. — Я вернулся сюда, чтобы ты почувствовала себя лучше, а вместо этого ты осчастливила меня. Как ты это делаешь? Как тебе удается делать мою жизнь лучше?

— Мы оба это делаем. Мы делаем друг друга лучше, даже не пытаясь. Думаю, это и есть любовь. Любовь — исцеление, которое дается всякий раз, когда ты рядом с нужным человеком.

На этот раз он поцеловал меня сильнее. Я ответила на поцелуй с той же страстью, прикусив его нижнюю губу и позволив его языку ласкать мой.

— Уже поздно, — произнес он, немного отстранившись. — Ты должна вернуться домой до того, как твоя мама и Мария начнут волноваться. Я заметил, что ты игнорируешь их сообщения.

Я нахмурилась:

— Мне нужно уйти?

— Да, но я буду здесь еще два дня, так что, если захочешь…

— Да, — перебила я. — Что угодно, когда угодно, где угодно, да. Я хочу, чтобы все оставшееся время ты провел со мной.

Он поцеловал меня в лоб.

— Я бы никогда не сделал иначе. Прежде чем ты уйдешь, я хочу кое-что тебе подарить.

Я уселась на пассажирское кресло и заправила волосы за уши.

— Не стоило ничего мне привозить.

— Тем не менее я это сделал.

Он потянулся к заднему сиденью машины и вытащил целый букет из восхитительных, изысканных, умопомрачительных M&M’s с арахисовой пастой.

Мои губы растянулись в широкой улыбке — самой широкой за последние несколько дней.

— Я не смог найти пионы, поэтому решил, что это — лучшее решение, — объяснил он.

Я снова поцеловала его, не в силах поверить, что кто-то в здравом уме мог считать наши с Лэндоном отношения безнадежным случаем.

— Это самое прекрасное, что я когда-либо видела. У меня тоже есть кое-что для тебя. Вернее, это не совсем от меня, но… Одну секунду.

Я выскочила из его машины и подбежала к своей, чтобы достать контейнеры с едой от Мимы. Как только Лэндон их увидел, его глаза загорелись и он пулей вылетел из машины.

— От твоей бабушки?! — воскликнул он, забирая контейнеры у меня из рук.

Я рассмеялась:

— Как ты узнал?

— Ты шутишь? Я никогда не забуду контейнеры Мимы!

Он открыл один и влез туда пальцами, как первобытный человек, одичало запихивающий в рот картофельное пюре.

— Чеееерт, — простонал он, начисто вылизывая пальцы.

— Надеюсь, ты будешь стонать так же, когда попробуешь на вкус меня, — небрежно заявила я.

Это привлекло его внимание. Его брови приподнялись — как и, вероятно, другая часть его тела.

— Повтори-ка?

Я наклонилась и поцеловала его в щеку:

— Спокойной ночи, Лэндон.

Направилась к своей машине, и он застонал:

— Что? Нет. Ни хрена. Ты не можешь сказать что-то подобное и просто уйти, Шей!

— Я должна. Ты сам сказал — уже поздно. Именно ты решил уведомить меня о времени, так что не жалуйся.

— К черту время — у нас впереди вся ночь!

— Напиши мне завтра, когда будешь готов.

— Сейчас час ночи, Цыпа, завтра уже наступило, так что мы могли бы начать прямо сейчас.

Я почувствовала, как в животе разливается тепло, и проскользнула на водительское сиденье своей машины. Опустив окно, высунула голову и повернулась в сторону Лэндона:

— Увидимся.

— Ты меня убиваешь, Смоллс^[4], — пробормотал он, положив контейнеры с едой на пассажирское сиденье — он пристегнул их ремнем безопасности — и направляясь к моему окну. Наклонившись ко мне, он улыбнулся той самой улыбкой, которая всегда сводила меня с ума: — Прощай, прощай, а разойтись нет мочи! Так и твердить бы век: спокойной ночи, — процитировал он, наклоняясь и целуя меня в губы. — Я напишу утром.

— Договорились.

Он пошел к своей машине и уже у дверей автомобиля снова повернулся ко мне:

— Кстати, Цыпа.

— Да?

Его голубые глаза сверкнули, а губы изогнулись в усмешке:

— Я люблю тебя — дважды.

Примечания

3

Та́ко — традиционное блюдо мексиканской кухни из кукурузной или пшеничной лепешки c разнообразной начинкой.

4

You’re killing me, Smalls — цитата из фильма «Площадка» 1993 года, ставшая крылатой и выражающая раздражение действиями другого человека.