Осколки

Бризин Корпс

Она ворвалась в мое существование внезапно и переименовала его в жизнь. Она стала прекрасной иллюзией моей способности чувствовать.

Memoria.2

От моего дома до ее — около четырнадцати километров. Ехать примерно час с одной пересадкой на двух, соответственно, автобусах. Тьма уже сгущается — на дворе зима, а время уже перевалило за девять вечера, хотя Ася обещала своей матери, что дома у них мы будем уже в это самое время.

— И как это маме объяснить-то? — спросила меня севшая на скамейку Ася, посмотрев мне в глаза, затененные мглой.

— Ну, — как всегда в таких случаях, в моей голове начали в беспорядке бегать самые идиотские мысли, всегда вызывающие теплый смех у моей darlin. — Скажем, что были пробки огромные, или что автобус задерживался, что его захватили пираты. Скажем, что водитель на нас дулся и не хотел трогаться…

Я прервалась, не в силах продолжать: увидела ту улыбку, которая всегда вгоняла меня в состояние прострации и диспноэ. Она встала и сделала ко мне лишь шаг, который, впрочем, сразу же поставил ее прямо передо мной. Не говоря ни слова, не замечая ждущих транспорта людей рядом с нами, она легко поцеловала меня в губы, прикоснувшись руками до рукавов куртки.

На улице не было морозно — так, слегка холодновато, и я ходила нараспашку. Но, даже несмотря на все это, мне стало жарко, и я почувствовала, как дурацкая улыбка растягивается от одного до другого уха.

Пришлось облизнуть губы, чтобы не дать трем словам сорваться с них. По опыту зная, что за этим обыкновенно следуют проблемы, я сдерживала их как могла.

С уходом из моей жизни кого-то еще я смирилась бы легко. Но представить, как уходит от меня она — это выше моих сил… Как бы мне ни хотелось дать ей понять, что я чувствую, делать это никак нельзя было. Лучше подождать. Лучше просто выждать время. Нельзя ее терять.

Нельзя.

Ее.

Терять.