Дота иммортал

Борис Юрьевич Борисовский, 2022

Если ты слабый физически и твоя фигура далека от фигуры Аполлона, на что в этой жизни ты можешь рассчитывать? Что тебя ожидает – красавица и кубок или......? Но для начала надо сделать первый шаг.

— Может тебе пора стать героем?

— Но я не герой.

— Герои всегда так говорят.

Испугался я конкретно. Конечно их трое, а я один. Хотя Наташка, всё равно, самая красивая. Но понимание этого, мне мало, что даёт. Нет мне конечно дали, и дали не кисло. Затёкший глаз и, разбитая губа лучшее тому подтверждение. И ещё мне дали понять, что на районе, где живёт Наташка мне лучше не появляться. А то хуже будет.

— Куда уж хуже.

Я постоял у зеркала, разглядывая свои новые украшения. Говорят, синяки украшают мужчину.

— Да ну нафиг. Сразу видно, что тебе надавали по ушам. И ни какой ты не мужчина, а самый обыкновенный сопляк. — Закончив самоуничтожаться, я пошёл всех рвать.

— На! На, сука! А каменный дождь не хотите. И парочку молний в придачу. Что, страшно стало? Держите землетрясение в догоночку. Во так. Убегайте и сопли свои подберите.

Здесь я крут и мало есть равных. Моя сила огромна. Такие навыки боя и достижения в магии не у каждого найдутся. Только жалко, что это всего лишь «Дота». Как я хочу, чтобы всё это было в жизни. Потому, что завтра утром в школу. А там Додон со своими пришпеками. Недавно, у меня телефон отжали. Пришлось матери врать, что на озере утопил. На первый раз, вроде поверила. И купила, новый. Просил же самый простой, нет, снова взяла навороченный. Сама вон на двух работах вкалывает, говорит, чтобы меня на уровне содержать. А я.… Эх, да чего там говорить.

— Мам.

— Да сынок — раздалось с кухни. Я вошёл на кухню. Мать возилась возле плиты.

— В пятницу, родительское собрание. В шесть вечера. Училка сказала, чтобы отцы пришли.

— А у кого нет?

— У кого нет как всегда.

— Так вас больше пол класса без отцов растёт — проворчала мать — Чего ваша училка чудит? Хорошо приду. Только на работе отпрошусь. Сегодня же у нас воскресенье?

— Ну да.

— Принеси со стола, в комнате, мой телефон. Напоминалку поставлю, чтобы не забыть. И синяк бодягой помажь. Завтра не так видно будет.

Я отнёс матери телефон, а сам устроился у окна, выходящего во двор. За окном обыкновенный осенний воскресный день. Вон собака дворовая рыжая у помойки крутится, и рядом с ней на мусорных баках коты помоечные. Возле турника на брусьях занимается дядя Петя. На детской площадке, пару мамаш с колясками, и штук пять бабушек, в пол глаза наблюдают, за до детсадовской детворой, и обсуждают только им интересные проблемы. На лавке у дома напротив собралась компания пацанов и девчат с нашего двора. Только к ним, с моими украшениями, мне сейчас ходу нет. Я и так для них толстый ботан. А если выйду, то буду толстый ботан с бланшем. А это ещё больше обидно. Я завалился на диван и нажал кнопку пульта. По телевизору, Джеки Чан, в пух, и прах разносил целую армию неприятелей, при этом, не заработав ни одного синяка. Вот бы мне так. Я стал у зеркала и стал изображать из себя крутого бойца. Выглядело всё это конечно жалковато. Но так хотелось навалять обидчикам. Интересно, а что об этом говорят на форумах? Я подключил интернет и набрал в поисковике вопрос:

— Что делать если вам наваляли, а у вас не хватает, сил чтобы навалять в ответ?

Честно говоря, комментарии меня мало порадовали. Советовали всякую ерунду, от — постарайтесь убежать пока ещё не прилетело, до сделайте вид, что звоните в полицию. Ну, полная фигня. Во — первых с моим весом далеко не убежишь. И было не сильно понятно как сделать вид, что звонишь в полицию, если телефон уже отжали. Были ещё дурацкие советы, но ни один из них не выглядел реалистичным. Нет, вру. Один всё же мог сработать, но он требовал времени. Совет был таким: — Подкачайтесь, и тогда появится шанс, что вас просто побояться трогать. Я отошёл от компьютера и снова выглянул в окно. Дядя Петя крутил на турнике замысловатые фигуры.

— Навряд ли найдутся желающие попробовать у него, что — то отжать — подумал я. — Всё равно надо с чего-то начинать. Я попробовал отжаться — результат был довольно плачевный. — Один раз. С приседаниями примерно такая — же история. В расстроенных чувствах я стукнул кулаком по двери и, не рассчитав, пробил её насквозь.

— Что там за грохот? — спросила с кухни мать. — Стул уронил. — Ну, всё мне конец, сейчас от матери прилетит по первое число. Что делать? Я стал искать глазами, чем бы прикрыть дыру. На глаза попался плакат, со знаком радиация и я недолго думая прилепил его скотчем на дверь.

— Ты чего это делаешь? — Спросила мать, выходя из кухни.

— Стоп сигнал вешаю. Вдруг ты ко мне войдешь, а я без трусов.

— Ой ты, правда, думаешь, что я там, что то новое увижу?

— На счёт этого не знаю. Только впредь попрошу стучать.

Мать вытерла о фартук руки и внимательно посмотрела на меня:

— А я и не заметила, как ты вырос. — С грустной улыбкой сказала она. — Ладно, пойду в магазин схожу. Я скоро.

Когда за матерью захлопнулась дверь, я начал рыться в ящике стола. Вот он, мой спаситель, суперклей. Бегом на балкон. Банки из старинного посылочного ящика долой. Ящик я разобрал по досточкам, в мгновение ока. Быстро выдернул пассатижами мелкие гвозди. Заклеил квадратиками фанеры дыру с двух сторон. И снова залепил место преступления плакатами. Выглядело довольно реалистично. В сторону прихожей смотрел легализованный мной знак радиации, на котором я красным фломастером сделал надпись: «Без стука не входить». С другой стороны, приклеенную фанерку прикрывал, мой любимый боец смешанных единоборств. «Последний Император» Фёдор Емельяненко. Замаскировав место своего преступления, я нашёл про него в инэте, песню Семёна Слепакова. И под неё стал представлять себя непобедимым бойцом, отвешивающим оплеухи своим недругам. Потом устал и решил поспать. Тем более что за окном уже смеркалось, и мать с магазина уже пришла. Она так и крикнула из прихожей:

— Федя я пришла.

Забыл представиться, пардон. Федя это я. Учусь в девятом классе средней школы города Москва. Учусь тоже средне. Зато в «Доту» играю выше среднего. Девчонки на меня не смотрят, потому, что я толстый и не богатый. Периодически хожу с фингалом под глазом. Обычно из — за того, что лезу ни туда куда надо.

— Мам я спать.

— А чего так рано сынок?

— Да завтра вставать рано.

— Хорошо.

Конечно, хорошо. Сейчас врубит свой сериал и будет переживать не понятно из — за чего. Поплачет ещё над чужими проблемами, как будто своих не хватает. А может соседка прейдет, и вместе до полночи по обсуждают её мужа пьяницу. Веселуха.

— Ты что серьёзно спать собрался?

— Ай. Кто здесь?

— Ты тёзка не пугайся. — С плаката сошёл «Последний Император» и уселся в кресло напротив моей кровати.

— Я и не собирался. Я во сне вообще ни чего не боюсь.

— Понятно. Значит, ты думаешь, что я тебе снюсь.

— А при каком другом раскладе вы могли появиться у меня в комнате.

— Вот смотри — во сне ты, и ничего не боишься. И соображаешь не плохо. А на яву, почему наоборот?

— Почему вы так решили? На яву я тоже не лох.

— Ты сейчас кого обмануть хочешь? — Поинтересовался Последний Император.

— Ну да по жизни я лох. За то в «Доту» и «Контру» хорошо играю. — Стараясь выглядеть, мужественно сказал я.

–Бинго! И как это тебе поможет?

— В чём?

— Давай дурака не включай. Ты ведь хочешь понравиться Наташе из двадцать восьмого дома.

— А вы откуда знаете.

— Давай договоримся, ты перестаёшь отвечать вопросом на вопрос, и делаешь то, что я скажу. А я помогаю тебе добиться расположения твоей дамы сердца. Или закончим на этом.

— А с какого, извините, вы решили мне помочь?

— Неприятно мне стало, что человек с таким красивым именем, в лохах ходит. Ну что по рукам?

— По рукам.

— Начнём прямо сейчас. Слез с кровати и отжался три раза.

— Не вариант. Я пробовал. Больше одного не могу.

— Через не могу. Давай. Или я ухожу, и живи кем жил.

Я сполз со своего лежбища. Кряхтя и постанывая, прилагая неимоверные усилия, извиваясь жирным червяком, всё — таки сделал то, что требовал от меня «Последний Император».

— А ты не так безнадежен, как я думал. Что — ж продолжим. Что главное для бойца? Как думаешь?

Сделав умное лицо, я начал перечислять, очевидные вещи, типа: — Дух, сила, скорость, храбрость, навыки и на придумывал этим вещам ещё кучу синонимов.

— Всё это конечно хорошо. Но я скажу тебе самую главную вещь:

— Главное, чтобы ты попал в противника, а он в тебя нет. Удар у тебя приличный. Да ты и сам в этом сегодня убедился.

Я посмотрел на свои трясущиеся после отжиманий руки, потом в зеркало на своё отражение и с сомнением сказал:

— В такую мишень, трудно не попасть.

— А ты стань боком.

Я стал.

— Ну, что поменьше?

— Так — то да. Но я бы не сказал, что сильно. — На меня из зеркала смотрел толстый чувак с отвисшим брюхом.

— Начнём. — Бейсбольная бита, из угла с ненужным хламом, больно ткнула меня в живот.

— Ай.

–Больно? — Участливо спросил «Последний Император».

— А сам — то, как думаешь? — скорчившись, и потирая ушибленное место спросил я.

— Мы уже на ты? — Спросил император, толчком биты роняя меня на пол. Ещё раз ответишь вопросом на вопрос, и мы попрощаемся.

— Сынок у тебя всё нормально?

— Всё хорошо мам, с кровати во сне упал.

— Ты поосторожней там.

— Хорошо мам.

— Ну что продолжаем или я пошёл? — Спросил «Последний Император» с любопытством глядя как я пытаюсь подняться с пола.

— Продолжаем.

— Хм. Ну, тогда слушай: — Любой удар неважно чем: рукой, ногой или битой как сейчас, начинается с пятки. Это такая физиология и от неё ни куда не деться. Если ты знаешь, что тебя сейчас начнут бить, не надо смотреть противнику в глаза. Не обязательно становиться в боксёрскую стойку. Внимательно смотри на его ноги. Заметил движение — сделай шаг назад и разверни туловище. Одновременно с шагом назад бей. На каждый удар нужно отвечать ударом и не важно, куда он попадёт главное бей.

— Ага, бей, мне потом так наваляют.

— Зато не бесплатно. Хоть какую — то сдачу дашь. А если не дашь, то тоже наваляют, как думаешь, после чего себя будешь лучше чувствовать?

Откуда — то на руке «Последнего Императора» появилась боксёрская лапа. Мы немного по отрабатывали с ним: уход — удар, и я проснулся.

***

–Приснится же такое — думал я, сползая с кровати — сколько раз я там отжался? Три. Попробовать, что-ли? Раз, дввввва, тррррррррррррри. Получилось! Получилось!

— Ага, получилось, как бы сегодня опять в школе не выхватить. Опоздать, что — ли. — Думал я, глядя на себя в зеркало, во время чистки зубов. Опухоль на губе немного осталась, а вот синяк под глазом почти сошёл. Слава бодяге. Из зеркала на меня смотрел немного курносый, толстый белобрысый паренёк, с причёской «площадка», которую уже было пора подновлять. Только просить у матери деньги не стрижку было не в жилу, она и так потратилась на новый телефон. Та, что красоте придется подождать. — Привет мам. Вкусно пахнет. Что там? Моя любимая яичница с помидорами.

— Привет. Садись кушать, а я побежала, а то на работу опоздаю. Ты тоже не засиживайся, в пятницу собрание, и я не хочу ни чего слышать про твои опоздания. Пока.-

Она чмокнула меня щёку и ушла на работу. Всё — таки мама у меня самая лучшая, и как она всё успевает? Дома всегда чисто, еда приготовлена. И сама всегда выглядит на все сто. Невысокая эффектная блондинка с тонкой талией и огромными голубыми глазами. Если бы не знал, что она моя мама то обязательно влюбился. Да я и так её люблю.

Всё заканчиваем любовные сопли. Надо думать о том, как пройти в школу, чтобы не нарваться на Дадона. Опаздывать не вариант. Дадон с друзьями в школу заходят через десять минут после звонка. А до этого времени они трутся у ворот, собирая дань с таких же бедолаг как я. Они даже тариф сволочи установили. Раз в неделю надо отдать пятихатку. Плакат, откуда — то притащили и, на забор прилепили — «Заплати налоги и спи спокойно». Уроды. Если кто не платит, того у этого же плаката на глазах у всех лупят. Да так, чтобы синяков не оставалось. Кто — то же их научил. Ну ладно, возмущаться и причитать можно долго, а в школу идти в любом случае надо. До школы идти минут пятнадцать. Сначала по двору. Почти из каждого подъезда выскакивают взрослые, спешащие на работу. Мамаши с сонными, капризничающими детьми, эти в садик, и молодёжь, от мала, до велика. Школы, институты, и университеты ждут своих учеников. Дядя Петя как всегда на турнике. Интересно, чем он занимается, когда не подтягивается, наверняка отжимается или грушу колотит. Прямо за углом дома небольшая часовня. Туда самого утра собираются местные бабушки. Не понимаю, что им там надо. Пенсию вроде теперь им на карточки присылают, Службу тоже по телевизору можно посмотреть. Я даже видел молодёжь туда заходит. Надо, как ни — будь глянуть, может, что полезное раздают.

–Вот это меня разобрало, — подумал я, проходя мимо часовни — Тут надо думать, как в школу проскочить, а я в церкви спрятаться собрался. Вышедший из часовни худощавый паренёк примерно моего возраста перекрестился и с сияющей улыбкой направился в ту же сторону, что и я. Это сын нашего нового попа. Они в соседний подъезд недавно переехали. Его отец служит в храме и в нашей часовне. Только я его ещё ни разу не видел. Ну, что я почти у школы. За магазином пятёрочка вливаюсь в поток учеников спешащих на первый урок. С кем то здороваюсь. И сзади слышу противный голос Дадоновского дружка:

— Не спеши пузан. К Дадону подойди. — Это «свисток» — шестёрка Дадоновская. Длинный хлыщ с противным прыщавым лицом.

Вот не пруха. Надо было через дыру в заборе идти. Только там я мог не пролезть. И было бы, ещё хуже. Вся школа будет обсуждать, как я в дыре застрял. Проходили уже. Лучше уж Дадон.

— Привет жир — трест, чего не здороваемся? Не уважаем?

–Да, я….

— Понятно не уважаем. Деньги принёс?

— Нет денег. Я, потом, отдам.

— Ширяй, дай ему под дых, чтобы дурака не включал. — Ширяй не высокий лысый крепыш, подойдя с поганой ухмылкой, ударил меня кулаком в живот. Ударил, но не попал. Зато попал я. Да так, что. Ширяя скрючило пополам и отбросило на сидящего, на корточках Дадона.

— Ты, что жаба толстая, страх потерял? Или борзянки объелся?

Ну, все мне хана.

— Что здесь происходит? Свистунов, Дадонов, Ширяев. А ну ко мне в кабинет.

Завуч Николай Степанович. Как же я рад услышать его голос. Мы его между собой называем Степан. На самом деле толковый мужик. Он преподаёт географию и может куском мела запросто попасть в голову любому хаму с задней парты. За это его уважают. Хотя некоторые пытались жаловаться, но их быстренько свои же зачмырили.

— Тебе хана. Вешайся жирный. — Сказал, проходя мимо меня, Ширяй. Он шёл, держась правой рукой за бок. От боли его лицо сморщилось и стало ещё противней.

Я зашёл в ворота школы. И пошёл в класс.

— Это как? —

Про себя думал я. Всё получилось в точности так, как во сне отрабатывал с «Последним Императором». Я даже понять не успел. Раз и, Ширяй уже лежит. Супер конечно. Только, что теперь начнётся….. Даже подумать страшно. А вокруг, что творилось. Пацаны те, кто видел, моё выступление, похлопывали меня по плечу и говорили какие то восторженные слова. Девчонки, поглядывая на меня улыбались. Да ладно. Давненько я не ловил такого внимания. Сын попа, который повстречался по пути в школу. Подошёл ко мне и сказал:

— Ты молодец! Я помолюсь за тебя.-

Вот чудак. Чем мне может помочь его молитва. Ведь ни один из тех, кто хлопал меня по плечу, не будет стоять рядом, когда Дадоновские решат со мной поквитаться. А у них с этим точно не заржавеет. Все пять уроков я ждал, что на перемене ко мне подойдет, кто — то из шестёрок Дадона и предложит пройти с ним за школу. Все драки и экзекуции, над не угодными происходили именно там. И выражение пойдем, поговорим сзади школы, Обозначало только одно: — тебе хотят навалять. А вот наваляют или нет, это зависело только от тебя. Был, правда, вариант убежать, только он имел один существенный минус. На следующий день только ленивый не плюнул бы тебе в спину. К моей радости ожидания не оправдались. Дадоновских по пути домой я так и не встретил. Проходя мимо спортивной площадки, я к своему удивлению не увидел на ней дядю Петю. Странно, обычно в это время он висел, на брусьях проделывая акробатические упражнения. Я подошел к ним и попробовал тоже сделать, что-нибудь этакое. Получилось только повиснуть. Немного по трепыхавшись, я посмотрел по сторонам, пытаясь определить, сколько человек наблюдало мой позор. Ноль. Ни кому не было до меня дела. Ну, раз так. Я взял и отжался три раза рядом с турником. Получилось немного получше, чем, с утра. И опять, ноль внимания со стороны проходящих мимо, и сидящих на лавочках бабушек. Замечательно. Я взял школьную сумку и пошёл к своему подъезду. Да ладно. Табличка «лифт не работает» напрочь испортила, моё радужное настроение. Одно дело отжаться три раза, а другое подниматься по лестнице на седьмой этаж. Сделав несколько остановок я, задыхаясь, стал у своей двери не в силах воткнуть ключ в замочную скважину. Вернее немного сил чтобы достать ключи осталось. А вот попасть в скважину трясущимися руками было проблематично.

— Помочь?-

В открывшихся дверях лифта стоял «Последний Император». В его руках табличка « лифт не работает» выглядела как издевательство.

— Сам справлюсь. —

Я собрался и вставил ключ в скважину.

— Пригласишь или здесь поговорим?-

Спросил он.

— Заходите.-

Пройдя в прихожую, я отодвинулся в сторону. «Последний Император» зашёл в квартиру, и пока я снимал обувь, куда — то исчез. Я прошёл по комнатам, его нигде, не было. Странно. Подумал я, включая компьютер. Пока комп грузится, решил сделать себе бутерброд. Достал из холодильника — сыр, колбасу. Из хлебницы достал хлеб и потянулся за ножом, чтобы по быстрому всё порезать.

— Ты это собираешься есть? —

Я аж дёрнулся. За кухонным столом сидел «Последний император» и внимательно смотрел за моими приготовлениями.

— Ну да, вам сделать? —

Спросил я.

— Нет, и тебе не советую. Что в холодильнике больше ни чего нет?

— Есть, борщ.

— Так в чём дело? Разогревай.

— Я вообще то хотел в «контру» сыграть, с тарелкой борща это как то не очень удобно будет.

— «Контра» это конечно серьёзно.-

Улыбнулся «Последний Император» —

Только правильное питание, по моему мнению, процесс более серьёзный. Ты спроси себя, что на данный момент тебе больше необходимо — поиграть или покушать.

— А то и другое сразу нельзя что — ли? Я сколько лет так делал.

— Давай так. Ты согласен, что к каждому делу нужно относиться серьёзно?

— Как — бы, да.

— А если, без как — бы?

— Ну, да.

— А если без ну?

— Да.

— Замечательно, вот мы и добрались до сути вопроса. Ты собираешься делать серьёзно, два дела одновременно, правильно?

— Да.

— Итак, мы имеем одну серьёзность и два дела. На каждое дело, получается, по пол серьёзности. А пол серьёзности — это не серьёзно. Согласен?

— Да.

— Тогда выбирай, что может подождать. Игра или еда?

В животе заурчало. Выбор был очевиден.

— Я думаю, игра подождёт.

— Тогда отнесись к еде серьёзно.

— А вы будете? —

Спросил я « Последнего Императора», поставив тарелку с борщом в микроволновку. Но он опять исчез. После тарелки горячего борща играть как — то расхотелось и я, выключив компьютер задремал. Во сне я увидел себя связанным на стройке возле школы. Рядом, компания дадоновских придумывала мне казнь. Я дернулся, чтобы порвать веревки, связывающие мне руки, и проснулся. Суки, даже во сне выловили. Я включил компьютер и решил снова отжаться. Четыре! Четыре раза я оторвал свой живот от пола. Это вам не хухры — мухры. Ещё вчера я с трудом сделал это один раз и уже сегодня четыре. Я подошёл к зеркалу. Интересно, что я ожидал там увидеть? Супер бойца? Ага щас. В зеркале со вчерашнего дня ни чего не поменялось. Вот только в глазах у толстяка, смотревшего на меня от туда, появилось, что неуловимое. Что — то отличающее от меня вчерашнего.

***

Контра сегодня шла тоже по-другому. Я перемещался по карте, меняя позиции и снайпер, засевший в доме напротив, ни как не мог взять меня на мушку. Зато я выносил его раз за разом. Но скоро мне это надоело, и я переключился на «доту». Тоже довольно скучное занятие и как я раньше часами в неё рубился? Да нет, нормальные игры, просто сегодня голова ни тем занята. Твитер, что ли глянуть. Ух ты на школьном форуме вся страница забита моим утренним выступлением. Не отписался только ленивый. Мысль, идущая красной нитью, была такая:

— У него точно крыша появилась. Не самоубийца же на самом деле.-

И ещё мне понравилось:

–Девчонки, согласитесь он ничего.-

Хоть с этой мыслью мало кто согласился, но всё равно она приятно пощекотала моё самолюбие. Написавшая эти строки была инкогнито и скрывалась за ником «Василиса премудрая». Я конечно с ней согласился. Ну как не согласиться с премудрым человеком? Мать, придя с работы первым делом поинтересовалась, всё ли со мной в порядке. Её очень насторожил тот момент, что я впервые за много лет сам поел первое. А после того как лёг спать опять пришёл он.

— Чего разлёгся?-

В голосе « Последнего Императора» звучали стальные нотки:

— Подъём. Сегодня опять отрабатываем уходы. Откуда — то в его руке появился мел. Он начертил на полу круг, и сказал.

— За линию выходить нельзя.

И начал тыкать и бить меня черенком от лопаты. Где он её взял? Несколько первых ударов я мужественно принял своим телом. Но потом тело стало стараться увернуться или уклониться от них. Хочу подчеркнуть, что не я, а моё многострадальное тело. Ставить блоки против летящего в тебя твёрдого предмета, довольно не благодарное занятие. Через каких — то полчаса, я уже довольно прилично уходил от ударов и даже научился предугадывать, куда сейчас полетит черенок. Заметив мои успехи, «Последний Император» довольно усмехнувшись, уселся в кресло. А я, осознав, что в меня уже ни чего не летит, выдохнул, и опустился на пол.

— Сейчас я расскажу тебе основное правило бойца. Будь внимателен. —

Сказал Последний Император.

— Не спортсмена — бойца. Главное правило состоит в том.-

Он выдержал паузу, ожидая пока я отдышусь.

— Главное правило в том, что нет ни каких правил. Правила есть у спортсменов. И для каждого вида спорта они индивидуальны. Но если ты вступил в реальный бой. Для тебя остаётся одна цель — уничтожить врага, а самому остаться невредимым. Ну, это конечно по возможности. И на этом пути правил нет. Имей в виду, что на улице те же самые бои без правил. Я не призываю тебя мочить и калечить всех, направо и налево. Однако если тебе или твоим близким угрожает реальная опасность. То тут решать только тебе. Отдохнул?

— Да.

— Тогда продолжим.

Я снова встал в круг, а «Последний Император» начал дубасить меня палкой по рукам и ногам. При этом он читал мне лекцию об искусстве боя:

— Как я говорил раньше в бою правил нет. Ни когда не стой на месте. Перемещайся, уклоняйся, смещайся, уходи, и всё время бей. Противник запросто может быть не один. Если против тебя несколько бойцов постарайся вычислить главного. И бей, всё время бей. Наиболее эффективны удары по ногам. Обезноженный противник не может двигаться и становится лёгкой мишенью. И упаси Господь тебя от чувства превосходства над оппонентом. Противника надо всегда уважать и опасаться. Как змею или собаку. Не верь. Даже поверженный противник не перестаёт хотеть разделаться с тобой. Не бойся. На словах он может быть герой, а ты проверь, может это просто слова. И ещё, бить можно не только руками ногами и головой. Любой предмет может быть оружием.

— Это как? —

Уворачиваясь от летящего в голову черенка, спросил я.

— Ты чего такой тугой? —

Удивился « Последний Император»

— Битый час его лупят черенком, а он спрашивает это как? Да вот так.

— Ай, всё, всё. Да понял я.

— Ну, раз понял, отдохни. Только отожмись сначала.

Догадайтесь, сколько раз я отжался? Пять! После непродолжительного отдыха мы снова отрабатывали уход — удар, а потом меня разбудил будильник. Всё тело болело так — как будто это был не сон. Лёжа в кровати, я подумал, что ещё не придумали подъёмный кран, который смог бы меня, сейчас, поднять с кровати. Как я ошибался.

— Федя вставай.

— Мам я ещё немного.

— Вставай, говорю, проспишь. В пятницу собрание.

— Сейчас, ещё пять минут и встану. —

Стакан холодной воды, вылитый на голову, заменяет подъёмный кран, на раз.

— Проснулся? Давай умываться завтракать и в школу.

Я, ворча, пошёл в ванну. Ну, за что мать так со мной? Что я ей плохого сделал?

— Мам, а кто мой отец?-

На этот вопрос у матери всегда был разный ответ, и портилось настроение. Но не сегодня.

— Ну почему был? Он есть. Если быстро позавтракаешь, я тебя с ним познакомлю.

Ни фига себе поворот. Я думал зацепить мать за то, что она так безжалостно разбудила меня. Вот только не рассчитал, что обратка будет такой молниеносной.

— Готов —

Сказал я позавтракав.

— Ну, пошли.-

Несколько мужиков, бомжеватого вида, стреляли у пятёрочки на пиво. Мы с матерью направились прямо к ним.

— Николай, —

Крикнула она в сторону этой компании.

— Можно тебя на минутку.

Один из пролетариев, резво подскочил на зов.

— Ленка, чего звала? Дай полтинник на днях отдам.

— Держи. Можешь не отдавать.-

Она протянула ему сто рублей.

— Познакомься Фёдор, это твой отец.

Вот так дела.

— Ну ладно мальчики вы тут болтайте, а мне на работу.

Всю жизнь на вопрос: — Кто мой отец? —

Мать отшучивалась и называла всякие героические профессии. Я представлял себе не существующего отца то полярником, дрейфующим на оторвавшейся льдине. То лётчиком испытателем, выводящим из крутого пике сверх — звуковой истребитель. Был он и промышленным альпинистом, спасающим товарища запутавшегося в верёвках. И полевым хирургом, защищавшим раненых солдат от жестоких террористов. Но действительность оказалась на много страшнее.

— Ленка ты человек! —

Крикнул пролетарий, вслед уходящей матери.

— Давай знакомиться, что — ли? —

Мужик протянул мне руку.

— Я Колян.

— Фёдор.

— Ну, вот и познакомились, я пойду, а то там пацаны ждут.

— Ага, давай. Колян.

— Колян, Колян, Колян. —

Всю дорогу пока я шёл в школу, в голове у меня вертелось это:

— Колян.

У ворот меня ни кто не остановил, и я, зайдя в класс сел за свою парту. Похоже, что всё то, что творилось у меня на душе, отобразилось и на лице.

— Сычёв, с тобой всё нормально? Сычёв, я к тебе обращаюсь.

Это же я.

— Голова что — то болит, можно я домой пойду.

— Давай, а я сейчас, матери твоей позвоню. — Классная руководительница полезла в сумку за телефоном.

— Не надо матери. Я в санчасть схожу, таблетку возьму и, в класс вернусь.

Выйдя из класса, я направился на улицу. Мне просто хотелось, побыть одному. Мысли об отце отступили, ну бич и бич. Зато живой. Может выправиться потом. Навстречу мне в ворота школы зашёл сын попа.

— Привет.

— Здорова.

— Как сам? Меня кстати Серёга зовут.

— Фёдор. —

Я пожал протянутую руку.

— Я молился за тебя, вчера вечером в храме, на службе. И сегодня когда в часовню заходил.

— Спасибо конечно. А ты чего в школу так поздно.

— У нас первым физра. А я освобождён.

— Везёт, а я сегодня с утра, так поспать хотел. Не прокатило.

— Сочувствую.

— А ты почему от физкультуры освобождён, на вид вроде здоровый пацан.

— Пять лет назад в аварию вместе с родителями попал. Мама погибла, а я в больнице три года провалялся. Отец после этого в священники пошёл. Вот я, поэтому и в церкви так часто бываю. Сначала на работу к нему заходил, а потом стало интересно. Теперь по возможности стараюсь службы не пропускать.

— Понятно. Я вот тоже думал, что у меня отец погиб. А сегодня оказалось, что он живой.

— Так это же здорово!

— Ну да, здорово. Возле «пятёрочки» на пиво стреляет.

— Это не важно. Важно, что он жив. Значит для Господа, он не совсем потерян.

–Ты думаешь.

–Я уверен.

После разговора с Серёгой мне стало легче. Гнусное состояние, которое испытывал после встречи с отцом прошло. И я вернулся в класс. А на перемене меня ошарашили новостью. Дадон со Свистком вчера вечером в парке ограбили возвращавшуюся с работы женщину. Забрали телефон и украшения. Вечером же их арестовали. И теперь им светит с учётом прежних заслуг лет по пять. Я человек не злопамятный. И тюрьмы ни кому не желал и не желаю. Но если быть честным, испытал облегчение от того, что в школе без них станет спокойней. Да что там школа. Мне стало спокойней. А через пару дней ко мне подошёл Ширяй и, предложил пройти с ним за школу. Я немного напрягся, только зря.

— Вот держи. —

В протянутой руке я увидел свой старый телефон.

— Я спасибо хотел сказать. Если б ты не сломал мне ребро, я сейчас тоже в сизо бы сидел. Спасибо!

Как я уже говорил я человек не злопамятный и пожал протянутую мне руку.

***

Шли дни, недели, месяцы. «Последний Император» больше не появлялся в моих снах. Как то само, незаметно для меня, вошло в привычку отжиматься по утрам. Стало прикольно подтягиваться на турнике и отжиматься на брусьях по дороге в школу и обратно. Первое время получалось не очень, но с каждым днём прогресс нарастал. Я подружился с Серегой, и мы частенько общались с ним по дороге в школу и обратно. Дядя Петя появился через несколько месяцев, но на турнике его не было видно. Каждый день он, прихрамывая, ходил с тростью вокруг дома, выгуливая смешную, китайскую хохлатую собачку. Однажды когда я висел на турнике пытаясь сделать подъём переворот, он подошёл и подсказал, как правильно его делать. Оказывается тут дело техники. Просто, когда поднял ноги, надо резко откинуть голову назад.

— Ух ты, спасибо дядь Петя. А вы, что приболели?

— Да. Есть, немного. Но врачи говорят, что через пару недель, буду как новенький.

— Прикольный у вас пёс. Как зовут?

— Балу.

— На вид странный.

— Это порода такая. Их китайские моряки привезли с Африки. Сначала они на китайских джонках крыс ловили. А потом переехали во дворцы для этих же целей.

— Одна из легенд об этой породе звучит так:

— В далёкие времена, в тёмном лесу собака нашла потерянного младенца. Было очень холодно и, ребёнок весь дрожал. Чтобы спасти малыша от холодной смерти собака сбросила свою пушистую шерсть и согрела ребёнка. Когда родители, после долгих поисков, наконец то, нашли малыша в целости и сохранности, они приютили спасительницу и оставили жить в своём доме.

Бог добра, узнав о таком благородном поступке, навсегда оставил собаку голой, а людям велел ни когда с ней не расставаться. Правда с тех пор у таких собак в помёте вместе с голыми рождаются и шерстистые, чтобы в нужный момент снова поделиться своей шерстью с человеком.

— Интересно.

Я протянул руку к псу, но едва успел отдёрнуть от клацнувших в нескольких миллиметрах от пальцев острых маленьких клыков.

— Маленький, а злой.

— Как по мне, такая маленькая собака бесполезное создание.

Решил поумничать я.

— Сэс давно всех крыс истребила. В наших квартирах их днём с огнём не сыскать. И защитить она вряд ли сможет. Размерчик маловат.

Пёс словно понимая, что разговор идёт о нём принял боевую стойку и заворчал.

— Не скажи. Как отвлекающий фактор он идеален. Да и нормальному мужику защита в виде крупной собаки навряд ли нужна. Мужик по своей природе должен сам защищать и обеспечивать. И если он в состоянии выполнять эти функции, то его без сомнения можно назвать мужиком. Вообще с тех пор как у меня в доме этот пёс я ни дня не просыпался без улыбки. Это как член семьи. И главное он тебе всегда рад. Я даже в командировках, посмотрев на его фото, на раз настроение себе поднимал.

— А где вы работаете дядь Петя?

Полюбопытствовал я.

Пёс по кличке Балу взвился на поводке, истеричным лаем провожая гордо идущего мимо турника рыжего кота. Всем своим видом и грозным лаем, пёс конкретно объяснял рыжему гордецу, что если бы не сдерживающий его фактор под названием поводок, то с рыжего пройдохи, мигом бы полетели клочки по закоулочкам. С трудом успокоив праведный гнев пса дядя Петя попрощался со мной сказав, что по выздоровлению покажет мне ещё пару хитростей для исполнения на турнике.

Действительно через недели две, он стал как прежде, заниматься на турнике и брусьях. Дядя Петя показал мне упражнение «лестница», которое выполняется по очереди с напарником, и я теперь частенько подгадывал время, чтобы вместе с ним позаниматься на спортплощадке.

В личной жизни у меня тоже было всё пучком. «Василисой Премудрой» из твитера оказалась та самая Наташа. Да именно та, из-за которой когда-то огрёб. И сейчас я спешил на встречу с ней. Вообще к одиннадцатому классу в моей жизни многое, что поменялось. После уроков я подрабатывал охранником в шоколаднице и мог, не клянча денег у матери сходить на свидание. Из жирного ботана я превратился в подтянутого спортивного парня. У меня появилась привычка, просыпаясь отжиматься. Я познакомился и стал встречаться с Наташей. Правда в первую встречу гопота с её двора решила напомнить мне, что делать этого не надо. Они честно подождали, пока я проводил девушку домой. И на выходе из подъезда я услышал ехидную фразу:

— Совсем фраер страх потерял, придётся напомнить.

Их было пятеро. Главного я вычислил сразу по поведению и манере говорить. Высокий хлыщ в кепке и с золотым зубом. Слова из его гундосящего рта стремились подавить волю и заставить бояться. Вообще — то говорил один он. Остальные, посматривая то на меня, то на него ждали команду.

— Тебя же уже учили, фраер, что девчонки с нашего двора не для тебя. Но, раз у тебя память короткая придется повторить урок.

Вот тут он ошибся. Тот урок я запомнил хорошо и работу над ошибками проводил каждый день. Мусорная урна, стоявшая возле подъезда, прилетела золотозубому в лицо, и заставила замолчать, а пинок в живот приподнял в воздух. Приземлился он не удачно. Лицом на ступеньки. Агрессивность у его друзей сразу же пропала. Подняв захлёбывающегося кровью предводителя и пообещав со мной поквитаться, они растворились в сумерках вечернего двора.

— Интересно, почему не напали всей толпой? Наверно потому, что так и не услышали команду. Всё-таки прав был «Последний Император».

Так я думал, идя домой.

В следующий раз они попытались достать меня через две недели. От биты летевшей мне в голову меня спасло провидение. Я проводил домой Наталью и сдал её с рук на руки деду. Её родители были геологами и по полгода и больше находились в разных экспедициях. Потом месяц, два дома и снова вперёд, на разведку ценных ископаемых, нашей необъятной родины и прилегающих к ней, бывших советских республик. На время командировок Наталью сдавали под присмотр старому, но ещё достаточно бодрому деду. Дед Семён был представителем поколения побившего немцев. Дома у него был армейский порядок и соответственно внучку он тоже держал в ежовых рукавицах. Время, когда она должна была прийти домой, ни менялось и не обсуждалось.

Проводив Наталью, домой я шёл по осеннему парку в приподнятом настроении. Под ногами шуршали опавшие листья. Под одиноким фонарём я нагнулся, чтобы поднять один из них, и бита, просвистевшая над головой, напомнила, что за меня есть, кому молиться. Четверо, двое с битами. У одного нож. Четвёртый тоже на вряд — ли с пустыми руками. Удар битой в затылок не выдержит ни одна голова. Тут одно из двух. Или Сёрёга сегодня за меня помолился, или моему ангелу не надоело со мной общаться. Но тут тоже Серёгина заслуга. Именно он научил меня не сложному стишку, который я теперь частенько повторял, выходя из дома. Звучал он так:

— Ангел мой, лети со мной, ты впереди я за тобой.

Пролетевшая в миллиметре от затылка бита, напугала меня, а страх заставил мой организм, выплеснуть адреналин в кровь. Мне повезло, что этот выброс не парализовал меня, а наоборот мобилизовал. Движения стали размеренными и точными. Типа метившего мне в голову и промахнувшегося, я отправил толчком в объятия его друга с ножом. Вторая бита, летевшая в бок, оказалась в моих руках, с помощью не сложного приёма, показанного во сне « Последним Императором». На самом деле все мои движения ускорились многократно. Я как в замедленной съёмке увидел в тусклом свете фонаря, двух барахтающихся в куче осенней листвы и третьего у которого отобрал биту. После приёма он ударился головой об фонарный столб и теперь медленно сползал на асфальт. А куда делся ещё один? Я повернулся на выстрел и бросил биту в целившегося в меня из дымящегося пистолета четвёртого.

***

В больнице я провалялся два месяца. Врачи вытащили из меня две мелкокалиберные пули. Одну из лопатки вторую из плеча. Пару раз приходил лейтенант милиции. Он пытался выяснить, кто на меня напал. Оба раза я ему сказал, что не знаю, и он отстал.

— Привет выздоравливающим.

— Привет, рад тебя видеть. —

Наташка моя. Она заходит каждый день. Мама тоже забегает, но ненадолго. Она познакомилась с Натальей и очень довольна, что у меня появилась девушка. Наталья рассказала мне, последствия той драки. Они достаточно плачевные. Причём не только для меня. Промахнувшийся, в меня битой тип, налетел на нож своего товарища и серьёзно поранился. А стрелявший крендель, по прозвищу Таран, мало того, что лишился половины зубов, так ещё поссорился с кукушкой, получив по башке брошенной мной битой. По разу зашли Серёга и дядя Петя. Серёга как всегда сказал, что помолится за меня и пожелал скорейшего выздоровления. А дядя Петя принёс апельсинов и газировки и сказал, что по выздоровлению серьёзно со мной поговорит. А за неделю до выписки случилась беда. Дед Натальи вышел во двор поиграть с мужиками в домино и уехал на скорой с сердечным приступом. Врачи так и не смогли его откачать. После похорон Наталья пришла ко мне и сказала, что уезжает с родителями в экспедицию. После смерти деда в Москве остаться не с кем, и родители решили забрать её с собой. Наталья училась на класс младше, и до окончания школы ей было ещё два года. Мы по переживали, поклялись друг другу переписываться, и встретится по окончанию ей школы. Так я остался один. Не совсем один. На выписку за мной пришла мать с Серёгой и его отцом. Оказывается за то время пока я лежал в больнице, они познакомились, подружились и решили пожениться. Так Серёга стал моим сводным братом. Пока я лежал в больнице, мать заходила в часовню помолиться о моём здоровье. Правда как это делать она не знала и спросила совета у Серёгиного отца. Так завязались их отношения. Серегин отец был довольно приличным мужчиной и я не разу не пожалел, что они с матерью поженились.

Примерно через месяц после выписки врачи разрешили мне заниматься спортом. Я вышел во двор и, сразу же направился к турнику. Дяди Пети там не было, и я позанимался один. После ранения я серьёзно ослаб и, чтобы набрать потерянное, стал заниматься по два раза в день. Параллельно нужно было готовиться к ег и свободного времени у меня почти, что не было. С Наташей я переписывался в соцсетях. Её родители в Киргизии искали, какой то минерал, а она пыталась учиться в местном горном колледже. С учётом того, что язык ей давался с трудом, ей наняли онлайн репетитора и, она продолжила учёбу по скайпу. Хотя в колледж всё равно ходила потому, что хотела выучить Киргизский язык. Дядя Петя появился в середине лета. Он вышел на спортплощадку раньше меня. Когда я подошёл и поздоровался, он первым делом поинтересовался моим здоровьем, а потом спросил, куда я собираюсь идти после школы? ЕГ я сдал средне и, что делать дальше особо не парился. Как сказал Колян промышлявший у пятёрочки:

— Не парься сын. Была бы шея, а хомут найдётся.

Я дал ему сотку за ценный совет и, пошёл на смену в «шоколадницу». Работа у меня там была не пыльная. После ранения охранником меня не взяли. Зато предложили работу администратора. Денег не очень, да и обязанностей тоже. Но с учётом, что особо тратится, было не на кого, мне хватало.

— Не знаю, наверное, в армию пойду. —

Сказал я, спрыгивая с брусьев.

— Вот это дело. —

От дяди Пети пахло дымом, и загар совершенно не здешний навевал на мысли о юге.

— А в какие войска думаешь?

— Пусть военкомат думает. Мне, по большому, нет разницы, где год маршировать.

— Хорошее у тебя мнение о нашей армии. А в спецназ хочешь?

— Какой спецназ? Кто меня туда возьмёт?

— А если всё — таки возьмут? Пойдешь?

— Пусть сначала возьмут, там посмотрим.

***

— Призывник Сычёв.

— Здесь.

— Надо отвечать — я.

— Призывник Сычёв.

— Я.

— Призывник Дронов.

— Я.

— Поступаете в распоряжение прапорщика. Военкомовский майор указал нам на сидящего, на скамейке военного. Тот встал и, мило улыбнувшись, махнул нам рукой, словно приглашая в новую жизнь.

— Давайте за мной.

Мы вышли из ворот сборного пункта и уселись в УАЗ «Патриот». Здоровенный прапорщик сел на место водителя, а мы покидали баулы в багажник и уселись на заднее сидение.

— Андрюха —

Протянул мне руку мой будущий сослуживец.

— Фёдор. —

Ответил я, пожимая твёрдую как камень ладонь.

— Ну, вот и познакомились, —

Сказал, трогая с места машину, прапорщик.

А я прапорщик Иванов, для вас просто — товарищ прапорщик.

— А куда мы едем товарищ прапорщик? —

Задал вопрос Андрюха.

— Военная тайна. —

Улыбнувшись, ответил тот.

— Вы покемарьте ребята, ехать не близко. Да и неизвестно, когда теперь выспитесь.

Уазик шёл в плотном потоке машин. Сами понимаете московские пробки, то едем, то стоим. Ни чего интересного за окном не было и, последовав совету прапорщика, я решил вздремнуть.

***

— Взвод подъём, выходи строиться.

Горный спецназ ВДВ это вам не год маршировать на плацу. С утра пять километров в горку по полной боевой и пять километров обратно. Потом завтрак и снова полная боевая экипировка. Прохождение полосы препятствий, штурм горки, рукопашный бой, сапёрное дело, вождение всех видов транспорта, транспортировка раненого, стрельбы. Всё это и многое другое в одном и том же костюме. Название у него — полная боевая экипировка. А это неизменный «калашников» Правда, не простой — войсковой, а в полном обвесе. Юэсби вход для подключения к экипировке последнего поколения «Сотник», с эргономическим прикладом, планкой «пикатини», на которую вешается любая оптика, пистолетная рукоятка, подобранная под руку бойца, прозрачный рожок для патронов, подствольный гранатомёт, изменённое цевьё с удобной ручкой, и ещё куча всяких прибамбасов, от глушителя до удобного ремня, не предусмотренного в заводском варианте изделия. И это только автомат. Плюс к нему полный боекомплект это четыреста пятьдесят патронов разного назначения, плюс гранаты к подствольнику. Парочка микродронов. Плюс горно — зимний сух паёк на три дня. Плюс спальник. Плюс…….. Короче перечислять можно долго. Все эти плюсы набегает килограмм пятьдесят. Это если на тебя не повесили ленту от АГС или не дали блин от миномёта. В начале осени, когда мы с Андреем заехали в этот учебный центр находящийся, где-то в горах Кавказа нас была рота. А это не много немало сто пятьдесят человек. К весне остался взвод из двадцати пяти самых стойких.

Однако сегодня изменения в распорядке дня были заметны с самого утра.

После команды, выходи строиться, мы не услышали привычной фразы,

— По полной боевой.

Двадцать пять человек в полосатых тельняшках бежали в горку и радовались жизни. Весеннее утро в горах наполнено жизнью. Мы легко бежали вслед за прапорщиком Ивановым, наслаждаясь отсутствием груза на плечах. Запах наступившей весны и разноголосый щебет пернатой живности добавлял живых красок этому великолепию Кавказской природы. Утреннее солнце окрасило верхушки гор, и воздух, жирный как сметана, наполнял наши лёгкие. За полгода в учебном центре это был первый раз, когда на плечи не давил рд, а шею не тёр автоматный ремень. Ноги несли тело так легко, как будто отключили половину гравитации.

— Как думаешь —

Спросил бегущий рядом Дрон,

— Чего прапор на этот раз выдумал? Ведь не может быть, чтобы просто по доброте душевной.

— Разговорчики —

Крикнул бегущий впереди прапорщик.

Дрон некоторое время бежал молча, а потом в полголоса выдал:

— Это жжжж, неспроста.

Я еле его расслышал. А бегущий на пять человек впереди прапорщик крикнул:

— Позывной Дрон, три наряда вне очереди.

— Принял. —

Желание болтать у Дрона сразу пропало, и мы продолжили пробежку в полной тишине.

***

— Позывной Сыч.

— Я

— Позывной Башкир

— Я

— Позывной Дрон

— Я

— Выйти из строя, поступаете в распоряжение товарища майора. С собой брать только личное оружие.

Дядя Петя в майорской форме махнул рукой приглашая следовать за ним. Мы сели в тонированный Ланд крузер, и автомобиль помчался по горной дороге. Не отрывая глаз от дороги, дядя Петя довёл до нас суть происходящего:

— Здравствуй Фёдор, и забудь, как меня зовут. Для всех мой позывной Гора. Ваши позывные я знаю и на этом ритуал знакомства закончен. Слушаем и запоминаем. Мы с вами выдвигаемся в район проведения спецоперации, Место, куда мы прибудем — труднодоступный горный район. Техника туда не проходит, а десантирование с вертушек не возможно, по причине плотного огня противника. Моё подразделение, вернее уже наше, выполняет задачу по ликвидации банд группы, контролирующей этот район. Местное население, в большинстве своём, относится к нам лояльно. Но помогать не сильно хотят. Их можно понять, мы повоюем и уйдём, а им там жить. Некоторые участники банды уроженцы этого района и поэтому знают местность с детства. Наши парни третий день с ними воюют. Уже есть трёхсотые. Двухсотых, слава Богу, пока нет, и надеюсь, не будет.

— А что авиация? Вертушки там или грачи? — Спросил Башкир.

— Зачёт. Только, похоже, в окрестных горах у них куча наблюдателей. Как только авиация приближается, они уходят под землю, и получается просто расход боеприпасов и авиатоплива. Чтобы помочь летунам выполнить задачу, что надо сделать? Сыч.

— Убрать наблюдателей.

— Зачёт. Этим мы с вами прямо сейчас и займёмся.-

Автомобиль остановился в горном урочище. У небольшого водопада. Место для пикника то, что надо. Хоть компанией. Хоть с девушкой, можно отдохнуть, надо запомнить и после службы приехать. Майор отогнал машину в заросли кустов.

— Покинуть транспорт и построиться. —

Скомандовал Гора. Он подошёл к багажному отделению автомобиля и открыл его.

— С экипировкой «Сотник» насколько я знаю, вы знакомы. Здесь ваши размеры. На бирках позывные. Форма одежды « Сотник». Время пошло.

Я схватил свой костюм и одел его, вот так просто взял и не заметил, как уже стою в экипировке. Время, проведённое нами в учебном лагере, не прошло даром. Без малого тысячу раз за время обучения нам пришлось одеть и снять этот элегантный костюм. За то теперь прапорщику Иванову было бы за нас не стыдно. Вот только майор дядя Петя, вернее Гора, сделал это быстрее и теперь, внимательно проверял застёжки экзоскилета, на каждом из нас.

— Ставлю боевую задачу: Обнаружить и по возможности захватить в плен вражеского наблюдателя. При оказании им сопротивления приказываю уничтожить. Наблюдателем может быть каждый встреченный нами человек любого возраста, пола, и социальной принадлежности. Сотовая связь в месте проведения операции глушится, поэтому, отличить наблюдателя от мирного можно будет по спутниковому телефону. Мой заместитель — позывной Утёс. — Валун, лежащий с краю дороги, зашевелился и превратился в экипированного воина.

— Слушай приказ: Я с Дроном прочёсываю правый хребет. Утёс с Башкиром правый. Сыч наблюдение за ущельем. К выполнению задачи приступить.

Со всё нарастающей скоростью мои товарищи устремились к своим вершинам и, немного помелькав между деревьями, исчезли из виду. Однако наблюдать их перемещение я мог на тактической карте, которая по запросу появлялась на мониторе шлема. Я, конечно, расстроился, что Гора выбрал не меня, а Дрона. Но, как известно приказы не обсуждаются, а выполняются. Поднявшись метров на триста вверх по левому склону, я устроился по удобнее и превратился в пень. Благо для такого превращения не обязательно изучать магию. Нажал нужную кнопку, и камуфляжная защитная система превратит тебя по твоему желанию хоть в пень хоть в камень. Главное не шевелиться. Но обучению этому искусству в учебном центре тоже отводилось большое количество часов. Точки на карте, отображающие передвижении бойцов удалились вперёд по хребту, и я остался один. Но ненадолго. Весеннее солнце приближалось к зениту и стало ощутимо жарко в полной экипировке. И это я ещё не двигаюсь. Представляю, каково мужикам бегать, хотя на бегу есть хоть какая то вентиляция. С каждой минутой припекало всё сильней, и я с вожделением смотрел на прохладный водопад, представляя как, скинув броню и форму, стою под его прохладными струями. Место, над которым я затаился, похоже, понравилось не только мне. Три стареньких джипа подъехали к самому водопаду и компания джигитов, расположилась у воды, чтобы пожарить шашлык. Пока разгорался костёр, они по быстрому искупались в холодной воде горной реки и, приняв горячительного, решили поупражняться в стрельбе. В каждой машине нашлось по автомату. И догадайтесь, что стало их мишенью. Ну да, трухлявый пень на склоне. Я, конечно, знал о надёжности брони и шлема, а так же не сомневался в эффективности камуфляжа. Но испытать это на себе, не принимая ни каких ответных мер. Тот ещё аттракцион. Первые несколько выстрелов не попали в цель.

— Сыч ответь Горе.

— На связи.

— Что за шум в твоём секторе?

— Местные развлекаются.

— Надеюсь не по тебе?

— Не надейтесь. Как раз по мне, только пока попасть не могут, далековато.

— Шутник. Твои действия? —

На карте появились приближающиеся точки.

— Остаюсь на месте. Оружие у них старое, да и стрелки, скажем, так себе. Заодно броню проверю.

— Картинку дать можешь? —

Бам. Прямое попадание в сферу. Бам. Ещё одно.

— Картинку дать не могу. Зато могу сказать, что с трёхсот метров броня держит попадание из калаша. Только в ушах звенит. Всё они заканчивают, похоже, патронов не густо.

Сначала один стрелок, к потом второй прекратив стрельбу, потянулись к костру. Остался один самый упрямый. Но и он, несколько раз выстелив, и не попав пошёл к джипу, и из него заглушая шум водопада, заиграла лезгинка.

— Концерт окончен, продолжаю наблюдение. —

Точки на карте замерли.

— Скоро авиация пойдёт, смотри внимательно. Как понял.

— Принято, продолжаю наблюдение.

Искупавшись, постреляв и немного потанцевав, местные расположились вокруг постеленной на камне скатерти. Порезали арбуз, достали зелень, помидоры, огурцы, перец, сыр и прочие вкусности. Стали выпивать. Самый молодой жарил шашлык. Но и его не обходила чарка. Дело было к обеду, и я бы тоже не отказался перекусить. Но служба. Тут ни чего не поделаешь.

Минут через десять из — за поворота ущелья появилась небольшая отара овец. Впереди гордо вышагивал крупный баран с закрученными огромными рогами. В задней части животного висел курдюк, такой величины, что казалось, будто его повесили туда специально, чтобы рога не перевесили и баран не уткнулся носом в землю. Чабан на ослике замыкал процессию. Подъехав к воде, он оставил скотину и подошел к жующим шашлык горцам. Ему тут же поднесли чарку и он, сказав тост, выпил и стал закусывать вместе с ними. Затем увидев, что напившееся стадо потянулось в обратный путь, попрощался и, усевшись на ослика, потрусил вдогонку.

— Внимание. —

Раздался голос Горы в наушниках.

Над входом в ущелье, куда втягивалось напившееся стадо, послышался гул моторов и четвёрка «крокодилов» едва не задевая выступы скал, прошла по ущелью. Я включил приближение на оптике «Сотника» и стал всматриваться в движения джигитов. Но кроме клоунских выстрелов из пальцев ни чего не увидел. Я перевёл взгляд на вход в ущелье и успел заметить, как сидящий на осле пастух прячет за пазуху что — то похожее на спутниковый телефон.

А вдруг ошибка, может я так хотел найти наблюдателя, что услужливое воображение решило мне подыграть. Пока пытался разобраться, что же всё — таки увидел, ожила рация:

— Сыч. Жду доклад. —

И я решился:

— Похоже на выходе из ущелья на осле наш клиент.

— Ты уверен?

— Не совсем. Но мне кажется лучше проверить.

— Принято. —

Рация отключилась, а я продолжил наблюдать за праздником живота в исполнении местных. Ещё около часа они продолжали пить и есть. Затем быстро собрали мусор в пакеты и так же быстро, попрыгав по машинам, уехали из ущелья. Какое то время ни чего не нарушало тишину. Только шум падающей воды и щебет пары весёлых птичек устроивших концерт неподалёку от меня в кроне большого чинара.

Стук в каску, как — будто постучали в дверь и, голос дяди Пети:

— Отомри. —

Заставил меня вздрогнуть. Как он подкрался? Причём уже без экипировки. В полевой офицерской форме с зелёными майорскими погонами, он сидел на камне сзади меня и улыбался. Я вскочил и, встав по стойке, смирно попытался доложить:

— Товарищ майор……

— Вольно. Ты Фёдор молодец. Объявляю благодарность.

Я опять вытянулся, но он, не дав мне ни чего сказать продолжил.

— Пастуха вычислил, и своё местоположение не демаскировал. Ты мне скажи лучше как ты из-под пуль не убежал. Не каждый на такое способен.

— Так нам в учебке показывали, что броня « Сотника» со ста метров Калашниковым не пробивается. А я на триста отошёл.

— А если бы они полезли проверять, попали или нет, что бы тогда делать стал.

— Ну, так ведь не полезли.

— Отчаянный ты вояка Сыч. Снимай экипировку. Выдвигаться будем.

***

Мы с войной быстро подружились, в ней был смысл. Ощущение жизни. Это вам не жалкое прозябание в «шоколаднице». Где счастливые обладатели московских квартир, просаживают деньги, взятые за сдачу квартир с гостарбайтеров, понаехавших со всего бывшего Союза. При этом корча из себя дам и кавалеров благородных кровей. Быть москвичом вообще бонус. Оформляешь лицензию на любой вид деятельности. Затем даёшь объявление, о том, что требуются специалисты. И всё. Жизнь удалась! А если ещё кто — то из родственников покинув этот бренный мир, оставил в наследство жильё в пределах третьего кольца. «Джек пот»! Остаётся только собирать сливки и стараться не помереть, от какого-нибудь излишества. Другое дело война. Не служба при штабе, а реальные боевые действия. Она заставляет держать в тонусе всё. И тело и дух. Полгода и всё. Без адреналина становится скучно. Полгода я мотался вместе с майором по горячим точкам планеты. Кавказ, Приднестровье, Донбасс, Сирия, Карабах. А потом всё. Приказ о демобилизации. Ни каких предложений продолжить службу по контракту. Ничего.

Здравствуй Москва. Москва на карантине. Передвижение только по штрих коду. Попробовал связаться с Натальей. Но, она удалила из соцсетей все контакты. Рискуя нарваться на неприятности с полицией, дошёл до её дома, но там оказалось, что квартира продана и в ней проживают совершенно посторонние люди. На выходе из подъезда столкнулся с беззубым придурком. Он долго орал мне в след:

— Всем конец. Ни кто не спасётся. Ни один чемпион не сможет его одолеть.

Пару кварталов он бежал за мной, пока, наконец, не отстал, прицепившись, к другому одинокому прохожему. И так не сильно радужное настроение было под порчено встречей с этим осколком прошлого. Подходя к дому, я решил зайти в часовню. Там теперь служил Серёга. Он принял постриг и числился пономарём в нашем храме. Параллельно он служил в часовне и проводил не сложные требы для нуждающихся прихожан. Моя мать вышла замуж за его отца и оставила прежнюю работу. Теперь она занималась тем, что готовила еду для нуждающихся, которых кормили при храме. Она перебралась жить к Серёгиному отцу. А нашу квартиру сначала решили сдать. Но потом, увидев, как жильцы из братской Азии, убили квартиру соседей, отказались от этого. Теперь в ней жил Серёга. Когда я дембельнулся, он хотел съехать, но я отговорил его. И теперь мы с ним жили в моей старой квартире.

В первый день на гражданке я встал на учёт в военкомат. Купил в магазине бутылку Нарын Калы и закуску, в виде нарезки копчёной колбасы, и двух лимонов, предложил ему отметить мой дембель. Мы, усевшись на кухне, разлили по рюмкам коньяк, и весь вечер проговорили ни о чём.

Его интересовали мои дальнейшие планы, а я даже и не думал о них. Потому, что в условиях общего карантина найти работу было почти не реально. Кое, какие сбережения у меня всё — таки были и поэтому я сильно не парился. До осени протяну, а там или ишак сдохнет, или султан помрёт. Мы с Серёгой допили бутылку и, договорившись, что я сплю в своей комнате, а он в зале разошлись. Он пообещал помолиться, чтобы у меня в ближайшее время появилось, чем заняться

Я зашёл в часовню и встал у входа. Сначала хотел спросить у двух бабулек слушавших молитву, которую читал Сергей, в какую сторону правильно креститься, но вспомнив, что не крещённый, решил просто делать как они. Немного поглазев на висящие, на стенах образа я вышел. Ну не понимаю, для чего люди туда ходят. Я уж лучше на турник схожу.

Вот на спортплощадке всё понятно. На брусьях прокачиваются грудь и руки. На турнике широчайшие мышцы спины, опять же пресс и весь верх тела. И если регулярно занимаешься, то становишься сильным. А что прокачивается регулярными молитвами? Не понятно. Выйдя из часовни я направился в сторону спортплощадки.

— Разминаемся?

— Товарищ майор, как я рад вас видеть. Меня же тогда как взрывом накрыло, я очухался уже в госпитале.

— Ну, во первых. Здесь я дядя Петя. А во вторых как закончишь, зайди ко мне. Квартиру то помнишь?

— Конечно. —

Дядя Петя пошёл в сторону своего подъезда. Желание заниматься у меня пропало. А вот выпить с командиром по сто пятьдесят появилось. Я дошёл до алкомаркета, и, взяв понравившийся мне напиток, отправился в гости. У подъезда командира стояла машина с надписью « Санэпидемстанция», но тогда я не придал этому значения. А зря. Скучающий шофер кивнул мне как старому другу. Его глаза показались мне знакомыми. Вот только нижняя часть лица была закрыта медицинской маской. Я из вежливости кивнул в ответ. Так и не узнав, кто со мной поздоровался, поднялся в квартиру дяди Пети.

— А Фёдор, заходи. —

Дверь мне открыл улыбающийся майор. Не дядя Петя. А майор потому, что одет он был в тактическую экипировку «Сотник».

— Что встал, заходи. —

Сказал он, отходя в сторону и на моих глазах превращаясь в сотрудника санэпидстанции.

— Не смотри так. Это камуфляж. —

Сказал он, передёргивая затвор медицинского чемоданчика.

— Отомри.

Я стоял с бутылкой коньяка в руке и хлопал глазами.

— А внизу?

— За рулём Дрон, а в салоне, Башкир. Что не узнал? Давай время не тяни. Форма одежды, « Сотник». —

Он указал рукой, в сторону лежащего на полу снаряжения.

— Время пошло.

Мы ехали по пустой Москве. Я и так за год отсутствия от неё отвык, а сейчас ещё и смотрел на неё с другого ракурса. Не было злых потоков машин и вечно спешащих рек пешеходов. В закрытых кафе и пустых витринах магазинов, не наблюдалось ни какого движения. Пустующие скамейки в весенних парках тоже не прибавляли городу радости жизни. Редкие прохожие, обходили друг друга, боясь заразиться, завезённым из — за бугра вирусом. Повсюду стояли медицинские кордоны усиленные полицейскими. В редких прохожих тыкали, каким — то аппаратом, и, убедившись, что параметры совпадают с нужными, отпускали.

— Как же я рад вас всех видеть. —

Эмоции от встречи с боевыми друзьями переполняли меня.

— Взаимно. —

Ответил Башкир, а Дрон кивнул головой, не отвлекаясь от дороги.

— Я уже думал, что меня кинули. Но всё — таки капля сомнения была.

— Хватит болтать.

С пассажирского сидения повернулся к нам майор.

— Слушай обстановку. В связи с пандемией коронавируса, большая часть гастарбайтеров отправлена по домам. Остановлены все стройки. Закрыты все магазины кроме продовольственных. Клубы, рестораны, и прочие увеселительные заведения тоже закрыты. Разогнали большинство таксистов. Кто мог, уехал из города. Передвижение по городу без пропуска запрещено. Из-за границы приехало большинство реальных владельцев бизнеса, и сейчас они сидят по домам и дачам. Вместе с ними из-за границы приехал господин, которого ангажируют на работу в совет безопасности страны. Перед нами стоит задача: с помощью приданого нам сотрудника, определить степень его лояльности к нынешней власти. И насколько он, и его семья пропитаны тлетворным влиянием запада. Кстати познакомьтесь.

— Женя

Я сразу и не заметил. Из-за груды медицинского оборудования высунулась голова в белом колпаке. Из — под повязки на лице приятный женский голос:

— Вы мальчики, если можно, от стрельбы воздержитесь. Когда клиент испуган, с ним работать сложно.

Автомобиль, проехав несколько километров по мкаду, свернул на область и оказался у закрытого шлагбаума на въезде в элитный посёлок. Заспанный охранник, сделав соответствующее лицо, подошел к водительской двери.

— Санобработка. —

Когда Дрон говорит в такой противной тональности, честно говоря, я начинаю переживать за его собеседника. Но охранник не знал таких тонкостей и решил качнуть права. Маленький человек, большого роста, наделённый капелькой власти, обычно выглядит смешно, когда начинает ей пользоваться. Но он — то этого не видит. И от этого выглядит ещё смешнее.

— Я не получал ни каких указаний. —

На лоснящёмся лице, появилась самодовольная улыбка.

— Вы не понимаете уважаемый, Моссанэпедстанция. Санобработка. Если вы следите за новостями. В стране объявлена чрезвычайное положение. Немедленно свяжитесь с вашим начальством и доложите о нашем приезде.

— Это вы не понимаете.

Пузатый охранник, демонстративно сплюнул и продолжил.

— Начальство здесь я. И вы ни куда не проедете. Понапридумывают всякой херни, а нормальные люди, должны вашей химией дышать. Сказал, не пропущу. Что не понятно? —

Он пренебрежительно посмотрел на докторишек обмотанных марлей. И виляя толстым задом, пошёл в свою сторожку. Дрон уже взялся за ручку двери, чтобы выйти, однако голос командира остановил его.

Конец ознакомительного фрагмента.