Сказки для всех

Борис Штейн, 2012

Новую книгу Бориса Штейна составили сказки, написанные в последние несколько лет. Сказки, которые будут интересны и детям и взрослым, в которых продолжает жить Ребенок. Как сказки-истории Экзюпери, Киплинга, Уайльда…

Кактус

Кактус рос среди других цветов на широком балконе. Балкон был так уставлен горшками и пластмассовыми лотками с цветами и кадками с разными растениями, что напоминал ботанический сад. По вечерам на балкон приходили мужчина и женщина. Они пили чай или вино в окружении цветов, подрастающих пальм и других растений и тихонько переговариваясь, любовались холмами, покрытыми многоярусными застройками из розоватого иерусалимского камня. Большое круглое солнце, уставшее за жаркий день, заливало каменные дома ровным спокойным светом, и от этого они делались еще розовее и еще красивее.

А на кактус никто особого внимания не обращал. И это понятно. На балконе цвели алые и белые розы, щедрые гвоздики, буйные хризантемы, нежные тюльпаны и самоуверенные герберы. Там росло еще несколько цветков с трудным названием АЛЬСТРИМЕРИЯ. Они были похожи на вытянутые для поцелуя губы. Поэтому не удивительно, что, глядя на них, мужчина и женщина иногда целовались… А на серо-зеленом колючем кактусе даже не останавливали взгляда.

— Боже мой, — сказала кактусу белая роза, — вы стоите в тени навеса, вы постоянно стоите в тени навеса. Вы же зачахнете без солнечных лучей. Как бы я хотела вам помочь!

Да-да, именно так сказала скромному кактусу роскошная белая роза: «как бы я хотела вам помочь!».

И добавила:

— К тому же вас совсем не поливают, я очень беспокоюсь, как бы вы не умерли от жажды.

— Вы действительно беспокоитесь обо мне и хотели бы мне помочь? — поинтересовался растроганный кактус. — Ему в жизни не приходилось сталкиваться с таким вниманием к своей особе. Он ведь был всего-навсего низкорослым, неказистым колючим отростком, и никто не смог бы сказать с уверенностью, кто он на самом деле: стебель или просто листок, пустивший корни. Такой.

— Действительно беспокоюсь, — призналась красавица-роза.

— Не беспокойтесь, сказал кактус. — Нам, кактусам, много не надо: полкружки воды раз в месяц для нас вполне достаточно. Но ваша забота обо мне… Я чувствую от этого необыкновенное волнение… К тому же, вы так прекрасны!

— Разве кактусы умеют чувствовать? — удивилась белая роза.

— Конечно, умеют, — подтвердил немногословный кактус. — Только вида не подают. У нас, кактусов, не принято выставлять свои чувства напоказ.

И он надолго замолчал, удивляясь собственной болтливости.

Ближе к вечеру, когда солнце стало клониться к западу и подкрашивать видимую с балкона часть города, роза сказала:

— Я, все-таки, прямо не нахожу себе места: как же вы без солнца!

— Вы чуть-чуть поверните ко мне свой прекрасный бутон. Он будет мне вместо солнца!

— Я сделаю это утром, — пообещала красавица. — Утром мои лепестки раскроются, и я действительно стану похожа на солнышко. Только белое.

— Белое Солнце пустыни! — произнес кактус, сам не понимая, откуда взялась у него это фраза.

— Да вы поэт! — удивилась роза. — Кто бы мог подумать!

— Так уж и поэт! — застеснялся кактус. — Просто вы мне очень нравитесь!

— И вы мне! — призналась роза.

Надо сказать, что от этих слов кактус совершенно потерял покой. Неведомые прежде чувства овладели его серо-зеленым телом. Ему хотелось говорить и говорить со своей прекрасной соседкой, но та, свернув лепестки в бутон, уснула на всю ночь.

Кактус все тревожился и кряхтел, но делал это тихонько, чтобы не разбудить розу.

Он с трудом дождался утра.

Утром роза повернула к нему свое открытое лицо и воскликнула:

— Как вы прекрасны! Вы настоящий красавец!

Дело в том, что на скромном серо-зеленом колючем кактусе, прямо на ребре его ни то стебля, ни то листика, расцвел восхитительный красный цветок.

— Кактус зацвел! — с удивлением сказала женщина своему мужчине. Этим утром она его полила и выдвинула из тени навстречу солнечным лучам.