Встреча с любимой из юности

Борис Михайлов

Реальная история о неразделенной любви русского рабочего парня и дочери богатого немецкого промышленника. Тайну своего рождения детдомовец Сева Васильев узнает в 26 лет, в 1970 году. Отец немецкий оккупант. Чтобы избавиться от позора, мать сдала его в детдом. Сева едет в Германию разобраться и влюбляется в светскую красавицу Марику. Её родители прерывают разворачивающиеся отношения, и он возвращается на родину. Через 40 лет Марика находит Севу – известного ученого.

***

Поговорив с Николаевыми, Сева долго еще ни с кем больше не делился. Прошло какое-то время, и он проговорился своей юной подружке. Не собирался — слишком молода, чтобы понять или что-то посоветовать. Обстоятельства сложились, что пришлось рассказать.

В тот вечер они сходили в кино, посидели за столом, а когда легли и занялись любовью, Надя принялась пытать, почему последние дни хмурый, грубит, не встречаются давно. Сегодня торопится проводить в общежитие.

— Влюбился в кого? — Сева молча обнял Надюшу, поцеловал. — Надеялась, не одна постель нас связывает. Всё тебе рассказываю, делюсь таким, что подружкам не смею, а ты… Скрытничаешь. Случилось что? — Женским сердцем она догадалась, Севу что-то мучает, а поделиться не решается.

В бригаду Надя пришла прошлой весной с тремя однолетками, выпускницами ПТУ. Женщины взяли над ними шефство. Учили, правда, не столько производственным тайнам, сколько оберегали от парней, которых только в бригаде два десятка, да из соседних повадились наведываться. Надя не выделялась среди других пэтэушниц. Первое время Сева, как бригадир, подолгу не отходил от каждой из них, все они восхищенно смотрели на него. Особенно явно стреляла глазами Надя. Девчонка симпатичная и бойкая, она часто вызывала к своему станку, только бы лишний раз пообщаться. Всех их Сева считал малолетками, о близких отношениях не помышлял. Даже когда Лариса ушла, Сева не отвечал на заигрывания женщин.

Однажды, месяца через три после бегства Ларисы, парни из бригады собрались у него обмывать премию и привели девчонок Катю и Надю. С Катей начинал дружить Сергей, а Надя напросилась за компанию. Девчонки готовили закуски, соображали горячее — тушенку с картошкой, все, что нашли в холодильнике. Застолье в тот вечер затянулось, и когда расходились, Надя вызвалась помыть гору посуды, загромоздившую общую с соседями кухню. Потом захотела чаю. Посмотрели на часы: половина второго.

— Меня не пустят в общежитие, — радостно объявила она.

— Что мне с тобой делать?

— На полу постелешь, я шубой укроюсь. Завтра воскресенье, рано не вставать, выспимся.

Сева постелил ей на диване, себе приготовил лежанку на полу, благо имелось лишнее ватное одеяло. Едва потушили свет и улеглись, Надя предложила Севе перейти к ней.

— Тебе жестко, холодно, а у меня широко, поместимся.

Детское простодушие или игра, возмутили Севу.

— Тебе сколько лет, Надюша?

— Восемнадцать. А что?

— Пора знать, к чему это может привести.

— Ты вот о чем… Так я не против. Даже с удовольствием. Мальчишкам давно все позволяю.

Севе задумался. «Выпил достаточно, но не настолько пьян, чтобы потерять контроль. Малолетка выпила и храбрится. Что если завтра потребует продолжения? Жениться после Ларисы, не собираюсь, тем более на девчонке. Надюшка хороша. На моем месте ни один мужик не отказался бы трахнуть! Заманчиво! А забеременеет?»

Надя прочитала его мысли.

— Иди ко мне! Я таблетки принимаю, чтобы не залететь. Не беспокойся.

— Смотри, какая опытная, таблетки принимает! Женат был, о таблетках не слышал. Жена какие-то пасты использовала, дни знала, когда можно не предохраняться.

— Американские противозачаточные таблетки. Их только на толкучке продают.

После недвусмысленного приглашения, отказываться глупо. Он поднялся, собрал с пола импровизированную постель, и, как был в плавках, лег рядом с Надей. Она обняла и прижалась. Сева поцеловал ее в лоб, она впилась ему в губы. Вырвавшись из объятий, Сева прошептал.

— Не знаю, как быть. — Он, конечно, желал её, но благоразумие пока сдерживало инстинкты. Никаких любовных чувств, даже коснувшись ее тела, чуть прикрытого сорочкой, не испытывал, только животная страсть разгоралась с каждой секундой.

— Какой не смелый! Придется брать инициативу. — Она сняла комбинацию, трусики, бросила все и взялась стаскивать с Севы плавки. Все больше возбуждаясь, он целовал ее маленькие груди, рука продолжала ласкать тело, продвигаясь все ближе к интимному месту. Надя застонала, не в силах сдерживать эмоции.

— Возьми! Возьми меня! Я готова! Не могу терпеть!

Такого бурного проявления страсти Сева еще не знал и испугался. «Что с ней? На почве алкоголя приступ безумия»? А было не безумие, а несдерживаемая страсть сексуально озабоченной акселератки. Она продолжала проявлять активность, взгромоздилась на него, и любовные качели пришли в движение.

Сева блаженствовал. После ухода Ларисы, не имел женщин, и, захваченный страстью, отдался во власть опытной партнерши. Надя на голову ниже Ларисы, с ней всё получалось по-другому. Приятнее. Получал неиспытанное, а может забытое наслаждение. Энергии и неутомимости Надежды хватало на двоих. С короткими перерывами всю ночь они занимались любовью, и заснули к утру.

Первой проснулась Надя, часы показывали час дня. Она оделась, вышла на кухню, что-нибудь приготовить. Нина, увидев гостью, удивилась.

— Звонка не слышала. Ночевала? Не слышала, как пришла.

— Только — что.

— А я подумала, сосед блядюшек начал водить.

Как ни хотелось обматерить Севину соседку, Надя сдержалась. Вернувшись в комнату, пожаловалась Севе.

— Скандальная баба. Хорошо, что не поняла. Растрезвонит на заводе. Причешись, пожалуйста, и оденься по-настоящему. Сегодня воскресенье, ребята могут завалиться. Не хочу, чтобы о тебе говорили.

— Пусть говорят, наплевать.

Сева ругал себя, что вовремя не выпроводил её. «Теперь не отстанет. Как на работе требовать с неё? Польстился на ребенка. С кем переспать всегда могу найти. Достаточно самостоятельных женщин, продолжения не потребуют, а Надя…»

После этой ночи Надя еще не раз оставалась, выпроводить не хватало воли. Надя видела холодность Севы, но надеялась приручить, взять его любовь измором. Для него она оставалась сексуально озабоченной девчонкой, с которой приятно заниматься сексом. На роль жены никак не подходила. Он даже объяснил ей это, а Надя не обиделась, продолжала надеяться, что полюбит её.

— Сегодня нам хорошо, не будем загадывать.

Они продолжали встречаться. Изредка ходили в кино, она приходила без предупреждения к нему. Сева продолжал удивляться «Неужели молодых ухажеров недостаточно»?

Ей первой после Гали и Юры, рассказал о родителях. Его исповедь она встретила без эмоций.

— Давно бы поделился, ходишь хмурый. Не виноват ты, и на немца не похож. А письмо напиши. Интересно, что ответит господин Клуге. Может он и не отец.

Поделившись своей болью, Сева уже не так остро переживал, что на половину немец, «фашистское отродье».

Написать господину Клуге не передумал. С преподавательницей немецкого, из вечерней школы, которую давно закончил, Сева продолжал поддерживать добрые отношения. Встречаясь на улице, они обычно останавливались, обменивались новостями. Попросить помочь, не проблема.

Наталья Петровна незамужняя и всего лет на пять старше Севы. До знакомства с Ларисой, Сева даже подумывал, не приударить ли за ней. Судя по взглядам, она не возражала бы.

Наталья Петровна близко к сердцу приняла его историю, поохала, посоветовала не комплексовать и охотно взялась составить послание в Германию.