Дух Самуила. По мотивам легенд Древнего Мира

Борис Вараксин

Легенды Древнего Мира… Читаешь их и понимаешь: многое изменилось с тех пор. Нравы стали гуманней, человеческие поступки – понятней и объяснимей. Значит ли это, что мудрость древних канула в лету? Отнюдь. Просто старые истории надо заставить звучать по-новому. Этим мы и займёмся…

Дух Самуила

На лагерь опустилась тьма. Солдаты, утомлённые испытаниями последних дней, отходили ко сну. Лишь факелы на сторожевых вышках да выкрики караульных подтверждали присутствие огромной массы людей, готовых по первому сигналу ринуться в бой. Но это будет завтра, на рассвете. А сейчас лагерь спит. Бодрствуют лишь военачальники, в последний раз сверяющие планы и диспозиции. Не спит и их предводитель, царь Саул, которому не до отдыха: слишком многое поставлено на карту, слишком велико грядущее испытание. И нет никакой уверенности в благополучном исходе дела. Скорее, наоборот: нехорошие предчувствия изводят душу. А это — плохой знак…

Саул размышлял: начинать сражение или всё-таки уклониться… Эх, посоветоваться бы с кем-нибудь… Авторитетным… Кто знает будущее… То есть с провидцем… Только где его взять, если он сам же и разогнал ихнюю братию… Всех этих колдунов и волшебников, магов и чародеев… Развелось их, понимаешь… Куда ни плюнь — сплошные ясновидцы… Слава Богу (Саул воздел очи к небу), Господь надоумил разобраться с этими тунеядцами… Избавиться от них… Без разговоров…

Но что делать теперь? Кто вселит в него если не уверенность, то хотя бы надежду. Неужто никого не осталось?

Проклятые слуги. Вечно лезут со своей исполнительностью. А голова-то на что? Почему не оставить хотя бы одного… Завалящего… Недоумки! Разогнать всех! Взашей! Выиграть битву — и разогнать! Эй, болваны, куда вы все подевались?

В шатёр протиснулась до смерти перепуганная (и подозрительно заспанная) физиономия бывалого царедворца Амнона. Одного взгляда на разгневанного хозяина оказалось достаточно, чтобы всё понять:

— О великий господин, предыдущий владыка перед битвой всегда справлялся насчёт благополучного исхода дела у знающих людей. И те не подводили. Один такой мне известен… Вернее, одна… М-м-м… Заклинательница… Тут, неподалёку… В селении Аэндор… И если будет угодно…

— Что ж ты молчал, чурбан неотёсанный? Скорей на коня!

***

В маленькой комнатке заклинательницы из Аэндора ничто не напоминало о магии и чародействе. Ни тебе старинных книг с истрепанными обложками, ни свитков с таинственными письменами… Саул успокоился. Всё-таки, к голосу Господа нужно прислушиваться и если сказано: «Волшебникам среди нас не место!» — значит, так тому и быть. В остальном же…

На очаге булькал чан с жидкостью, от запаха которой перехватывало дыхание, на полу тут и там разбросаны кости и черепа, в углу же угадывался скелет крупного животного. Заклинательница имела вид, несколько… э-э-э… эпатажный: кожа да кости, клочья седых волос, ниспадающие с полулысого черепа, безумный взгляд и кривящийся в беззубой улыбке рот… На тело наброшена сущая рвань… И постоянно бормочет что-то себе под нос…

— Милейшая, как вас там… Мне бы посоветоваться… По важному вопросу…

Старуха что-то буркнула, бросила в чан горсть порошка (отчего у присутствующих случилось помутнение в мозгу), плеснула пару поварёшек на раскалённые уголья и потёрла череп. Из облака пара проступил до боли знакомый образ предыдущего правителя, Самуила, реформатора и всенародного любимца:

— Зачем ты побеспокоил меня? Хочешь узнать, победишь ли завтра?

— Да — заикающимся от волнения голосом пролепетал падший перед великим предшественником Саул…

— А не гневил ли ты Господа в последнее время? Не делал ли что-нибудь, неподобающее твоему статусу? Ну, сам понимаешь…

Саул хотел уже было сказать: «Нет! Никаких претензий ко мне не было и быть не может!» — да осёкся. А как быть с заклинательницей? Вдруг в глазах Господа не всё так однозначно, как ему, Саулу, хотелось бы? Вдруг Господь эту даму числит среди наиболее злостных нарушителей божественного миропорядка? А он ей даже не представился и вообще пудрит мозги относительно своего общественного положения. Она же искренне считает, что перед ней какое-то чмо с непонятными запросами. Самуил же так, под руку подвернулся.

Между тем, Самуил истолковал молчание Саула по-своему. Взгляд его сделался презрительным, молчание — многозначительным. Наконец, всем присутствующим стало ясно, что Саулу в битве ничего не светит. Понял это и Саул. Он уже хотел было отдать приказ об отступлении, когда…

Пахучий дурман от кипящего варева сделал своё чёрное дело: Саул… уснул. Амнон, всё это время с тревогой наблюдавший за своим господином, еле успел подложить под склонившуюся голову вышитую бисером подушечку:

— Поспи, болезный. Сколько можно суетиться? Так и до беды недалеко!

***

Когда Саул открыл глаза, уже вовсю светило солнце, щебетали птички, порхали бабочки и стрекотали кузнечики. Царь, заботами верного слуги хорошо отоспавшийся на свежем воздухе, сладко потянулся и… вспомнил о битве.

Как ужаленный, вскочил на ноги: «Там же гибнут люди! Сражение-то никто не отменял!» Бросился на коня, хлестнул плетью. Конь взвился на дыбы, заржал… Маленький отряд поспешил в сторону лагеря.

А там уже вовсю кипела битва. Израильтяне, нежданно-негаданно оставшиеся без командира, сопротивлялись отчаянно. Но филистимляне одолевали. И даже появление Саула уже ничего не могло изменить. Сражение было проиграно. Вчистую…