Миллион долларов, или Особенности национальной свободы

Борис Валентинович Антонов, 2021

Пронзительная история настоящей дружбы, любви, шальных денег и предательства, произошедшая на рубеже перелома эпох нашей страны в простонародье именующимися "лихие 90 -е" основано на реальных событиях произошедшими тридцать лет назад. «Имена персонажей изменены», «Все персонажи являются вымышленными, и любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно» Содержит нецензурную брань.

— Не мог я его проглядеть, — думал, сидя верхом на заборе, ограждающем большой авторынок, до отказу набитый машинами и людьми, рыжеволосый и слегка лопоухий пацан, пристально выглядывая в толпе продавцов и покупателей молодого человека, а точнее своего постоянного клиента. Миха, (именно так звали мальчугана, его друзья и соратники по бизнесу) уже целый час не слезал со своего наблюдательного поста, постоянно вращая головой по сторонам и переводя взгляд с въездных на выездные ворота рынка.

— Как он это делает? — размышлял паренек, вспоминая, что уже прошел год с момента его знакомства со странным молодым человеком, неожиданно появляющимся на рынке два три раза в месяц каждый раз, как будто из — под земли.

К своим двенадцати годам жизни Мишка уже довольно неплохо разбирался в людях и мог с легкостью отличить простого работягу — покупателя автохлама, от человека, разбирающего и понимающего толк в автомобилях. Ожидаемый им клиент относился как раз ко второй категории: он безошибочно выбирал из огромного количества машин именно тот, который легко и быстро можно было перепродать. Каждый раз, когда перекуп приезжал на рынок, у Михи появлялся солидный заказ. Расплачивался молодой человек, несмотря на то что все время торговался, щедро. Со времени последнего визита «нежадного» перекупщика на рынок прошло уже полторы недели, и Мишка с нетерпением ждал его появления, которое сулило ему не плохой заработок. Будучи единственным в семье добытчиком (мать постоянно пила, а отца Мишка не знал вовсе), рыжеволосый пацан крутился как мог, стараясь заработать хоть что-то на пропитание себе и младшей сестренке, прижитой матерью от какого-то очередного собутыльника. С восьми лет он уже мыл на перекрестках стекла ожидавших разрешающего сигнала светофора машин, и подрабатывал на близлежащей от дома мойке дворником, посыльным, уборщиком, не стесняясь любого занятия, которое приносило ему доход. К десяти годам Мишка, постоянно живущий практически на улице, познакомился с такими же, как и сам, полубеспризорниками и, обладая не по годам взрослой рассудительностью, быстро сколотил из окрестной шпаны банду малолеток, став ее признанным лидером. Возглавляемая Михой, свора обосновалась на автомобильной свалке, расположенной не далеко от рынка, и уже два года крутилась вокруг продавцов и покупателей, сбывая им скрученные запчасти и всякую мелочевку с кладбища машин. Рыночные барыги чурались лично бродить по помойке в поисках запчастей, поэтому малолетний «бригадир» Мишка был у них востребован и уважаем.

Молодой же человек, которого с таким нетерпением ждал Миха, относился к категории постоянного покупателя и оптовика одновременно. В дни покупки очередного автомобиля он, как правило, заказывал у Мишки много разных деталей, начиная от шильдиков всевозможных иномарок, и мерседесовских «звезд — прицелов» с капота, заканчивая рулями, ручками коробок передач, неистертыми накладками на педали и прочей мелочью.

— Да куда же он запропастился? — начал злиться Миха, выискивая глазами «оптовика». Прошедшая неделя оказалась скудной на заработок, и «бригадир» малолеток, остро нуждался в деньгах.

— «Как бы не убили его», — за переживал он, о постоянном клиенте. Времена были смутные, и перегонщики с перекупами частенько бесследно пропадали, нарвавшись на бандитов с большой дороги, или прочую нечисть, вышедшую на трассы некогда огромной страны в поисках легкой наживы.

— Кислый! — крикнул Миха, плюгавому пацаненку, из своей банды, сидящему на земле в тени забора.

— Чего? — не поднимая головы, разглядывая божью коровку на ладони, ответил тот.

— Хватит ерундой заниматься, — произнес «бригадир». — Собери всех, — деловито приказал он. — и по быстрее! — видя, что «Кислый» не торопится, подогнал его Миха.

Через пятнадцать минут вся банда была в сборе.

Не слезая с забора, «бригадир» свысока осмотрел свое войско. Девять пацанят, возрастом от десяти до двенадцати лет, смотрели на своего предводителя и ждали указаний.

— Значит так! — начал Миха. — Сейчас ты, ты, и ты. — ткнул пальцем главарь в крайних слева ребят. — Пойдете туда. — указал он на ворота, через которые на рынок въезжали машины. — Ты, ты и ты. Приказал Миха тем, что справа. — Туда. — махнул он рукой на ворота выезда. — Остальные, веером по рынку, и ищем мужика, который у нас в прошлый раз четыре руля с «бэхи» купил сразу.

— Это тот, что нам мячик футбольный подарил? — спросил, «Кислый» закрывая грязной ладошкой солнышко, мешающее смотреть на «бригадира».

— Да. — коротко ответил Мишка. — Тот самый. Как найдете бегом ко мне.

— На кой он тебе сдался то? — задал вопрос крайний справа паренек по имени Колька и прозвищу «Колян».

— Жрать хочешь? — вместо ответа спросил его Миха.

— Очень. — ответил «Колян».

— Тогда не задавай глупых вопросов! — произнес Мишка. — Чем быстрее найдете его, тем быстрее будет что пожрать. — Все разбежались! — обращаясь к банде, закончил инструктаж «бригадир».

«Если сегодня, найдем его, куплю сеструхе торт и новые кроссовки, старые совсем порвались».

заботливо подумал, глядя в след убегающим соратникам Миха.

Солнце застыло в зените, и сидеть на заборе стало жарко. Миха вытирая пот с лица, упорно оставался на месте. Не теряя из виду своих подчиненных, он каждый раз, когда их взгляды встречались, кивал им головой, задавая немой вопрос. — «Ну как»? Отрицательные вращения головами шпаны в ответ, расстраивали и настораживали Миху с каждой минутой все больше и больше. — «Не придет он сегодня». — собираясь спрыгивать с забора, подумал «бригадир». — «Надо по рынку прошвырнуться, вдруг да клюнет, кто ни будь, а то так совсем без копейки останемся». — смотря на землю и прицеливаясь, куда бы ему спрыгнуть, решил Мишка. В ту самую секунду, когда он уже практически оттолкнулся от забора, сзади раздался знакомый голос.

— Привет.

Радостно оглянувшись на долгожданное приветствие, Миха мгновенно забыв о своем намерении покинуть забор, машинально разжал пальцы, и слово мешок свалился со своего наблюдательного пункта вниз, подняв на месте падения, облако пыли.

— Живой? Услышал он, вскакивая на ноги, вопрос того, кого он так долго ждал.

— Живой! — крикнул обрадованно в ответ Миха.

— Напылил то. — недовольно пробурчал «перекуп» инстинктивно, отойдя от решетки забора на шаг в сторону. — Ты что «кваникинец» на заборе то забыл? — спросил он Миху, когда пыль улеглась и радостный «бригадир» протискивался между прутьями ограждения на встречу, своему «дорогому клиенту».

— Вас ждал? — улыбаясь щербатым ртом, оказавшись, наконец — то на противоположной стороне забора, ответил Мишка.

— Зачем? — улыбаясь, прищурился «перекуп».

— Бизнес делать. — деловито и серьезно произнес Мишка, по-детски шмыгнув при этом носом.

— Что совсем денег нет? — потрепал по рыжей голове пацана, мужчина.

— Угу. — кивнул «бригадир».

— Сейчас поправим. — снова улыбнулся «перекуп». — Пойдем, кофе попьем. Направился он к входу на рынок, Миха засеменил рядом.

Купив в припаркованном по средине рынка, трейлере два ход дога и забрав два пластиковых стаканчика с растворимым кофе «три в одном», мужчина сел на пластмассовый стул у свободного столика. Достав сигарету из пачки «Мальборо» он, с удовольствием сделав первую затяжку, произнес, пододвинув при этом оба ход дога и один стаканчик с кофе Мишке. — Ешь.

Мишка молча потянулся к пачке сигарет.

— Жри, давай! Не больно стукнул его по руке «перекуп», убрав сигареты в карман. Дождавшись, когда пацан, прожует и проглотит первый ход дог, мужчина спросил. — Как дела то? Что новенького на рынке?

— Тупняк. — вздохнул Мишка, потянувшись ко второму ход догу. — Народ совсем на жопу присел, денег ни у кого нет, за тачки торгуются до последнего доллара. — отхлебнул он кофе. — За неделю совсем ничего не продали. Даже колпаки не берут. Жмоты, так на железяках и уезжают. — снова шмыгнул он носом.

Мужчина, не перебивая слушал парня, внимательно оглядывая стоявшие со всех сторон автомобили.

— Из свежего, что ни будь есть? — задал он вопрос «бригадиру», когда тот замолчал. Мишка кивнул и произнес набитым ртом. — Угу, есть покажу щас.

— Не торопись, подавишься! — улыбнулся «перекуп», доставая второю сигарету. Пока малолетний бизнесмен доедал, мужчина, достал из внутреннего кармана легкой курточки блокнот. Быстро написав печатными буквами, на листочке список необходимых ему запчастей и аксессуаров с помойки, он протянул его Мишке.

— Ты в школу то ходить собираешься? — спросил он, глядя как «бригадир» медленно, практически по слогам, смешно шевеля при этом губами, читал записку.

— Неа. — мотнул рыжей головой Мишка. — Что я там забыл, считать и читать умею, мне хватит. — посмотрел он на «перекупа» — Сколько за все? Мужчина засмеялся.

— Ты сначала товар покажи, потом торговаться будем. Пойдем лучше покажешь, где тут свеженькое стоит. — затушил он окурок в пепельнице, сделанной из жестяной банки от пива.

— Что ходить то? — важно произнес Миха. — Вон, слева от выезда, все и стоит. — махнул пацан рукой в сторону ряда, на котором стояли последние поступления. — «Сиплый» со своими, вчера вечером только, караван пригнали. Половина еще на мойке.

— Сколько пригнали? — посмотрел мужчина в сторону, указанную Мишкой.

— Восемь. — быстро ответил тот. — Пять еще не поставили.

— Хорошо! — улыбнулся «перекуп». — С них и начнем. — встал он и направился в сторону мойки в надежде отыскать там нужный экземпляр.

— Это куда нести? — махнул списком над рыжей головой «бригадир».

— Соберите все в кучу, я к вам заеду. — не оборачиваясь, ответил мужчина.

Еще на подходе к мойке, издалека разглядывая пять стоявших в ожидании заезда в бокс автомобилей, «перекуп» определил для себя два варианта из пяти. Это были две «Лады Самары» сделанные специально для Германии, и в экспортном исполнении называющихся «Hanseat» и «Night» соответственно. Спрос на экспортные Лады, был хороший и мужчина на ходу, быстро в уме посчитал будущую прибыль. Улыбнувшись получившейся цифре, «перекупщик» принялся рассматривать понравившиеся автомобили. Обе «лады» были хороши, и даже в грязном виде смотрелись, неплохо. Обойдя по кругу каждую из них, мужчина остановил свой выбор на комплектации «Night», во-первых, она была черная и от этого смотрелась богаче, во-вторых на ней были установлены очень красивые под «бмв» литые колесные диски, которые придавали машине спортивный стиль. Еще раз, внимательно рассмотрев тачку, мужчина отправился на поиски «Сиплого».

Тот, кого Миха называл «Сиплым» был местный перегонщик — перекуп автомобилей из Германии в родную Белоруссию. В Гродно все, кто хоть как-то был связан с продажей и покупкой машин, слышали про «Сиплого» и его «бригаду». Практически каждый третий пригнанный в город из — за границы автомобиль, имел отношение к нему, в миру Валерию Карповичу Крукович, бывшему орденоносному офицеру афганцу, волею судьбы, выброшенному на обочину жизни, после развала Советского Союза.

В отличие от миллионов, брошенных на произвол судьбы граждан огромной страны, пустившихся во все тяжкие, начиная с пьянства и заканчивая откровенной уголовщиной, Валерий Карпович, будучи кадровым военным, со всей присущей ему воинской дисциплинированностью, принялся обустраиваться в новых реалиях. Подтянув к себе бывших «афганцев», он сколотил из них организацию с практически уставными правилами существования. Даже не рассматривая в качестве заработка «криминальные» схемы ведения бизнеса, которыми в новой России и Белоруссии, занимался каждый второй бывший военный, спортсмен или же сотрудник спец служб и милиции, Валерий Карпович занялся бизнесом по перепродаже машин из Европы, благо до границы с Польшей, было тридцать километров. Благодаря боевому опыту и окруженному сотрудниками прошедших горнило войны в Афганистане, Крукович, очень быстро и главное доходчиво объяснил, всем желающим поживиться на его барыши и бизнес «рэкетирам» и «бандюганам», что они зря тратят свои силы и главное его время и нервы. Свое он все равно никому просто так не отдаст, а на чужое претендовать не планирует. Одним словом, у Валерия Карповича был нейтралитет с бандитами и «ворами». Прозвище же «Сиплый», тоже носило абсолютно мирное происхождение, голос у Крукович, был давно и безнадежно посажен еще в бытность офицером Советской Армии.

— Здравствуйте! — вежливо поздоровался молодой человек, войдя в вагончик, стоявший с левой стороны от мойки и являющийся офисом Валерия Карповича.

— И тебе не хворать. — ответил сидевший, в глубине комнаты за столом, Крукович, оглядывая посетителя. — Чего хотел?

— Я, за машину хотел поговорить. Присесть можно? — берясь за спинку одного из стульев, сказал вошедший.

— За какую? — проигнорировав вопрос, прищурился «Сиплый».

— Черная «Лада Самара» комплектация «Night». — максимально четко ответил посетитель.

Валерий Карпович услышав такой исчерпывающий ответ на свой вопрос, улыбнулся. — В Армии служил? — спросил он.

— Так точно. — ответил молодой человек.

— Видно. — еще раз улыбнулся Крукович. — Воевал?

— Нет. — ответил молодой человек, и тут же добавил. — Не успел.

— А это откуда? — провел пальцем по своему лбу и левому виску «Сиплый», показывая, где у вошедшего, на лице заметный шрам.

— Из армии, но не боевое, а скорее хозяйственное, полковая машина разбилась, ну и я вместе с ней как старший. — аккуратно присаживаясь на стул, ответил «перекуп».

— Бывает. — вздохнул Валерий Карпович, на мгновение, задумавшись, вспомнив о чем-то своем. — Так, о чем ты хотел поговорить? — вернулся он к разговору.

— Ладу черную «Night» хочу купить. За сколько отдадите? — без предисловий перешел сразу к делу молодой человек.

— Она не готова еще? — хитро посмотрел на него Крукович.

— Не надо ее готовить, так заберу. — показал свой настрой на приобретение «Лады» посетитель. — Зачем деньги тратить. Мне ее все равно на Урал гнать, еще сто раз испачкается.

— Пять тысяч. Откинулся на спинку кресла «Сиплый»

— Тогда мойте и в стойло, может быть, и продадите за пять. — улыбнулся «перекуп».

— Лицо мне твое знакомо? Неожиданно, произнес Валерий Карпович. — Где я тебя мог видеть?

— Да тут и могли, я у Вас частый гость. — спокойно ответил мужчина со шрамом.

«Сиплый» закурил. Выпустив дым в потолок, он пристально посмотрел на наглого покупателя.

— Вспомнил! — радостно вскрикнул он, через секунду. — Ты Михасю, нашему, мячик футбольный подарил.

— Откуда такая осведомленность? — удивленно спросил покупатель, вспоминая, что, когда он дарил детворе мяч, никого из взрослых рядом не было.

Валерий Карлович рассмеялся. — Михась, подарком твоим хвастался, ну и показал тебя со стороны, на всякий случай. — Сам понимаешь. — затянулся он сигаретой. — Времена нынче смутные, никто просто так ни чего дарить не будет. — Вот я и навел за тебя справки, на всякий случай. Мужчина со шрамом, кивком головы на пачку сигарет в своей руке, молча спросил разрешения закурить. Прикурив он спокойно спросил. — Ну и что Вы за меня узнали?

— Да в том и дело что ничего. — крутанулся на кресле Крукович. — Кофе будешь? — нажимая на кнопку электрического чайника, спросил он.

— Спасибо, не откажусь. — кивнул «перекуп».

— Никто за тебя ничего не знает. — продолжил «Сиплый» — Барыги, тебя видели, говорят, что давно ты здесь крутишься. — развернулся с чайником в руках Валерий Карпович. — Кто ты, откуда, никто не ведает. Я, через бандитов с трассы пытался пробить, те только плечами пожимают. — налил он кипяток в две кружки, стоявшие на столе. — Говорят, ездишь давно, платишь исправно, вопросов к тебе нет. Сколько сахара? — открыл «Сиплый» коробку с рафинадом.

— Два. — внимательно слушая хозяина кабинета, ответил «перекуп».

— Вот и думаю я. — бросая куски сахара в кружки, произнес Валерий Карпович. — В тихом омуте черти водятся. — пристально взглянул он, прямо в глаза своему гостю. — С чего бы тебе, взрослому мужику, пацаненку беспризорному такие подарки делать?

Выдержав взгляд «Сиплого» и стряхнув сигаретный пепел в стоявшую на столе пепельницу, мужчина, улыбнувшись, ответил. — Во-первых не ему, а им. — затянулся он еще раз. — А во-вторых, что в этом странного? У меня отец детдомовский, он мне рассказывал, как они там связанными тряпками в футбол играли. Раз Вы, такие сердобольные, о них подумать не можете, то почему мне нельзя? — теперь уже он пристально посмотрел в глаза Валерию Карповичу.

«Сиплый» несколько секунд молчал, потом поднес ко рту кружку с кофе. — Да правильно ты все говоришь. — вернул он кружку на стол и потянулся к пачке сигарет. — Ты и нас пойми. — прикурил он. — Сироту любой обить сможет. А ты весь такой непонятный. Я, ребят попросил посмотреть за тобой, а они олухи потеряли тебя.

«Перекуп» улыбнулся. — Так это твои были! — действительно олухи. — я, их два раза водил специально проверяя. — Думал, показалось. Я, же на деньгах, что же ты хотел, чтобы я тебя на адрес привел. Сам говоришь времена смутные. Береженного бог бережет. — отпил кофе из кружки «перекуп», и поставив ее на стол продолжил. — Спрашивай, что тебя интересует, а то я смотрю разговор у нас не клеиться.

— Так кто ты такой все-таки? — напрямую спросил, «Сиплый».

Достав очередную сигарету, посетитель, прикурив ее, представился. — Валентин Борисович Матвеев, одна тысяча девятьсот семьдесят второго года рождения, холост, не судим, не состоявший офицер военно — морского флота, в силу обстоятельств в настоящее время вынужденный, зарабатывать на жизнь, перегоном и перепродажей машин.

— Почему не состоявшийся? — продолжил допрос Валерий Карпович.

— Комиссован, из рядов вооруженных сил по состоянию здоровья в следствии, несчастного случая, и к дальнейшей службе признан не годным. — затянулся сигаретой Валя. — Думал после службы в военное училище поступать, но не сложилось. Пока служил, страна развалилась, да и выжил чудом, по кусочкам собирали в «Бурденко» — продолжил он. — Как видишь ни каких тайн. Кручусь сейчас, как могу, в общем, ничего интересного, все как у всех.

— Да уж. — выслушав Валентина, выдохнул Крукович. — Все как у всех. — задумчиво повторил он последние слова Матвеева. Повисла противная молчаливая пауза.

— Спасибо за кофе. — отодвигая кружку на середину стола, поблагодарил Валентин «Сиплого». — Пойду я.

— Куда? — глупо уставился на него Валерий Карпович. — Ты же машину хотел купить?

— За пять дорого, пойду по рынку пройдусь. — протянул руку «Сиплому» Валя.

Крукович пожал ладонь Матвеева, и не торопясь ее отпускать спросил. — Твоя цена?

«Перекуп» улыбнулся и, выждав секунду ответил. — По четыре за каждую.

— Не понял? — не отпуская Валину руку, и подняв от удивления брови, произнес, «Сиплый».

— Я, у Вас две машинки присмотрел. — снова сел за стол Валя, аккуратно выдернув руку из ладони Валерия Карповича. — Если договоримся по четыре за каждую, за второю оставлю предоплату и заберу через неделю.

«Сиплый» молчал. Валентин пододвинул к себе пепельницу. Внимательно наблюдая за передвижением пепельницы по столу, Валерий Карпович спросил. — А вторая эта, которая?

— Серый «Hanseat». — прикуривая ответил Валя.

— Губа не дура! — засмеялся Крукович. — Я, их по пять с половиной выставлю, с руками оторвут.

— Ваш товар, ваша цена. — глядя на него спокойно произнес Валя. — Могу сейчас шесть оставить, и две, когда за второй приеду.

«Сиплый» Закурил, пытаясь выиграть время для обдумывания предложения. — Черт с тобой, давай по четыре с половиной за каждую и предоплата семь.

— Я, машины только со стороны видел, и предлагаю за них без осмотра, четыре за каждую, только потому, что слышал про Вас исключительно хорошее. — стряхнул Валентин пепел с сигареты. — Можно конечно и по четыре с половиной, но у меня планы на дальнейшее сотрудничество. — Семь могу оставить, но машины дороже четырех не возьму. — затянулся Валя, посмотрев в глаза «Сиплому».

— Четыре двести. — произнес Валерий Карпович.

— Четыре. — упрямо ответил Валя.

— Откуда ты такой жадный? — улыбнулся Крукович.

— С Урала. — спокойно ответил Валентин. — И не жадный, а домовитый. — добавил через секунду.

— Хрен с тобой, домовитый. — протянул руку Валерий Карпович. — Договорились, только я готовить их не буду, так забирай как есть.

— И не надо, я сразу об этом говорил. — улыбаясь, пожал протянутую руку Валя.

— Чувство, какое-то дурацкое. — туша окурок в пепельнице сказал, «Сиплый». — Вроде, как и машины продал, а ощущение, что обманул ты меня.

— Почему? — удивился довольный сделкой Валентин.

— Не знаю. — честно ответил Крукович.

— Не переживайте, Валерий Карпович, Вы на мне больше заработаете. — сунул окурок в пепельницу Валя. — По четыре машины в месяц могу забирать минимум, а может и больше. «Сиплый» с недоверием посмотрел на самоуверенного «перекупа».

— А раньше, почему не забирал?

— Раньше не мог. — засмеялся Валя. — Может еще по кофе, и обсудим сотрудничество. — предложил он и закурил очередную сигарету. Валерий Карпович нажал кнопку на чайнике.

Обсудив все детали, договорились, что Крукович будет пригонять, под Валентина раз в неделю две экспортные Лады, исключительно салонов «Hanseat» и «Hight», кузова могут быть разные, но салоны именно эти. Валентин же гарантировал, что все, что пригонят под него, будет выкупаться и оплачиваться не позднее недели с момента появления машин на рынке в Гродно, с обязательной предоплатой за машины, которые остаются ждать перегона. Еще раз, ударив по рукам, оформили две справки — счет, на оба автомобиля и Матвеев отсчитав семь тысяч долларов, с улыбкой протянул деньги «Сиплому». Валерий Карпович, убрав деньги в сейф, стоявший под столом, вытащил из него бутылку коньяка и кивнув на нее головой, подмигнув спросил. — Обмоем, сделку?

— Спасибо, но в другой раз. Вежливо отказался Матвеев. — Дела еще есть сегодня. — Я, черную прямо сейчас заберу. — А за второй через неделю приеду.

В который уже раз за сегодня, новые компаньоны, пожали друг другу руки.

— По рукам. — кивнул «Сиплый».

Забрав на мойке ключи от первой машины, Валентин уже обстоятельно рассмотрев свое приобретение остался очень, доволен. — «Правильно говорят». — подумал он. — «Покупать надо с легкой руки». Состояние машины было практически новым, несмотря на четырех летний возраст. Настроение Валентина поднялось еще больше, после того как он внимательно осмотрел второй автомобиль, одометр которого показывал всего двадцать три тысячи километров пробега. Зная о том, что машины еще не успели подготовить к продаже, обязательной процедурой которой было скручивание цифр одометра, Валентин не стал даже заглядывать под днище. Абсолютно уверенный в том, что там все в порядке, бросив свою сумку на пассажирское сидение, черной «Лады», Матвеев, настроив сидение и зеркала, под себя, повернул ключ зажигания. — «Вот почему так»? — обидно подумал он, услышав ровный и не громкий звук ожившего двигателя. — «Как для иностранцев делать так, пожалуйста, все в лучшем виде. Как для своих, то обязательно не машина получается, а ведро с болтами». — вспомнил он, громыхающие всеми частями двигателя, и салона «Лады», продаваемые для обычных жителей страны.

Не спеша Валя выехал за ворота рынка и оказавшись на относительно свободной и широкой улице, посильнее нажал на педаль газа. Черная «Лада» уверено и плавно, без рывков, потянула его вперед. Передачи не смотря кулису, переключались четко и без характерного, присущего советским вариантам «Лад», хруста, уже совсем скоро Валентин включил пятую.

Сделав небольшой круг по городу, наслаждаясь звуком правильно работающего двигателя, Валя свернул на неприметную улочку частного сектора. Несколько раз, свернув направо и налево, испугав по пути, гуляющих по дороге куриц, Матвеев остановился у невысокого домика. Протянув руку через верхний край калитки, он, нащупав секретную щеколду, отворил ее. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что все спокойно и чужих людей на улице нет, Валентин вошел внутрь.

В маленьком уютном дворике справой стороны от дома, стоял под не большим навесом, стол с задвинутыми под него табуретками, достав одну из них Валя, положил на нее дорожную сумку. Беспородная дворняжка, по кличке «Шарик» нехотя высунула заспанную морду, из стоявшей не далеко от стола будки. Похлопав по коленке рукой, Валентин подозвал собаку, и та, узнав хозяина, радостно виляя всем телом сразу, на полусогнутых лапах, и поскуливая от радости, подбежала к нему.

— Привет, привет! — потрепал Матвеев пса за уши. — Соскучился? Вижу, соскучился. — глядя в счастливые глаза собаки улыбнулся Валя. — Где хозяйка? Ну-ка, быстро говори где хозяйка? — трепал, он за свалявшуюся шерсть загривка пса. «Шарик» пытаясь лизнуть своего хозяина, беспрестанно изворачивался от рук, и подпрыгивал, стараясь дотянуться до лица Вали.

— Хвост сейчас отвалится. Вишь как, машет, обрадовался. — раздался женский голос, и из сада вышла невысокого роста улыбающаяся старушка.

— Здравствуй баба Лида! — наклонившись к собаке и позволив ей несколько раз лизнуть себя, поздоровался Валя. — Как вы тут без меня поживаете?

— Нормально мы поживаем. Что нам будет то? — подошла ближе старушка, и «шарик» как бы желая поделиться с ней, своей радостью, несколько раз подпрыгнув, лизнув ее за руки.

— Фу, окаянный, что распрыгался то. — беззлобно замахнулась старушка на собаку, улыбаясь при этом. — Сам то, как милый? Надолго или как? — обратилась она к Вале.

— На минуточку, я. — переложив сумку на стол, сел Валентин на табуретку.

— Что даже не покушаешь? — заботливо вздохнула баба Лида.

— Если только быстро. — улыбнулся Валя, такой заботе о себе.

— Конечно, быстро у меня же готово все, как чувствовала, что приедешь, с вечера наготовила. Захлопотала суетливо старушка и быстрым шагом засеменила в дом.

Бабу Лиду, Матвеев знал давно. Еще в первый свой приезд в Гродно, он специально потратил время, чтобы найти себе съемное жилье, а не останавливаться в гостинице. Дело было даже не в экономии, а в безопасности. С приходом новых, капиталистических правил игры, человеческая жизнь как таковая резко обесценилась, а жизнь человека, у которого были хоть какие-то деньги, вообще ничего не стоила. За несколько тысяч рублей, не говоря уже о долларах, «нелюди», не задумываясь, убивали человека. Именно поэтому Матвеев решил не пользоваться услугами гостиниц, адмистраторы, которых за десять долларов, с радостью сливали «бандитам» информацию, про постояльцев. По этой же причине Валя не рассматривал такси как средство передвижения, пользуясь общественным транспортом или передвигаясь пешком. Учитывая, что в Гродно Матвеев собирался приезжать часто, разница на стоимость машин в Белоруссии и в России, была существенная. Валентин предпринял все возможности, чтобы, не привлекать к своей персоне внимание местных «рэкетиров», готовых в любую минуту, кинуть «лоха» на бабки. И хорошо еще, если просто кинуть, многие отморозки за деньги эквивалентные стоимости машины, просто убивали приезжих из России, искренне полагая, что в Белоруссии их Российская милиция искать не будет. Баба Лида при этих обстоятельствах, как никто лучше подходил на роль хозяйки временного жилья в Гродно. Женщина она была одинокая, ни братьев, ни сестер у нее не было, не говоря уже о дальних родственниках. Жила она тихо и скромно, на крошечную пенсию, пытаясь кое — как свести концы с концами, надеясь больше на собственный огород, чем на помощь государства. Поэтому предложенные ей Валентином пятьдесят долларов в месяц за несколько раз переночевать, старушка, хоть и с опаской, но все — таки согласилась взять. Со временем, убедившись в добрых намерениях постояльца, баба Лида, прониклась к нему практически материнской любовью и заботой. Да и сам Валя, чувствовал себя в доме у, аккуратной и тихой старушки, не как временный жилец, а как внук в гостях у собственной бабушки. Через полгода, после того как Валя поселился в частном секторе у бабы Лиды, он, пожалев, подобрав на улице хромого и забитого щенка. И принеся его за пазухой домой, попросил хозяйку покормить бедолагу. Неожиданно для него баба Лида искренне обрадовалась найденышу, и тут же назвав его «шариком» решительно настояла на том, чтобы пес остался жить с ней. Так в маленьком домике появился еще один обитатель, а сама старушка, как показалось Вале, даже помолодела, полностью посвятив себя вновь обретенной семье, состоящей из внука, и собаки.

— Надолго уезжаешь? — спросила баба Лида, ставя на стол две тарелки, в одной из которых колыхался борщ, на второй горкой лежали пирожки.

— На недельку. — откусив пирог, и погрузив ложку в суп, ответил Валя. — Во вторник вернусь.

— Не сидится тебе на месте. — вздохнула бабуля. — Все носишься и носишься.

Вместо ответа Валентин набитым ртом, промычал. — Я, денежки принес. И сумку с вещами оставлю? Постираешь?

— Поспал бы лучше, и с утра поехал бы? — обиженно пробубнила старушка. — Я, бы, все простирнула и чистое одел бы.

— Вот приеду и одену. — тронутый заботой улыбнулся Валя. «Шарик» навострив уши, сидел у стола, не сводя с хозяина глаз. — Не хулиганит? — кивнув на собаку, спросил Валентин.

— Я, ему похулиганю. — посмотрев на пса, улыбнулась баба Лида. — Вмиг на цепь, на хлеб и воду. «Шарик» поняв, что разговор идет о нем, встал на лапы и завилял хвостом.

— Здоровье то как? — отодвигая от себя тарелку и вытирая выступивший на лбу, от горячего супа, пот, поинтересовался, Валя у бабушки.

— Побегаю еще. — улыбнулась та в ответ.

— Ну и хорошо. — встал Матвеев из-за стола. — Пирожки я с собой заберу в дорогу. Вот прибери. — протянул он старушке деньги. Баба Лида, вздохнув, спрятала их в карман фартука, и стала собирать со стола.

— Лапу? Дай, лапу? — протянул, Валя руку к собаке требуя от нее рукопожатия. Глупый пес вместо этого уткнувшись мордой, в ладонь принялся облизывать ее. Улыбнувшись наивной бестолковости «Шарика» свободной рукой Валентин, почесал у него за ушами. — Ну, все поехал я. Не скучайте, во вторник вернусь. — выпрямившись, сказал он, и обнял старушку, которая как показалось ему, была готова расплакаться.

— Осторожнее. — на прощание попросила она.

На свалку Валя приехал уже ближе к вечеру, и по настороженно расстроенному лицу Михи, догадался, что ждут его уже долго.

— Дядя Валя, ты куда пропал? Я, уже три раза на рынок сбегал. Говорят, уехал ты. А ко мне не приехал. «Сиплый» говорит, машину забрал и уехал. Я, уже не знаю, что и подумать. Ни тебя, ни машины. — затараторил «бригадир», как только Валентин открыл дверь автомобиля.

— Что за паника предводитель? — рассмеялся Матвеев, глядя на взъерошенные волосы паренька.

— А как? — уставился на него Мишка. — Тебя нет, машины нет. Никто не знает, куда ты уехал. Пацаны, голодные психуют.

— Ну, все, все, хорош, успокойся. Вот он я живой и здоровый. Давай тащи, что вы там наковыряли? — прикуривая сигарету, произнес Валя, переходя к делу.

— Что просил то и наковыряли. — обиженно бросил «бригадир» и, отвернувшись в сторону своей ватаги, стоявшей неподалеку, махнул рукой. — Че встали, тащите все сюда.

Переглянувшись, пацаны подхватили с земли две небольшие коробки и быстренько подбежали к Валентину. — Все что заказывал. — пнув, по одной из коробок, важно произнес Миха.

— Открывая смотреть будем. — в тон ему приказал Валя. — А то в прошлый раз, хлама какого-то натолкали. Один руль на стенку пришлось повесить, совсем плохой.

Мишка обижено и молча раскрыл первую коробку. — Смотри. — с вызовом посмотрел он на Валю, и отошел в сторону.

В первой коробке лежали две фары от «пятерки бмв», и решетка радиатора от него же.

— По лучше, не было? — взяв одну фару и перевернув ее, разглядывая корпус, больше для торга, чем придираясь, спросил Матвеев (фара была в хорошем состоянии).

— Лучше только в магазине. — плюнув себе под ноги, прищурившись, ответил «бригадир»

— А лампочки где? — поднимая вторую фару, посмотрел на него Матвеев.

Мишка кивнул одному из подручных. — Вот. — протянул тот, Валентину, на грязной ладошке лампочки.

Радиаторную решетку Валя вытаскивать из коробки не стал, и так было видно, что все крепления целые. — Хорошо. — произнес он, открывая вторую коробку, в которой оказались ручки переключения передач от двух мерседесов и трех бмв, боковые зеркала от них же, и щиток приборов от фольксвагена гольф. Повертев каждую из ручек, Валентин одну вернул Михе.

— Поменяйте, затертая очень.

— Да где она затертая то? — попытался возмутиться Мишка.

— Поменяете. — чуть строже потребовал Валя.

— Ждать придется. — припугнул Миха.

— Не страшно подожду. — убирая коробки в багажник «Лады», ответил Матвеев. — Тем более, еще разговор есть. Садись в машину. — кивнул он на пассажирскую дверь Мишке.

Перекинув через крышу автомобиля, истертую ручку своим помощникам, и приказав им поменять ее побыстрее, «бригадир» сел в машину.

— Сколько за все? — опустив окно двери, и закурив, спросил Валя паренька.

— Фары и зеркала по полтиннику, решетка тридцать, ручки по десять. — тут же ответил Миха, и немного подумав, добавил. — За приборку сто.

— Больно. — засмеялся Валя. — За столько я на рынке куплю. Еще и за опт скинут. — выдохнул он дым в открытое окно. — Давай так. Фары и зеркала по тридцать, ручки по пять, решетка десять, а за приборку пятьдесят.

— Не пойдет. — заупрямился Миха.

— И вот тебе лично двадцатка. — не стал дослушивать «бригадира» Валя, протягивая ему купюру. Мишка, настороженно посмотрев на деньги, произнес.

— Парни не поймут, если я крысить буду.

— А это не за запчасти. — улыбнулся Валя, Мишкиной порядочности.

— А за что? — по-прежнему, не прикасаясь к купюре. Спросил «бригадир».

— Работа есть.

— Какая?

— Я, у «Сиплого» еще одну машину купил и предоплату за нее оставил. — выбросил Валя в окно окурок. — Нужно будет посмотреть, чтобы с нее, пока меня тут не будет, ничего не скрутили, да не поменяли. Короче посторожить. Согласен?

— Тридцать. — вместо ответа произнес Мишка.

— Не хами! — грозно сдвинул брови Валя. — Двадцать и если все, будет нормально, то будешь постоянно получать столько за следующие тачки.

Миха, взял двадцатку, и пряча ее в карман, буркнул — Договорились.

— Ну и ладушки. — улыбнулся Валя и посмотрел на часы, показывающих, начало седьмого вечера.

— Серый «Hanseat», возле мойки припаркован. И подбери мне на него насадку на глушитель.

— Хорошо? Сделаем. — уже миролюбиво ответил пацан.

Валентин достал деньги и отсчитал сумму за запчасти. — Держи. — положил он стопку банкнот на полочку «торпедо». — И поторопи своих, время уже много, ехать пора.

Миха сгреб грязными руками деньги и выскочил из автомобиля.

— «Жалко паренька» — подумал Матвеев, глядя в след, убегающему Мишке. — «Вот тебе и рыночная экономика в действии. Даже дети, вместо того что бы учиться и спортом заниматься вынуждены по помойкам шляться и деньги зарабатывать. Капитализм твою мать».

Через десять минут «бригадир» вернулся и вручил Вале практически новую ручку рычага переключения передач.

— Можете, когда хотите! — похвалил его «перекуп» потрепав по рыжей голове. — Все, пока! — садясь за руль, попрощался Валя. — Через неделю увидимся. За машиной присмотри не забудь.

— Посмотрю. — кивнул Миха. — А кто такой «квакинец» — крикнул он, когда Матвеев, объехав вокруг парня, собирался покинуть свалку.

— Приеду, расскажу. — улыбнулся Валя, а сам подумал. — «Нужно будет не забыть привести ему книжку, про Мишку Квакина, Тимура и его команду».

В семь часов вечера черная «Лада» выехала из города. Перед тем как окончательно направиться в сторону дома, Валентина ждала еще одна обязательная встреча. В пяти километрах от таблички с перечеркнутым словом ГРОДНО, обозначающем границу населенного пункта, на обочине стоял черный джип «Гранд Чероки» прозванный в народе четко и емко «Широкий». Двери его были открыты, и сидевшие в автомобиле два мужика откровенно скучая, слушали «блатняк» разносящийся из колонок на всю округу. Валентин остановил свою машину позади Джипа и не закрывая на замок дверей, подошел к мужикам.

— Добрый вечер. — вежливо поздоровался он.

Перед тем как ответить один из «бандитов» убавив звук магнитофона, обернулся назад на Валин автомобиль.

— Сотка. — произнес он, повернувшись к Матвееву. Валя молча достал сто долларов и протянул их, сидевшему за рулем мужику.

— Свободен. — тут же потеряв интерес к «перекупу», прибавил звук магнитолы, «бандит».

— А пропуск? — спокойно произнес Валя.

Мужик, не оборачиваясь, протянул Матвееву, четвертинку обычного листка из школьной тетради, посредине которого стояла размашистая роспись. — До Смоленска. — сказал он.

— Знаю. — убрал листок Валя в карман куртки. — Удачи. «Бандит» молча кивнул в ответ.

— «Ну все». — поворачивая ключ в замке зажигания, подумал Матвеев. — «Все формальности соблюдены, можно ехать домой». Клочок бумаги с росписью, местного «рэкетира» Богдана, вручённого Вале его поручными, собирающих дань с покупателей машин в Гродно, гарантировал беспрепятственное передвижение до границы Белоруссии с Россией. После Смоленска своеобразный пропуск можно было выбросить, проблемы с Российскими бандитами, владельцы автомобилей должны были решать сами. Воткнув в магнитолу кассету, группы «Бригада С» и перемотав на песню «дорожная», Валентин с удовольствием нажал на педаль газа, до родного Урала, было почти три тысячи километров пути. Набрав скорость и включив пятую передачу, Матвеев, наслаждаясь дорогой, задумался о своей жизни. В памяти всплыли сначала счастливые года беззаботного детства, затем по очереди, школа, ПТУ, завод. Мысленно дойдя до службы в армии, Валентин, не произвольно вздрогнув всем телом, потянулся за сигаретой. Выпустив дым в приоткрытое окно, он погрузился в воспоминания, начав с военкома, так удачно отправившего, его служить в кремль. До злополучного утра, когда в самом центре Москвы, на перекрестке около пушкинского музея, «шестьдесят шестой» опрокинувшись и перевернувшись несколько раз, разрушил собой, все подготовленное, и обдуманное будущее Матвеева.

Прошло уже почти два с половиной года, как сержант Отдельного орденов Красного Знамени и Октябрьской Революции Краснознаменного Кремлевского полка, Матвеев Валентин Борисович, демобилизовался, а точнее был комиссован. Признанным, после более чем полугодового лечения, военной врачебной комиссией, совершенно не годным, к прохождению дальнейшей службы. Выписка сержанта из военного госпиталя имени академика Николая Николаевича Бурденко, куда после автомобильной катастрофы, привезли переломанного Валентина, произошла через неделю, после демобилизации всех его друзей в запас. Оформление документов заняло еще пару дней, в течение которых, Валя бродил по арсеналу, прощаясь с ним навсегда. Все его стройные планы о дальнейшей службе в комитете государственной безопасности, так тщательно им продуманные, рухнули в то самое мгновение, когда он, схватив за ворот гимнастёрки, уснувшего за рулем Слепова, тряхнул его, пытаясь разбудить. После чего в памяти сержанта остался калейдоскоп, из коротких мгновений и кадров, состоящий из чередующихся в водовороте переворотов, асфальта, неба и разбивающихся стекл. Темнота, наступившая одновременно с потерей сознания, длившаяся по ощущениям Валентина несколько секунд, на самом деле растянулась почти на месяц, во время которого, врачи госпиталя боролись за жизнь сержанта, боясь делать какие — то либо прогнозы. Слепова, сломавшегося чуть меньше, врачи госпиталя, за что им огромное спасибо, выходили. И комиссовав, отправили домой еще в сентябре. Матвеев же, со слов докторов, родившейся в рубашке, провел в больничной койке, четыре долгих месяца, и еще два ушло на то, чтобы научиться заново, пользоваться собранным по кусочкам телом, учась заново ходить, сидеть, бегать, и даже чистить зубы. В госпиталь к Вале, почти каждый день, приходил, кто ни будь из полковых друзей, рассказывая ему новости, и желая скорейшего выздоровления. Эти визиты хоть и радовали Матвеева, но все равно не могли отвлечь его от одной единственной мысли. — «Что теперь, делать дальше, после армии»? Так долго и мучительно найденный в свое время, ответ на этот вопрос, теперь исчез, словно туман над речкой, про которую, вспоминая свою деревню, так осязаемо рассказывал Слепов, за сутки до аварии. О службе в комитете гос. безопасности, теперь мечтать не приходилось, и все время после того, как Валя пришел в сознание, и понял, что будет жить, он судорожно пытался придумать себе новое занятие.

В день увольнения в запас, все друзья, прежде чем, разъехаться по домам, навестили Матвеева. Наговорив ему теплых слов, и на желав, богатырского здоровья они, веселые и шумные, направились в ресторан, праздновать дембель. Задержавшийся Андрей Карасев, сунув Валентину под подушку, два конверта, подмигнул ему. — Все в целости и сохранности.

— Спасибо. — улыбнулся в ответ Валя.

— И вот еще. — достал Карасев из внутреннего кармана парадной формы еще два конверта. — Друг твой из пожарной роты, Сергей вроде. — протянул, теперь уже бывший писарь, один из конвертов. — Передал. А это. — протянул он второй конверт. — Ребята передали. Так сказать, на витамины. Всей ротой скинулись, даже офицеры поучаствовали.

Тронутый таким вниманием Валя, едва не расплакался. — Спасибо всем передай огромное, и пошумите хорошенько, за меня тоже. — сказал он Карасеву на прощание.

Когда Андрей убежал догонять друзей, Валентин, не заглядывая в конверты, убрал их в тумбочку, и посмотрев в окно, за которым на улице, уже несколько дней, шел снег, грустно подумал. — «Не так я собирался встретить эту зиму, ох, не так».

Со временем он успокоился, и вспоминая рассудительного и мудрого «Большого», решил. — «Будь что будет. Приеду домой осмотрюсь, а там разберемся. В любом случае на первое время деньги есть, с голоду не помру».

Приехав домой под самый Новый год, Валентин сразу же попал в круговерть предпраздничной суеты, что, несомненно, скрасило, горечь о рухнувших планах и одновременно отвлекло от мыслей, про будущее. Все окружавшие в те дни Валентина, родные, близкие, и друзья, были искренне рады его возвращению. Поэтому первые два месяца его, во всех отношениях, новой жизни, в новой стране, пролетели быстро и беззаботно. Заранее собрав все доллары в один конверт, Валя, опасаясь бездумно потратить их, в непрекращающихся пьянках, отдал конверт, на сохранение матери, строго настрого запретив ей, давать ему деньги, особенно пьяному. Оставшиеся рубли, не смотря на внушительную сумму Матвеев, как ни старался сэкономить, но все — таки истратил, за три месяца, свободной от забот жизни.

В начале апреля, Валентин вновь начал задумываться о будущем, а так как заняться, кроме пьянства, в маленьком городе было решительно не чем, Валя, наконец — то, решил съездить в Екатеринбург, и навестить «Большого», о котором в постоянном празднике свободы, он к своему стыду, совершенно забыл. Созвонившись с Сергеем, благо на всех фотографиях воинов — кремлевцев, были указаны номера домашних телефонов. Матвеев на следующий день отправился на встречу к другу.

Грязный и неухоженный, новый город страны Екатеринбург, совсем недавно, переименованный из Сведловска, очень не понравился Валентину. Застроенный совсем старыми домами частного сектора, не только по окраинам, но и в центре, Екатеринбург совсем не был похож на столицу области. Серые «хрушевки», «брежневки», и панельки семидесятых годов, не добавляли ему, красоты мегаполиса. Единственная улица Екатеринбурга, аккуратно, застроенная Сталинским ампиром, вопреки, здравому смыслу, носила после переименования города название, улица «Свердлова». Не убранный за целую зиму снег, грязными кучами лежал на дорогах и тротуарах. Под стать цвету этих куч, жители большого города, ходили в одежде исключительно серого и черного цвета, а единственное, что хоть как то, добавляло ярких красок в этот мрачный пейзаж, были ярко оранжевого цвета автобусы «Икарус», смотрящиеся, на сером фоне города и его жителей, через — чур, сюрреалистично. Впрочем, и это зрелище было не долгим, стоило «Икарусу» тронуться, как все пространство вокруг, тут же заволакивало черным дымом выхлопных газов. Глядя на Екатеринбург, сквозь грязное окно рейсового автобуса, Валентин невольно сравнивал, его с маленьким городом, своего детства, который спрятавшись в лесу на берегу чистого озера, выглядел в разы лучше Уральской столицы. Однако на этом плюсы исторической Родины Валентина и заканчивались. С развалом страны, единственный завод города, практически закрылся, и работать, оставаясь в уютном городишке, было решительно негде. Все, кто был, более и менее подвижным, либо старающимся построиться под новые реалии, давно уехали на большую землю, так называли в городке, всю оставшуюся страну, начиная с близ лежащих, Челябинска и Екатеринбурга и заканчивая Калининградом и Владивостоком. Оставшиеся в городе жители, боясь всего на свете, и больше всего, разгулявшихся в последнее время, на полную катушку «бандитов», оставались в окружённом со всех сторон, колючей проволокой, и охраняемым солдатами городке. Надеясь под их охраной, пересидеть лихие времена перемен и свободы, потихонечку спиваясь. Садясь на автовокзале, с которого он когда-то уезжал служить в Кремль, в автобус, направляющийся в Екатеринбург, Валентин, после почти трех месяцев безделья и пьянства, твердо решил, бежать из «заколюченного рая». Понимание чем заниматься в жизни, еще не пришло, но чувство самосохранения уже подсказывало Матвееву. — «Оставаться в городе губительно опасно». В первую очередь губительно, в плане медленного умирания от безделья. Мрачная столица Урала, не блистающая чистотой и ухоженностью, наводнённая всеми пороками, начиная с алкоголя, наркотиков, казино, «бандитов» и «рэкетиров». Заканчивая, бомжами, нищими, и детьми — попрошайками, не смотря ни что выглядела, в плане реализации личных, пока еще не понятных планов, лучше, Валиного города.

-«Минск 70 км» Промелькнул на обочине, указатель. — «Уже». — удивленно отметил про себя, погруженный в воспоминания Валя, совершенно не заметив, что уже проехал, сто пятьдесят километров. Бросив взгляд на приборную панель, Валентин мысленно посчитал, хватит ли ему бензина до Орши, изначально, заправившись в Гродно, Матвеев планировал следующую заправку сделать именно в этом городе. Приблизительные расчеты, если верить стрелке, показывающей уровень топлива, говорили о том, что, бензина хватит, но в самый раз, как говориться, «тютелька в тютельку». Но Валентин, вспомнив, что после заправки в Гродно, он еще ездил по городу, и заезжал на свалку, решил напрасно не рисковать, и на всякий случай заправиться в Минске. Порадовавшись, что «лада» едет хорошо, и мотор с подвеской работают идеально, Валя, прибавив скорости, вновь принялся вспоминать события двух летней давности, приведших его в результате на большую дорогу.

«Большой», встретил Матвеева, на «Северном автовокзале», и отогнав, от друга, облепивших его, со всех сторон кричащих цыганок, Сергей обнял Валю.

— Молодец! Какой же ты молодец, что приехал! — радостно произнес он.

— Обещал же. — смущенно улыбнулся Матвеев, вспомнив про то, что забыл о друге, в пьяном угаре, празднования дембеля.

— Пойдем. — потянул Валю в сторону автостоянки Юнязов.

— Как сам то? — успел задать вопрос, Валя.

— Все расскажу. — улыбнувшись, ответил Сергей. — Сейчас домой приедем, сядем, выпьем, поговорим. — обернулся «Большой» на друга, обходя стороной вокзального барыгу, громкой скороговоркой предложившего. — Золото. Доллары.Часы. Продаю, покупаю!

Шагая за Сергеем, Валентин выработанной до автоматизма в армии привычкой, бегло осмотрел привокзальную площадь. Даже мимолетного взгляда хватило Матвееву, чтобы понять какой разгул «свободы» твориться тут. Вся площадь не зримо, но четко была поделена на зоны «ответственности» кормящихся на ней маргиналов. Возле выхода с поездов и автобусов, приезжих ждали цыганки с грязными детьми, держащимися, перепачканными ручонками, за пышные цветные юбки гадалок. Чуть дальше от входа, на тротуарах сидели нищие с картонными табличками в руках, на которых кривым почерком были описаны, их горести и требования одновременно. Затем, не стройными рядами, стояли разномастные ларьки и киоски, в которых тетки в грязных и засаленных халатах, не стесняясь грубить, отважившимся купить у них подозрительного вида беляш, покупателям, ловко обсчитывали приезжих. Таксисты на убитых и списанных, из закрывшихся таксомоторных парков, желтых «Волгах», громко зазывали клиентов, успевая при этом посылать по матери конкурентов и коллег. Дальше всех от здания вокзала, но ближе всех к входам в подземные переходы, расположились многочисленные «барыги» и скупщики, у которых можно было купить все, и соответственно продать им тоже все. Остальные, постоянные, обитали вокзальной площади, шлялись между зарабатывающими, на приезжих, собирая с них дань, или же, просто отбирая деньги, пропивая выручку тут же на площади.

— «Вот она демократичная свобода». — подумал Валя, поспешая за другом, который, ловко лавируя в людском потоке, совершено не обращал внимания, на «вокзальных прилипал».

— Карманы проверь? — обернувшись на друга, посоветовал Сергей Вале. — Тут кошелек дернуть, желающих много. Поэтому по внимательнее.

Валя сунул руки в карман и больше не вынимал их до самой стоянки. Раздолбанный «Москвич» с будкой, в народе прозванный «пирожковоз», на котором «Большой» приехал встречать друга, громыхая всеми частями своей конструкции, и барахлом в кузове, бодренько доставил друзей до Серегиного дома. Вернее, до дома доставшемуся «Большому» по наследству от деда, и расположенного в небольшом поселке Екатеринбурга, между Уктуским горами и дорогой в аэропорт. Завяжи Валентину глаза и привези его в тихий переулок, в котором жил Юнязов, а после этого скажи, что он находиться в городе областного значения, Валя ни за, что на свете не поверил бы этому. Дедушкин дом, «большого» стоял в самом центре поселка, куда не долетали звуки мегаполиса, а по дорогам вдоль заборов гуляли кошки и куры. Словно в деревне, каждую проезжавшую по узкой улочке машину, облаивали собаки, стараясь вылезти из дворов, в щели под калитками.

— Ну как тебе? — остановив «пирожковоз» напротив высоких деревянных ворот, своего домовладения, спросил Сергей, Валентина.

— Че это за колхоз? — удивленно спросил Матвеев, оглядываясь по сторонам.

— Родовое поместье! — вместо ответа рассмеялся «Большой», открывая одну из воротин.

Пройдя вовнутрь, Валя увидел, стоявший по средине небольшого участка, добротный, одноэтажный, на четыре окна с каждой стороны дом, занимающий большую часть двора.

— Вот тут я живу. — загнав «москвич» на небольшую площадку между домом и забором, обвел рукой вокруг, показывая свое поместье Сергей. — Пойдем в дом, я уже все приготовил. — пригласил он друга, озиравшегося по сторонам.

Внутри «наследство» выглядело больше чем снаружи. В доме была просторная кухня и три практически одинаковые по площади комнаты, выходящие дверями в общий коридор.

— Проходи. — разуваясь, и показывая, куда поставить обувь сказал, «Большой». — Кухня на право, а тебе туда. — махнул он, рукой указав на вторую слева комнату, и скрылся в первой, плотно притворив за собой дверь.

В комнате, куда прошел Валя, стоял обеденный стол, с приставленными к нему, старыми, витыми стульями. В дальнем от входа углу, на старинном комоде, громоздился большой телевизор. Разложенный диван расположился у левой стенки, к правой от двери стене, был прислонен очень красивый и очень старый шкаф, с резными дверцами, и вставками на них, из не прозрачного стекла. Оглядев комнату, Валя сразу же определил, что «Большой» проживает здесь холостяком. Несмотря на относительную чистоту, следов присутствия женщин в доме, Матвееву разглядеть не удалось. Вернее сказать, наоборот, удалось разглядеть полное отсутствие следов, присутствия женщин. Выражалось это в следующем, в первых, на широких подоконниках четырех окон комнаты, не было ни одного цветочного горшка, обязательного атрибута хозяйки помещения. Во-вторых, разложенный диван — книжка, был на скорою руку прикрыт одеялом, без всякого покрывала сверху, ни одна уважающая себя, владелица помещения, ни допустит такой вольности. В-третьих, стоявший в комнате стол, не был укрыт скатертью, и его поцарапанная, и потрескавшаяся столешника, прямо-таки, кричала. — «Прикройте меня, пожалуйста». Будь у Сергея девушка, она бы первым делом, спрятала с глаз долой, это зрелище. В-четвертых, на красивом и старом шкафу, только в одном месте, возле ручки правой двери, судя по всему той, которой и пользовался «Большой», блестела поверхность. Оставшаяся площадь резного шкафа, была покрыта ровным слоем пыли, что придавало мебели, еще более винтажный вид.

— Один живешь? — спросил Валя, усаживаясь за стол, и не произвольно смахивая пыль со стола.

— Ага. Один. — входя в комнату, держа в левой руке бутылку водки, а в правой большой заварочный чайник, ответил Сергей.

— Не скучно? — принимая из рук «Большого» бутылку, продолжил расспрашивать Валя.

— Не когда скучать. Работы выше крыши. — направляясь в кухню, ответил хозяин.

В ожидании его возвращения, Матвеев, принялся рассматривать принесенную Сергеем бутылку, которая, хоть и была похожа на настоящую, но все — таки вызывала, некоторые подозрения.

— Что за водка? Не отравимся? — задал он вопрос, «Большому» когда тот вернулся.

— Этой? — зачем-то переспросил Сергей в ответ. — Этой, никогда? Как показалось Вале, с гордостью произнес гостеприимный хозяин, ставя на стол тарелки с не хитрой закуской.

Опасения Валентина не были напрасными, в последнее время вся страна, пила много, и исключительно сплошной денатурат, наводнивший в огромных количествах, свободную страну, и продававшуюся круглые сутки, в ларьках и киосках. Отдельной строкой в списке алкогольной продукции стоял спирт «Рояль», разбавив который, можно было получить четыре, а то и пять бутылок, якобы водки. Названия же, импортного алкоголя, так вообще открыто говорили о своем предназначении. Чего стоило только одно из них «Черная смерть», которое было написано на литровой бутылке с изображением человеческого черепа в джентельменском цилиндре. Скорее всего, производитель, не скрывая своих планов, таким образом, говорил, свободным и демократичным Россиянам. — «Упейтесь до смерти суки». Страна же, совсем недавно пережившая «сухой» закон, и ошалев от ощущения свободы, и такого разнообразия водки, помноженным на отсутствие работы, в ответ на этот «вызов», запила. Запила страшно и сильно, запила так, как только может запить страна, в миг потерявшая все, но помнящая о своем былом величии. Запила подойдя, со всей присущей ей ответственностью к поставленной перед ней задачей, уничтожить весь алкоголь на планете. Запила, с пьяной гордостью, улыбаясь миру, беззубым ртом, развалившейся армии. Запила, успокаивая, саму себя, придуманным лозунгом. — «Россию, водкой не испугаешь». Запила что бы, не было стыдно за прошедший, пьяный день. Запила, что бы, не было страшно, за день грядущий. В этой ежедневной борьбе с водкой, не взирая, на потери бойцов, слепоту и глухоту, от употребляемой отравы, своих сыновей, разбитые семьи, и брошенных детей, страна, некогда свергнувшая царизм, пережившая гражданскую войну, и разгромившая фашизм, с упорством фанатика продолжала пить, доказывая неизвестно кому, что русских перепить невозможно. Каждый день, на улицах всех сразу, без исключения городов, пьющей страны, умирали, отравившись «сувухой», освобожденные от тоталитарного режима Советского Союза, россияне. Страна, оплакивая сгинувших от водки сыновей, пила еще больше, поминая безвременно погибших, еще дальше уходя в запой, длившийся уже второй год.

На подъезде к Минску, Валентин свернул налево, в направлении объездной автодороги, не собираясь ночью, колесить по улицам Белорусской столицы. Вскоре, с правой стороны, промелькнул стоявший на обочине знак, сообщавший водителям, что через девять километров, будет заправочная станция.

— «Лишь бы на ней был бензин» — подумал Валя, прижав педаль газа. Появившаяся через три минуты в зоне видимости, заправка, мало напоминала работающую. Свет в домике оператора не горел, ни один из стоявших вокруг станции, осветительный столбов, также не был включен.

«Может протянуть до следующей». — в первую секунду мелькнула мысль в голове Вали, но заметив в несколько метрах от будки оператора, вспыхнувший огонек сигареты, Матвеев резко свернул с трассы.

Остановившись возле колонки, предварительно оглянувшись по сторонам, и не заметив ни чего подозрительного, Валя вышел из автомобиля. Потянувшись, разминая затекшую поясницу, он закрыл двери «лады» на замок, и направился в сторону курившего в сторонке оператора.

— Доброй ночи. — издалека поздоровался «перекуп» с заправщиком.

Работник заправки, не ответил. Молча продолжая курить, он, разглядывал, машину Валентина.

— Бензин есть? — подходя ближе, спросил Валя.

Вместо ответа оператор, по-прежнему, не глядя на Матвеева, спросил. — Новая?

— Была бы новая, из Самары бы ехал. — ответил Валя. — Бензин есть? — еще раз спросил он.

— Понятно. — пропустив вопрос Матвеева, мимо ушей, произнес заправщик, и щелчком отбросил, далеко в сторону окурок. — Какой тебе? — плюнул он себе под ноги, и наконец — то, посмотрел на покупателя.

— Девяносто третий.

— Найдем. Подходи к окошку. — развернулся заправщик, и скрылся за углом операторской. Простояв у окошечка, минут пять, и не дождавшись, когда из стенки выедет деревянный лоток для денег, Валя постучал в темное окно будки.

— Уснул что ли? — раздражено крикнул он, оператору.

— Щас! — отозвался тот, и пропал еще на пару минут.

— «Дебил» — собираясь уходить, мысленно обозвал Матвеев, странного заправщика.

Словно услышав, не произнесенные вслух, ругательства, оператор, крикнул, — Еще минуточку. — и вытолкнул из стенки лоток.

— За двадцать пять литров, сколько? — достав и отсчитывая деньги, наклонился к лотку, Валя.

— Пятьдесят рублей. — донеслось из будки.

— А что так дорого? — положив купюру на полочку лотка. — спросил Валя. — Сорок пять везде стоит.

— Инфляция. — ответил оператор, и задвинул лоток с деньгами. — Иди, сейчас включу. — скомандовал он.

— «Кретин». — снова мысленно обозвал Валя заправщика, и пошел к машине.

Не торопливый оператор включил колонку через пять минут, как раз, в тот самый момент, когда Валентин уже собрался идти в его сторону, ругаться.

— «Черт с тобой» — плюнул Матвеев, нажав на клавишу заправочного пистолета. — «Запомнить надо, эту скотину и не останавливаться здесь больше». — решил он для себя.

Стрелка счетчика, колонки начала медленно перепрыгивать от цифры к цифре. Когда она отсчитала двадцать литров, колонка вздрогнув, остановилась. Удивленно посмотрев на счетчик, Валя, не поверив в такую наглость оператора, оставив пистолет в баке, с самым серьезным видом направился к будке.

— Охренел что ли? — с силой ударил он, по темному стеклу. — Где еще пять литров, сука!

Оператор молчал.

— Включи колонку, тварь! — еще раз и сильнее ударил в стекло Валя.

— У меня все прошло точно. — услышал он голос оператора. — Ты двадцать пять просил, я двадцать пять включил.

— Выйди, посмотри, сука, что ты там включил. — заорал Матвеев в стекло. — Или давай еще пять литров, или я сейчас пистолет с колонки срежу и будем считать, что в расчете!

— Попробуй только! — грозно крикнул в ответ заправщик.

— Хорошо! Сам напросился! — развернулся Валя в сторону машины. — «Совсем охренел, сволочь» — открывая автомобиль и шаря в сумке в поисках ножа, негодовал Матвеев. — «Мало того, что на пятак, больше взял, так еще и бензин скрысил, тварь». — вытащил он из сумки, обыкновенный, но очень острый, кухонный нож, который всегда возил с собой на всякий случай.

В это время на заправку, с визгом влетела черная бмв «пятерка». — Что за шум, а драки нет? Вышли из нее, два коротко стриженных парня в одинаковых кожаных куртках.

— «Так вот в чем дело»? — тут же, догадался Валя, почему не торопился заправщик. — «Этот упырь время тянул, чтобы «бандюков» местных вызвонить». — Сейчас, будет! — незаметным движением, спрятав в рукав нож, ответил Валя. — Эта крыса. — кивнул он в сторону будки, делая вид, что еще не понял, зачем приехали «рэкетиры». — Бензин ворует.

— Да ты что? — нагло заговорил парень, который вышел из — за руля. — А, у нас другая информация. — улыбаясь, произнес он. — Говорят, шумишь, деньги платить не хочешь.

— Полтинник, за двадцать литров, не деньги что ли? — с вызовом, ответил Валя.

— Сколько? — удивленно бросил взгляд на будку оператора, второй бандит.

Перехватив его взгляд, Валя пошел в наступление, поняв, что заправщик, подворовывает у своей «крыши». — Я, же говорю крыса! Деньги взял, бензин не дает. Беспредел, братья! — специально перешел на «правильный пацанский» язык, Валя.

— Какие мы тебе братья? Барыга! Че гонишь? — подошел ближе, рулевой бмв.

— Не хами! — грозно предупредил, Валя подошедшего, на всякий случай, посильнее сжав ручку ножа. — Вон барыга. — кивнул он на заправку, к которой медленно пошел пассажир бмв. — И меня и Вас кинуть хотел! Сука! Хер с ним с бензином, но с Вас, то он, точно копеечку крысит. — вбил Матвеев, клин сомнения, в мысли бандита.

— Это наши заботы, ты сюда ноздри на мочи! За тачку, бабки гони! — перешел, к главной теме своего визита на заправку, рэкетир.

— На! — вытащил из кармана, целую стопку «пропусков» с росписью Богдана, Матвеев.

— Что это? Бабки где? — уставился на листочки бандит.

— У Богдана спроси, где твои деньги. — спокойно ответил Валя. — Знаешь его?

— Ну, знаю. — поднял взгляд с «пропусков» на Валю, рэкетир. — Ты то, с какого боку с ним?

— А, ты сам у него спроси, при встрече. — нахально ответил Матвеев. — Может, что нового, услышишь. — За одно, расскажешь, как Вы тут братву, на бабки кидаете. — вытащил из кармана, пачку сигарет Валя.

— Кто кидает? Че ты лепишь? — огрызнулся бандит.

— Бензин где? — в лоб, спросил Валя, протягивая, бандиту пачку сигарет.

— Какой бензин? — окончательно потерял инициативу рэкетир. Матвеев еще ближе протянул к нему руку с пачкой сигарет.

— За который я заплатил? — спокойно произнес Валя. — Закуривай.

Бандит, отказавшись от сигарет Матвеева, молча вынул из кармана свою пачку.

— Совсем нисколько не налил? — спросил он, прикуривая.

— Недолил? — вытаскивая зубами из пачки сигарету, ответил Валя.

— Много?

— Пятак. — прикурил Валя.

— Сейчас разберемся. — выпустив вверх дым, повернулся бандит, в сторону операторской.

— «Бурый»! — крикнул он напарнику, стоявшему у окошка будки. — Пусть включит, пятак!

«Бурый», кивнув головой, наклонился к выдвинутому лотку, через который, разговаривал с заправщиком, и приказав ему включить колонку, направился к машинам.

— Нормально все? Заплатил? — спросил он, курившего «товарища по оружию» приблизившись.

— Еще в Гродно. — ответил тот.

— В смысле? — грозно посмотрел на Валентина «Бурый».

— В коромысле? — зло скаламбурил в ответ, его товарищ. — Ладно, братан! — протянул он, руку Валентину. — Нормально, добазарились! — Удачи. Богдану привет.

— От кого! — пожимая руку рэкетира, спросил Валя.

— Скажи, от «Бурого» с «Блондином».

— Хорошо! А так — то как звать? — улыбнулся Матвеев.

— Я, Андрей, а это. — кивнул «рулевой», на «Бурого». — Леха.

— Валентин. — кивнув Лехе и Андрею, представился Матвеев. — Увидимся, пацаны. Пока!

— Счастливо. — развернулся Андрей к Лехе. — Пошли с крысенышем этим потолкуем, зря, что ли приехали. — направился он, в сторону заправки.

Валентин, вытащив из бака пистолет, и поставив его на колонку, облегченно выдохнул. Богдана он лично не знал, и даже не видел его ни разу. Все, что он сейчас тут «исполнял», было чистой воды импровизацией. — «Прокатило». — подумал Валя, отъезжая от заправки, видя в зеркало заднего вида, как, «Блондин», схватив за шею, и согнув пополам заправщика, что-то кричал ему в ухо.

— «Похоже, Богдан, этот, очень авторитетен, если про него даже в столице знают». — снова закуривая, и одновременно, устраиваясь на сидении поудобнее, размышлял Валентин. — «Надо будет, подумать, как с ним познакомиться, поближе».

Быстро разогнав «ладу» и переключившись на пятую передачу, Матвеев, войдя в режим «автопилота», помчался дальше. Постепенно успокоившись, его сознание, вновь, переключилось на воспоминания.

— Как-то самоуверенно прозвучало. — вопросительно посмотрел Валя на «Большого».

— Не правильная формулировка. — улыбнулся Сергей, забирая бутылку водки, из рук гостя. — Не самоуверенно. — подбросил он, на ладони левой руки бутылку. — А со всей ответственностью заявляю. — ударил Сергей, правой ладонью, по донышку бутылки так, что «крышка — бескозырка», издав характерный хлопок, словно пуля, выпущенная из охотничьего ружья, унеслась в угол комнаты. — Этой водкой ты не отравишься! — довольный, произведенным, на друга эффектом, от стрельбы пробкой, произнес, «Большой».

— Собственное производство и контроль качества. — начал он разливать по первой. — За встречу, брат! — провозгласил «Большой» первый тост, подняв рюмку.

Валентин, улыбнувшись, стукнув своей рюмкой об Серегину, и сильно выдохнув, залпом опрокинул водку в рот. К его удивлению, напиток оказался не противным, по крайней мере, желания сразу же запить его, чем ни будь, не появилось. Удивленно и одновременно одобряюще, покачав головой, Валентин подцепил вилкой с тарелки тоненький срез сала.

— Очень даже ничего! — похвалил он толи водку, толи Сергея, и положив сало на кусок черного хлеба, только после этого закусил.

А, я, о чем! — радостно ответил хозяин, наливая по второй.

— А, помнишь, как «Наполеон» карасевский в штабе батальона пили? — спросил Валя, глядя как наполняются рюмки.

— Помню, все помню. — улыбаясь, ответил Сергей. — Особенно как ты Пендюрину по хоботу треснул, помню! — рассмеялся «Большой» поднимая рюмку.

— Ну, да было. — улыбнулся Матвеев.

— За нас! — сказал Сергей и быстро выпил.

— А, мы не торопимся? — поставив пустую рюмку, готовя себе второй бутерброд с салом, осторожно спросил Валентин.

— В самый раз! — откинувшись на скрипнувшем под его тяжестью стуле, закурил «Большой». — Ну, теперь рассказывай, как живешь? — выпустив длинный шлейф дыма в потолок, уставился на Валентина Сергей.

— Нечего рассказывать. — закуривая ответил Матвеев. — Про то, как я поломался ты уже, наверное, наслышан. «Большой» утвердительно кивнул в ответ головой.

— А, про сегодняшнее, и говорить не стоит. Нигде не работаю, пью, чем заниматься не знаю. — стряхнул Валя пепел в стоявшую на столе пепельницу.

— Понятно. — вздохнул Сергей. — В поисках значит. — налил он по третьей. Валя молча кивнул.

— А пьешь то, на какие? — протянул «Большой» руку с водкой, предлагая выпить.

— До госпиталя, успел подзаработать немножечко, на них и гуляю. — опрокинул очередную порцию водки в рот, Валя, и закусив, добавил. — Но скоро кончаться, если не займусь ничем. А, ты? — вылавливая соленый огурец из банки, посмотрел он, на Сергея.

«Большой» хитро прищурившись, качнул головой в сторону коридора. — Пойдем, покажу.

— Пойдем. — равнодушно согласился Валентин.

Одновременно затушив окурки в пепельнице, друзья вышли в коридор.

— Смотри! — торжественно произнес Сергей, и открыл дверь первой слева комнаты, той самой в которою, он заходил, отправляя Валентина в зал.

— Ни фига себе! — выдохнул Матвеев, зайдя внутрь. Вся комната по периметру, на высоту человеческого роста, была заставлена ящиками с водкой. В центре комнаты, стояли три сорока литровых молочных бидона и стол, на котором ровными стопками лежали этикетки водочных наклеек. Рядом со столом, на полу лежали полиэтиленовые пакеты с новыми пробками, для запечатывания бутылок.

— Это что? — оглядывая водочный «Клондайк», обернувшись на друга, спросил Валя.

— Похоже, не долечили тебя в госпитале. — засмеялся «Большой» — Водка, ослеп что ли.

— Вижу, что водка. — поворачиваясь обратно, ответил Матвеев. — Откуда столько?

Вместо ответа, Сергей пропел. — «Водочку льем, водочку пьем, водочкой только живем»

— Ты водку «бадяжишь»? — разглядывая мини цех по производству «паленой» водки, глупо спросил Валя очевидное.

— Нет, блин! — смеялся Серега. — Сторожу! Конечно «бадяжу».

— А, потом? — продолжая тупить, спросил очередную глупость, Матвеев.

— Суп с котом! — ржал Серега. — Продаю по двадцать ящиков в день.

— Сколько? — вытаращил глаза Валя, не веря в услышаное.

— Столько! — каламбурил дальше, «Большой» — Ладно пошли. Выпьем! — предложил он, видя, что Валентину это просто необходимо, иначе он окончательно «залипнет».

Выдохнув после очередной рюмки водки, и не закусывая, Валя уставился не мигающим взглядом на друга.

— Как-то так! — подмигнул ему Сергей, ставя свою рюмку на стол. — В общем, слушай. — начал он свой рассказ.

-«Тебя мне только не хватало». — вздохнул Валя, включая правый поворот и сворачивая на обочину, заметив выскочившего из кустов, наперерез его машине, гаишнику. Проехав на всякий случай чуть дальше «засады», и разглядев, спрятанную за деревом, милицейскую машину, Матвеев окончательно остановился. Не будь в лесу автомобиля гаишников, он бы нажав на педаль газа, без зазрения совести умчался бы дальше. В последнее время, на всей территории бывшего Союза, развелось не мало, желающих поживиться дармовщинкой, с большой дороги. Все, кому ни лень, купив на базаре или еще где, форму сотрудников ГАИ, повылазили на трасы в надежде по легкому срубить денег. Наличие же служебного автомобиля, давало хоть не большую, но все-таки уверенность, что гаишник не ряженный.

— Нарушаем! — с места в карьер, сразу же начал, даже не поздоровавшись, подошедший сержант.

— И не думал. — спокойно ответил Валя, не торопясь доставать документы.

— Ну, как же? Нарушаем, нарушаем! — настаивал гаишник. — Знак, какой стоит? — махнул он жезлом в сторону, откуда приехал Валентин.

— Какой? — переспросил Матвеев.

— Я, у Вас хотел спросить? — наклонившись и разглядывая салон автомобиля, спросил блюститель порядка.

— Не знаю. — ответил Валя.

— Вот и я, про тоже. — посмотрел на него гаишник. — Шестьдесят километров, знак стоит. Но если Вы его не видели, то и спорить бесполезно. — улыбнулся он, вытащив из — за спины, радар. — Вот, пожалуйста, Ваша скорость. — показал он Валентину, красные цифры, в маленьком окошечке прибора. — Девяносто пять километров. Видите?

— Нет! — доставая сигарету из пачки, ответил Валя.

— Вот! — еще раз показал радар, гаишник.

— Скорость вижу. Согласен, моя скорость. — прикурил Матвеев. — Знака не вижу. — выдохнул он дым в противоположную от милиционера сторону, не став злить его неуважением.

— Там стоит. — еще раз махнул сержант гаи в сторону, где, по его мнению, стоит знак.

— А, если не стоит? — переспросил Валя.

— Стоит, стоит. — можете не сомневаться, товарищ водитель. — улыбнулся сержант. — Или нарушитель? — радостно произнес он. — Как Вам больше нравиться? — предвкушая «взятку» оскалился сержант в довольной улыбке.

— Больше нравиться друг. — ответил Матвеев.

— Вот что, дружище. — поправил жезлом, скатившуюся на лоб фуражку, гаишник. — Или мирно, расходимся, в районе «полтинника», или пойдем оформляться.

— Полностью с Вами согласен. Полтинник, так полтинник. — улыбнулся Валя, доставая купюру. — Только знака там нет. — искоса посмотрел он, на сержанта, держа в руках деньги.

— Есть. — глядя на вожделенную деньгу, ответил милиционер.

— Друг, пойми меня правильно. — переходя на доверительный тон, произнес Валентин. — Я, тут часто езжу, и ни разу знака там. — кивнул он головой назад. — Не видел. — Не хочется в твоих глазах, лохом выглядеть. Полтинник не жалко. Справедливости хочется, дружище.

— Так съезди и посмотри, раз не веришь. — уверенный в своей правоте, спокойно сказал сержант, точно зная, что знак там есть, потому что сам лично, не более чем три часа назад, он его там и вкопал.

— Можно? — переспросил Валя, не веря своей удаче.

— Только быстро.

— Я, мигом. А, далеко?

— Полтора километра. У дерева. — описал гаишник место, где вкопал знак.

Аккуратно развернувшись вокруг сержанта, Валентин нажал на педаль газа.

— «Прощай, лошара» — радостно подумал он о гаишнике, не собираясь возвращаться обратно. Ради интереса Валя все же притормозил, возле свежа — вкопанного и спрятанного за листвой дерева знака. Представив, как сержант ждет его в своей засаде, придумывая, на что потратить халявный полтинник. Валентин улыбнувшись, свернул с объездной дороги в город.

— «Не чего кормить жадных, и наглых» — въезжая в столицу Белоруссии, оправдывал он, свой обман алчного сержанта. Строго по главной дороге, и исключительно по правилам, Матвеев вскоре, выехал из города по направлению на Смоленск. Прибавив звук на магнитоле, он в очередной раз улыбнулся, представив расстроенную физиономию сотрудника ГАИ, вглядывающимся вдаль, в надежде увидеть свет фар, приближающейся черной «лады», везущей ему пятьдесят рублей.

— Я, когда домой, приехал. — доставая сигарету из пачки, начал свой рассказ «Большой». — Тоже попил, недели три. Потом, думать стал, куда на работу устроиться. Там не платят, тут не платят. — выдохнув сигаретный дым, и наливая по новой водки, не торопливо рассказывал он, как стал «бутлегером». Валентин напрасно не перебивая, внимательно слушал, надеясь подчерпнуть, что — то, полезное для себя. Но к своему разочарованию он, дослушав до конца, понял, что Серегина история, оказалась банальным стечением обстоятельств, в которые очень удачно вписался «Большой», просто оказавшись вовремя дома.

Корнями, «бутлегерство», в котором сейчас участвовал Сергей, уходило во времена Горбачевского «сухого закона». В те времена, радужных надежд, на перемены, связанные с «перестройкой», отец Сергея, работал таксистом, в одном из таксомоторных парков города, и естественно приторговывал с колес водкой, как и все таксисты страны. Сережин отец, будучи опытным «бомбилой», не гонялся за вытянутыми, вдоль обочины, руками пассажиров, а имел постоянных клиентов, в основном состоящих из торговавших на центральном рынке азербайджанцев. Делая пару рейсов в смену, по маршруту, гостиница — рынок — гостиница, он спокойно выполнял план, и оставшееся время был предоставлен сам себе, потихонечку продавая сэкономленный бензин. Когда Михаил Сергеевич Горбачев, озаботившись, нравственным и физическим здоровьем сограждан, ввел «сухой закон». Чувствовавшие себя в рыночной экономике, как рыбы в воде, азербайджанцы, быстро сориентировавшись, организовали поставки водки, с исторической Родины на Урал, в тогдашний город Свердловск. Учитывая государственную монополию на продажу алкоголя, привезенную водку, они реализовывали, через багажники таксистов, накручивая по двести процентов на бутылку. Несмотря на заоблачные цены, «водочно — таксистский» бизнес процветал, желающих выпить в стране, всегда было с избытком, а водки в магазинах мало. Чуть позже, азербайджанцы, по открывав, коммерческие магазины, стали приторговывать водкой и там, а с развалом страны и наступившей свободой, и вовсе стали торговать легально. Как раз в это время из армии, домой, поселившись, в дедушкином доме, вернулся «Большой». Предприимчивые азербайджанцы, быстро скумекав, что продавать сделанную, собственными руками водку, гораздо выгоднее, чем перепродавать покупную, как раз искали людей и место для организации, карманного, вино — водочного заводика. И отец Сергея, вовремя подсуетившись, предложил братьям южанам свои услуги. Так в тихом переулке Екатеринбурга, заработал цех по производству не совсем заводской, но все — таки хорошей водки, на котором Сергей трудился сразу во всех должностях, начиная с главного технолога и заканчивая грузчиком. Со временем азербайджанцы, убедившись, в порядочности и исполнительности, «Большого», отстранились от поставок спирта, и прочих атрибутов изготовления водки. Ограничившись сбытом «палёнки», через свои магазины и ларьки, каждое утро они забирали у Сергея порядка двадцати ящиков, и тем самым обеспечивали ему безбедное существование. «Большой» с присущей ему неторопливой рассудительностью, наладив практически заводской технологический процесс, работал не покладая рук. Учитывая, что водка в стране котировалась на уровне валюты, и на нее был, (особенно в последнее время) устойчивый спрос, дела у Сереги шли не плохо.

— И самое главное. — закончив рассказ, встал «Большой», направляясь в кухню, где на плите уже давно жарилась картошка. — На работу ходить не надо. — улыбнулся он. — Проснулся и уже на работе. Ни тебе начальников, ни графика, ни геморроя с опозданиями. Три в одном. — подхватил он пустую бутылку со стола. — Работа, деньги, удовольствие, и все это, не выходя из дома. — подмигнул он, потянувшемуся в раздумье, за сигаретой Валентину. — Сейчас под картошечку, новую принесу. — унес он пустую бутылку в «цех».

— А, у тебя можно водку купить? — спросил Матвеев, когда Сергей, вернулся в комнату, с новой бутылкой, и сковородой жареной картошки.

Смоленск, встречал Матвеева, предрассветными сумерками. Ночь еще не закончилась, но впереди на востоке, уже показалась светлая полоска восхода, с каждой секундой становясь шире и ярче. Широко зевнув, Валя протер ладонью, уставшие от бессонной ночи глаза.

— «Пора уже и позавтракать» — подумал он, вспоминая, где по близости находиться кафе.

Милицейский пост на въезде в Смоленск, спал, и Матвеев сбавив скорость до положенных пятидесяти километров в час, спокойно проехал мимо. Миновав, начавшуюся сразу же после поста, большую стоянку дальнобойщиков, он остановился у небольшого вагончика, с очень громким названием «кафе Магистраль»

— «Были бы у нас магистрали, я бы до дому за сутки бы доехал» — подумал, Валя, выходя из машины, которую запарковал возле самого входа в вагончик.

Людей вокруг не было, дальнобойщики еще спали, а торгаши с расположенного неподалеку рынка, еще не приехали.

— Доброе утро! — поздоровался Матвеев с пустым залом кафе, зайдя внутрь.

За стойкой бара послышался шорох и сопение.

— Есть кто живой? — по громче, произнес Валя, подходя ближе к стойке. Зал безмолвствовал. Приподнявшись на цыпочках, посетитель, заглянул за стойку. За баром, на сдвинутых в своеобразную лежанку стульях, спала, миловидного вида брюнетка, по виду, ровесница, или чуть старше Матвеева. Подушку ей заменял, свернутый в несколько раз белый, не первой свежести халат, а вместо одеяла, барменша, укрылась джинсовой курточкой.

— «Симпатичная». — интуитивно подумал Валя, разглядывая девушку.

— Доброе утро! — не громко, но настойчиво произнес Валентин. — Солнце уже высоко!

Девушка, приоткрыв глаза, сонно посмотрела на раннего клиента.

— Доброе утро. — еще раз поздоровался Валя.

— Угу. — сладко потянулась, барменша, не торопясь вставать.

— Время сколько? — спросила она, принимая вертикальное положение, поправляя растрёпанную прическу.

— Начало пятого. — ответил Матвеев, и тут же спросил. — Позавтракать можно?

— Че так рано то? — поморщилась девушка, заправляя выбившуюся футболку в джинсы.

Валя пожал плечами. — Так вышло?

— Ждать будешь? — зевнув, окончательно просыпаясь, спросила барменша.

— Теперь обязан. — улыбнулся ей Валя.

Продавщица удивленно подняла брови.

— Как порядочный человек, после того как разбудил Вас, я обязан подождать. — растолковал Матвеев свою мысль.

— Ааа. — снова зевнув и потягиваясь, произнесла девушка. — Ну, жди тогда. — направилась она в кухню. — Сейчас посмотрю, чем тебя накормить. Яичницу будешь? — крикнула она через минуту.

— Да. — коротко прокричал в ответ Валентин. — И, кофе. — добавил он сразу же.

— Три в одном, подойдет? — донеслось с кухни.

— Пойдет.

— Жди. — загремела посудой барменша.

Выбрав столик у самого окошка, Матвеев, расположившись за ним, крикнул в кухню: — Курить можно?

— Пепельница на стойке. — разрешила девушка.

— «Сейчас позавтракаю, заправлюсь и до Москвы». — принялся считать Валя время и маршрут на сегодняшний день. — «Часов в одиннадцать — двенадцать, буду в столице. Там заправляюсь, обедаю, и до Ульяновска». — улыбнулся Валя, представив встречу с армейским другом, Вовкой Каляевым. — «У Вовки ночью, и дальше. Если ничего не произойдет, завтра вечером буду дома».

— Помидор в яичницу положить? — донеслось с кухни.

— Да. — секунду подумав, ответил Валя.

— Хлеб надо? — ставя на стол перед Валей, граненый стакан с мутно — молочной жидкостью, под названием «кофе три в одном», спросила барменша.

— Да, три кусочка. — ответил Матвеев, успев заметить, что девушка, готовя ему, завтрак успела привести себя в порядок, умывшись и даже немного накрасившись.

— «Симпатичная» — снова подумал Валя, оглянувшись на уходившую за стойку барменшу.

— Приятного аппетита. — вернулась она через пару минут с тарелками, на одной из которых дымилась яичница с помидорами, а на второй был хлеб.

— Спасибо. — более пристально, чем раньше, посмотрел Валентин на девушку.

— На здоровье. — улыбнулась она.

— Меня Валя, зовут. А Вас? — произнес Матвеев.

— Зачем тебе? — ставя с соседнего столика, перед Валей, солонку, посмотрела барменша на посетителя.

— Когда в следующий раз будить буду. — улыбнулся Матвеев. — По имени позову. А то, как-то не вежливо получается.

— Марина. — улыбнулась девушка.

— Вот и договорились. — откусывая хлеб и беря вилку в руку, произнес Валя. — В следующий раз, скажу, — Марина просыпайся, доброе утро.

Девушка засмеялась. — Как-то двусмысленно звучит!

— А, по-моему, нет! — улыбнулся Валя.

— Ешь, давай будильник. — ласково обозвала посетителя барменша, и ушла в кухню.

Расправившись с завтраком и рассчитавшись, Валентин, пожелав удачи Марине, вышел на улицу. Попинав по колесам «лады» и закурив, он, оглянувшись на кафе подумал. — «Приятная девушка, надо будет еще раз заехать, как, ни будь».

Через десять минут, заправившись под завязку Матвеев, выехал на трассу и повернул в сторону Москвы.

— Покупай, почему нет. — ударом ладони, открывая второю бутылку, удивленно разрешил «Большой». — Только куда ты ее девать будешь? Вот в чем вопрос? — разлил он, по рюмкам водку собственного приготовления.

— Продавать буду. — посмотрел на друга Валя, не понимая вопроса.

— Где? — поднял руку с рюмкой Сергей.

— У себя там. — кивнул Валентин головой в направлении своего места жительства.

— Это понятно. Поставлю вопрос по-другому. — выпил, не дождавшись Матвеева, хозяин дома. — Через кого продавать будешь?

— Не знаю пока. — пожал плечами Валентин.

— Вооот! — потянул Сергей, подняв указательный палец вверх. — Для того, чтобы продавать водку, нужно сначала знать, кому и главное, сколько ты сможешь продавать, а только потом, договариваться со мной о покупке. — начал «Большой» ликбез, начинающему, продавцу «паленой» водки.

Совершенно не искушенному, в плане реализации алкоголя, да еще такого специфического изготовления, Валентину, все, что сейчас рассказывал «Большой», было в новинку. Слушая Сергея, Валентин как бы открыл, перед собой книгу, которую предстояло не просто прочитать, но еще и выучить. Тонкостей и нюансов было столько, что у Вали, почти сразу же возникло желание не связываться с этим делом. В первых, водка была самодельная и соответственно ни каких документов на нее не было. Во-вторых, знакомых коммерсантов, которым можно было предложить не дорогую, но поддельную водку у Валентина, не было, а, к незнакомым с таким товаром не сунешься. В-третьих, водку эту надо было на чем — то возить, а у Вали не было прав и подходящего для этого автомобиля. В-четвертых, принимая во внимание все ранее услышанные проблемы, получалось, что без помощника в таком щепетильном деле было не обойтись, а его то, у Матвеева тоже пока не было. На круг выходило, что с кондачка в бизнес по торговле фальсификатом, запрыгнуть не удастся, нужно очень хорошо все обдумать и подготовиться. С появлением на столе третьей бутылки водки, Валентин, забросил мысли о «бутлегерстве» в дальний ящик сознания, и полностью отдался во власть бога Бахуса, благо обстановка дружеской встречи располагала к этому.

На удивление, благополучно и без лишних остановок, гаишниками, миновав по объездной дороге, столицу Родины, город герой Москву, Валентин, заправившись в Люберцах, двинул в сторону Ульяновска, навстречу своему лучшему армейскому другу Вовке Каляеву, которого он не видел уже больше года.

Так получилось, что сразу же после демобилизации, было не до того, да и после тоже. Закрутившись в собственных делах, Валентин ни разу даже не позвонил своему однополчанину. И когда спустя год после возвращения Валентина домой, раздался звонок друга. Матвеев в очередной раз, как и при встрече с «Большим» испытал чувство стыда, за свое невнимание к армейскому «братству».

Пьяный и радостный друг, совершенно не слушая Валентина, кричал в трубку о том, что у него родилась, дочь. Пытаясь поздравить Вовку с таким счастливым событием, Валя, тщетно пытался вставить хоть слово, в бурный диалог друга. В конце концов, Матвеев, поняв, что все его попытки перекричать счастливого отца, бесполезны, дождавшись, секундной паузы, крикнул в трубку.

— Я, завтра прилечу в Ульяновск. На том конце провода повисло молчание.

— Вова! — осторожно позвал Каляева Валя. — Вова, ало?

Видимо, не ожидав такого поворота событий, счастливый отец, на мгновение, опешив, потерял дар речи.

— В смысле прилетишь в Ульяновск? — не веря своим ушам, переспросил Володя.

— Завтра я прилечу в Ульяновск. Встречай в аэропорту первым же рейсом из Екатеринбурга. — четко словно отдавая приказ подчинённому, произнес Валя. — Будем праздновать рождение твоей дочери. — добавил он чуть мягче.

— Аааааа. — заорал в трубку пьяный от счастья и водки, Каляев. — Давай братан, прилетай, встречу в лучшем виде с цветами и оркестром.

— Цветы для жены прибереги, хватит и оркестра. — рассмеялся Валя в ответ. — Все я за билетами, до завтра. — положил он трубку телефона.

После той неожиданной встречи, когда друзья шумно, три дня, праздновали день рождения Вовкиной дочери, прошло уже год и два месяца. За это время, Валентин уже сбившись со счета, не мог даже предположить сколько раз, он съездил из Гродно в Екатеринбург, при этом каждый раз объезжая Ульяновск, стороной, уходя на Казань. Собираясь в сегодняшнюю командировку, он сразу же, запланировал заехать в гости к другу, и посмотреть на подросшую дочь Володи. До Ульяновска было восемьсот километров пути, и соответственно, достаточно времени для воспоминаний.

Попив в гостях у «Большого», несколько дней, помогая ему при этом, «бодяжить» водку, Валентин засобирался домой.

— В гостях хорошо, но пора бы и честь знать. — прощаясь с другом на Екатеринбургском вокзале, сказал он.

— Приезжай еще. — пожимая Валину руку, пригласил Сергей.

— Обязательно приеду. — заверил его тот. — Вот сейчас разберусь с продажей твоей водки, и сразу же приеду. — добавил Валя, серьезно думая о водочном бизнесе.

Вариантов устроиться на работу у него все равно не было, а продажа водки хоть и выглядела проблемным занятием, как со стороны закона, так и в плане организации, но все — таки при правильном подходе к делу, сулила неплохой заработок. Всю дорогу до дома, трясясь в рейсовом «Икарусе», Валентин размышлял с какого лучше бока, подойти к началу продажи водки. Обмозговав проблему со всех сторон, он пришел к мнению, что нужно начинать с последнего пункта, а именно с поиска соратника и желательно, что бы у того был автомобиль. Перебрав в голове всех друзей и знакомых, Валентин остановился на кандидатуре, своего соседа и друга Вадима Серебрякова.

Причин выбора было несколько. В первых, Вадима он знал с самого детства, и относился к нему как старшему брату. Во-вторых, у Вадика была машина. В-третьих, он был старше Валентина на пять лет, имел жену и маленького сына, соответственно нуждался в дополнительном заработке. И наконец, в-четвертых, что особенно радовало Валентина, Вадим, не страдал комплексом честного работяги, старающегося трудиться на любимом заводе бесплатно. Серебряков, будучи молодым и деятельным, уже давно уволился с работы, и занимался всем подряд, что, могло бы принести ему хоть какой-то доход. Учитывая все эти факторы, Матвеев решив, что лучшей кандидатуры ему просто не найти, и прямо с автовокзала, направился на поиски соседа.

Найти в маленьком городе человека, зная его привычки, не составляло особого труда, именно поэтому, Валентин, целенаправленно, пошел в гаражный кооператив, расположенный на окраине.

В небольшом, вернее было сказать, стандартном, шесть на три с половиной метра, гараже, Вадим увлеченно копался в двигателе своей шестерки.

— Привет. Бог помощь. — протискиваясь между машиной и стеной, поприветствовал, Матвеев хозяина гаража. Вадим, подняв, почему-то перепачканное лицо, на приветствие, и увидев Валю, поздоровался. — Здорово. Каким ветром?

— Попутным. — улыбнулся Матвеев. — Че ломаешь? — заглядывая под капот, поинтересовался он.

— Да так по мелочи. Решил клапана под настроить, а то на семьдесят шестом брякают. — вытер грязной промасленной тряпкой, руки Вадим. — Ты что без дела шляешься? — посмотрел он на Валю. — На работу устроился?

— Неа. — мотнул головой Матвеев. — За этим и пришел. Вадик вопросительно посмотрел на соседа. — За чем? За этим?

— Дело есть на миллион. — улыбнулся Валя.

— Денег нет. — на всякий случай предупредил его Вадик.

— И не надо. — рассмеялся Валентин, такой предусмотрительности друга. — Есть вариант, как раз заработать. — интригующе посмотрел он, на Вадима.

— Ну! — кивнул в ответ тот, и не дождавшись подробностей от улыбающегося Вали, поторопил его. — Говори, че лыбишся!

— Есть возможность поторговать «паленой», но хорошей водкой. — закуривая сообщил Матвеев. — Как смотришь? — выдохнул он дым.

— Плохо. — без раздумья ответил Вадик.

От неожиданности Валентин едва не выронил, из открывшегося рта сигарету. Готовый к вопросам, по поводу предстоящего бизнеса он, совершенно не рассчитывал, получить категорический отказ, от человека по всем параметрам подходившем для дела. Шагая на встречу с Вадимом, Матвеев, надеялся, вернее, был уверен в согласии друга, и искренне полагал, что весь разговор сведётся, к обсуждению деталей предстоящего предприятия. Услышав же отказ, он испытал состояние близкое к нокдауну.

— Почему? — спустя несколько секунд, смог сформулировать вопрос Валя.

— Денег нет. — спокойно ответил Вадим, отворачиваясь от друга к разобранному двигателю машины.

— И все? — переспросил Матвеев, не понимая в чем проблема, деньги у него как раз были.

— А что мало, что ли? — буркнул из-под капота Вадим.

— Мало! — разозлился Валя. — Больше тебя ничего не смущает что ли?

— Нет. — отозвался Вадик.

— В смысле нет? — возмутился Матвеев, не понимая, как отсутствие денег, может являться причиной отказа. В его понимании, как раз было наоборот. Первую строчку сомнений вызывал вопрос, куда продать водку, а не на что купить ее. Даже если бы у него не было в заначке конверта с долларами, он бы договорился с «Большим» взять водку на реализацию.

— Что, например, — спросил Вадик, не оборачиваясь на друга.

— Например, куда ее продать! — со злостью выбросил окурок, на улицу Валентин.

— Нет, не смущает. — так же спокойно произнес Вадик.

— И куда? — прищурившись, посмотрев на него, спросил Валя.

— Да куда удобно! — выпрямился Вадик, снова берясь за тряпку. — Вон, деревень в округе сколько, продавай, не хочу.

— Так что не продаешь тогда? — достал с расстройства от несговорчивости будущего компаньона, очередную сигарету Матвеев.

— Денег нет. — снова озвучил, очевидную для него проблему Серебряков.

— На колу висит мочало, начинаем все сначала. — вздохнул Валя. — Давай предположим, что деньги есть. — решил он зайти, с другой стороны.

— Тогда поехали за водкой. — улыбнулся Вадик.

— Ты идиот? — серьезно посмотрел не него Валя.

— Нет. — засмеялся друг. — Просто если у нас. — подчеркнул он интонацией слово «нас». — Есть свободные для этого деньги, то проблемы, куда продать водку не существует.

— Деньги есть. — уверенно произнес Валя.

— Тогда, рассказывай. — приготовился слушать Вадим.

«Шацк» мелькнула табличка с названием очередного города. Посмотрев на приборную панель, Валентин, решил заправиться, и заодно перекусить. Остановившись на ближайшей заправке, и узнав, где по близости есть приличное кафе, он, заправив полный бак, направился обедать. Кафе, которое порекомендовал заправщик, было, словно брат близнец похоже, на Смоленское кафе, в котором работала девушка Марина, только называлась оно «трасса». Вспомнив вкусную яичницу с помидорами, Матвеев улыбнулся, и еще раз напомнил сам себе, что нужно будет еще раз посетить симпатичную брюнетку.

Поставив «ладу», перед окнами вагончика — кафе, и осмотрев стоянку, на предмет подозрительных машин, Валентин, положив на всякий случай в карман куртки нож, направился к дверям придорожной столовки.

В зале кафе, не смотря на отсутствие машин на стоянке, находились люди. Беглого взгляда, хватило Вале, чтобы пожалеть о своей остановке. За двумя, сдвинутыми вместе, столами кафе, сидела компания мужчин, чей внешний вид, и сленг, на котором они вели разговор, отчетливо говорил о роде их занятий.

— Добрый день. — поздоровался Матвеев, сразу со всеми присутствовавшими.

Оценивающие взгляды компании, и молчание было ему ответом. Разворачиваться и уходить, было глупо и опасно, «бандиты» могли посчитать это за трусость, и тогда от общения с ними было бы уже не отвертеться. Поэтому Валентин спокойно пройдя до стойки, и поздоровавшись с женщиной за ней, молча уставился в листок меню, обдумывая дальнейшие действия.

— «Надо было через Казань, ехать» — чертыхнулся про себя Валя. — «На двести километров дальше, зато дорога знакома до каждой колдобины».

— Борщ и макароны с котлетой, пожалуйста. — попросил он у женщины продавщицы, и сел за столик на противоположной, от подозрительных посетителей, стороне зала.

— «Может еще обойдётся» — подумал Матвеев, искоса посмотрев на «бандитов», которые, вроде как, потеряли к нему интерес. Тут же словно услышав его мысли, все до, единого «рязанские рэкетиры» обернулись на Валентина, и крайний к выходу «бандит», встав, вышел на улицу.

Глядя в окно как вышедший, с интересом разглядывает, его «Ладу», Валентин приготовился к худшему.

— Продай тачку! — подсел за Валин столик, вернувшийся «джентльмен удачи».

— И Вам здравствуйте. — в ответ, как можно спокойнее произнес Валентин, почувствовав, как вспотела спина.

— Тачку говорю, продай! — пропустив его слова мимо, с угрозой сказал «бандит».

— Не моя, извини, не могу. — ответил Валя, откинувшись на спинку стула, и убрав руки, в карманы куртки, нащупав левой рукой рукоятку ножа.

— Да мне по барабану чья! — скривил губы «отморозок». — Тачку продай!

— Деньги покажи! — в тон ему ответил Валя.

— Что? — снова скривился «бандит». — Какие деньги? — обернулся он на друзей. — Братва! Слыхали, он деньги просит!

Сидевшие за столиком, и с интересом наблюдавшие за происходящим «рэкетиры», громко заржали. — Какие тебе деньги лошара! — повернулся вновь к Матвееву, вымогатель.

— Доллары! — достал правой рукой из кармана пачку сигарет, Валя. — Шесть тысяч. — чиркнул он зажигалкой, прикуривая. Спокойствие и хладнокровие, с которым он произнес эту цифру, на секунду заставили задуматься «бандита».

— Ты кто такой, мне условия ставить? — встрепенулся он, придя в себя. — Совсем рамцы попутал? Торговаться вздумал?

— А, это не я. — улыбнулся Валя. — Это «Рябой». — ляпнул, наобум, первую, попавшуюся на ум распространённую «бандитскую» кличку Валя.

— И че мне твой, «Рябой»? — с перекошенным лицом уставился на «борзого» парня «рэкетир».

— Ничего. — затягиваясь сигаретой и чувствуя, как предательски начали подрагивать пальцы, державшие ее, ответил Валя. — Машина его, цена его, а я просто перегоняю тачку, его матери, в подарок на день рожденья. Хочешь купить, покупай, отвезу деньги, с «Рябым» сам разберешься. — выдохнул Валя сигаретный дым и тут же затянулся снова.

— Че за «Рябой» такой? Что ты мне тут «горбатого» лепишь? Ключи гони? — вскочил взбешенный «бандит».

— «Фикса»! — неожиданно окрикнул его, один из мужчин, сидевших за столиком.

— Чего? — резко обернулся тот.

— Сюда иди. — приказал мужчина.

— Этот ханыга, ключи не отдает. «Рябым», каким-то пугает! — не торопясь выполнять приказ, затараторил «Фикса».

— Сюда иди! — крикнул мужчина так, что стоявшая за стойкой бара женщина, невольно присела.

Не спуская глаз с Матвеева, «Фикса» подошел к столу с «братвой», и сел на свое место. С пол — минуты «рэкетиры» о чем-то совещались. После чего тот, который рявкнул, на беспредельщика «Фиксу», подошел и присел за стол Валентина. Перед тем как выслушать гостя, Валя, обернувшись на женщину за стойкой, удивленно поднял брови, намекая ей, что пора бы и пообедать.

— С «Рябым» работаешь. — задал провокационный вопрос мужчина, когда Валя внимательно посмотрел на него.

— Нет. — сказал Матвеев, чистую правду.

— Это, как? — удивленно спросил, доставая сигарету из пачки Мальборо, судя по всему «бригадир» бандитов.

— Просто. — спокойно произнес Валя, стараясь не поморщиться, от противно прилипшей к телу, мокрой от пота, футболки. — Не с ним, а на него. — разъяснил он, секунду спустя.

— Не понял? — прикурил бригадир.

— Я, на рынке работаю, машины продаю.

— Так он барыга! — заорал «Фикса», услышав это.

— За хлопнись! — обернулся на него главный. — Дальше! — потребовал он, снова поглядев на Валю.

— «Рябой» для своей мамы заказал машину, я пригнал, а теперь по его просьбе доставляю подарок его матушке. — тоже достал сигарету Валя. — Поэтому и работаю не с ним, а на него.

— А, его мама, где живет? — не сдавался бригадир.

— Так может Вам сразу ключи, от ее домика дать. — откровенно с хамил, Матвеев.

— Дерзкий да? — прищурился главарь бандитов.

— А, что ты, такие вопросы беспонтовые кидаешь. — выпустил сигаретный дым Валя.

— Я, «Рябого» знаю, а тебя первый раз вижу, потому и спрашиваю. — грозно наклонился бригадир к Валентину.

— Так и не увидишь больше, тачку скину, бабки получу, и разошлись наши, пути дорожки. — прошипел Валя, придвинувшись к бандиту.

Бригадир, молча и медленно сел обратно на стул. Глядя прямо в глаза Матвееву он, неожиданно, громко рассмеялся, от чего Валя не произвольно вздрогнул.

— Ну «Рябой», ну жучара. — хохотал бригадир бандитов. — Нашел же где-то отморозка, чтобы самому по области не шляться. Лентяй, чертов, привык чужими руками жар загребать. Собственной матери подарок, и то, с кем — то отправил! — ржал бандит. — Узнаю амебу!

Валентин молча ждал, чем закончиться этот безумный взрыв веселья.

— Ладно. — хлопнул ладонями, по столу, вставая бригадир. — Повеселились и будет. Извини не за того приняли. — протянул он руку Валентину.

— Бывает. — еле выдавил из себя улыбку Матвеев.

— Удачи, «Рябому» привет.

— Обязательно. А, от кого?

— Скажи, Шацкие пацаны, кланяются.

— Хорошо передам. — отпустил Валентин руку рэкетира. Одновременно с этим женщина поставила на стол тарелки с обедом. Под пристальным и злым взглядом, «фиксы» Валя, из последних сил стараясь быть спокойным, не торопливо поел, и рассчитавшись с барменшей, пожелав всем присутствующим, еще раз удачи, на ватных ногах вышел из кафе.

— «Вот это да» — выдохнул он, стоя на крыле столовки. — «Второй раз за сутки прокатило, что — то, в этот раз, как-то много бандитов уже». — садясь в машину и до сих пор не веря в свою удачу, подумал он.

Быстро заведя автомобиль, он без раздумья, рванул на трассу, желая по быстрее убраться восвояси от бригадира так хорошо, в отличие от Валентина, знающего «Рябого». Отмахав на одном дыханье, километров тридцать, закуривая очередную сигарету, и немного успокоившись, Валя, улыбнувшись, подумал. — «Может в театральное поступить»? Вон как хорошо получается придуриваться».

«Ульяновск 400» Промелькнул плакат.

Подробно рассказав Вадиму о своем желании торговать «паленой» водкой, которую делает его друг, Валентин, ждал, наводящих вопросов.

— Я, тебе зачем? — сразу же, как только Матвеев замолчал, спросил Серебряков.

— У меня ни прав, ни машины. И все друзья, водку, только пить могут, а не торговать ей. — ответил тот. Вадим на секунду задумался, снова взяв в руки промасленную тряпку. — Еще одного в дело взять надо. — посмотрел он Валентина.

— «Здрасте, приехали». — подумал Валя, услышав, о еще одном помощнике. — «Чем больше народу, тем меньше прибыль». — мелькнула в его голове, жадная мыслишка. — Зачем? — прикуривая, тем неимение, поинтересовался, он у Вадима.

— Марата, возьмем. — как свершившийся факт произнес Вадик. — Он, сам с татарской деревни, с нее и начнем. Тем более все окрестные колхозы, он лучше нас знает. — разъяснил Вадик, свое видение увеличения продаж.

— Хорошо, а доля его какая будет? — спросил Валя.

— Всем поровну. — произнес Вадик, таким тоном, что Валентин, не возражать, не торговаться не стал. Он сейчас полностью зависел, от автомобиля Вадима, и предприимчивости Марата, которого знал лишь шапочно.

— Договорились. — протянул Матвеев руку Вадику.

Не откладывая в долгий ящик появившиеся планы, компаньоны, быстро собрав машину, отправились в единственное в городе женское общежитие, где практически постоянно ошивался, их третий подельник, Марат.

Без труда узнав у бабушки вахтерши, в какой комнате, на этот раз гостит, любвеобильный Маратик, (как ласково улыбнувшись), назвала его бабуля. Будущие «бутлегеры», направились к своему, «руководителю продаж». Провожаемые удивленно оценивающими взглядами, обитательниц общаги, друзья, быстро найдя нужную комнату, постучали в дверь.

— Не заперто! — раздался мужской голос. — Входите.

Валя, пройдя, в комнату первым, и осмотрев небольшое пространство. С удивлением отметил, что девушек, а их, судя по количеству кроватей, должно было быть, минимум две, дома нет. Вместо них, по средине комнаты, сидя на стуле, и облаченный в женский халат, смотрел телевизор, их будущий компаньон Марат Хасанов.

— Оооо. — радостно потянул он, увидев входящего Вадика.

Не пытаясь даже привстать, навстречу гостям, Марат, махнув на кровать рукой, ехидненько, поздоровался. — Здравствуйте, господа — товарищи, какими судьбами? Присаживайтесь.

Матвеев с Серебряковым молча присели, на аккуратно заправленную кровать.

— Дело есть. — начал Вадим.

— Дело есть, а денег нет! И в гости не куда пойти! — пропел в ответ Хасанов, глядя на экран черно — белого, старинного, телевизора.

— Типа того. — кивнул, улыбнувшись на это Вадик. — Есть тема, как раз денег заработать.

— Подробнее. — в секунду став серьезным, произнес Марат, согнав с лица глупую улыбку и отвернувшись, наконец — то от телека.

Не понравившийся Валентину, с первой секунды, через чур веселый и беззаботный Марат, на деле оказался смышлёным и целеустремленным парнем. Ни разу не перебив Вадима, рассказывающему о том, что нужно продать много «паленой» водки, и таким образом заработать денег, он, как только замолчал Серебряков, задал конкретный вопрос. — Сколько ящиков водки уже есть?

— Двадцать. — вступил в разговор Валя.

— Хорошо! — потер руки Марат. — А когда еще будет?

— Как понадобиться, так и будет. — удивленно посмотрел на подозрительно, самоуверенного Марата, Валя.

— Это не разговор. — парировал Хасанов. — Нужна конкретика. Двадцать ящиков в неделю, в месяц, в год?

— В неделю. — уверенно ответил Матвеев, заранее обсудив этот вопрос, с «Большим».

— Другое дело. — улыбнулся Марат. — Когда? — посмотрел он, на Валю, сразу поняв, что поставки алкоголя будут идти через него.

— Хоть завтра. — улыбнулся в ответ, радуясь, напористости Хасанова, Валентин. — «Похоже, не ошибся Вадик, с выбором продавца». — подумал он, глядя на сосредоточенно думающего Марата. — Значит так! — серьезно и строго, словно школьный учитель на уроке, произнес будущий «руководитель отдела сбыта», вставая со стула. — Доли у всех равные. Сбыт, я беру на себя, двадцать ящиков в неделю, замотаю, как не фиг, делать. С Вас, водка и деньги на закуп, я финансово не участвую, у меня их нет, моя забота реализация. Согласны. — посмотрел он, на компаньонов.

— Гарантия что продашь? — спросил Валя, переживая пока больше остальных, деньги были все — таки его.

— Дурак, что ли? — уставился на него Марат. — Это же водка! — поднял он палец вверх. — Конечно, продам. Зуб даю.

— «Так себе, гарантии». — подумал Валя, а вслух спросил. — И че, нам потом с твоими зубами делать? На полку положить?

В ответ, Хасанов громко рассмеялся. — Улыбаться, широко и радостно, улыбаться, во все мои, тридцать два зуба, и считать деньги.

Валя с немым вопросом. — Что думаешь? посмотрел на Вадика. В ответ Серебряков прикрыл, успокаивая, «типа все будет хорошо, не переживай, отвечаю», глаза.

— Ладно, проехали. — вновь заговорил Валя. — А, наценку как нам проконтролировать? — посмотрел он Марата.

— Ты кого привел? — вместо ответа, задал Вадиму вопрос Хасанов. — Я, когда, ни будь, Вас обманывал? Вместе наценим, вместе прибыль поделим. Я, же, Вас не спрашиваю, за сколько Вы ее покупать будете.

— Вкидывайся деньгами, и спрашивай, кто не дает то? — огрызнулся Валя.

— Ну ка, тихо все! — прикрикнул Вадим, видя, что Марат, уже набрал в грудь воздуха, чтобы послать Матвеева подальше. — Еще курицу не купили, а уже сковородкой о стол стучите! Наценяем вместе и под реализацию не даем! Прибыль с каждой партии, делиться сразу. По-другому, не будет. Согласны?

Марат, с Валентином переглянувшись друг на друга, одновременно кивнули головами.

На въезде в Ульяновск, Матвеев, добровольно остановился на посту ГАИ, чем вызвал искрение удивление, стоявшего на обочине сержанта.

— Добрый вечер, товарищ сержант. — подошел к нему Валя.

Заглядывая за спину Матвеева, и внимательно глядя в салон его машины, сержант молча кивнул.

— Не подскажите, как проехать на улицу Кирова?

— Не местный что ли? — спросил гаишник.

— Проездом.

— Документы? — потребовал сержант. Валя протянул права и справку счет на машину.

— Зачем, на Кирова то? — разглядывая права, спросил инспектор.

— Друг армейский там живет. — честно признался Валентин.

— Друг, это хорошо. — улыбнулся сержант. — А, армейский еще лучше. Смотри. — вернув документы, развернулся он, в сторону города, рассказывая, как проехать на Кирова.

Через пол — часа, Валя, без труда добравшись до нужного ему адреса, звонил в подъездный домофон, советской, девяти этажки, где на четвертом этаже, в двух комнатной квартире проживал, с женою воспитывая дочь, его друг и армейский «братан» Вовка Каляев.

— Кто? — не очень дружелюбно ответил домофон, голосом друга.

— Открывай сова! Медведь пришел! — радостно, услышав Вовкин голос, прокричал в ответ Валя.

— Валька! Братан! Таня, братан приехал! — заорал в трубку домофона, Каляев так, что сидевшие на лавочке старушки, вздрогнули и с интересом посмотрели на Валентина.

— Извините. — смущенно обернулся на них Валя, и скрылся в подъезде. Не дожидаясь лифта, он со скоростью спринтера, перескакивая через две ступеньки лестничного марша, сразу, влетел на площадку четвертого этажа.

— Валька! Братан! — раскинув в стороны руки, встречал его Вовка, выскочивший из квартиры, в одних трусах и майке.

— Вовка, дружище! Привет! — обнял его Валя. — Как сам брат? — хлопая Каляева по спине, успел, спросил он, прежде чем из квартиры выглянула, Вовкина жена Таня.

— Совсем, сдурел, что ли? Ты бы еще голым, выбежал! — беззлобно, улыбаясь при этом Валентину, отчитала она мужа. — Здравствуй! — обняла она Матвеева, протиснувшись между друзьями. — Позвонил бы хоть, что ли? — сказала Таня, вместо приветствия. — Я, бы, на стол собрала заранее.

— Да я проездом, случайно. — почувствовав себя неловко, попытался оправдаться Валя.

— Молодец, что заехал брат! — снова заорал Володя. — Не надо звонить, приехал и приехал, мой дом твой дом!

— Да тихо ты, баламут! Разорался! Сейчас всех соседей на уши поставишь! — зашипела на него супруга. — Заходи Валя. Разувайся. — потянула она Матвеева, за руку в квартиру.

— Заходи, заходи! — подталкивал его в спину Вовка.

Оказавшись в квартире, Валя сразу же увидел, державшуюся за косяк дверного проема комнаты, Вовкину дочь, в полуспущенных ползунках, и с круглыми, перепуганными от ора в подъезде, глазами.

— Привет! — улыбнулся ей Матвеев.

Внимательно посмотрев на незнакомого дядю, с таким шумом, появившимся на пороге, девочка прищурила глазки, губы и подбородок, ее, мелко затряслись, и секунду подумав, что же ей делать дальше, она, громко заревела.

— Ну вот. Ребенка испугал. — извиняясь, произнес Валя, посмотрев на Таню.

— Ой, да брось ты. — улыбнувшись, махнула на него рукой, Татьяна. — Катя, у нас, надо, не надо, по любому поводу реветь готова. — подняла она дочь на руки. — Проходи, руки мой, я, сейчас быстренько ужин организую.

— Подожди. — остановил Вовка, наклонившегося, чтобы снять кроссовки, гостя. — Таня, а у нас есть? — почесал он правой рукой шею, глядя на супругу.

— Откуда? На той неделе, Вьюнов приходил, Вы все и выпили. Забыл, что ли? — удивленно посмотрела на мужа Татьяна.

— Не раздевайся. — шепнул Вовка, Валентину. — Я, мигом только штаны, надену. Кроме, ничего не надо? — не произнося вслух слово водка, натягивая джинсы, спросил Каляев, супругу.

— Хлеба и молока, купи, остальное вроде есть. — глядя как муж, прыгая на одной ноге, пытается попасть в брючину, ответила она. — Не убейся, бога ради, горе ты мое луковое! — ласково обозвала она Вовку. — Ты бы с дочерью гулять, так собирался! Как в магазин торопишься. — улыбнулась она. Вспомнив про замолкшую на руках у матери дочь, Вовка, наклонившись, поцеловал ее.

— Доченька моя любимая. Утю тю тю! Завтра погуляем обязательно, а сейчас поздно!

— Да иди ты уже! Гуляка! — отворачивая Катю от радостного отца, сказала Таня. — Хлеб с молоком, не забудь!

— Не забуду! — уже с лестничной клетки, крикнул Володя.

— Далеко до магазина? — выйдя на улицу, спросил Валя, друга.

— Забыл, что ли? — прикуривая сигарету, удивился Вовка. — Мы с тобой, в нем, сто раз были, когда Катюху обмывали. Тут за углом. — кивнул он в сторону.

— Упомнишь тут! — засмеялся Валя. — Мы тогда столько выпили, что я, как себя зовут, чуть не забыл. — Ну да. Погуляли тогда. — улыбнулся Каляев, вспоминая события годичной давности. — Пошли, а то закроется скоро. — шагнул он с крыльца.

— Поехали. — в спину ему произнес Валя и кивнул на припаркованную «Ладу», когда удивленный Вовка обернулся.

— Да, ладно! — произнес он, переведя взгляд в указанном Валей направлении. — Твоя, что ли?

— Моя! — гордо ответил Матвеев.

— Вот это аппарат! — подходя к машине, восхитился Володя. — С люком? На дисках! Салон, черный! Магнитола! Не фига себе, точила! — комментировал он, обходя «ладу» со всех сторон. — Ну, ты брат даешь! — посмотрел он на Валю. — Такую тачку, запросто можно на хату обменять! Открывай что встал! — потребовал он, дернув за ручку двери.

— Прошу! — распахнул перед другом, водительскую дверь Валя, приглашая его посидеть за рулем.

— Неееее. — отрицательно замотал головой Вовка. — Сам рули. Я, рядышком. — обошел Вовка машину с другой стороны, и плюхнулся на пассажирское сиденье. — Вперед к победе капитализма! — провозгласил он, вытянув вперед правую руку. — Крутанем по району? — вопросительно посмотрел друг на Валю.

— Ато! — поворачивая ключ в замке зажигания, улыбнулся Матвеев. — Еще как крутанем! — втолкнул он, кассету в магнитофон, и с пробуксовкой, распугав, визгом колес, гуляющих во дворе голубей и кошек, рванул на выезд из двора.

–Ууууууууух. — заорал в открытое окно, Вовка.

Не притормаживая, «лада» вылетела на проспект, и накренившись кузовом, в резком повороте, отчаянно завизжав резиной, пулей устремилась в сторону центра.

— Аааааааа! Крууууто! — орал Каляев, наполовину высунувшись из окна, пугая прохожих. Черная «девятка», подобно метеориту, неслась по улицам Ульяновска, проскакивая перекрестки на желтый сигнал светофора. Из колонок, на полную мощность, гремела любимая песня Валентина, «Дорожная», в исполнении Гарика Сукачева. Пролетая очередной светофор почти на красный свет, Матвеев, искоса бросив взгляд на смеющегося друга, вдруг ощутил, давно не посещавшее его чувство, счастья и беззаботной радости. Точно так же, когда то, ночью, сидя в кубрике арсенала, и распивая с друзьями коньяк «Наполеон», он радовался своим друзьям, и был счастлив, что служит в Кремлевском полку.

— Волга, где? — крикнул он Вовке.

— Там. — махнул рукой Каляев, на право.

На следующем перекрестке, дернув рычаг ручника вверх, и вдавив педаль газа в пол, Валентин, направив машину в занос, свернул на право, вниз к набережной. Вскоре миновав небольшой парк, немного попетляв по нему, «лада» остановилась на небольшой асфальтированной площадке, с которой открывался замечательный вид на широкое русло реки.

— Красотища — то, какая! — восхищенно выдохнул Валентин, любуясь водной гладью и простором красавицы Волги.

— Ну, да. — равнодушно буркнул Вовка, смотря на реку.

— Ну, да? — переспросил его Валя, удивленно посмотрев на друга. — Ты говоришь, «Ну, да»? Вова! Разве можно так говорить об этом? — обвел он рукой, словно погладил, водную ширь. — Ну, да Володя это, Исеть в центре Екатеринбурга, заросшая и грязная. А, это Волга! Посмотри, какой простор, Вова! — горячо, почти криком, не отводя взгляда от великой реки, возмутился Валентин.

— А, что такое Исеть? — спросил друг.

— Свердловчане, думают, что река. — вздохнув, вспомнив жиденькую речушку, рассмеялся Валя. Друзья вышли из машины. Одновременно закурив и облокотившись на капот «лады», они, долго стояли, молча, думая каждый о своем, глядя на Волгу. В наступающих сумерках, особенно четко было видно, как тягучие течение большой реки, несло свои воды, на юг. Где — то далеко справа, у самой кромки горизонта, голубые волны реки, плавно переливаясь в небо, создавали иллюзию, бесконечности. Любуясь, величаем могучей Волги, и слушая легкий шелест волн, Валентин, почувствовал себя, уютно и спокойно, словно стоял он сейчас, не на набережной Ульяновска, а на кухне родительского дома, наблюдая, как мама накрывает стол к ужину. Вспомнив события прошедших суток, Валя, не произвольно задумался о суете и бренности жизни. За последние двадцать четыре часа его, абсолютно обыкновенного человека, вынужденного, перегонять машины, старающегося, тем самым просто заработать себе, на жизнь, в новой экономической реальности, в которой оказалась вся страна. Дважды пытались ограбить, или еще того хуже, готовы были покалечить или даже убить, только за то, что он временно обладает, железякой, гордо называющейся автомобилем. И это произошло не где ни будь на таинственной и неизвестно планете, в далекой галактике, а вот тут, совсем рядом, буквально в ста километрах от гордой, сильной, красивой и могучей реки Волги. Которая, несмотря на войны кризисы и революции, вот уже, миллион лет несет свои воды, успокаивая свои величием, людей, давая им надежду и вдохновляя на лучшее. Миллионы лет река, бескорыстно, словно собственных детей, кормит и поит людей, ничего не требуя взамен, а люди вместо того, чтобы жить в любви и гармонии на берегах своей кормилицы, воюют, грабят и убивают, совершенно не думая о красоте и счастье. Заменив понятие бескорыстности, на алчность и злость. Готовые, убить любого, у кого есть, что отобрать и присвоить.

— Даааа! — грустно, выдохнул Валентин, опечаленный своими мыслями, о не совершенстве, и не справедливости, жизни.

— Что вздыхаешь? — как-то отрешенно спросил Вовка, не отрывая взора, от воды.

— Так, о своем! — размыто ответил Матвеев. — Красиво!

На следующее утро, после встречи — переговоров в женском общежитии. Вино — водочные, компаньоны, уже ехали в Екатеринбург.

— Точно все будет хорошо? Столько водки сегодня будет? — побеспокоился Марат, с заднего сиденья Вадиковой «шестерки».

— Да. — коротко ответил, Валя не оборачиваясь. Все приготовления к поездке он, совершил еще вчера, вечером. Первым делом, поменяв на рубли, часть долларов, для покупки первой партии. Затем, созвонившись с «Большим», Валентин предупредил его о своем приезде, заодно поставив Сергея в известность, о том, что планирует, забрать двадцать ящиков водки.

— Где бы их взять? — удивленно произнес, «Большой» в трубку. — Сегодня только отгрузился под чистую.

— Очень, надо. — настойчиво потребовал Матвеев, не сомневаясь, что Сергей выполнит его просьбу.

— Хорошо! Приезжай, но только не раньше обеда. Постараюсь успеть. — после некоторого раздумья, ответил «Большой».

— Договорились. — в ответ произнес Валя, и положил трубку телефона.

Сейчас же, трясясь в машине по ухабам разбитой вдребезги трассы, глядя на дорогу, он, больше думал о «реализации» товара, чем о его наличии. До сих пор не совсем уверенный, в амбициозном Марате, Валя переживал за свои деньги, с таким трудом заработанные им еще во время службы в Кремлёвском полку. — «С одной стороны». — рассуждал Валентин. — «Водка не мясо, и как такового срока хранения не имеет. Поэтому даже если не получиться, сразу же перепродать ее, то можно будет со временем, как, ни будь, но все-таки пристроить специфический товар. Это было понятно и требовало только терпенья. Но был еще один нюанс, о котором Валя переживал больше чем о деньгах». — «А, если кто ни будь, отравиться их товаром. Как ни крути, Серегина, водка хоть и не плоха, но все — таки была, поддельной». Отговорка, — «Я сам ее пил», мало успокаивала, и абсолютной гарантии в качестве фальсификата не давала. Не зная, какие еще аргументы привести в оправдание самому себе, Валя, повернувшись к Марату спросил.

— А, если водка не понравиться в деревне? Или отравиться кто? Куда мы ее денем?

В ответ Марат, громко рассмеялся: — Ты, похоже, в армии головой, нормально треснулся! Как водка, в деревне может не понравиться? Они там сейчас такую бормотуху, херачат, что выноси святых из дому. — хохотал он, глядя на сомневающегося Валентина. — Все что горит, пьют! И не сдох, еще никто! Один столярный клей чего стоит.

— В смысле? Столярный клей? — удивился Валентин.

— В коромысле! — ржал Марат. — В нем же спирт есть, вот его и пьют. Сейчас каждый деревенский, может диссертацию по химии писать, на тему, «Проблема обнаружения спирта, и его выгон из табурета обыкновенного»».

Шутка оказалась удачной, и к удивлению Матвеева, полностью успокоила, его, мечущуюся в угрызениях, совесть.

— Поэтому! — важно произнес, улыбающийся Марат. — Дайте мне любую жидкость, налитую в бутылку с красивой, водочной этикеткой, и от желающих, купить ее, нам еще предстоит, лопатой отмахиваться.

— Ну, ну. — скептически ответил Валя, и отвернулся на дорогу. — «В любом случае, отступать уже поздно». — подумал он, настраивая себя на успех.

В полдень, бизнесмены, добрались до Серёжиного дома.

— Чай будете? — спросил их, гостеприимный «Большой», в ответ на приветствие.

— Будем! — один за всех согласился Валя.

Пройдя в дом, «бутлегеры», в ожидании хозяина, который на кухне ставил на плиту чайник, расположились в комнате, где несколько дней назад Валя с «Большим» пил водку.

— Это на пробу. — войдя в зал, поставил по стол бутылку водки, Сергей, и рядом с ней, аккуратно опустил, стараясь не пролить, заварочный чайник. — Сейчас закуску принесу.

— Вот это правильно! — обрадовано потер ладошки, в предвкушении дегустации, Марат. — За одно и начало бизнеса, обмоем. — радостно подмигнул он, Вадику, который не в пример Марату наоборот расстроился. Мало того, что покупка водки, затягивалась, это можно было пережить, но, перспектива, весь оставшийся день, возить пьяных компаньонов, Вадиму совсем не нравилась. Зная не первый год, Марата, Серебряков на сто процентов был уверен, что «руководитель отдела продаж», не остановиться, на просто «попробовать» товар, а обязательно продолжит пьянку, в процессе продажи водки.

— Где можно покурить? — обреченно спросил Вадим, Сергея, когда тот вернулся за стол, принеся с кухни, тарелку с салом, и бородинский хлеб.

— Тут, можно. — разрешил хозяин, и в подтверждение своих слов, закурил сам, подтолкнув к Вадиму пепельницу.

— Ну-с, господа, приступим. — потянулся к бутылке, Марат.

— Подожди! — одернул его Валентин, посмотрев на «Большого». — Покажи, как нужно правильно открывать водку. — попросил он друга.

Сергей, усмехнувшись, зажав зубами сигарету во рту, и оглядев собравшихся, взял в левую руку бутылку. — По настоятельным просьбам, телезрителей! — не выпуская зубами сигарету, оскалившись в улыбке, произнес он, сделав многозначительную паузу. — Повторяем, полюбившийся им трюк, под названием, «Салют в честь бога Бахуса». — ударил Сергей правой рукой по донышку бутылки.

— Ух, ты! — вскрикнул, Марат, еле увернувшись, от пролетевшей, в нескольких сантиметрах, от его лица пробки.

— Аплодисменты и овации! — повел итог, эффектному трюку, «Большой», ставя бутылку на стол. — Можно начинать дегустацию.

Марат, как главный специалист по фальшивому алкоголю, перед тем как опрокинуть в себя рюмку, придирчиво, понюхал водку. — Ни чего, так. — одобрительно, покачал он головой, и кивнув на рюмку Валентина, произнес. — Что сидишь? Давай поднимай, один я, что ли пить буду?

Не собиравшийся пить, Валя, извиняясь, посмотрел на Вадика. — «Мол, я был против, но обстоятельства так сложились».

— Да пей ты уже быстрее! — отвернулся от стола Вадим. — А, то мы тут до вечера просидим. Ехать уже надо. — буркнул он, на подельников, туша окурок и тут же прикуривая новую сигарету.

Марат и Валентин, стукнувшись рюмками, молча выпили.

— Пойдет! — радостно выдохнул «руководитель продаж», ставя рюмку на стол и туту же наливая по второй. — Очень даже, достойно! — похвалил он, напиток, глядя на «Большого». — Для закрепления результата! — произнес Марат, толи тост, толи оправдания, своего желания выпить, поднимая свою рюмку, призывно стукнув ей, по рюмке Матвеева.

— Понеслось. — недовольно проворчал, Вадик. — Теперь не остановишь. — вздохнул он, выдыхая сигаретный дым.

Начавшуюся было пьянку, неожиданно прекратил Сергей. Затушив свой окурок в пепельнице, с присущей ему деловитостью, он, забрав со стола бутылку, вставая, скомандовал. — Пошли водку грузить, и рассчитываться! А, это! — покачал «Большой», в воздухе, початой бутылкой. — С собой в дорожку, заберете. Презент от фирмы.

Расстроившийся, Марат, провожая взглядом, вожделенную водку, нехотя поднялся. — Грузить так, грузить! — словно приговор, произнес он. — Куда идти, то? — спросил Марат, в спину, выходившему Сергею.

— Да тут, не далеко. — засмеялся в ответ, «Большой», открывая дверь в комнату, приспособленную по цех.

— Клондайк! — с восхищением выдохнул Марат, обведя взглядом ряды ящиков с водкой. — Это же просто эльдорадо! Ха-ха-ха! — алчно рассмеялся он, не веря своим глазам. — Мужики! Да, мы теперь, столько денег заработаем! — обернулся он на Вадима. — Смотрите сколько здесь водки! Да, я, всю округу, пить ее заставлю! — стоя посредине комнаты, раскинув в стороны руки, и задрав голову вверх, словно эстрадная звезда, на сцене Кремлевского дворца съездов, заорал он.

— Он у Вас, вообще нормальный? — обеспокоенно, шепнул Валентину, в ухо, «Большой».

— Теперь не знаю. — пожал плечами, глядя на перекошенное алчной гримасой, лицо Марата, Валя. — Вчера вроде нормальный был.

— Порадовался и будет. — грозно, произнес Сергей, останавливая бурное веселье, едва не сошедшего с ума Марата. — Грузите водку, а мы пойдем, деньги посчитаем. Вот с этой стороны Ваша. — положив здоровенную ладонь на голову полоумного «руководителя продаж», и повернув его лицом, в левый угол комнаты, деловито сказал Сергей.

Пока Вадик с Маратом, по четыре бутылки за раз, каждый, таскали водку в багажник «шестерки», Валентин рассчитался за товар с «Большим».

— В следующий раз, за пару дней предупреждай, что приедешь. — пересчитав деньги и пряча их в карман, старого пиджака приказав, предупредил Валю, Сергей. — Я, второй раз ночью работать не буду.

— Хорошо. — кивнул Матвеев. — За два дня. Повторил он просьбу друга, больше похожую на приказ.

— Удачи, бизнесмен! — улыбнулся Сергей, протягивая Валентину руку.

— Взаимно! — ответил Валя.

— Куда пропали то? — сурово встретила Татьяна, друзей, когда Володя, опасаясь гнева супруги, первым, протолкнул в квартиру Валентина.

— Да мы машину на стоянку поставили. — разуваясь, объяснил причину задержки Валя.

— Молоко, купили? Вот! — из — за спины друга, протянул Вовка, пакет с продуктами. — И хлеб тоже. — оскалился он, в подобии улыбки.

— Руки мойте, все на столе давно. — недовольно произнесла, обиженная невниманием мужа, Таня. — Дочь, уложу, приду, постарайтесь пока не шуметь. — открывая дверь в большую комнату, предупредила она обоих.

Демонстративно на цыпочках, Вовка, маленькими шажками, пригнувшись, направился в ванную.

— Клоун! — обозвала его жена, и закрыла дверь комнаты.

Из принесенных двух бутылок водки, друзья, предусмотрительно, одну спрятали в холодильник, а второю поставили на стол, между приготовленных для водки рюмок.

— Ну, за встречу! — на правах хозяина, шепотом, произнес тост Каляев.

— Будем! — улыбнувшись, ответил, Валя, тихонечко задев своей рюмкой, рюмку друга.

Разделив пополам, лежавшую на большой тарелке, жареную курицу, однополчане налили по второй.

— За нас! — шепотом, но уже, на пол тона громче, сказал Вовка, следующий тост.

— Согласен. — поддержал его Валентин.

Закусив, налили по третьей.

— А, мы не торопимся? — с опаской спросил Матвеев, когда Володя, поднял свою рюмку.

— В самый раз! — шепнул тот. — У нас минут тридцать, сорок, не больше, пока дочь засыпает. — кивнул он в стороны комнаты. — Эту сейчас допьем и спрячем, а второю откроем. — объяснил он Вале, причину ускоренного темпа, поглощения водки. — А то Танюшка придет, второю бутылку, отнимет. — подмигнул он другу, выпив свою рюмку. — А так, все чинно — благородно, сидим тихонечко выпиваем, армию вспоминаем. — сморщился он, от выпитой водки, потянувшись за малосольным огурчиком.

— Логично! — кивнул, не искушенный, супружеской жизнью, Валя, поверив другу на слово. Короткими тостами, практически не делая перерывов, друзья справились с первой бутылкой за двадцать минут. Володя, спрятав ее в мусорном ведре, с чувством выполненного долга и пьяненькой улыбкой на лице, торжественно извлек из морозилки второю.

— Ну вот! — радостно произнес он, ставя ее на стол. — Теперь и поговорить можно, душевно, степенно, не торопливо.

— Пошли лучше покурим. — предложил Валя, немного захмелев, от бешеного темпа, водочного спринта. — Подышим заодно.

— Пошли. — кивнул Вовка. — Только давай накатим, по одной, а то Таня не поверит, что мы тут на сухую, курицей закусывали. — сказал он, наливая, сразу же по самые края рюмки.

— Гоняет, тебя жена, как я посмотрю. — оказавшись на лестничной клетке, прикуривая, спросил Валя, друга.

— Пусть, гоняет. — миролюбиво улыбнулся Вовка. — Люблю я ее сильно. — выдохнул он дым, в подъездный потолок. — Она же у меня добрая, если и ругается, то не зла, а для порядка больше. А от меня не убудет, пусть командует на здоровье. Мне даже нравиться. Она же так обо мне заботиться. А, если заботиться, то значит любит.

— Железная логика. — улыбнулся Валя, простой Вовкиной истине.

— А как ты хотел? — посмотрел на Валю, Каляев, в очередной раз затягиваясь. — Вот если бы не ругалась, тогда бы хана. Значит ей на тебя плевать, и делай что хочешь. Нас мужиков, без присмотра, оставлять, ни как нельзя, или сопьемся сразу, или в тюрьму сядем. Жена должна быть, и желательно по строже. — улыбнулся Вовка. — Вот как моя Таня. Она ругается, а я радуюсь, и про себя думаю: «Как мне с ней повезло».

— Ну да! — рассмеялся Матвеев, с твоим характером и упертостью, за тобой глаз да глаз нужен.

— Точно! — поднял вверх палец правой руки, Вовка. — Постоянно, нужен. — рассмеялся он. — Ладно, пошли, выпьем за жен. Поплевав на окурок и сунув его, в щель оконной рамы, позвал он, Валю продолжить застолье.

Вернувшись из подъезда в квартиру, и не обнаружив на кухне жены, Вовка сразу же налил еще, обеспечивая друзьям более твердое алиби.

— С женой и дочерью, понятно. — поставив пустую рюмку на стол, произнес Валя. — А, вообще то, как сам? — задал он снова вопрос, на который Вовка, до сих пор не успел, ответить.

— Нормально. — поморщился Каляев в ответ, не определенно покачав ладонью в воздухе. — Работаю.

— На паровозе, как мечтал? — продолжил расспрашивать Валя.

— На нем родимом. — кивнул Володя, и снова, потянулся за бутылкой.

— Подожди. — остановил его друг, забирая и отставляя в сторону водку. — Давай хоть поговорим.

— Не о чем, говорить. — грустно, проводив взглядом бутылку, посмотрел на Валентина, Вовка. — Денег не платят. На машиниста, экзамен сдать, тоже не дают. Болтаюсь помощником. С копейки на копейку перебиваюсь.

— И долго не платят? — отодвинув еще дальше водку от друга, спросил Валя.

— Пол — года уже не платят. — поняв, что друг, пока не планирует выпивать, откинулся на спинку стула Володя. — Хорошо батя, на птицефабрике работает. Вот. — кивнул он, на курицу в Валиной тарелке, — Подкидывает немножко. Не эта та бы, чертова курица, давно бы с голоду сдохли. — вздохнул он. — Работа есть, денег нет, перспектив ни каких.

— Да, уж. — расстроившись за друга, произнес Валя, и взяв бутылку, налил полные рюмки.

Молча выпили.

— Не об этом мы мечтали. — вспомнив про службу в Кремле, вздохнул Валя. — А, остальные как? — посмотрел он, на Володю.

— Хабаров, вроде нормально. Чем занимается, не знаю, давно не видел. — ковыряя вилкой ненавистную курицу, начал вспоминать Вовка, друзей однополчан. — Вьюнов, в такси работает, мотается по округе, без сна и отдыха, как сумасшедший, как-то выживает. — Белов, бандитствует. — поднял Каляев, взгляд на Валю, и как бы извиняясь, улыбнувшись, произнес. — Я, к нему в бригаду, хотел пойти. Не взял.

— Почему? — удивленно спросил Матвеев, вспомнив Вовкиного земляка и друга, Диму Белова, служившего в девятой роте. — Вы же, как братья, с детства вместе, даже в кремлевский полк оба попали?

— Поэтому и не взял. — вздохнул Вовка, наливая по новой. — Говорит, какой из тебя бандит. У тебя говорит, жена и ребенок. Как я им в глаза смотреть буду, если с тобой что случиться. — поднял он рюмку приглашая выпить. — Как-то так.

— А, что серьезно бандитствуют? — перед тем как опрокинуть рюмку, спросил Валя.

— Рынок вроде держат, да дальнобойщиков доят. — не уверенно ответил Вовка. — Может еще че. Не знаю. Он сам не говорит, а я не спрашиваю. Но! — вспомнив, что то, хорошее или смешное, улыбнулся Володя. — Деньги, постоянно подсовывает, и для Катюхи, постоянно подарки привозит. — Я ему говорю, не надо ни чего. А, он ржет только и дальше, то куклу, то одежку, то памперсы, притащит. Катя говорит моя крестница, хочу, чтобы у нее все было хорошо.

— Молодец. — одобрительно кивнул головой Валя.

— Молодец, то молодец. — снова грустно, улыбнулся Вовка. — Только мне от этого не легче. Денег то, как не было, так и нет.

— Зато мы теперь свободные Россияне. — усмехнулся Матвеев, наливая водки.

— На хрен такая свобода нужна! — громко, огрызнулся Каляев. — Кому плохо в Союзе было? Зло блеснул он глазами. Тогда за работу деньги вовремя платили, а сейчас работаешь также, а вместо денег, тебе, свободу, эту сраную, в нос суют. Что мне ее, на хлеб, вместо масла намазывать что ли? Кто вообще, эту свободу придумал? Я, и при старой власти, арестованным, или угнетенным, себя не чувствовал.

— Кто придумал, ты прекрасно знаешь. — аккуратно перебил его Валя, цепляя с тарелки вилкой, квашеную капусту. — Ты его много раз видел, когда мы служили. Другой вопрос, что теперь делать, и как на жизнь зарабатывать, по возможности честно. — улыбнулся Валя, пытаясь тем самым, успокоить прямолинейного, взрывного, друга. — Я, что думаешь, от хорошей жизни по стране, мотаюсь. Помнишь наверно, что я хотел в «комитете» дальше служить. Вовка молча кивнул.

— А меня вместо этого, только, за последние сутки, чуть дважды не грохнули. Белов прав! — серьезно посмотрел на Владимира, Матвеев. — Нельзя тебе в бандиты. У тебя семья. Это нам, холостым еще можно, в войнушку поиграть, у нас никого, а у тебя дочь.

— А, что же, мне делать, если денег не платят? — тяжелым взглядом, обжег Валентина, Вовка.

— Терпеть! — не отведя глаз, ответил Валентин. — Вечно это продолжаться не может. Рано или поздно, беспредел, этот закончиться.

Володя было, открыл рот, чтобы возразить, но, вместо этого, неожиданно, растянул губы, в глупой улыбке.

— Ну, как тут у Вас? — открыла дверь кухни, входя, спросила Татьяна.

— Хорошо у нас тут, дела! — ответил ей муж, схватив в руку бутылку водки. — Будешь?

— Нет. — мотнула головой в ответ супруга и пододвинув, к столу стул, до этого стоявший у окна, она, присев на него, поглядела на Валентина. — Рассказывай. Как ты. Женился?

— Нет, не женился. — улыбнулся Валя, радуясь, что присутствие Татьяны, отвлечет его и Володю, от тяжелых мыслей про зарабатывание денег.

— Что, тянешь? — серьезно спросила его Татьяна.

— Не встретил еще. — пожал плечами Матвеев.

— Ври, больше. — прищурив голубые глаза, не поверила она, Валиной отговорке. — Так и скажи, что не нагулялся еще. Белов вон тоже, врет, что не встретил, а от самого всегда, духами бабскими воняет, и каждый раз разными.

— Так, правильно все! — засмеялся Вовка. — Ищет каждый день, поэтому и духи все время разные.

— Знаю я его поиски. — метнула, грозный взгляд на мужа, Татьяна. — Всех, шалав, местных уже перемерил, никак не успокоиться. Ты, смотри у меня. — пригрозила она Володе, показав ему кулак. — Только узнаю, что ты с Беловым, куда — то собрался, сразу же чемодан в коридор выставлю.

— Не выставишь! — рассмеялся Вовка. — Нету, у нас чемодана.

— Значит так, в чем есть, в том и пойдешь. — передразнив улыбку мужа, ответила Татьяна. — Белову то что! Ни кола, ни двора, ни собаки. — обернулась она на Валентина, объясняя, чем живет Дима. — Болтается, не пойми с кем, да пьет, с кем попало. А, у тебя дочь! — метнула Таня взгляд молнию, на супруга. — Вот поставишь ее на ноги, и вали к своему «Белому», если захочешь. Нет! — тут же спокойно, произнесла она, снова посмотрев на Матвеева. — Он. — имея, ввиду Белова. — Парень то хороший. — Нас не забывает, подарки Кате все время дарит, денег даже давал. — вздохнула она, вспомнив, о чем своем. — Только страшно мне Валя, понимаешь. Они. — кивнула Таня на мужа. — Они, же не говорят, мне, чем Димка занимается. Вернее, врут, что он бизнесмен. А, я же не слепая, вижу, что там бизнесом и не пахнет. Окружил себя мордоворотами, и ходит довольный, пьет и деньгами кидается. — снова вздохнула Татьяна, и посмотрев на мужа, притихшего с бутылкой водки в руке, улыбнувшись сказала. — Ну что притих то? Наливай?

— Давно бы так. — буркнул Вовка и наполнил рюмки.

Татьяна, чуть — чуть, пригубив водку, поморщившись, поставила рюмку на стол.

— Страшно! Понимаешь, Валя, страшно мне. Не за себя страшно, за него. — ласково потрепала она, по голове мужа. Володя в ответ на это, словно кот, потерся макушкой о ее ладонь.

— Ты же его знаешь. — глядя на любимого супруга, произнесла Таня. — Характер, словно сухой порох, чуть, что не так, глаза сразу же кровью, как у быка наливаются, и айда, кулаками махать. Какой из него бандит с таким характером. — вздохнула Таня.

— Вот, я сейчас не понял? — улыбнувшись, спросил Вовка, жену. — Ты сейчас вздыхаешь, что я не бандит что ли?

— Закусывай! — в ответ ему, кивнула Таня на тарелку с курицей. — Тоже мне «батька Махно», нашелся. Вон, там, в комнате дочь твоя спит, и хочет, чтобы у нее отец был, а не памятник на кладбище. Пусть другие, бандитствуют, а мы, как, ни будь, и без этого проживем.

— Правильно! — обрадованно произнес Матвеев, глядя на двух, любящих друг друга людей. — Прорвемся. — поднял он рюмку.

— А куда мы денемся! Поддержал его Володя.

Едва, компаньоны, выехали из Екатеринбурга, Марат, сразу же потребовал у Вадика, выдать ему не допитую бутылку.

— Мне нужно держать себя в тонусе. — заявил он. — Иначе, когда приедем, похмелье начнётся, а это плохо.

Посмотрев в салонное зеркало заднего вида, на «руководителя отдела продаж», и недовольно вздохнув, Вадим, сказал Матвееву. — В бардачке, лежит, достань, а то всю дорогу гундеть будет. Валентин достав бутылку, и раскладной пластиковый стаканчик «радость туриста», не оборачиваясь, через плечо, протянул все это Марату. Некоторое время, видимо, открывая стакан и наливая в него водку, тот молчал.

— Ну, мужики! — радостно выдохнул, Марат через минуту. — Заживем, теперь! Это же надо! Такой Клондайк! — восхищенно запричитал он, вспоминая комнату с водкой. — Держи. — толкнул Марат в плечо Валю, протягивая ему пластиковый стаканчик. Матвеев молча выпив, вернул тару обратно. — Когда за следующей партией поедем? — спросил его Марат, забирая посуду.

— Эту продай сначала. — потребовал Валя, радостное, вернее полупьяное, настроение Марата ему очень не нравилось.

— Не ссы! — усмехнулся тот, в ответ. — Через два часа уже, деньги считать будем. Зуб, даю!

— «Посмотрим». — подумал Валя, мысленно обозвав Марата, «чертовым дантистом», но вслух, ничего не произнес.

Через три часа, с горем пополам, поменяв по дороге, пробитое колесо, для чего пришлось выгрузить из багажника все триста бутылок водки, и допив остатки из подаренной бутылки, добрались до родной деревни, Марата.

— Вон туда сворачивай, откуда трактор выполз. — с заднего сидения, командовал, уже изрядно пьяный «руководитель отдела продаж».

— Ты как сейчас с людьми, разговаривать будешь? — грозно, спросил его Вадим, когда Марат, отрыв практически на ходу дверь, собрался выходить из машины.

— Горячо, и убедительно. — икнул в ответ тот. — Все будет в лучшем виде! — попытался успокоить он компаньонов, на подкашивающихся ногах, направляясь к воротам дома, около которого остановилась «шестерка».

— Вадик? — осмелев, после выпитой водки, задал вопрос Валентин, старшему, его на пять лет, другу — А ты уверен, что Марат нам нужен.

— Ты про то, что он пьет? — глядя на ворота, за которыми скрылся компаньон, не оборачиваясь на Валю, спросил Серебряков вместо ответа.

— И про это тоже. — произнес Валентин. — Я, тоже пью, но моим обязанностям, это не мешает. А, он какой — то, очень уж веселый и несерьезный.

— Нормальный он. — по-прежнему, не глядя на собеседника, ответил Вадик. — Сейчас увидишь. — закурил он сигарету.

Несколько минут сидели молча. Валентин коротая время ожидания, рассматривал, как показалось ему, вымершую улицу, татарской деревни. За все время пока они находились здесь, по ней не прошел ни один человек, и не проехала ни одна машина, за исключением, того трактора, который послужил, им указателем поворота.

— Люди то где? — задумчиво произнес Валя, прикуривая. — Кому он, тут водку продавать собрался, интересно мне знать. — выдохнув в форточку двери дым, вопросительно посмотрел он, на Вадима. — Идут! — услышав за воротами дома, лай собаки, сказал Вадик, проигнорировав Валин вопрос. — Пошли. — открыл он дверь старенькой «шестерки».

— «Тебе надо, ты и иди». — обидевшись на невнимание к себе, товарища, пьяно, подумал Матвеев и остался в машине.

Из калитки дома, первым вышел, высокий с огромным животом, серьезного и грозного вида татарин, за ним словно, шакал за тигром Шерханом, как в мультике про Маугли, семенил, улыбающийся, и размахивающий руками Марат.

— Я, говорю тебе, не водка, а нектар. Донеслись до Валентина, слова «руководителя «отдела продаж». — Я, ее, родимую только и пью. Скороговоркой тараторил тот, потенциальному покупателю, который кажется, совсем не обращал внимания на эту болтовню.

— Показывай! — не здороваясь с Вадиком, приказал татарин, остановившись у багажника «шестерки».

— Во! — выдохнул, Марат, расплывшись в довольной улыбке, открыв крышку.

Татарин, вытащив, из багажника, на свет божий первую, попавшуюся бутылку, принялся пристально разглядывать товар.

Первым делом он, хитрым движением руки, встряхнул бутылку, таким образом, что ее содержимое, закрутилось внутри длинным водоворотом. Внимательно разглядывая пузырьки, внутри бутылки, он одобрительно кивнул головой. — Хорошо. — дождавшись, когда водоворот успокоится, произнес он, вглядываясь, сквозь жидкость, в обратную сторону этикетки.

— Пойдет. — кивнул он через, мгновение, разглядев, ровные полоски клея и штамп, указывающий на очередность разлива. Перехватив бутылку, за горлышко, он, с силой покрутил ее донышком о свою здоровенную ладонь. — Отлично! — первый раз, за время проверки товара, улыбнулся покупатель, обнаружив на ладони, черный, ровный круг.

— А, я, о чем! — радостно поддакнул ему Марат. — Не товар, сказка! Пробовать будешь?

— Я, не пью. — охладил пыл Марата, открыть еще одну бутылку, и соответственно потом выпить ее, покупатель.

— Сколько?

— Чего, сколько? — переспросил Марат, не много расстроившись, что не получилось на халяву, еще раз бухнуть.

— Водки сколько? — глядя в багажник, пытаясь сосчитать, уложенные ровными рядами бутылки, уточнил татарин.

— Триста. Пятнадцать ящиков, значит. — задумчиво произнес, покупатель, взявшись рукой за подбородок. — Хорошо. — поглядел он на Марата, через несколько секунд. — Оставляй, через неделю приедешь за деньгами.

Валентин услышав это, дернул ручку двери, и вышел из машины. Не о какой реализации и отсрочке, речи не было и быть не могло, об этом договаривались с компаньонами изначально.

— «Этот, алкаш, сейчас все испортить»! — в попытке остановить, Марата, от совершения ошибки, подумал, Валя, подходя к багажнику. Но прежде чем он успел открыть рот, Марат, неожиданно став абсолютно трезвым, твердо и четко произнес, глядя прямо в глаза, татарину.

— Не пойдет, или за все платишь сейчас, или я поехал.

— «Вот это да» — остановился на пол пути Матвеев, уставившись на «руководителя отдела продаж» — «Молодец» — мысленно похвалил он Марата, и доставав из пачки сигарету, не стал вмешиваться в торг.

— Езжай! — спокойно произнес татарин, при этом оставаясь на месте, держа в руке бутылку водки.

— Пока! — захлопнул крышку багажника Марат. — На Кульдюмово, дорога уже просохла? — спросил он татарина, забирая у него из рук, водку. — Или в объезд еще надо? — перекинув бутылку Вадиму, протянул руку не состоявшему покупателю, продавец.

— Не знаю. — ответил татарин, не торопясь, отвечать на рукопожатие. — За чем, тебе в Кульдюмово то? — спросил он Марата.

— Там водку, продам. — по-прежнему стоя с протянутой ладонью, равнодушно ответил «руководитель продаж». — И деревня побольше, и народ по сговорчивее.

— Подожди. — наконец — то взял Марата за руку татарин. — Так дела не делаются.

— Поучи меня еще, как дела делать. — огрызнулся Марат. — Я, к тебе к первому приехал, как к другу! — прямо в глаза татарину, укоризненно произнес, он. — А. ты мне, что взамен предлагаешь? — прищурился Марат. — Оставить в татарской деревне без денег триста бутылок водки? Так сразу бы предложил, всем твоим землякам, просто так, денег раздать.

— Не горячись! — перебил его покупатель. — Сколько хочешь? — перешел он к торгу, поняв, что Марат, настроен решительно, и водка может уехать в соседнюю деревню, в которой он сам, как раз и планировал ее продать.

— Двести восемьдесят, бутылка. — практически отправив в нокаут, озвученной ценой, татарина, выпалил Марат.

— Побойся Аллаха! — вытаращил покупатель глаза. — Я, тоже должен заработать! Это дорого!

— Будешь дурацкие, предложения делать, вообще не заработаешь. — улыбнулся Марат. — Двести тридцать, и забирай!

— Половину сейчас, половину через неделю. — сделал последнюю попытку, выторговать себе рассрочку, произнес татарин.

— До свидания. — в ответ вежливо попрощался Марат. — Поехали. — скомандовал он, ожидавшим окончания переговоров компаньонам.

— Согласен. — крикнул татарин, когда продавец практически захлопнул дверь «шестерки». — Только обещай мне, что в Кульдюмово не поедешь. Услышав это, Марат, корыстно улыбнувшись Валентину, распахнув дверь, крикнул. — Заметано.

Через пол — часа, перетаскав водку, пересчитав деньги, и наконец — то, познакомившись с татарином, которого звали Ильдар, компаньоны, выехали из деревни в сторону дома.

— Сто тридцать процентов. — глядя на толстую пачку купюр, радостно произнес с заднего сидения Марат. — Не слышу оваций и бурных аплодисментов.

— Красавец! — крикнул ему Вадим, отчаянно, крутя рулем, объезжая колдобины, разбитой тракторами дороги. — Я, уже было подумал, что все, хана, сорвётся. — посмотрел он зеркало, на сияющего слово олимпийский рубль, Марата.

— Куда бы он делся! — со знанием дела, и пафосом, распирающем его, как главного участника торгов, ответил «руководитель продаж». — Он. — имея в виду Ильдара, крикнул в ответ Марат. — Сейчас, пятьдесят рублей, с флакона, легко поднимет. А, через неделю, мы ему, еще столько же закинем. Что молчишь? — ткнул он, в плечо сидевшего на переднем сидении Валентина.

— Молодец, что тут говорить. — не поворачиваясь, ответил Матвеев, которому было, не много стыдно, за свои мысли по поводу компетентности Марата.

— И все? — удивился «продажник». — А, где дифирамбы? Где, хвалебные оды? Где, наконец — то, благодарственные речи? — засмеялся Марат. — Короче! — торжественно произнес он. — Сегодня гуляем! Это дело обязательно обмыть надо! Отговорки и отмазки не принимаются. Приезжаем в домой, тачку в гараж, и сразу же в «Юбилейный». — назвал он, самолично, приняв решение, ресторан, для предстоящего праздника.

Вадим с Валей, улыбнувшись, переглянулись.

— «Водка продана, деньги получены, перспектива есть, почему бы не отпраздновать». — произнесло, успокоившееся, сознание Матвеева. — «Тем более, повод более чем достаточный». — прикуривая сигарету, улыбнулся своим мыслям Валя. — «Как ни как, первые деньги, на «гражданке» заработаны, посмотрим, что дальше».

Воспользовавшись, удачным и своевременным, появлением, на кухне Татьяны, Валентин, сразу же перевел, тяжелую тему разговора, про отсутствие денег, в позитивное русло, воспоминаний, и новостей, тем более, что события прошедшего года, с момента их последней встречи, благоприятствовали этому. Вторая бутылка водки, за разговорами, совершенно незаметно, и абсолютно неожиданно закончилась, как всегда бывает в таких случаях, на самом интересном месте.

— Придётся еще раз идти. — убирая под стол, пустую тару, радостно сообщил жене, Володя, вставая из — за стола.

— Головой думать надо было, когда одну бутылку брали. — выговорила Таня, супругу. — Куда Вы сейчас попретесь, ночь на дворе.

— Так, на «пятачок». — подмигнув Валентину, удивленно ответил Вовка, жене. — Десять минут туда, десять минут обратно. Забыла, что ли? Постоянно туда с Вьновым бегаем.

— Тоже мне бегуны, добровольцы. — вставая, вздохнув, произнесла Таня. — Дурная голова, ногам покоя не дает. Сидите уже. Сейчас принесу. — вышла она из кухни.

— Золото, а не жена. — улыбнулся Вовка. — Видать с последнего раза, спрятала от меня бутылочку. — шепотом, предположил он.

Через минуту вернувшись, и поставив на стол водку, Татьяна, тоном не терпящим, возражений, строго посмотрев на мужа, произнесла. — Последняя, больше нет.

— А, больше и не надо. — потянулся к супруге, смешно вытянув губы для поцелуя Вовка. — Золотце мое, не наглядное! Танечка моя любимая! Спасительница ты наша, домовитая.

— Дурак! — смущенно улыбнулась жена, чмокнув мужа мимо губ, в нос.

— А, дальше? — сразу же после поцелуя, потеряв интерес к суженному, посмотрела она на Валентина, требуя продолжения истории, про то, как он начал продавать водку.

— А, что дальше? — переспросил Матвеев, вспоминая на чем, опустевшая бутылка, оборвала его повествование.

— В ресторан Вы поехали, обмывать сделку. — напомнила Таня.

— Ну, да, в ресторан. — кивнул Валя, Вовкиной жене в знак благодарности за помощь. — Напились мы тогда на радости, по самое горлышко. — улыбнулся Валентин, вспомнив, как в компании, Вадика и Марата, они, обмыли начало бизнеса, и первую удачную сделку.

— Я, утром, проснулся. — продолжил он, жуя курицу. — Голова, трещит, половину не помню, сушняк такой, словно сто лет воды не пил. Лежу, думаю, — «что мы за бормотуху, мы вчера пили, если похмелье такое, что сдохнуть хочется».

— Знакомое, чувство. — наливая из принесенной Татьяной бутылки, по рюмкам водку, поддакнул Володя.

— Тихо, ты! — цыкнула, на него жена. — Не перебивай.

— Кое как, встал, сходил на кухню, воды попил, еще хуже стало. — продолжил Валя рассказ, подмигнув Вовке, как самому понимающему из присутствующих, состояние сильного похмелья. Вовка, злорадно улыбнувшись в ответ, молча закивал, — «Понимаю».

— Вернулся в комнату. — пододвинул к себе рюмку Валя. — Гляжу! Мама дорогая, вся одежда в грязи, и по комнате разбросана, словно чемодан с вещами взорвался. Я, штаны поднял, и давай по карманам деньги искать. Когда, пересчитал, аж протрезвел сразу же. Половину от заработанного, за вечер пропил.

Татьяна после этих слов, бросила злобный взгляд на мужа. — Ничего не напоминает? — спросила она, у вмиг притихшего мужа.

— Он. — повернулась Таня, к Вале. — Первую получку так же обмыл. Вместо денег, фингал, под глазом, домой принес. Вот такой вот! — показала она, сложенными ладонями, окружность, размером со сковороду.

Валя рассмеялся, глядя на друга, который словно нашкодивший первоклассник, после таких про себя подробностей, стыдливо опустил глаза.

— Я, не специально, так получилось. Хулиганы в трамвае пристали.

— Хорошо, не убили. — не оборачиваясь на мужа, кинула в его сторону жена.

— Все, думаю, больше пить не буду. — спасая друга, от гнева супруги, заговорил Матвеев, отвлекая Татьяну, от мыслей, про мужа.

— Короче, провалялся я, весь день, кое — как в себя пришел. А к вечеру понял, чем мне время свободное заполнить. — выпил он, очередную рюмку водки. — Я, ведь, перед армией в автошколе учился, да только экзамен сдать не успел. Начальник школы, алкаш, запойный, не разрешил мне на неделю раньше сдавать. — поморщившись, подозрительно посмотрел на бутылку Валентин. — Справку дал, мне, что я обучение прошел и могу экзамены сдавать, и все. Говорит, «после армии придешь и сдашь».

Татьяна, подперев подбородок ладонями, внимательно приготовилась, слушать, историю Валентина.

Через два дня, после пьянки в ресторане, отойдя от похмелья, Валентин, найдя в шкафчике с документами, справку о том, что он прошел обучение в автошколе, и полностью оплатил учебу. Направился на встречу с директором ДОСАФ, требовать сдачи экзамена.

По выработанной за время службы привычке, перед тем как открыть любую, дверь, Валентин один раз стукнув в нее костяшками пальцев, и произнеся, — «разрешите», распахнул дверь в кабинет директора автошколы. То, что он увидел в первую секунду, мгновенно отбросило, его память, на два года назад, в тот самый день, когда он пришел просить, перенести экзамен. Словно перемотанная назад пленка кинопроектора, картинка происходящего сейчас, в кабинете, напоминала события того дня.

Испуганный, от неожиданности, хозяин помещения, согнувшись к ящику стола, и пряча в него бутылку, не довольно спросил Валю. — Чего тебе?

— Здравствуйте. — улыбнулся Валентин, глядя на алкаша — директора, испытав при этом легкое чувство «дежавю».

— Чего тебе? — повторил облачённый властью алкоголик, не услышав приветствие, или, скорее всего проигнорировав его.

— Вот! — положил на стол перед ним, справку, Валентин. — Я, вернулся! Несколько, неоднозначно и пафосно, произнес он, усаживаясь на стул, приставленный к столу.

— Откуда? — непонимающе, спросил директор автошколы, задвинув, наконец — то ящик стола, и приняв вертикальное положение.

— Из, армии. — ответил Валя.

— Поздравляю! Я, здесь при чем? — выдохнул алкоголик. — Ты, наверно нас наверно, с военкоматом перепутал? — улыбнувшись, произнес он, в надежде, что посетитель, сейчас извиняясь, покинет помещение, и оставит его в покое, наедине с водкой.

— Нет, не перепутал. — неожиданно для него, настойчиво, сказал, молодой человек. — Вот. — кивнул он на справку, одиноко лежавшую по середине стола. — Ваша, справка. Вами подписана. Хочу узнать, когда мне на экзамен приходить?

Директор, удивленно взял в руку, листок и прежде чем начать читать, буркнул. — Что еще за справка, когда я ее подписывал?

— Два года назад. — подсказал Валя.

Алкоголик, поднял на Матвеева взгляд. — Идиот что ли? — спросил он, посетителя, так и не взглянув в документ. — Ты бы еще через пять лет пришел. Я, вчера то не помню, что было, а два года назад тем более. — бросил он обратно на стол справку. — Че, тебе надо? — раздраженно скривил он губы. Ожидавший именно такой реакции, директора автошколы, на события двух летней давности, Валентин, спокойно и медленно, произнес. — Два года назад, я прошел, и полностью оплатил, Вашей организации, обучение на права категории «В». За неделю до сдачи экзаменов, меня призвали в армию, и Вы, мне выдали вот эту справку. — снова, кивком головы, обратил внимание алкаша, на лежавший на столе листок Матвеев. — Со словами, «отслужишь, и придешь сдавать». Вот я пришел. Когда мне на экзамен? — посмотрел на директора Валентин.

— Я, сказал? — не веря в происходящее, переспросил алкоголик, потянувшись к справке.

— Да. — коротко и безапелляционно, сказал Валя. — Именно Вы. — уточнил он, на всякий случай через секунду.

Трясущейся с похмелья рукой директор, поднеся справку к самому носу, принялся разглядывать свою подпись, и печать скрепляющую ее. — Ну, да. — задумчиво произнес он, через пол — минуты, посмотрев на Матвеева. — Моя справка.

Валентин в ответ на это улыбнулся. — Когда мне на экзамен приходить? — спросил он, заранее радуясь, получению прав.

— Через пол — года. — словно вылив на Матвеева, ведро ледяной воды, ответил директор автошколы.

— Когда? — изумленно, переспросил Валя, уверенный что ослышался.

— Че, шары вылупил? Через пол — года. — нагибаясь к ящику стола, в котором лежала, вожделенная бутылка, с облегчением ответил алкаш.

— Ты, охренел? — взорвался Валентин, взбешенный, наглостью директора, вскочив на ноги. — У, меня все оплачено, еще два года назад, я тебе мальчик что ли? — перегнулся он через стол, в попытке вытащить из-под, него директора автошколы.

— Тихо! — заорал алкаш, увернувшись, от рук Матвеева, упав при этом со стула. — Тихо! Смотри! Подкинул он вверх, справку. — Смотри что написано! — быстро отползая, спиной вперед, подальше от разгневанного посетителя, в угол кабинета, кричал он.

— Что мне на нее смотреть! — поймав заветную справку, полностью уверенный в своей правоте, заорал на него Валя. — Ты, мне сволочь! Сам ее, два года назад, в этом кабинете втюхал. — потряс он бумажкой. — А, сейчас заднюю выписываешь?

— Ты прочитай, прочитай, что там написано! — не вставая орал, из угла алкоголик, там все русским по белому написано!

— Да не буду я, ничего читать! — обходя стол, грозно произнес Валя, пытаясь добраться до забившегося в угол директора.

— Не подходи! — заорал тот, так что Валя не произвольно тормознул на половине пути. В эту секунду, за спиной Матвеева, резко распахнулась дверь кабинета, и женский голос, громко, крикнул. — Стоять! Я, кому говорю стоять!

Обернувшись на крик, Валя, узнал в обладательнице голоса, секретаря автошколы, высокую и статную, брюнетку, два кода назад пытавшуюся организовать ему досрочную сдачу экзамена.

— Стоять! — еще раз крикнула она, стоя в проеме двери. — Что тут происходит! Оба мужчины молчали.

— Оглохли что? Что тут происходит? — повторила она свой вопрос, проходя в кабинет, и закрывая за собой дверь.

— Здравствуйте! — поздоровался с ней Валя. — Вы, меня не узнаете?

— С какой стати я должна тебя узнавать. — проходя мимо него, и помогая встать на ноги, своему шефу, фыркнула секретарша. — Что здесь произошло? — вставая между мужчинами, заслонив от Валентина, своей большой грудью, директора, в третий раз, спросила она обоих.

— Я, не знаю, сижу, работаю, вдруг этот врывается. — затараторил, директор в спину своей спасительницы. — Давай, говорит мне экзамен на права. Филькину грамоту, какую-то сует. Драться лезет. — словно маменькин сынок, обиженный, дворовой шпаной, жалился он, своей секретарше. — Работаешь? — крикнул ему, мимо заступницы, Валя. — Бухаешь ты тут, а не работаешь. Два года назад бухал, и сейчас с утра пораньше шары залил!

— Заткнулись оба! — заорала, мгновенно остановив, начинающуюся перепалку, женщина. — Говори! — потребовала она от Валентина, объяснить причину скандала, внимательно всматриваясь в его лицо.

— Вы мне! — глубоко выдохнув, пытаясь успокоиться, начал Матвеев, заново пересказывать историю возникновения справки. — Два года назад, справку выдали. — протянул он злосчастный листок, секретарше. — Он. — кивнул Валя на директора, трусливо выглядывающего из — за ее спины. — Тогда пьяный был, и не разрешил мне экзамен на неделю раньше сдать. Вы еще с ним тогда, из — за меня поругались. Помните?

— Нет. — ответила женщина, взяв из руки Матвеева, справку.

— Ну как же? — начал было Валентин, но секретарша, решительно, остановила его, жестом руки, вчитываясь в бумагу. С минуту все участники несостоявшейся драки молчали. В наступившей тишине было слышно только, обиженное сопения директора автошколы.

— Вспомнила. — подняв на Валентина взгляд, улыбнувшись, произнесла секретарша. — Ты и в тот раз с ним чуть не разодрался.

— Слава богу! — облегченно выдохнул Матвеев, глядя на женщину, — «хоть один адекватный человек в этой конторе есть», подумал он. — Вот, отслужил, пришел экзамен сдавать. — уже спокойно, продолжил Валя, обращаясь к секретарше. — А, он говорит через пол — года, приходи.

— Шрам, откуда? — неожиданно спросила женщина, все еще разглядывая Валентина.

— Это к делу не относиться. — не давая увести разговор, в сторону, от темы, ответил тот.

— Все! Успокойся уже! — прикрикнула на него секретарша. — Пошли ко мне, там поговорим. Выталкивая Валентина, своей высокой грудью, из кабинета алкоголика в коридор, приказала она. — Ты зачем к нему то поперся? — с успокаивающей улыбкой, спросила она, Валю, когда тот оказался вытолкнутым ее грудью, в коридор. — Сразу бы ко мне пришел. Все бы решили.

— Откуда я, Ваши порядки знаю. — смущенно ответил Матвеев, не сводя глаз с выдающихся прелестей секретарши. — Я, думал….

— Пошли, уже. — оборвала его на полуслове, женщина, направляясь в канцелярию. — Тоже мне думатель! — ласково посмотрела, она на Валентина.

В кабинете канцелярии, за два года отсутствия Валентина, практически ничего не изменилось. Единственное различие, которое сразу же, отметил вошедший, в кабинет, вслед за секретаршей, Матвеев, заключалось в висевшем на стене, новеньком портрете, президента России, Бориса Николаевича Ельцина. Взглянув на который, Валя не произвольно поежился, вспомнив как, замерз, простояв на посту, десять с лишним часов, во время передачи власти, от президента СССР, президенту России.

— Присаживайся. — махнула рукой на стул, женщина, обходя стол. — Сейчас посмотрим, что с тобой делать.

— В субботу на экзамен меня записать, что же еще. — аккуратно сев на краешек стула произнес Валя, переведя взгляд с улыбающегося гаранта конституции, на секретаршу автошколы.

— Быстрый какой. — вновь улыбнулась женщина. — Не все так просто. — посмотрела она в справку. — Валя. — прочитав имя Матвеева, совсем по-матерински добавила она. — Видишь ли, какое дело. — тихо, и как показалось Валентину, извиняясь, произнесла женщина. — Справка твоя не действительна. Подожди. — увидев, что молодой человек, открыл рот, чтобы разразиться ругательствами, остановила она его. — Справка выдана, два года назад. Правильно? — спросила она Матвеева. Валя кивнул в ответ головой, пытаясь понять, к чему клонит секретарь автошколы.

— Правильно. — констатировала она факт выдачи документа. — А, два года назад был еще Советский Союз. — продолжила она. — Пока ты служил, власть в стране, переменилась, теперь твоя справка, представляет лишь историческую ценность, а не юридическую.

Валентин, услышав это, метнул злобный взгляд, на портрет президента. — «Скотина» — подумал он, глядя на фотографию в рамку. — «Мало того, что страну развалил, так теперь я, по твоей милости без прав остался». — Выход, какой? — не глядя на секретаря, спросил Валя.

— Заново, поступать и через пол — года, сдавать на права. — спокойно ответила та, поправив выбившийся локон, черных волос.

— Издеваетесь? — усмехнувшись, спросил Матвеев. — Я, с четырнадцати лет за рулем езжу, два раза уже у Вас учился, сначала на мотоцикл, потом на машину. Теперь еще пол — года, ходить, заново учиться? А, если опять власть смениться? — отдавая себе отчет, что спорить бесполезно, больше, для собственного успокоения произнес он, глядя в пол.

— Понимаю! — внимательно выслушав, посетителя, ответила женщина. — Поэтому, вот что мы с тобой сделаем. — перешла она на заговорческий шепот. Расстроенный Валя поднял на нее взгляд. — Я, сейчас тебя впишу, в уже сформированную группу. — навалившись на столешницу, пышной грудью, приблизившись к молодому человеку, зашептала она. — На занятия можешь не ходить. Деньги за обучения внесешь, когда сможешь, но не позднее, последнего месяца обучения. Внутренние экзамены, я тебе проставлю, и через пять месяцев, впишу на экзамен в ГАИ. — Так пойдет? — пристально посмотрела, она в глаза Вали.

— А, у меня, что есть другие варианты? — смирившись, вопросом на вопрос, ответил тот.

— Нет. — честно, созналась, улыбнувшись, секретарша. — Извини. — добавила она через секунду.

— Вы, то здесь при чем? — вставая произнес Матвеев. — Ему, спасибо, надо говорить. — кивнул он, на портрет президента.

Женщина оглянулась на раму. — Ну да. — вздохнула она. — Вот еще, что! — остановила фразой, собирающегося распрощаться с ней Валю. — К директору, больше не ходи, все вопросы, если возникнуть через меня.

— Хорошо. — кивнул ей, Матвеев. — До свидания, спасибо.

— Удачи, еще раз извини! — прощаясь, улыбнулась секретарь.

— И что потом? — дослушав историю практически не перебивая, спросил Вовка, наливая в рюмки водку, когда Валентин закончил рассказ.

— А, ничего. — чокнувшись с начала с Татьяниной, а затем с Володиной рюмкой, ответил Валентин. — Через пять месяцев, сдал на экзамен, и получил права. — опрокинул он в рот рюмку, снова подозрительно посмотрев на бутылку. — Нормальная? — спросил он друга, кивнув на водку.

— Вроде, да. — пожал плечами Вовка, в ответ.

— Нормальная! — развеяла Валины, сомнения Таня. — Просто хватит уже, раз не лезет. Время три часа ночи, спать пора.

— Ни фига, себе! — удивленно посмотрел на часы Валя. — Мне за руль с утра. Пораньше, выехать хотел.

— Кто тебя с утра отпустит то. — пьяненько икнул Каляев. — Раньше обеда и не думай, а то и вообще послезавтра, с утра. — посмотрел он на жену.

— С ума сошел, завтра? — грозно посмотрела на Матвеева, Татьяна. — Куда ты с похмелья собрался? Даже не думай, отдохнешь, отоспишься и послезавтра поедешь.

— Да, я. — открыл рот Валентин.

— Ничего не хочу, слышать, завтра не отпущу. — отрезала Вовкина жена. — Послезавтра, и без разговоров! Каляев, глядя на друга, скривил грустно — неодобрительную физиономию, которая, по его мнению, говорила. — «Лучше не спорь, бесполезно».

— Хорошо. — согласился Матвеев, тронутый, такой о себе заботой. — Послезавтра, значит послезавтра.

— Все, кремлевцы! — вставая, командным голосом, произнесла, Таня. — Подъем! И сразу же, отбой! Валя там, в ванной на крючке, я тебе полотенце чистое повесила, спать в детской на полу постелила. Разойдись! — подхватывая со стола, не допитую бутылку, скомандовала она.

Приняв как должное, приговор Татьяны, друзья, покурив перед сном, и вспомнив, на последки, несколько смешных моментов из армейской жизни, в четвертом часу утра, разошлись спать.

— «Может быть и права, Вовкина жена». — засыпая подумал Валя. — «Жениться надо».

Проснувшись на утро, и почувствовав, легкое похмелье, Валентин, мысленно поблагодарил друзей, за их настойчивое предложение задержаться, в гостях еще на денек. — «Один день не чего не решает». — вставая, решил он.

— «В Гродно я, как обычно всегда было, не ночевал, поэтому сутки времени, в запасе есть». — направляясь в ванную, окончательно, прогнал мысль, про сегодняшний отъезд, Валя.

— Доброе утро! — поздоровался он с Татьяной, копошащейся возле плиты, готовя завтрак.

— Выспался? — спросила она в ответ.

— Как у бабушки в деревне. — попытался с иронизировать, Валя, ни разу ни бывавший в деревне. Единственная его бабушка жила в городе.

— Ну, и хорошо, умывайся, сейчас завтракать будем. — улыбнулась Татьяна.

— А, где Вовка? — усаживаясь за стол, выйдя из ванной, подмигнул, Матвеев, Катерине, сидевшей в детском кресле, и как показалось, Валентину, готовой в очередной раз разреветься, при виде незнакомого дядьки.

— На работу умчался, отпрашиваться. — не оборачиваясь, помешивая, готовящуюся в кастрюльке, для дочери, кашу, ответила Таня. — Скоро, придет. Яичницу, будешь? — спросила она Валю, повернувшись к дочери, держа в руках маленькую, яркую детскую кружечку.

— Буду. — кивнул Валя. — Откуда такая красота? — кивнул он еще раз, указывая на посуду в руках Тани.

— Это? — удивленно посмотрела она на кружку, не понимая в чем, заключается ее прелесть. — Белов, мешками для Кати подарки таскает. — улыбнулась Таня. — Вовка даже приревновал однажды. Говорит ему, вот здесь за столом. — села она на стул, всучив дочери в руки кружку. — Зачем это, ты, моей дочери подарки носишь? С какого такого перепуга? — очень похоже, изобразила Татьяна, интонацию и мимику мужа. — Дочь говорит моя! А, ты ее шмотками заваливаешь, словно это твой ребенок? — поправила она слюнявчик на груди Кати.

— А Белов что? — глядя на Вовкину дочь, спросил Валя.

— А, что Белов? Белов, ржет как конь. — улыбнулась Таня. — Говорит, «Катя моя крестница, нравиться тебе, не нравиться, все равно, дарить буду».

— Повезло Кате с крестным. — улыбнулся Валентин.

— Не убили бы. — вздохнула в ответ, Татьяна. — Деньги то лихие, да и время не спокойное. Каждый день, то взорвут, кого ни будь, то застрелят. Я, ему, балбесу, говорю, «Дима, займись делом, бизнес открой, или магазин, деньги же есть». А, он только смеётся, в ответ да отшучивается, говорит, «Какой из меня торгаш, я со школы считать не умею, у меня дважды два, всегда пять получается». Горе, одним словом. — снова вздохнула Таня. — С одной стороны, денег полные карманы, с другой, каждый день, ждешь, что позвонят и скажут, «убили Диму, похороны завтра». — Тьфу, тьфу, тьфу. — трижды сплюнул, Валентин. — Даже не думай об этом. — пригрозил он Вовкиной жене. — Все нормально будет.

— Ох. — произнесла Татьяна. — Твои слова, да богу в уши.

В коридоре хлопнула входная дверь.

— Жена! — громко крикнул Вовка, не проходя в кухню. — Смотри, кого я привел!

— А, вот и Белов, легок на помине. — посмотрела Татьяна на Валю, даже не выглядывая в коридор. — Иди, встречай друга. — улыбнулась она. — Похоже, и завтра тебе не получиться уехать. — отвернулась Вовкина жена, к плите.

Тяжело вздохнув, Валентин, в смешанных чувствах отправился в коридор. Безусловная радость от предстоящей встречи с еще одним сослуживцев, омрачалась пониманием, последствий, от практически неизбежной пьянки. Которая, как минимум задерживала его в Ульяновске, еще на сутки, а как максимум, могла привести вообще не понятно к чему, если учитывать род занятий и стиль жизни Белова.

— Валя! Братан! — раскинув руки во всю ширину коридора, встретил Матвеева, Димка. — Что? — ехидно улыбнулся он, обнимая Валентина и хлопая его по спине. — Зажали вчера, встречу! Думали вдвоем посидеть, тихушники! А, вот фиг Вам! Теперь, пока со мной не выпьешь, никуда ни поедешь.

— Так никто и не тихушничал. — смущенно ответил Валя, отчаянно пытаясь придумать, предлог, чтобы снова сегодня не напиться.

— Знаю, знаю! — засмеялся Белов, отодвинув от себя Валентина, но продолжая при этом, держать его за плечи, разглядывая. — Весь район, вчера своими, покатушками на уши поставили. — не подумав, громогласно «сдал» он друзей Татьяне.

— Какими такими покатушками? — вышла из кухни, Вовкина жена, так посмотрев при этом на мужа, что тот мгновенно стал ниже ростом.

— Всех собак вчера перепугали, своими воплями. — до сих пор не понимая, что Таня не знает о вчерашних гонках друзей, на Валиной машине по району, радостно вещал Димон.

— Так, так, так! — прищурилась супруга. — Что я еще не знаю?

— Да, мы вчера, когда машину на стоянку ставили. — робко начал оправдываться Каляев. — Бибикнули пару раз.

— Не фига себе, пару раз! — громко заржал Белов. — Мне пацаны, вчера звонят, говорят, «Белый, твой братан, по городу на новенькой тачке носится и в окно Ура орет». Я, им говорю, «обкурились что ли»? «Откуда тачка»? «Обознались», говорю. — продолжал он, совершено не замечая, смятение друзей. — А, они мне, «точно Вовка, и парень с ним какой то, со шрамом в пол морды». Ну думаю. Точно Валька прикатил, гуляют парни, а меня не позвали. — шпарил дальше Димон, все больше закапывая в трясину стыда, провинившихся перед Таней, друзей. — А, у меня как специально на вечер стрела забита. — сиял радостью, словно начищенная бляха солдатского ремня Белов. — Ладно, думаю, «ни куда братаны от меня не денутся». По любому нажрутся, на завтра болеть будут, тут и я на опохмел с утра нарисуюсь. — наконец — то заткнулся он.

— Мы кружок всего дали. — произнес Вовка, прячась за спину Белова.

— Маленький. — уточнил Валентин, извиняющимися глазами, посмотрев на его супругу.

— Двадцать лет, ума нет! — обвела тяжелым взглядом друзей, вздохнув при этом Татьяна. — Ей, богу как дети. Все бы Вам гонять да в войнушку играть.

— А, это тебе! — попытался реабилитироваться Белов, запоздало протягивая Тане, огромный пакет, с подарками для Кати, и не понятно, откуда взявшийся букет цветов. — Улыбнись! — заискивающе, попросил он. — Когда еще, он в гости приедет. — кивнул Димон, на Матвеева. — Мы, не долго, посидим, поговорим, выпьем, и домой. — попятился он к выходу, выталкивая своей огромной спиной на лестничную клетку Каляева. — Вечером всех привезу, в целости и сохранности. Крестнице привет! — потянул Белов, за рукав Валентина, не давая Татьяне, вставить ни единого слова, возражения.

— Попробуй только не приведи! — беззлобно, замахнулась букетом, на него Таня, смирившись с неизбежностью бурной встречи, однополчан.

— В лучшем виде. — заверил ее Димон, очень аккуратно прикрывая, дверь квартиры.

— Ну, ты даешь! — выдохнул Вовка, отойдя на всякий случай подальше от двери. — Я, уже думал сейчас гром и молнии начнутся.

— Запомните господа! — торжественно произнес Белов, подняв вверх палец правой руки. — Вежливость, лучшее оружие вора! — процитировал он, «Доцента» из «Джентльменов удачи». — Все! На выход! Построение на улице! Форма одежды парадная! Настроение боевое! — скомандовал Димон, подтолкнув друзей к лестнице.

— Куда пойдем? — спускаясь вниз, не оборачиваясь, спросил Валентин, друга — бандита.

— В баню! Куда же еще! — заржал в ответ тот.

— «Кто бы сомневался» — улыбнувшись, подумал Матвеев. — «Зачем спрашивал».

Черный, BMW пятерка, с курившим за рулем, братком — водителем, стоял у самого подъезда.

— Здравствуйте! — вежливо поздоровались «кремлевцы» с притихшими, в легком смятении, старушками на лавочке, проходя мимо них к машине.

— Здравствуйте! — закивали в ответ бабушки, не много успокоившись, видя перед собой положительного соседа, и семьянина, жильца двести сорок шестой квартиры Вову Каляева.

— Ты на хрен к самому подъезду, подъехал? — зашипел на Димона Володя, садясь в тачку. — Теперь, эти божьи одуванчики, подумают, что я «крутой бандюган».

— А, мы тебе справку дадим. — обернулся к нему с переднего сидения, улыбающийся Белов. — Что ты пионер, паровозник, и очень порядочный человек, который общается с нами, исключительно в воспитательных целях, пытаясь наставить на путь истинный, таких балбесов, как мы с Валей. — подмигнул он Матвееву. — Трогай. — скомандовал Димон, соратнику по оружию. — В баню. — уточнил он, закуривая, опережая вопрос водилы.

— Угу. — кивнул головой тот, выкидывая в окно окурок. — В баню, так баню. — нажал рулевой на педаль газа, рванув с места, запылив старушек на лавочке и распугав голубей возле нее.

Вылетев на проспект, повернув налево и подрезав таксистскую «волгу», BMW устремилась в сторону выезда из города.

— Чем, живешь то? — не оборачиваясь, приоткрывая окно двери, спросил Белов, Матвеева.

— Так, всем подряд, и ничем в частности. — расплывчато ответил Валя, закуривая. — Сейчас машины гоняю! — выдохнул он дым первой затяжки.

— Получается? — безразлично, больше для поддержания разговора, чем для интереса спросил Димон, глядя в лобовое окно.

— Пока получается. — кивнул Валентин. — Но, хочется, чего — то более серьезного.

— На работу устройся! — повернувшись к друзьям, заржал Белов. — Вон! — кивнул он на Каляева. — Один уже работает, в серьезной организации. РЖД, мать ее, серьезней некуда. Денег полгода не видел. Видишь, какой серьезный, сидит? — подмигнул он Вале.

— Нет спасибо. — улыбнулся в ответ Матвеев. — Я уж, как ни будь, сам. — затянулся он снова. — Я, имел в виду. Хочется, бабла рубануть по серьезному, надоело по мелочи сшибать.

— А, это сколько «по мелочи»? — спросил Димон.

— Косарь, полтора, зелени с тачки. — честно ответил Матвеев.

— Ни фига себе мелочь? — удивленно присвистну, молчавший до этого Вовка.

— Ну, так себе. — сказал Белов, поморщившись. — С голоду конечно не помрешь, но на икорку, не всегда остается.

— Вот и я о том же. — выкидывая окурок в окно, произнес Валя. — Надо один раз и много, а уже, потом можно будет думать, как жить дальше.

— Есть идеи? — заинтересованно переспросил Димон.

— Нет, пока. — пожал плечами Валя, отвернувшись в сторону окна. — Думаю.

— Как придумаешь, дай знать. — произнес в ответ Белов. — Большое дело, большие проблемы, нужна будет помощь, всегда рад. Я, за любой кипишь, где бабками пахнет.

— Хорошо. — кивнул Валя. — Останови, у магазина. — попросил он водителя. — Я, позавтракать не успел, жрать охота.

— Тормозни. — приказал Белов, своему бойцу. — Вон, там у ларька. — ткнул он пальцем в лобовое стекло. Бандит-водитель, молча, подрулил к обочине и остановил машину.

— Три ход дога, и три пива. — наклонившись к маленькому окошечку, потребовал Белов, когда друзья вышли из BMW.

–Триста рублей. — донеслось из ларька.

— Шары, разуй! Дебил! Ничего не перепутал? — вместо того что бы заплатить, крикнул в окошко Димон.

В квадратной форточке показалось лицо, с испуганными глазами. — Богатым, будете, Дмитрий Юрьевич. Не узнал, извините, христа ради. Сейчас, все будет, в лучшем виде. — затараторил продавец. — Не ожидал, так рано Вас увидеть, утро все-таки.

— Хватит, бубнить, пиво давай! — приказал Белов.

Испуганные глаза, мгновенно исчезли, и через секунду в окошко высунулись руки продавца с тремя банками пива. — Две минуты, сейчас сосиски приготовлю. — крикнул барыга, из глубины ларька. — Вот возьмите. — протянул он еще три банки.

— Сразу бы так. — миролюбиво ответил Белов, открывая пиво. — Ну, будем! — вытянул вперед руку с банкой Димон, приглашая друзей, начать праздник.

— Будем. — вздохнул Валя, стукая своим пивом о банку Белова.

— За нас! — присоединился Вовка.

Позавтракав, ход догами, и запив их пивом, друзья кремлевцы, погрузившись в BMW, двинули в баню, где по утверждению Димона, уже все было готово к радостной встречи однополчан.

— Ты на трассу то, как попал? — продолжил Белов, расспрашивать Матвеева, когда бандитомобиль, покинул городскую черту.

— Я, же кроме перегона, еще водкой паленной, с друзьями приторговываю. — развалившись на заднем сидении, и окончательно смерившись, после двух выпитых банок пива, с еще одним днем пьянства, начал рассказывать свою историю Валя. — Деньги за год, подкопил, права наконец то получил. — закурил очередную сигарету Валентин. — Думаю надо машину купить. Поехал на рынок, в Екатеринбург, выбирать. — выпустил он сигаретный дым в открытое окно двери.

— На кой хрен тебе эта машина? Ныл на заднем сидении, Вадиковой «шестерки» Марат, не довольный раним пробуждением и поездкой на автомобильный рынок, не сулящей для него ничего интересного.

— Что бы была. — огрызнулся на него Валя с переднего сиденья, не оборачиваясь.

— Комнату бы купил лучше, или однушку сразу. — продолжал ворчать руководить продаж паленой водки. — Купишь сейчас, ведро с болтами, будешь потом с утра до вечера ремонтировать, да деньги тратить.

— Давай его высадим. — не обращая внимания, на нытье Марата, предложил Валентин Вадику.

— Пива ему лучше купи. — засмеялся в ответ Серебряков. — Видишь, ему после вчерашнего жизнь немила. Торговаться то, кто будет? — подмигнул он, в зеркало заднего вида Марату.

— Точно! — оживился тот. — Купите мне пива! — потребовал Марат, толкнув спинку Валиного кресла — А, то вчера перебрал что-то.

— Останови! — вздохнул Матвеев, доставая из кармана пачку денег, и вытаскивая из нее «сотню». — На. — протянул он деньги алкашу компаньону.

— Мало. — уставившись на купюру, заявил тот.

— Хватит. — отрезал Валя. — Тачку возьмем, вечером нормально обмоем, а сейчас похмелись и заткнись. Из города еще не выехали, а надоел уже, хуже горькой редьки.

— Жадина. — улыбнувшись, беззлобно обозвал Матвеева, Марат и выскочил из машины к киоску, возле которого Вадим припарковался.

— Не его бы язык и умение торговать. — закурил Валя. — Давно бы разошлись, как в море корабли. — посмотрел он на Серебрикова.

— Да брось ты. — постарался успокоить его Вадик, тоже закуривая. — Ты просто перед покупкой машины психуешь, вот и бесит тебя все. Дыши ровно, все будет хорошо. Сейчас он опохмелиться, и заснет, что ты, в самом деле?

— Да надоели уже, пьянки его бесконечные. — вздохнул Матвеев. — Год как работаем, а я его трезвым еще ни разу не видел. Или с похмелья или перед похмельем. Откуда только здоровье берет?

— А по мне пусть бухает. — философски произнес Вадим. — Каждому свое. Главное, чтобы водку продавал. А, на что он деньги тратит, так это его дело.

— Заводи. — увидев, выходящего из ларька Марата, произнес Валя и выбросил в форточку окурок.

— С богом! — повернул ключ в замке зажигания Вадик.

Через двадцать минут, выпив две бутылки пива, Марат, поболтав о бренности бытия, ненужности личной машины, и о радостной жизни от постоянного распития алкоголя, ожидаемо заснул, и до Екатеринбурга Вадик с Валентином поехали в долгожданно наступившей тишине.

— «Вот, что за человек» — думал Матвеев, о Марате, вспоминая год с момента их знакомства и начала, совместного бизнеса. — «С одной стороны, ему как торгашу, цены, нет. Продает все, что не приколоченное, и за те деньги, которые хочет. С другой стороны, ему на фиг, ни чего не нужно, были бы «бабки» на водку, и бабы. Живет одним днем». За прошедший год, Марат, продавая водку и зарабатывая на этом, приличные деньги, умудрился ни купить себе, ни одной новой вещи, при этом постоянно занимая у Вали и Вадика деньги, до следующей сделки. А на все упреки по этому поводу, в его адрес со стороны компаньонов, он каждый раз отвечал, единственным, и, по его мнению, абсолютно правильным аргументом. — «Один раз живем, поэтому не нужно отказывать себе в удовольствии». Первое время это вызывало у Матвеева, радостное удивление и даже некоторое восхищение, от такой «гусарской бравады» начальника отдела продаж их маленькой фирмы. Но со временем, Валю, стали раздражать постоянные загулы Марата. Со стороны, выглядящие как сплошное, за смотренное до дыр, знакомое до малейших нюансов, уже не интересное кино, про похождения веселого алкоголика. Все разнообразие жизни, которого заключалось в именах его новых подружек и названиях новых сортов алкоголя. За год работы вместе, Матвеев, несколько раз напиваясь в компании Марата и его сомнительных баб, начал серьезно опасаться, что и его самого, затянет в трясину безудержного пьянства. Поэтому последнее время, он всячески пытался избегать предложения Марата посидеть, где ни будь, и выпить, что ни будь, в теплой компании. Ссылаясь на занятость и учебу в автошколе, Валя, каждый раз стараясь не расстроить Марата, вежливо отказывался от таких предложений. Дошло до того, что Валентину пришлось, по-настоящему ходить по вечерам в автошколу, чтобы спрятаться там от навязчивого алкоголика. Вот и сегодня, разглагольствуя о попытке Матвеева купить машину, Марат, сводил все к тому, что личный автомобильный транспорт, это ущемление его гражданских прав и свобод, потому что, имея машину, нельзя будет пить каждый день.

— «Вот что шальные деньги, с людьми делают». Обернувшись на спящего Марата, подумал Валя, вздохнув.

Последнее время, а точнее месяца три как. Матвеев, наблюдая за бесшабашной и разбитной жизнью Марата, уже несколько раз ловил себя на мысли, что кроме продажи поддельной водки, нужно еще чем-то заниматься. Рано или поздно, «бутлегерский» бизнес зачахнет, рассуждал он, и как минимум по двум причинам. В первых, в коммерческих магазинах, открывающихся по несколько штук за день, уже было достаточно много водки, пускай практически всегда не надлежащего качества, но все-таки, выбор и разнообразие. Валиной компании это пока не мешало, ибо торговали они исключительно в деревнях, но вероятность того, что, когда ни будь и там откроют магазины, уже маячила на горизонте, и к ней нужно было готовиться уже сейчас. Второй, и главной причиной, как бы это не показалось странным, был именно Марат, их руководитель отдела продаж. При всем его умении торговать и договариваться с нужными людьми, он с упорством «дон Кихота» воюющего с ветряными мельницами, ничего не хотел слышать и самое главное делать, в плане расширения бизнеса и попыток наладить продажу водки более цивилизованным способом, продавая ее в магазины или на рынки оптом. Его, полностью устраивал вариант, подпольной торговли, с получением наличных денег сразу и сейчас. Убедить Марата в обратном, было компаньонам не по силам. Робкие попытки Валентина, повлиять на алкаша — продавца, через его друга Вадима, разбились об упертого татарина, словно мухи о лобовое стекло их корпоративной «шестерки». Складывая все факты воедино, Матвеев, отчетливо понимал, что еще год, в лучшем случае два, и их бизнесу при таком раскладе, придет закономерный конец, и тогда придется в очередной раз, отчаянно и быстро придумывать, чем зарабатывать на хлеб насущный. Поэтому, сегодняшняя попытка купить машину, выглядела для него, попыткой сохранения денежных средств раз, и возможностью получения информации о перепродаже машин, два. — «Какой никакой, а это опыт». Рассуждал он, глядя на дорогу, приближаясь к Екатеринбургу. — «Машины сейчас в цене, спрос на много превышает предложения». — думал Валя, серьезно рассматривая вариант заняться перепродажей машин. — «В любом случае, водка пока продается, деньги свободные есть, времени предостаточно, когда если не сейчас озаботиться о будущем». Закурил он очередную сигарету.

Припарковав машину, прямо вдоль дороги, напротив рынка, рассовывая по карманам документы, деньги, и прочую мелочевку из бардачка, Вадик громко крикнул, безмятежно дрыхнущему на заднем сиденье Марату. — Подъем! Ваш выход сударь! Марат, вздрогнув, открыл один глаз.

— Что уже приехали? — не делая попыток, принять вертикальное положение спросил он.

— Вставай, вставай! — поторопил его Вадим. — Весь базар проспишь!

— Пиво есть? — оставаясь в той же позе, но открыв второй глаз, снова спросил алкаш — торгаш.

— Пошли уже! — раздраженно ответил Серебряков. — Машину купим, будет пиво.

— Я, так не могу. — закапризничал, словно ребенок, набивая себе цену, Марат. — Мне кураж нужен. Без куража какая торговля.

— Ты задрал уже! — психанул, Валя, глядя на татарина. — Оставайся здесь, сами без помощников разберемся! — хлопнул он в сердцах дверью «шестерки». — Извини! — коротко бросил Валя в сторону Вадика, недовольно вытянувшему лицо, в намерении высказать свое негодование по поводу хлопанья дверями его автомобиля.

— Че, ты орешь. Иду я уже. — выполз из машины, Марат. — Псих, какой то, купим мы тебе жоповозку. Пошутить нельзя. — бубнил он себе под нос больше для собственного успокоения, чем в оправдание перед Матвеевым. Не слушая его, Валя, не оборачиваясь, пошел в сторону входа на рынок. — «Идиот» Мысленно обозвал он Марата, именно в эту секунду, твердо решив, конкретно заняться продажей машин, и больше никогда не иметь дело с татарином и алкоголиком Маратом. Екатеринбургский авторынок «Белая башня», названный так, в честь стоявшей неподалеку, заброшенной и обшарпанной, давно не работающей, водонапорной башни, белого цвета, которая числилась памятником архитектурного конструктивизма, представлял из себя, не большую огороженную забором территорию, битком забитую автомобилями.

Самыми бойким днями торговли считались суббота и воскресенье, когда все желающие со всей области, в надежде, продать своего железного коня, плотно заставляли ровными рядами все пространство рынка. Между машинами по узким проходам, разглядывая товар, не торопливо бродили покупатели и просто зеваки, приехавшие на рынок в качестве сопровождающих, как продавцов, так и покупателей. Машины стояли в разнобой, без привязки к маркам и моделям, по простому принципу, «кто раньше встал того и тапки». Поэтому при желании купить, скажем «шестерку», все равно приходилось обходить весь рынок, потому что понравившаяся машина могла оказаться где угодно, даже за забором на проезжей части, если ее хозяин, например, проспал, и места на рынке уже не было.

— Кого смотрим? — догнал Валентина, Вадим.

— «Восьмерку». — злясь на Марата, не поворачиваясь к другу, сквозь зубы ответил Матвеев.

— «Восьмерку», так «восьмерку». — пропустив Валину обиду мимо себя, ответил Вадик. — Тогда я справа пошел ты слева, по средине встретимся. — обозначил он, свои планы и свернул в правую сторону первого ряда.

То, что ему нужна именно «восьмерка» Валентин решил для себя давно. Ему нравился спортивный вид этой модели, ее приборная панель, с широкой и длинной полочкой торпедо, высокие передние сидения и особенно две двери, придающие машине стремительный облик. Долго взвешивая все плюсы и минусы «восьмерки» и «девятки» Матвеев, руководствуясь, чувством юношеского эгоизма, остановил свой выбор именно на трех дверной ладе, считая ее более, вызывающим вариантом автомобиля. По этой же причине, Валя думал, что в случае чего, перепродать этот автомобиль будет проще и быстрее. Повернув в противоположную от Вадика сторону ряда, обернувшись назад, и не увидев за спиной Марата, Матвеев, радуясь, что не придется общаться с взбесившим, его татарином, пошел вдоль ряда начищенных и намытых автомобилей.

Пропуская взглядом мимо, капоты машин других моделей, Валентин очень быстро сообразил, что «зубил» (как в народе называли, «восьмерки и «девятки»), на рынке совсем не много, и соответственно найти хороший вариант при минимальном предложении и большом спросе, за не дорого, скорее всего не получиться.

Мысленно пересчитав, лежавшие во внутреннем кармане деньги, он поставил сам себе планку стоимости автомобиля, ограничив ее суммой, в пять тысяч долларов. — «Не беда если с первого раза, не получиться купить машину» — размышлял он, шагая между рядами. — «Главное не торопиться, дорого купить всегда успею».

Первые два ряда товара, не имели подходящего предложения, и Валя, сворачивая в третий проход, уже расширил свой выбор до «девятки». Тут же, как специально, в глаза бросился характерный передок не то «восьмерки», не то «девятки», сразу было не понять, так как автомобиль был с обеих сторон зажат «волгами» и определить количество дверей не представлялось возможным. Словно путник в пустыне, увидевший долгожданный колодец, Валя не произвольно дернулся в сторону желанной модели, почти бегом сделав три больших шага. Вовремя спохватившись, он резко остановился. — «Нельзя продавцу показывать свою заинтересованность». — подумал Валя. — «Иначе, хозяин почувствует это, и торговаться с ним будет трудно». Закурив для успокоения, он принялся издалека наблюдать за людьми, разглядывающими машину.

Около капота «зубила», стояло пять человек. Безошибочно выделив среди них продавца автомобиля, на вид мужчину лет сорока — сорока пяти. Валентин с самым что ни на есть безбрачным видом подошел ближе. Машина оказалась «девяткой», бросив взгляд на лобовое стекло, где на обычном тетрадном листке, был написан год выпуска автомобиля и его цена, Валя вздрогнул. Семь тысяч долларов, большими цифрами и знаком $, была обозначена стоимость, за «девятку» 1988 года.

— Так поищи, дешевле! — донеслись до Матвеева, слова продавца, предназначенные одному из покупателей.

— То есть торговаться не будешь? — ответил ему кто — то из стоявших вокруг капота мужиков.

— Нет. — отрезал продавец. — Сами видите, машина огонь, не битая ни крашенная, с какого перепуга я должен цену сбавлять. — спокойно и уверенно продолжил, хозяин машины. — Нужно дешевле, ищите. Я, двигаться не буду.

— Так и простоишь, зря. — попытался покупатель продавить владельца «девятки».

— Не страшно. — парировал тот.

— «Ладно» — подумал Валя, слушая перепалку мужиков. — «Этот ни куда, ни денется, пойду, посмотрю еще». Ни задав, ни единого вопроса и не привлекая внимания, направился он дальше. — «Ни фига, себе ценник» — докуривая сигарету, шагая вдоль капотов классических жигулей, думал Валя. — «Если все продавцы, такие жлобы как этот, то торопиться с покупкой машины пока не стоит».

Выйдя на четвертый ряд, и увидев в центре его, трейлер, с едой и кофе, Матвеев направился в его сторону. — «Позавтракаю, да кофе попью, пусть продавцы постоят пока, к обеду сговорчивее станут». Рассудительно решил он.

— Ну, что? Есть варианты? — услышал за спиной ехидный голос Марата, Валя, допивая кофе.

— Тебе — то какая разница, иди, опохмеляйся. — поморщившись словно от зубной боли, не поворачиваясь, ответил Матвеев.

— Уже! — поставил на стол рядом с Валиным стаканом, на половину пустую бутылку пива, татарин. — Жизнь, налаживается! — пьяненько улыбнулся он, оглядываясь по сторонам.

Матвеев не ответил, общаться с уже пере опохмелившимся компаньоном, у него не было никакого желания.

— Вадик где? — спросил Марат. Вместо ответа Валентин пошел к трейлеру и заказал себе еще один ход дог и кофе.

— Что ты надулся как мышь на крупу. — попытался объясниться Марат, когда Матвеев вернулся к столику. — Сейчас, здоровье поправлю, и найдем мы тебе тачку. Ты же меня знаешь, я с похмелья двух слов связать не могу, какая тут торговля. Пусть барыги пока промаринуются, и через часик пойдем торговаться. Отхлебнул он из початой бутылки.

— Ты через час в соплях уже будешь, под столом валяться. — не глядя на Марата ответил Валя.

— Спорим, не буду! — с пьяной бравадой откликнулся татарин. — Через час, будешь уже на колеса. Что кстати ищем? — закуривая спросил он.

Валентин, наконец — то посмотрел на Марата. Внутренний голос подогреваемый, злостью и обидой на компаньона, настойчиво предлагал ему, послать Марата подальше, но здравый смысл, откуда-то из глубины души, робко шептал, — «наплюй на гордость, послать алкоголика никогда не поздно». Глядя на довольную, опохмелившуюся рожу татарина, Валя, понял главное в эту секунду то, «что хоть компаньон и пьет, как сапожник, но все-таки, рано еще отказываться от его услуг».

— «Восьмерку», край «девятку». — наступив, на горло своей гордости, произнес Матвеев. — Четыре с половиной тысячи не дороже. — через секунду озвучил он, специально заниженную сумму денег, чтобы природный дар Марата, и алкогольный кураж татарина не пропали зря.

— Ну, Вы барин и задания даете. — присвистнул Марат. — Маловато будет. — скривил он, кислую физиономию, давая понять, что за такую сумму, порядочное «зубило» не купить.

— За семь тысяч я без тебя куплю. — усмехнулся Валентин в ответ. — Ты через час мне тачку обещал. — подначил, он Марата. — Время пошло.

— Поляну в «Юбилейном», поставишь? — прищурился компаньон.

— Будет за что, поставлю. — глядя прямо в глаза, улыбнулся в ответ Валя, понимая, что задел самолюбие татарина.

— По рукам с меня тачка, с тебя поляна. — протянул руку Марат. — Я, пошел. — как бы угрожая, произнес он.

— Иди. — отпустил его ладонь Валентин, закуривая.

Оставив на столе, почти допитую бутылку, хитро подмигнув, Вале, татарин отправился зарабатывать себе, на вечерний ресторан.

— «Блин, так то, нормальный он парень». — усмехнулся про себя Валя, провожая взглядом, жадного до халявной выпивки, Марата. — «Может и прав, Вадик, пусть Марат делает, что хочет, лишь бы, дело не страдало. В конце, концов, это его жизнь, и ему виднее как лучше. Не совсем же он кретин, чувство самосохранения у него должно быть, со временем поймет и успокоиться».

— Куда это он? — вздрогнул Валентин от неожиданного вопроса, Вадика.

— На кабак, зарабатывать помчался. — засмеялся Матвеев. — Забились с ним, на ресторан вечером, если за час мне машину, найдет.

— Похоже, ходить ему трезвым, сегодня. — спокойно произнес Серебряков. — В той стороне. — мотнул он головой, себе за спину. — Есть два варианта, но дорого.

— Сколько? — закинул Валя окурок в бутылку с остатками Маратовского пива.

— Один, шесть с половиной просит, другой шесть. — закурил Вадик.

— Это нормально. — улыбнулся в ответ Матвеев. — Там вообще за семь «девятка» стоит 88 года. Правда, ровная вся, но хозяин упертый, торговаться совсем не хочет.

— Рано еще для торга. — затягиваясь, многозначительно произнес Вадим. — После обеда по сговорчивее станут.

— Тогда по кофе? — предложил Валентин, в третий раз за последние, пол часа направляясь к трейлеру.

— Тащи. — кивнул Вадик.

— Откуда ты выпал? — перебил рассказ Матвеева, Белов. — Стволы где? — быстро спросил он, водителя, увидев выскочившего наперерез BMW, гаишника.

— В офисе, оставил. — спокойно ответил Димкин подручный.

— Молодец, тормози, погони нам сегодня только не хватало. — приказал Белов.

— Куда торопимся? — поправляя съехавшую на бок фуражку, полосатым жезлом, не представляясь, спросил инспектор, заглядывая в салон автомобиля.

— Кто торопиться? — в свою очередь, спросил его бандит — рулевой.

— Ну не я, же. На моей не разгонишься. — улыбнулся гаишник, кивнув в сторону кустов, где была спрятана раздолбанная милицейская «шестерка». Димкин водитель, заржал.

— Ну да на этом корыте только в кустах и сидеть.

— Веселый, да? — грозно посмотрел на него инспектор, мгновенно став серьезным. — Документы!

— Такие, пойдут? — протянул ему бандит, двадцатку баксов. — Торопимся командир. — с самой, что ни на есть широкой улыбкой, обратился он к гаишнику.

— А, за багажник? — забирая из рук, водителя, двумя пальцами, американскую купюру, спросил служитель полосатой палочки.

— А в багажнике, воздух. — ответил бандит. — Он пока бесплатный.

— Так, так, так! — отошел на шаг назад милиционер, — А ну быстро все из машины! — заорал он, хватаясь за кобуру.

— Тихо, спокойно, командир! — затараторил, водила, выходя из машины.

— Дебил, чертов. — ругнулся Белов, на своего товарища открывая дверь BMW. — Нашел с кем шутить, придурок!

Валя, бросив короткий взгляд на кусты и разглядев среди веток еще одного гаишника с автоматом в руках, поспешил тоже выйти.

— В чем проблема сержант? — взял в свои руки инициативу переговоров Димон. — Нужен тебе багажник, иди, смотри. Че за стволы хвататься то сразу.

— Руки на капот! Живо! — не слушая Белова, снова заорал инспектор. Друзья — кремлевцы, поняв, что спорить бесполезно, послушно встали вокруг капота, положив на него руки.

— Кретин! — обозвал водителя Белов. — Сам теперь рулись, и попробуй только нам праздник испортить, живьем закопаю. — прошипел он с таким гневом в голосе, что Матвеев, отчетливо представив себе, как Димон, закапывает своего водителя, поверил в угрозу и невольно поежился.

— Ключи где? — потребовал милицейский сержант.

— В замке. — буркнул виноватый бандит. — Послушай командир. Начал было он, но сержант резко оборвал его. — Молчать!

Несостоявшийся шутник, вздохнув, заткнулся. Инспектор, держа свою добычу на мушке, крикнул гаишнику с автоматом. — Че, застыл! — Иди, смотри, что там у этих гавриков в багажнике!

— Молись, сука, чтобы они там ничего не нашли. — шепнул Белов водителю.

— Чисто там. — обиженно ответил тот.

— Помылись в баньке! — саркастически улыбнулся Каляев.

— Молчать! — снова заорал сержант. — Ну? — спросил он у своего напарника, склонившегося над открытым багажником. — Что там?

— Ничего. — спокойно ответил автоматчик. — Запаска только.

— Как ничего? — глупо переспросил, сержант.

— Совершенно ни чего. — лениво констатировал второй гаишник и захлопнул крышку багажника.

— Ну что командир? — выпрямился, и повернувшись прямо на ствол вытянутого в его сторону пистолета, спросил Белов. — Мы свободны? Или еще вопросы остались?

— Документы! — заорал сержант, в последней попытке, срубить еще бабла, прекрасно понимая при этом, что подозрительные ребята ни в чем не виноваты.

— Пожалуйста. — протянул ему паспорт, Димон.

— Дмитрий Юрьевич Белов. — вслух прочитал гаишник, в документе, и подозрительно посмотрел на хозяина паспорта.

— Так точно. — по-армейски, подтвердил свои данные Димка.

— Вот и познакомились. — злорадно улыбнулся инспектор.

— В смысле? — переспросил Белов, доставая из кармана пачку сигарет. — Что, раскорячились? Бросил он товарищам, прикуривая. — Вставайте уже нормально. — приказал он, вопросительно посмотрев на сержанта в ожидании ответа на свой вопрос.

— Ну как же, как же. — похлопывая Беловским паспортом, по ладони, произнес гаишник. — Личность Вы широко известная в узких кругах. Каждый раз на инструктажах, про Вас рассказывают.

— Да? — делая вид что удивлен, выдохнул дым Димон. — И что же Вам такого интересного про меня говорят? — снова затянулся он.

— Говорят, асоциальный образ жизни ведете. — прищурился инспектор, глядя прямо в глаза Белову. — Врут! — рассмеялся в ответ Димка.

— Вы еще скажите, что к заволжскому рынку, никакого отношения не имеете? — продолжал упорствовать сержант, не торопясь возвращать паспорт.

— Исключительно потребительское отношение имею. — снова рассмеялся Белов. — Костюм там спортивный покупал один раз.

— Ну да, ну да. — наконец — то протянул документ милиционер бандиту, загадочно улыбнувшись. — Рассказывай.

— Честное благородное. — заверил его Дима. — У меня на рынке, скидка большая. — пряча в карман паспорт, ответил он. — Обращайтесь, если нужно, могу посодействовать. — подмигнул он стражу порядка.

— Спасибо, я уж, как ни будь сам. — приложил первый раз за все время руку к фуражке, инспектор. — Счастливого пути.

И Вам не хворать. — кивнул в ответ Белов. — Поехали! — скомандовал он друзьям.

— Да, Вы батенька, популярны? — улыбнувшись, поддел друга, Матвеев, когда BMW, аккуратно отъехал от гаишной засады.

— Город, маленький, все друг друга знают. — равнодушно ответил Белов, повернувшись к Валентину лицом. — Что там дальше то было? Купил машину то? — спросил он, возвращая разговор с неприятной ему темы, про свою известность, к Валиным воспоминаниям.

Минут сорок или пятьдесят, Матвеев с Серебряковым, в ожидании Марата, коротая время за кофе и сигаретами, спорили о плюсах и минусах «восьмерки» и «девятки». Валентин, питающий большую симпатию, к трех дверному кузову, утверждал, что «восьмерка» крепче «девятки». Вадим же доказывал, что вариант с пятью дверями более функционален, и удобен в хозяйстве.

— Мне, что картошку на ней возить? — удивляясь такой домовитости друга, спрашивал Валя у Вадика.

— Почему бы нет. — настаивая на своей правоте, отвечал друг. — И если сзади кто-то поедет, то тебе выходить не нужно будет, сами двери откроют, а так будешь на «восьмерке» швейцаром подрабатывать. — привел он, убийственный как ему казалось аргумент.

— Не будет. — раздался за спиной Матвеева, очень убедительный голос Марата. — Нет, на рынке нормальной «восьмерки». — облокотился на стол, бесцеремонно отпив кофе, из Серебряковского стакана татарин. — Две, которые есть, ведра конченные.

— Что получается? — вопросительно посмотрел на него Вадик. — Домой едем?

— Ага, щас! — оскалился в ответ, Марат. — Хотите меня без праздника вечером оставить? — Не выйдет. — улыбнувшись, посмотрел он на Валю. — Пошли, покажу вариант. — кивнул он в сторону головой. — Пошли, пошли. — настойчиво повторил Марат, отойдя от столика на пару метров. — Не тачка, а зверь.

— Ну, пошли, посмотрим на зверя. — улыбнулся Матвеев, про себя подумав. — «Вот что с людьми делает, правильная мотивация».

Выйдя вслед за Маратом, обратно на третий ряд, Валентин с удивлением и разочарованием, понял, что обещанный зверь, оказался на деле, уже знакомым и дорогим вариантом, «девятки» за семь тысяч долларов. — Ты совсем, что ли ум пропил? — грозно, шепнул в ухо татарину Валя. — Я, тебе что говорил? Денег столько нет. Что ты мне, тут показывать собрался?

— Молчи. — не оглядываясь, огрызнулся Марат. — Все под контролем.

Заранее, расстроившись, что вариант не заслуживает внимания, Валя равнодушно пошел, вокруг автомобиля, разглядывая «девятку» просто из интереса, пытаясь понять для себя, почему за нее так дорого просят.

— «Нечего не скажешь, машина отличная» — подумал он, видя, что «девятка», вся в заводской краске, без сколов и царапин. Все стекла машины, включая лобовое, были оригинальные с отметкой года выпуска 88. Заглянув через приоткрытое окно водительской двери внутрь Валя, одобрительно покачал головой. Салон автомобиля, сиял чистотой, обивки сидений выглядели так, как будто только вчера были установлены, пластиковые облицовки дверей и приборной панели, были натерты полиролями и ярко блестели на солнце. Бросив взгляд на педали, ручку переключения передач и руль, Матвеев сразу же для себя отметил, что они не затерты прежним хозяином, что говорило о бережной эксплуатации и не большом пробеге. Дойдя до капота Валентин, неожиданно увидел на лобовом стекле, новый листок с ценой, 6 500 $. — «Все равно дорого». — вздохнул Валя, и не слушая, о чем разговаривает, с продавцом Марат, пошел на второй круг, обходить «девятку».

— «Вопросов нет». — думал он, разглядывая машину. — «Стоит она этих денег. Для себя, если брать, навсегда, конечно же, вариант хороший. Но продать ее, и при этом заработать, точно не получиться. Может, ну его на фиг, этот перекупной бизнес». — мелькнула в голове у Валентина, эгоистическая мысль. — «Водка продаётся, деньги капают, куплю себе машину и буду кататься». — мысленно пересчитал он деньги в кармане куртки. — «Долларов, двести если еще скинет, должно хватить». — остановился Валя около багажника машины, посмотрев на татарина.

Словно почувствовав его, взгляд, Марат еле заметно мотнул головой, что однозначно обозначало, «не высовывайся, рано еще».

— Ну, что? — подошел к Матвееву, задержавшийся, возле трейлера Вадим. — Вариант? — спросил он, глядя на машину.

— Вариант. — вздохнул Валя. — Дорого только.

— А, этот что говорит. — кивнул Вадик в сторону Марата.

— Говорит, что — бы не лез пока. — перевел Матвеев, безмолвный посыл татарина с глухонемого языка, на человеческий.

— Денег то, сколько просит? — шепотом спросил Серебряков.

— Шесть с половиной. — так же шепотом ответил Валя.

— Ого? — внимательно, принялся рассматривать товар, Вадик. — Однако. — покачал он головой, направляясь в круг машины по уже пройдённому Матвеевым маршруту.

— Ну, так не пойдет. — донеслись до Вали, слова продавца, обращенные к татарину. — За такие деньги сам ездить буду, пока не сгниет.

— Вот именно. — перебил его Марат. — Сгниет, потом совсем не продашь. Я, тебе реально честную цену даю. И, заметь! Справедливую. Потом ни тебе, не мне стыдно не будет. Где ты сейчас, лоха найдешь, с шестью тысячами. У кого такие деньги есть уже давно за иномарками, укатили.

— Ну, так и езжай за иномаркой. — огрызнулся владелец «девятки», доставая сигареты.

— Было бы шесть тысяч. — скорчив грустную физиономию, нагло вытаскивая из пачки продавца сигарету, произнес Марат. — Поехал бы. — первым прикурил он, и протянул оппоненту горящую зажигалку. — Эти то деньги, еле насобирал, со всех родственников, по копеечке. Выдохнул он дым. — Твои проблемы. Насобирал четыре с половиной, насобираешь еще две. — без сочувствия произнес продавец.

— Когда? Через год? — обиженно спросил его Марат, и тут же, не дав мужику ответить, почти крикнул ему в лицо. — Подожди!

Продавец, вздрогнув, уставился на стоящего с выпечными глазами татарина.

— Подожди! — еще раз, но уже тише, произнёс Марат. — Подожди, мужик! Я, сейчас. Я, быстро! Молодец мужик! Как я сам не догадался! — закрутился Марат на месте, делая вид, что кого — то ищет, взглядом. — Не уходи ни куда. — чуть не плача обратился он к продавцу «девятки». — Пять минут подожди! Мне позвонить надо! — сорвался с места, убегая, прокричал татарин, не чего ни понимающему мужику. — Пять минут! — скрылся он в толпе посетителей.

— «Ну, артист, да и только» — улыбнулся Валентин, направляясь в сторону, убежавшего компаньона. — «Опять что-то придумал».

— Давай деньги! — без объяснений встретил его у входа на рынок, под скачивающий с ноги на ногу от нетерпения Марат.

— Зачем? — спокойно спросил его Матвеев, не торопясь расставаться с долларами.

— Тачка понравилась?

— Понравилась. — закурил Валя.

— За пять с половиной, согласен? — как свершившийся факт, уверенно спросил его Марат.

Подумав секунду, Матвеев кивнул головой.

— Давай четыре с половиной. — быстро потребовал татарин, деньги. — И жди меня тут.

Валентин отсчитав полуженную сумму, протянул пачку купюр Марату.

— А? — открыл он рот, но Марат тут же перебил его. — Потом, все потом, я быстро, жди меня здесь я мигом.

— Что происходит? — задал вопрос снова опоздавший Вадим.

— Не знаю пока. — пожал плечами Валя. — Марат обещает, мужика на пять с половиной, продавить, сказал, тут его ждать.

Серебряков ни чего, не ответив, закурил. Ждать долго не пришлось, уже через пять минут, злорадно улыбающийся татарин, вернулся к условленному месту.

— Пошли, пообедаем. — совершенно обыденно произнес он, проходя мимо товарищей.

— В смысле? — не сдвинувшись с места, удивленно спросил Валя.

— Пошли, пошли, по дороге расскажу. — на секунду остановившись, настойчиво приказал Марат. — Не чего тут семафорить.

Переглянувшись, Валентин с Вадиком отправились в след, за компаньоном.

— Что с тачкой? — догнав Марата, спросил Матвеев, переживая за сделку.

Пропуская поток машин, переходя на противоположную от рынка сторону улицы, не оборачиваясь, татарин, пафосно произнес. — Твоя тачка, поляна вечером в «Юбилейном» тоже с тебя. Что бы Вы без меня делали? — набивая себе цену, гордо заявил он. Ходили бы грязные и голодные. — в три прыжка пересек Марат проезжую часть дороги.

— Так куда мы тогда пошли? Документы же оформить надо? — снова догнал татарина Валя.

— Пообедаем и оформим. — лениво отозвался тот, крутя по сторонам головой, в поисках приличного кафе.

— А, не соскочит? — продолжал приставать к нему с вопросами, которые очень интересовали Валю, Матвеев.

— Будь, спок! — в упор не замечая, переживания товарища, отмахнулся от Валентина Марат. — Я, ему задаток оставил, ни куда он не денется. — Вон, кафе! — разглядел он понравившуюся ему вывеску. — Туда пойдем. Лагманчику с похмелья хочется.

— Пошли! — подтолкнул в спину остановившегося в праведном гневе, от непонимания, происходящего Валентина, Серебряков. — Пока за стол не сядет, так и будет умничать. Не знаешь, что ли?

Набрав от злости полную грудь воздуха, и сильно выдохнув, пытаясь успокоить себя, и не сорваться, на оскорбления, Матвеев пошел за Маратом, матеря его в мыслях, самыми последними словами, и даже целыми предложениями.

— Тьфу, ты. — споткнулся татарин, о торчащий из асфальта кусок проволоки.

— «Так, тебе и надо» — поверил Валентин, в посылаемые им, в спину компаньона, проклятия.

— «Тоже, мне, интриган чертов. Актер погорелого театра. Что бы тебе лагман, поперек горла встал».

— Да что же такое-то? — споткнулся, второй раз Марат. — Ноги переломать можно.

— «Ни чего, ни чего, кондыбай дальше». — улыбнувшись, подумал Валя.

В помещение кафе, было не многолюдно. Посетители, в основном работники авторынка, обсуждая свои рабочие будни, неторопливо обедали. Друзья, выбрав столик у окна и раскрыв папки с меню, принесённые официантом, некоторое время молча выбирали блюда. Остановив свой выбор на борще и пельменях, Валентин обернувшись на соседний столик, взял с него чистую пепельницу.

— Рассказывай! — коротко, но очень настойчиво потребовал он у Марата, подробностей переговоров с продавцом. Татарин, мельком бросив не Валентина, косой взгляд, снова погрузился в меню. — Щас. Подожди.

Валя закурил. Зная привычки и характер Марата, он уже знал, что, татарин склонный, к авантюрам и дешевой театральщине, до последнего будет держать паузу, набивая себе цену, или как сам Марат говорил, «накидывать на себя пух». Эта черта характера компаньона, сильно нервировала Матвеева, порою доводя его до состояния бешенства, когда появлялось дикое желание дать татарину по роже. Несколько раз Валя, в открытую и без лишних подробностей, высказывал свое негодование, руководителю отдел продаж, но каждый раз Марат, в ответ на претензии, только отшучивался и хохмил. Сейчас же, когда вопрос стоял о не малых деньгах и покупке первой в своей жизни машины, Матвеев из последних сил сдерживал себя, чтобы, не стукнуть, веселого алкоголика лбом о стол кафе. Скорее всего почувствовав это Марат, отложив в сторону меню, откинувшись на спинку стула, произнес. — Слушаю.

— Что ты слушаешь? — взорвался Валентин, почувствовав, как кровь приливает к лицу. — Клоун чертов, можешь ты нормально ответить или нет. — почти крикнул он татарину.

— Тихо, Вы что? — громким шепотом, остановил Валентина, Серебряков. — Люди кругом. Что ты, в самом деле? — посмотрел он на Марата. — Говори уже, не чего тут из себя, пуп земли корчить. Обладающий авантюрным складом ума и соответственно обостренным чувством опасности Марат, мгновенно сообразил, что палка интриги, которую он с таким удовольствием сейчас гнул, затрещала, и вот, вот сломается.

— Все хорошо! — быстро заговорил он, спасая себя от возможных побоев. — Сейчас пообедаем, и пойдем забирать машину. Пять с половиной тысяч как я и обещал. Продавец, уже практически согласен, ценник со стекла снят, машина продана тебе, он ждет, когда я принесу оставшиеся, две тысячи. — виновато улыбнувшись, посмотрел Марат на Валентина.

— В смысле, практически согласен? Какие две тысячи? Ты что ему все деньги отдал? — задохнулся от неожиданности, и злобы Валентин.

— Выдохни! Все в порядке! — поспешил успокоить его татарин, на всякий случай, отодвинувшись по дальше от стола. — Да, я ему оставил предоплату, и сказал, что сейчас в город смотаюсь и еще две тысячи привезу. Пусть он сейчас, посидит с деньгами в кармане, да смириться с тем, что машину продал. — очень быстро начал объяснять Марат суть обмана продавца.

— Он, сейчас с деньгами сидит и думает, как их теперь потратить. — поняв, что сейчас его бить не собираются, пододвинулся и наклонился над столом Марат, переходя на шепот. — Пусть привыкает к деньгам. А через час, когда он успокоиться, я ему вместо двух тысяч предложу одну. — алчно улыбнулся татарин. — Время уже будет много, рынок закрываться начнет, покупателей он сам сейчас всех разгонит, потому что у него деньги на руках, деваться ему будет не куда, шах и мат. — выпалил он, свой план, переводя взгляд с Валентина на Вадика, заискивающе улыбаясь в ожидании похвалы.

— Ты, идиот? — услышал он вместо оваций. — Он сейчас с деньгами сквозанет и поминай, как звали. Кретин! — грозным шепотом, захрипел Матвеев. — Кто мне потом бабки вернет? Ты, что ли, алкаш чертов!

— Зачем тебе бабки? На машине домой поедешь. — уверенно парировал Марат, совершено не обращая внимания, на оскорбления.

— Дебил. — снова обозвал его Валя, тяжело вздохнув и откинувшись на спинку стула, мысленно попрощавшись с деньгами. — Нет, ну ты видел? — обратился он к Вадиму. — Все деньги просрал, и улыбается.

— Ни чего я не просрал. — заговорил Марат, не дав Серебрякову открыть рот. — Сами подумайте! Куда он денется! В первых, машина у него в центре рынке, оттуда просто так не выехать, ему все равно ждать придётся, когда тачки разъедутся. — начал он загибать пальцы на левой руке. — Во-вторых, не бросит же он машину и пешком убежит с деньгами. В-третьих, он сейчас в мыслях уже истратил четыре с половиной тысячи, и ждет, когда ему, еще две принесут. В-четвертых, я его паспортные данные переписал, так что все под контролем. — не теряя надежду на слова благодарности, снова улыбнулся татарин.

— Контролер, сраный! — вновь услышал он вместо этого. — Молись, что бы все получилось. Иначе я за себя не отвечаю. — произнес Матвеев, отодвигаясь от стола, чтобы, не мешать официанту, ставить принесенный им обед.

— И тебе приятного аппетита. — кивнул Марат Валентину.

— Кушай не обляпайся. — оставил за собой последнее слово Матвеев.

— Потом до расскажешь. — оборвал Белов, повествование друга. — Прибыли.

Сауна, в которую приехали кремлевцы, располагалась на территории какой-то автобазы. Остановив BMW, напротив железных ворот, обиженно молчавший до этого, бандит водитель, с силой нажал на клаксон. — Спишь, сука! — громко, срывая злость на не в чем не виноватом стороже, заорал он на высунувшегося в окошечко будки пожилого мужчину. — Открывай! — приказал бандит. Седая голова охранника, кивнув, скрылась из виду. Через секунду, вздрогнув всей поверхностью, очень медленно и с ужасным скрежетом, ворота поползли в сторону, открывая проезд на базу.

— Ты, не смотри что это промзона. — опережая вопрос, удивленно вращающего по сторонам головой, Матвеева, произнес Димон. — Баня, тут отличная. И главное нет никого. Сейчас отдохнем и расслабимся.

— Да, я и не переживаю особо. — отозвался Валя. — Вам, виднее.

Объехав несколько зданий, машина остановилась у не большого кирпичного здания, на фасаде которого полностью отсутствовали окна, а центре была только одна дверь.

— На выход! — скомандовал Белов. — Справа по одному на вход шагом марш. — вспомнил он армейскую команду.

— Есть! — в тон ему ответил Каляев.

— Ты, когда успел организовать то все? Удивляясь богато накрытому столу, главной фишкой которого было огромное в половину метра диаметром блюдо с выложенными на нем высокой горкой раками. — спросил Валя, пройдя внутрь.

— Кто рано встает тому бог подает. — рассмеялся Димон.

— А, кто не ложиться, тем он гордиться. — раздался женский голос и в комнату из боковой двери вошла его обладательница, высокая и стройная брюнетка, закутанная в белую простыню.

— Здравствуйте. — немного смущенно от неожиданности, поздоровался Валентин.

— Добрый день. — улыбнулась в ответ девушка.

— Знакомьтесь! — приобняв ее за талию и притянув к себе, произнес Белов. — Карина!

— Валя. — представился Матвеев.

— Володя. — не очень обрадовано назвал свое имя Каляев, грозно посмотрев на Димона. Перехватив его взгляд, Белов рассмеялся. — Не переживай братан! Никто на твою верность посягать не собирается. Карина здесь сегодня исключительно для создания уюта и не принужденной обстановки. Хотя если что. — легонько, хлопнул он девушку по бедру.

— Пошел в задницу! — оборвал его Вовка, отодвигая стул и садясь за стол. — Вечно с тобой в какую ни будь блуду, влипнешь.

— Карина! — улыбаясь, посмотрел Димка на брюнетку. — К этому не приставать! — шутливо приказал он, кивнув в сторону Каляева. — Вот! — перевел он взгляд на Матвеева. — Рекомендую! Гость и по совместительству друг, Валентин. Что — то мне подсказывает. — подмигнул Белов, ехидно улыбаясь, Матвееву. — Что Вы сегодня найдете общий язык.

— Очень приятно! — кивнула головой Карина, разглядывая Валю.

— Взаимно. — не сводя глаз с брюнетки, кивнул в ответ он.

— На этом официальную часть считаю закрытой, можно приступать к празднику. — отпустив девушку, потянул через голову снимать джемпер Белов. — Прошу всех за стол! Тамады не будет, поэтому команды и тостов не ждем, отдыхаем самостоятельно. — швырнул он свитер на кресло, стоящее в углу комнаты и принялся снимать джинсы. — С парилкой что? — прыгая на одной ноге, спросил Белов, Карину.

— Готова. — коротко ответила та.

— Отлично! — справившись с брюками, швырнув их в след джемперу, улыбнулся Димон. — Иди, мы сейчас по маленькой накатим и придем. — скомандовал он ей и снял трусы.

— Что за приколы, Белый? — набросился на друга, Каляев когда за вышедшей в помывочную девушкой закрылась, дверь. — На кой черт ты ее сюда притащил? Таня, не дай бог узнает, кастрирует сразу!

— Не ссы! — открывая банку с пивом, ответил Димон. — Как она узнает то? Если что, вали все на меня. — улыбнулся он. — Или на крайняк на него. — снова подмигнул он Матвееву. — Как она тебе? — спросил он Валентина.

— Симпатичная. — раздеваясь, произнес Матвеев.

— Ну и хорошо! — сделав большой глоток из банки, поморщился Белов. — Пользуйся на здоровье. Хорошая девочка. Ну! — вытянул он вперед руку с банкой пива. — За нас!

— За кремлевцев! Будем! Будем! — стукнулись друзья банками.

— Праздник начинается! — прокричал Димон. — Вовка, включи музон! Валя, ешь раков. Улыбнитесь господа! Улыбнитесь! Жизнь прекрасна!

— Ну! Дальше, что было? Купил ты машину или нет? — через несколько минут, когда однополчане уже успели намусорить раками, и открыть по второй банке пива, вспомнил Димка, прерванную историю Вали.

— Ага! — отламывая клешню от очередного рака, кивнул Матвеев. — Купил.

Погруженные каждый в свои мысли, водочные компаньоны, молча доели. Валентин, попросив официанта принести им кофе и счет, закурил. — Сколько мы тут еще сидеть будем? — спросил он у Марата, подозрительно елозившего на стуле.

— С часик еще нужно, подождать. — ответил тот, и сделав по-детски, просящее лицо, посмотрев на Валентина, тихонечко произнес. — Может по маленькой?

— Кто, о чем, а вшивый, о бане. — засмеялся Вадик.

— Марат! — серьезно, взглянул на алкоголика Валя. — Хорош бухать! Давай, машину купим, домой вернемся, потом хоть упейся!

— Так, считай, что купили уже. — уверенно и быстро ответил татарин.

— Все! — не стал его слушать Валя. — Сказал нет! Значит, нет! — отрезал он, стряхивая сигаретный пепел. — Пока я в тачку не сяду, и домой на ней не поеду, бухать не будешь.

— Злой ты. — обреченно вздохнул Марат, вытаскивая из Валиной пачки сигарету. — У тебя на глазах, друг погибает, а тебе хоть бы хны. — прикурил он, Матвеевской зажигалкой.

— Не переживай не сдохнешь! — улыбнулся Валентин. — Тебе же еще в «Юбилейном» сегодня, покуролесить надо. Как ты такое мероприятие пропустишь.

— Точно! — встрепенулся компаньон — алкоголик, злорадно улыбнувшись. — За все свои мучения, вечером отыграюсь. А, ты за это платить будешь. — нагло прямо в лицо Матвееву выдохнул он сигаретный дым.

— Ты еще заработай на вечер. — огрызнулся Валентин, не много успокоившись, после пережитого стресса, связанного с отсутствием денег и автомобиля.

Буря эмоций, вызванная рассказом Марата о его схеме сбить цену на автомобиль, отдав практически все Валины деньги незнакомому мужику, улеглась. Взвесив все, что озвучил татарин, Валентин сумел, наконец то, разглядеть в этом здравый смысл. Конечно же, риск в такой авантюре был, и как поведет себя продавец машины, одному богу было известно, но зная о таланте Марате торговаться и подлавливать людей на их слабостях, Валя сейчас, почувствовал уверенность в успешной сделке.

— Эх. — выдохнул татарин. — Продешевил я. — затягиваясь сигаретой, произнес он, добавив оптимизма Валеным мыслям. — За сэкономленные полторы тысячи баксов, всего то один ресторан попросил. — улыбнувшись, посмотрел он на Матвеева. — За такой торг, ты меня неделю поить должен.

— Уговор дороже денег. — тоже улыбнулся Валентин, мысленно уже сидя за рулем своего автомобиля.

Допив кофе, и рассчитавшись по счету компаньоны, просидев в кафе еще минут сорок, направились на рынок, дожимать продавца «девятки».

— Косарь, давай. — потребовал Марат деньги, когда они перешли улицу. Валентин отсчитав тысячу долларов, протянул ее торгашу.

— Больше ни копейки сверху не дам. — предупредил он татарина на всякий случай.

— Больше и не надо. — рассмеялся Марат. — Остальное вечером в кабаке истратишь, когда душу мою израненную лечить будешь.

— Иди, уже! — подогнал татарина Вадик. — Все бы тебе о водке и бабах. Время уже много, еще оформлять и домой ехать, давай быстрее.

— Есть мой генерал! — приложив руку к виску, про скоморошничал Марат, и повернувшись кругом, произнес. — За мной! Смотрите и запоминайте! Один раз показываю, как полторы тысячи за день заработать.

Машин на рынке, за время отсутствия друзей заметно поубавилось. Заветная же «девятка» стояла на своем месте, листочка с ценой на лобовом стекле не было, а ее продавец ковырялся в багажнике, выкладывая на асфальт какие — то вещи, судя по всему не входящие в стоимость автомобиля.

— Запаску с болонником, оставь! — делая вид что запыхался, подбежал к нему Марат.

— Да, я так. — выпрямляясь, улыбнулся продавец. — Порядок маленько, навести хотел.

— Сам наведу! — хозяйским тоном, произнес татарин. — Пошли оформляться! А, то закроют скоро.

— Так. — хотел, что-то сказать продавец, но Марат перебил его поторапливая.

— Пошли, пошли, а то не успеем, где тогда справку счет выписывать будем! Потом вещи свои заберешь, закрывай машину, и бегом. — развернулся он, направляясь к вагончику, в котором, выписывали договора купли-продажи.

Мужик, хлопнув багажником, засеменил следом за торопливым покупателем.

— Знакомьтесь, Валя. — представил Матвеева Марат, продавцу.

— Игорь. — настороженно протянул руку, мужчина.

— Это он мне денег на тачку добавил. — достал, перекладывая из одного кармана в другой доллары, не навязчиво показал их будущей жертве обмана, татарин. — Поэтому оформлять на него будем, пока я не рассчитаюсь, он вроде как хозяин.

— Валентин. — пожал руку продавцу, Матвеев.

— Паспорта! — не давая опомниться, приказал Марат обоим. — Пошли! — кивнул он головой на двери вагончика.

В маленьком и тесном помещении на половину перегороженном стойкой, за которой сидели молодые парни, было тесно и душно.

— Крайний кто? — с порога поинтересовался татарин, у всех сразу.

— Я. — поднял вверх руку парень, стоявший в очереди, ближе всех к дверям.

— Мы за тобой будем. — поставил его за чем-то в известность Марат.

— Сколько в справке счет писать будем? — повернулся татарин, к Игорю.

— А, сколько надо? — судя по всему, не искушенный, в тонкостях оформления документов, спросил его продавец «девятки».

— Чем меньше, тем лучше. — простодушно и обаятельно, улыбнулся в ответ Марат. — Обычно пишут сто рублей.

— А, это зачем? — нахмурил брови продавец, пытаясь сообразить, чем такая смешная сумма в справке-счет, может быть ему чревата.

— Что бы комиссию не платить. — разъяснил ему татарин.

— Тогда конечно пишем по минимуму — не желая ни с кем делиться своими деньгами, торопливо согласился Игорь.

— Ну и хорошо. — привстав на носочках, пытаясь разглядеть по верх голов, сколько перед ними народу, ответил Марат. — С полчаса не меньше. — вздохнул он, пересчитав людей в очереди. — Валя! Можешь пока на улице покурить, мы тебя позовем, когда надо будет. Тут и так дышать не чем. — повернулся он к компаньону, едва заметно подмигнув ему, «мол, не мешай мне работать». — Хорошо. — кивнул Матвеев, и вышел на улицу.

— Ну? — спросил его куривший у входа в вагончик Вадим.

— Очередь. — спокойно ответил Валя, спускаясь по хлипким ступеням. — Марат сказал не мешать. — улыбнулся он, прикуривая. — Отрабатывает ресторан.

— Не все ему бухать. — деловито заметил Серебряков. — Нужно иногда и потрудиться.

Через двадцать минут, высунувшийся из дверей Игорь, позвал Матвеева во внутрь. Людей в вагончике, практически не осталось, лишь за стойкой, перед которой на стуле сидел Игорь, было два парня, выписывающих договора и справки.

— Где тебя черти носят? — встретил Матвеева, недовольным вопросом Марат. — Ребята домой торопятся! Давай подходи, расписывайся! — деловито, распорядился он.

Пропустив мимо слова татарина, Валентин внимательно прочитал вписанные от руки в ПТС, свои данные, убедившись, что все правильно, он аккуратно поставил свою подпись в указанных оформителем местах на документах.

— Вот и славненько! — хлопнул в ладоши, Марат. — Спасибо! — по очереди пожал он руки парням за стойкой. — Валя, ты с ребятами рассчитайся, а мы пойдем в машину деньги считать. — увлекая за собой Игоря, снова скомандовал он.

Отсчитав рублями названую сумму, Матвеев поблагодарив молодых людей, вышел следом. Вадик ждал его возле лестницы.

— Пошли! — радостно пригласил его Валентин приглашая пройти к уже своей машине.

— Я бы так не торопился. — глядя в сторону «девятки», с опаской ответил тот. — Самое интересное начинается. Похоже, Марату сейчас морду бить будут.

Валентин посмотрел на автомобиль, в салоне которого, судя по активной жестикуляции руками, сильно расстроенный Игорь, что-то кричал татарину. Марат же в свою очередь, не менее активно махая руками в ответ эмоционально отвечал.

— Тем более пошли. — спустился со ступенек Валя. — Деньги то я отдал. Не хватало, что бы сейчас этот хмырь с моими бабками уехал.

Когда до машины осталось пару метров, водительская дверь «девятки» распахнулась, и ее бывший владелец выскочил на улицу. — Пошел на хуй! — громко крикнул он в салон Марату, захлопывая дверь.

— Поаккуратнее, любезный! — предупредил его Вадик.

— И ты тоже пошел на хуй! — резко обернулся Игорь. — Пошли Вы все, на хуй! — плюнул он под ноги Валентину с Вадиком, и быстрым шагом направился к выходу с рынка.

— Куда это он? — переживая за свои деньги и машину одновременно, насторожено спросил Матвеев, подошедшего и улыбающегося Марата.

— Домой. — спокойно ответил татарин, щелкая пальцами намекая, что ему нужна сигарета.

— А, машина? — доставая из кармана пачку, спросил Валя.

— Машина твоя, деньги его, ресторан мой. — констатировал Марат, прикуривая. — Все честно, как и договаривались. Расстроился он не много. — кивнул татарин головой в сторону ушедшего Игоря. — а не чего было жлобить. Семь тысяч, за ведро с болтами. Пусть теперь знает, главный человеческий порок — это жадность. — задрав подбородок, высоко в небо выдохнул он сигаретный дым. — Все людские проблемы от жадности. — тоном проповедника изрек татарин. — Не заломил бы он такую цену, сейчас бы довольный домой пошел. А, так получается, сам себя расстроил. Честную цену за свою машину получил, а думает, что его обманули. — снова затянулся Марат сигаретой. — Пять тысяч за такую машину это потолок, до которого он от счастья подпрыгивать должен. Он что думал? Тут все лохи сказочные?

— Сколько? — вытянул лицо в удивлении Валентин.

— Пять тысяч. — повторил Марат. — На кстати. — вытащил он из кармана пятьсот долларов. — Сдача.

— С ума сошел? — он сейчас в милицию ломанется, заявление писать, что его обманули. — не притрагиваясь к деньгам, заволновался Валя.

— Успокойся! — улыбнулся в ответ татарин. — Не побежит. — уверено произнес он. — В первых ментам, что больше заняться не чем, кроме как за барыгами вписываться. А, во-вторых, все честно. Договор купли продажи он сам подписывал, никто его за яйца не держал. Забей, главное машина твоя.

— Может, поедем уже? — перебил компаньонов Вадик. — Что стоять то?

— Поехали. — поддержал его Марат. — Только через магазин, праздник начинается. — предупредил он Матвеева. — Эх, погуляю сегодня!

— Молодец твой татарин! — дослушав повествование Валентина, ни разу не перебив, сказал Димон, вставая. — Лохов, жадин и барыг, учить надо. — громогласно рыгнул Белов пивом. — Пошли, погреемся. — позвал он друзей в парилку.

Помывочное отделение сауны, в которое из стола перешли кремлевцы, было просторным и светлым помещением, до самого потолка отделанное белой кафельной плиткой, с огромным бассейном по центру зала.

— Ты с нами? — равнодушно спросил Белов, плавающую в нем абсолютно голую Карину.

— Я, уже. — нисколько не смутившись своей наготы, спокойно ответила девушка. — Может быть позже.

— Ну как знаешь! — заржал Димон. — А, то пойдем я тебя веничком по попе похлопаю.

— Успеешь еще. — улыбнулась в ответ Карина.

— Прошу! — церемониально открыл перед друзьями дверь парной Белов. — Не банька, а мечта, пар легкий!

Матвеев первым прошел внутрь, и сразу бросил взгляд, на градусник, висевший на стене. — «Не фига себе» — подумал он, увидев, что стрелка прибора показывала 89 градусов. — «Не свариться бы».

— Ну, как! — жмурясь от жара, и усаживаясь на полок, улыбнувшись, спросил Димон.

— Тепло. — выдохнул горячий воздух Матвеев, неожиданно почувствовав, что ему стало очень хорошо и уютно, от этого жара сауны и компании своих армейских друзей. Только теперь, оказавшись голым, на лавке сауны, он понял, что последние полтора года, провел практически в одиночестве, находясь, большую часть времени за рулем очередной машины, наматывая на одометре тысячи километров монотонных и молчаливых путешествий. Нельзя сказать, что это сильно тяготило его. Наоборот, первое время, вынужденной изоляции, даже радовало Валентина, который глядя на полотно дороги, много думал и размышлял о своих планах и делах, зачастую находя при этом ответы на сложные вопросы своего бизнеса и жизненных ситуаций. Но сейчас, сидя на одной полке с друзьями, и глядя через большое во всю стену окно сауны, на красивое голое тело Карины, Матвеев отчетливо осознал, что его, пусть и сытая жизнь, проходит как бы мимо, оставляя на обочине трассы, простое дружеское общение и теплоту любви близких. Мотаясь по стране, он совершенно не находил время, чтобы просто так поговорить с родителями, или навестить друзей. Все его мысли были посвящены только, продаже паленой водки, или перегоном очередной тачки. В этих заботах о хлебе насущном Валя, общаясь только с теми, на ком можно было заработать, совершенно потерял чувство дружеского локтя, ставя во главу угла только деловые отношения. Пытаясь сейчас вспомнить, когда он вот так, просто никуда не торопясь, лениво и безмятежно отдыхал, Матвеев с удивлением отметил, что подобного не было уже два года. — «Нужно, что-то менять». — вспыхнула яркой лампочкой в голове у Вали мысль. — «Так вся жизнь пройдет, не успеешь оглянуться. Нужно, срочно, что-то придумывать, не всю же жизнь за баранкой на трассе с бандитами и барыгами, торчать».

— Что затих? — толкнул его в бок Каляев. — Не угорел часом?

— Нормально все. — отозвался Валя, возвращаясь в реальность. — Хорошо тут, спокойно.

— А, сейчас еще лучше станет. — заорал Димон, вскочив с полка, и с криком выбежав из парилки «бомбочкой» прыгнул в бассейн, подняв огромный столб брызг.

— Ааааа. — отравился вслед за ним Каляев.

Улыбнувшись такой детской непосредственности друзей, Валентин тоже бросился в прохладу бассейна, холодная вода которого, мгновенно смыла грустные мысли Матвеева, об одиночестве. — Уф! — выдохнул он, вынырнув, прямо в лицо Карины. — Извините! — смущенно произнес Валя, стряхивая с лица ладонью воду.

— Ты что как не родной, на Вы, или я так плохо выгляжу? — кокетливо прищурившись, улыбнулась девушка.

— Да! Вернее, нет. Я хотел сказать. — растерялся Валентин от неожиданности, но Карина, рассмеявшись, вдруг повисла у него на шее, и не дав ему договорить поцеловала Валентина в губы.

— Теперь мы точно на «ты». — на секунду оторвавшись от него, томно прошептала она, вновь припадая его губам.

— Ууууу. — раздался за спиной Вали, радостный крик друзей. — Матвеев, а ты не промах! — заорал Димон. — Время даром не теряешь! Правильно, так держать, отдыхать так, отдыхать. — Вовка! Учись у друга! Вот как надо правильно в баню ходить. — хохотал Белов. — Карина! Не боишься, что заревную?

Девушка, в ответ, не отрываясь от Вали, лениво махнула на Белова рукой.

— И то верно! Пойдем мы. — правильно понял Димон ее жест. — Вовка на выход, выпьем, они потом придут. — вылезая из воды, позвал он Каляева.

Несколько минут Валентин, с Кариной оставшись одни в бассейне, страстно целовались, не в силах оторваться друг от друга. Подхватив руками бедра девушки, Валя приподнял ее легкое в воде тело, так что бы Карина смогла обхватить его ногами за талию. Боясь отпустить ее он, развернувшись, прижал девушку к бортику бассейна.

— Пойдем в комнату отдыха? — тихо произнесла Карина, на мгновение, отпрянув от Валентина толи приглашая, толи, спрашивая его согласие.

— Пошли. — прошептал ей Валя, снова впившись в ее губы поцелуем.

Через пол — часа утолив свою страсть, они уставшие, но, довольные друг другом, вернулись за стол.

— Мы, уже переживать за Вас начали! — засмеялся Белов, глядя на них.

— За себя переживай лучше. — загадочно улыбнулась в ответ Карина, прижавшись грудью к спине Вали, как бы прячась за него.

— Ну, ты брат даешь! — увидев это, еще сильнее рассмеялся Димон. — Ни разу ее такой счастливой не видел! Похоже, удивил ты ее сильно.

— И еще удивит. — кокетливо обвив руками, положила Карина ладони на грудь Валентина.

— Ну, тогда за Вас. — поднял Белов банку с пивом. — Пусть нам всем всегда будет так же хорошо, как Вам сейчас. — произнес он тост.

Друзья и Карина с ними за компанию, стукнулись банками. — Будет!

— Обязательно будет! — подтвердил Каляев, слова друга.

— А ты товарища своего позвать не хочешь? — поставив на стол залпом опустошённую банку пива, и выбирая самого большого рака на тарелке, спросил Валя, Белова.

— Коляна что ли? — удивленно икнул Димон.

— Наверно. Ты нас не знакомил. — протянул Валентин, очищенную клешню Карине.

— Неа. — мотнул головой Белов. — Он наказан. В следующий раз будет знать, где можно шутить, а где лучше язык в жопу засунуть. Пусть посидит, подумает, опять же по домам нас должен кто-то развести. — сорвал он кольцо с очередной банки с пивом.

— Да ну его. — обиженно и смешно надула губки Карина. — Опять нажрётся, приставать будет.

— Вам виднее. — улыбнулся Матвеев, вытаскивая за хвост очередного рака. — Мне и без него хорошо. — подмигнул он девушке, которая незаметно под столом гладила его рукой по бедру.

— Ты лучше до расскажи, как ты на трассе то оказался. — вспомнил Димон, прерванную историю Вали.

— Целенаправленно и одновременно совершенно неожиданно. — откинулся на спинку лавки, обняв правой рукой, за плечи Карину, увлекая ее за собой, ответил Валентин.

Выехав с рынка и сделав обязательную остановку возле первого же магазина, в котором Марат с чувством выполненного долга, и раздувшимся до размеров вселенной самомнением, закупился водкой, двинули в сторону дома. Пока ехали по Екатеринбургу, татарин уже выпив, но еще не захмелев, успел рассказать, как он, всучив бывшему хозяину «девятки» пятьсот долларов, объявил ему что больше денег нет.

— Он, шары как вылупит. — пытаясь изобразить лицо Игоря, скорчил гримасу удивления Марат. — Как говорит «больше нет»? Ни как, говорю. — отхлебнул татарин водку прямо из горлышка.

— Отдавай, говорю за пять тысяч, все равно ты ее дороже уже не продаж никогда, в ПТС уже два хозяина. Он, как давай орать. Обманули, орет. Деньги давай орет. Я, ему спокойно так заявляю. — приоткрыл Марат окно, прикуривая. — Хорошо, говорю, не ори, деньги давай назад, будем считать, что не договорились. А, денег то и нет! — сделав паузу, заржал татарин. — Он тысячу из них, уже успел кому то, в виде предоплаты отдать, что бы люди с рынка уехали, машину с учета снимать. Шах и мат! — подвел татарин, итог своих трудов. — Все, говорю, вали на хер из моей машины, раз денег у тебя нет. — выпустил он сигаретный дым в окошко, снова припав к бутылке. — Дальше ты все слышал. — посмотрел Марат в зеркало заднего вида. — Не несись так. — с пьяненькой улыбкой попросил он Валентина. — Вадик, на своей «шестерке» за тобой угнаться не может. Вспомнив про друга, о котором совершенно забыл в радостных мыслях о только что купленной машине, Валя прижал педаль тормоза. Остановившись на заправке у выезда, из мегаполиса, и заправив полные баки, Валентин с Вадиком договорились не гнать, а спокойно доехать до дома, по возможности, не теряя друг друга из вида.

— Ты, где поедешь? — спросил Серебряков, Марата, заранее зная ответ.

— С ним. — кивнул татарин на «девятку» Матвеева.

— Ну, я тогда вперед поеду! — садясь в свою машину, сказал Вадим. — Вы все равно еще сто раз останавливаться будете. Если потеряемся, то на посту посредине трассы встречаемся, потом на КПП города. — хлопнул он дверью «шестерки».

— Адъос Амигос! — почему — то на испанском языке, попрощался с ним Марат.

— И тебя туда же. — не поняв, что обозначает эта фраза, на всякий случай послал друга Вадим.

До родного городка добрались без приключений, если не считать несколько остановок по просьбе Марата, сначала в туалет, потом по блевать. К концу пути, татарин был уже сильно навеселе, и Валентин очень надеялся, что в ресторане, куда собирались направиться друзья, обмывать приобретение, его надолго не хватит. Воспользовавшись, хорошим настроением захмелевшего компаньона, Матвеев договорился, что завтра через знакомого Марату, гаишника он с его помощью, без очереди, поставит «девятку» на учет.

Конец ознакомительного фрагмента.