Крымские подснежники

Борис Барабаш

Действие романа начинается в Крыму, в конце 80-х годов XX века, и продолжается на протяжении нескольких лет в Крыму, Одессе и Москве. Начинающий юрист Борис Арбит работает в нескольких организациях юрисконсультом. К нему за консультациями обращаются друзья и знакомые. Разбирая дело одного из кооператоров, он знакомится с представителями, набирающих силу, криминальных кругов Крыма. Эти контакты не остаются без внимания вездесущего КГБ. Начальник городского отдела встречается с Борисом и пытается выяснить подробности его разговора с представителем криминальной группировки. Встреча заканчивается не так, как представлял ее себе подполковник КГБ. Борис надеялся, что они больше не увидятся. Но жизнь распорядилась по-иному… В это же самое время Борисом заинтересовались и лидеры преступной группировки. Они делают ему выгодные предложения. Юристу приходиться лавировать между двумя противоборствующими сторонами – КГБ и преступным миром. Интересы преступных группировок расширяются и переходят в сферу большой политики. Судьба приводит Бориса в Москву, где предстоят президентские выборы 1996 года. Он знакомится с влиятельными лицами тогдашней России. Открываются заманчивые перспективы. Чтобы они осуществились нужно только закончить текущие дела в Крыму. Однако сделать это не так просто…

II ГЛАВА

Вечером следующего дня Борис подошел к зданию горвоенкомата. Возле входа никого не было.

— О! А где народ? Всех призвали? — буркнул себе под нос Борис.

Он вошел в здание. Откуда-то сбоку неожиданно вырос дежурный.

— Слушаю Вас! — спросил он;

— Меня пригасили на 18–00, в кабинет № 4.

— Как Ваша фамилия?

— Арбит.

— Как?

— Арбит, — по буквам произнес Борис.

— Сейчас узнаю. Подождите.

— Хорошо.

В самом военкомате тоже не было посетителей. Это показалось Борису странным. Из кабинета напротив вышел офицер.

— Это вы — Арбит?

— Так точно.

— Подождите, пожалуйста, несколько минут.

— Подожду. А куда деваться?

Офицер зашел в свой кабинет. Через неплотно закрытую дверь Борис услышал разговор.

— Дмитрий Владимирович! Он пришел. Да. Сидит в коридоре. Хорошо. Есть!

Перед Борисом вырос всё тот же офицер.

— Пожалуйста, пройдите вот сюда. Это — ленинская комната. Надо подождать минут пять.

— А кого?

— Сейчас, сейчас… Я не знаю, — как-то испуганно ответил офицер и выскочил из комнаты.

Через несколько минут в комнату вошел среднего роста мужчина в сопровождении того же офицера.

— Вот, Дмитрий Владимирович. Прошу! Располагайтесь, как удобно. Я буду рядом. Если что, зовите. Я мигом!

Офицер спешно ушел. Борис остался в комнате вдвоем с неизвестным. Тот был совершенно седым, где-то под пятьдесят лет человеком, с открытым, русским лицом.

— Здравствуйте, Борис Ильич! — вежливо произнес он.

— Здравствуйте!

— Меня зовут Дмитрий Владимирович. Фамилия моя — Моисеенко. Я — подполковник КГБ. В настоящее время возглавляю городской отдел. Вот мои документы. Не обижайтесь, пожалуйста, на весь это маскарад. Мы не хотели приглашать Вас официально. Хотелось просто побеседовать в спокойной, неофициальной обстановке.

— Чем обязан?

— Для начала уточним некоторые Ваши биографические данные.

— Что Вас интересует?

— Можно Ваш паспорт?

— А Вы мне его вернете?

— Гарантирую!

Моисеенко внимательно рассмотрел паспорт и вернул его Борису.

— Ваше воинское звание — сержант? Вы служили командиром отделения мотострелков?

— Да.

— Во время прохождения службы Вы однажды вернулись за попавшими в засаду солдатами, хотя могли этого не делать. Так?

— Всякое бывало.

— Вы вернулись или нет?

— Вернулся. Но сначала я оттуда сбежал.

— Почему?

— Страшно было.

— Отчего же вернулись?

— Хрен его знает.

— Это не ответ.

— Другого у меня нет.

— Есть. Вы знаете, почему вернулись!

— Дмитрий Владимирович! Чего Вы от меня хотите?

— Я уже сказал, чего я хочу. Почему Вы вернулись?

— Не знаю! А как бы я потом жил?!

— Хорошо. Поговорим о другом. Вы поступили в Харьковский юридический институт с четвертой попытки.

— Это вопрос?

— Да.

— Да, я поступил в Харьковский юридический институт с четвертой попытки. Зачем спрашивать, если Вы знаете?

— Борис Ильич! Не надо нервничать. Я уже Вам сказал, что хочу уточнить некоторые биографические данные. Так для чего Вы столько раз поступали?

— Чтобы поступить.

— У Вас была в этом уверенность?

— Конечно, нет.

— Тогда почему?

— Не знаю.

— Вы не производите впечатления человека, который не знает, чего хочет. Так почему Вы столько раз поступали?

— Я всегда хотел быть юристом.

— Как Ваш отец?

— Не только поэтому. Просто я чувствовал, что это — моё.

— Почему же Вы не поступали раньше? Для чего нужно было оканчивать технический ВУЗ, идти в армию?

— Были на то причины.

— Какие?

— Я не был членом КПСС. Да и «пятая графа»…^[1]

— Вы были вчера в офисе фирмы «Консул»?

— Да.

— С какой целью?

— Я — юрист. Фирма «Консул» — юридическая.

— Вы там встречались с неким Иваном Котовым. Так?

— Так.

— О чем говорили?

— Это — допрос? Если да, то процедура его проведения несколько иная.

— Вы правы. Это не допрос. Это беседа. Поэтому, расскажите мне, пожалуйста, о чем Вы говорили с Котовым.

— Дмитрий Владимирович! Если бы это касалось меня лично, я бы рассказал. Но это касается моего клиента. Поэтому ничего я рассказывать не буду. Прошу меня понять.

— Хорошо! Тогда я Вам расскажу, о чем Вы говорили с Котовым. К Вам обратился предприниматель, некто Дмитрий Кареглаз. Его же бухгалтер «нагрела» его на крупную сумму и скрылась. Легальным путем вернуть деньги проблематично, и он обратился к Вам, а Вы — к Ивану Котову. В этом бы не было ничего предосудительного, если бы не одно обстоятельство. Котов — «бригадир» организованной преступной группы «Уинстон». Во главе этой ОПГ стоят несколько человек. Один из них — некто Паламарчук. Вы его знаете?

— Первый раз слышу.

— Котов — человек Паламарчука. И вот Вы, юрист, обращаетесь за помощью к этому человеку. Интересно, да?

— Я помощи не просил. Мы… обменялись мнениями.

— Но по этому делу?

— Да.

— Борис Ильич! Поговорим откровенно. Страну разрывают на куски. Ей приходит конец. Всякая шваль сбивается в стаи, и мы ничего сделать не можем. Нам зарплату стали задерживать, бензин не дают, с бумагой, и то дефицит. Такое ощущение, что это делают специально. Знаете… Когда я начинал в 60-х опером, такое и представить было нельзя. Недавно меня попросили возглавить здешний горотдел, потому что город — курортный, а местные ребятки сильно, уж, стали шалить. Симферопольская братва организовала тут свои бригады. Мы-то процесс пока контролируем. Но становится все тяжелее.

— Вы хотите, чтобы я Вас пожалел?

— Нет. Не хочу. Просто мне непонятно, как такой человек, как Вы, можете идти к ним на поклон.

— Никакого поклона не было! Я встретился с Котовым не из-за себя лично, а по просьбе клиента. Если Вы думаете, что они мне нравятся, то Вы глубоко заблуждаетесь. Была бы моя воля, я бы их расстреливал. Это же настоящие паразиты! Но сейчас наступает их время. К сожалению. Почти все кооперативы им платят дань. А вы ни черта не делаете! Только информацию собираете. Вы что — статистическое бюро?

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

В СССР пятым пунктом (пятой графой) в анкетах была графа — «национальность».