Последний Хранитель

Борис Бабкин, 2014

Роман «Последний Хранитель» повествует о драматических событиях, связанных с поисками легендарного клада, который в 1916 году был спрятан японцами на Колыме. В этих поисках участвовали самые разные люди: авантюристы, беглые заключенные, «оборотни в погонах», безработные спецназовцы, золотодобытчики, грузинские воры в законе, американские бизнесмены, якудза – все они были одержимы одной страстью, одной мечтой – во что бы то ни стало найти несметные богатства, которые хранила в своих недрах Колыма, суровый и страшный край, где нашли свой последний приют сотни тысяч советских заключенных.

Санкт-Петербург

— Значит, кто-то всё-таки попытался, — недовольно отметил круглолицый мужчина с узкими глазами, по виду азиат. — Плохо. В напуганного зайца попасть почти невозможно. Нам, конечно, плевать. Ваши трудности, вы и решайте. Только товар отдайте, как договорились…

— Ради бога, — спокойно ответил среднего роста седоватый мужчина с профессорской бородкой. — Платите деньги и забирайте прямо сейчас.

— Но деньги мы внесли в соответствии с договором, — процедил азиат.

— Вот и заберите их, — парировал «профессор». — За исключением неустойки. Кстати, Алухан, я бы посоветовал вам немедленно покинуть это здание и больше никогда здесь не появляться. Я сообщу о вашей реакции на покушение и Марии Александровне, и ее охране. Так что убирайтесь, — он указал рукой на дверь.

— А ты, Владислав Артемьевич, не пожалеешь о сказанном? — приподнялся в кресле Алухан.

— Мне вызвать охрану? — положил палец на кнопку «профессор».

Что-то злобно процедив на своем языке, Алухан быстро вышел из кабинета и направился к лестнице. За ним последовали двое мускулистых парней-азиатов.

— Лихо вы его, Влидислав, — сказал, выйдя из незаметной двери справа от стола молодой мужчина в белом халате и очках.

— А вы что же, подслушивали? — удивленно посмотрел на него «профессор». — Это не совсем вежливо. Хотя… — его губы дрогнули в улыбке. — Если б я знал, что кто-то нас слушает, выставил бы этого наглеца гораздо грубее. А кстати, зачем вам кий? — увидел он в руках Ростислава бильярдный кий.

— Их трое тут было, — смущенно пояснил Ростислав, — а зная нрав восточных мафиози, я просто боялся, что охрана не успеет. А кий — неплохое, кстати, оружие.

— Вот оно что, — засмеялся Владислав Артемьевич. — Никогда бы не подумал, что вы способны на такое.

— Я и сам о себе такого не думал, — смущенно улыбнулся Ростислав.

— Значит, на Марию Александровну открыт сезон охоты. Как вы думаете, кому это нужно? — спросил «профессор».

— Ответ предельно прост, — ответил Ростислав. — Это нужно тем, кто работал с ее отцом по своим правилам. Вы представляете, сколько сейчас потеряют те, кто скупал дешевое золото в Турции и ставил на нем клеймо нашей фирмы?

— Но если Марию Александровну убьют, — вздохнул «профессор», — то…

— Вы забыли о ее сестре, — перебил его Ростислав.

— В данное время она наслаждается комфортом лучших курортов мира, но уже через два-три месяца у нее закончатся деньги. И она, разумеется, захочет получить свою долю от производства и добычи…

— Вы правы, — кивнул «профессор». — Но Мария Александровна не возьмет ее в долю. Денег, конечно, даст, но к фирме и на пушечный выстрел не подпустит. И правильно сделает, потому что ее сестрица — источник несчастий. Высокомерная, злая, наглая. Вообще, в ней букет худшего, что может быть в человеке.

— Где твоя Верка? — прикурив, спросил длинноволосый парень.

— Моя? — насмешливо улыбнулся сидевший за столом, на котором стояли две бутылки «Русского стандарта» и разнообразная закуска, плотный молодой мужчина. — Она еще пока не моя. Когда станет моей, вы узнаете. Но меня сейчас другое интересует: кто пытался Березову замочить? — Он покачал головой. — И жаль, что неудачно, — усмехнулся он. — Но, я думаю, это не последняя попытка. Березова своей кретинской честностью тьму врагов себе нажила. Рано или поздно её грохнут. И тогда, парни, мы будем золотишком заниматься…

— Ты что, Горец, — усмехнулся длинноволосый парень. — Думаешь, Верка в европах не нашла себе хахаля?

Горец резко ударил парня ребром ладони по шее. Длинноволосый вместе со стулом опрокинулся навзничь.

— Ты тоже что-то хочешь вякнуть, Кабан? — уставился на плотного мужчину Горец.

— Посуди сам, Горец, — наливая водку, спокойно проговорил тот, — на кой хрен ты ей упал, если она найдет себе пацана побогаче. Ты думаешь, она там ноги не раздвигает перед каким-нибудь фраерком с бабками? Сто пудов. Так что ты особо не мечтай. Бабками её Машка поддержит, правда, много давать не будет. Вот тут она к тебе и может обратиться. Мол, сделай сеструху и получишь место начальника охраны или еще чего-то. Но я бы, например, не подписался, — качнул он головой. — Верунчик — та еще штучка, и чего от нее ожидать — даже черти в аду не знают. Выпьем…

Горец взял свою рюмку, и, катая желваки, чокнулся с Кабаном, и залпом выпил.

— Да я понимаю, — процедил он. — Просто, когда вякают такие, как Зайчик, — кивнул он на поднимавшегося с пола парня, — зло за горло берет. Но все равно Верку я не отпущу. Есть шанс, что она будет золотом заниматься, а это, сам понимаешь, какие бабки, — вздохнул он. — Откажется от моих услуг, пожалеет. У меня на нее неплохой матерьяльчик имеется. На крайняк, золотом с неё возьму.

— А что за материал? — снова поинтересовался Кабан.

— Дойдет до дела, узнаешь, — отрезал Горец. — Садись, Зайчик, — кивнул он парню.

— Чего ты сразу руки распускаешь? — опасливо спросил тот. — Я же просто поинтересовался…

— Ты просто шестерка и права голоса не имеешь. Даже пёрнуть без разрешения не можешь. Понятно?

— Понятно, — вздохнул Зайчик.

— Садись, бухни, только рот не открывай.

— А ты как, предложение ее примешь насчет сеструхи? — спросил Кабан.

— Принять приму, — усмехнулся Горец. — Но для начала посмотрю, какой она из Европы вернется, и что базарить будет. Давайте про нее больше не будем.

— Заметано, — кивнул Кабан.

— Надо тебе с ней поближе сойтись, — рассматривая фотографии, сказал по-грузински мужчина лет пятидесяти пяти. — Ты в курсе, Леван, что у нее сестра золотом занимается? — посмотрел он на рослого, коротко стриженного грузина.

— Знаю, — усмехнувшись, кивнул тот. — А ты думаешь, я просто так с ней месяц провел? — Кстати, ты слышал о Серго, отец? — спросил он.

— Слышал. Он даже по имени не грузин, — равнодушно отмахнулся отец. — Бачо тоже не чистокровный грузин, да и ведет себя не по понятиям, — усмехнулся он. — А что Серго убили, так этого следовало ожидать. Набрал себе гоп-компанию, — перешел он на русский. — Поэтому и погорел. Камера была старателями забита, а он за убийство такого же работяги сел. Менты, может, специально его сунули туда. После этого кипиша, который наделал Саакашвили, грузин не очень-то уважать стали. А кое-где просто ненавидят. Раньше лучше было, — вздохнул он. — А эту красотку не отпускай, — взял он фото. — Кстати, выглядит очень даже неплохо. А её сестра замужем? — посмотрел он на сына.

— У нее был мужчина, погиб во время конфликта в Осетии.

— Ну, вот вам, пожалуйста, — недовольно пробурчал отец. — Опять этот Саакашвили всё портит. Значит, она тебя и с сестрой может не принять. Это плохо. Делай так, как сейчас делают многие грузины. В душе они довольны, что Грузия зубы показала и даже покусала немного Россию, а вслух захлебываются от ненависти к Саакашвили.

— Вахтанг, — заглянула в кабинет молодая женщина. — Звонили из Тбилиси.

— Хорошо, — он взял трубку. — Извини, Леван, но я не привык разговаривать о делах в присутствии посторонних…

— Синдром разведчика, — собрал фотографии Леван. — Даже мне не доверяешь…

— Доверие надо заслужить, — проворчал Вахтанг. — А ты просто тратишь мои деньги неизвестно на что. А ведь пора бы самому зарабатывать…

— Слушай, Царь, — по-грузински заговорил мужчина. — У нас неприятности. Турки требуют вернуть деньги. Кстати, Даге просто лютует. Обещает…

— Это все слова, дорогой, — спокойно остановил его Вахтанг. — Ничего он сделать не сможет. Скорее, мы ему испортим и здоровье, и дело. Всё не так уж плохо, — добавил он. — Казахи тоже не смогли ничего получить. Похоже, Мария Александровна взяла дело в свои руки и начинает работать честно. И поверь, поступила очень разумно. Рано или поздно всё это обнаружилось бы, и ее фирме конец. И знаешь, — улыбнулся он. — Я тут посчитал и пришел к выводу: пожалуй, я приму ее условия. Конечно, надо взвесить все за и против. Меня устроит даже небольшая прибыль, на первое время, разумеется. А там видно будет. Главное — исчезнуть с поля зрения милиции, русской и турецкой. Ты не прикидывал, сколько мы теряем на таможне? В общем, о своем решении я тебе сообщу. И поверь, Дато, мы с этого иметь больше будем. А с турками, я надеюсь, разберемся, — усмехнулся он.

— Ладно, Вахтанг, — помолчав, заговорил Дато. — Пусть будет так, как ты решишь.

— Благодарю за доверие, — усмехнулся Вахтанг.

— Здоровья тебе и твоей семье, — пожелал Дато.

— До встречи, брат, — попрощался Вахтанг и отключил телефон. — Посмотрим, что получится с Марией Александровной. Её уже пытались убить, значит, кому-то ее работа очень не нравится. Ну что же, а лично мне ее позиция подходит. А Дато звонил не просто так, — раздумчиво сказал он. — Похоже, он боится Пашу. И что-то темнит. Надо просмотреть отчеты за последние два года. Если он обманывает меня — сдохнет, как собака…

Вошла секретарша.

— Где сын, — спросил Вахтанг.

— Он ушел, — улыбнулась она.

— Отлично — подмигнул ей Вахтанг. — Где мой любимый коньяк с фруктами? И почему не застелен диван? — похлопал он ее по тугим ягодицам.

— Сейчас, Вахтанг, — кокетливо улыбнувшись, она пошла к двери.

— Наташа, — остановил ее Вахтанг, — скажи честно: ты спишь со мной из-за денег?

— Конечно, — спокойно ответила она. — Я беру деньги за свою работу. Если я делаю ее хорошо — какие могут быть претензии ко мне?

— Спасибо, — улыбаясь, кивнул он. — Ты абсолютно правильно рассуждаешь. Неси коньяк и закуску. И предупреди охрану — меня ни для кого нет. Хотя погоди, — снова остановил он ее. — А твои знакомые как относятся к тому, что ты работаешь у грузина? Особенно в связи с последними событиями…

— По-разному, — вздохнула Наташа. — Одни завидуют, другие ненавидят, третьи считают меня проституткой. Соседка тетя Полина не здоровается со мной, у нее в Осетии сына убили…

— И еще вопрос. Если тебе предложат миллион долларов, чтобы ты следила за мной, — как ты поступишь?

— Я бы постаралась заработать на этом предложении, — вполне серьезно проговорила она.

— Позволь узнать, как? — голос у Вахтанга предательски дрогнул.

— Я бы рассказала об этом тебе, и ты наверняка бы затеял игру и, разумеется, увеличил бы мой гонорар…

— Умница ты моя! — вскочив, он обнял ее.

— Знаешь, — вздохнула Тамара. — Я бы с удовольствием вернулась в Кутаиси, но Вахтанг и слышать про это не хочет. В Грузии сейчас неспокойно, уровень жизни совсем низкий. Но хотя бы съездить на несколько дней, навестить родителей и сестру…

— Так поговори с Вахтангом, Тамара, — сказала сидевшая напротив полная грузинка. — Я была в Тбилиси два месяца назад, и очень мне там не понравилось. Как-то всё неспокойно, демонстрации, полиция. Может, Вахтанг и прав, нечего вам там делать. К тому же там хорошо помнят, кто такой Вахтанг Вакадзе.

— Значит, советуешь не ездить? — спросила Тамара.

— Прямо скажу, не советую.

— Вот мы и дома, — вздохнув с облегчением, сказала Маша. — Как хорошо здесь! — Она посмотрела на фотографию в черной рамке. На ней улыбался старший лейтенант-пограничник. — Здравствуй, Андрюша, — прошептала она. — Если бы ты знал, как я устала ждать тебя…

Почему так всё получилось? Андрей прошел Чечню, воевал с ваххабитами, а его убили братья-христиане. После этого она возненавидела грузин. Ей было всего тридцать два года, она хотела мужского внимания, ласки, хотела родить ребенка. Чтобы не думать об этом ежедневно, ежеминутно, она глушила себя работой. Работа, работа и еще раз работа. Работа была опасной и тяжкой, не каждому мужчине под силу, но она не могла бросить эту золотую лихорадку, хотя бы в память о своем отце. Хотела взять ребенка из детского дома, но вовремя передумала. Маша поняла, что этот ребенок всегда будет чужим, а ей нужен был свой, родной, кровинушка, выношенный и выстраданный ею. С мужчинами было еще сложнее. Она могла выйти замуж за очень богатого мужчину. Но для чего? Чтобы он держал ее в золотой клетке? Бедняк тоже не подходит, он будет жить за счет жены, то есть станет альфонсом. Альфонс — не мужчина. Проще всего найти любовника и от него родить — это самый честный путь. Можно устроить дело так, что он и не узнает об этом. Маша умела расставаться с мужчинами так, что они никогда больше не искали встреч… Она еще раз посмотрела на фотографию и грустно улыбнулась. Отец моего ребенка должен быть сильным, симпатичным мужчиной и в жизни, и в постели. «Это не будет изменой, просто я очень хочу ребенка. И если бог даст сына, я назову его Андрей…»