Медвежонок Паддингтон на высоте

Майкл Бонд, 1974

Согласитесь, у новичков не всегда всё хорошо получается. Но это правило не для Паддингтона! За что бы ни взялся медведь в синем пальтишке – любые дела у него буквально горят в лапах. Впервые в жизни он выходит на поле для регби – и команда из Перу спасена от тяжёлого поражения. Медвежонок пробует встать на водные лыжи – и вот уже ему аплодирует восторженная публика на берегу. За школьной партой, в зале судебных заседаний и даже лицом к лицу с суровым соседом мистером Карри Паддингтон неизменно оказывается на высоте – и разве может быть иначе?

Michael Bond

PADDINGTON ON TOP

Text copyright © Michael Bond 1974

Illustrations copyright © Peggy Fortnum and William Collins Sons and Co. Ltd. 1974, 2008

All rights reserved

© А. Глебовская, перевод, 2015

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2015

Издательство АЗБУКА®

* * *

Глава первая

Паддингтон идёт в школу

— Вы хотите отправить Паддингтона в школу?! — Миссис Браун судорожно вцепилась в дверной косяк и с испугом посмотрела на школьного инспектора, стоявшего на пороге. — Нет, тут какая-то ошибка. Он ведь не… — Тут миссис Браун запнулась, потому что миссис Бёрд пихнула её локтем в бок. — Ну, то есть он…

— А позвольте узнать, почему вы хотите отправить его в школу? — вступила в разговор миссис Бёрд.

Инспектор ещё раз сверился с документом из толстой папки, которую держал в руках.

— Согласно нашим сведениям, — возвестил он, — этот несовершеннолетний медведь проживает по данному адресу уже несколько лет, однако у нас нет никаких документов, подтверждающих, что он посещал школу Святого Луки^[1] или иное учебное заведение.

— Но он вырос в Дремучем Перу! — пустилась в объяснения миссис Браун. — Тётя Люси научила его всему, что знала сама. Правда, потом ей пришлось переселиться в дом для престарелых медведей в Лиме, и вот…

Тут миссис Браун подметила скептическое выражение лица инспектора и мигом смолкла.

— Боюсь, что ни тётя Люси, ни дом для престарелых медведей в Лиме не значатся в нашем списке официально одобренных учебных заведений, — заявил инспектор, позволив себе слегка улыбнуться, и решительным жестом захлопнул папку. — Не позднее чем завтра Паддингтон должен явиться на занятия, — грозно отчеканил он. — В противном случае мы вынуждены будем принять соответствующие меры.

Миссис Браун долго провожала удаляющуюся фигуру задумчивым взглядом.

— Не позднее чем завтра! — повторила она. — Что же нам делать?

— Думаю, остаётся только одно — проследить, чтобы он не опоздал к первому уроку, — как всегда мудро, рассудила миссис Бёрд. — В конце концов, нельзя забывать, при каких обстоятельствах мишутка появился в нашем доме. Это, конечно, всего лишь вопрос каких-то там бумажек, но с властями лучше вести себя поосторожнее. И если уж Паддингтону завтра идти в школу, — добавила она, — то сидеть сложа руки некогда. Прежде всего я пришью метку к его синему пальто. То-то горя будет, если оно вдруг потеряется!

Миссис Бёрд помедлила у кухонной двери.

— Кто ему скажет — вы или я?

— Я скажу, — тяжело вздохнув, вызвалась миссис Браун.

Она прекрасно поняла, к чему клонит её домоправительница. С тех самых пор, как Паддингтон появился в их семействе, они всё время втайне опасались чего-нибудь подобного — ведь они никуда не сообщили о медвежонке. Именно поэтому миссис Браун было так тяжело рассказывать ему о визите представителя властей.

Однако Паддингтон отнёсся к неприятной новости на удивление благожелательно и тоже не стал терять время даром: пока миссис Браун и миссис Бёрд собирали его вещички, он усердно листал старые учебники Джонатана и Джуди. Потом он до блеска начистил свой чемодан, а вечером по собственному почину принял ванну, что случалось, как известно, исключительно редко.

Когда на следующее утро он предстал перед миссис Бёрд, даже её орлиный взор не обнаружил в его внешности ни единого огреха.

— До сих пор не верится, — вздохнула миссис Браун, провожая медвежонка глазами. — Сразу так тихо стало в доме…

Миссис Бёрд хмыкнула.

— Тишину надо использовать с толком, — здраво рассудила она. — Мы и глазом не успеем моргнуть, как пробьёт четыре и он явится обратно!

Однако ни от кого не укрылось, что в это утро миссис Бёрд как-то уж слишком долго драила ступеньки у входной двери и прекратила это занятие только после того, как мохнатая фигурка в синем пальтишке окончательно и бесповоротно скрылась из глаз.

Паддингтону же некогда было размышлять. До школы было всего несколько шагов, и вскоре он уже подошёл к воротам. Ему навстречу выскочил один из учителей.

— Доброе утро, — поздоровался он скороговоркой, протягивая руку. — Так это ты новичок Браун?

— Хомячок Браун? — удивлённо повторил Паддингтон, устремляя на учителя суровый взгляд. — Вовсе я не хомячок. Я медведь, и я пришёл учиться.

Учитель выпустил лапу медвежонка.

— Э‑э… ну, я об этом и спрашиваю, — нервно пояснил он. — Молодец, что пришёл в школу вовремя. Занятия у нас начинаются ровно в девять, и сплюшек, которые опаздывают, мы строго наказываем.

Услышав, что занятия начинаются с плюшек, Паддингтон облизнулся. Значит, в школе тоже бывает «послезавтрак»? Оказывается, совсем уж это не такое плохое место!

— Вот здорово! — вырвалось у него.

— Ну и хорошо, — с облегчением проговорил учитель. — Мы решили пока отправить тебя в начальную школу, в четвёртый класс. К мистеру Юстасу. Ну, чтобы определить уровень твоих знаний, а там посмотрим…

Учитель поманил пальцем мальчишку, который стоял неподалёку.

— Вот, Смит-младший покажет тебе, куда идти.

— Это же надо запихать тебя к злюке Юстасу! — посочувствовал мальчишка, шагая рядом с Паддингтоном к школьному зданию. — Да, не повезло тебе, приятель. Он ух какой строгий, зарежет тебя на первой же контрольной.

После таких ужасов, войдя в класс, Паддингтон первым делом опасливо огляделся. Класс был просторный и светлый, с высокими окнами по одной стороне. На стене висела чёрная доска, а перед ней стояло несколько парт. Были в классе и ещё какие-то штучки, однако Паддингтон не заметил ничего, чем можно было бы зарезать, с облегчением вздохнул и зашагал вслед за мальчишкой к учительскому столу.

В классе уже собралось человек тридцать учеников; они тут же обступили медвежонка и наперебой принялись с ним знакомиться. Паддингтон давно сделался своего рода местной знаменитостью, и каждый из тридцати мальчиков хотел, чтобы медвежонок непременно сидел рядом с ним.

Не прошло и пяти минут, как по этому поводу завязался отчаянный спор. В самый разгар крика и шума дверь внезапно отворилась, и на пороге возникла угловатая фигура в твидовом костюме.

— Эт-то ещё что такое? — рявкнул учитель. — Живо по местам!

Ученики врассыпную бросились к партам, а учитель поднялся на кафедру и сурово воззрился на них сверху вниз.

— Ну что, угомонились наконец? — буркнул он. — Не будет больше воплей? Я, признаться, уже сыт по горло…

Договорить ему не удалось. Паддингтон, который изо всех сил старался показать себя с лучшей стороны и уже некоторое время возился с чем-то под партой, вдруг поднял голову.

— Сыты по горло? — огорчённо переспросил он. — А как же «послезавтрак»? У меня почти всё готово. Целых тридцать три штуки!

— Целых тридцать три штуки? — ошарашенно повторил учитель.

— Ну да, — подтвердил медвежонок. — По одному на каждого и ещё три на добавку.

— По одному и три на добавку? — У мистера Юстаса был такой вид, будто он внезапно оглох и никак не может разобрать, что ему говорят. — Три чего на добавку?

— Три куска булки с мармеладом, — жизнерадостно пояснил Паддингтон и поднял крышку парты. — Я надеюсь, на «послезавтрак» они сойдут. Правда, плюшек у меня нет, зато я принёс батон, уже нарезанный, и целую банку моего любимого мармелада из «Уценённых товаров».

— Булка с мармеладом! — осипшим от ярости голосом повторил учитель.

Он спрыгнул с кафедры, напрочь позабыв об уроке, и кинулся к Паддингтоновой парте.

— Я сейчас же отнесу это директору! — вскричал он.

Тут уж настал Паддингтонов черёд удивляться.

— Все тридцать три куска? — удивился он. — Но столько даже мне не съесть!

— Молчать! — взревел мистер Юстас, потому что по классу пронеслось сдавленное хихиканье.

— Я не собирался угощать директора этой гадостью, — пояснил он, шумно сопя и сердито глядя на медвежонка. — Я просто намерен её конфисковать. Булка с мармеладом! Подумать только!

Паддингтон так и сел от огорчения. Он никогда не слышал, чтобы булку с мармеладом конфисковывали, и ужасно обиделся.

— Ты пришёл сюда вовсе не затем, чтобы учиться мазать булку мармеладом, — наставительно проговорил учитель, перетаскивая липкую горку на свой стол. — Ты пришёл сюда, чтобы усвоить «три при».

— Какие «три при»? — заинтересовался Паддингтон. Возмущение по поводу незаконно отобранной сладкой булки отступило под напором любопытства. — Я думал, что «при» бывает только одно!

— Затем ты и пришёл в школу, чтобы каждый день узнавать что-то новое, — назидательно заметил мистер Юстас. — «Три при» — это правило для учащихся, которое я сам придумал. Вот оно: образцового ученика отличают примерное поведение, прекрасное воспитание и прилежное отношение к учёбе. Итак, начнём с арифметики, прошу отнестись к ней прилежно.

Учитель повернулся к доске, исписанной цифрами.

— Перед вами очень простая задача, — сказал он. — Я преднамеренно допустил ошибку. Ну, кто первым мне на неё укажет?

Паддингтону так хотелось быть первым, что он чуть было не свалился под парту.

— Я!!! — завопил он, вытягивая лапу чуть не до потолка.

— Молодец, Браун, — одобрительно сказал учитель. — Я рад видеть твоё усердие. Ну и каков ответ?

— «Прекрасное» пишется не через «при», а через «пре»! — выпалил медвежонок.

Мистер Юстас уставился на него в изумлении.

— Я прекрасно знаю, что «прекрасное» пишется через «пре», — сказал он с лёгким раздражением.

Рот у Паддингтона открылся сам собой.

— Так в этом и была ваша ошибка! — начал объяснять он. — Вы сами только что сказали — «три при». «Примерное», «прилежное» и «прекрасное».

— Вы сказали, сэр! — хором поддержали Паддингтона одноклассники.

Мистер Юстас провёл дрожащей рукой по лбу. Ему вдруг показалось, что в классе непривычно жарко.

— Может, я так и сказал, — начал он, — но я совсем не это имел в виду. Ну, то есть я… я…

— Я помню, как оно пишется, — продолжал убеждать его Паддингтон. — Мне тётя Люси показывала, когда мы с ней занимались. Пэ‑эр‑е…

— Боюсь, — устало проговорил учитель, — я плохо знаком с педагогической методикой твоей тёти Люси.

Паддингтон тут же полез в чемодан.

— Давайте я вам покажу её фотографию, мистер Юстас, — с готовностью предложил он. — Вот вы с ней и познакомитесь. Она сфотографировалась как раз перед тем, как переселиться в дом для престарелых медведей…

— Я хотел сказать, — прервал Паддингтона мистер Юстас, — что я ничего не знаю о её педагогических способностях — если у неё таковые имеются.

Паддингтон бросил на учителя суровый взгляд, суровее некуда. Вообще-то, он был воспитанным медведем, но если бестактные замечания в свой адрес он ещё мог снести, то в адрес тёти Люси — ни за что!

— Она, мистер Юстас, всегда пишет без ошибок, — ответил он запальчиво. — Я часто получаю от неё открытки, и…

— Не хочешь ли ты сказать, медведь, — так и подскочил мистер Юстас, — что я пишу с ошибками?

— Ну, не всегда, мистер Юстас, — утешил его Паддингтон. — Вы знаете, как пишутся два слова из трёх, это не так уж и плохо.

Мистер Юстас ещё раз нервно провёл ладонью по лбу, а по классу снова прошелестело сдавленное хихиканье. Обычно грозному мистеру Юстасу без всякого труда удавалось поддерживать на уроках дисциплину, но в это утро дело почему-то не ладилось. Да, денёк, прямо скажем, выдался не из удачных. Минуты две учитель, судя по всему, что-то подсчитывал в уме (благо урок математики ещё не кончился), потом взгляд его упал на горку булки с мармеладом, и на него внезапно снизошло вдохновение.

— Ты, медведь, я вижу, неплохо разбираешься в пищевых продуктах, — обратился он к Паддингтону. — Не мог бы ты сбегать в магазин?

— Конечно, с удовольствием, — тут же согласился медвежонок. Ему не меньше, чем мистеру Юстасу, хотелось сменить тему разговора. — Я часто покупаю продукты для миссис Бёрд.

— Вот и хорошо, — одобрил мистер Юстас. — Совместными усилиями мы с тобой многого добьёмся.

У Паддингтона вытянулась мордочка.

— Как, вы тоже пойдёте, мистер Юстас? — упавшим голосом спросил он.

— Нет, — успокоил его учитель, стараясь произносить слова медленно и отчётливо. — Я — никуда — не — пойду. Но, видишь ли, мне нужна рыба.

— Рыба? — изумлённо повторил Паддингтон. Он-то думал, что его пошлют за мелом или в крайнем случае за плюшками — это ещё лезло в какие-то ворота. Кто бы мог подумать, что учителю понадобится рыба!

— Мне нужна рыба, — повторил мистер Юстас, вручая ему несколько монеток. — Парочка селёдок, ну, или что-нибудь в этом роде. — Он помолчал и добавил голосом, полным скрытой надежды: — Обратно можешь особенно не торопиться.

— Медведи в продуктах хорошо разбираются, — заверил его Паддингтон, зажал в кулачке деньги и побежал к дверям, провожаемый тридцатью парами завистливых глаз. — Я скоро вернусь.

Мистер Юстас окинул мохнатую фигурку взглядом, явственно говорившим, что как раз этого он опасается сильнее всего. Опасения оправдались — не успел закончиться урок арифметики, как дверь отворилась и вбежал Паддингтон, размахивая большим бумажным свёртком.

Медвежонок приблизился к кафедре, опасливо косясь на учителя. Дело в том, что теперь в руках у мистера Юстаса оказался нож, которым он ковырял в старой консервной банке.

— Быстро ты управился, медведь, — заметил учитель, поднимая голову и изо всех сил стараясь говорить одобрительно. — А мы как раз собирались начать следующий урок.

Отложив нож, мистер Юстас взял у медвежонка свёрток и принялся его разворачивать. С каждым слоем бумаги улыбка его становилась всё бледнее и бледнее, а физиономия, и в лучшие времена довольно красная, постепенно приобретала свекольный оттенок.

— Что это, позволь тебя спросить, такое? — свирепо гаркнул он, поднимая свёрток к свету.

— Рыбное филе, мистер Юстас, — без запинки ответил Паддингтон. — Оно в большом магазине сегодня на распродаже. Продавец сказал, что, если съесть до вторника, оно не испортится.

— Съесть! — Мистер Юстас вне себя уставился на содержимое свёртка. — Да я не собирался ничего есть! Рыба нужна мне как наглядное пособие на уроке биологии.

Протянув руку, он схватил нож и судорожным движением подтолкнул консервную банку к медвежонку.

— Забери это, медведь! — громыхнул он. — И держи при себе. Объяснять новый материал я сегодня не смогу, так что вместо этого будет контрольная!

Дважды повторять не пришлось. Паддингтон так и не понял, что у мистера Юстаса на уме, но допытываться не стал — ему совсем не понравилось, как учитель насупил брови и взмахнул ножом. Подхватив жестянку, медвежонок отскочил к двери. Оказавшись на безопасном расстоянии от учительского стола, он насколько мог вытянул свободную лапу и возвестил:

— Мистер Юстас, пожалуйста, можно мне выйти?

А потом, не дожидаясь ответа, захлопнул дверь класса с другой стороны и во всю прыть помчался по коридору.

Паддингтон уже не раз и не два убеждался, что в безвыходном положении всегда лучше обращаться к самому главному, а положение, судя по всему, было безвыходнее некуда.

Ещё утром, по дороге в класс, он приметил дверь, на которой висела табличка «ДИРЕКТОР». Бежать до неё было не очень далеко.

Директор удивлённо поднял голову, когда Паддингтон ворвался в его кабинет и без сил рухнул в кресло.

— Мистер Юстас хочет меня зарезать! — поведал медвежонок, задыхаясь. — Потому что он уже объявил контрольную!

В школе Святого Луки, как и во всякой другой школе, всегда хватало и больших, и маленьких проблем. Выслушав Паддингтонову горестную историю, директор сразу понял, что к ним прибавилась ещё одна. Он и так-то не слишком обрадовался, когда инспектор сообщил, что посреди четверти у них ожидается новый ученик, да ещё и никогда раньше не посещавший школу, а теперь, похоже, начинали оправдываться самые худшие его предчувствия.

Когда вдалеке зазвонил звонок, директор встал и обратился к медвежонку:

— Честно говоря, всё это напоминает какое-то затянувшееся недоразумение. Слышишь звонок? Это большая перемена. Давай-ка обсудим наше положение за едой. Ничто так не успокаивает нервы, как хороший обед.

Директор вывел Паддингтона из кабинета и зашагал по коридору.

— Можешь сегодня поесть за учительским столом, — разрешил он. — Я назначаю тебя дежурным по столовой. Будешь разливать суп и раскладывать второе.

Услышав эти слова, Паддингтон заметно воспрял духом, а когда перед ним предстал длинный стол, заставленный тарелками и кастрюлями, он и вовсе повеселел, хотя уголком глаза всё время косился на мистера Юстаса, который свирепо зыркал на него с дальнего конца.

Разлив по тарелкам суп, медвежонок придвинул к себе огромную кастрюлю с тушёным мясом.

— А всё-таки в школе хорошо! — возвестил он, облизываясь, и вручил директору полную, до краёв, тарелку.

— Рад это слышать, — кивнул директор. — Тебе ведь ходить сюда до шестнадцати лет, а это ох как долго!

— До шестнадцати лет! — Паддингтон выронил поварёшку и круглыми глазами уставился на директора. — До шестнадцати! А я думал всему научиться сегодня…

Директор нервно хихикнул.

— Боюсь, таков закон, — проговорил он и поспешно отвернулся к одному из своих коллег. — А его, знаешь ли, нельзя нарушать.

Паддингтон, совершенно обескураженный, продолжал механически раскладывать мясо. Его так поразила неожиданная новость, что он даже забыл наполнить свою собственную тарелку, а некоторые учителя уже тянулись к нему за добавкой.

Немного очухавшись, Паддингтон устремил задумчивый взгляд в кастрюлю.

— Эй, медведь, шевелись! — одёрнул его мистер Юстас. — А то мясо остынет.

Директор посмотрел на медвежонка.

— Что-нибудь случилось? — поинтересовался он. — Ты что-то потерял?

Паддингтон поковырял ложкой в кастрюле.

— Я, кажется, случайно уронил туда банку мистера Юстаса! — сообщил он.

Все глаза тут же обратились в дальний конец стола, откуда донёсся громкий стон.

Директор даже привстал от удивления.

— Что с вами, мистер Юстас? — встревоженно спросил он. — Вы так побледнели!

Да, в эту минуту даже лучшие друзья мистера Юстаса не сказали бы, что у него здоровый цвет лица. Он не только побледнел, но даже позеленел и обеими руками схватился за живот.

— Эта банка — из моих пособий по биологии! — простонал он. — В ней были земляные черви!

Паддингтон поднял глаза от кастрюли.

— Кто-нибудь ещё хочет добавки? — спросил он с надеждой.

* * *

Директор стряхнул с рукава воображаемую пылинку, собираясь с мыслями. Он потратил уже немало драгоценных минут, пересказывая Браунам утренние происшествия, и, надо сказать, это были нелёгкие минуты, потому что он и сам не очень хорошо понимал, что именно произошло во вверенной ему школе.

— Короче говоря, — заключил он, — мы… э‑э… то есть я и мои коллеги — мы решили, что юному Брауну лучше не посещать занятий до тех пор, пока у него не появится надлежащей школьной формы.

— Школьной формы? — воскликнула миссис Бёрд, окидывая медвежонка взглядом. — Да мы в жизни не достанем ему подходящей!

Директор откашлялся и встал.

— Э‑э… совершенно верно. Видите ли, я переговорил с инспектором и убедил его взглянуть на вещи с несколько иной точки зрения… Да, по моим понятиям, так оно будет лучше.

У двери он остановился и посмотрел на медвежонка. В глазах его запрыгали лукавые искорки.

— Рад сообщить, — проговорил он, — что твои опасения не оправдались. Банка упала не в кастрюлю. Её нашли под столом. И земляные черви, и мистер Юстас находятся в добром здравии.

— И вообще, судя по всему, — добавил он напоследок, обращаясь к миссис Браун, — нам в Святом Луке нечему учить медведей.

— Интересно, что он хотел этим сказать? — недоумевала миссис Браун, проводив директора до дверей. — Как ты думаешь, Паддингтон?

Но Паддингтон уже сладко посапывал в кресле. Ведь он, что ни говорите, целый день провёл на уроках, а это дело утомительное и нагоняющее сон.

Миссис Браун вздохнула. Как бы она хотела знать, о чём думает сейчас их мишутка!

Миссис Бёрд, видимо, прочитала эту мысль у неё на лице и рассудительно проговорила:

— Нет, по-моему, лучше этого вовсе не знать. Мало ли какие мысли бродят в этой медвежьей голове — особенно теперь, когда она набита школьной премудростью!

Примечания

1

Многие бесплатные школы в Англии принадлежат Церкви, чаще всего католической, и, соответственно, носят имя того или иного святого. В этих школах, помимо общего образования, обучают ещё и основам религии. Во времена Паддингтона, то есть в шестидесятые — семидесятые годы, в таких школах девочки и мальчики обучались раздельно, так же, впрочем, как и в частных школах, например в тех, в которых учатся Джонатан и Джуди.