Сапфировые сказки

Божена Немцова

Сказки одной из самых популярных европейских писательниц XIX века Вожены Немцовой известны всем. Они не раз экранизировались в Чехии и Советском Союзе. Культовый фильм «Три орешка для Золушки» был создан по мотивам этих сказок. «Сапфировые сказки» рассказывают о подвигах и геройствах принцев и молодых князей. Ради спасения близких и завоевания сердца возлюбленной они готовы сражаться с драконами, дикими зверями, колдуньями и даже целой вражеской армией. Нов конце все злодеи повержены, а все герои живут долго и счастливо. Книгу проиллюстрировала дипломант Всероссийского конкурса «Образ книги» Анна Хопта. Для младшего школьного возраста.

Про трёх заколдованных князей

Когда-то давным-давно жил на свете земан, богатый дворянин. Был он очень расточителен: играть в кости, пировать, охотиться — таковы были его любимые занятия и в воскресенье, и в будний день. Промотав всё до последнего гроша, земан перебрался из города в старый замок. Там он и стал жить со своей семьёй в бедности.

У земана и его жены было три дочери — красивые и добрые девушки на выданье. Но когда земан обеднел, друзья его покинули; земан прозябал в старом замке, всеми забытый. Единственным его развлечением была охота.

Однажды во время охоты он заблудился в лесу, долго бродил впустую — и вдруг бежит через дорогу заяц. Земан быстро прицелился, выстрелил, и заяц упал; но не успел земан подбежать к нему, как из чащи явился громадный медведь. Медведь поднялся на задние лапы и, вытянув передние, двинулся на земана.

— Как ты посмел убить моего подданного? Сейчас я тебя растерзаю — или отдавай мне в жёны свою старшую дочь! — проревел медведь, положил огромные лапы земану на плечи и оскалил клыки.

Что было делать охотнику? Пришлось согласиться, чтобы избежать гибели.

— Через семь недель приду за ней, — проворчал медведь и ушёл; сухие ветки под ним трещали. Кровь, от страха застывшая у земана в жилах, снова ожила; но едва он подумал о своём обещании и о дочери, как слёзы полились у него из глаз.

Печальный пришёл он домой, ещё печальнее был, входя в покои; а когда старшая дочь спросила, удачно ли он поохотился, и забрала зайца, земан не сдержался и заплакал. Тут начались вопросы, отчего отец такой грустный; жена, дочери прибежали — просят сказать, что произошло. Он не мог больше отмалчиваться и всё рассказал.

— В несчастливый час ты родилась, — добавил земан, — а я и того несчастливей; я тебя отдал медведю, и через семь недель он за тобой придёт.

Мать и дочери стали жаловаться и плакать, только старшая молчала, а потом сказала отцу:

— Не печальтесь, батюшка. Я легко отдам своё счастье за вашу жизнь, коли уж мне так суждено!

Тяжело было у девушки на сердце, когда она думала о медведе, но она не хотела, чтобы у отца на сердце лежал груз ещё более тяжкий.

С тоской ждали в замке седьмую неделю; отец только о том и думал, как бы спасти дочь. На свадьбу созвал соседей да тех, кого знал. Никто не отказался; в назначенный день съехались гости, и среди них немало смелых юношей, все с оружием — так просил старый земан. Рассказал хозяин о своём несчастье и просил помочь ему одолеть медведя. Гости охотно обещали; каждый готовился избавить девушку от ужасного жениха.

А медведя всё нет и нет; уж и солнце перевалило за полдень, а жениха не видать. Вдруг вдалеке, словно бы под землей, послышалась чудесная тихая музыка; вот она всё громче, всё приближается. Вскоре загудела земля под конскими копытами, и из леса выехала длинная вереница золочёных карет: так на солнце и сверкают!

Едут кареты прямо к замку, останавливаются во дворе. Шестёрка горячих коней роет землю перед прекраснейшей каретой; выскакивает из неё молодой красавец-князь, одежда на нём переливается от золота и драгоценных камней, будто цветущий луг перед покосом. Следом явилась свита и сопровождала князя до самого замка. Соседи земана глаз не могли оторвать от новых гостей, а главное — от князя, которому среди присутствующих не было равных. Все ему кланялись, а он, кланяясь в ответ на все стороны, подходит к старому земану и без долгих разговоров спрашивает, не хочет ли тот отдать за него свою старшую дочь.

— Всей душой бы рад за вас свою дочь выдать, прекрасный князь, да я её медведю просватал — его-то мы теперь и ждём, — стал оправдываться старый земан.

— Э, что там медведь, — засмеялся князь. — Медведь пусть женится на медведице, а молодую красавицу отдайте пригожему парню, который станет её любить.

Старый земан с радостью дал себя уговорить и обещал своё благословение, если новый жених понравится дочери. А той чего не хотеть за князя замуж — новый жених ей по нраву пришёлся. И стала из медвежьей свадьбы княжеская!

Князь велел вынести из кареты сундук золота — земану в подарок. Потом было венчание, а после венчания — пир.

Началось тут веселье! Чудная музыка играла, гости пели и веселились, словно забыв обо всём. Весёлая была свадьба, да короткая. Через несколько часов князь велел запрягать, сердечно простился со всеми, молодую жену посадил в самую пышную карету, и с громом покатилась из ворот в лес вся вереница, только искры из-под копыт полетели. Старый земан со страхом ждал медведя, но тот так и не явился за невестой.

Снова стало у земана много денег, и он принялся за старое: задавал пиры, играл в кости, ездил на охоту — деньги утекали, что вода. Приятели снова его любят, только что на руках не носят. Напрасно бережливая жена предостерегала его; земан не унялся, пока деньги не кончились. Опять приятели его забыли, и он остался с женой и двумя дочками.

Однажды взял он ружьё и пошёл в лес; ни зверя не видно, только высоко в небе ястреб кружит. Вот земан прицелился, выстрелил — и ястреб упал вниз; едва он коснулся земли, как в лесу загудело, словно буря поднялась, и вихрем закружился над головой у земана огромный орёл.

— Как ты посмел убить моего подданного? — заклекотал он. — Сейчас я тебя растерзаю — или отдавай мне свою среднюю дочь. Выбирай!

Нечего тут было выбирать — орлиный клюв щёлкал над головой земана, как огромные кузнечные клещи, когти едва его не хватали. Пообещал охотник отдать среднюю дочь орлу в жёны.

— Через семь недель я за ней прилечу! — заклекотал орёл, вихрем взлетел и пропал где-то за горами.

В глубокой печали возвращался земан домой, ругая себя за то, что просватал дочь. Но что сделано — того не переделаешь. Жена и дочери сразу заметили, что с отцом неладное; сколько ни выспрашивали — он долго не хотел ничего говорить, но наконец на сердце у него стало совсем тяжко, и он всё рассказал.

Мать запричитала, но средняя дочь принялась утешать всех:

— Ах, милые родители, не мучайтесь, я рада выйти и за орла, коли мне так суждено; может, со мной ничего дурного и не случится.

Родителей только то и утешало, что дочь не отчаивается, но забыть своё горе они не могли. Через семь недель нужно было играть свадьбу. Старый земан с женой продали, что у них ещё оставалось в доме, чтобы приготовить свадебный пир. А ещё земан думал, что когда явится орёл, то мужчины с ружьями легко избавят от него белый свет и не отдадут ему невесту.

Вот настал последний день седьмой недели — а все уже наготове. Молодые соседи зарядили ружья, чтобы встретить орла как следует; невеста хоть и храбрилась, но была печальной, а орла всё нет и нет!

Когда солнце перевалило за полдень, послышалась вдалеке приятная музыка, и чем ближе она становилась, тем нежнее и чудеснее звучала. Гости умолкли, слушали, ждали; вот загудела земля под конскими копытами, и из леса выезжает вереница позолоченных карет; никто и оглянуться не успел, как они уже въехали во двор. В первой, самой красивой, сидел молодой князь, и одежда на нем искрилась от золота и дорогих камней, словно небо от звёздочек.

Как кареты остановились, князь выскочил первым, а за ним и вся его свита. Гости все были разодеты хоть куда, однако каждый дивился красивому богатому платью князя. А тот подошёл к старому земану, поклонился и без долгих слов попросил отдать ему в жёны среднюю дочь.

— Какое было бы мне счастье выполнить вашу просьбу и назвать вас своим сыном! Но дочь, чьей руки вы просите, я просватал орлу, и он вот-вот за ней явится.

— Э, об этом не печальтесь; орёл пусть женится на орлице, а девушку отдайте пригожему парню, который станет её любить, — с улыбкой ответил князь.

Что на это было сказать земану? Пообещал, если дочь не будет против. Разумеется, дочери прекрасный князь был милее орла, хоть орёл и король птиц.

Князь, получив согласие отца и дочери, велел вытащить из кареты два сундука золота и серебра, которые привёз в подарок отцу невесты. Потом было венчание, а следом — пир. Никто думать не думал, что так выйдет: вместо битвы с диким орлом — веселье и танцы. Однако веселье длилось недолго; вскоре молодой зять приказал запрягать, сердечно со всеми простился, молодую жену посадил к себе в карету, и вся вереница полетела к лесу; только пыль столбом поднялась. Долго гости смотрели вслед уехавшим, мать ещё поплакала — ну да ведь девушка досталась не орлу, а красавцу князю. Явился бы орёл — от него бы откупились, но напрасно ждали орла: он не прилетел.

Земан снова разбогател, опять у него стало полно приятелей, вернулись старые привычки. Но и глубокий колодец можно вычерпать; разлетелось и богатство земаново — только и осталось, что на бедное житьё с женой, дочерью и слугами в старом замке. Не ходил он больше с ружьём ни на зверя, ни на птицу, а ходил он ловить рыбу; забава невинная. Однажды снова пришла земану охота половить рыбы; он взял удочку и пошёл. По дороге думал о своей жизни и решил, что если ещё раз разбогатеет, то больше богатства не растратит.

Шёл земан дремучим лесом и очутился в долине, которую со всех сторон окружали пологие холмы; посредине было зеленоватое озеро — земан его в первый раз видел. Вот он забросил удочку и радуется обильному улову; и действительно, едва удочка с мухой на крючке оказалась в воде, как уже подманила голодную рыбку; хотела рыбка муху съесть, да сама попалась на крючок. А за ней другая, третья, ещё и ещё. Земан обрадовался, что рыбалка удалась; но недолгой была его радость!

Вдруг озеро забурлило от самого дна, поднялись с громким рёвом волны; по воде хлестнул огромный рыбий хвост. Волны покатились к берегу, а в них невиданно большая рыба. Пасть у неё была такая, что хоть бы и телегу в ней повернуть.

— Как ты посмел губить моих подданных? — пробулькала рыба. — Сей же час я тебя проглочу — или отдавай младшую дочь мне в жёны. Выбирай!

Тяжкий это выбор, когда перед тобой широко разинутая рыбья пасть! Земан едва ума не лишился от страха. Не мог он придумать другого способа спастись, кроме как обещать свою дочь рыбе.

— Через семь недель я явлюсь за ней! — Рыба захлопнула пасть, громко щёлкнув зубами, и бросилась в воду — только волны пали на берег. Потом рыба нырнула на дно и зарылась в песок, так что вода в озере помутнела.

Больше земан ничего не видел. Как чистую воду озера, замутила рыба и земанову душу. Печальный, в тоске шёл он домой; одна была у него радость — младшая, самая любимая дочка, и её он лишился по собственной глупости.

Пришёл земан домой чернее ночной тучи; жена с дочерью к нему — отчего-де печален, что случилось; долго он не хотел сказать, что его гнетёт, но пришлось ему во всём признаться — не сумел отговориться.

— Уже двух дочерей я потерял, — с плачем начал он. — Бог знает, где они и что с ними сталось — ни от одной я до сих пор весточки не получил. Но я знаю, что хоть отдал их в человечьи руки. А тебя, дитя моё, я просватал — пришлось просватать — ужасной рыбе! Ах я, несчастный отец!

Земан заплакал как ребёнок, а мать стала причитать и жаловаться ещё горше. Дочь тоже горевала; её сестры хотя бы вышли замуж за красивых князей, а ей суждено стать женой чудовища. Странно ей было думать об этом. Одна надежда, что рыба не явится, как не явились медведь и орёл.

К назначенному дню земан снова созвал старых друзей; те не заставили звать себя дважды — что на битву, что на пир — и обещали земану, старинному своему другу, что постоят за его дочь и убьют рыбу. Пришёл день свадьбы; съехались гости со всех сторон, и молодые, и старые, на защиту прекрасной девушки.

Миновал полдень; день пошёл к вечеру — а рыбы не видать! Вдруг заиграла где-то вдалеке, словно бы под землёй, красивая музыка, и чем ближе она звучала, тем становилась прекраснее. Вот загудела земля под конскими копытами, и из леса выехала вереница позолоченных карет, да прямо к замку. Не успели гости оглянуться — а кареты уже во дворе. В первой, самой красивой, сидел сам князь, такой прекрасный и богато одетый, что другого такого на свете не было и не будет.

Выскочил он из кареты и прямо к земану, и придворные за ним. Подошёл, поклонился и спросил, не хочет ли земан отдать за него свою младшую дочь.

— Я бы с лёгким сердцем её за вас отдал и радовался бы, что дочь счастлива, но я просватал её за скользкую рыбу, и жених сейчас за ней явится, — сказал земан.

— Э, что там рыба, рыба пускай женится на рыбе, а мне отдайте свою красавицу дочь — я её прижму к сердцу и увезу домой, — ответил князь с ласковой улыбкой.

Земан согласился, если, мол, дочка не против. А дочка к тому со всей охотой: вместо рыбы — красивый князь! Вот она дала согласие, и жених велел доставать подарки для отца — три сундука золота и серебра. Тот же час было венчание, а потом — пир!

Эта свадьба была самая пышная из всех; музыканты, привезённые князем, играли такую музыку, какой ещё на свете не слышали; даже у старых панов кровь разгорелась, да так, что они едва не пустились плясать с молодыми служанками! В разгар веселья молодой зять велел запрягать, сердечно со всеми простился, усадил невесту в карету — и помчались горделивые кони, только грохот поднялся. Рыба же так и не появилась.

Думали приятели богатого земана, что он снова примется с ними кутить да на охоту ездить — словом, заживёт, как раньше, однако земан уж раскаялся; решил сберечь деньги, чтобы снова не впасть в бедность. Слову своему он остался верен. Одно только мучило земана и его жену: не знали они, что с их дочерями. Мать часто плакала о том, что осталась совсем одна — словно липа, у которой отсекли молодые побеги.

И услышал бог её мольбы — подарил ей сына; и сам земан, и его жена благодарили господа за этот дар с не меньшей радостью, чем за первых детей; радовались, глядя на мальчика, и потому назвали сына Радовид. Мальчик рос красивым и высоким. Отец научил его тому, что сам умел, и с оружием обращаться научил, и вырос из мальчика парень не хуже прочих. Был он единственной радостью своих родителей, и те ждали, что он станет покоить их старость.

Земан строго-настрого наказал слугам спрятать от Радовида всё, что напомнило бы о дочерях: пусть молодой Радовид про сестёр знать не знает. Но у всех приятелей мальчика сёстры были, и он стал спрашивать, почему у него их нет. Родители отговаривались: не у всякого-де брата сёстры бывают, вот и у него нет, но Радовид заметил, что у родителей смута на душе, а у матери слёзы на глазах, и не поверил. Была у него старая нянька, она ещё его сестёр растила; нянька не могла ему отказать. Долго Радовид её упрашивал, и старушка рассказала, что сталось с его сёстрами, прибавив, что никто не знает, где они.

Конец ознакомительного фрагмента.