Прежде чем он убьёт

Блейк Пирс

На кукурузном поле в штате Небраска находят труп женщины. Привязанная к столбу, она стала жертвой обезумевшего маньяка. Вскоре полиция понимает, что в городе орудует серийный убийца, и новые жертвы не заставляют себя ждать. К расследованию дела привлекают Макензи Уайт – молодого, талантливого и умного детектива, которая заткнёт за пояс многих стареющих полицейских-шовинистов из своего участка, ведь те вынуждены признать, что для раскрытия преступления им нужен её блестящий ум, благодаря которому она сумела закрыть несколько нераскрытых дел, заведших их в тупик. Но даже для Макензи это преступление кажется неразрешимой загадкой, ведь с подобным ни она, ни местные офицеры ещё никогда не сталкивались. К раскрытию дела привлекают агента ФБР, и вместе они начинают напряжённую охоту на убийцу. Угнетённая собственным тёмным прошлым и неудавшейся личной жизнью, борясь с возникшими чувствами к агенту ФБР, Макензи пытается найти убийцу и заодно справиться с собственными демонами и самыми мрачными воспоминаниями своей жизни. Забравшись в сознание убийцы и пытаясь разгадать его сущность, она понимает, что зло действительно существует. Макензи остаётся лишь надеяться, что она успеет найти ответ до того, как её собственная жизнь окончательно разрушится. Обнаруживаются всё новые тела. Начинается безумная гонка со временем. Выход один – найти убийцу прежде, чем он убьёт вновь. Тёмный психологический триллер с увлекательным сюжетом «ПРЕЖДЕ ЧЕМ ОН УБЬЁТ» заставит вас не единожды засидеться за книгой до поздней ночи. Он открывает новую захватывающую серию романов и знакомит нас с прекрасной новой героиней.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Макензи немало удивилась, оказавшись в квартире Хейли Лизбрук; она представляла её совсем другой. Здесь было чисто и уютно; мебель была удачно расставлена по комнате и накрыта чехлами. Интерьер и убранство указывали на домовитость хозяйки: здесь были и чашки для кофе с милыми надписями, и прихватки над плитой, свисающие с красивых крючков. Было видно, что она хорошо следила за домом и семьёй, вплоть до выбора стрижек сыновей и цвета их пижам.

Макензи всегда мечтала о таком доме и такой семье.

Из документов дела было известно, что сыновьям жертвы было девять и пятнадцать лет соответственно. Старшего звали Кевин, младшего — Далтон. Когда она их увидела, то по красным опухшим глазам поняла, что Далтон сегодня много плакал.

Кевин же больше злился, чем горевал. Это стало особенно заметно, когда они принялись за дело, и Портер начал задавать вопросы тоном, который выражал что-то среднее между снисходительностью и заискиванием детсадовского учителя. Макензи внутренне трясло каждый раз, как Портер открывал рот.

«А теперь мне нужно узнать, были ли у вашей мамы друзья-мужчины», — сказал он.

Он стоял в центре гостиной, а мальчики сидели на диване. Сестра Хейли, Дженнифер, стояла в выходящей в гостиную кухне. Она курила у плиты с включённой вытяжкой.

«Вы имеете в виду, был ли у неё парень?» — спросил Далтон.

«Да, любой друг мужского пола, — подтвердил Портер. — Но я не имел в виду именно парня, а любого мужчину, который часто с ней общался. Сюда можно отнести и почтальона, и работника продуктового магазина».

Оба мальчика смотрели на Портера так, словно ожидали, что он вот-вот покажет им фокус или вдруг превратится в дым. Макензи смотрела на него точно так же. Она никогда не слышала, чтобы Портер говорил так тихо и мягко. Было забавно слушать, как его рот произносит слова таким успокаивающим тоном.

«Нет, не думаю», — сказал Далтон.

«Нет, — согласился Кевин. — И парня у неё тоже не было. По крайней мере, мне о нём неизвестно».

Макензи и Портер посмотрели на стоящую у плиты Дженнифер. Она лишь пожала плечами. Макензи была уверена, что та всё ещё находилась в состоянии шока, поэтому было бы неплохо разузнать, есть ли у ребят другие родственники, которые могут сейчас взять на себя заботу о них, потому что на данном этапе Дженнифер это было не по плечу.

«А были ли те, с кем вы и ваша мама не ладили? — спросил Портер. — Вы видели или слышали, чтобы она с кем-нибудь ссорилась?»

Далтон молча покачал головой. Макензи видела, что он готов был снова разрыдаться. Что же касается Кевина, то он закатил глаза и посмотрел на Портера.

«Нет, не было, — ответил он. — Мы не дураки. Мы понимаем, к чему вы клоните. Вы хотите знать, не подозреваем ли мы кого-нибудь в убийстве мамы, ведь так?»

Портер выглядел ошеломлённым. Он нервно глянул на Макензи, но потом быстро взял себя в руки.

«На самом деле, да, — сказал он. — К этому я и веду, но очевидно, что вы ничего не знаете».

«Уверены?» — спросил Кевин.

В этот напряжённый момент Макензи была почти уверена, что сейчас Портер сорвётся на парнишку. Кевин смотрел на офицера с болью во взгляде, словно и сам желал этого.

«Ну, — ответил Портер, — я думаю, я и так вас немало побеспокоил. Спасибо за помощь».

«Подождите», — сказала Макензи. Слово сорвалось с губ ещё до того, как она успела подумать, что надо бы промолчать.

Портер посмотрел на неё испепеляющим взглядом. Было очевидно, что он считал опрос двух убитых горем детей тратой времени, и особенно это касалось пятнадцатилетнего парня, которому не нравилось, что офицер воображает себя здесь главным. Макензи перевела взгляд от Портера к Далтону, присев на корточки так, чтобы можно было смотреть ему в глаза.

«Послушай, можно тебя попросить побыть пару минут в кухне с тётей?»

«Хорошо», — прерывисто и тихо ответил Далтон.

«Детектив Портер, проводите мальчика».

Портер посмотрел на неё с ненавистью. Макензи стойко выдержала этот взгляд. По её каменному лицу было видно, что она будет настаивать на своём, пока не добьётся желаемого. Если Портер хотел с ней спорить, то они могут выйти из комнаты; но было очевидно, что он не желал ставить себя в неловкое положение, пусть даже и перед парой малолетних ребят и женщиной в полуобморочном состоянии.

«Конечно», — наконец ответил он сквозь зубы.

Макензи подождала, пока Портер и Далтон скроются в кухне.

Она выпрямилась, помня, что прямой зрительный контакт теряет своё действие, когда детям исполняется двенадцать.

Она посмотрела на Кевина и увидела в его взгляде ту же дерзость, что видела, когда он говорил с Портером. Она не имела ничего против подростков, но знала, что с ними бывает очень сложно работать, особенно в трагических обстоятельствах. Однако она наблюдала за тем, как Кевин отвечал Портеру, и надеялась, что сможет пробить его броню.

«Давай начистоту, Кевин, — начала она. — Ты считаешь, что мы пришли не вовремя? Ты думаешь, что неправильно нам закидывать вас вопросами, когда вы только что узнали о том, что случилось с мамой?»

«Типа того», — ответил он.

«Ты совсем не хочешь сейчас говорить?»

«Нет, я не против, — сказал Кевин. — Просто ваш напарник — придурок».

Это был шанс. Она могла придерживаться обычной профессионально-формальной манеры общения или попытаться наладить контакт с обозлённым подростком. Она знала, что больше всего остального подростки ценят честность. Охваченные эмоциями, они видят человека насквозь.

«Ты прав, — сказала она. — Он придурок».

Кевин удивлённо поднял на неё глаза. Она ошарашила его своим ответом.

«Но это не меняет того факта, что я должна с ним работать, — добавила она, окрасив голос нотками симпатии и понимания. — И это не меняет того факта, что мы пришли, чтобы вам помочь. Мы хотим найти того, кто сделал это с вашей мамой. А ты хочешь?»

Мальчик долго сидел молча, а потом наконец кивнул.

«Может, поговоришь со мной? — спросила Макензи. — Всего несколько вопросов, и мы уйдём».

«А кто придёт?» — настороженно спросил Кевин.

«Честно?»

Кевин кивнул. В глазах его стояли слёзы. Макензи казалось, что он всё это время держался, чтобы быть сильным ради брата и тёти.

«После того, как мы уйдём, мы соберём всю необходимую информацию, и тогда к вам придут из соцслужбы, чтобы убедиться, что тётя Дженнифер сможет позаботиться о вас, пока не пройдут похороны вашей мамы».

«Она классная, — сказал Кевин, глядя на Дженнифер. — Они были с мамой очень близки. Прямо лучшие подруги».

«С сёстрами часто так, — ответила Макензи, не имея ни малейшего понятия, было это так на самом деле или нет, — но пока давай сконцентрируемся на моих вопросах. Сможешь?»

«Да».

«Хорошо. Мне жутко неприятно об этом спрашивать, но это очень важно. Ты знаешь, чем мама зарабатывала на жизнь?»

Кевин кивнул, уставившись в пол.

«Да, — сказал он. — Не знаю откуда, но об этом прознали и мальчишки в школе. Наверно чей-нибудь похотливый папаша пошёл в клуб, увидел её там и узнал. Неприятно всё это. Меня постоянно из-за этого дразнят».

Макензи не могла и представить, через что пришлось пройти Кевину, но это заставило её ещё больше зауважать Хейли Лизбрук. Может, она и раздевалась за деньги по ночам, но днём уделяла всё своё время детям.

«Хорошо, — сказала Макензи. — Раз уж ты знаешь, чем она занималась, то понимаешь, какой тип мужчин обычно посещает подобные заведения?»

Кевин кивнул, и Макензи увидела, как по его левой щеке побежала первая слеза. Она хотела взять его за руку в знак сочувствия, но боялась отпугнуть.

«Мне нужно, чтобы ты вспомнил, приходила ли мама домой расстроенной или злой. Может, ты также вспомнишь мужчин, которых… ну, которых она приводила домой».

«Она никогда не водила мужчин домой, — ответил Кевин. — И я не помню, чтобы она когда-либо была злой или расстроенной. Единственный раз я видел её злой, когда в прошлом году она говорила с адвокатами».

«Адвокатами? — переспросила Макензи. — Ты знаешь, зачем она говорила с ними?»

«Вроде знаю. Что-то случилось на работе, и ей пришлось общаться с адвокатами. Я слышал обрывки разговора, когда они ей звонили. Я почти уверен, что они говорили о запретительном приказе».

«Думаешь, это было как-то связано с клубом и работой?»

«Не могу сказать наверняка, — ответил Кевин. Он немного оживился, когда оказалось, что его информация может быть полезной, — но думаю, что да».

«Ты нам очень помог, Кевин, — сказала Макензи. — Может, вспомнишь ещё что-нибудь?»

Он медленно покачал головой и посмотрел детективу в глаза. Он пытался быть сильным, но в его взгляде было столько печали, что Макензи просто не понимала, как он ещё держится.

«Знаете, мама стеснялась своей работы, — заметил Кевин. — Иногда днём она работала дома. Она писала техническую документацию для сайтов, но не думаю, что это приносило ей много денег. Она искала подработки, потому что наш отец… ну, он ушёл от нас давно и больше не помогает деньгами, поэтому мама… она пошла на эту другую работу. Она делала это ради меня, и Далтона, и…»

«Я знаю», — сказала Макензи и на этот раз не сдержала порыв, дотронувшись рукой до его плеча. Кевин выглядел благодарным. Она также знала, что он хотел бы разрыдаться, но не мог позволить себе подобную слабость в присутствии незнакомцев.

«Детектив Портер, — сказала Макензи, обращаясь к вышедшему из кухни напарнику, который продолжал злобно мерить её взглядом. — У вас есть ещё вопросы? — говоря, она слегка покачала головой, надеясь, что Портер правильно поймёт этот знак».

«Нет, я думаю, мы закончили», — ответил он.

«Хорошо, — сказала Макензи. — Ребята, ещё раз большое спасибо за помощь».

«Да, спасибо, — добавил Портер, выходя в гостиную. — Дженнифер, если вспомните что-нибудь, что сможет нам помочь, не стесняйтесь и звоните мне. Нам важны даже мельчайшие детали».

Дженнифер кивнула и хрипло сказала: «Спасибо».

Макензи и Портер вышли из квартиры и спустились по деревянной лестнице к парковке дома. Когда они были уже на приличном расстоянии от квартиры, Макензи вышла вперёд, преграждая напарнику путь. Он кипел от злости, но она не обращала на это внимания.

«Мне удалось кое-что узнать, — начала она. — Кевин сказал, что в прошлом году его мать добивалась запретительного судебного приказа в отношении кого-то, связанного с работой. Он сказал, что только тогда видел её злой и расстроенной».

«Хорошо, — сказал Портер. — Не зря ты подорвала мой авторитет в его глазах».

«Я ничего такого не делала, — парировала Макензи. — Я увидела, что со старшим сыном у тебя разговор не клеится, и решила вмешаться, чтобы помочь».

«Чушь собачья, — сказал Портер. — Перед детишками и их тётей ты выставила меня неполноценным слабаком».

«Это неправда, — сказала Макензи. — А если бы даже это была правда, какая разница? Ты говорил с этими ребятами, как с идиотами, которые с трудом говорят по-английски».

«Ты действовала неуважительно, — сказал Портер. — Позволь напомнить, что я занимаюсь этой работой дольше, чем ты живёшь на земле. Если мне понадобится твоя помощь, я, чёрт побери, дам тебе знать».

«Ты всё завалил, Портер, — ответила Макензи. — Разговор был закончен, или ты забыл? Нечего мне было подрывать. Ты был готов уйти. Ты сам взялся вести опрос и сам всё испортил».

Сейчас они дошли до машины. Открывая её, Портер злобно сверкнул глазами, глядя на Макензи поверх крыши.

«Когда мы вернёмся в участок, я пойду к Нельсону и напишу заявление, чтобы мне дали другого напарника. Надоело мне твоё неуважение».

«Неуважение? — ответила Макензи, качая головой. — Да ты не знаешь, о чём говоришь. Почему бы тебе сначала не подумать о том, как ты сам относишься ко мне?»

Портер прерывисто выдохнул и сел в машину, больше не сказав ни слова. Решив не поддаваться давлению его настроения, Макензи тоже села в машину. Взглянув на окна квартиры, она подумала о том, позволил ли Кевин себе поплакать. В глобальном масштабе взаимная неприязнь между ней и Портером казалась сущим пустяком.

«Хочешь приобщить это к делу?» — спросил он, явно расстроенный тем, что его обскакали.

«Да», — ответила Макензи, доставая телефон. Набирая номер Нельсона, она чувствовала себя довольной. Год назад был выписан запретительный приказ, а сейчас Хейли Лизбрук была мертва.

«Мы нашли ублюдка», — подумала она.

И всё же ей казалось, что до завершения дела было ещё далеко.