Напутствие: 9 уроков для замечательной жизни

Бенджамин Ференц, 2020

Бенджамин Берелл Ференц, которому в 2020 году исполнилось 100 лет, – легенда в мире международного права, один из обвинителей на Нюрнбергском процессе, последний свидетель и непосредственный участник тех событий. В книге он рассказывает невероятную историю своей жизни, и дает нам 9 простых, убедительных и воспевающих жизнь напутствий, следовать которым под силу каждому из нас. «Ищите маленькие радости во всем, что вас окружает, и это послужит хорошей опорой, как масло, которое подливают в огонь, чтобы он не погас. Говорите себе, что счастье не в том, чтобы довольствоваться малым, а в том, чтобы стремиться к далеким и несбыточным целям: найти работу мечты, дом мечты или встретить любовь всей своей жизни. Чтобы найти радость, нужно смотреть по сторонам. Счастье вам ничем не обязано. Это не человек или система, на которую можно злиться и обижаться. Это эмоция, и только вы в ответе за нее. Вы сами выбираете, в чем искать радость». Бенджамин Ференц В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Печатается с разрешения издательства Little, Brown Book Group Limited и литературного агентства Nova Littera SIA

© 2020 by Benjamin Ferencz

© Оформление, ООО «Издательство АСТ», 2022

Все права защищены.

Любое использование материалов данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается

* * *

Бенджамин Берелл Ференц, которому в 2020 году исполнилось 100 лет, — легенда в мире международного права, один из обвинителей на Нюрнбергском процессе, последний свидетель и непосредственный участник тех событий.

В книге он рассказывает невероятную историю своей жизни и дает нам 9 простых, убедительных и воспевающих жизнь напутствий, следовать которым под силу каждому из нас.

* * *

«Ференц — человек с большой буквы и пример настоящей стойкости! Он наделен великолепным чувством юмора, благодарности и безграничным терпением… Эта книга — обязательна к прочтению».

Эдит Ева Егер, психолог, автор книг «Дар. 12 ключей к внутреннему освобождению и обретению себя» и «Выбор. О свободе и внутренней силе человека»

«Не могу перестать восхищаться Бенни и этой замечательной книгой».

Хизер Моррис, автор книги «Татуировщик из Освенцима»

«Его история похожа… на сказку. Как здорово, что иногда сказки оказываются правдой».

Мартин Фримен, актер

«Прекрасная жизнеутверждающая книга о великом человеке. Здесь собраны простые истины, которыми нужно дорожить».

Барт ван Эс, «В поисках Лин. История о войне и семье, утраченной и обретенной»

* * *

Бенджамин Ференц родился в 1920 году в стране, которой больше нет на карте^[1]. Он закончил юридический факультет Гарвардского университета и в 2014 году был награжден Президентской медалью свободы (за несколько лет до этого ее удостоился Нельсон Мандела). В 1947 году на Нюрнбергском трибунале Бен Ференц выступил в роли обвинителя, а после войны возглавил движение за возвращение жертвам Холокоста их собственности, участвовал в переговорах по репарациям между Израилем и ФРГ, а также сыграл ключевую роль в основании Международного уголовного суда. Еще школьником он полюбил девушку по имени Гертруда, которая впоследствии стала его женой и родила ему четверых детей. К сожалению, в 2019 году Гертруда скончалась.

* * *

Моей дорогой Гертруде, покинувшей нас 14 сентября 2019 года после 74 лет счастливой семейной жизни, которую не омрачила ни одна ссора.

Предисловие

Я часто спрашиваю Бена Ференца, как ему удается сохранять такое прекрасное расположение духа.

— Если душа рыдает — улыбайся, а иначе рискуешь утонуть в море слез, — отвечает он.

Раньше я думала, что дух истории сохранился лишь в книгах и черно-белых фильмах, которые нам показывают в школах. Картины войны, разрушения и возрождения сегодня кажутся такими далекими. Но главные герои, которые помогли сформировать этот мир, не всегда похожи на причудливых персонажей из давно ушедшей эпохи, эпохи, когда добро еще не победило зло.

О Бене я узнала совершенно случайно. Как-то вечером смотрела американские новости и увидела на экране телевизора цитату из его интервью. В те дни я работала репортером «Гардиан» в Лондоне, и его слова привлекли мое внимание. Но когда я осознала, какую роль он сыграл в истории и какими знаниями обладает, моему удивлению не было предела.

На кадрах кинохроники из главного зала судебных заседаний частично восстановленного Дворца правосудия в Нюрнберге, где нацисты проводили свои ежегодные съезды, Бен, энергичный и решительный двадцатисемилетний прокурор, чей невысокий рост скрывала деревянная кафедра, открыл самый громкий процесс об убийстве в истории человечества. Со скамьи подсудимых на него смотрели двадцать два члена айнзацгрупп^[2], нацистских эскадронов смерти, уничтоживших более миллиона евреев и представителей других национальностей.

Не знаю почему, но внезапно мне захотелось поднять трубку и позвонить этому человеку. Возможно, оттого что семьдесят лет назад во время процессов Нюрнбергского трибунала^[3] он был моим ровесником. Возможно, причина крылась в характере новостей. Голосование по выходу Британии из Евросоюза, избрание звезды реалити-шоу 45-ым президентом США и гражданские войны, полыхающие на Ближнем Востоке, создавали впечатление, что мир стремительно погружается в бездну хаоса. А возможно, всему виной было то, что незадолго до этого я пережила болезненное расставание и нуждалась в напоминании, что перед лицом такого великого зла, как война и террор, мои личные проблемы не имеют ровным счетом никакого значения.

Я нашла телефон Бена и договорилась о звонке. Признаюсь, меня немного пугала перспектива услышать в трубке серьезный и мрачный голос. Но первое, что я для себя отметила, были обаяние и чуткость моего собеседника. В свои сто лет он сохраняет ясность ума и, несмотря на все ужасы, свидетелем которых стал, не против и пошутить.

Спустя несколько минут стало ясно, что у него талант вдохновлять людей. Наша беседа проходила в формате интервью для особой секции «Гардиан». В день публикации статья привлекла к себе огромное внимание, и что удивительно в наше время, люди действительно дочитывали ее до конца. За пять лет работы репортером столь позитивный отклик я получила впервые. Читатели всех возрастов из разных уголков планеты писали о том, как их тронули слова Бена.

В основу этой книги легли наши с ним беседы, продолжавшиеся несколько месяцев. Я могла бы сказать, что мною двигало желание донести его слова до большего количества людей. Отчасти так оно и есть, но если говорить начистоту, я поддерживала с ним контакт из сугубо эгоистических соображений: он невероятно очаровательный, забавный и дает отличные советы.

Порой я говорю ему:

— Бенни, грустный сегодня выдался день…

— Дорогая, уверен, это не самый мрачный день в твоей жизни, — отвечает он.

Бен наделен невероятной способностью вспоминать мельчайшие детали и забавные случаи из прошлого, от полных имен тех, с кем ему довелось общаться, до того, какая погода стояла в тот или иной день. Он не сразу согласился превратить наши беседы в книгу.

— Ты даже не представляешь, как я занят, — повторял он. — Я так занят, что времени не хватает даже на то, чтобы понять, как у меня идут дела. Я так занят, что нет времени даже умереть.

Мы топтались на месте: он настаивал на своей занятости, а я уверяла, что много времени это не займет.

— Дорогая, такими темпами ты уморишь своего собеседника, — усмехнулся он через 45 минут уговоров.

Но больше всего меня поразило, что, несмотря на разделяющий нас океан и семидесятилетнюю разницу в возрасте, у нас с Беном много общего. Детьми мы оба эмигрировали и, зависнув между культурами и континентами, выросли в неблагополучных районах. Мы оба учили язык через общение с друзьями и субтитры к фильмам. Мы оба были прилежными детьми, но часто нарушали правила. Мы — первые из всей семьи поступили в университет, где быстро поняли: чтобы не выбыть из гонки, придется долго и упорно работать. Мы оба изучали юриспруденцию, любим плавать и находим смешное в несмешном. Даже родились мы в один день, и каждый раз, стоит мне напомнить ему об этом, он говорит:

— Милая, не натвори чего-нибудь, не испорть мне день рождения.

На фотографиях для статьи «Гардиан» Бен в синих шортах с подтяжками позирует перед своим домом в Делрей-Бич, штат Флорида. Уперев руки в боки, он с улыбкой смотрит на нас, а над головой у него сияет солнце. Для обычного прохожего он просто милый старичок, живущий по соседству, дедушка, которого навещают по выходным и праздникам. А в саду у него частенько крякают утки.

Но назвать Бена обычным язык не повернется. Фату Бенсуда, главный прокурор Международного уголовного суда, назвала его «иконой мирового уголовного правосудия»; Алан Дершовиц, известный адвокат и борец за гражданские права, представлявший в суде интересы О. Джей Симпсона и президента Дональда Трампа, назвал его «воплощением международного благодетеля»; а Барри Аврич, режиссер документального фильма от Нетфликс «Преследование зла: Необычайный мир Бена Ференца», в котором освещены все достижения Бена на поприще закона и права, сказал, что этот человек — настоящая икона нашего времени.

В этой книге нашло отражение лишь немногое из того, что Бен узнал за свою поистине удивительную жизнь, поэтому сейчас я постараюсь кратко изложить его биографию. Он участвовал в высадке в Нормандии, прорывал немецкую оборону на линиях Мажино и Зигфрид, форсировал Рейн у города Ремаген и сражался в «битве за выступ» в ходе наступления немцев под Арденнами. Пентагон наградил его пятью боевыми звездами.

В 1944 году, после перевода в третью армию генерала Паттона, Бену было поручено создать подразделение по расследованию военных преступлений. Собирая доказательства нацистских зверств, Бен своими глазами видел освобождение Бухенвальда, Маутхаузена, Флоссенбюрга и Эбензее. Порой ему приходилось голыми руками разрывать неглубокие могилы и доставать оттуда тела убитых. Он стал свидетелем неподдельного ужаса, который преследует его и по сей день.

Когда США вступили в войну во Вьетнаме, Бен решил оставить частную практику и посвятил себя укреплению мира. Он написал несколько книг, в которых изложил свои идеи по созданию международного судебного органа. Впоследствии они легли в основу создания Международного уголовного суда. Он боролся за возвращение жертвам Холокоста их собственности и участвовал в переговорах по репарациям между Израилем и ФРГ.

Карьера Бена продлилась больше семидесяти лет, и на своем веку он повидал многое. Это классическая история «из грязи в князи». Появившись на свет в семье трансильванских евреев, в возрасте девяти месяцев он вместе с родителями приехал в Нью-Йорк, где жил в районе под названием Адская кухня и, прежде чем выиграть стипендию на обучение в Гарварде, усердно трудился, чтобы вылезти из нищеты.

Его деятельность была отмечена множеством наград, среди которых президентская медаль свободы в 2014-ом. За год до Бена эту награду вручили Нельсону Манделе. И по сей день он использует свое положение во благо общества, жертвуя миллионы долларов Центру предотвращения геноцида при Мемориальном музее Холокоста. Его неустанный труд по установлению общемировых правовых норм в борьбе с геноцидом, военными преступлениями и преступлениями против человечности восхищает.

— Мне не нужна слава, мне не нужно наследие, мне не нужны деньги, я все бы отдал. Я пришел в этот мир бедняком, всю молодость прожил в бедности, а теперь возвращаю свой долг, — говорит он.

И Бен не знает покоя. Когда он собирался ехать в Лос-Анджелес для рекламной кампании документального фильма от Нетфликс, я спросила, не хочет ли он поменяться со мной местами:

— Ты отправляешься в солнечный Голливуд, а я сижу в дождливом Лондоне, — проворчала я.

Он как всегда весело рассмеялся и сказал, что сделал бы это не задумываясь.

— Как-то раз я участвовал в рекламном туре Музея Холокоста, — продолжил Бен. — Мы начали в Нью-Йорке, оттуда отправились в Вашингтон, Лос-Анджелес, Сан-Диего, а потом в Чикаго, где со мной случился обморок. Очнулся я уже в больничной палате, но сразу понял, что волноваться не о чем, потому что на стене той маленькой комнатки висело большое распятие, под которым красовалась надпись «Чикагское общество Воскресения». Следуя логике вещей, я предположил, что умер, а теперь меня воскресили. Я провел там две недели.

Но мысли о смерти не покидают его.

— Вряд ли я мог бы чувствовать себя лучше. Знаешь почему? Потому что я знаю, как бывает, — всякий раз отвечает он на мой вопрос.

В мире не осталось никого, кто видел бы то же, что видел Бен. И у последнего прокурора Нюрнбергского трибунала есть девиз для всех, кто хочет, чтобы здравый смысл восторжествовал над убийством: «Закон, не война». Он часто повторяет эту фразу. Потому-то его и прозвали «совесть мира», которая изо дня в день сражается за справедливость. Как говорит сын Бена Дональд, даже семейные обеды начинаются со слов: «Что вы сегодня сделали для человечества?»

— Я стараюсь не забывать, как мне повезло. — говорит Бен. — Я родился в бедной семье. Участвовал в больших сражениях и прошел через ужасы войны. Встретил чудесную женщину. Вырастил и дал образование четырем детям. И я чертовски здоров. О чем еще можно мечтать? Каждый раз, переступая порог своего дома, я благодарю Бога за ту жизнь, что он подарил мне.

Как редактор новостей, я каждый день сталкиваюсь с пугающими заголовками. Кажется, будто мир шаг за шагом приближается к неминуемой катастрофе. Волна национализма не ослабевает; лидеры так называемого свободного мира исповедуют односторонний подход, окружая себя советниками, которые неустанно бьют в барабаны войны; кровавые протесты захлестнули улицы городов от Бейрута до Гонконга и Парижа. Общество превратилось в поле битвы разгорающихся культурных войн, ведь подход «либо мы их, либо они нас» убивает сочувствие и стремление найти компромисс еще в зародыше. И все это происходит по мере того, как сложившиеся экономические системы порождают неравенство и коррупцию, а автократы натравливают меньшинства друг на друга и атакуют конституционные рамки и институты. Справедливость и великодушие — ценности и идеалы, которые прежде считались незыблемыми, сегодня подвергаются все большей опасности. Поэтому нам необходимо слышать голоса таких людей, как Бен.

Но порой я так глубоко погружаюсь во все эти проблемы, что я не успеваю или же попросту забываю позвонить другу, живущему в другом часовом поясе.

— Пропавшая Надя, — дразнит он меня, когда я наконец-то слышу его голос, — звонишь, чтобы проверить, помню ли я тебя?

Но Бен не сердится, потому что и сам постоянно смотрит новости. Он понимает, как высоки ставки, ведь, по его мнению, следующая война будет последней. Он вмешивается, если считает это уместным: когда США и Иран оказались на грани конфликта, Бен отправил письмо в редакцию «Нью-Йорк Таймс».

— Спектакль продолжается. Жизнь ничему их не научила, — говорит Бен.

Он выступает в школах и университетах, а еще разбирает целые горы писем от поклонников, любовных писем, как я их называю, которые приходят ему каждый день и на которые он иногда отвечает.

Циники постараются убедить вас, что обстоятельства рождения, раса, религия и конфессии разделяют людей; что беженцы представляют собой угрозу для процветания государства и его культуры. Все истории о лагерях мигрантов, незаконном пересечении Ла-Манша и центрах временного содержания способствуют дегуманизации неизвестного. Сами того не осознавая, мы присваиваем эти истории и теряем веру в то, что кто-то или же мы сами способны сиять и творить добро. Но у Бена есть то воображение, трудолюбие и гордость, которые я не смогла разглядеть в самой себе. У него мы можем научиться стойкости даже перед лицом тяжелейших невзгод. Мы можем осознать, что не важно, откуда мы и чем занимаемся, у нас друг с другом куда больше общего, чем мы думаем, и вместе мы сильнее.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Речь идет о Трансильвании, теперь — северо-западной части Румынии (прим. ред.).

2

Нем. Einsatzgruppe — оперативная группа (прим. ред.).

3

Здесь и далее речь пойдет о так называемых последующих или малых Нюрнбергских процессах, которые проходили с 1946 по 1949 год уже после завершения главного Нюрнбергского процесса.