Предки

Безграмотный Автор, 2022

Что если мы лишь инструмент в ловких руках другой цивилизации? Что если не мы венец творения создателя? Что если каждый наш шаг уже кем-то предопределён и даже сильные мира лишь пешки в чей-то давно спланированной партии?Добро пожаловать в историю девушки в абсолютно белом отглаженном костюме и мой первый опыт в авторстве.Это вторая версия этой книги – дополненная и исправленная.

Глава 4. Последние.

Ами была не глупой девочкой и понимала почему на курсах истории учитель, а вместе с ним и учебники из библиотеки, так сказать «берегли детские умы» от реальной истории предков. Но с другой стороны, утверждать, что они врали тоже было нельзя, скорее недоговаривали. Мысли Амиры, прервал зубатый, которому порядком надоело выступать в роли грелки для своей хозяйки. Немного поворочавшись, он попытался максимально незаметно покинуть пространство под пледом, но не рассчитав площадь дивана, как всегда неуклюже, вывалился на пол, рассмешив подругу.

Амира снова вернулась к планшету, для того чтобы начать наконец писать доклад, но взгляд её обратил внимание на сноски под текстом. Они вели в разные разделы архива, с фотографиями и видеозаписями, и по алгоритмам управляющей операционной системы, были связаны с выше прочитанным текстом. С одной из иконок, на подростка смотрела девушка, с очень милым и в какой-то степени даже детским лицом. Текст под ней гласил «Девять героев». На мгновение задумавшись, а не хватит ли на сегодня грустных историй, Ами кликнула по иконке, проиграв, в очередной раз, своему любопытству. На экране планшета появилось видео, с пустым стулом посреди помещения чем-то напоминавшего Сашкину мастерскую, в небольшие запотевшие окна которого проникал слабый белый свет.

— Кажется у меня всё готово… — неуверенно произнёс мужской голос за кадром.

В комнату вошла и села на стул та самая девушка с иконки.

— Так, давайте наверно начнём… представься, пожалуйста, расскажи о себе, родителях, школе, работе, — предложил другой голос.

— Наташа… Наталья Большакова, — начала свой рассказ девушка, — мне двадцать восемь лет. Родилась Благовещенске, там же окончила вторую школу, затем отучилась в Амурской государственной медицинской академии на кафедре травматологии и медицины катастроф. Работала в ГУМЧС России по Амурской области, фельдшером-спасателем.

— Мою маму зовут… — она прервалась, закрыла глаза, глубоко вдохнула и продолжила, — звали Большакова Ирина Николаевна, отца Большаков Игорь Геннадьевич.

— У тебя, есть дети, братья, сёстры? — спросил всё тот же голос, поддерживая собеседницу.

— Нет, никого нет. Все друзья на работе. Хотела детей… Да сейчас наверно даже рада, что не получилось… Хотя «рада» не самое подходящее слово, в свете всего происходящего.

— Как и где ты встретила «нулевой день»? — продолжал интервьюер.

— Двадцать второго… это было на ночное дежурство. Я была в ЦУСе у девчонок, а Виталя, Коля и Андрей в соседней комнате отдыха смотрели телевизор. Смена была спокойной, ни одного вызова. Но где-то часов в одиннадцать вечера, неожиданно так, на телефонном аппарате рядом с дежурным, загорелась лампочка с надписью ЦАС и раздался звонок. А ровно в это же самое время на экране телевизора, вместо трансляции, появилась надпись: «Внимание!!! Приготовьтесь прослушать важное сообщение от органов государственной власти!». Лена, наш оператор, подняла трубку, а там громкий и строгий голос приказал срочно соединить со старшим смены. Пока она соединяла, мы все собрались у телевизора, где на экране известная ведущая, сейчас уже не вспомню как её звали, зачитывала обращение. После услышанного, был просто ступор, у всех. Никто даже не обратил внимание на телефоны в диспетчерской, которые зазвенели всеми своими линиями одновременно, а лампы индикации загорелись как гирлянда у новогодней ёлки.

— Где-то спустя десять минут, — продолжала она, — к нам на этаж поднялся старший смены Игорь Николаевич. Посмотрев на него, я поняла, что никогда не видела его в таком состоянии.

Переместив взгляд куда-то за камеру, Наташа сделала паузу и решила объяснить: Понимаете, он был такой человек, у которого всегда были ответы на все вопросы. В любой самой безвыходной ситуации он появлялся, а вместе с ним появлялась уверенность у всех кто его окружал. Все знали, что если Николаич на смене, нужно четко исполнять его приказы и всё будет хорошо. Но в тот день… Наверно он выглядел ровно так, как выглядит человек, которому неожиданно стала известна дата его смерти. Он несколько раз оглядел нас всех, затем подошел чуть ближе, взял меня за руку и сказал: « Наташа иди. Тебя там ждут, за воротами парковки». Я спросила кто, но он лишь тихо повторил: «Иди, мы тут, без тебя…»

— Я в недоумении и даже с какой то обидой, пошла к воротам, за которыми стояли два парня в полевой военной форме, с автоматами и в нарукавных повязках с надписью «Военная полиция». Один из них, заметив моё приближение, крикнул чтобы я поторопилась. По-военному крикнул, уверенно и чётко, так, что стало ясно, вопросы зачем, почему задавать пока бесполезно.

— Дальше меня буквально закинули в кузов тентованного Камаза, где на скамейках уже сидели в таком же недоумении как и я, несколько мужчин. Один из них увидев мою форму, сходу начал расспрашивать, куда нас везут и что вообще происходит, но не успела я открыть рот, как машина сорвалась с места. А когда едешь в кузове военного грузовика, тебе совсем не до разговоров, тут главное крепко держаться за что угодно, иначе окажешься за бортом.

— Мы тогда летели по городу так, как не ездили на вызовы по работе. Сигнал сирены вперемешку с клаксоном, орал вообще не переставая. Слышала крики людей на улице, визг тормозов и даже удары в кузов нашего Камаза, но многотонная военная машина как будто не замечала происходящего вокруг и упрямо куда-то нас везла. Минут через двадцать пути, мы резко остановились. К нам кто-то подбежал и крикнул водителю, что трасса забита машинами, много аварий и приказал ехать по объездной. Грузовик снова рванул вперёд, с асфальта по полю, поднимая огромные столбы пыли за собой и так, часа два кажется. Затем остановка и команда: «На выход!».

— Мы выползли из кузова… По-видимому нас привезли на сборный пункт, где всех очумевших от происходящего, записывали в какие-то списки, спрашивали телефоны ближайших родственников и размещали в вагонах стоящего рядом поезда. Было очень много военных, ребят из МЧС, врачей, немного гражданских, они возмущались больше всех. У одних жёны, у других дети. Тех кто истерил, ребята из военной полиции отводили в зеленую палатку с белым крестом и минут через двадцать, возвращали их в состоянии живых кукол. Стоит, шатается, куда скажешь идёт.

— Следующей остановкой был космодром «Восточный». Сразу по приезду я попыталась позвонить родителям, но телефон только показывал иконку отсутствующего сигнала, и так было у всех. Больше сотовая связь не появлялась.

— Если бы ты тогда знала куда и зачем вас везут и для чего вообще всё это, отказалась бы?

— Не знаю… Я много раз думала об этом, перебирала разные варианты, но так и не нашла ответа, что лучше. Я просто погрузилась целиком в работу. Сознание моё переключилось в «режим спасателя», как кажется называл это состояние Виталя. Да и те препараты в капсулах, которые нам начали давать с первого дня на космодроме, помогли избавится от терзаний и депрессий. Очень хорошо помогли. После них становишься целеустремленным, мозги начинают работать как часики, появляется какая-то безграничная внутренняя мотивация.

— Чем ты занималась на Восточном?

— Я попала в медицинский блок, вместе с другими докторами, профессорами и медсёстрами, но первое время пациентов не было от слова совсем. Из местных кажется даже с простудой никто не обращался, хотя все реально пахали на износ. Мы оборудовали палаты, операционные, карантинные боксы. Медикаменты и оборудование подвозили фурами и поездами, без остановки и днём и ночью. Нам позже объяснили, что задача наша готовится к приёму выживших. У всех тогда надежда появилась, что их родных спасут, но… Короче, первых людей из-за стены начали привозить только спустя два года.

— Кажется осенью две тысячи тридцать третьего, из соседнего корпуса, принесли ящики доверху забитые ампулами с препаратом «Спутник 7», а вместе с ними в нашем блоке появился Борис Анатольевич, так все его звали, фамилия кажется Моруков. Он объяснил, что красивая голубая жидкость в ампулах подготовит организм человека к длительному полету в космосе, а капсулы, которые нам выдавали, снижали чувство страха и эмоциональную возбудимость, в тоже время увеличивая чувство ответственности и защитные функции организма. Уже на следующий день я сделала около сотни уколов местным рабочим из цеха сборки и тогда же первый раз увидела наши транспортники, огромные были махины, — произнесла Наташа, после чего достала из-под стола бутылку с водой, собираясь спасти пересохшее от длительного монолога горло.

— А в рейдах участвовала?

Конец ознакомительного фрагмента.