Мечом и словом

Барталомей Соло, 2021

Миновал год, с тех пор как наши герои вернулись из Эрдарии, и вот теперь пришел час возвращаться обратно. Что ждет их в королевстве, которое охватил Хаос? На троне сидит король-самозванец, маг смерти угрожает уничтожить все живое, лорд Севера не желает ввязываться в междоусобные противостояния, а волшебники Ордена Шестерых озабочены лишь защитой собственных интересов. К Варе, Ваське и Вере присоединяется новый член команды – Вика. Девочка, которая отправляется в Эрдарию вместе с ними, чтобы обрести свое Предназначение и исполнить свою миссию – мечом и словом.

Глава 1

Лидия Васильевна продолжительно глядела Вике прямо в глаза, пытаясь изобразить суровый взгляд из-под очков, хотя истинной суровости во взгляде этих совершенно понимающих и умных глаз на самом деле было ни на йоту. В тишине был слышен лишь стук стрелок на старых советских часах, но Вика свой взгляд не отводила и упорно продолжала с ледяной колкостью сверлить директора, дерзко вскинув подбородок. Мало кто из воспитанников детского дома позволял себе такое и даже те, кто был постарше, если и не боялись, то уж точно уважали Лидию Васильевну. Но только не Вика. Не было в мире авторитета, способного вызвать у нее уважение, а уж тем более страх или трепет. Вика была особой девочкой, как будто волчонок, попавший в стаю дворняг — вроде бы и среди своих, но с другой стороны совершенно иной породы.

Каждую неделю она коротко остригала свои волосы ножницами и красила их в ярко-красный цвет — на зло всем запретам и порицаниям со стороны учителей и работников учреждения. Ее наказывали, пугали, иногда даже били, но эти меры казались ей жалкими, смешными, а нелепые потуги взрослых, которые безуспешно пытались утихомирить ее пыл, только подзадоривали. Не было еще в детском доме номер шестьдесят три воспитанника, который так часто общался с участковым. В отделении полиции Вика бывала три раза на неделе, а инспектор по делам несовершеннолетних при ее виде делала такое лицо, как будто перед ней не тринадцатилетняя девочка, а чистокровный убийца.

— Вика, — вздохнув, проговорила Лидия Васильевна голосом полным усталости, — Антон ведь неплохой парень…

— Плохой… — прервала директора Вика, не дав договорить. На ней были потрепанные джинсы и серая футболка с черепом. На футболке той виднелась застиранная едва заметная надпись: «Metallica». Что это такое, Вика не знала, но череп ей уж больно нравился.

— Он такой же как и ты… С самого рождения здесь…

— Он дворняга, а я — волк.

— Ой, прекрати уже, — махнула рукой директор. — Ну куда это годится — обрить человека налысо, пока тот спит? Вик, ну что же он сделал тебе плохого?

— Мне? — она прыснула. — Еще бы он мне что-то сделал… Я бы ему не только волосы отстригла бы…

— Послушай, — Лидия Васильевна с тяжестью вздохнула и стянула очки, положив их на стол. — Сегодня только среда… А ты у меня в кабинете уже четвертый раз. В понедельник первый этаж из-за тебя затопило, потом ты подралась… два раза, а теперь это с Антоном. Мальчик плачет, над ним смеются…

— И пускай плачет, — кивнула Вика. — Я же говорю — дворняга. Ему только и скулить остается.

— Это ни в какие ворота не лезет, девочка моя…

— Я не ваша девочка, — Вика поморщилась. — Я ни чья…

— Я ведь о тебе заботиться хочу, хочу чтобы как лучше…

— Как лучше? — насупилась Вика. — Отпустите меня на свободу, вот так лучше.

— Ты еще ребенок! — всплеснула руками Лидия Васильевна. — Тринадцать лет! Какая свобода? Тебя удочеряли уже четыре раза… Ничего не получается… Убегаешь, врешь, хулиганишь… Ну, куда это годится, когда ребенка обратно в детдом из семьи возвращают? На моей практике такого никогда не было.

— У меня уже были родители, которые от меня отказались, так зачем мне другие? Не нужны мне эти натянутые улыбки и видимость здоровой семьи… Не мое это… Я одиночка. Так всегда будет и не надо мне навязывать это вот все.

— У тебя еще есть шанс попасть в семью, — не отступала директор. — Послушай, не перебивай… Дай сказать. Я вызвала тебя сюда не для того, чтобы журить… Для этого есть заместитель по воспитательной работе, вот с ним и будете обсуждать зачем Антона побрила налысо и все прочие неурядицы, — она сделала паузу и какое-то время глядела на Вику в растерянности. — Сейчас тебя ждет человек, с которым я на связи уже давно. Он хочет удочерить тебя. Именно тебя, Вика. Я не знаю, почему так случилось, но это очень хороший человек, успешный, неординарный, с деньгами. Очень влиятельный и я верю, что именно в этой семье у тебя все получится. Это настоящий шанс, какого больше никогда не выпадет.

— Сколько раз вам нужно повторять — не нужна мне семья! — Вика сжала кулаки и топнула ногой. — Как только мне исполнится восемнадцать, я уйду отсюда и вы больше никогда меня не увидите! А пока оставьте меня в покое или я вам такое устрою…

— Вика, я ухожу… — вдруг вымолвила Лидия Васильевна и Вика насторожилась, сгустила брови. — На пенсию. Через месяц меня здесь не будет, сейчас я начинаю сдавать все дела. Не знаю, кто придет на мое место и я боюсь за тебя. Я помню, как тебя принесли к нам малышкой, помню как ты росла, взрослела, как болела помню… И я не давала тебя в обиду, несмотря на то, что каждый из моих подчиненных готов был к жестким мерам, чтобы обуздать твой характер. Я знаю, что когда я была в отпуске над тобой издевались… Этих людей давно нет здесь, я поспособствовала тому, чтобы они получили по заслугам. Ты самый трудный ребенок из всех, с которыми я имела дело за долгие тридцать лет работы в этом месте. И я боюсь, что новый директор не станет терпеть того, что терпела я.

— Уходите… — задумчиво проговорила Вика, опустив взор. Только теперь она осознала, что за все время единственным человеком, который относился к ней хорошо, была Лидия Васильевна. И куда она возвращалась после неудачных попыток обрести семью? Не в приют, нет — это лишь стены и крыша. Она возвращалась к ней, к директору детского дома, которая знала ее, которая принимала ее такой, какой она была на самом деле. Она одна принимала ее. Она одна относилась к ней как к человеку.

— Ухожу, — с грустью проговорила директор, уловив смятение в ее взоре. — И сердце мое не спокойно только из-за тебя. В остальном я оставляю это место с чистой совестью. Послушай, Вика… Сейчас в приемной ждет человек. Он хочет поговорить с тобой. Прошу тебя, если ты хоть как-то ценишь то, что я для тебя сделала, удели ему немного времени. Десять минут, не больше. А уж потом сама решай, что тебе делать.

— Этот разговор ни к чему не приведет… Вы же это прекрасно понимаете.

— Ради меня, умоляю. Просто десять минут…

В приемной сидели двое и оба они совершенно не походили на тех, кто обычно собирается взять на попечительство ребёнка из детского дома. В основном это были приличные семьи, с достатком, с хорошей работой, уверенные в себе и четко знающие чего они хотят от жизни. Он — мужчина средних лет, в костюме, серьезный, но выдавливающий из себя улыбку, чтобы не напугать ребенка. Она — суетливая дамочка, которая тараторит без умолку и пытается тебе всячески угодить. Вику тошнило от таких, она знала наизусть, что они будут говорить и делать, но теперь к ее удивлению на диване сидели люди совершенно иного покрова. Мужчине было лет сорок с лишним, его странная одежда — потертая кожаная куртка, рваные джинсы и футболка с надписью «Metallica» сразу же насторожили Вику. Он носил бороду и длинные волосы, на запястье виднелся металлический браслет с черепами. Рядом сидел юноша, ровесник Вики — смуглый, с кудрявыми черными волосами до плеч и какими-то странными фиолетовыми глазами. Он также был в кожаной куртке, в темных очках и в потрепанных коричневых ботинках. При виде Вики ни тот, ни другой не поднялись с места, как это обыкновенно делали потенциальные родители, подскакивающие при виде ребенка будто их ударило током. Они остались сидеть на своих местах, а мужчина, обращаясь к Лидии Васильевне, сказал:

— Спасибо, вы можете оставить нас наедине.

Директор кивнула и скрылась за дверью, а Вика осталась стоять у порога.

— Так и будешь там мяться? — вскинув, подбородок, спросил смуглокожий мальчишка. — И это тебя волчонком называют? Да какой ты волчонок? Овечка, да и только.

Вика опешила от такого приветствия, огляделась по сторонам и сжала кулаки, чувствуя как ярость одолевает ее. Ярость — явление обычно понятное и за свои тринадцать лет Вика прекрасно обуздала это чувство. Но теперь ярость смешивалась с непониманием, превращаясь в нечто странное, ранее ей неведомое.

— Я выколю тебе глаза за такие слова, — прошипела она, чувствуя как горят ее щеки.

— Да, да, — спокойно взмахнул рукой мальчишка и поднялся. Он оказался высок ростом, на голову выше Вики. — Попробуй, но я бы не советовал.

Вика рявкнула и бросилась на него, не в силах сдерживать рвущийся наружу гнев. Она никогда и никому не позволяла говорить с собой подобным образом, да и решались на такое не всякие. Даже воспитатели думали, прежде, чем сказать ей что-то, а тут какой-то мальчишка… Она попыталась ударить его по лицу правой рукой, но смуглокожий как-то неестественно резко уклонился от удара, причем не доставая из карманов рук. На лице его проскользнула самодовольная ухмылка. Вика размахнулась, чтобы зарядить ему между ног, но и на этот раз мальчишка увернулся — совершенно просто отступил в сторону и Вика провалилась вперед, рухнув на диван. Мужчина с бородой все это время продолжал спокойно сидеть на диване, наблюдая за происходящим с улыбкой.

— Спокойно, девочка, — сказал смуглокожий. — Не заставляй позорить тебя, ведь в этой дыре слухи расходятся весьма ретиво.

— Чего вам надо от меня? — глядя то на него, то на мужчину, спросила Вика.

— Твоя жизнь, девочка, — проговорил мужчина, — не стоит и гроша. Ты просто никто. Посмотри на себя. Всячески пытаешься привлечь к себе внимание, а тех, кому на тебя плевать, ты поливаешь грязью. Называешь себя волком? Да только ты волк из зоопарка, который не протянет в природе и нескольких дней. Настоящие волки там — в диких условиях, где за ними не подтирают попу воспитатели. Мы здесь не для того, чтобы облегчить твою адскую жизнь, — он усмехнулся. — Никто тебя обхаживать не будет, можешь быть уверена.

— Вы и понятия не имеете, каково это, жить здесь…

— Ну вот, теперь ты начала жаловаться, — прыснул мужчина и закинул ногу на ногу. — Волчица…

— Зачем вы здесь? — поглядывая с опаской то на одного, то на другого, спросила Вика. — Чего вам надо?

— Я хочу предложить тебе новую жизнь, — проговорил мужчина и поднялся с дивана. — Ту, о которой ты не могла и мечтать. Взамен я попрошу о службе, которую ты будешь должна сослужить.

— Не пойму, о чем вы говорите…

— Я говорю о мире, в котором у тебя будет шанс стать той, кем ты должна стать, — заглянув ей в глаза, сказал тот и Вику пробрало от головы до пят. — Это не розыгрыш, это не шутка. Я не собираюсь опекать тебя и оберегать. Я дам тебе свободу и возможность начать новую жизнь в новом мире. В мире, где ты обретешь свое истинное Предназначение. Но прежде, ты должна будешь сделать кое-что.

— Звучит странно и… — Вика насторожилась. — Это вообще законно?

Мужчина прыснул и скрестил руки на груди.

— Смотря о каких законах ты говоришь.

— Не уверена, что нам по пути, — тихо сказала Вика, пятясь к выходу.

— Ну, — усмехнулся смуглокожий мальчишка. — Дело твое. Не ты, так другой. Пойдемте, дядя Игорь. Искать волка среди овец — дело пустое.

Мужчина смерил Вику каким-то странным взором и они вместе с юношей без промедлений отправились прочь. На выходе они столкнулись с Лидией Васильевной, которая только и успела спросить: «Ну что, как вам она»? Но ответа Вика не услышала, и скорее всего никакого ответа и не было вовсе. Директор вошла в зал и с грустью поглядела на Вику, которая растерянно стояла у дивана.

— Что ж, — вздохнув, проговорила Лидия Васильевна, — я хотя бы попыталась. Раз у ж так вышло, — она пожала плечами, — отправимся к Петру Соломоновичу, он как раз хотел поговорить с тобой насчет Антона и его волос. А потом пойдешь на обед, к остальным.

— Нет, — тихо сказала Вика в ответ, а внутри нее уже начинал зарождаться шторм. Ее всю трясло, ее обуяло какое-то дикое чувство. Это чувство говорило ей о том, что еще минуту назад она могла покинуть это место навсегда. Но она не сделала этого. Не сделала, потому что…

— Что, прости? — спросила директор.

— Нет, я никуда не пойду, — ответила она громче. Как только Вика представила, что ей предстоит сейчас отправиться к этому лысому борову, изо рта которого вечно пахнет чесноком… Как только она представила как он будет ее отчитывать, а потом придумает очередное нелепое наказание, ее одолела неистовая паника. А потом ей надо будет возвращаться в столовую и есть помои вместе с этими ничтожествами… Извиняться! Извиняться перед обритым Антоном на глазах у всех. — Нет! — выкрикнула Вика и устремилась прочь, к выходу.

— Куда ты? — только и послышалось вслед, но она не остановилась. Пробежала по коридорам, где витал запах вареного лука и стиранного белья. Она выбежала на улицу из главного входа, оглядываясь по сторонам и взгляд ее уцепился за ярко-оранжевый автомобиль без крыши, каких она еще никогда не видела. Блестели в солнечных лучах хромированные диски, из колонок играла тяжелая музыка. За рулем сидел тот самый мужчина с длинными волосами и бородой, а с переднего сидения на нее смотрел смуглокожий мальчишка и ухмылялся. Вика подбежала к автомобилю, который едва не тронулся, чтобы покинуть территорию детского дома, и проговорила:

— Возьмите меня с собой.

Мужчина и мальчишка переглянулись.

— Ты уверена в этом, овечка? — спросил паренек. — Там, куда мы отправимся, жизнь не станет для тебя легче. Там будут опасности, какие в стенах этого заведения, тебе и не снились.

— Если бы я не была уверена, я бы не пришла, — ответила Вика. — Сделаю то, что нужно, а потом вы отвалите и оставите меня в покое. Опасности пускай пугают дворняг. Мне они не страшны.

— Тогда запрыгивай, чего стоишь? — усмехнулся мальчишка. — Ждешь, пока охрана прибежит?

Вика перемахнула через борт, оказавшись на заднем сидении авто и дядя Игорь придавил педаль газа. Машина взвыла и рванула, а Вика, бросив взгляд на здание детского дома, увидела как в проходе стоит Лидия Васильевна и размахивает документами. Глаза их не встретились, но Вике почему-то подумалось, что директор не держит на нее зла за этот поступок.

— Ты сделала правильный выбор, — проговорил мужчина, когда они ехали по магистрали. В лицо дул приятный теплый ветер, ярко светило летнее солнце и кабриолет несся по шоссе. — Уверен, не пожалеешь.

— Даже если и пожалею, какая разница? — пожала Вика плечами, а затем выдвинулась в перед и сказала на ухо смуглокожему мальчишке: — А ты если еще раз назовешь меня овечкой, прирежу во сне.

Мальчишка усмехнулся и ничего не ответил.

Глава 2

Варя всегда просыпалась раньше других, не только раньше детей, которые собирались во дворе часам к десяти, но даже раньше матери и прочих взрослых обитателей их жилого комплекса. Обычно, когда она открывала глаза, на часах было семь или около того. Солнце уже вовсю светило через занавески на окнах, в мире пробуждалась жизнь. В небольшой квартире, где старый пол скрипел под каждым шагом, на стенах все еще висели поеденные молью ковры, а в сервантах пылились ни разу не стоявшие на столе сервизы, жили три человека — Варя, ее мать — Агния и отчим — Женя. Последнего Варя членом семьи не считала — слишком уж он казался ранимым и старался понравиться всем вокруг, пытался быть участливым и всячески показывал, что он свой. Но как только доходило до настоящих семейных забот — вроде как съездить к терапевту, свозить машину на ремонт или вместе сходить в зоопарк, Женя исчезал со всех радаров. Таких Варя не жаловала, но мать была вроде бы счастлива с ним и ее подобный расклад вполне устраивал.

Отец ушел еще шесть лет назад — не выдержал атмосферы, что царила в квартире, но как Варя поняла позже, атмосфера в голове его жены Агнии его устраивала еще меньше. Папа Вари, Антон, был человеком прагматичным, прямолинейным и незатейливым. Работал на заводе имени Ленина с двадцати лет и не претендовал ни на что, кроме премии на новый год и поездки в Крым в августе. Его жизнь так и пролетела в промежутках между этими премиями и дешевыми гостиницами под Ялтой. Мать же Вари была совершенно иного покрова. Лучший ветеринар в районе, она еще с юности окружила себя живностью — от кошек и хомяков, до хамелеонов и попугаев. Не было случая, чтобы увидев по пути домой брошенного щенка, Агния прошла мимо. Не было случая, чтобы она не взяла телефон посреди ночи, когда заплаканная хозяйка умоляла спасти задыхающегося питомца. Агнию любили все, а она любила животных. Папу Антона просто не замечали на фоне яркой и востребованной мамы. Варя не злилась на родителей за то, что они разошлись. Она в принципе не понимала, зачем они вообще женились — слишком разными были, настолько, что общих тем особо не сыскать. Если честно у них и со вторым мужем Женей не было общих тем, но тот хотя бы делал вид, что ему интересно, когда мать рассказывала об очередной спасенной жизни или какой-нибудь прививке от глистов.

Варя давно привыкла, что в квартире стоит запах кошачьего туалета и шерсти, она свыклась с тем, что вокруг вечно кричат попугаи, а ночью при походе в туалет в темноте можно наступить на черепаху. Она любила животных не меньше матери, а порой, когда она видела в глазах Агнии усталость и смятение, ей казалось, что даже больше. И всю свою жизнь Варя знала, что когда она вырастет, станет ветеринаром, как мать. Но в том году случилось событие, которое изменило не только ее планы, но и представление о жизни в целом. Варя попала в Эрдарию. Вместе с Васькой Баранчиковым, Витей Берегайло и Верой Берсон под руководством дяди Игоря и лорда… и Виталика они оказались в волшебном мире, где их ждало приключение, о котором ни один живущий на планете Земля человек не мог и мечтать. Эрдария изменила Варю, она изменила их всех и, вернувшись в этот мир, в этот обычный и скучный мир, все они почувствовали, что стали другими. Не проходило и дня, чтобы Варя не думала об Эрдарии. Там у нее было куда более интересное Предназначение, чем стать ветеринаром в районной клинике для животных. В Эрдарии Варя могла стать друидом, но все пошло не так, как задумывал дядя Игорь и его сын Виталик — Варя, Васька и Вера были вынуждены вернуться обратно. Виталик же остался в Эрдарии, втянутый в гражданскую войну, целью которой было свержение узурпатора Горебора Первого Ярберского, а Витя… Витя оказался архимагом смерти, могущественным волшебником, который пошел против Ордена Шестерых. Проход между двумя мирами был уничтожен архимагом Виссенором и все мечты Вари о жизни в Эрдарии рухнули в одночасье.

С тех пор миновал целый год. Странно, но за это время Варя сильно сдружилась с Васькой, который после Эрдарии и сам сильно изменился. Они виделись на переменах в школе, проводили много времени во дворе и нередко обсуждали Эрдарию и события, произошедшие с ними там. Васька все это время сильно переживал — он не мог найти себя в этом мире, а масла в огонь подливали его родители, отношения с которыми у него стали еще более натянутыми. Он регулярно убегал из дома, пропускал уроки и хулиганил пуще прежнего. Но отношение к нему Вари изменилось, ведь в Эрдарии она попадала с ним в такие ситуации, где Вася всегда проявлял себя, как храбрый и честный человек. Пару раз он заступался за нее в школе и благодаря ему Варю даже перестали звать жирухой, как это было в прошлом году. Перспектива получить в глаз от самого сильного мальчишки в школе заставила если и не поменять о ней мнение, то уж точно не высказывать его теперь вслух всякий раз, когда она идёт мимо по коридору. Васька курил и Варе это не нравилось. Старшеклассники в сентябре дали ему попробовать сигарету и теперь он несколько раз в день ходил с ними за школу покурить. Это пристрастие Варя также не особо понимала — зачем нужно было травить себя дымом, если все вокруг знают, что от этого можно умереть? Она считала, что нужно брать пример с животных — вот среди них нет тех, кто курит, то есть намеренно вредит себе, ведь все они живут, основываясь на инстинктах, основным из которых является инстинкт самосохранения. Иногда Васька звал Варю к пещере, к той самой, через которую они попали в Эрдарию прошлым летом. Это обычно случалось, когда он ссорился с родителями или убегал из дома. Тогда они шли через лес в предвкушении обсуждали связанные с Эрдарией темы, находили эту самую пещеру и даже пару раз заходили внутрь. Но вместо бесконечных лабиринтов, которые им приходилось преодолевать в первый раз, там оказывалось пустое пространство без каких либо ходов и лазов. Тогда они садились напротив этой пещеры и вспоминали свои приключения в Эрдарии. Вспоминали Бокера Фитча, кастеляна лорда Виталика Альдергардского. Вспоминали поход на Север, битву с риденордами, вспоминали огненных грибблеров и город магов Хэльдергор. Кровь от этих воспоминаний стыла в жилах, а по коже бежали мурашки, когда они наперебой говорили об этом и в голову им обоим закрадывались сомнения — была ли Эрдария на самом деле?

С Верой Берсон они распрощались в конце прошлого лета. Приехал водитель на черной БМВ и забрал ее в Москву, где она жила с родителями. Поначалу она даже звонила Варе, несколько раз говорили по видеосвязи, но ближе к зиме общение сошло на «нет». Общие темы закончились, обсуждать Эрдарию стало неинтересно, да и предательство Веры, которое она совершила по отношению к Виталику, никак не давало покоя ни Варе, ни Васе. Они оба старались вообще не говорить о Вере, а если разговор и заходил, то после него всегда оставался неприятный осадок. Васька не говорил об этом вслух, но Варя понимала, что он винил Веру в том, что им пришлось вернуться обратно.

В июле Вера снова приехала к бабушке на каникулы, однако Варя не спешила с ней видеться. Вокруг богатой дочки все также собирались девчонки со двора, перед которыми она хвасталась своими последними приобретениями, но Варя видела из окна, как Вера постоянно пытается найти взглядом кого-то. Долго избегать встречи не получилось и уже на четвертый день Варя и Вера все же встретились. Это было во дворе — Варя шла из зоомагазина с пакетами, где содержался корм для животных и лекарства, а Вера сидела на лавке возле ее подъезда и снимала «сториз» для своего блога в Инстаграм.

— Привет! — проговорила с улыбкой Вера и дополнила на камеру: — Встретила старую подругу. Наконец-то!

Вера за год вытянулась, став на голову выше Вари. Ее прекрасные золотистые волосы переливались на солнце, на лице виднелись признаки макияжа, да и вообще Вера теперь выглядела как взрослая девушка. Она была стройной, ухоженной, в дорогой яркой одежде, о стоимости которой Варя даже не хотела думать.

— Привет, — сдержанно ответила Варя, разглядывая модное платье Веры и последнюю модель «Айфона».

— Как я ждала этой встречи! — всплеснула руками Вера и убрала смартфон. — Я тут уже четыре дня, а все никак не увидимся. А Баран где?

— Не называй его так, — покачала головой Варя и скривилась. — И вообще, мне идти пора…

— Ну… — Вера вздохнула, потупила взгляд. — Может, вечером тогда увидимся?

— Зачем?

— Как это зачем? — отпрянула Вера. — Разве нам не о чем поговорить?

— Знаешь, мы много обсуждали то, что произошло в Эрдарии, — сказала Варя. — Это место многих из нас поменяло, на многое открыло глаза… И ты, Вера, проявила себя там… Не красиво…

— Варя… — Вера попятилась, опустила глаза. — Я ведь… Я ведь осознала свои ошибки. И сам лорд Виталик меня простил. У нас был разговор и он сказал, что так даже лучше. Неужели вы все еще злитесь на меня?

— Я не злюсь, — Варя пожала плечами. — Я просто не могу делать вид, что мне приятно с тобой общаться. Пока.

И она отправилась к себе домой, оставив Веру у подъезда. По пути к квартире, на лестничной площадке Варя встретила папу Вити Берегайло — Валентина Яковлевича. Он работал в местном университете, занимался наукой и был одним из самых образованных и начитанных людей, каких только Варя знала. Валентин Яковлевич отдаленно чем-то даже напоминал самого Витю — потерянный взгляд, очки с толстыми линзами, сутулость и какая-то вечная опаска в поведении, как будто за каждым углом его поджидала опасность. Он носил костюмы с галстуком в любое время года — будь то суровая зима или же знойное лето, здоровался с каждым прохожим и ко всем обращался на «вы».

После исчезновения Вити его родители сильно изменились — отец стал почти седым, еще более нелюдимым и, кажется, начал пить еще больше, чем раньше. А мать, Елена Владимировна, совершенно замкнулась в себе и даже перестала ходить на работу. Считалось, что Витя пропал без вести, но родители его уже давно потеряли всякую надежду и смирились с тем, что сына они, скорее всего, больше не увидят. Всякий раз, когда Варя встречала кого-то из них в подъезде, сердце у нее сжималось — ведь она знала, что сын их жив. Он застрял в другом мире и там он… маг смерти, могущественный и влиятельный волшебник. Но она ничего не может им сказать.

Брат Елены Владимировны, дядя Игорь, строго-настрого запретил кому-либо говорить об Эрдарии. О пропаже Вити он сообщил своей сестре лично, а о том, что в Эрдарии остался и его собственный сын, Игорь не сказал никому. С того лета он больше не приезжал к ним, забрав с собой Агора Аркануа, сына лорда Лотунного удела, который попал в этот мир, последовав за Верой.

В середине июля приехал и сам дядя Игорь. Варя в тот день выгуливала своих новых питомцев — трех щенков породы хаски, которых мама притащила из питомника. Стоял привычный летний день, двор был полон детей, Васька играл в футбол на поле и жизнь текла своим чередом, пока привычный порядок вещей не нарушила тяжелая музыка, громом разносящаяся по двору. Это была группа «Metallica» — звук доносился из динамиков ярко-оранжевого автомобиля без крыши, который привлек внимание всех без исключения детей во дворе. За рулем автомобиля сидел дядя Игорь — в солнечных очках, с бородой, в черной футболке из под рукавов которой виделись татуировки. Рядом с ним на переднем сидении был Агор Аркануа — тоже в очках, в яркой рубашке и белых брюках. Позади сидела худощавая девочка — лет тринадцати на вид, с ярко-красными короткими волосами и бледной кожей, одета она была в белую футболку и джинсы. Машина припарковалась у подъезда и все трое вышли. Варя бросила вопросительный взгляд на Ваську, который уже довольно долго и сам смотрел на нее, остановив игру, а затем он кивнул, сказал что-то пацанам и устремился к дяде Игорю. Варя поспешила за ним.

— А вот и вы, — с улыбкой сказал дядя Игорь, завидев Варю и Васю, которые подоспели к ним. — Ну, привет.

— Здравствуйте, — в голос ответили они, одолеваемые эмоциями. Дядя Игорь напомнил им о приключении, в которое он увел их год назад и теперь что Варя, что Вася смотрели на него, замерев. Они ждали, что отец Виталика прибыл с какими-то новостями, которые вновь изменят их жизни.

— Сейчас я поднимусь к сестре, — сказал дядя Игорь, кивнув на подъезд. — Надо поздороваться и обсудить кое-что. А потом спущусь сюда и нам предстоит долгий и важный разговор. Ждите меня здесь.

Дядя Игорь удалился, оставив их вчетвером. Васька пристально разглядывал неизвестную девочку, пока она, наконец, не выпалила:

— Ну, че пялишься, рыжий? Я тебе не твоя мама. Или в морду давно не получал?

Вася от такого напора слегка опешил и даже попятился, не найдясь чего ответить. За него в диалог вступила Варя.

— Ты бы последила за языком, девочка, — рявкнула она, уперев руки в бока. — Куда прешь?

— Я к тебе, жирная, вопросов не имею, — отмахнулась красноволосая и хмыкнула. — Так что остынь и иди куда шла.

— О, ну давайте поубивайте друг друга на первой встрече, — вступил в разговор Агор Аркануа и встал между ними. Голос его звучал уверенно, властно — парень, проведя год в ином для себя мире, не растерял дворянских повадок.

— Убить? Этих-то? — пренебрежительно прыснула девчонка. — Как два пальца…

— Это фигуральное выражение, — сказал Агор. — Вика — член нашей команды. Так решил дядя Игорь — а он тут, вроде как, главный.

— Какой еще команды? — настороженно спросил Вася.

— Об тебе лучше спросить дядю Игоря, — пожал плечами Агор Аркануа.

— Мда, — покачала головой Вика и сморщилась. — С такой командой далеко не уедешь. Дядя Игорь что, специально одних ущербных собирает?

— Еще одно слово и… — скрипнул зубами Вася и сжал кулаки.

— И что? — вскинула подбородок Вика. — Знаю я таких как ты. Видала… Только на словах вы и хороши. А на деле что?

— Он и не на словах может… — вставила Варя.

— Так, так, — послышался голос дяди Игоря, который вышел из подъезда. — На пять минут нельзя вас оставить. Повезло, что дома нет никого — иначе поубивали бы друг друга. Ладно, а ну-ка, давайте вон туда отойдем, в тенек. Есть что обсудить.

И они отправились на лавку, под липу, где обычно собирались шестиклашки. Дети во дворе все еще наблюдали за происходящим, но теперь уже с меньшим интересом — каждый возвращался к своим делам. Несколько мальчишек облепили оранжевый кабриолет, как только хозяин отошел от него, и с любопытством заглядывали внутрь.

— Садитесь, — указывая на лавку, сказал дядя Игорь, а сам остался стоять. Первой села Вика, рядом с ней — Агор Аркануа. Варя и Васька уселись по краям и все они уставились на Игоря, который, скрестив руки на груди, принялся расхаживать взад-вперед. — Итак, — деловито проговорил он. — Ровно год назад вы отправились в Эрдарию вместе с моим сыном и племянником, чтобы исполнить возложенную на вас миссию. Вам удалось достичь многого, но основная цель все же осталась невыполненной. На троне по-прежнему сидит король-узурпатор. К тому же мой сын и мой племянник все еще в Эрдарии. Судьба их мне неизвестна и я, признаться, хотел бы все-таки узнать что с ними происходит.

Дядя Игорь обвел взглядом каждого по очереди.

— Настало время вернуться в Эрдарию, — проговорил он наконец и дыхание у Вари перехватило. — Как вы знаете, Проход, который служил порталом между двумя мирами, был уничтожен. Тот портал, что находится в Лотунном уделе, через который в наш мир попали князь Аркануа и Вера, работает лишь в одностороннем порядке и попасть с его помощью в Эрдарию невозможно. Однако мы нашли способ переправить Вас. Агор Аркануа и Вика уже дали свое согласие, теперь же я спрашиваю вас, — он поглядел на Васю и на Варю. — Готовы ли вы отправиться в Эрдарию вместе с ними?

— Готовы ли мы? — прыснул Васька. — Ну, конечно же готовы!

— Я готова, — с воодушевлением ответила Варя, все еще не веря, что это происходит на самом деле.

— Я хочу предупредить вас о том, что теперь все будет иначе, — продолжил дядя Игорь. — Ситуация усложнилась, появились обстоятельства, увеличивающие риск для каждого из вас. Эрдария сегодня — это вовсе не дружелюбная волшебная страна, которая встретит вас с распростертыми объятиями. Она больна и ей требуется помощь.

— Что нам нужно делать? — спросил Вася.

— Об этом вам сообщат позже, — ответил Игорь. — Я не имею права ставить вам задачи и давать подсказки. Я лишь посредник между этим миром и тем и мое прямое вмешательство в дела Эрдарии может оказать непоправимые последствия.

— Вы ведь Оракул… — сказала Варя и осеклась, потупив взгляд.

— Оракул… — дядя Игорь уставился на Варю и смотрел на нее какое-то время, не отрываясь. — Так меня и других подобных мне именуют те, кто живет в Эрдарии. Если уж и использовать терминологию иного мира, то я — Белый Оракул. Мы следим за тем, чтобы в мире Эрдарии процветал Порядок, однако вмешиваться напрямую мы не можем. В этом же мире — я обычный человек, такой же как и все прочие.

— Есть и Черные Оракулы… — добавил Агор Аркануа. — Они последователи Хаоса.

— Все верно, — кивнул дядя Игорь. — Но не об этом нам сейчас нужно рассуждать. Оставьте эти дела мне. Сегодня вы отправитесь в Эрдарию, чтобы попытаться склонить чашу весов в сторону Порядка. Это путешествие не будет веселым, оно не будет легкой прогулкой, кто-то даже возможно не вернется обратно… Вы стали на год старше и у вас было время подумать — хотите ли вы связывать свою жизнь с Эрдарией. И теперь я жду от вас ответа.

— Конечно, мы едем! — выкрикнул Васька и вскочил с лавки. — Даже думать нечего! Я только об этом и думал весь год!

— Это ведь мечта, — сказала Варя и растянулась в улыбке. — Мое Предназначение там, в Эрдарии и я готова отправиться туда снова.

— Я не знаю, что это за Эрдария такая, — проговорила Вика, исподлобья глядя на дядю Игоря, — но я тоже «за».

— И я, конечно, еду… — проговорил последним Агор Аркануа и встал с лавки. — Эрдария — мой дом и я обязан быть там в трудную минуту. Но у меня, все же, есть одно условие.

— Условие? — переспросил Игорь, насупившись.

— Я не пойду без Веры Берсон, — выпалил князь. — Я пришел в этот мир с ней и уйду обратно тоже с ней. Я люблю ее и не оставлю здесь.

— Вера предала лорда Виталика, — вставил Васька. — Из-за ее предательства он попал в плен. Она спутала все карты. Кто знает, как бы повернулась судьба Эрдарии, если Вера не натворила дел?

— Все ошибаются, — пожал плечами Агор Аркануа. — Она давно раскаялась и осознала все свои ошибки, которые были сделаны не со зла, а лишь по неопытности. Да, и к тому же, не стоит недооценивать девочку, которая воротила политическим кораблем Эрдарии, меняя его курс несколькими словами. Я знаю Веру как никто из вас и я могу смело заверить каждого — душа у нее куда шире, чем у многих, кого я знавал.

— Чем она может быть полезна? — спросила Варя. — Там, в Эрдарии. У каждого из нас свое Предназначение и мы знаем, что мы можем сделать для Эрдарии, но что может она?

— Возможно, она может сделать куда больше, чем все мы, — ответил Агор Аркануа. — Не стоит судить человека по единственному поступку. Решать вам, господин посредник, — он бросил взгляд на дядю Игоря. — Но, повторюсь — без Веры я остаюсь здесь.

— Решать, все-таки, не мне, — ответил дядя Игорь. — Пускай решение примет поверенный лорда Виталика. Он будет ждать нас у Прохода, так что зовите Веру Берсон и если она согласится, отправитесь в Эрдарию впятером.

Глава 3

Вера ехала всю дорогу в молчании, погруженная в собственные размышления. Ей пришлось тесниться на заднем сидении автомобиля дяди Игоря с Васей, Варей и Викой. Эти трое спорили, смеялись, рассказывали что-то друг другу, но Вера не участвовала в их беседах. Наверное, так было лучше для всех — она понимала, что раздражает их, что никто в этой машине, кроме Агора Аркануа не хочет, чтобы она была здесь. Она и сама не знала чего желает — возвращение в Эрдарию для нее представлялось спорной авантюрой. Свежи еще были воспоминания о тех временах, которые выпали на ее участь — и блеск хрусталя в замке Эрдинвиль на Терегонне, и шелестящий голос Шлакисса Шасса, и взгляд лорда Виталика, когда его под руки уводили из Гиацинтовой залы, и морская баталия на фрегате князя Аркануа — «Колком Вихре». Но и в этом мире ей было горько — зимой родители Веры развелись и чудесная сказка, в которой она жила все свои тринадцать лет в одно мгновение оборвалась. Она никогда не видела, как отец с матерью ссорятся и ей все время казалось, что если и есть идеальная семья на свете, то она живет в ее доме. Но оказалось, что крепкие отношения родителей, это лишь ширма, которой оба они прикрывались от нее и от всего остального мира. У отца на стороне уже четыре года была другая женщина, а мать давно подсела на гормональные таблетки, которые сделали из нее безвольную и апатичную особу. Когда брак дал трещину, родители отправили Веру во Францию с бабушкой, чтобы она не видела происходящего и уже через месяц Вера приехала в опустевший дом. Мать положили в лечебницу и Вере пришлось переехать с отцом из Москвы в Нижний Новгород — к месту, где располагался головной офис его компании. Это был очередной удар для Веры, ведь теперь она не могла видеться с Агором Аркануа, который жил в столице вместе с дядей Игорем. Вера общалась с ним по «Скайпу» почти каждый день. Часто Вера плакала, сетовала на судьбу, нарекала себя неудачницей. Говорила ему, что недостойна, говорила, что предательница и трусиха. Агор Аркануа всегда отвечал так: «Кем бы ты себя не нарекала, я с тобой». И это ее успокаивало. Он часто говорил, что летом вернется в Эрдарию. «Отец нуждается во мне. Это трудное время для нашей земли, я знаю, что Лотунный удел страдает. Вернемся домой, сыграем свадьбу», — мечтательно закатив глаза, нараспев говорил он. «Ты наденешь белое с золотом платье, пригласим тысячу гостей, менестрели будут играть три дня к ряду, гости будут танцевать до упаду, чествуя молодых. Станешь леди Лотунного удела, будем вместе ходить под парусом»… И Вера улыбалась, подыгрывала ему и кивала, представляя как это будет, но не верила в эти слова. Наверное, она тоже любила его — этого безрассудного, взбалмошного и до безумия смелого молодого человека. Он так быстро адаптировался в этом незнакомом для него мире, вошел в колею, принялся изучать культуру и искусство, погрузился в жизнь с головой, но всякий раз при разговоре упоминал о том, что мечтает вернуться домой — в Эрдарию.

Вера тоже ждала лета, мечтала вырваться к бабушке, чтобы встретиться со старыми друзьями и с тем, кого любила. И вот, она здесь. Все мечты о дружбе, о теплых вечерах воспоминаний рухнули в первую же встречу. Варя ясно дала понять, что не желает общаться с ней, Васька и вовсе делал вид, как будто они незнакомы. Вера обижалась на них, плакала перед сном в подушку и злилась. Злилась то на них, то на себя, то на жизнь. Клеймо, оставшееся на ее репутации после того, как она предала лорда Виталика, будет на ней до конца жизни и от этого не скрыться.

Дядя Игорь свернул с основной магистрали, по которой мчался его оранжевый кабриолет, и машина теперь ехала по узкой безлюдной дороге, по обеим сторонам которой возвышались могучие темные ели. Ехали почти дотемна, пока вдалеке не показался заброшенный на первый взгляд особняк. Это был совершенно одиноко стоящий старый дом в три этажа. Дом был облупившимся, с прохудившейся крышей, а территория с заброшенным садом, была обнесена покосившемся деревянным забором. Дядя Игорь заехал во двор и припарковался, а на ступенях, ведущих в дом, их уже ждал посланник лорда Виталика — Бокер Фитч собственной персоной. Вера сначала не поверила глазам, когда увидела на крыльце одетого в боевой камзол с голубым отливом доротея. Кастелян величественно, как будто позируя для картины, стоял, уперев руки в бока, и внимательно наблюдал, как автомобиль приближается к дому. У пояса его был меч, за спиной — плащ и выглядел Бокер Фитч теперь совершенно иначе, нежели в тот раз на западной ферме Бальбух, когда он встретил их четверых в Эрдарии. Совершенно непривычно было видеть в этом мире доротея, да еще и в облачении, какие не свойственны современному человеку. Вера почувствовала, как всплывают старые воспоминания и в душе ее что-то встрепенулось, ожило.

Васька первым выскочил из машины, перепрыгнув через борт, подбежал к Бокеру, и крепко его обнял. Вслед за ним то же самое сделала Варя, а уж потом и Вера, дождавшись своей очереди, прильнула к нему. Агор Аркануа учтиво кивнул кастеляну, а Вика, завидев его, сначала смутилась, но потом, как будто преодолев себя, сделала вид, что ей абсолютно все равно. В тот самый момент Вера вспомнила себя, когда она увидела это странное, поросшее рыжей густой шерстью существо — такое необыкновенное, что не укладывалось в голове. Но теперь ситуация была еще более экстравагантна, ведь они встретили Бокера в Эрдарии, а Вика и вовсе увидела его здесь — в их мире. И тем не менее, красноволосая девочка держалась превосходно, не подавая виду.

— Как же я рад видеть вас, дорогие мои друзья! — расплывшись в улыбке, проговорил Бокер Фитч и обнажил десятки белоснежных мелких зубов. — Подумать только, целый год миновал! Как же вы все выросли, как же окрепли!

— И мы рады видеться вас, кастелян Фитч, — ответила Варя. — Особенно радостно встретить вас здесь, дома.

— Господин Фитч теперь не кастелян, — поправил Агор Аркануа. — Нынче он повышен до генерала, носит должность главнокомандующего объединенной повстанческой армией западной Эрдарии. А также получил титул барона и теперь возглавляет Старгерские земли Смежного удела.

— Полно, князь Аркануа, — похлопав по плечу Агора, снисходительно проговорил доротей. — Сейчас эти регалии не имеют значения, особенно когда мы так далеко от Эрдарии. Для меня честь возглавлять армию, лояльную лорду Виталику, а также владеть землями на территории его удела. Но я никогда не позволю себе зазнаться, ибо память о том, где я был, кем я был, и кем бы я теперь стал, не повстречай я его высокопревосходительство, крепко сидит у меня в голове. Но пройдемте внутрь, прошу, — он распахнул двери особняка. — Разве это прилично, держать старых друзей у порога?

Они вошли в дом, внутреннее убранство которого разительно контрастировало с внешним его видом. Здесь было чисто, стоял приятный запах, мраморный пол блестел, а люстры светили мягким теплым светом. Шторы были из красного бархата, длинный стол в гостиной был засерверован на семь персон, а у входа ждали слуги — всего шесть человек, все в черных фраках, рубашки их были накрахмалены, а на запястьях виднелись белоснежные полотенца. Все они, поняв, что гости уже подоспели, начали суетиться и готовиться к ужину. Дядя Игорь без особых церемоний прошел во главу стола и уселся, вальяжно раскинувшись на резном стуле, обшитом золотыми нитками. Остальные расселись кто-куда, жадно изучая убранство этого загадочного особняка.

— Где мы находимся? — спросил Васька.

— В моей загородной резиденции, — ответил дядя Игорь. — Это особенное место, особняк состоит из предметов, которые попали сюда из разных миров. За этой дверью, например, — он кивнул в сторону двустворчатой двери из красного дерева, — оружейная комната. Там я храню оружие и доспехи из моей коллекции. Не малую часть из них составляет утварь, которая попала туда из Эрдарии.

— А можно посмотреть? — в глазах Васьки вспыхнул огонь.

— Можно, — пожал плечами дядя Игорь и Васька уже успел подняться со стула. — Но тогда мне придется тебя убить.

Вася замер в исступлении, не до конца поняв шутит ли он или же говорит взаправду. Игорь же более ничего не ответил, так и оставив Васю в недоумении.

— А это кто? — спросила Варя, взяв с камина фотографию в круглой каменной рамке. На фото был изображен юноша лет пятнадцати — статный, с прямой осанкой, в темном костюме с галстуком. Волосы его были коротко острижены, взгляд тяжел и пронзителен. Варя пристально ее разглядывала, пока не встретилась взглядом с дядей Игорем, который смотрел на нее с дикой печалью в глазах.

— Это мой сын, Гриша, — ответил наконец, дядя Игорь. — Его больше нет с нами. Он погиб.

— Простите, я… — Варя поставила фотографию на место, затушевавшись.

— Ничего, Это было давно. Очень давно, — с печалью в голосе, ответил Игорь. — Прошу вас, барон Фитч, начинайте.

— Итак, дорогие друзья, — наполняя хрустальный бокал, торжественно проговорил доротей. — Я очень рад снова видеть вас здесь, — он обвел взглядом всех присутствующих, остановившись на Вере. Она, не выдержав этого взора, отвела глаза в сторону. Вероятно и Бокер Фитч не особенно ждал ее среди прочих, ведь он любил лорда Виталика, а она сыграла роковую роль в его судьбе. Доротей продолжил. — Каждый из вас, разве что кроме юной леди, которой только еще предстоит посетить Эрдарию, уже успел внести свой вклад в судьбу нашего мира. И сегодня я пришел к вам посланием от своего хозяина — его высокопревосходительства лорда Виталика Альдергардского, который отправил меня сюда за помощью. Он нуждается в вас, друзья. Эрдария нуждается в вас и раз уж вы здесь, смею предположить, что вы приняли это приглашение и готовы отправиться в путь. Миновал целый год — продолжительный отрезок времени, за которое наше королевство сильно изменилось. Позвольте, прежде чем принесут яства, я введу вас в курс событий, ибо всем вам, как мне видится, лучше подходить к делу подготовленными и осведомленными. Скажу откровенно — нашу Эрдарию объяли темные времена. Хотел бы начать с тех событий, что развернулись у Прохода близ фермы Бальбух, когда мэтр Виссенор и Витя провернули свою подлую операцию. Вася и Варя силой магии были отправлены в Проход, архимага Фальтимира постигла смерть от рук Вити, а мне же… Мне удалось бежать в тот час, когда Витя исполнял свое злодеяние. Я скрылся в чаще, прекрасно ориентируясь в Аркарском лесу, а потом затаился на ферме, выжидая когда за мной придут. Но никто не явился. У мэтра Виссенора и Вити были куда боле важные дела, чем преследование кастеляна западной фермы Бальбух. Оба они, опасаясь мести Ордена Шестерых, отбыли в Хаакарию на величественном фрегате «Кровавый Дрифорг», где, по нашим сведениям, находятся и по сей день. Глава Ордена, архимаг Гальвадор из Орвендерра собрал отряд из могущественных волшебников, призванных отправиться в Хаакарию и уничтожить Витю, равно как и его учителя — мэтра Виссенора. Но лорд Виталик выступил против такого решения, ведь Витя — его кузен и мой хозяин все еще надеется воззвать его рассудку. Он предложил мирный путь и пообещал воздействовать на своего родственника, не прибегая к радикальным мерам. На этой почве пути Ордена Шестерых и лояльных лорду Виталику сил разошлись. Мэтр Гальвадор все же отправил отряд в Хаакарию, вопреки мольбам лорда Виталика и теперь группа могущественных волшебников во главе с леди Эвенгиль из Аргаменота, рыщет во враждебных землях. Задача у них одна — найти и убить мага смерти, а вместе с ним и всех его сподвижников, членов Гильдии Бальтомора. Мэтр Гальвадор считает Витю самой большой опасностью для Эрдарии. Он уверен, что если не уничтожить его сейчас, в будущем он ввергнет мир в Хаос и не будет в целом свете человека, способного противостоять его мощи.

— Простите, генерал Фитч, — тихо вступила в монолог Варя и доротей вопросительно поглядел на нее. — Отряд, посланный мэтром Гальвадором, все еще ищет Витю?

— Маги отправились в Хаакарию два месяца назад, — ответил Бокер Фитч. — Как только до них дошла информация, что Витя находится там. Больше вестей о них мы не получали. Полагаю, что если бы они настигли его, об этом стало бы известно… Но позвольте мне продолжить, — начали подавать блюда. Прислуга заносила в зал один поднос за другим и Вере показалось, что они попали на настоящий пир. Здесь были куропатки и пряный картофель, утка в черничном соусе, овощи и фрукты, разноцветные напитки, яркие специи, пахучие соусы. Все это пахло так, что даже те, кто не были голодны, не смогли удержаться. Слуги все подносили и подносили блюда, а Бокер Фитч тем временем продолжал. — Между тем, Горебор Ярберский укрепил свое влияние в Эрдарии. Континент заполонили галапаксы, обосновавшиеся преимущественно в Восточном уделе и Королевских Землях. Лорд Дунгард, хозяин Севера, заключил с королем пакт о нейтралитете, в котором говорится, что Север и Эрдария ведут раздельную политику и не вмешиваются в дела друг друга. Однако оба они — и король Горебор Ярберский и лорд Скальд Дунгард понимают — война неизбежна и как только настанет подходящий момент, одна из сторон нанесет удар. Хозяина Севера не устраивает положение дел, он осознает, что галапаксы, заселяющие Эрдарию, уже смотрят в сторону его владений и если раньше он смеялся над ними, то теперь Дунгард понимает — численность захватчиков велика даже для армии Севера. Договоренность с северным лордом, достигнутая год назад, все еще в силе — он ждет сигнала от лорда Виталика, который должен сплотить великанов и крастов в борьбе против узурпатора. С этим у нас пока проблемы — что лорд Дамдар, что лорд Кшасс чувствуют себя спокойно под присягой новому королю. Горебор не заселяет их земли галапаксами, не притесняет малые расы в их уделах и такая ситуация устраивает их обоих — лояльностью они платят за покой. Горебор не слывет гениальностью в тактике, но политику он ведет сдержанную, грамотную, так что в советниках у него состоят большие умы — чего только стоит верховный резидент Шлакисс Шасс. Сам же лорд Виталик отправился на запад, за Пучинное море, чтобы собрать армию наемников из числа вельгерхорцев, которые по его замыслу помогут отвоевать трон у Горебора. В случае победы хозяин пообещал этому малому, но честному народу, Восточный удел. Вскоре он должен вернуться в Эрдарию в сопровождении двадцати тысяч наемников, которые будут сражаться на нашей стороне ради собственного будущего в Эрдарии. Битва будет жестокой, битва будет суровой, но у нас есть шанс выйти из этой войны победителями. Лорд Виталик отправил меня за вами, ибо он уповает на вас и верит в то, что только вы сможете справиться с задачами, которые он на вас возлагает.

— Генерал Фитч, — вступил в разговор Агор Аркануа, — вы поведали нам обо всем, что происходит в Эрдарии, но обошли стороной мои земли — Лотунный удел. Я провел здесь целый год и не было дня, чтобы я не думал о моем народе… Какие новости приносит ветер с южных островов?

Бокер Фитч опустил взор, а потом как-то виновато покосился на князя исподлобья.

— Лотунный удел остался без лорда, — тихо проговорил доротей. — Ваш отец, лорд Галиор Аркануа, был убит…

На лицо Агора Аркануа упала тень, он побледнел, стиснул зубы, но не опустил глаз, держа высоко подбородок, лишь послышался скрип его зубов в мрачной тишине. Вера дрогнула, едва сдержала слезы, сжимая в кулаке салфетку.

— Расскажите же, будьте любезны, что с ним случилось, — сдерживаясь, выпалил Агор и почесал подбородок. — Он погиб в море? В бою?

— Лорда Аркануа убил Хорес Ярберский, пробравшись к нему в покои ночью, — вздохнув, ответил Бокер Фитч. — Он перерезал вашему отцу горло и оставил записку, в которой говорилось о том, что это сделано в отместку за то, что вы убили спящим его отца, лорда Торинэра.

— В собственной постели… — тихо проговорил князь. — Да еще и… Что еще было в той записке?

— Лорд Хорес Ярберский написал о том, между вами имеются нерешенные вопросы, — ответил генерал. — А именно — дуэль, с которой вы сбежали вместе с его невестой. Простите… Это лишь выдержка из его письма.

— Что ж, — после небольшой паузы, проговорил Агор Аркануа, глубоко вздохнув. — Кровь за кровь… Я забрал твоего родителя, Хорес, ты отнял моего. Значит и у меня в Эрдарии есть незавершенная миссия. Траур по отцу уже прошел?

— Да, — кивнул Бокер Фитч. — Лорды Аркануа и Виталик должны были отправиться в Эорос за подмогой вместе. Мой хозяин держал траур тринадцать дней, а потом снарядил экспедицию и отбыл.

— Кто же сейчас ведет дела в Лотунном уделе?

— Ваша матушка, леди Фиорта, — сказал доротей. — Все ждут вашего возвращения, князь Аркануа, ибо Лотунный удел один из немногих оплотов в Эрдарии, куда все еще не пал взор Горебора Ярберского.

— Наш флот для него — смерть, — отрезал Агор Аркануа. — Даже глупец Горебор понимает, что не стоит соваться к нам со своими дряхлыми ладьями.

— Боюсь, что вскоре Горебор Ярберский обратит внимание и на острова, — вставил Бокер Фитч. — Из Хаакарии прибывают корабли, правят ими умные мореплаватели и боевые капитаны, знавшие битвы. Флот Лотунного удела могуч, но кораблей, которые выделяет на помощь Горебору император Аршахасс, будет в десять раз больше.

Агор Аркануа не проронил более ни слова. Он расплылся в кресле, умолк и погрузился в собственные думы, не обращая более внимание ни на кого.

— Скоро мы отправимся в Эрдарию, — проговорил, выдержав почтенную паузу, Бокер Фитч. — По задумке лорда Виталика у каждого из вас будет важная миссия, удача в завершении которой, поспособствует благополучному исходу войны. Князь Аркануа вернется в Лотунный удел, где ему предстоит заняться подготовкой флота.

— Я и сам прекрасно это знаю, — ответил Агор Аркануа. — И без ваших задач и указаний, я бы поступил именно так. И раз уж мой отец мертв, я теперь лорд Аркануа. Прошу об этом впредь не памятовать.

— Конечно, — кивнул генерал. — Простите мои упущения, лорд Аркануа, — и Бокер Фитч переключился на Варю. — Мы надеемся на поддержку энндериан в этой войне. Обитатели Аркарского леса уже выразили лояльность и готовы выступать на стороне лорда Виталика, памятуя о данном некогда обещании. Но энндериане Златолесья, самая многочисленная популяция этого народа, все еще придерживаются нейтралитета и тебе, Варя, нужно будет убедить их примкнуть к армии лорда Виталика. Златолесье расположено на территории Тшевого удела, где главенствует лорд Кшас — некогда он выражал готовность сплотиться против Горебора Ярберского, однако теперь он, как и лорд Дамдар, хозяин удела Гилгул, выразили лояльность королю Горебору. Если энндериане Златолесья пойдут за Виталиком Альдергардским, за ним пойдут и лорды Кшас и Дамдар. Тебе, Варя, предстоит в полной мере воспользоваться своим Предназначением, чтобы разрешить эту задачу. Вася, — генерал Фитч перевел взгляд на Ваську, — мы отправимся в Смежный удел, где бушует гражданская война. Нам предстоит отвоевать восточную часть удела у ставленников узурпатора, которые медленно продвигаются на запад, захватывая наши территории. Нам нужно расчистить земли, подготовить Серединный тракт для лорда Виталика, который, аккурат после возвращения в Эрдарию, вместе с новой армией двинется на восток, в столицу. Задача не из простых — вот уже год Смежный удел охвачен пламенем. Бароны ссорятся, люди не знают, что их ждет дальше. Крестьяне оставили поля, взявшись за вилы и факелы, но вечной битвой сыт не будешь и терпение подданных лорда Виталика на исходе. Я хоть и генерал теперь, но битв видал не много и мне нужен рядом прославленный воин, который своими действиями будет придавать силы нашим союзникам. Готов ли ты к этой миссии, Вася?

— Готов, — кивнул он в ответ, — жду, не дождусь, когда возьмусь за дело.

— Что ж, — качнул головой доротей, — остается последний член команды, — и он повернулся в сторону Вики, которая внимательно слушала все, что до этого говорил генерал. — Лорд Виталик рассказывал о вас…

— Как он мог обо мне рассказывать, если я о нем даже не слышала? — развела руками девушка с красными волосами, прервав доротея. — Лорд… У меня в знакомых отродясь лордов не бывало.

— Спешу вас заверить, что в Эрдарии о вас знают, — улыбнулся Бокер Фитч. — Некоторые с нетерпением ждут, когда вы появитесь там, иные — и вовсе хотели бы, чтобы вы навсегда оставались за ее пределами. Вам предстоит не менее ответственная задача, Вика… Вместе с магом Алларихаром из Сладдеры, который является другом лорда Виталика, вы отправитесь в Хаакарию, чтобы не дать отряду, посланному Орденом Шестерых, уничтожить Витю.

— Постой, постой, Чубака, — покачала головой Вика. Вера снова прикрыла рот ладонью от возмущения, Васька прыснул, равно как и дядя Игорь. Варя от такого обращения покраснела, но Бокер Фитч, кажется, не особенно обратил на столь колкое прозвище внимание. — Я поняла, что в прошлый раз, когда вы все попали в эту Эрдарию, с вами был какой-то задрот по имени Витя, который стал великим темным магом…

— Магом смерти.

— Не важно, — отмахнулась Вика. — Фэнтези меня всегда раздражало, так что спрос не велик. В общем, этого мага смерти ищут другие могущественные маги из какого-то Ордена, чтобы убить… Ищут уже несколько месяцев, но без особых успехов. А я, девка из приюта, по вашему должна отправиться по его следу вместе с каким-то Аллахом… С каким-то волшебником, чтобы не дать этим магам убить вашего задрота?

— Все верно, — кивнул Бокер Фитч. — Более или менее.

— А у тебя точно со зрением порядок? — поморщилась Вика. — Мне кажется, ты меня перепутал с кем-то.

— Нет, Вика, ты именно та, кто нам нужен, — спокойно ответил доротей. — И теперь, зная что тебе предстоит, готова ли ты отправиться в Эрдарию вместе с нами?

— Я готова отправиться куда угодно, лишь бы не в приют, — развела руками она. — Хоть мне ничего не понятно, и меня настораживает вся эта ваша суета, я, конечно же, поеду в Эрдарию. Любопытно, во что вся эта затея выльется. Когда мы отправляемся?

Глава 4

— Мэтр, необходимости приезжать сюда лично не было, — заверял Альдар, сидя в карете напротив Вити. Он был облачен в черную атласную робу, на шее его висел защитный амулет из золота, а в руках маг теребил короткий жезл с наконечником на котором красовался огненный камень арголл — излюбленный материал боевых магов для усиления своих артефактов. Возле его приплюснутого носа виднелась россыпь веснушек, Альдар был лыс и бледен, а беглый его взгляд говорил лишь о его непрекращающемся волнении. Крупного, плечистого, его вполне можно было спутать с головорезом, какие промышляют на базарах Шагасса и Альдар весьма умело пользовался особенностями своей внешности в определенных кругах. — Я сам проверил этот аймак — прочесал все с севера на юг.

— Что ж, проверю и я, — задумчиво и совершенно спокойно ответил Витя, глядя в окно из кареты, которая двигалась на юг от Шагасса, в сторону Варшараха. Витя выглядел болезненно худощавым — щеки его впали, под глазами виднелись синие круги, а лицо — каменное и белое приобрело суровые черты, присущие тем, кто пошел по сложному пути. Лицо его отражало задумчивость и озабоченность, как будто Витю одолевали все вопросы мира одновременно. Он был бледен, редко выходил на солнце, предпочитая жаркие дни коротать в своей келье. Темные волосы его отросли, закрывая уши, они падали на плечи, покрытые черной робой и вся эта чернь — чернь его волос и его одеяния сильно контрастировала с его мертвенно-бледным лицом.

— Не доверяете мне… — вздохнув, с обидой проговорил Альдар и осекся, а затем опустил глаза. Витя медленно перевел на него свой взор и принялся пристально глядеть — с каким-то диким призрением, внушающем лишь смятение и ужас.

— Не доверяю, — наконец сказал он, также спокойно и холодно. — Ни тебе, ни кому бы то ни было. И обиды твои говорят лишь о том, что тебе еще далеко до титула, Альдар. Ты — боевой маг и способности твои в боевой магии меня восхищают, но маг, это не только тот, кто может крушить все вокруг огнем и метать молнии. Если тебе достаточно этого — пойдешь в пехоту, когда настанет Роковой час — будешь стоять в ряду с такими же рядовыми колдунами, которых генералы отправят на передовую. Но ты здесь, подле меня, я поручаю тебе важные задачи, возлагая надежды на тебя, и все ради чего? Чтобы лицезреть твои обиды? Такой помощник мне не нужен…

— Простите, мэтр! — взмолился Альдар, принявшись качать головой. Здоровяк затрясся, лоб его покрылся потом. — Я сказал это сгоряча… Не подумав. Я знаю, что порой веду себя недостойно, и я готов нести наказание за все свои ошибки. Но прошу — не отсылайте меня, ведь я не вижу для себя иной службы, кроме как рядом с вами.

— Я знаю тебя, Альдар, — вздохнув, медленно проговорил Витя. — Знаю слишком хорошо. Твой характер, твои повадки и возможности. Ты служишь мне из страха, это я тоже знаю и не стоит убеждать меня в обратном. В этом страхе кроется крупица уважения и еще немного почтения, но этого недостаточно. Мне нужна безоговорочная преданность. Я хочу, чтобы ты был предан мне так, что любая собака, боготворящая своего хозяина, будет завидовать. Эта преданность перекроет все твои недостатки и позволит мне смотреть на тебя не как на жалкого червя, но как на того, кто однажды сыграет важную роль в моей судьбе, равно как и в судьбе этого мира.

— Я… я… — Альдар заикался, он стиснул челюсть, а на глазах его навернулись слезы. — Я предан вам, мэтр. Я отдам все, я пожертвую всем… И даже жизнью… Клянусь.

— Посмотрим… Жизнь не всегда самое ценное, что у нас есть, — Витя снова уставился в окно, за которым мелькали унылые пейзажи безжизненной серой степи. — А пока я перепроверю за тобой, ибо у меня есть информация, которая позволяет мне полагать, что ты сделал свою работу не до конца.

Аймак Варшарах расположился в самом центре Хаакарской Империи, между Хаавиром, императорскими территориями со столицей Шагасс и пустыней Аасхартой на юге. Интерес к этому аймаку Витя испытывал уже давно, ведь по данным, которые поступали к нему от разведчиков из Гильдии Бальтомора, именно в этих краях затеряна одна из трех частей посоха Гориана Бальтомора, поисками которых занималась Гильдия весь последний год. Штаб Гильдии, возглавлял которую мэтр Виссенор, расположился в столице Империи — Шагассе, неподалеку от императорского дворца, который носил имя Ярый Чертог. Оттуда члены Гильдии, сеть которой простиралась на всю территорию Хаакарии, вели свою деятельность — вербовали кандидатов, обучали их магии, отправляли магов на задания, координировали действия ячеек в прочих аймаках империи. Витя входил в Высший Совет Гильдии, где состояли шесть волшебников, в том числе и сам Виссенор из Сладдеры, а также мэтр Кархашшар, придворный волшебник императорского двора, леди Арганиэль — правая рука Виссенора, боевой маг Шаваисс и брат Виссенора — маг смерти Алларихар из Сладдеры. Последнего Витя никогда не видел, он нес службу в Эрдарии, являясь советником короля Горебора Ярберского, однако имя его часто упоминалось не только на встречах членов Гильдии, но и в тех местах, где мага смерти никто никогда не встречал.

Главной целью Гильдии было возрождение великого мага смерти, Гориана Бальтомора, дух которого заперт в обелиске в Белом Лесу на севере Эрдарии. Именно там триста лет назад развернулась так называемая Битва Хаоса и Порядка, в которой столкнулись могущественные волшебники Эрдарии и именно в этом месте Архимаг Гальвадор из Орвендерра, глава Ордена Шестерых, нанес Гориану Бальтомору поражение. По легенде маги возвели на месте падения колдуна Черный Обелиск в знак памяти о тех временах, но мэтр Виссенор утверждал, что в сердце обелиска заточен дух Гориана Бальтомора, уничтожить которого не по силам даже самому могущественному волшебнику. Этот дух пылает внутри каменного склепа мятежным пламенем и ожидает, когда его освободят верные последователи. Для возрождения Гориана Бальтомора требуется две вещи: посох мага смерти — Эвериаль, с помощью которого возможно вскрыть обелиск; и тело, куда переселится дух мага смерти после освобождения. Что касается второго пункта — тело должен предоставить брат мэтра Виссенора, Алларихар, который подходит для этой процедуры по всем требованиям, но вот посох… Посох Гориана Бальтомора — самый могущественный артефакт на свете. Десять лет великий маг смерти собирал его по частям, вкладывал в него древние заклинания и знания, добываемые на разных континентах. Ему не хватило лишь единственного компонента, чтобы собрать сей великий артефакт — навершия из редчайшего камня филианит. Гориан Бальтомор вместе со своими последователями направлялся на Север, ибо по его сведениям, именно там, во льдах Остгариардских фьордов был захоронен последний подобный камень в мире. Но маг смерти встретил сопротивление в виде Ордена Шестерых и был убит в Дунголдаре, так и не дойдя до цели. Кто знает, как бы повернулась судьба, если бы маг смерти завершил свою миссию и нашел последнюю часть артефакта?

Магической науке известны шесть кругов заклинаний — от первого с простейшими чарами, творить которые могут новички магических академий и даже некоторые самоучки, до шестого — невероятной силы магия, способная изменять материю и наносить непоправимый урон. С посохом Эвериаль умелый волшебник мог сотворить заклинание седьмого уровня — такие чары способны даже вернуть к жизни умерших. Мэтр Гальвадор знал это и поэтому приказал разделить посох на три части — нижняя его часть хранилась в Хэльдергоре, в штабе Ордена Шестерых и хранителем ее долгое время был архимаг Виссенор, но мэтр выкрал ее, когда его изгнали из Ордена и теперь эта часть посоха была у него. Верхняя часть Эвериаля находилась в Орвендере — родной земле мэтра Гальвадора, куда он отправил ее, чтобы надежно спрятать среди тех, кому он доверяет. Навершие из филианита так и не было найдено, но мэтр Виссенор поведал Вите, о том, что леди Эвенгиль из Аргаменота, которая возглавляла экспедицию на Север, занималась там поисками этого камня. По его информации найти филианит ей так и не удалось. Средняя же часть Эвериаля по сведениям мэтра Виссенора спрятана в Хаакарии, куда она была отправлена с мореплавателями сразу после битвы Хаоса и Порядка. В имперских землях эта часть посоха затерялась, однако теперь Витя напал на след столь важной части артефакта, поискам которой он посвятил почти год.

— На севере Варшараха, недалеко от города Кар, есть рынок, куда стекаются товары со всего света, — говорил разведчик Арви, человек из Горенхайка, с раннего детства живущий в Хаакарии. Это был один из лучших разведчиков в Гильдии Бальтомора. Он превосходно знал земли империи, был исполнительным, владел искусством тихого перемещения, знал грамоту, фехтование и отлично ездил верхом. Витя быстро понял, что именно Арви станет для него личным соглядатаем и как только он вошел в Высший Совет Гильдии, приблизить к себе Арви не составило труда. С тех пор разведчик неустанно шерстил по землям Хаакарии в поисках утерянной части посоха Эвериаль. — Рынок называется Собачьим, — продолжал Арви, — все отребье, весь сброд, который только можно представить, обитает в этих местах. Там можно купить все что угодно и даже кого угодно, лишь бы деньги были… Главный в этом месте некий Хори Харш Младший, наполовину галапакс, наполовину человек. Так его все называют — ни одно колечко, ни один меч или лошадь не поступят в продажу на Собачьем рынке без его ведома. Я навел справки — Хори Харш Младший выходец из бедняков, все детство прожил в районах для бедноты, где обитают бездомные и преступники. А потом он быстро поднялся по карьерной лестнице, на каждой ступени которой таких как он ждет либо смерть, либо рывок наверх. Таких рывков у него были сотни — и то, чего он достиг, можно называть удачей или же чем-то более значимым, никто уже теперь не скажет. Ясно одно — Хори Харш Младший теперь руководит самым крупным рынком в Хаакарии, а быть может, и в целом свете, а авторитет его непреклонен. Скажу больше, сам великий бек Варшараха, Корх Халашшас относится к нему с уважением и, как мне удалось узнать, даже побаивается его. У Хори Харша Младшего в распоряжении целая армия — бродяги, дорожные бандиты, вымогатели, грабители караванов… Весь преступный мир Империи у него под ногтем — он помогает кланам деньгами, а взамен по одному только зову они бросят все свои силы к нему на помощь.

Витя внимательно слушал рассказ Арви, сидя на просторной террасе, с которой открывался вид на белоснежный дворец Императора Хаакарии Аршахасса Ар-Ваисса с позолоченными куполами, стремящимися в голубое безоблачное небо. На следующий день он отправил на Собачий рынок Альдара с несколькими помощниками — вылазка эта была скорее пробной, разведывательной, чтобы обзавестись полезной информацией. Витя знал, что доверять столь важную задачу Альдару нельзя, поэтому он ничего не сказал о том, что ему стало известно от Арви. А теперь он отправился в Варшарах лично, чтобы навестить хозяина Собачьего рынка и забрать у него то, что принадлежит последователям Гориана Бальтомора.

Собачий рынок располагался на севере аймака и был выстроен в безлюдной серой пустыне — тысячи лавок, лотков, павильонов и шатров, десятки тысяч посетителей ежедневно, нескончаемый шум и галдеж, вечно летающий в воздухе песок и палящее солнце — вот чем был Событии рынок. Здесь стояла ругань и звон монет, здесь бродили бездомные и богачи, запах гнили смешался с запахом жареного мяса, лай собак затмевал игру на музыкальных инструментах.

Карета, в которой были Витя и Альдар, въехала на рынок через центральный вход так, что внушительного виду экипаж могли видеть все — начиная от простых посетителей, заканчивая теми, кто был ушами и глазами Хори Харша Младшего. Галапаксы, коих на рынке было большинство, с недовольством расступались в стороны, уступая место запряженной двумя чёрными жеребцами карете, продвигающейся по центральной артерии рынка. Некоторые выказывали недовольство, выкрикивали бранности и грозились пожаловаться, но кучер стоически глядел прямо и изредка подхлестывал жеребцов, продвигаясь вглубь, в гущу толпы. Торговцы, завидев богатый экипаж, предлагали товары, выкрикивая нараспев: «Карты Хаакарии! Всего по двадцать шассов», «Обереги за три хашши! Обереги от магии!», «Доспехи на любого воина — сталь, кольчуга, шлемы, щиты!», «Подковы, подковы!», «Забирай подсвечники! Два отдаю за цену одного!». Голоса их на галапакском наречии шаваарс шуршали, шипели, перебивали друг друга, торговцы успевали браниться между собой, прикрикивать на учеников. Некоторые даже бежали за каретой, вытягивая перед собой товары. Витя с неохотой провожал их взглядом, равнодушно поглядывая в окно. За год он успел выучить шаваарс, познав его в совершенстве. Он достиг куда больших успехов на этом поприще, чем Альдар и другие маги, прибывшие в империю из Эрдарии вместе с ним, и наречие это ему не пришлось по нраву. Грубый, как будто змеиный язык, всякий раз при произношении вызывал у него неприятные ощущения и это при том, что большую часть времени здесь, в Хаакарии, он говорил именно на шаваарсе.

Вскоре карета свернула за поворот и показалась саманная лачуга с соломенной крышей, стоявшая в отдалении от торговых рядов. Еще мгновение назад вокруг стояли крики и суета, а теперь они попали в совершенно странный тенистый дворик — какие-то галапаксы с оголенными торсами играли в кости под сливовым деревом, женщина вывешивала белье на веревки, а дети-галапаксы носились друг за другом по двору с визгами. Два охранника, что стояли у входа в лачугу, оживились при виде кареты, напряглись. Кучер натянул поводья и Витя неспешно покинул экипаж, ступив ногой в красных бархатных башмаках на безжизненную глиняную землю. Суета во дворе стихла, женщина с бельем в руках замерла и даже игроки в кости принялись с вниманием изучать нежданного гостя в черной атласной робе. Витя вольно огляделся по сторонам, а затем, когда карету покинул и Альдар, направился ко входу в хижину. Двое галапаксов у двери в кожаных доспехах схватились за эфесы своих ятаганов.

— Спокойнее, — тихо проговорил Витя на шаваарсе, встав напротив, — я пришел к Хори Харшу Младшему и если вы будете вести себя благоразумно, никто сегодня в этой грязной дыре не пострадает.

— Знаешь ли ты, человек, чем может тебе обернуться такая дерзость? — сделав, шаг навстречу, выпалил галапакс.

— Я скажу всего один раз, — также непоколебимо, проговорил Витя, — сейчас я зайду в эту халупу и поговорю с Хори Харшем и будете ли вы живы в тот момент, когда я переступлю этот порог, или мертвы, зависит только от вас.

— Я принесу твой язык Хори на блюде! — выкрикнул галапакс и схватился за ятаган, но послышался скрип, ставни на окнах отворились и показалось бледное лицо с желтыми круглыми глазами. Лицо это было почти белым, а на лбу, щеках и шее виднелись давно затянувшиеся шрамы, которые некогда были весьма даже глубокими. Волос на лице не было — ни бровей, ни ресниц, ни растительности, оно было слегка вытянутым, как у галапаксов, но с виду лицо напоминало больше человеческое.

— Что тут происходит, братья? — спросил Хори Харш. Голос его был тих и мягок, слова выходили из его уст точно вода, неспешно текущая по речке. — Я только собрался вздремнуть, взял в руки прекрасную книгу и тут раздались эти волнительные возгласы. Рядом с моим домом, ну куда это годится?

— Хори, тут какой-то душевно больной явился, — один из галапаксов указал на Витю ятаганом. — Хочет к тебе… Я ведь его прямо тут сейчас уработаю…

Хори Харш Младший с неохотой перевел взгляд на Витю и сделал вид как будто только что его заметил. Он какое-то время внимательно его изучал, разглядывая на правах хозяина, а потом проговорил:

— Если хочет, пускай проходит, — равнодушно ответил Хори Харш и зевнул, прикрывая рот ладонью, а затем он скрылся в хижине, захлопнув за собой ставни.

Галапаксы переглянулись в недоумении и расступились перед входом, а Витя, бросив Альдару: «Жди здесь», прошел внутрь хижины. Витал запах вареного лука и кожи, в коридоре стояла детская деревянная люлька, в которой мирно спал младенец-галапакс. По пути в зал, где ожидал Хори Харш, Витя бросил взгляд в кухню: две женщины — пожилая лет шестидесяти и молодая — лет тридцати, готовили что-то, помешивая кипящую жижу в огромном металлическом чане. Женщины тихо переговаривались между собой и не обратили на нежданного гостя внимания. Витя вошел в зал — небольшое помещение с одним окном, которое было закрыто на ставни. Царил мрак, пахло пылью, на кровати вальяжно полулежал Хори Харш в ярко-красном бархатном халате, держа в руках деревянную кружку с какой-то желтой издающей тепло жидкостью.

— Ну, вот и маг смерти пожаловал, — тихо сказал хозяин и отпил из кружки, довольно причмокивая.

— Значит, ты меня ждал… — рассматривая скромное убранство, проговорил Витя. Предложения присесть не последовало и он остался стоять у входа, морщась от ярких лучей, попадающих ему на лицо из щелей.

— Жду я только свою жену, когда она задерживается на базаре. Остальные приходят сами. Вот и ты — сам пришел и о приходе твоем я был осведомлен, как и обо всем, что здесь происходило, происходит или будет происходить. Тебя уже давно ищут и рано или поздно пути таких ищущих приводят в мой дом.

— И кому я столь интересен? — спросил Витя.

— Люди из Эрдарии, — пожал плечами Хори Харш и отхлебнул жидкости из кружки. — Маги. Рыжеволосая женщина и с ней еще двое.

— Леди Эвенгиль… — задумчиво и едва слышно проговорил Витя. — И что же ты им выдал?

— Выдал? — прыснул Хори Харш. — Я что, по-твоему, на допросе был? Или я доносчик какой-то? Ты бросаешься такими словами, словно ставишь меня ниже этих людей, к тому же, я и знать и не знал о твоем существовании… Эти люди разыскивают тебя, маг смерти, и намерения у них явно не дружественные.

— С ними я разберусь, — сказал Витя, — это не твоя головная боль…

— Вот теперь ты уже указываешь мне на то что является моей головной болью, а что нет, — как будто с сожалением вздохнул Хори Харш. — Кто наделил тебя таким правом?

Витя усмехнулся и прошелся по комнате, глядя как в лучах солнца играют тысячи пылинок. Жил хозяин подпольного мира Хаакарии скромно, но убранство его комнаты составляли древние и редкие предметы — кресла, шкафы, сундуки, часы. На Собачий рынок стекался антиквариат со всех концов света и Хори Харш, судя по всему, не брезговал обставлять свое жилище особенно понравившимися ему экземплярами.

— Я явился в эту мерзкую дыру, торговец, чтобы обсудить вопросы иного толку, — резко сказал Витя, остановившись напротив хозяина. — И пришел я сюда лично лишь потому, что я наслышан о твоем авторитете и влиянии. Но я — маг смерти, а ты — всего лишь самая большая крыса на помойке, которая почему-то возомнила себя хозяином мира. Я знаю, что у тебя хранится часть артефакта, которую ищет Гильдия Бальтомора и эту часть я сегодня заберу с собой — по хорошему, если у тебя есть хоть немного мудрости, или же по плохому — в таком случае мне придется уничтожить это убогое место под корень — вместе со всеми его обитателями, а сделать я это, поверь на слово, могу за одно мгновение.

— Ну вот, — усмехнулся в ответ Хори Харш Младший, — очередные угрозы… Сколько их было на моей памяти? Сотня? Тысяча? Да все и не упомнить… Были угрозы, адресованные от самого Императора, — он прыснул, — но и они остались лишь словами, которые растворились в воздухе и теперь покоятся где-то в глубинах моих воспоминаний. Вместо диалога, вместо высшего проявления взаимоотношений всех живых существ, ты, маг смерти, пришел в мой дом с угрозами…

— Я пришел за тем, что принадлежит моей Гильдии, — ответил Витя.

— Но ты пришел к торговцу, — прыснул Хори Харш, — как ты сам и выразился… А торговцы не расстаются с товаром, лишь потому что им угрожают. Если бы я так делал, скажи, где бы я теперь был?

— Значит, ты хочешь денег…

— Денег… — нараспев повторил Хори Харш. — Деньги я беру с простых галапаксов и людей. К тому же, они меня теперь мало интересуют. Когда ты доходишь до определенного уровня, жизнь берет резкий разворот и то, что казалось тебе долгие годы единственной в жизни целью, попросту обесценивается. Ты же — маг смерти, — он оглядел Витю с ног до головы. — Разве могу я иметь с тобой дела, во главе угла которых стоят эти жалкие деньги?

— Чего ты в таком случае хочешь?

Хори Харш молчал, глядя перед собой, а потом проговорил:

— Я знаю, какие планы вы строите… Вы — Гильдия Бальтомора, Император Аршахасс и приближенные к вам. Экспансия… Вы нацелены на Эрдарию — туда вечно устремлены ваши взоры… Благодатный край — зеленый, процветающий. Великолепные картины, музыка, архитектура. А еда… Я наслышан про блюда, которые подают в Эрдарии на столы знатных персон. Отсюда, из захолустной провонявшийся Империи вы все смотрите на запад. Я не бывал там. Я вообще нигде не бывал, но некоторые из моих собратьев, кому удалось узреть Эрдарию, восхищались этим королевством. Сейчас многие из них служат там… Кто-то в регулярной армии, кто-то в Королевской канцелярии. Вот и я, — он утих, — хочу побывать там.

— Я это устрою, — сказал Витя с легкостью.

— Но не просто побывать, — добавил Хори Харш Младший и поднял вверх палец. — А осесть. Я хочу получить в Эрдарии баронский титул и земли… Не важно где, лишь бы не на Севере. Это должны быть богатые и процветающие земли, где я разверну родовое поместье и смогу дожить свою жизнь, а потом в этих местах будут жить мои дети, внуки, правнуки…

— Это непростая просьба, — заглянув Хори Харшу в глаза, проговорил Витя.

— Была бы простая, я бы давно стал бароном Эрдарии.

— Скажи, Хори Харш Младший, почему я должен идти тебе навстречу, вместо того, чтобы просто убить тебя и забрать причитающееся? — спросил Витя.

— Причин несколько, — пожал плечами тот. — Во-первых, артефакт не здесь. И найти его без моей подсказки не представляется возможным. Во-вторых, в моих жилах течет кровь, сдобренная амасферой — знакомо ли тебе, маг смерти, сие алхимическое зелье?

— Знакомо, — кивнул Витя. — В малых дозах способно притупить воздействие магии или же нейтрализовать его вовсе. Но у амасферы есть срок действия, а большие дозы способны убить даже дрифорга.

— Все верно, — кивнул Хори Харш. — Но вот незадача — я полукровка… Отец мой был галапаксом, мать — человеком. Таких как я мало — большинство детей от подобных союзов погибает еще в утробе. Еще меньше тех, кого амасфера не способна убить — и я снова оказался в числе этих счастливчиков. Алхимик Элассар, мой давний знакомый, предложил эксперимент — пустить по моей крови амафсеру. Риск был велик — смертельный исход постигал всех его испытуемых, на ком он проводил свои эксперименты ранее. Но я согласился — удача всегда занимала первое место в списке моих лучших друзей. Не подвела она и на этот раз. О, сколько мучений мне пришлось пережить, не успел эксперимент начаться! Но теперь я неподвластен чарам — ни магии смерти, ни любой другой магии. И если уж ты задумаешь проверить это, волшебник, боюсь, что мне придется прирезать тебя прямо под крышей собственного дома, — Хори Харш погладил искривленный клинок длинной в локоть, который лежал подле него. — В противостоянии без магии, шансов у тебя совершенно нет, поверь моему опыту. Ни один боевой маг, бравирующий своими способностями, пожалел о встрече со мной.

Витя с любопытством глядел в эти желтые глаза, пока Хори Харш, раскинувшись на кровати, с упоением вел свой рассказ.

— Я попробую устроить тебе аудиенцию у Императора, — наконец, выпалил Витя.

— Нет, нет, — Хори Харш покачал головой. — Не нужны мне эти аудиенции, избавь. Я и сам могу устроить себе эту аудиенцию. Поговорим и разойдемся, а потом вся шумиха утихнет и все останутся при своих. Тебе же нужен этот артефакт? Принеси указ его императорского величества или кто там в Эрдарии теперь правит, о том, что Хори Харшу Младшему присваивается баронский титул и земли в Эрдарии. В обмен на эту грамоту, я дам тебе деревяшку, что ты ищешь.

Витя молчал какое-то время, размышлял. А затем он бросил грозный взгляд на Хори Харша младшего и покинул его дом. На входе он буркнул Альдару «идем» и они забрались в карету. Экипаж тронулся.

Глава 5

— Скорбная гряда, — говорил мэтр Алларихар указывая на юго-восток. — Двадцать два маяка, которые некогда служили ориентиром для моряков, бороздящих Фиолетовое море. Теперь они служат памятью о том, что некогда здесь, в Эрдарии, все было иначе. Полуразрушенные, опустошенные, эти маяки нынче лишь символы былых эпох… А там, дальше, на юго-восток, раскинулся Лотунный удел, куда теперь держат путь Вера Берсон и лорд Агор Аркануа.

Вика долго вглядывалась в эти монументальные строения, которые великанами возвышались на отвесном обветренном обрыве. Она пока не понимала, как уложить все увиденное в голове, как составить какую-то целостную картину мира и при этом не сойти с ума. Они попали в Эрдарию через так называемый Проход и вышли из недр пещеры в месте, которое тут называли Тшевый Удел — небольшой территории населенной маленькими человечками, крастами. По-началу Вике казалось это какой-то игрой — пещера, странный мохнатый генерал, раса которого называлась доротей, загадочные слова и непонятные фразы. Одна лишь Вика чувствовала себя среди всех в не в своей тарелке — ей все это казалось каким-то фарсом, как будто все играют свои роли, как будто все должно быть именно так. Но она не подавала виду — вела себя так, как будто все должно идти именно подобными образом. Она наплевала на все предосторожности, отбросила вопросы и негодования и позволила себе плыть по течению — иначе неизбежным было бы помутнение рассудка. В конце-концов, когда они вышли из пещеры, Вика в глубине души нарекла себя самым счастливым человеком, ведь ее жизнь резко изменилась за несколько дней, а ведь она всего лишь хотела покинуть этот гребаный приют.

Теперь главной задачей для Вики стало запоминать — нужно было запоминать все — имена, названия, профессии, должности, города. Информация лилась на нее нескончаемым потоком и постепенно все ее негодование и весь восторг, которые захлестывали ее с момента попадания в Проход, сошли на «нет» и первую скрипку теперь играли прагматизм и инстинкты — все, к чему Вика привыкла в своем собственном мире.

У Прохода в Эрдарии их ожидала группа встречающих. Среди них был краст по имени Кшар Хорш, глава какой-то подпольной организации под названием Буревестники. Всего его называли Тень, а он почему-то говорил о себе в третьем лице. Как по Вике, так он был просто карликом с большой головой и раздутым эго, но даже Бокер Фитч, который считался главным в их компашке, относился к этому красту с почтением. Тень тепло приветствовал всех, особенным теплом он одарил толстуху Варю. Они сели вместе в какую-то причудливую круглую телегу и отбыли на юг.

Помимо краста у Прохода также ожидал отряд воинов из Смежного удела — кавалеристы на грациозных скакунах, в белых доспехах, будто древние статуи красовались на поляне. Как только их командир заметил появившегося из пещеры Бокера Фитча, он тут же бросился докладывать генералу о том, что происходит в Смежном уделе. Доротей взобрался на лошадь, Ваське также дали скакуна и они в сопровождении кавалеристов, простившись с остальными, в спешке отправились на северо-запад.

Агора Аркануа встречали его люди с Лотунных островов. Четыре экипажа, охрана и слуги, а возглавлял эту бравую ватагу какой-то местный барон. Молодой лорд и Вера Берсон погрузились в роскошную карету и вереница потянулась к порту города Таншас, чтобы оттуда отправиться на кораблях к островам.

Вику же встречал мэтр Алларихар из Сладдеры — маг смерти, о котором она уже была наслышана. Он был высок и бледен, с черными кудрявыми волосами до плеч. Лицо его имело острые формы — резной подбородок, высокий лоб, острый нос. Маг смерти носил просторный серый кафтан, расстегнутый на груди, широкие штаны, заправленные в алые остроносые сапоги. За поясом его висел нокий кинжал, а наре поблескивал черный амулет. За спиной у Алларихара развивался алый короткий плащ. Взгляд его ярких фиолетовых глаз пал на Вику в тот же миг, когда она вышла из пещеры на свет. Ее тут же пробрало от пяток до макушки, а по телу пробежала дрожь. В тот же миг, ей захотелось отправиться в путь с кем-то другим. На самом деле Вике казалось, что лучше уехать с кем угодно, но только не с магом смерти — пускай даже на острова вместе с избалованной девкой и ее лордом. Но ее миссия в Эрдарии была связана именно с магом смерти. Вика заметила, что воздух как будто накаляется, когда кто-то произносит имя мага смерти — будь то генерал Бокер Фитч или же краст Кшар Хорш. Какая-то странная, пугающая и таинственная энергия окутывала этого человека. Кажется, они боялись его, но Вика страха не чувствовала — страх был ей противен и непонятен. При виде Алларихара в ней пробудилось что-то иное… Наверное, она могла обозначить это ощущение как трепет. Трепет, перед чем-то неизвестным и великим. Но как только Алларихар заговорил, все трепет куда-то испарился — он был с ней вежлив и обходителен. Голос его звучал тихо, как шепот, а говорил он степенно и монотонно, как будто стараясь убаюкать собеседника. И уже в пути, когда они ехали верхом на лошадях по какому-то разбитому тракту на юг, Вика подумала, что этот маг смерти — такой же человек, как и все прочие.

В пути Вика задавалась вопросом, почему именно ей выпала такая странная и непонятная миссия, но говорить с магом смерти она не хотела, а он на разговор и не напрашивался, поэтому так и ехали в молчании. До этого момента Вика ни разу не ездила верхом — у Прохода ей передали поводья бурой кобылы по кличке Кара, а потом все принялись разъезжаться кто куда, не обращая на нее никакого внимания. Ей ничего не оставалось, кроме как взобраться на спину Каре и следовать интуиции, а еще немного подсматривать за тем, как управляется со своей лошадью маг смерти.

Через пару часов пути они остановились и долго глядели на Скорбную гряду, тянущуюся вдоль побережья. Дул соленый ветер, солнце стояло в зените, а Проход давно остался позади. Алларихар, после долгого молчания, вдруг спросил:

— Что ты знаешь о своей миссии?

— Немного, — ответила Вика. — Мне надо найти Витю и вроде как уговорить его…

— Ясно, — не дал ей договорить маг смерти. — Значит, они совсем держат тебя за дурочку.

— О чем это вы говорите?

— Не имеет значения, — покачал головой Алларихар. — Мы с тобой выполняем, пожалуй, самую важную миссию и делаем это не во имя лорда Виталика, или же еще ради каких-то благих целей.

— И что же это за миссия такая? — хмыкнула Вика. — Или это тоже не имеет значения?

— Тебе лишь предстоит узнать об этом, но не теперь, — ответил маг смерти.

— Класс! Иди туда, не знаю куда, сделай то, не знаю что… — Вика развела руками. — Не зря вы все тут жалуетесь, что проигрываете тупому королю. Командование у вас, конечно, на «высшем» уровне. Король, как я слышала, умственно-отсталый, так что можно говорить о вас, если вас разбивает такой правитель?

— Не все так просто, как может показаться на первый взгляд.

— Ну, начинается, — Вика закатила глаза. — Поберегите свою философию для других. Давайте прямо — хотите что-то сказать — говорите, не хотите говорить — молчите. Не нужно напускать тумана важности, мне плевать в принципе, что там вас всех тяготит, плевать мне и на ваши высокие убеждения, потому что у меня и своих убеждений хватает. Я здесь только потому, что это был единственный шанс убежать из прошлой жизни. Остальное — не важно.

— Так ли плоха была твоя прошлая жизнь?

— Достаточно плоха, чтобы я повелась на уговоры волосатого рокера, который поманил меня сказочными замками и небывалыми приключениями.

— Хорошо, — на бледном лице Алларихара растянулась мимолетная улыбка. — Введу тебя в курс дел, чтобы ты имела представление о том, что происходит вокруг тебя. Слушай внимательно, девочка, эта информация пригодится тебе в будущем. Итак, — он глубоко вздохнул. — Официально я служу королю Горебору Первому, являясь его советником. Я доказал его величеству свою преданность и это дорого мне стоило. Теперь меня можно назвать одним из немногих доверенных лиц короля Эрдарии. В то же время я дружу с лордом Виталиком Альдергардским — главным противником короля Горебора Ярберского. Собственно говоря, именно Виталик настоял на том, чтобы я стал королевским советником — он хотел иметь своего человека в окружении Горебора Первого и этим человеком стал я. Это две стороны медали, но это еще не все, — Алларихар понизил голос. — Также я состою в высшем совете Гильдии Бальтомора — тайной организации, целью которой является воскрешение великого мага смерти Гориана Бальтомора. В этой же гильдии состоит и Витя.

— Знаете… — косясь на мага, проговорила Вика.

— Мэтр… — добавил он. — Ко мне можно обращаться «мэтр». Таковы правила общения с магами в Эрдарии.

— Правила… — прыснула Вика. — Так мы будем говорить о правилах? Разве есть в жизни что-то более скучное?

Алларихар задумался и молчал какое-то время, а затем сказал:

— Впрочем, ты можешь называть меня так, как тебе заблагорассудится… — а затем добавил. — Только ты.

— На чьей же вы все-таки стороне? — спросила вдруг Вика. — Лорд Виталик, король Горебор, Гильдия Бальтомора — вы везде.

— Я на своей стороне, — ответил Алларихар из Сладдеры. — Улавливаешь теперь, почему я не стал раскрывать тебе все карты? Я играю сразу несколько партий и в каждой из этих партий у меня своя цель. Теперь ты здесь, Вика, и я хочу, чтобы мы разыграли эти карты вместе. Именно поэтому я настоял на том, чтобы ты пошла вместе со мной. Я не мог позволить кому-то иному вести тебя по пути, который уготован нам.

— Значит, вы водите всех вокруг пальца и хотите, чтобы я занималась тем же? — Вика усмехнулась. — Это мне нравится. Я в деле.

За разговорами наступил вечер. Весь день они провели в дороге — дважды делали остановку, разбивали лагерь, чтобы отдохнуть и поесть. Вике даже неоднократно казалось, что маг смерти чересчур обходителен с ней и порой у нее возникало ощущение, что он и сам отчего-то смущается. Пейзажи в основном были однообразными. Они шли вдоль побережья — по левую от них руку шумело Фиолетовое море, изредка попадались мелкие рыбацкие деревушки. Троп почти не было, так что лошадям пришлось пробираться сквозь высокую траву. Скорбная гряда давно осталась позади и виды вокруг теперь сделались однообразными и пустынными.

Алларихар иногда ускорялся и его черный могучий конь пускался в галоп, выставляя голову вперед. Грива его развивалась на ветру, сумки по бокам подскакивали, а маг смерти лишь молча глядел куда-то вдаль. Следом за ним ускорялась и Вика, хлестая свою кобылу по кличке Кара небольшим хлыстом. Лошадь устремлялась вперед, мотала головой и ржала. Во время одного из таких ускорений Вика, не удержавшись в седле, выскочила из него и рухнула наземь, ударившись бедром о твердь равнин. Кара же продолжила свой галоп и убежала куда-то, не обращая на падение своей наездницы никакого внимания. Алларихар заметил это тоже не сразу. Он оглянулся, вероятно, насторожившись отсутствием стука копыт позади и развернулся, направившись к Вике.

— Давай, — маг смерти спешился и протянул Вике руку, но она поднялась самостоятельно, смерив его злобным взглядом.

— Мне не нужна помощь, — был ее ответ. Я сама могу за себя постоять. Лучше бы вы рассказали мне как ездить верхом.

— Ты не спросила, — покачал головой Алларихар. — Или я должен угадываться твои мысли? Откуда мне знать, что ты умеешь, а что нет?

— Проехали, — Вика махнула рукой. — Сама разберусь.

— Прежде, чем показывать зубы, девочка, — сказал вдруг Алларихар с какой-то грозностью в голосе, — подумай, кому ты их показываешь.

— Никогда об этом не думала и не буду, — скрестив на груди руки, ответила Вика. — А если этот кто-то приблизится слишком близко, мои зубы откусят ему голову. Кем бы он ни был.

Маг смерти долго смотрел ей в глаза, а затем проговорил:

— Садись в седло, нам пора ехать дальше.

И он присвистнул несколько раз, а через пару мгновений появилась Кара.

С наступлением вечера они прибыли в небольшую деревушку под названием Тшар на юго-востоке. Формально это уже были земли великанов, удел Гилгул, но деревню населяли лишь красты, промышляющие рыболовством, а сами великаны сюда не захаживали. Здесь было не более двадцати домиков — небольших, с круглыми окнами и крылечками. Пахло рыбой, даже в вечерней темноте Вика слышала как местные красты переговариваются, сравнивая улов друг друга.

— Что это еще за место? — спросила Вика у Алларихара, когда они ехали по темными улицам.

— Забытые места — самые безопасные, — ответил маг смерти.

Лишь о окне одного из деревенских домиков горела лампадка. Туда они и направились — в самый край поселения. Проехали мимо колодца и обошли дом с задней части, оставив на заднем дворе лошадей.

В дом прошли через запасной вход, внутри их встретила женщина-краст в серой атласной робе. Ростом она была по плечи Вике, голова большая, с темными заплетенными в четыре косы волосами. Глаза ее тоже были большими, какими-то странно-подозрительными, больно въедливыми. Круглощекая, полненькая, эта женщина отворила двери и пригласила путников войти в дом. Они прошли в залу, где в глубоких креслах с высокими оббитыми кожей спинками ожидали еще двое — молодой человек лет шестнадцати, наголо бритый, бледнолицый, худощавый и галапакс (этих существ Вике видеть еще не доводилось). Вместо робы, как у всех прочих присутствующих, на галапаксе были коричневые кожаные доспехи, высокие походные сапоги, короткий шерстяной плащ и два искривленных кинжала за поясом. Кожа его была зелено-серой, глаза — янтарно-желтыми и он пристально наблюдал за каждым движением Вики, лишь изредка переключая холодный взор на мэтра Алларихара.

— Вика, я хотел познакомить тебя с некоторыми представителями общины, которую я возглавляю, — проговорил маг смерти. — Это Кашата, — он указал на женщину краста в серой робе. — Она одна из лучших специалистов в защитной магии. Кашата возглавляет подразделение общины в Эрдарии, а также местный штаб, в стенах которого мы все сейчас и находимся. Клариан, — Алларихар кивнул в сторону сидящего в кресле лысого юноши, который как-то высокомерно глядел на Вику. — Маг иллюзий, перспективный волшебник и наш союзник, а это, — он переключил взор на галапакса, — Шоттер Хосс. Он прибыл сюда с неким… заданием весьма деликатного характера.

— Не скажу, что рада знакомству, — пожала плечами Вика, оглядев каждого поочередно. — И у меня имеются некоторые вопросы…

— Например… — улыбнувшись, спросила Кашата.

— Например, что это за община, членами которой вы все тут являетесь…

— Тебе об этом знать еще рано, дитя, — ответила Кашата. — Для начала нам предстоит определить твое Предназначение, а уж потом и поговорим по душам.

— Сдается мне, мэтр Алларихар, — Вика покосилась на мага смерти, — что мы слегка отклонились от курса… Снова сплошные загадки и недосказанности. Куда вы меня привели?

— Я привел тебя к тем, кому доверяю больше всего, — ответил он. — И сегодня, после того, как ты пройдешь обряд Инициации, мы обо всем тебе обязательно поведаем.

— Не нравится мне это…

— А здесь не зоопарк, чтобы нравиться, — поднявшись с кресла, проговорил бритоголовый юноша и грозно покосился на нее. Он приблизился к Вике и сказал: — Ты, девочка, либо с нами, и тогда все, кто здесь присутствуют, станут твоими союзниками до последнего вздоха, либо…

— Либо, либо, — не дала ему договорить Вика, кривляясь. — Уберите этого словоблуда отсюда, тошнит от его запаха. Ты что, лука наелся, мальчик?

— Мэтр Алларихар, — едва сдерживаясь, обратился в гневе к магу Клариан. — Эта особа переходит все грани. Еще немного и я…

— И ты вернешься в кресло, — закончил за него Алларихар. — Эту особу привел я, а это значит, что она находится под моим покровительством. Надеюсь, повторять не придется, — он оглядел всех присутствующих. — Сейчас мы отправимся к Источнику, где Вика обретет свое предназначение, а затем обсудим предстоящие дела.

Клариан медленно поплелся к креслу, плюхнулся в него с досадой и принялся сверлить Вику взором.

— Ну, чего пялишься? — обратилась к нему Вика, покидая дом вместе с мэтром Алларихаром. — Лучше дружи со мной, мальчик, потому что твои иллюзии если уж будем соперничать, вряд ли тебе помогут.

Глава 6

Повозка, в которой ехала Варя, существенно отличалась от тех, что ей доводилось встречать на трактах Эрдарии. Комфортная круглая кабина с такими же круглыми словно у батискафа окнами, мягкий ход — рессоры подавляли даже малейшую качку от ухабин, и совершенное отсутствия звуков с улицы — стенки кабины изнутри или обшиты бархатом. Экипаж был запряжен двумя лошадьми породы барлак — небольшими кобылками с золотистой шерстью. Когда-то и у Вари была такая лошадь по кличке Гана — верная спутница и боевой товарищ, но она осталась в Эрдарии, когда мэтр Виссенор забросил их с Васькой в Проход с помощью магии и теперь Варя могла лишь гадать, где находится ее кобылка. Напротив Вари сидел Кшар Хорш — предводитель Буревестников, известный как Тень, носитель десятка имен и фамилий. Он носил коричневый сюртук, подпоясанный веревочным галуном, бриджи из замши и кожаные черные сапоги с каблуком. Голову краста покрывала широкополая шляпа с плюмажем, а вокруг шеи был обмотан фиолетовый шелковый шарф. Поменяла одеяние и Варя, получив от Бокера Фитча вместо привычной в обычном мире одежды просторное мешковидное платье, венок из плюща и деревянные сандалии, но самое главное — ей вернули посох. Вот чего действительно ей не хватало в обычном мире — посох из редчайшей древесной породы плорк, который в руках умелого друида превращался в могучее оружие. Как только пальцы ее оплели древко, по венам как будто разлился поток энергии и она снова почувствовала силу, которая переполняла ее когда-то. Обострились запахи, вкусы, голова стала ясной. Варя растянулась в улыбке и пересеклась взглядом с Тенью, который улыбнулся ей в ответ.

— Кшар Хорш счастлив, что вы вернулись в Эрдарию! — говорил краст. — Он помнит все добрые дела, что вы сделали для него, особенно тот случай, когда с вашей помощью Кшару Хоршу удалось сбежать из плена северян в Белом Лесу.

— Не стоит благодарности, — улыбнувшись, ответила Варя. — Сейчас мы все на одной стороне…

— Это верно, верно… — проговорил Тень. — На юге Эрдарии нынче спокойно. Глаз короля сюда не пал, но лорды Кшасс и Дамдар сходятся во мнении, что это лишь временно. Не клейменных крастов в Эрдарии становится меньше, — он качнул головой. — Если такие и остались, то в основном в Тшевом уделе или же на западе Смежного удела. Всех остальных клеймили, да и не только крастов — доротеи тоже теперь ходят с позорными отметками на шеях. Но сюда, в Тшевый удел, галапаксы не суются — лорд Ошар Кшасс договорился с королем — «лояльность в обмен на спокойствие». Наверное, это единственный тихий угол в этом бурлящем котле под названием Эрдария… Хотя есть еще и Гилгул, но великаны всегда были в стороне — им не привыкать, да и кому нужны эти южные земли, не приспособленные для жизни тех, кто ростом ниже десяти футов?

— Значит, лорд Кшасс и король Горебор — союзники… — сказала Варя.

— На бумаге — да, — кивнул Тень. — Но лорд Кшасс — умный краст, он понимает, что когда Горебор Ярберский укрепится на троне, взор его падет и на эти земли. Тшевый удел — самый передовой край в Эрдарии. Первые короли ссылали сюда крастов, которые мешали им распоряжаться центральными землями. Безлюдные просторы — вот чем был Тшевый удел, пока красты не населили его. И что теперь? Благодатный край, самый богатый край… Красты — народ трудолюбивый, умный. Да, они не воинственные, на одного человека в войне всегда будет пять крастов, но сила здесь, — Кшар Хорш постучал пальцем у виска. — И именно поэтому все изобретения, что делают этот мир лучше, выходят из Тшевого удела. Однажды у Горебора Ярберского перестанет болеть голова из-за непокорности Севера и Лотунного удела, и тогда он двинется на юг… И когда это случится, крастам лучше быть готовыми.

— Ошар Кшасс и Виталик Альдергардский были союзниками, пока… — Варя потупила взор. — Пока Горебор Первый не заставил хозяина Тшевого присягнуть ему. Неужели лорд Кшасс все еще готов поддержать Серебряного лорда?

— Лорд Кшасс руководствуется интересами своего народа, — сказал Тень. — Перед ним стоит лишь одна задача — обеспечить безопасность для крастов и сделать так, чтобы во главе Эрдарии стоял тот, кто даст Тшевому уделу жить и развиваться. Он хочет, чтобы краст мог безопасно жить в любой точке Эрдарии и пока его взгляды совпадают с взглядами лорда Виталика, их можно считать союзниками. Не нужно принимать все на личное — у Серебряного лорда в этой войне свои интересы, как и у прочих игроков на этой доске.

— А что насчет энндериан? — спросила Варя. — Это значимый союз?

— Энндериане всегда жили независимо, — ответил Кшар Хорш. — Это древний и гордый народ, обитающий в глубинах лесов. Они не контактируют с внешним миром, они не вмешиваются в политику и экономику. Энндериане самобытны и мы не всегда можем понять их, но союз с этими существами существенно укрепить положение союзнических армий против короля Горебора. Лорду Виталику удалось найти подход к энндерианам Аркарского леса — у них есть некоторые соглашения, так что мы можем расчитывать на помощь энндериан в войне. Но вот лорд Кшасс не достиг столь высоких дипломатических успехов в союзе с энндерианами Златолесья.

— Что это значит?

— Отношения хозяина Тшевого удела и энндериан Златолесья, — Тень задумался и поднял глаза вверх. — Как бы это сказать… Натянутые. Они не сходятся мнениями в некоторых моментах и Ваарисата, благородная предводительница энндериан Златолесья, не особенно жалует его высокопревосходительство…

— Это еще почему? — удивилась Варя.

— Факторов несколько, — Кшар Хорш почесал затылок. — И вырубка леса, и охота, которую так любит лорд и… Впрочем, сама узнаешь позже.

— А что с братьями Эттчами? — вдруг спросила Варя.

— А что с этими пройдохами-доротеями? — удивленно поглядев на Варю, переспросил краст.

— Бокер Фитч показывал мне карты — их ферма Наштар, находится близ Златолесья, примыкая к его западной части. Почему бы нам не отправиться к Ваарисате через ферму братьев Эттчей? Помнится в Дарде они заверяли, что будут ждать меня, и раз уж ферма по пути, настало время оправдать их ожидания.

— Эти доротеи умеют держать слово, — задумчиво ответил Тень, почесывая подбородок. — Но надеяться на их помощь в переговорах с предводительницей энндериан Златолесья, Кшар Хорш не стал бы. Доротеи вне политики и никогда не будут выступать на чьей-то стороне.

— У нас с ними есть одна общая страсть, так что, думаю, мы с ними найдем общие темы, — проговорила Варя.

— Хорошо, — кивнул краст. — Отправимся на ферму Наштар. Кшар Хорш и сам не прочь повидать братьев.

— Что мне нужно о них знать?

— Обик и Доккер Эттчи — очень влиятельные персоны не только в Тшевом уделе, — развел руками Тень. — Они великие экспедиторы, открыли не мало важных земель, вывели несколько новых видов животных и растений. Они составили собственный бестиарий Эрдарии, который теперь принят на вооружением всеми библиотеками. Их ферма — единственная подобного рода в целом королевстве, в Наштаре содержатся более ста видов животных и существ со всех уголков Эрдарии. Они оба сумасшедшие — живут лишь своим делом, при этом успевая радоваться жизни и получать удовольствие от каждого прожитого дня. Вот и все, что Кшар Хорш может сказать о доротеях.

Тень по дороге рассказывал Варе о Тшевом уделе — на севере он граничил с Восточным уделом и Королевскими землями, на западе — со Смежным уделом, а на юге — с уделом Гилгул. С востока Тшевый удел омывало Фиолетовое море. Здесь не было привычных земель, на которые делились прочие уделы королевства, а был один лишь город — Таншас да с десяток мелких деревень. Баронов в Тшевом уделе также не водились — лорд Ошар Кшасс, не имеющий ни одного вассала, правил этим краем единолично. Варя всю дорогу глядела в окно кареты — по краям от узкого тракта раскинулись деревушки — маленькие, в каждой не больше двадцати домиков. Красты — небольшие человечки в рабочей одежде, суетились, сновали туда-обратно, исполняя каждодневную свою работу. Землепашцы обрабатывали землю, но вместо обычных плугов, какие Варе встречались близ фермы лорда Виталика Бальбух, инструменты, которые использовали красты — дымились и гудели.

— А, — всполошился Кшар Хорш, завидев интерес Вари. — Пар. В Тшевом уделе все работает на пару — плуги, кузницы, корабли, даже оружие… Технологии, которые открыли красты, на долгие годы опередили свое время. Однако и у этих технологий есть цена — для работы паровых механизмов нужен уголь или дерево. Угля в Тшевом уделе не сыскать, это равнинная местность, зато Златолесье — самый большой лес в королевстве и дерева там хоть завались.

— Однако это не устраивает энндериан, — проговорила Варя.

— А кого ж устроит, когда твой дом уничтожают? — пожал плечами Тень. — Их можно понять… Как и лорда Кшасса. Без технологий карстам не выжить — это все, что у них есть.

Вскоре на юге начали вырисовываться очертания фермы Наштар — тракт по мере приближения становился шире, трава вокруг теперь была зеленее, а территория выглядела ухоженной и опрятной. На подступах гостей встречали загоны с лошадьми, которые располагались по обеим сторонам дороги — кажется, здесь были собраны все породы, что водились в Эрдарии — и арчирийские жеребцы, известные выносливостью, и эргеросские гнедые, которых дворяне использовали в представительских целях и боевые кони породы вингарт, коими славились конюшни лорда Виталика. Встретила Варя и лошадок барлаков — одну из самых распространенных пород в Тшевом уделе, были здесь и северные скакуны — гнарды и унды. По мере продвижения вглубь фермы, появлялись тенистые сады, небольшие глиняные домики с терракотовыми крышами. Становилось оживленно, бродили одолеваемые трудовыми заботами дроротеи и красты — конюхи, фермеры, садовники. Вскоре карета, в которой ехали Варя и Кшар Хорш, выехала на круглую площадь, раскинувшуюся перед ухоженной небольшой усадьбой. На площади бил фонтан, по кругу располагались аккуратные кусты, а где-то поодаль, один из доротеев в фермерском комбинезоне гонял коричневый кожаный мяч с ребенком-доротеем. Карета остановилась у входа в поместье, на крыльцо высыпали домашние рабочие, одолеваемые любопытством, а доротей подхватил мяч и, потрепав ребенка за загривок, поспешил навстречу к нежданным гостям.

— Кого-кого, а уж тебя, мелкий пройдоха, я здесь точно не ожидал увидеть! — всплеснул руками доротей, рассмеявшись. Подскочил тут же и мальчишка, пристроившись рядом с отцом, и принялся с любопытством разглядывать карету круглой формы. — И поглядите-ка кто с ним! Девочка, приручившая огненных грибблеров! Ну и встреча!

— Обик Эттч, — разминаясь после долгой дороги, проговорил Тень, спрыгнув с подмосток. — Последний раз мы виделись в Дарде, когда вы с братцем заглянули в отделение ячейки Буревестников, чтобы переночевать. С тех пор миновал год…

— Так ли? — насупился тот. — Наши гаркулы уже успели дать потомство за это время, а огненных грибблеров в питомнике Наштар теперь шестьдесят! Так что за дела вас сюда привели?

— Кажется, вы в момент нашей последней встречи, — вставила Варя, спрыгнув со ступени повозки, — звали меня с собой. Хотели показать ферму, приручить дрифорга в Исполинских горах…

— А я гляжу, память тебя не подводит! — покачал головой Обик Эттч и расхохотался. Его белая шерсть покрытая рыжими мелкими пятнами лоснилась на солнце, глаза его были зелеными и выглядел он далеко не как хозяин фермы, а скорее как один из многочисленных рабочих. — Но и я помню, что ты служишь лорду Виталику Альдергардскому, а пока твоя миссия не завершена, приглашение наше принять ты не могла. Так что же, ты окончила свою почтенную службу?

— Миссия, которая возложена на меня, привела нас сюда, в Наштар, — ответила Варя.

— О, нет, нет, — выставил вперед руки доротей. — Мы с братом не играем в эти игры. Все события, что поглощают последнее время Эрдарию, вне наших интересов. Мы — лишь животноводы, исследователи и цель наша проста — не дать вымереть редким существам на этом континенте, собрать о них как можно больше информации. Мы вносим вклад в флору и фауну королевства, но не воюем и не плетем интриги.

— И вы с братом верите, что руки тех, кто перекраивает сейчас все устои Эрдарии, не дотянутся до вашей фермы? — прыснула Варя. — Что за наивные доротеи!

— Мы верим, что война обойдет нас стороной, девочка, — тихо ответил Обик Эттч и поглядел на ребенка с зелеными глазами. — Никому здесь она не нужна.

— Но она уже здесь, Обик Эттч, — вставил Кшар Хорш. — И даже Буревестники, которые сотни лет не принимали ни чью сторону, сделали свой выбор. Сделали выбор маги… И риденорды, известные своим холодным нравом.

— Что ж, пускай победит сильнейший, — развел руками Обик Эттч.

— Вы можете показать мне своих огненных грибблеров? — вдруг спросила Варя и доротей перевел на нее свой взор, одарив каким-то загадочным взглядом. Он молчал, какое время, как будто сомневаясь.

— Разумеется, — кивнул, наконец, он. — Что же я, зря хвастался перед тобой своим питомником в ту морозную ночь? Пройдемте за мной. Побудь здесь, малыш, — обратился он к сыну. — Папа скоро придет и мы доиграем.

Обик Эттч, обогнув усадьбу с запада, направился в сторону загонов, а Варя и Кшар Хорш отправились вслед за ним. Они прошли мимо сада, где росли плодоносные деревья алькисы, пестрящие яркими красными и желтыми ягодами — плоды их прекрасно подходили для изготовления прохладительных напитков. Затем иновали аллею, устланную желтой брусчаткой и приблизились к полесью. Деревья здесь были высокими, стройными, они уходили на запад покуда видит человеческий глаз, то возрастая на небольших холмах, то спускаясь в низины. Легкий ветер раздувал золотистые листья, крепкие, причудливых завихристых форм. И листья эти шелестели, как будто перешептываясь, напевая песни и мелодии, которые лились из гущи, превращаясь в прекрасную музыку природы. Варя зажмурилась от удовольствия, глубоко вдохнула чистый лесной воздух и по телу ее пробежали сотни разрядов, как будто она стала с этим лесом единым целым.

— Златолесье, — нараспев проговорил Тень, вглядываясь вдаль. — Самый большой лес в Эрдарии. Кшар Хорш слышал, что не было еще живого существа, кто бы смог войти в этот лес с одного конца и выйти на другом.

— Так говорят, — пожал плечами Обик Эттч и добавил: — Наши грибблеры сейчас на охоте. Мы выпускаем их днем — размять кости, так сказать.

Варя ударила посохом оземь и нараспев, в такт шуршанию листвы Златолесья, пропела:

— Друзья мои, вернитесь! — голос ее как будто изменился, он звучал словно прекрасная мелодия, в которой сплелись шелест листвы и журчание воды, гул ветра и треск огня, и эхо от этого зова волнами разлетелось по Златолесью.

— Что это ты делаешь, девочка? — спросил Обик Эттч, коснувшись Вари, но тут же отдернул руку, как будто обжегшись. — Они сами приходят, их не нужно зазывать. Вон там — их загон, — он указал в сторону огороженной низким забором территории поодаль. — Грибблеры прекрасно знают свое место. Не стоит беспокоить духов леса, им может быть это не по нраву.

— Духи леса могут стать союзниками в предстоящей битве, — сказал Кшар Хорш.

Глаза Обика Эттча округлились, он покачал головой и оскалился.

— Ах ты мелкий плут! — выкрикнул доротей. Шерсть на его затылке вздыбилась. — Значит, ты решил воспользоваться мной? Зная о том, какие добрососедские отношения у нас с энндерианами Златолесья, ты привел сюда друида, преследуя свои политические цели?

— Нет, Обик Эттч, — вставила Варя, поглядев на доротея. — Мы всего лишь исполняем задачи, возложенные на нас теми, кто радеет за торжество Баланса на этом континенте. И энндериане Златолесья, являясь значимой силой в Эрдарии, должны будут сделать свой выбор. Древние — часть этого мира, часть истории и теперь, в роковой час, они не могут оставаться в стороне.

С этими словами из леса выбежали два грибблера с огненно рыжей шерстью. Шестилапые, немногим больше волка, с вытянутыми мордами и острыми как лезвие кинжала зубами, они вырвались из золотистой чащи и бросились на Варю. Тень схватился за короткий меч, Обик Эттч и вовсе попятился назад в недоумении, но Варя не и шелохнулась. Грибблеры сбили ее с ног, ударив лапами в грудь и, повалив Варю наземь, принялись облизывать ее, поскуливая от удовольствия.

— Ну, вот и вы, — говорила Варя, жмурясь и трепала то одного грибблера, то другого за ушами. — Наконец-то мы снова месте… Ну, как вы тут? Как вы тут?

— Простите… — откашлялся Обик Эттч. — Это ведь…

— Это Фродо и Сэм, — сказала Варя, все еще лежа на земле. — Мои огненные грибблеры, которых вы встречали в Дарде.

— Но как это возможно? — доротей нахмурился. — Мы нашли их щенками близ озера Грагар во время экспедиции.

— Щенками их сделала магия, — ответила она. — Мэтр Виссенор из Сладдеры сотворил это с моими питомцами в момент, когда они пытались защитить меня. Но за год они подросли и, как видишь, Обик Эттч, память у них сохранились. Так что можешь смело хвастаться своими грибблерами, только в Наштаре их теперь не шестьдесят, а пятьдесят восемь. Могу лишь выразить благодарность за то, что вы присмотрели за ними и позволили им вырасти вновь.

— Все-таки, девочка, нам непременно нужно отправиться в Исполинские горы, — в недоумении проговорил Обик Эттч. — Мы просто обязаны попробовать приручить королевского дрифорга и тебе, как я погляжу, это вполне по плечам.

— Я с удовольствием приму твое приглашение, Обик Эттч, — ответила Варя и поднялась на ноги. Фродо поскуливал и терся о нее боком. Сэм улегся на траву и принялся чесаться. — Но только если ты устроишь встречу с Ваарисатой, предводительницей энндериан Златолесья. Тебе это под силу, я знаю, также как мне под силу справиться с самым могучим существом в Эрдарии — королевским дрифоргом, что обитает в Исполинских горах.

— Под силу, ведь мы соседи, — согласился доротей. — Но внутри меня все еще теплится пламя обиды, ведь вы знаете, что братья Эттчи не принимают участия в политике…

— Я это знаю, — кивнула Варя. — И не прошу вас лезть в это дело. Я лишь прошу об одной встречи.

— Хорошо, мы с братом устроим вам встречу с предводительницей Ваарисатой, — сказал Обик Эттч. — если она согласится, конечно. Однако, как бы все не сложилось, наша позиция остается неизменной — братья Эттчи не вмешиваются в дела Эрдарии и за результат ваших переговоров ответственности мы не несем.

— Да будет так! — Варя улыбнулась и протянула доротею руку, уловив на себе восхищенный взгляд Кшара Хорша.

Братья Эттчи разместили Варю и Кшара Хорша в собственной усадьбе в качестве почетных гостей. Им выделили по комнате на втором этаже. На обед подавали блюда, каждое из которых было приготовлено из местных продуктов, выращенных на территории фермы. Зеленая кукуруза, мясо карликовой лирницы, нектар из алькиса — так вкусно Варя давно не ела, к тому же, она успела порядком соскучиться по кухне Эрдарии. Доккер Эттч, близнец Обика, пока тот отправился на переговоры с Ваарисатой, показал Варе Наштар. Он с упоением рассказывал ей о существах, населяющих ферму, приправляя рассказы увлекательными историями из их экспедиций. Ледяные гаркулы, которые считались в Эрдарии вымершим видом, жили на севере фермы — окруженные высоким забором, пауки ютились в выкопанных для них ямах, где было прохладно и безопасно. Они были размером с собаку, покрытие мягкой голубой шерстью.

— Эти совсем молодые, — с гордостью говорил Доккер Эттч. — В том году мы с братом привезли несколько замерзших яиц из Остгариардских фьордов, а теперь глянь — расплодились как. Когда у нас будет достаточное количество гаркулов для продолжения популяции, повезем их обратно — в их естественную среду обитания, на крайний север. Кстати, они поддаются дрессировке, — доротей улыбнулся. — В будущем ледяные гаркулы могут стать для северян прекрасными помощниками. Кто знает?

— Какие существа собраны у вас на ферме? — спросила Варя, когда они шли мимо загонов с грибблерами. За оградой спали серые, лесные, равнинные грибблеры — все разного вида и размеров.

— Проще сказать, кого у нас нет, — усмехнулся Доккер Эттч. — Здесь, на территории Наштара можно встретить всех известных и даже неизвестных живых существ Эрдарии. Нет здесь только дрифоргов и эрвентов. Вторые отсутствуют по понятной причине — эти существа считаются давно вымершими, но даже если бы мы смогли поймать эрвента, вряд ли для него нашелся бы соответствующих резервуар. Я слышал байки, что эвент способен потопить трехпалубный фрегат — вот и представь себе, как его тут разместить. Последний раз упоминания об этих морских существах были лет сорок назад — тогда моряки вроде как видели сразу несколько эрвентов в Пучинном море. Но эта информация не подтверждена. Что касается дрифоргов, — доротей покачал головой. — Все наши с братом экспедиции к Исполинским горам заканчивались провалом. Нам не удалось не то что приручить королевского дрифорга, мы даже его ни разу не видели.

— Возможно, вскоре мы это исправим, — тихо проговорила Варя, оставишь неуслышанной.

Ближе к вечеру Обик Эттч сообщил, что Ваарисата готова к встрече. Варя сменила серое походное платье на бледно-зеленый наряд, состоящий из просторных брюк и рубахи с широким рукавом. На ногах ее были легкие белые сапоги на тонкой подошве, а голову украсил венок из золотых листьев, которые Варя собирала во время экскурсии по Наштару. Они отправились на встречу вчетвером — Обик и Доккер Эттчи, Варя и Кшар Хорш. В руках у Вари был ее посох из плорка, а по обе от нее стороны бежали трусцой огненные грибблеры — Фродо и Сэм.

Златолесье окрасилось огненно-золотыми красками, как будто осень была в самом разгаре, однако на дворе стояло лето. Листья поблескивали и переливались в закатных лучах и кровь у Вари застыла в жилах, когда из чащи на поляну вышла Ваарисата в сопровождении приближенных энндериан. Предводительница Древних была небольшого роста, видом своим похожа больше на ребенка — с тонкими ручками, узкими плечами и совершенно детским личиком без единой морщинки. Лицо ее было белым, но в солнечных лучах поблескивали тысячи мелких золотинок, разбросанных на лбу и щеках. Волосы ее — золотистые и густые, ниспадали почти до самой земли, а чело венчала корона с золотыми листьями — символ власти и могущества Древних. Ваарисата была облачена в белоснежное тонкое платье до колен, она была боса, как и прочие представители энндериан Златолесья. Сопровождали предводительницу четверо — все они были мужчинами невысокого роста, без растительности на щеках, не одаренные мускулами и мужественностью, однако внутри каждого из них таилась какая-то великая природная сила. На мужчинах были доспехи с золотым отливом, но были они не из металла или золота и даже не из дерева — как будто соткана эта броня была из какой-то незримой легкой материи. Ваарисата плыла — она едва передвигала босыми ногами по устланной листьями земле, но не было ни звуков, ни шагов, лишь легкий ветерок, стелящийся по земле, сопровождал ее шествие. Варя, Кшар Хорш и братья Эттчи встречали Древних у границы леса и как только Ваарисата приблизилась, Обик и Доккер преклонили колени и опустили головы. Варя ограничилась кивком, Тень и вовсе остался неподвижен. Предводительница Древних оглядела Варю с ног до головы, внимательно рассматривая ее своими огромными зелеными глазами, а затем проговорила:

— Вы просили встречи и вот мы пришли, — голос ее звучал как мелодия. Он как будто принадлежал маленькой девочке и умудренной опытом женщине одновременно. Он как будто вобрал в себя все звуки леса, какие только бывают в глуби его чащи. Говорила Ваарисата на общем наречии, хотя Варя знала, что энндериане говорят на каком-то особом языке, на языке природы.

— Я благодарна за то, что согласились встретиться, это большая честь, — ответила Варя на общем наречии, но голос ее теперь звучал также как и у Ваарисаты. Братья Эттчи переглянулись между собой, а Кшар Хорш и вовсе открыл от удивления рот. — Меня зовут Варя.

— Мне известно твое имя, дитя, — сказала Ваарисата, не отрывая от Вари взора. — Ветер приносил шепот братьев из Аркарского леса. А затем пришел холодный ветер и принес шепот братьев из Дунголдара, Белого леса. Теперь ты стоишь предо мной на границах моих владений. В качестве кого ты здесь?

— В качестве посланника, — ответила Варя. — Я несу слово лорда Виталика Альдергардского и призываю тебя на помощь.

— Ты призываешь энндериан на помощь в войне, которую развязали люди, — добавила Ваарисата.

— Мы выступаем против короля, который захватил трон силой и обманом, — сказала Варя. — Грядет война. И война эта коснется всех.

— Лорды, короли… — вздохнула предводительница энндериан. — Мы живем на этих землях многие века. Сколько королей и лордов сменилось за это время? Какая нам разница кто сидит на троне? Менялись законы и традиции, разгорались войны и болезни. Но мы по-прежнему здесь… Именно поэтому люди зовут нас Древними.

— Все когда-то заканчивается, — ответила Варя. — Если узурпатор укрепится на троне, его коварный взор не обойдет эти благодатные места. Вы говорите, что нет разницы, кто сидит на троне, но это не так. Такие люди как Горебор Ярберский еще не носили корону Эрдарии.

— Мы живем в лесах, — проговорила предводительница. — Это наш дом. И жизнь наша скрыта от глаз людей, крастов и доротеев. Мы живем тихо, не вступая в контакт с внешним миром. Законы и правила внешнего мира на не касаются. Но сегодня ты просишь нас отправиться на поле брани под стягами тех, чье соседство приносит нам лишь горе и разрушение. Биться за тех, кто не желает доброго соседства? Тот, кого зовут Ошар Кшасс, хозяин Тшевого удела, подвигается вглубь Златолесья, вырубая мои леса. Он убивает животных Златолесья, развлекаясь таким образом. Так может, Ошар Кшасс и есть наш истинный враг?

— Мы остановим вырубку леса, — вдруг сказал Кшар Хорш, сделав шаг вперед. Энндериане насторожились, но Ваарисата не повела глазом. — И охоту прекратим. У Кшара Хорша есть пару идей, как это сделать. Лорд Кшасс прислушивается к главе Буревестников. И Кшар Хорш уверен, что сможет уговорить хозяина Тшевого удела не трогать более владения энндериан. Мало того, Кшар Хорш убежден, что возможно заключить пакт между энндерианами Златолесья и лордом Тшевого удела. Согласно этому пакту — вырубка лесов будет запрещена, взамен Ваарисата и энндериане Златолесья выступят против Горебора Ярберского на стороне лорда Кшасса. Союз. Кшар Хорш предлагает союз.

— Это разумно — зачем враждовать, если можно жить мирно? — вставила Варя.

Ваарисата долго смотрела на Кшара Хорша, а затем медленно перевела взор на Варю и сказала:

— Я не доверяю крастам. Но я доверяю тебе, Варя. Помыслы твои чисты. Если ты готова выступить посредником между энндерианами и крастами Тшевого удела, я заключу этот пакт. Главным условием пакта будет прекращение вырубки Златолесья и запрет на охоту. Взамен я выйду на поле боя бок о бок с крастами против короля-узурпатора.

Варя бросила на Кшара Хорша встревоженный взгляд, но Тень убедительно кивнул, давая понять, что уладит все вопросы.

— Договорились, — Варя сделала несколько шагов вперед переложив посох, протянула руку. Ваарисата тихо прошла ей навстречу и они обменялись рукопожатиями.

Глава 7

Мимо мелькнула стрела — Васька понял это лишь по противному ветерку, который пронесся мимо уха. Его рыжие волосы колыхнулись, щеку обдало холодком и мысли захлестнули воспоминания, когда у переправы на реке Синеоке в него влетела такая же стрела, пущенная из лука галапаксом с башни. На этот раз обошлось. Лучник, атаковавший его, промахнулся. Вася мысленно дал себе клятву, что больше не растеряет бдительности, и рванул вперед. Под седлом был конь породы вингарт по кличке Матерый, которого ему подарил Бокер Фитч у Прохода. Это был прекрасный скакун из конюшен лорда Виталика и теперь ему предстояло испытание, которое проверит его на прочность.

Васька что есть мочи ударил коня пятками в бока и он ринулся в бой, оставляя позади остальных — всадников Альдергардской конницы, двух доротеев в легких доспехах, да и самого генерала Фитча. Еще одна стрела, выпущенная из засады, непременно попала бы в цель, но ее Васька увидел и успел махнуть мечом, разрезав древко пополам в полете прямо перед самым лицом. Из кустов показался галапакс, рявкнул «Араатасс» на шаваарсе и отбросил в сторону лук, обнажив ятаган. Васька смекнул, что это не офицер Королевской канцелярии — вместо черного кожаного доспеха на этом галапаксе была клепаная броня с металлическими вставками. Значит перед ним рядовой регулярной армии. Воин.

Галапакс рванул навстречу надвигающимся всадникам из укрытия, попытавшись атаковать, но Вася натянул поводья, Матерый встал будто вкопанный, а сам он словно пружина выскочил из седла и обрушился на противника атакой с воздуха. Галапакс принял рубящий удар его меча и отпрянул, едва устояв на ногах. Васька успел заглянуть ему в глаза и узрел там истинный страх. Слева на него набросился еще один враг — на сей раз это был человек. В легком доспехе, на груди которого виднелся герб изображающий четыре яблони в квадратах. Один из людей барона Альви Крунвера, хозяина Эргеросских земель на юго-востоке Смежного удела. Эти земли уже несколько месяцев были под контролем лояльной королю Горебору стороны и люди барона Крунвера разделились на два лагеря — большинство из них остались верны своему сюзерену и лорду Виталику, но были и те, кто переметнулся и присягнул новому барону Эргеросских земель — галапаксу Эттшу Шараххасу. Один из таких людей теперь и атаковал Васю, но порывы эти были для умелого воина не более, чем забавой, ведь за год он изрядно истосковался по битвам. От двойного выпада Васька увернулся, отразил связку рубящих атак — достаточно резких, но совершенно предсказуемых, а затем и сам рубанул, разрезав герб Альви Крунвера на груди нападающего надвое. Хлынула кровь и пораженный человек рухнул наземь, а Вася между тем снова переключился на галапакса. Вокруг уже вовсю развернулась битва — недалеко от Васи сражался Бокер Фитч, еще поодаль несколько кавалеристов верхом на скакунах будто лавины обрушивались на противника. Врагов было больше, к тому же, они напали из засады, явно поджидая генерала Бокера Фитча, следовавшего из Тшевого удела в сторону своих владений — Старгерских земель, где сопротивление развернуло штаб. Но количественное преимущество быстро сходило на «нет». Васька тремя ловкими выпадами обезоружил галапакса, заставив его поднять руки вверх.

— Можешь уйти или умереть, выбор за тобой, — проговорил он.

Галапакс не знал общего наречия, но и без слов все было понятно. Преследовать врага Васька не стал — убийство не приносило ему удовольствия, но сам бой — вот что заставляло его сердце биться во всю силу. Сразу два галапакса набросились на Васю, после того как он пустил в бегство своего противника и теперь ему пришлось сражаться на два фронта. Один из врагов — долговязый, с копьем вместо привычного ятагана, атаковал с расстояния. К нему Вася расположился боком, отбиваясь от колких тычков справа. Второй враг бился с ним лицом к лицу — с традиционным ятаганом. Васька прыгал словно мангуст, уворачивающийся от укусов змеи, при этом он умудрялся огрызаться, отмахиваясь и контратакуя. Выждав нужного момента, он рассчитал расстояние и, извернувшись, ловким движением обрубил древко копья справа, а затем совершил кувырок в сторону противника с ятаганом и двумя ловкими движениями обезоружил и его.

— Ваш соратник бежал, бегите и вы, — поглядывая то на одного, то на другого противника, наконец, проговорил Васька, пытаясь отдышаться, и оба они, не задумываясь, пустились наутек.

Вася огляделся по сторонам в поисках Бокера Фитча, но его нигде не было — битва подходила к завершению, конники Альдергарда расправились с целым отрядом и загнали в угол оставшихся врагов. Васька уже было собирался вогнать меч в ножны, празднуя свою первую победу в Эрдарии, но на небольшом пригорке появился долговязый всадник в темных одеяниях на черном боевом жеребце. Из под капюшона его виднелось вытянутое мрачное лицо галапакса с острым поблескивающим подбородком. Всадник сделал круговое движение рукой, в которой показался короткий скипетр, и из навершия этого скипетра вырвалась струя красного пламени. «uut calor iin maniibuuc miic», — шептал он на ардаварийском наречии. Струя огня с мощью ударилась в сгруппировавшихся подле плененных врагов кавалеристов Альдергарда. Удар был похож на таран — часть всадников попадали с лошадей, поглощаемые пламенем. Некоторым удалось увернуться и те немногочисленные выжившие, поспешили спрятаться в укрытия. Маг медленно повернул голову и переключил взор на Васю, который замер в исступлении и поглядывал на свой меч, показавшийся ему в тот момент никчемной безделушкой — кусочком железа, ничего не способного противопоставить магическим атакам. Холодный пронзительный взор желтых глаз с любопытством впился в воина и в тот момент, когда взгляды их сцепились, в сторону мага полетела стрела, выпущенная одним из кавалеристов. Галапакс молниеносно поднял жезл и стрела ударилась о невидимый щит, в мгновение ока образовавшийся перед ним, и отскочив, упала наземь. Всадник снова сделал взмах рукой, произнес что-то на шипящем наречии и из жезла вырвались сотни мелких огненных стрел, направленных на атаковавшего его кавалериста. Тот только и успел выставить щит, но огненные стрелы, которые сначала падали и разбивались о него, вскоре начали плавить метал, да и сам щит раскалился до красна, так что воин поспешил его сбросить и тут же одна из этих стрел поразила его насмерть. И когда взгляд темного всадника вновь переключился на Васю, когда он едва успел поднять руку, чтобы произнести очередное заклинание, за спиной его мелькнула тень, а потом чья-то рука вознеслась над его головой и обрушила удар в затылок. Галапакс покачнулся, его повело в сторону и он выпал из седла, рухнув на землю. Позади него стоял Бокер Фитч с небольшой дубинкой в руках. Он пинком отбросил лежавший у обезвреженного мага скипетр и проговорил:

— Господа, мне думается, нам пора продолжить путь.

И они двинулись дальше, только теперь в их отряде стало на четверых меньше — в бою пали три гвардейца и один рядовой доротей. Бокер Фитч распорядился похоронить воинов близ тракта и еще несколько часов оставшиеся в живых копали могилы, чтобы погрести собратьев с почестью. Лошади убитых несли в своих седлах пленных — двух раненных галапаксов и обезвреженного боевого мага, привязанного к седлу и скованного по рукам и ногам.

— Такие засады теперь не редкость, — говорил Бокер Фитч по дороге. Его зацепила вражеская стрела и левая его рука была наскоро перемотана куском ткани. — Подрывная деятельность, которую развернули лоялисты на территории Смежного удела, уносит десятки жизней наших ребят ежедневно. Но это была не просто засада, — генерал с опаской поглядел на пленного мага. Рот его был перемотан, а глаза завязаны. — Эти, похоже, подготовились к тому, что мы пойдем именно здесь. Еще и боевой маг… Они явно ожидали серьезную стычку.

— Кто знал о том, что мы прибываем в Эрдарию? — спросил Вася.

— Немногие, — задумчиво ответил доротей. — И если кто-то играет на две стороны, нам нужно вычислить предателя как можно скорее. Это может стоить нам проигранной войны.

Земли Смежного удела, некогда благодатные и цветущие, теперь были истощены войной. Зеленые залитые солнцем луга испещряли окопы, на трактах каждые пять миль стояли заградительные посты с вооружённым ополчением. Фермеры и крестьяне все ушли в армию — поля пустовали, на фермах теперь было не услышать запаха свежего хлеба и даже шахтеры, добывающие серебро, которое являлось основой благосостояния Смежного удела, взяли в руки вместо кирок мечи. Отряд шел по небольшому безымянному тракту — в сторону Старгерских земель — за три мили впереди ехали разведчики и вдали уже показались очертания города Этриур — второго по величине населенного пункта Смежного удела после Альдергарда. В Этриуре расположился штаб ополчения, возглавляемый Бокером Фитчем. Город был окружен рвом и большой белой стеной, попасть куда без особой грамоты не представлялось возможным. У главных ворот стражники описали пленных и после строгих наставлений генерала Фитча отправили их в местную тюрьму — дожидаться решения военного совета. Кавалеристы и рядовые разошлись по казармам, а Вася и Бокер Фитч отправились прямиком в штаб, куда стягивались остальные высшие лица ополчения, чтобы принять участие в очередном совете.

В Этриуре была одна широкая улица — имени барона Виге Стартера, основателя древнего дворянского рода. Вдоль улицы располагались дома купцов и привилегированных жителей, а также торговые лавки, которые на время гражданской войны были переоборудованы под кузницы и конюшни. Остальные улочки были узкими и не предназначались для перемещений по ним верхом. В северной части города располагался замок Бардинтоль — родовое имение баронского дома Старгер, правившего этими землями несколько сотен лет. Теперь замок принадлежал Бокеру Фитчу, которому лорд Виталик Альдергардский пожаловал баронский титул и все владения, которыми ранее распоряжался дом Старгер. Герба у новоиспеченного дворянина все еще не было, так что его люди носили одежду и стяги со старым изображением — четыре горизонтально лежащих меча на черном фоне. Замок Бардинтоль, где должен был состояться военный совет, располагался на холме и был выстроен, как и большинство зданий в Этриуре, из белого камня. На входе в замок путников встречали две пузатые башни, соединенные мостом, а шпиль главной башни Бардинтоля был увенчан флагом с гербом дома Альдергард — стоящего на дыбах жеребце.

В замке было темно, свет в холл, где расположился большой круглый стол для собраний, попадал лишь через два круглых окошка под самым сводом главной башни. На стенах пылились тяжелые бархатные штандарты, изображающие сцены жизни представителей дворянского дома Старгер — любителей охоты и пиров. Казалось, что время замерло в этом месте, ведь уже несколько месяцев и над замком Бардинтоль, и над городом Этриур, да и над всеми Старгерскими землями хозяйствует Бокер Фитч, но никто в суете и тревоге, что овладели округой, даже не замечал атрибутов ушедшей власти, которые остались повсюду.

Барон Старгер пал в битве за свои земли, пал в том же сражении, что и его сын, так что наследников дома более не осталось. Баронесса умерла еще при родах, близких родственников у почтенного и древнего дома не сыскалось и теперь по великому указу владетеля Смежного удела, правил в этих землях бывший кастелян фермы Бальбух, а ныне генерал, командующий ополчением, его превосходительство барон Бокер Фитч. Дом Старгер исчез навсегда, оставив после себя множество противоречивых историй, совершенно опустошенную казну и не один десяток легенд. Все люди барона, из которых генерал сформировал собственную армию, также перешли под командование Бокера Фитча.

Во мраке холла Бардинтоля за круглым столом сидели трое — кряжистый низкого роста мужчина возрастом за пятьдесят. Он был в полном боевом облачении — с щитом за спиной, в кольчуге, видавшей битвы, носил потрепанный коричневый плащ, а на груди красовался герб — четыре яблони в квадратах. Вася понял, что это был Альви Крунвер — один из тех дворян, чьи земли были захвачены лоялистами. Владетель Эргеросских земель, на юго востоке удела, за год отбил шесть атак на свой регион, но пару месяцев назад армия барона не выдержала натиска — ему пришлось отступить и искать убежища в Старгерских землях. Часть его армии осталась с бароном, но некоторые люди измотанные битвами, поспешили примкнуть к объявившему себя бароном Эргеросских земель Эттшу Шараххасу — ставленнику короля Горебора Ярберского. Вторым присутствующим в зале был Эккер Арч, сын владетеля Арчирийских земель Сиэра Арча, единственного барона-доротея, про которого Бокер Фитч упоминал в рассказе, когда отряд держал путь на Север в прошлом году. Именно Сиэр Арч некогда спас Бокера Фитча от кары за кражу и привел его к себе в имение, а теперь его сын восседал в военном совете. Сиэр Арч почти год находился в плену, куда он попал в битве за свои земли. Старый доротей, которому лекари не рекомендовали идти в бой, все же, ослушался их и был пленен, а Арчирийские земли были захвачены недругом. Его сыну, Эккеру Арчу было лет тридцать, тело его было покрыто коричневой редкой шерстью, а одет он был в легкие кожаные доспехи. Третьим бароном, пришедшим на совет, был Эрен Альти, хозяин Альтийских земель, занимающих северную и центральную часть Смежного удела. Долговязый, лет сорока пяти, он единственный из всех был облачен не в доспехи, а в бархатную тунику зеленого цвета и фиолетовый плащ прекрасного покроя. Взгляд его казался надменным, он внимательно разглядывал Васю исподлобья, а его тонкие губы были плотно сомкнуты, как будто их навечно склеили между собой.

— Приветствую вас, достопочтенные бароны, — появившись в зале, проговорил Бокер Фитч и проследовал к столу. Вася поспешил за ним. Они уселись, заняв свободные места.

— Виночерпия, генерал? — впиваясь в Бокера Фитча единственным глазом, спросил барон Альви Крунвер и отпил из своего кубка. Вместо правого глаза у него зияла черная дыра. Пахло от барона кислым вином и потом.

— Спасибо, воздержусь, — кивнул Бокер Фитч, погруженный в размышления. — Должно быть, вы все слышали об этом человеке, — он указал на Васю. — И я хочу познакомить вас с великолепным воином — это Вася, друг нашего хозяина, который прибыл в Эрдарию, чтобы помочь нам в нашем деле.

Вася коротко кивнул, ощутив на себе взгляды со всех сторон.

— Весомое подкрепление, чего тут скажешь? — проговорил барон Эрен Альти, не отрывая от Васи своего ястребиного взора. — Не сомневаюсь, что этот прекрасный воин изменит ход событий в предстоящих противостояниях.

— Барон, боюсь, что ваш тон ныне неуместен… — начал Бокер Фитч. — Или же я вправе считать, что вы подвергаете сомнениям действия вашего сюзерена?

— О, ни в коем случае, генерал Фитч, — покачал головой владетель Альтийских земель и добавил: — Однако вестей от нашего сюзерена не слышно с тех пор, как он отбыл на запад. Армия Смежного удела находится в патовом положении — мы предоставлены сами себе. Ни союзников с Севера, ни клявшихся в братстве мореплавателей с Лотунных островов, ни даже соседей — крастов или великанов. Мы одни, генерал Фитч. И все, что делает наш лорд — присылает на помощь воина Васю…

— Ваше превосходительство, — сказал Бокер Фитч. — Вы дерзнули поставить под сомнение действия лорда Смежного удела, которому служили ваши предки и которому будут служить ваши потомки. Разве его высокопревосходительство хотя бы раз в жизни давал повод усомниться в его благородстве и чести? Разве были случаи, когда он неблагосклонно относился к своим людям или не отстаивал их интересы перед короной — какой бы король не сидел на троне? И теперь, когда он лично отправился на запад, чтобы привезти в Эрдарию армию, которая поможет нам в борьбе против узурпаторов, вы засомневались в нем?

— Таково уж мое нутро — сомневаться, — барон Альти скрестил руки на груди. Его бархатная туника переливалась в тусклом луче солнца. — Мы уже год ведем гражданскую войну. Два региона — Эргеросские и Арчирийские земли захвачены врагом и враг этот прорывается дальше, вглубь Смежного удела, чтобы взять контроль сначала над Этриуром, а затем и над Альдергардом. Два региона пали, не выдержав натиска, а между тем армия Эргеросских земель, где главой является барон Альви Крунвер, считалась сильнейшей во всем уделе. Барон успешно отбивался от атак, но мощь врага сломила даже столь умелого и прославленного воина… И теперь он сидит здесь — побитый, без земель, без дома и почти без войска, — Эрен Альти бросил взор на Альви Крунвера, который прикончил очередной кубок, а затем перевел взгляд на барона Эккера Арча. — Ну, а что говорить про Арчирийские земли? Престарелый барон Арч сидит в плену уже год и земли его возглавляет ненасытный галапакс, который то и дело поглядывает на запад в сторону соседа — Альтийских земель, где головой состою я собственной персоной. И какая судьба ждет Эккера Арча, да и его отца? Как мы будем отвоевывать эти благодатные земли, если галапаксы наводнили регион — они строят укрепления и стягивают войска, подступая к моим границам. Нет, генерал Фитч, я нисколько не умоляю заслуг лорда Виталика Альдергардского, но армия короля Горебора вот-вот пойдет в наступление и когда черная туча нахлынет, боюсь, что этот юный воин нам не поможет…

— Что ж, ваше мнение понятно, — кивнул генерал. — Но я хотел бы услышать, что скажут прочие бароны Смежного удела. Всех ли вас поглотил туман сомнений?

— Я скажу так, — басовито проговорил Альви Крунвер, утерев рукавом пропитанные вином усы. — Надо планировать атаку. Земли истощены, воины тоже… Да и воинов осталось не так много — в основном мы теперь командуем крестьянами и рудокопами. Враг не ждет от нас атаки — он сам готовится идти в наступление, наращивая мощь. Так говорит наша разведка. Поэтому нам нужно мобилизовать все силы и ударить. Сразу по двум направлениям — Эргеросские земли и Арчирийские земли. Пан или пропал… Вот мои мысли. Иного пути нет, иначе мы все помрем от голода и бездействия. Я бывал в четырех битвах за последние два месяца. Галапаксы осаждали мой замок трижды и только на четвертой осаде я не сумел сдержать их натиск. Моя армия раскололась на две части — верные мне люди сейчас здесь, в Этриуре. Те же, кто предпочёл иной путь — теперь под присягой новому барону Эргеросских земель и сила их растет. Король не скупится на воинов. Галапаксы наводняют наши земли. Надо бить их.

Конец ознакомительного фрагмента.