Ненавижу докторишек. Повесть

Барт Малеев

«Ненавижу докторишек» – полное нежной иронии и разухабистого юмора повествование о добром докторе, этаком Дон Кихоте от медицины. В первой части повести – описание приключений самого автора до знакомства с главным героем. А в целом «Ненавижу докторишек» – это настоящий документ человеческой жизни, который по мере развития сюжета превращается в увлекательный роман. В названии многие, вероятно, узнают цитату из фильма «Айболит-66» и мысленно улыбнутся.

Госпиталь на Пироговской

Правильный одесский постсоветский август — это липкая жара и большие пешие переходы. Впрочем, переполненные троллейбусы тоже запоминаются.

С другой стороны, на пляже поводов для критики погоды было существенно меньше. Теплый серовато-желтый нечистый песок, не очень соленая (по сравнению со Средиземным и Красным морями) полупрозрачная бутылочно-зеленая вода, ленивый демпфированный волноломом прибой. В августе вода имела право не быть очень теплой, в отличие, например, от июля (в июле вода теплой быть обязана), но иногда удавалось поплавать и до начала сентября.

Мне нравится, когда про солнце говорят, что оно лимонадное — незлое, ласковое и в тоже время теплое. Бонфильоли³⁴ так описывал английское солнышко,… я же могу только развить это сравнение тем, что в Одессе солнечный лимонад — бывает разным, от, по меньшей мере, сильногазированного, а иногда и с алкоголем, до невнятного домашнего.

Конец августа — начало сентября — иногда всего только неделя — это одесская стремительная сублимация бархатного сезона, который в средиземноморской Турции длится до ноября, а в Эйлате и всю зиму.

***

С этого момента моего повествования, уважаемые господа, я начинаю переходить на вымышленную, но эмоционально близкую по звучанию для читателя топонимику. Мне представляется, что несуществующие названия городов и улиц больше подходят для изложения последующих событий. Вместе с тем, чтобы создать впечатление некоторой среднерусской почвенности, я решил воспользоваться уже существующей в развлекательной литературе географической локацией «Мекленбург». Любимовские приключения Алекса Уилки, в моих глазах — это безусловный шедевр³⁵. И Мекленбург — оттуда.

***

Прелестное времечко. Прогулка пешком от площади Основного Закона до двенадцатой-тринадцатой станции БариллЕс ГрандЕс по Стиммлосштрассе, минуя полотно чехословацкого гиперлупа тех времен, и далее по Лемберг-стрит приводит к довольно крутому склону, поросшему дикими степными маслинами, выгоревшей травой и низенькими кустиками зловредного чертополоха. Со склона открывается восхитительный морской пейзаж… Море — море. Вдалеке — корабли на рейде, видна линия волнолома с барашками дробящихся колебаний, заброшенные бетонные причалы — они же пирсы, они же траверзы. Их нынешнее предназначение — удобное место, с которого красиво ныряют в море шоколадные местные и приезжие гарсоны. А также зона рыболовецких утех для старшего поколения. Заключительный рывок — спуск по визуально ненадежной секционной бетонной лестнице³⁶ — и вот оно. Шаг невольно ускоряется и на песочке сандалики уже стряхиваются с лапок, для того чтобы вновь быть быстро надетыми. Это если песок избыточно горяч. А если нет, то можно идти, загребая лапками восхитительное тепло смеси песка и того, что обычно накапливается в пляжном песочке по всему миру. Где-то больше… Легкая лавировка между ковриками загорающих, узкая полоска плотного влажного песка и — можно пробовать ногой воду.

***

И мне хотелось также. Но влекомый демонами перфекционизма, я нагружал себя работой, дежурствами, походами в библиотеку. Моя голова была занята постоянными размышлениями о своей жизненной эффективности, нацеленности на результат, самореализации, общественном признании, справедливости и честном зарабатывании денег. В общем, всей той чушью, которой часто бывает, забита голова стремительных вьюношей из полуобеспеченных интеллигентских семей. Это дополнялось повышенной чувствительностью к словам, критике, разрушительными самокопаниями и мучительными ментальными переигрываниями житейских ситуаций: «Он мне сказал — то-то, а я ему хотел сказать то-то…» Словом — кадет Биглер от медицины.³⁷

***

Такая манера поведения разительно отличалась от той, которая распространена среди многих городских мальчиков. Эти ребята неторопливы, пытаются быть вальяжными, немногословными и сосредоточены на очень земных, реальных задачах. У них пухлые щеки и полные сочные губы, миндалевидные или круглые карие глаза. Их очевидные бока контурируются под футболочками и откровенно нависают над брючками. Они откуда-то четко знают, что ночью нужно спать дома в своей кровати, а не дежурить по экстренной хирургии. И, тем более, не нужно носиться по спальным районам Пальмиры в раздолбанной карете скорой помощи в призрачной надежде оттопырить скудный гонорар. Они интуитивно понимают, что заведующего и профессора нужно слушать, а не загружать своими незрелыми рассуждениями. Что хорошая идея нуждается в постепенном обдумывании и поэтапной реализации. А фонтанировать и подгорать — это как-то не по-одесски. И уж конечно, мысль о возможности с кем-то открыто конфликтовать, страшно далека от их сознания. На самом деле, они и подежурить могут, но это будет самый необходимый минимум, от которого уже нельзя отказаться. Часто они веселы и остроумны, спокойно относятся к маленьким человеческим слабостям и себе их позволяют.

Постепенно на фоне общей малоконфликтной обстановки эти мальчики взрослеют, становятся заведующими, главными врачами и руководителями кафедр. К этому времени им приходится расстаться со своими чудесными темно-каштановые локонами и получить взамен голый череп с пигментными и сосудистыми пятнами. Их щечки втягиваются, губы иезуитски тончают, глаза теряют маслянистую поволоку, взгляд перестает быть добродушным.

НО… итог этих ребят, оцененный на финальном посту житейского весового контроля, и это очевидно, во многом лучше, чем у их стремительных, взбудораженных и конфликтных сверстников. По целому ряду вопросов с их мнением ПРИНЯТО соглашаться. Почему-то мало у кого возникает эмоциональное желание спорить. Это мнение преподносится таким образом, что оно, если не становится руководством к действию, то, по крайней мере, уважается.

Зачастую их дети или внуки продолжают семейные традиции в такой же неочевидной и постепенной манере, смысл которой заключается в том, что жизненные цели обозначаются и достигаются постепенно, по мере их естественного и закономерного появления.

Примечания

34

Бонфильоли Кирил. Автор авантюрных романов о Мордекае. Или, в русском переводе, Маккабрее.

35

«И ад следовал за ним…» Любимов М. П.

36

Подниматься обратно по склону после отдыха на пляже — невыносимо утомительно.

37

И вновь незабвенный Гашек. Кадет Биглер — избыточно старательный персонаж романа «Похождения бравого солдата Швейка»