Рискни и выиграй!

Барбара Макмаон, 2011

С того момента, как муж Жанны Мари погиб в горах, она держала свое сердце на замке, пока однажды в ее небольшую гостиницу не приехал Мэттью Соммер. Жанне Мари нравится Мэтт, и его увлечение альпинизмом ее не беспокоит, ведь она уверена: это всего лишь непродолжительный летний роман. Но, возможно, танцы под луной и прогулки по пляжу – начало чего-то большего…

Глава 2

Утром Жанна Мари поставила кофе на столик перед пожилой парой из Нанта, но они, изучая утренние газеты, даже не взглянули на нее. Она осмотрела столовую и была довольна тем, что ее гостям нравится завтрак, который она для них приготовила. Три семьи также попросили сделать им завтраки, которые они возьмут с собой. Многим из них нравились морские прогулки, и они не хотели перекусывать где-то в городе.

Пробежав в голове список гостей, она поняла, что Мэттью Соммер еще не спустился. Или он ушел раньше всех, пока все спали, а она готовила на кухне завтрак? Она посмотрела на часы — было почти девять. Он уже должен был проснуться.

Спросив, не желает ли кто-нибудь еще что-то, она отправилась на кухню делать уборку. Александр сидел за небольшим столиком, сделанным специально для него. Он опять играл со своими машинками и был полностью поглощен игрой. Иногда Жанне Мари тоже хотелось быть маленькой, не думать о будущем, быть по-детски счастливой и окруженной любовью своих родителей. Ее родители были преподавателями в университете в Беркли, штат Калифорния. Теперь она немного скучала по суете студенческого городка.

Она скучала по родителям все больше и больше, но не давала им понять этого, когда они созванивались. Написать письмо по электронной почте было легче, можно было подобрать нужные слова. Ей нравилось жить в Сент-Барт. Когда-нибудь она и Александр поедут в Калифорнию на каникулы, но пока ее родителям было легче приехать к ним в гости во Францию, чем везти маленького Александра так далеко.

Она любила Францию. Как любила память о Филиппе. Эта гостиница досталась ему после смерти его дедушки. Она соединяла их, и именно поэтому она не могла отсюда уехать. Иногда она мечтала о том, какой бы могла быть их жизнь, если бы он не погиб. Но, видно, не судьба, и в последнее время эти мысли приходили на ум все реже и реже.

Сейчас, после завтрака, ей нужно было перемыть всю посуду и подготовить все для завтрака к следующему утру. Она сама пекла хлеб и булочки. Ей нравилось готовить различные пироги, а для тех, кто хотел завтрак на английский манер, она готовила различные суфле и выпечку.

После того как Жанна Мари вымыла всю посуду, ее мысли опять сосредоточились на Мэттью Соммере. Она хотела знать, что он делал вчера вечером, после того, как вернулся из кафе. Он прошел прямиком в свою комнату. В ее гостинице не было телевизоров и радиоприемников, но была небольшая библиотека, состоящая в основном из романов и детективов. Но она не могла представить месье Соммера за чтением книги. Было в нем что-то особенное, какая-то внутренняя энергия, которая требовала постоянных физических нагрузок, а не спокойного размеренного чтения.

Может быть, он с самого утра отправился покорять утесы? А может, заболел и все еще в кровати? Может быть, ей подняться проверить номер шесть. Так, на всякий случай, думала Жанна Мари.

Она знала, что это глупо. Но если он уже ушел, то даже и не узнает, что она проверяла.

В десять часов Жанна Мари подошла к стойке, чтобы проверить кое-какие счета. Александр играл на веранде, прямо перед открытой французской дверью. Погода была хорошая: нежный бриз дул со стороны моря, солнце еще не достигло зенита, поэтому было не жарко. Она сразу же заметила конверт и узнала почерк на нем. Если бы она увидела его раньше, то необходимость проверять комнату шесть отпала бы сама собой. Жанна Мари вынула лист бумаги, почувствовав некоторое волнение, и быстро прочла короткое послание: «С утра ушел в горы. Не вернусь до темноты, решил начать с одного из самых сложных подъемов на Ле-Кассе-Ку».

Она покачала головой и опять сложила листок. Возможно, напрасно он решил начать с самого сложного. Хорошо, что у него хватило смекалки указать точное место, где надо будет искать, если он не вернется. Она вздрогнула при мысли о том, что может случиться с одиноким альпинистом. Там должен быть кто-то еще. Возможно, он объединится с кем-нибудь, какими-нибудь такими же одинокими скалолазами, которые во время подъема будут присматривать друг за другом и помогут, если что-то пойдет не так.

Ее гости приходили и уходили в течение дня. К вечеру она заволновалась, а когда опустились сумерки, она не находила себе места. Мэттью Соммер все не возвращался. Она приготовила ужин для себя и сына и попросила Рене сообщить ей, если Мэттью вернется. Во время еды она не могла думать ни о чем другом, беспокойство росло. Он уже должен был вернуться. А если он сорвался? Что она будет делать, если придут полицейские, сообщат о его смерти и попросят отдать его вещи? Ситуация показалась ей знакомой.

У нее постоянно останавливались альпинисты, но она лично никогда ни о ком так не переживала. Ей даже стало смешно. С ним все в порядке, почему она так за него волнуется. Но все равно беспокойство не покидало ее.

— Парень за стойкой сказал, что вы хотели меня видеть. — Мэтт стоял возле входа в кухню.

Жанна Мари взглянула на него и задержала дыхание. Он выглядел уставшим и заметно загорел. Одежда была грязной и потертой. На щеке был небольшой порез, который кровоточил, волосы были серыми от пыли. Он смотрел ей прямо в глаза, настороженно и сосредоточенно.

Она почувствовала, как слегка забилось сердце. Она изводила себя весь вечер зря.

— Я просто хотела удостовериться, что вы вернулись. Что не надо вызывать поисковую группу, — ответила она тихо.

— Привет, — сказал Александр и заулыбался. — Вам нужно принять ванну. А потом вы не хотите прогуляться со мной по пляжу?

Просящий тон Александра чуть не разбил Жанне Мари сердце. Он редко просил что-то у гостей. Она бы хотела, чтобы у нее был хороший знакомый мужчина, который будет примером для ее сына. Ведь он видится с дедушкой так редко.

— Нет, дорогой, месье Соммер устал и голоден.

— Да, ужин бы не помешал.

Она кивнула:

— Вы сегодня где-нибудь перекусили? — Она знала, подъем отнимает много энергии.

— Я позавтракал в кафе, и там мне сделали бутерброды с собой, которые я съел, сидя на небольшом выступе, вид с которого был просто замечательным. По-моему, я больше хочу пить, чем есть.

Она быстро поднялась и отправилась за стаканом воды, успокоенная, что с ним все в порядке. Когда она подавала ему стакан, его пальцы дотронулись до ее руки, и по ее телу словно пробежала волна. Она отступила, желая, чтобы его не было в ее кухне, в ее гостинице. Он разбудил в ней чувства и ощущения, которым не следовало просыпаться. Она не любила каких-то личных отношений со своими гостями. Он преступил эту черту уже тем, что зашел на кухню. Рене мог ее предупредить.

— Вы можете поужинать со мной. Мама хорошо готовит, — сказал Александр.

Мэтт посмотрел на Жанну Мари вопросительно, вскинув одну бровь.

Она хотела сказать, что в ее гостинице еда предоставляется два раза в день и никто не ест на хозяйской половине, для этого есть столовая, но ангельское выражение личика Александра свело ее решимость на нет. Ведь он просил не много. Как она могла отказать?

— Не надо беспокоиться, я поужинаю где-нибудь в городе, — сказал Мэтт и поставил стакан на стол.

— Вы можете принять душ, пока я тут все приготовлю. У нас есть тушеное мясо, я подогрею его для вас. Все будет готово через двадцать минут.

Мяса она приготовила достаточно, она планировала, что они с Александром будут есть его несколько дней, но что не сделаешь ради радости сына.

— Хорошо, я буду через двадцать минут. — И он вышел, не сказав больше ни слова.

Жанна Мари выдохнула с облегчением. Она подошла к плите, подогрела мясо. Также у нее был хлеб, который она испекла утром, и салат.

Пока он будет есть, она предупредит его о том, что она не кормит гостей ужином и сегодняшний ужин в ее части дома — это исключение. Ведь он просто гость, а гость понятие непостоянное — они приезжают и уезжают.

Однако она все же чувствовала себя взволнованной. Личное общение, конечно, важно, если ты хозяйка гостиницы и особенно если хочешь обзавестись постоянными клиентами, но, по ее мнению, в это не входил общий ужин на ее половине дома. И особенно с тем, кто, как ей показалось, может без особых усилий перевернуть ее жизнь.

Когда пришел Мэтт, Жанна Мари и Александр уже закончили ужинать. Его волосы были еще мокрыми, порез на щеке заклеен прозрачным пластырем. Конечно же он знал, что может поцарапаться, и был готов к этому. Его щеки были слегка красными — сгорели на солнце. Но он все равно выглядел очень сильным и здоровым. Жанна Мари не питала каких-то особенных иллюзий по поводу своих гостей. Надо положить конец всему этому в самом начале, пока еще ничего не произошло.

— Я могу накрыть вам на веранде, там можно полюбоваться на море, — предложила она в попытке выпроводить его со своей половины.

Взглянув на их пустые тарелки на маленьком столике, он ответил:

— Да, конечно, было бы хорошо.

— Я могу составить вам компанию, — вызвался Александр добровольцем и прижал к груди две машинки.

Когда она несла тарелку и приборы, она надеялась на то, чтобы никто из ее гостей тоже не попросил ужин. Она и так много работала, и на ужин у нее уже не хватит сил.

Жанна Мари поставила тарелку на один из стеклянных столиков на веранде. Шторы, защищающие от солнца, были заранее опущены, чтобы здесь было не жарко. Она подняла одну из них для лучшего обзора, при этом оставив опущенной ту, которая защищала то место, где стоял столик.

— Принесу вам что-нибудь попить, — сказала, снова спеша на кухню. Обычно она не оставляла Александра наедине с гостями, когда они ели, но несколько минут, пока она сходит на кухню, не повредят.

Она принесла кувшин воды и высокий стакан. Жанна Мари вспомнила, сколько воды всегда пил Филипп, вернувшись после подъема, как будто умирал от жажды.

— Вам еще что-нибудь нужно? — спросила она.

— Нет, все отлично, — ответил Мэтт, когда она ставила на стол кувшин с водой, — много воды — это очень хорошо.

— Я знаю.

Она робко присела на соседний стул, смотря на море в золотистых отблесках заходящего солнца. Скоро станет темно. Она уложит Александра и останется наедине со своими мыслями. Она не знала, нужно ли ей идти на кухню. Возможно, это выглядело бы грубо? «Может, он хочет остаться один или я все же должна вести себя как хозяйка?» — подумала Жанна Мари.

— Вы сегодня целый день провели на скалах.

— Я действительно сегодня рано встал, потом я много времени провел наверху, любуясь ошеломляющим видом. Теперь понятно, почему все рекомендуют эти места.

В его голосе не было того энтузиазма, который она обычно слышала от других альпинистов. Он молчал.

— Эти утесы настолько знамениты, что правительство задумалось над их сохранением и защитой. Планируют либо закрыть их для альпинистов и туристов вообще, либо сократить количество людей, имеющих к ним доступ.

Она взглянула на него. Похоже, еда ему нравилась. По-другому и быть не могло, ведь она вкусно готовит. Но после смерти мужа ее перестало это привлекать. Сперва она даже никого не принимала. Она хотела, чтобы никто не видел ее горя. Несколько первых месяцев после его смерти она занималась переездом из своей марсельской квартиры в этот дом. Потом училась тому, как следует содержать гостиницу.

— Я видел мусор, пока поднимался, и он был даже на вершине, — сказал Мэтт. — Люди могут быть беспечны и легкомысленны. Именно таких не следует подпускать к горам.

Она кивнула:

— Но как это сделать? Устраивать им тест на беспечность?

Он пожал плечами:

— Получается, что за поступки нескольких человек накажут всех.

— Если вы уже справились с ужином, есть еще мороженое, — сказал Александр, подойдя к столу и наблюдая за тем, как Мэтт ест.

— Ужин и так превосходный, — весело ответил он.

— Я помогал маме печь хлеб, — произнес мальчик с гордостью. — Она разрешила мне взбить тесто.

— Ты отлично справился.

Александр улыбался и смотрел на Мэтта с нескрываемым восторгом.

— Вы сегодня поднимались на гору?

— На скалу, а не на гору, — ответил Мэтт.

— Мой папа поднимался и на горы. Я тоже хочу, когда вырасту. Я поднимусь на самую высокую гору и увижу все!

— Да, вид с вершины не может сравниться ни с чем, — согласился с ним Мэтт.

— Можно подняться с вами? Давайте поднимемся на гору.

— Я не разрешаю. Александр, не надоедай нашему гостю, — сказала Жанна Мари строго. Ей не нравилось, когда Александр говорил о подъемах и альпинизме. Его дедушка часто рассказывает ему о тех временах, когда они вместе с Филиппом занимались скалолазанием. Ей не нравились его мысли, но, с другой стороны, она понимала, что, когда он вырастет, он будет решать все сам. Если у него будет такое же хобби, как у его отца, она надеялась, что это не закончится тем же. Она боялась даже думать об этом.

— Все хорошо, он мне не надоедает. На самом деле, когда мой сын был одного с Александром возраста, я устроил ему несколько легких подъемов по утесам.

— Я тоже могу. Я большой. Мне уже пять. — Александр смотрел на Мэтта со смесью восторга и просьбы.

Жанна Мари почувствовала, как екнуло сердце. У него есть сын. Тут же пришло понимание, что он просто гость, а она хозяйка гостиницы.

Ей не понравился взгляд Александра. Он может подумать, что Мэтт герой, и начать подражать ему, а ведь Мэтт пробудет здесь всего шесть дней. Однажды, год назад или около того, Александр привязался к одному из гостей, который приехал сюда со своей женой и дочерью. Он проводил с ними много времени. А когда они уехали, грустил не одну неделю и не мог понять, почему они больше не вернулись.

— Александр, ты не хочешь мне помочь с десертом? — спросила Жанна Мари, быстро встав, немного сожалея о том, что она пытается отстранить сына от нового гостя. Она не хотела, чтобы Александр надоедал Мэтту, пока тот не скажет что-нибудь, что может обидеть ее сына. Хотя, если у него есть сын, он должен знать, как вести себя с детьми.

— Конечно. — Он положил машинки на стол и побежал на кухню.

Жанна Мари не хотела, чтобы Мэтт подумал что-то плохое. Теперь стало понятно, что он женат и у него есть сын. «Где сейчас его семья? Возможно, они остались дома, потому что он не хотел на них отвлекаться? Или они просто отдыхают отдельно?» — думала Жанна Мари по дороге на кухню. Она не могла этого понять, но некоторым парам нравится отдыхать врозь.

Мэтт посмотрел вслед уходящей Жанне Мари, последовавшей за своим сыном на кухню. Причем он подумал о ней как о Жанне Мари, а не как о мадам Россе.

Он знал то, что в гостинице не подают ужин, поэтому она могла отказать ему, но не стала. Завтра он проснется позже и закажет себе завтрак и обед с собой. Сделав глоток воды, он посмотрел на море и белый песок пляжа. Он не верил, что упомянул о своем сыне в простой беседе. И ничего не случилось, даже стало как-то легче. Он вспомнил, как его сын гордился тем, что они вместе с папой совершили восхождение. И как он потом хвастался Марабелль.

Он закончил свой ужин и откинулся на стуле. Первый раз за долгое время он чувствовал себя почти удовлетворенным. Мышцы приятно болели после подъема, да и мясо оказалось очень вкусным. И ему понравилось рассказывать об Этьене. Он не хотел забывать своего мальчика.

Зазвонил его мобильный телефон. Он посмотрел на номер и ответил.

— Привет, дружище. — Это был его друг Поль.

— Привет, что-то случилось? — спросил Мэтт. Он знал, в это время Поль был на одной из вечеринок. Он слышал музыку на заднем плане.

— Мы отлично проводим время. Тебе надо приехать. Здесь не так долго добираться. Со мной пара очаровательных девушек. Можем отдыхать хоть до утра.

За последний год Поль пытался построить отношения с несколькими женщинами. Он считал, что Мэтту также уже пора начать строить новые отношения. Поль никогда не был женат и, наверное, ничего не понимал в этом. Для горя ведь не существует временных рамок — когда оно должно забыться, когда прошлое должно исчезнуть из памяти и можно будет снова обзавестись семьей. Мэтт больше не представлял этого, один раз все потеряв, он не хотел пережить это еще раз. Страх перед потерей, неожиданной и ужасной, нельзя было просто так игнорировать.

— Вечеринка до утра, а с утра подъем? — спросил Мэтт. Да это чистое безумство, которое наверняка закончится плачевно.

— Мы ведь немного поспим перед подъемом. Я сегодня побил свой рекорд и на подъеме и на спуске.

Даже в альпинизме Поль словно соревновался с кем-то.

— Тебе понравился вид сверху? — спросил Мэтт.

— Да какой там вид? Вода внизу, перед лицом — скала. Завтра при подъеме я могу показать тебе, каких результатов я добился.

Жанна Мари и Александр вошли на веранду. На подносе было три тарелки, Александр торжественно нес три ложечки.

В другой раз Мэтт отказался бы от десерта, но не сегодня. Тем более это было хорошим предлогом окончить разговор.

— Выпейте там за меня. Сегодня меня не ждите, но я на связи. Встретимся на неделе и покорим какую-нибудь неприступную вершину.

— Ты многое упускаешь.

— Да, жаль, — ответил Мэтт, не веря своим словам.

Он закрыл телефон, когда Жанна Мари ставила перед ним на стол тарелку. Александр торжественно протянул ему ложку и сел на стул напротив. Жанна Мари пододвинула ему тарелочку поменьше. Она сидела справа от Мэтта, посматривая на него неуверенно, словно хотела удостовериться, что он не против их компании.

Яблочный десерт был очень вкусным, и ванильное мороженое было как нельзя кстати.

— Очень вкусно.

Даже его повар редко готовил такие вкусные десерты.

— Спасибо.

— Вам надо предложить гостям еще и ужины. Я думаю, им очень понравятся ваши блюда.

Она слегка улыбнулась и пожала плечами:

— Меня и так все устраивает. Для меня это будет чересчур.

— Почему?

— Вечера я стараюсь посвящать Александру. Ведь это не так просто — накормить пятнадцать человек, и это отнимает много времени. Я стараюсь готовить очень вкусные завтраки. Если вы попробуете, вы поймете.

— Я думаю завтра утром попробовать один. Но я проснусь очень рано.

— Я могу приготовить завтрак к шести тридцати, если меня предупредят заранее. Иногда посетители, занимающиеся дайвингом, или те, кто совершают морские прогулки, просыпаются очень рано. Я также готовлю им обед с собой.

— В шесть тридцать было бы хорошо.

Мэтт наслаждался десертом. Он посмотрел на Александра, который все тщательно выбрал ложечкой и облизал ее будто с надеждой, что будет еще. Он напомнил ему Этьена. Он почти улыбнулся, но, резко осознав, что это не его сын, почувствовал укол горечи в сердце. «Все маленькие мальчики так делают? Этьену бы понравился этот десерт», — подумал он.

Александр посмотрел на Мэтта, опуская ложку на тарелку, и спросил:

— Вы пойдете со мной на прогулку? Вы возьмете меня с собой на гору?

— Месье Соммер сегодня слишком устал, чтобы гулять с нами. И тем более гор у нас тут рядом нет, — сказала Жанна Мари.

Ночь была замечательная, тем более расстроенное лицо мальчика и то, с какой быстротой Жанна Мари попыталась его отговорить, склонили Мэтта к мысли о том, что надо согласиться. Он сам не знал, почему хотел побыть рядом с ними, но чем больше она хотела от него отделаться, тем больше ему хотелось остаться. В его комнате, в одиночестве, не было ничего, кроме воспоминаний, от которых он тщетно пытался избавиться.

— В конце концов, мне не восемьдесят лет. Хороший ужин подействовал благотворно, и теперь можно идти. Небольшая прогулка перед сном не помешает, — произнес он, глядя на нее.

— Ближе к утесам становится каменисто, — ответила она, посмотрев на каланки, теперь возвышавшиеся черной стеной в темноте.

Что в ней было такого, что ему хотелось, чтобы она была рядом? Обычно он не искал компании. Возможно, просто она заинтересовала его своей самодостаточностью или каким-то своим особенным мягким обаянием? Она не флиртовала с ним, не пыталась его заинтересовать собой. Не подбирала темы для разговора, чтобы вдруг не напомнить о том, что случилось. Но она, конечно, ничего не знала. Это существенно меняло дело.

Жанна Мари вымыла тарелки и поговорила с Рене перед тем, как вернуться на веранду. Мэтт слушал Александра, который рассказывал ему о своих машинках, о том, как он помогал печь хлеб, и том, что ему не надо больше спать днем, потому что он больше не ребенок, он пойдет осенью в школу. Он рассказал ему об отце, который покорил самую высокую вершину, и теперь он тоже так хочет.

Мэтт кивал мальчику, слушая его по-детски честную речь. Он был так похож на Этьена. Воспоминания становились все ярче. Он вспомнил, как они гуляли по винограднику и мальчик задавал ему бесчисленное количество вопросов, казалось миллионы вопросов. Как бы Мэтту хотелось ответить на них все.

— Ну что, прогуляемся? — спросила Жанна Мари, зайдя на веранду.

Когда Мэтт встал, Александр взял его за руку. Он был удивлен чувству, которое испытал при этом, он хотел защищать этого мальчика. Мэтт скучал по Этьену. Он был рядом с ним всего пять лет. Это очень короткий срок. Этьен должен был вырасти, жениться, у него была целая жизнь впереди. Но он ушел от него навсегда.

На несколько мгновений Мэтт забыл прошлое и просто шел рядом с мальчиком. Он вспоминал счастливые дни, проведенные рядом с сыном.

Прогулка проходила в молчании, не считая постоянной болтовни Александра. Казалось, он был способен болтать даже без какой-либо реакции на это взрослых. Мэтту не хотелось ничего говорить. С одной стороны — море, впереди — утесы. Тут и говорить-то особо было не о чем.

Жанна Мари посмотрела на Мэтта, она была смущена.

— Вы хорошо справляетесь. Наверное, потому что у вас есть свой сын. Он может говорить без остановки часами.

— Он ведь маленький, ему еще многому надо научиться. В его возрасте жизнь кажется очень простой.

Странно, но он наслаждался прогулкой. Едкая боль потери сына словно притупилась в обществе этого мальчика.

— Вы здесь выросли? — спросил Мэтт, когда Александр побежал вперед, изучать выкинутое на берег дерево.

Она покачала головой. В темноте было сложнее ее видеть. Скоро ориентиром для них станут лишь огни домов в городе, располагавшихся вдоль берега.

— Я родилась и выросла в Калифорнии. Мои родители преподаватели в университете в Беркли. Мы жили недалеко от студенческого городка. Я познакомилась с Филиппом, когда приехала во Францию по обмену на первом курсе. Я осталась здесь и окончила университет в Сорбонне. Когда мы поженились, мы жили в Марселе. Он был родом оттуда. Его родители до сих пор живут там.

— И вы не вернулись в Америку, решили остаться здесь?

— Эта гостиница осталась Филиппу после его дедушки. Когда дедушка был еще жив, здесь всем занимался управляющий. Но когда он не работал, мы проводили здесь много времени вместо него. Когда Филипп умер, я решила, что здесь мне будет лучше всего. Тем более, она позволяет мне зарабатывать деньги и проводить достаточное количество времени с сыном. А также его бабушка и дедушка живут неподалеку. Александр — это все, что у них осталось от их единственного сына.

— Очаровательная деревушка. Правда, очень тихая.

— Да, и именно это нам очень подходит.

Он хотел бы видеть ее лицо, но темнота не позволяла ничего увидеть.

— Чем вы занимаетесь по вечерам?

— Я люблю читать. Или работаю со счетами, если не успеваю все сделать в течение дня. У меня есть компьютер, и я часто переписываюсь с друзьями и родными. Ну и конечно, у меня есть Александр.

Конец ознакомительного фрагмента.