Магию добавлять по вкусу

Бажена Колбасина, 2021

Женская месть коварна и непредсказуема. Из множества способов наказать неверного жениха Зося выбирает наложение проклятия у колдуна. Красавец Александр даже не представляет, что его ждет… Но что, если измены не было и все случившееся было лишь досадным недоразумением? Однако уже сотворенного не изменить. Несчастной Зосе ничего не остается, как самой принять удар чернокнижных сил. Она защитит любимого человека от проклятия, чего бы ей это ни стоило!

Глава 5

В то время, как вся живущая по московскому времени часть огромной страны вовсю вкалывала, уже начиная задумываться о скором обеденном перерыве, представительница богемы Жанна пребывала где-то во второй стадии сна, планируя проспать еще часа три-четыре. Разбудить ее получилось минут через пятнадцать настойчивых звонков на мобильный, однако больше помог стук в дверь, ногами.

— Ты чего? — удивленно прошамкала она спросонья, одним опухшим заспанным глазом выглядывая в щель из-за двери.

— Того! — рявкнула Зося и, безжалостно толкнув дверь вместе с прячущейся за ней Жанной, ворвалась в квартиру. Но тут же остановилась посреди прихожей и строго спросила. — Ты одна?

— Ну да… — Жанна, кутаясь в короткий зеленый халатик, с утробным рыком зевнула, обдав гостью перегаром.

Зося поморщилась, махая перед лицом рукой как веером. Это мало помогло, потому что весь воздух был не менее смраден и сперт. Пришлось открыть все форточки и дверь на балкон, чтобы хотя бы в глазах перестало слезиться.

— Собирайся! — Зося бросилась к шкафу с одеждой. — У нас вообще нет времени. Ну же! Не стой столбом!

— С ума сошла? — запротестовала Жанна, даже не шелохнувшись. — Я только под утро заснула. Еще и этот мартини паленый… А сколько сейчас времени, кстати?

— Собирайся! — заорала на нее Зося. — Мы с тобой такую кашу заварили!..

— Какую еще кашу?

— Да с колдуном твоим! Будь он неладен… — Зося начала выхватывать из шкафа какие-то тряпки и швырять в Жанну. Та не реагировала никак, лишь ошалело пялилась на явно сошедшую с ума подругу. — Проклятие начало действовать!

Жанна мгновенно оживилась:

— Да ну! И что было?

Зося в двух словах рассказала про кофеварку, банку с икрой, испорченный завтрак.

— Ничего себе… — благоговейно прошептала Жанна. — Вот это силища! А ты еще не верила! Михал Михалыч и не такое может…

— Не сомневаюсь, — со злостью сказала Зося. — Еще бы он сумел отменить это все…

Жанна снова окаменела.

— Как это — отменить?

— Ну пускай сделает что-нибудь! Откроет этот свой грумар или как там его, пошепчет. Да откуда я знаю, что?!! Пускай что хочет делает!

Жанна в неподдельном ужасе попятилась от подруги. С нее как рукой сняло и сон, и похмелье.

— Что? — Зося даже оглянулась, чтобы убедиться, что за спиной никого нет и это именно ее так испугалась подруга.

— Нельзя… — чуть слышно прошептала Жанна. И без того огромные глаза, казалось, сейчас выскочат из орбит, губы предательски дрожали, еще мгновение — и она зарыдает. Вот и правое веко начало дергаться, предвещая начало истерики.

— Не смей! — пригрозила ей пальцем Зося. — Только попробуй! Вместе вляпались, вместе и отмываться будем. Сейчас позвоню Катьке, она тебе устроит…

Но цепная реакция уже была запущена. Даже осознавая всю степень нависшей над ней угрозы, Жанна не могла совладать с собственными эмоциями. Да и вчерашняя душевная буря оставила свои черные неизгладимые следы. Это у Кати или Зоси в душе натянуты канаты, а у Жанны это всего лишь тоненькие ниточки, которые рвутся легко, а срастаются трудно.

Она зажала рот двумя руками, зажмурилась, сжалась в комок. Какое-то время ничего не происходило, затем Жанну начало трясти мелкой дрожью. Все это были признаки хорошо знакомой Зосе катастрофы. Когда же Жанна страшно побледнела и откуда-то из недр красивого, но помятого ночной пьянкой тела послышался с каждой секундой растущий утробный гул, она поняла, что миновать ее не удастся. Теперь не помогут ни угрозы, ни шантаж, ни даже насилие.

Через мгновение из-под сомкнутых век уже бежали ручьи слез, а из зажатого рукой рта доносился какой-то дикий клекот. Так было еще более жутко, уж лучше бы она рыдала не сдерживая себя, как накануне. Зося бросилась к подруге, усадила ее на разоренную кровать, обняла, шепча что-то успокаивающее.

Светопреставления, вроде вчерашнего, случались крайне редко. А вот мелких истерик, которые регулярно закатывала Жанна, никто давно не считал. Все привыкли к ним, как к неизбежной напасти, вроде дождя, неизменно портящего предстоящий уикенд. Катя в эти бурные и якобы неконтролируемые извержения эмоций не верила, подозревая со стороны Жанны некое лукавство — недаром же она актриса, пускай не топовая, но все же неплохая. Главным доводом в пользу этого служил и тот неопровержимый факт, что истерики случались всегда накануне каких-нибудь важных событий, в которых Жанна не хотела участвовать или участие в которых не приносило ожидаемого эффекта. Словно реакция избалованного ребенка, сначала не желавшего читать давно отрепетированное стихотворение на утреннике, а после его прочтения оставшегося недовольным силой аплодисментов зрителей.

Однако Зося верила своей непутевой подруге. Может в первые минуты это и была игра, однако потом Жанна настолько входила в роль, что выбивала себя из колеи на многие часы и даже дни. Один раз, после катастрофы с платьем и кинофестивалем, эта якобы псевдоистерика закончилась настоящей депрессией с долгим лечением и втягиваем в это болото двух лучших подруг. На пустом месте такого всплеска эмоций не бывает, во всяком случае Зосе так хотелось думать.

— Ну все, все, — успокаивала она Жанну. — Никуда мы не поедем, никого ни о чем просить не будем.

— Правда? — как-то слишком быстро откликнулась та, обычно что-то членораздельное из ее рта начинало проклевываться через пару часов после безудержного рыдания. Вчера, например, Жанна смогла говорить по-человечески лишь после окончания просмотра второй части трилогии про Бриджит Джонс и литра выпитого мартини. Зося сделала вид, что не обратила внимания на столь быстрое преображение.

— Правда, правда, — соврала она, уже не чувствуя угрызений совести за то, что намеревалась сделать в ближайшие пару часов.

Она подняла Жанну и отвела на кухню, где на привычном месте отыскала всегда початую бутылку водки «Ван Гог Манго», налила стопку и силой заставила выпить. Вчерашний мартини в крови Жанны, уже было расщепившийся на двуокись углерода и в отместку за столь короткую жизнь начавший мстить жестоким похмельем, мгновенно взыграл новыми красками. Бледное лицо Жанны порозовело, на губах заиграл румянец, в глазах засверкали искорки.

— Все! — Зося потащила ее обратно в спальню. — Теперь заваливайся обратно в кровать, досыпай.

— А ты…

— За меня не переживай. Вечерком заскочу или звякну, потом решим, что делать.

Впрочем, Зося уже давно решила, что она будет делать. С Жанной или без нее. К тому же, как она уже поняла, задуманное с Жанной в виде балласта будет очень проблематично осуществить. Лучше уж самой.