Цикл, который бьётся

Афанасий Аркадьевич Ничко, 2019

Быть подневольным не зазорно. Это предусмотрено природой мяса. Эссеистское произведение от лица поколения синглтонов на манер мемуаров о попытках контакта, восприятия и преодоления явления «дружеской зоны».Содержит нецензурную брань.

В оформлении обложки использовано изображение с

https://ibb.co/D7FrvVN

Автор Афанасий Ничко.

Событие первое.

Кислотный сок.

Посвящается надежде,

скоропостижно скончавшейся от несвоевременного

благоразумия после написания этой книги.

Обстановка не из рядовых. Для начала, правда: провинность, по которой я оказался в ней, моя сполна. Решение справедливо. Следовало держать принцип в кулаке. Извечная моя проблема — желание потешить себя через чужую боль; давить посторонний шаткий рефлекторный инструмент по невольному коллекционированию грузного восприятия острых в миру углов тем же самым. И ты не догадывался, что взамен получишь не что иное, как отражение этого? Что токсичный характер вашего контакта не разрушает цикличность, если один сбрасывает груз концентрированного раздражение на другого? Конечно, легко доказывать себе, что берёт начало стервозность с её берега, но проблема, так или иначе, остаётся за тобой (мной). Ты никак не мог догадываться. Личностный скрипт нарушается только через сбой, воссозданный извне. Но сработает такой фокус при обстоятельстве, когда вредоносный комплект предстанет перед субъектом исправления за раз и полностью. Отдельно нагнетать по поводу многочисленных, но мелких неприятных вещей — дело другого характера. Не в то время я обнаружил это.

«Давай ты напишешь мне через год?»

В том числе, твои персональные параметры подкручены таким образом, что гнильца не выводится одним лишь аналитическим взмахом:"это мой недочёт, такие поступки недопустимы". Попадание в зону отрешённых условий (согласованных условий), с одной стороны, нарастающие мученические, с другой, расцветающие в итоге в бутон связи куда более притязательной, чем та, что была исключительно в головных представлениях. Почему, спрашивается, я имею вольность предположить последнее? Потому как это тест. С одним, в исключение, пунктом:

[моё отношение взаправду крепко?].

Разве не так?

Эта акция. Зачем ей устраивать подобное действие? Чтобы удостоверить меня, что я не прав; что зависимость от связи — это самообман. Мой персональный. Она проводит профилактику. Ежедневными оборотами в нахождении нашей обоюдной отстранённости, постепенно выводит из меня крюки. Рассчитывает, что выводит.

Откладывать в кладовку предположение, что она в очередной раз пожелала закончить подобного рода жгучие связи, разумеется, я не стану. Однако, мне не хочется, рассматривать его с точки зрения вероятного пути. Пускай побудет в сторонке.

Принцип моих действий ясен: исправлять себя таким образом, чтобы ей стало комфортно не просто терпеть моё участие в её жизни, но сосуществовать рядом со мной и именно по её собственному желанию.

Это трудоёмкое форматирование, причём, что свойские недочёты вызнать не доставляет сложностей. В чём сложность оборота? Очевидно, в реализации. Можно сколько угодно составлять списков с хара́ктерными ошибками и дописывать к ним какие только пожелает здравый, казалось бы, ум назначения на решения. Для ступора в выведении теории на прагматическое поле также нашлось исправление. Заключается оно в контроле со стороны человеком, что будет ограничивать мои действия вне пунктов бытового расписания. Тем нелегко принять: человек, ограничивающий меня в окружении, наличествует, но чтобы я свыкся с его вступлением на эту роль — ни за какие уговоры. И вот же. Казалось бы, выноси на практику и по следам полезет польза. Но опять: либо не достаёт решимости справиться с систематичным контролем субъекта надзора, либо на это не хватает меня самого.

Стоит ли поддерживать лицевой контакт, если обе оболочки взбивают в себя пены токсина в объеме сходном и в подаче обвинительной? Определённо, нет. Тем не менее, вынесенный ответ дан от лица наблюдения"над"произошедших, извне. Будучи участником такой категории разыгрываний ролей почитаемого и почитателя внутри действия, впрыск гормонального аспекта, обволакивая рациональные предпочтения, вектор выбора перемежаются кардинально.

И приходится проблематичным постановить: виновен ли слабый механизм обустройства целесообразного подбора решений и жестких соблюдений их выполнения или крепкий процент жидкости с функционалом влечения к исполнению тех или прочих актов разношерстной установки.

Признаться, те причины, что привели меня к заключению в этаком процессе исправления, представляются, если можно так выразиться, индивидуальным фетишем. Что я делал (или сделал)? Доносил вред созданию изумительной (с субъективной позиции) категории. Подконтролен ли был мной нацеленный ущерб? Скажу так: и да, и нет.

Порочные кадры нагого насилия от лица сторонних людей наверняка что-то то говорят. Очевидно, наверное, что большее количество времени я наблюдаю за её лицом либо на фотографиях в социальных сетях, либо в личных порозовевших образах. И если фото удерживает статичный вид и не даёт рухнуть в запечатлённое пространство по законам мироустройства, то сюжеты мыслей никак не ограничиваются. Возвращаясь к идее удовлетворения спокойствия через ментальное описание пыток над любимым человеком. Ревность — штука самостоятельная. Когда захочет, тогда проявляется. Приходится выкручиваться так, как получается. Говоря вкратце, такое дело просто приятно. Не могу знать, как это устроено, но примерное предположение всё же предложу.

Вступим в условия, где вероятность провести встречу наиболее высока, но энтузиазма женщины на встречи не возникло. Вначале наступает ощущение потерянности: словно знакомство никогда прежде не имело место быть; дружеский настрой оставлен в контексте сетевых диалогов. Вскоре подступает ряд попыток утешения. Естественно, провальных. Третьим актом выявляется смирение. Не мирное, но извращённое. На манер:"…твоя воля лобызаться с кем захочешь; не упрекаю". Четвёртый, завершающий шаг: презрение. В нём и высвобождаются похотливые мотивы. От чего телеса довольствуются? Может, всё от того, что воззрения настоящей девушки портят формирование ментальной в объективную реальность. Неизвестно.

Представь, кислотная варка внутри возбуждённого, посредством влюблённости (не иначе), тела излишне долго прожигает стенки внутри пострадавшего от воображаемой романтики. Но при обыденной, и замечу, часто обыденной поддержке активности с персоной вожделения, жгучесть от коктейля покрывается некой косностью. Однако, заявите телу, что шанс лишиться поддержки источника дикого, сочного своего экстаза, реален и, скорее всего, воплотим в нынешнем времени, не думай, будто не придётся ожидать реакции иной породы: в форме горячего недоумения и нестерпимого стремления вернуть положение восвояси, взбудораженные члены начнут сотрясаться. Их судорожное замешательство послужит существенным катализатором для постановления действий к исходу. В таких ситуациях никак невозможно не прожечь высвобожденными остатками творение идеальных прикрас. До тех пор, пока норма не восстановится, бурление не прекратит исторгаться; душевная конструкция дамы продолжит принимать урон на свой строй. Такой, подсознательный порыв к разрушению фигуры предвосхищаемой. Наслаждение не меньшее, чем от губных прикосновений. Что-то отдалённо похожее можно обнаружить за собой в картинных галереях, когда уже выпрямившиеся ногти обтирают Ван Гога. Не за всеми, согласен.

Начало удовлетворения от нанесения кислот на адресата влюблённости произрастает на идее мести. За тот временной отрезок процесса помешательства, не может не произойти колючего случая. Случая, что возникает с берега"прохладной"стороны как неосознанно, нецеленаправленно, так и в некоторой степени с осознанной выходкой. Стоит, однако, понимать, что из осознанного действия не всегда выходит понимание последствий. Конкретному человеку проще свыкнуться с рухнувшими на него обстоятельствами его же действий, чем выходить из них в вариант куда более приемлемый.

Кислотный сок всё же синтезируется и за счёт прочих людей и факторов, что не включены в такого рода союзы. При этом, высвобождение подобных жидкостей несомненно может вырываться на другого участника союза. И как было сказано выше, осознание исхода приходит далеко не сразу. Попытки успокоить бушующий разум (за малым исключением) не способны предотвратить выбросы отравляющего вещества.

Освободившись же от накоплений, варианты дальнейших действий разнятся: так, например, будучи заинтересованным в связях я обдумываю построение акции (см. в Событии третьем), направленной на изменение эмоционального строя ментальной супруги. Она же, имея за собой хладное отношение к моим задачам по обустройству последующих этапов союза, только лишь воспринимает свои итоги, исходящие из выброса желчи, как само собой разумеющееся…

С позиции человека незаинтересованного в обустройстве связи, вероятно, незаметно, что за выработкой тех самых кислот стоит и он сам. Телеса прочего сосуда накапливают материал до очередных ссор. Справедливо заметить, что если аккумулятивные функции стоят всё же за мной, то и обязательство контролировать их лежит на мне. Но не каждый сохраняет все единицы терпения, чтобы избавить окружающего от вреда, наносимого кислотным соком. При всём при этом, и некоему человеку обязано (т.к. состоит/состоял в определённого рода дружеском союзе) учитывать правила, в числе которых выделяется пункт не вызывать желчь. Она не учитывает мои требования и требует сама. Не учитывает просьб друзей, но фанатично сорвётся в просьбе востребованных фигур, на основе чего происходит внеочередной литровый синтез кислоты.

Конец ознакомительного фрагмента.