Позволь нам случиться

Ася Невеличка, 2019

Я нашла идеальную маскировку, чтобы скрыться от преследователя. Иногда короткая стрижка, мешковатые брюки и перетянутая грудь кардинально меняют жизнь. И не только мне. Мой новый шеф жуткий гомофоб. Вот с чего он решил, что я – помощник с нетрадиционной ориентацией? Книга содержит нецензурную брань.

Глава 1. Собеседование

— Вы выглядите моложе. Опыт, указанный в резюме, соответствует действительности?

— И опыт, и возраст в резюме и анкете соответствуют.

Последний этап собеседования с собственником на вакансию «личный помощник». И претендент на должность невысокий щуплый парень, который прошел несколько тестов, в том числе проверку службы безопасности.

— Мне понравились результаты ваших тестов, и по квалификации я ищу именно такого специалиста, но есть несколько вопросов.

— Задавайте.

— Мне нужен личный помощник, что подразумевает работу 24/7, с проживанием в моём доме.

— Да, это указано в описании вакансии, и я готов.

— К переезду тоже?

Парень кивнул, но потом решил пояснить:

— Я недавно закончил институт, и мне необходимо найти жильё и работу. Ваше предложение стало бы счастливым билетом для моей карьеры.

Я поморщился, находясь в щекотливом положении. С одной стороны, кандидат подходил по профессиональным параметрам, но совершенно не вписывался по физическим. Молод, даже слишком. Ухожен и опять слишком. Чистая кожа, аккуратный маникюр и удлиненная стрижка. И это лучшее, что смог найти Виктор?

— Единственный! Единственный кандидат, подходящий под все условия. Не студент, бездетный, нацеленный на карьеру.

— Он похож на гея! — прорычал я в трубку, еле сдерживаясь.

— Зато точно не окажется старой девой.

Я бы уволил Виктора к чертям, но расхохотался от последнего аргумента. И вот теперь рассматривал кандидата и не мог понять, что меня в нем смущает.

— Вы рассматриваете моё предложение как временное? — уточнил я.

Он заметно побледнел, сцепил пальцы, но ответил уверенно, не дрогнув:

— Я понимаю, что часто менять личного помощника крайне проблематично, так что настроен на долговременное сотрудничество. И очень надеюсь многому научиться у вас, Алексей Валентинович.

Я кивнул, удовлетворенный ответом и тут же внимательно вцепился взглядом:

— Вам двадцать три. Девушка есть?

Теперь соискатель покраснел:

— Н-нет…

Тема определенно его взволновала.

— Планируете отношения?

— Э-ээ, прямо сейчас — нет.

— А вообще?

Я подмечал каждое движение, сужение глаз, дрогнувший уголок рта.

— Пока работаю на вас — нет, — твердо произнес кандидат.

Я откинулся на спинку кресла, потрясенный всплывшим контекстом. В двадцать три года парень выглядел слишком женственным, вот что меня напрягало с самого начала собеседования. Даже парфюм сильно уклонялся от унисекса в более женственные нотки. Но юнец все же не закомплексованная девушка, чтобы строить на меня какие-то планы!

— Работа не предполагает никаких интимных контактов. Более того, предыдущий личный помощник уволен по причине неумения разграничивать личную жизнь с рабочими обязанностями.

— Я вас услышал, — кажется, парень заметно расслабился. — Не могу гарантировать, что откажусь от личной жизни совсем, но я против лёгких интрижек, а серьезные отношения быстро не строятся.

— Не на моей территории. — Возможно, я ошибся в нем. — Хорошо. И всё же я ищу личного помощника. Вы готовы работать на износ?

Он неуверенно кивнул.

— Вы согласитесь на работу без выходных?

Его глаза расширились.

— Взамен на изолированную комнату.

— Безусловно, вам будут выделены комнаты по условиям контракта.

— Нет, вы не поняли. Я хочу комнату, в которую никто не будет входить, кроме меня.

Я еще раз окинул парня внимательным взглядом. Какие у него могут быть секреты? Эпиляция яиц? Примерка женского белья? Пение в душе, твою мать? Он же не думает, что я беру помощника, чтобы подглядывать за ним?

— Юристы предусмотрят этот пункт в контракте.

Он кивнул, по-женски растекаясь по креслу. Слишком молодой, какой-то неправильный, женственный, но компетентный и, кажется, интроверт. К тому же не забеременеет и не запросится в декрет.

— Недельный испытательный срок начнется завтра. Если мы сработаемся, и не возникнет недопонимания и отторжения — через неделю переезжаете в мой дом. Завтра придете со справкой от врача, в досье я ее не увидел.

Он кивнул, без суетливости встал со стула и направился к двери.

— Николай, обязательное условие с момента поступления ко мне на работу — предельная честность.

Парень обернулся, по губам скользнула еле заметная улыбка:

— Так и будет, лишь бы у вас не возникло отторжения к правде.

Я провожал его взглядом и не мог сдержать раздражения: на что он намекал? Вот если бы не легкая педиковатость, то парень — что надо. Именно из такого может выйти образцовый помощник. А еще он сбивает с мысли. Я несколько раз ловил себя за разглядыванием его внешности. Станет ли это проблемой?

* * *

— Сменить гардероб, уделить внимание обуви: удобная, натуральная и без выпендрёжа, — диктовал я на ходу новому помощнику, направляясь на встречу в медиа-холдинг.

— Эм… У меня нет средств. А чем вам этот костюм не нравится?

–…Максимум конструктива и минимум корректировок к моим распоряжениям.

— Слушаюсь.

Я остановился, почти ожидая, что паренек не успеет затормозить и впечатается мне в спину. Так и произошло. Я поморщился, понимая, что раздражение идет совершенно не на физиологическом уровне: мне нравится его запах, сухая теплая кожа при рукопожатии, мимика лица и лёгкие жесты. Но куда девать осознанное отторжение, что для парня помощник слишком уж миловиден и я, черт побери, это замечаю!

— Тебе перечислят аванс на карту, и возьмешь машину в гараже. Пока я на встрече, переоденься.

Голову готов отдать на отсечение, был бы Николай бабой — своими глазищами нарывался бы на грех каждый раз, только взглянув так на мужчину.

Я чертыхнулся про себя, дав обещание сегодня же оттянуться по полной. Позвоню в службу, закажу сразу двух девчонок. Темненьких. С такими же грешными глазами…

И, твою мать! Как же я проклинал себя за то, что заставил переодеться своего помощника. Дизайнерский костюм только подчеркнул совершенно не мужскую фигуру парня, как-то особенно выделяя женственный зад.

— Виктор? Ищи, нахрен, замену. Я не смогу работать с Николаем.

Но испытательная неделя завершилась неожиданно, перекрыв яркую гомосексуальность помощника.

В субботу они с водителем ждали меня в машине. Я был собран и настроен на важную встречу, когда неподобающий парфюм Николая перекрыл не только мой парфюм, но и смог столицы, врывающийся в приоткрытое окно.

Раздражало.

— Смени парфюм. Что это за бабский запах?

Николай вздрогнул:

— Слушаюсь.

Эта его покорность раздражала, она больше подходила женщине, чем молодому, думающему о карьере, парню.

— Хочу предупредить тебя, что ищу тебе замену.

— Я… не справился на испытательном сроке?

Сдержал скрип зубов, потому что он заслуживал правды.

— У меня нет претензий к работе и результативности, буду честным. Но я не самый толерантный человек, а твоя должность предусматривает близкое присутствие, слишком близкое.

— И?

— Я не толерантный.

— Я не понимаю…

— Хорошо. Передай мне свой сотовый телефон, — я протянул руку и поторопил растерявшегося парня. Отключив девайс, скривился и еще раз окинул Николая взглядом. — Хочешь честно?

— Да. Пожалуйста.

— Я не смогу сработаться с геем, даже если он будет с кандидатской степенью. Меня раздражает твой женский парфюм, женская укладка, женская покорность. Если ты переедешь в мой дом — там всё пропахнет тобой. Это неприемлемо.

Мне кажется, я сам запыхался от собственной эмоциональной речи. Поймав себя на этом, чуть ослабил галстук и пару раз глубоко вздохнул, чтобы спокойнее закончить:

— Я ничего не имею против геев, если они не живут со мной под одной крышей. Понял? Аванс будет засчитан как премия, расчет тебе посчитают за всю неделю вместе со всеми причитающимися.

Теперь я выдохнул и протянул телефон обратно Николаю, но тот, вопреки ожиданиям, его не принял, а отвел мою руку.

— Дайте мне время до понедельника? Пожалуйста? Я стану… эм… более мужественным. Кажется, понял, в чем проблема. И я… не гей.

— Николай, если я принимаю решения, то не меняю их. Тебе ищут замену. Расчет получишь сегодня, сразу после встречи.

— Алексей Валентинович, а если вы поменяете решение в другом вопросе, тогда уступите в моем? Дадите шанс до понедельника?

Я сцепил зубы. Раздражает, когда люди не понимают с первого раза и продолжают настаивать на своем. Кому как не мне знать, что все равно будет по-моему?

— Я не меняю принятых решений.

— Это просто еще один шанс. Последний.

— Нет.

— Я пришел к вам, потому что хочу стать настоящим мужчиной, чтобы надо мной перестали издеваться окружающие. Я устал жить под постоянным давлением и насмешками. Помогите? Я научусь. Я быстро учусь.

Его ресницы, не по-мужски длинные, дрожали, глаза блестели от сдерживаемых слез, а руки вцепились в отглаженный рукав костюма. Я перевел взгляд на судорожно сжимающиеся пальцы парня на моем запястье и снова почувствовал раздражение. Но Николай моментально сообразил, разжал пальцы и неуклюже пригладил смявшийся рукав.

— Я из детдома, у меня никогда не было примера для подражания. А я хочу быть похожим на вас.

Вот только мне все равно, откуда он и какие трагедии скрывает его детство. Каждый пробивается, как умеет, и становится тем, кем способен стать. А лично мне чьим-то примером быть не прельщало.

— Мы закончили этот разговор. Через десять минут будем на месте. В два часа тебя отпущу, и можешь быть свободен.

Николай сдержанно кивнул и отвернулся к окну, наматывая сопли на кулак. Твою мать, прям как баба! Но уже через минуту завозился, достал папку с бумагами и протянул мне лист.

— Я тут проверил по источникам, собрал информацию перед встречей. Выделил маркером моменты, которые могут повлиять на исход переговоров.

Усмехнувшись, я взял протянутый листок и пробежал распечатку глазами, непроизвольно фокусируясь на выделенном тексте. Часть информации знал от собственной службы безопасности, причем закрытой от публики информации. Так откуда она у помощника?

Потом взгляд зацепился за последние два абзаца, и я подвис. Такого про партнёра я не знал, настолько глубоко моя служба безопасности копнуть не смогла. Тогда откуда данные у моего странного помощника? И главное, могу ли я доверять этим данным?

— Ты понимаешь, насколько важные сейчас намечены переговоры?

Николай кивнул, и только по едва заметно дрогнувшим ресницам, я понял, насколько он напряжен, словно поставил на игру всё, что имел.

— И осознаешь, что если я воспользуюсь твоей информацией, а она заведомо окажется ложной…

— Она верная, я знаю.

— Но я этого не знаю.

— Алексей Валентинович, вы уже прочитали и все равно воспользуетесь. Или будете блефовать.

Он прав, я буду примерять полученные факты на партнера и прощупывать его слабости. Но если я неправильно выстрою переговоры, или информация окажется ложной — сделка сорвется, партнер расторгнет все контракты, а я получу несмываемое пятно на репутации. И это может оказаться рассчитанной местью помощника за увольнение.

Хотя информация явно собрана заранее, а об увольнении я сообщил Николаю только что. Но откуда?..

— Мы подъехали. Ты со мной не пойдешь. Но у тебя минута, чтобы сдать мне источник. Откуда эта информация? Про интернет не ври — я вижу, что здесь всё собрано из закрытых источников.

Помощник покраснел… Ну как девчонка, честное слово!

— Только с условием, что вы дадите мне шанс. Пусть даже последний.

Упрямый, настойчивый и пробивной. Неплохие качества для щенка. Можно заподозрить породу. Я кивнул, соглашаясь.

— У меня… эм… друг из детдома. Он хакер. Хороший хакер. Помог.

— Друг? — насмешливо переспросил я.

— Настоящий друг, а не любовник. И я не гей!

Я еще с минуту сканировал Николая, потом скрипнул зубами.

— Шанс получишь после того, как я успешно проведу встречу.

— Удачи!

— Это лишнее.

— Простите…

— А это бабское.

— Да на вас хрен угодишь, — заворчал парнишка, вызвав усмешку.

— Уже лучше. Потренируйся пока ругаться, как мужик, к понедельнику тебе очень много слов надо будет заучить, — я уже вышел из авто и машинально захлопнул дверцу, когда из салона вылетело невнятное бормотание:

— Да пошел ты…

Хм, быстро наматывает рекомендации на не отросшие усы, может и выйдет из него настоящий мужик.

* * *

Итак, информация оказалась верной, партнер действительно был замешан в махинациях с финансовой пирамидой, причем очень хитро, без торчащих хвостов. Мои ребята эту информацию не смогли найти, а вот помощник-гей через друга хакера нарыл. Как?

Может поменять их с другом местами, вдруг тот нормальным мужиком окажется?

— А где он работает?

Николай вздрогнул и отложил вилку также деликатно, как и ел ею с тарелки, безошибочно пользуясь приборами сервировки.

— Он работает, и я не хочу светить его имя и место работы.

— Может я предложу ему лучшие условия?

— Ха, это вряд ли, — нагло рассмеялся помощник, снова изящно орудуя вилкой.

Для раннего ужина я выбрал самый пафосный ресторан нашего города, где по максимуму пытаются вывести человека из себя всякими светскими примочками. Вот где гей из детдома должен был сдуться и отказаться от условий в пользу увольнения. Но нет. Мой гей не перепутал ни одной вилки-ложки и правильно держал нож, когда разделывал стейк средней прожарки.

— Коля, — перешел я на доверительный тон, — в каком же детдоме тебя так хорошо этикету научили?

Помощник закашлялся и прикрыл рот полотняной салфеткой. Как же это изящно, твою мать!

— Это… нет, не в детдоме.

— Само собой. Так что я про тебя еще не знаю, Коля?

Я снова внимательно окинул взглядом помощника. За время, проведенное в Америке и в Европе, я привык не обращать внимание на самовыражение людей, тем более когда оно касалось половой ориентации. Мне приходилось быть толерантным к женоподобным мужчинам и к мужеподобным женщинам. Я много раз встречал в Азии миловидных девушек с волосатыми яйцами между ног. Но на родине такое оставалось экзотикой, если не лезть в шоубиз. И тут такой противоречивый Коля.

Николай подобрался, вытер салфеткой свои слишком пухлые для парня губы и отчеканил:

— Теперь у вас будет время узнать меня чуть больше, Алексей Валентинович, ведь я получил свой шанс до понедельника понравиться вам?

— Уже боюсь этого момента… когда ты станешь мне нравиться.

— Зря вы так, Алексей Валентинович. Я могу быть очень полезным и необременительным. Например, я точно не забеременею и не уйду в декрет, вынуждая вас искать замену, не приведу выводок детей, которые вас раздражают. Я уже не студент и не эмигрант. И совершенно точно у меня нет цели соблазнить и переспать с вами…

— Ты почти убедил меня, — пробормотал я, прикидывая, не поспешил ли уволить помощника, основываясь только на своем неприятии геев.

— Я идеален!

— Еще нет, — усмехнулся я его поспешному заявлению.

— Буду. К понедельнику.

Кивнул. Малыш заслужил шанс понравиться мне. Вряд ли я к понедельнику стану более толерантным, но может он станет менее женственным.

Отпустив Николая, я сразу же набрал моего главного безопасника:

— Влад, а как так получилось, что мой помощник, мальчишка без связей и подхватов, нарыл информации больше тебя? Мне стоит подумать о ротации кадров в службе безопасности?

— Нет, Алексей, нет! Я могу получить зацепку? Всё улажу. Ни разу больше не подкопается, обещаю.

Наверное, зря я наехал на Влада, но мне хотелось найти выходы к дружку-хакеру Николая. Расколется он или нет, не знаю, но пустить по следу Влада с ребятами будет не лишним. Кто знает, на кого они, в конце концов, выйдут.