Влюбить тебя

Ася Невеличка, 2019

Он всегда считал, что безвыходных ситуаций не бывает. Даже если за тебя соревнуются две девушки одновременно. Но что делать, если эти двое: мать и ее дочь? Как справиться с дьявольским искушением и не соблазниться запретным плодом? Книга содержит нецензурную брань.

Глава 3. Взаимные расшаркивания

Максим

Меня выворачивало от злости! Хотелось перехватить эту мелкую мерзавку за талию, перекинуть через колено и отшлепать по выставленной напоказ голой заднице. А потом отодрать так, чтобы рта раскрывать не смела в моем присутствии!

Черт, как Ирка с ней справляется?

Хорошая девочка? Умница? Спокойная? Да ни в одном глазу, нахер!

— Максим, её надо вернуть…

— Не надо, сама вернется.

Я зажал Иру в прихожей, в какой-то мере даже радуясь, что мы в квартире одни. Как всегда эмоции перетекли в дикое желание и несгибаемый стояк.

— Максим, не здесь, не сейчас…

Что за ломание? Всё из-за дочери, мелкой испорченной девчонки? Черт меня дернул предложить познакомиться! Ах нет, не черт, а извращенное любопытство, встанет ли снова на цыпу, когда я уже месяц трахаю идеальную женщину. В моих воспаленных мозгах даже рядом не пронеслась табличка «Осторожно! Мать и дочь!» Я игнорировал трезвый рассудок, с мазохизмом поддаваясь искушению проверить.

Проверил, нахрен.

Теперь хочу выдрать Светку так, чтобы мало не казалось, чтоб запомнила, курица, на всю жизнь своё место.

— Ох, Макс…

— Да, малыш…

Я вбивался в сладкое податливое тело и стискивал зубы, чтобы не ругаться матом, проклиная всё на свете.

Ирка, моя маленькая сбывшаяся мечта, бухта спокойствия и рассудительности. Все просто, предсказуемо и без гребаных разборок. Идеальная спутница в поездке, раскрепощенная любовница на отдыхе, отличная партнерша в бизнесе и на деловых встречах…

Так какого хрена?

— Прости, прости, малыш…

За мою злость, за несдержанность, за дурацкий эксперимент, за попытку влезть в твою семью.

Я довел её до оргазма и целовал в приоткрытые губы, в подрагивающие веки, гладил по щекам и подыхал от наслаждения, от сжатий стенок вокруг члена, но кончить не мог. Эмоции просто перекрывали ощущения.

— Ир, я пойду.

— Останься?

Остался бы, да не могу…

— Нам лучше вернуть всё так, как было. Будем встречаться на работе, ездить ко мне… Может, снова выберемся отдохнуть на недельку.

— У меня подходит к концу срок аренды.

— Не грусти, малыш, что-нибудь придумаем. И я повторюсь, что не против, чтобы ты иногда оставалась у меня. Зря недооцениваешь дочь, она вполне взрослая, чтобы присмотреть за собой.

— Ой, Максим, это только кажется! Ведет себя как девчонка, застрявшая в переходном возрасте! Одни капризы и эмоции.

Да, сука, одни эмоции, то, что я терпеть не могу ни под каким соусом.

— Вырастет, поумнеет. Но до этого времени, я лучше не буду пересекаться с неуравновешенным подростком.

Ирка расстроилась, и я её понимал, но десять раз поднимать и обсуждать одну и ту же тему категорически не хотел. К тому же от неудовлетворенности просто адски ломило яйца.

— Костян, ты где сейчас зависаешь?

В телефоне, заглушая его голос, бухала музыка. Я вырулил на проспект и медленно тащился в правом ряду, думая, куда бы зарулить, чтобы снять напряжение.

— В клубе! Новый «СтарХай»!

— Который Олег открыл в феврале?

— В нем! Подкатывай! Сегодня здесь моделек дохренища! У них какая-то фэшн-тусня!

Я отключил телефон и развернул машину по направлению к клубу. Мысли? Не было никаких мыслей, только затаившаяся злость. И уже не на мелкую цыпу, а на себя.

Что, нахер, со мной творится?

* * *

Пятая порция виски, двенадцатая сиськастая цыпа и убитый напрочь стояк. Ну вот проблема и решена. Но будет странно решать так проблему каждый раз, когда она встает и пытается вынести молнию на ширинке.

— Чего грустишь? — Олег, щурясь от дыма сигареты, зажатой в уголке рта, плюхнулся рядом на диванчик вип-зоны и поделился с собой моим виски. — А, черт, я думал ты коньяк употребляешь. Сейчас угощу. Эй, детка! Принеси бутылку коньяка из элитного бара… Специально под себя завёз. Не подделку же хлебать, — поделился со мной владелец клуба и быстро организовал к коньяку еще закуски.

Мы выпили, спровадили новую партию завлекающих девиц, отправляя их дальше обходить клиентов.

— У тебя сегодня отбор кадров? — спросил, чтобы поддержать разговор.

— Не прямой, скажем, решил совместить. Модельный дом проводит кастинг, ну и мои суетятся, визитки раздают.

Вот еще одно предубеждение против молодых цып, в какую не ткни, уже работающая.

— Так что не так-то, Макс? Вроде последний месяц довольный ходил, а тут как колеса спустились.

— Есть проблема. Встречаюсь с одной… женщиной…

— Серьезно?

— Вполне. Не то, чтобы жениться, но подумываю съехаться. Еще месяца три присмотримся и…

— Вроде хорошо звучит. А проблема в чем? Зассал?

— Нет. Проблема в её дочери.

— Дети — не проблема, — Олег снова разлил коньяк и передал мне. — Я сначала тоже думал, что с появлением спиногрызов жизнь пойдет под откос, а теперь хочу еще. Это временами забавно. Особенно реакция жены… Она как крольчиха, чуть что, неимоверно пугается и бежит к своему кролику. Тьфу ты! Заразные сравнения. Ко мне, бежит ко мне. Всегда. Потоп, пожар, убийство, ветрянка, комар в детской, в поликлинику опаздывает — пиздец, страха полные трусы и глаза с блюдца. Обожаю.

— Не посвящай меня в свои слабости, у самого неразрешимые.

— Да я тебе как раз говорю, что к детям быстро привыкнешь, ищи в них позитив.

— Даже если дочке двадцатник?

Олег присвистнул.

— Тогда какая тут проблема?

— У меня, нахрен, стоит на дочку! Не проблема?

Вот за что я уважаю Олега, он не смеется, даже если при нем сказали блаженную ересь.

— А мать?

— Что мать?

— Они похожи?

— Очень.

— Тогда у тебя просто встает на определенный типаж женщин. Игнорируй дочу и еби мамашу. И проблема решена.

Я задумался, выискивая в мельтешащих огнях подходящий типаж снующих моделей.

— Думаешь, если любая девка будет чем-то похожа, у меня и на нее встанет? — с сомнением переспросил я, готовый поставить контрольный пакет акций, что мне сейчас ничто уже не поможет с эрекцией.

— Давай проверим. Есть фото?

Я достал телефон, нашел в инстаграме оба профиля, Иры и Светки, и сунул под нос Олега.

— Ну что, зачетные кисы. Я бы обеих драл. Или по очереди. В прежние времена… Ладно, жди.

— Эй! А телефон?! — Олег свалил с моим смартфоном, оставив за столом отмахиваться от навязчивых приглашений молодых моделей, которых я невольно разглядывал и сравнивал с Ирой и Светкой.

— Внимание! Промежуточный отбор! В жюри представители бизнеса, владелец клуба и основатель модельного дома. Сейчас на сцену просьба выйти девушкам ниже… Э-эээ, ниже? Я ничего не путаю?.. Хорошо. Значит, ниже ста семидесяти сантиметров, с каштановыми волосами, размеры выше стандартных, имеющие ярко выраженные формы. Девушки, ждем вас. Это карт-бланш к заключению договора!

За тридцать минут непонятной суеты у сцены вернулся Костян.

— Что там происходит?

— Олег отбирает мне девочку на вечер.

— Ну нихера у тебя размах! А мне отберет?

Я пожал плечами, впившись взглядом в сцену, куда по одной стали выпускать девушек моего типажа, весьма похожих на… Свету.

— Чего-то бракованных выбрал.

— А ты разбираешься, трахая всех без разбора? — огрызнулся я, не в силах отвести взгляд от сцены. Ну что, пора прояснить ситуацию моей тяги к Ивлевым?

* * *

— Нет? Ни одна? Хочешь, совсем раздену? Каждую?

У меня уже мельтешило перед глазами от похожих девиц.

— Не думаю, что поможет. Они примелькались, все на одно лицо.

— Оно хоть похоже на твоих деток?

Черт его знает, пару раз сердце срывалось в бешеный ритм, «узнавая» в толпе Иру, или выхватывая «Свету». Но уже в следующий момент входило в привычный размеренный ритм, теряя их в хаотичных перемещениях по сцене.

— Давай сократим выбор. Эй, детка, организуй дефиле. Если махнет налево — проходит дальше, направо — выбывает. И раздень их. Давай топлес, пусть мальчики взбодрятся!

Дело пошло веселее. Одних сразу отсеял, чтобы не путались перед глазами, оставшихся подзывали по две к столу и осматривали.

— Ууууу, вот эту грудастую мне! — Костян перехватил мой кивок и потянул девушку в приват.

— Ну что? Я думаю, если не отозвалось, значит, дело не в типаже… Я вот свою фишку узнал у психа.

— У кого?

Олег поморщился, закуривая.

— У психиатра. Специально ездил в Европу. Стипендии там, докторские степени. Нашел самого крутого, и он поставил диагноз.

— Какой? Что Ксения твоя истинная пара?

— Не ёрничай. И не рассчитывай, что я тебе свою подноготную выложу. Но после этого я чего только не перепробовал, курил, нюхал, чтобы рецепторы убить… В общем, оказалось, что это не лечится. Они неубиваемы. Только Кэс выручает, держит на поводке. И, знаешь, я счастлив!

Я знал, видел его счастье и воздвижение семьи на алтарь, на который он молился. Олег определенно изменился, обретя ее, Кэс. А я? Пленник Ивлевых?

И тут очередная цыпа разочарованно отвернулась, чтобы свалить, скривила губы. Незаметно, но я засёк.

— Ну-ка, вернись. Ты!

Девчонка повернулась. Всплеск узнавания прошел. Определенно схожие фигура, грудь, даже что-то в овале лица…

— Иди, — разочаровано отпустил и вновь вздрогнул, когда она отвернулась. Со спины я видел в ней цыпу и кровь начинала бурлить, накачивая давление в член. — Стой, — прохрипел я, одной рукой хватая за запястье цыпу, другой нервно ослабляя душащий галстук. — Олег, завязывай с отбором. Я в приват. Всё же типаж. Просто, нахрен, типаж!

Я не разрешал ей поворачиваться лицом, просто тупо вбивался, поставив раком, пока не взорвался. Провел ладонями по попке, обхватил талию руками, медленно раскачивая на члене, склонился и сжал грудь.

— Цыпа, черт…

И снова был готов. Второй заход в грёбаных двадцать минут, когда девчонка подо мной уже поскуливала, а я не мог остановиться, не хотел отпускать и не жалел. Вот примерно так я отодрал бы Светку, до хрипа, до крика.

Намотал каштановые волосы на кулак и прогнул девчонку, упиваясь отпяченной попкой, упруго отскакивающей от моих бедер.

— Да-даа…

— Пожалу-уйста…

— Проси… проси ещё.

Все было так грязно, неправильно и слишком охрененно. Я упал на нее, придавив к дивану, чувствуя трясущееся подо мной тело, вжимаясь в сладкую попку, обхватывая грудь и кончиками пальцев чувствуя ее бешено колотящееся сердце.

— Слушай, ты клёво трахаешься, — девчонка зашевелилась, а я поморщился, выскальзывая из нее и понимая, что при таком раскладе, да еще под коньяком, вполне могу и в третий раз. Но это уже до утра.

Может взять ее к себе?

— Понравилось?

— Я не против повторить, — вижу ее грудь под моей рукой, сосок, задорно торчащий между пальцами, перевожу взгляд на шею и бьющуюся вену под светлой полупрозрачной кожей, ласкаю глазами скулы и опьянение спадает, когда вижу ее глаза.

Эрекция тоже спадает, и я вздыхаю от облегчения и разом отпустившего напряжения.

— Если захочу повторить, найду тебя, — произношу, вставая и поправляя на себе одежду.

Но я не захочу.

Потому что это не цыпа.

* * *

— Ира, мы с тобой встречаемся только на моей территории. Больше никаких семейных встреч.

— Максим, но она всё осознала и очень извиняется.

— Слабо верю, что твое двадцатилетнее чудо может осознать и раскаяться. Давай все же не будет рисковать и рушить твою семью нашими отношениями?

— Ты не дашь ей второго шанса?

Ни единого! Потому что не верю ни одному своему сантиметру из восемнадцати!

— Ира, я хочу дать нам шанс, а дочь… У нее должна быть своя жизнь, согласна? Давай не будем ей мешать.

А она не будет мешать нам. По-моему, идеальное решение проблемы.

Больше Ира не поднимала этот вопрос. Жизнь потекла по привычному руслу.

До истечения срока аренды мы довольно часто виделись с Ирой в рабочее время. Я мог вызвать ее к себе, мог спуститься к ней сам. Практически каждый вечер ужинали вместе, и примерно в это время, я подмечал меняющееся настроение Ирины.

Вроде чего еще хотеть? Тихий вечер, ужин в хорошей компании, «поехали ко мне»?

— Прости, Максим, мне надо домой. Там Светик одна.

Да она издевается?

В отношении «Светика» у меня всё улеглось. Вариант клин-клином сделал своё дело и принес нужное освобождение от нелепой зависимости. Проблема не маячила перед глазами и не доставляла неудобств. Но изменение настроения Иры меня тревожило.

— Малыш, что не так? Давай выберемся куда-нибудь на выходные?

— Куда?

— Хочешь на природу? Отличная погода стоит, можно организовать рыбалку, шашлыки. Можно вообще на ночёвку с палаткой.

Слабая улыбка с ремаркой «романтик» и снова отказ.

— Давай улетим к морю? Тенерифе? Египет? Просто искупаемся и обратно.

Мимолетная искра в глазах и снова гаснет.

— Не могу. Светка обидится.

Сука, я полностью изолировался от ее дочери, а она, даже невидимая, гадит!

— Ира, не мне учить тебя воспитанию детей, ты сама взрослая, опытная, занимаешься психологическими практиками, но… Не пора ли Свету отнимать от груди?

Мне не понравилось, как она встрепенулась, еще больше не понравилась следующая реплика:

— Максим, она моя семья! И мы обе хлебнули от предательства мужа, когда он бросил нас. Я её не брошу, даже не смей мне такое предлагать.

Бдыщ! Шах и мат.

И что теперь делать?

Светлана

Пока ни одна гипотеза не подтвердилась.

Я думала, он мной заинтересовался, но когда всё выложила Верке, она повертела у виска, обозвав дурой. Ну да, разложив свое поведение и его реакцию, то кроме неподтвержденной подписи под снимком, зацепок то у меня не было. Неподтвержденной, значит, безадресной. «Малыш» — это скорее обращение к маме, чем ко мне. А вот послание ко мне, авантюристке, он стёр.

Еще дура, что допустила мысль, будто мама увела его у меня. Да он близко моим не был. Теперь, когда Верка в эмоциях пересказывала мне мое поведение, я корчилась от стыда. Сказать маме такое! Причем в присутствии ее парня?! Как я вообще могу после этого вернуться домой.

Но Верка наотрез отказалась оставить меня ночевать, а мама уже через три часа стала названивать.

Мы просто молча убирали еду, мыли посуду. Я не знала с чего начать, а когда выдавила первое «прости», сели и разревелись, обнимая друг друга.

Ну я, правда, не хотела! Не хотела так себя вести. И ради мамы могу быть хорошей. Если надо поддержать эти её отношения, так и быть, буду поддерживать.

Но, конечно, гордый и обиженный Макс Денисович насрал с три кучи на мои дружеские намерения. И несмотря на то, что с мамой больше не поднимали эту тему, время шло, а она продолжала с ним встречаться, ее настроение гасло. И надо снова быть дурой, чтобы не заметить, что мама все чаще проводит классные летние вечера дома, а не в компании Макса, просиживает выходные за ноутом, составляя новые программы курсов, а не уезжает куда-нибудь с ним же. И при каждой попытке разговорить ее, отмахивается и убеждает, что всё у них хорошо.

Как же. Когда хорошо, так не тухнут!

Всё стало понятно, когда мама созвала очередные девчачьи посиделки. Пришла ее Нина, стародавняя подруга, которая всегда обнимала меня так, что я засасывалась ей подмышку, но так и не научилась избегать этих слоновьих тисканий.

— Ой, Светка! А вытянулась то как. А ну иди к тётке, обниму.

И начиналось. Из хватки Нины я попадала в клюющие поцелуи цапли Лены, при всем моем восхищении ее образом светской дамы, бесило то, что она вечно промывала мамке мозги по поводу свободы и независимости.

Хотя Лена меньшее из зол. В свое время именно она вытянула мамку из депрессии и подтолкнула к сессиям и практикам. Но жесткая борьба на стороне феминисток сделала ее непримиримой мужененавистницей, а маме сейчас явно нужно было другое.

Ну и мама-Даша. Её я любила. За мягкость, безусловное приятие, и полное отсутствие воинственных настроений.

Все три мамкины подруги в целом составляли хоть и взрывную, но очень уравновешенную компанию. Так что девичник — это последнее средство, чтобы привести маму в чувство. Свое дело я сделала заранее, обзвонив и обрисовав им основную проблему.

Только меня выгнали из кухни и закрылись почти сразу же.

Ха, в первый раз что ли? Мне тоже нужны были подробности мамкиных отношений с Максом. Поэтому я подтащила кресло, села поудобнее и стала греть уши.

Вначале ничего интересного, как всегда Нина вздыхала и завидовала мамке, что она отхватила такого красавчика (мама что, инстаграм им показывает?), Лена сразу поставила ярлык, что он «кобель» и «козел», а мама-Даша наконец-то перевела разговор на проблему.

И тут я обомлела.

— Я чувствую, что мы застряли. Не переходим на новый уровень. Ну кто я для него? Удобная давалка? Всегда под рукой, всегда свободная, безотказная…

— Если не хочешь — откажи, — тут же встряла Лена.

— В том то и дело, что хочу! Но мы вместе уже два месяца и Максим после того раза, перед встречей со Светкой, больше не предлагал переехать к нему. Словно отрезало.

— Сама напросись? Знаешь же, провела ночь там, осталась до утра, в следующий раз прихвати зубную щетку и расческу. Что тебя, учить? — вмешалась Нина.

— Я не могу остаться у него, там… Неуютно. Как в отеле, все стилизовано, вылизано, даже цвета подобраны вплоть до туалетной бумаги! Ну представьте, в его хромированной ванной и моя розовая зубная щетка? Меня накрывает там комплексами, чувствую себя полным несовершенством!

— Ерунда! — уверено заявила Лена.

— Никакая не ерунда, Лена, — мягко остановила её мама-Даша. — Если Ира не может расслабиться в его доме, а он не дает менять привычный ему уклад, то это определенно проблема в отношениях. Он не готов пускать ее на свою территорию, но и отказывается переезжать на ее.

— Именно, — подтвердила мама. — Давайте выпьем, девочки? Я так устала! У меня жуткое раздвоение, вроде я счастлива, но при этом вымотана. Вроде у меня есть любимый мужчина, но чувствую я себя невыносимо одиноко…

— Не ной, сейчас что-нибудь решим.

Пока в кухне звенели бокалы, а дамы пили как аристократки, исключительно шампанское или вино, я открыла единственное фото Макса, сделанное дома, в ванной. Разглядела интерьер, который до этого в упор не замечала из-за более отвлекающей картинки голого пресса, и хмыкнула. А ведь точно, хромированная ванная в черных и темно-коричневых тонах. И обнаженный Макс в белоснежном полотенце.

Прикусила губу и тихо простонала. Ну это же надо быть таким чертовски сексуальным? Вот кобель!

— Так, а чего он к тебе не хочет? — Нина возобновила разговор, а я убрала телефон под спину, от греха подальше.

— Из-за Светы. Категорически не хочет больше видеть её.

Повисло молчание. Да и я не знала, что в такой ситуации еще сказать.

— А может, он прав? Светка большая уже, скоро свою семью строить будет, а у тебя то время тикает… Моложе ты, подруга, не становишься.

— Света — моя семья. Или мы вместе, или я с ней…

В голосе мамы было столько надрыва, что у меня защемило сердце и подступили слёзы.

Фигово, посоветоваться не с кем, как оказалось, кроме мамы и Верки подруг то у меня особо не было. Но ведь не Верке же плакаться?

Они просидели до самого вечера, пока чуть шатающаяся Нина не вышла из кухни, не подцепила меня за локоть, снимая с кресла и волоча в спальню.

— Ну что, звездень, наторила делищ-то? Своя пизда роднее мамкиной?

— Теть Нин…

— Малолетка ты еще глупая. Была бы поумнее, костьми легла бы ради Иркиного счастья, а ты колючки выпускаешь.

— Да что мне делать теперь?!

— А, пизда, ругаться то проще? Что делать, мириться с будущим отчимом.

— В смысле «отчимом»?

— А что, ты не хочешь, чтобы у мамки твоей полноценная семья была? Мужиков-то подсекать надо сразу, пока они не обглодали наживку и не уплыли к другой удочке. А матери твоей торопиться надо. Такого молодого парня только детьми окрутить можно. И не взрослыми от чужого кобеля, а родными щеночками.

Нина вышла, а я сползла по стенке на пол. Она намекала, что мать может выйти замуж и родить мне… братика?! Твою же мать! Я к такому не готова.

* * *

С утра я пасла центральный вход бизнес-центра, точно зная с какой стороны выйдет Макс. Он появился без десять девять, целеустремленно двигаясь на меня и не замечая, сосредоточившись на мыслях.

Серьезный, одетый в строгий костюм, безумно секси. И я сейчас должна буду убедительно растечься лужицей перед ним.

— Максим Денисович!

Он вздрогнул, резко остановился и стал медленно разворачиваться ко мне.

Фух, так, Светка, больше воздуха в грудь и не дрожать!