Самодур, год 2012

Артём Денисович Хламцов, 2023

Тайная могущественная государственная организация "Иерархия" и ее юный герой Самодур борются с преступным кланом за сибирский город и его жителей. Но так ли на самом деле все однозначно? Кто победит – свет или тень, и может ли благая цель оправдать любые средства в этой борьбе? Переплетение судеб, жизней и характеров ожидает читателей в этом произведение.

II. Великий в своем ремесле

5 сентября 2012 года

02:43

Роман Иланов

Ночь пятого сентября была довольно холодной. Я ощущал все прелести сибирской погоды на протяжении двух часов, торча на крыше восьмого общежития и выслеживая Алексея Смоленского — та еще мразь. Он являлся главным распространителем нового синтетического наркотика в Старой Роще, в этих местах ему даже дали название Spice Fire, который в последнее время пользовался популярностью в школах. За одно лишь это он заслуживал справедливого суда, а вместо этого разъезжал на дорогих автомобилях, прожигая деньги на одежду и развлечения, скрываясь от наказания за совершенные им злодеяния.

Полиция несколько месяцев не может доказать его причастность. Не может или не хочет, но мне до возможностей полиции нет дела. Так или иначе, суд Алексея Смоленского состоится сегодня, а я уж постараюсь вынести ему справедливый приговор.

После двух часов наблюдения Смоленский в сопровождении пяти человек вышел из общежития и стремительно пошел в заброшенный гаражный кооператив, находящийся в десяти минутах ходьбы от общежития. Там их уже ждал грузовик с огромным контейнером. Рядом с грузовиком стояла белая «Лада приора», из которой вышел и сразу же пошел навстречу Смоленскому мужчина высокого роста в кожаной куртке и темных спортивных штанах; в руках этого парня были ключи от автомобиля, которые он довольно показал Алексею. Внимательно посмотрев на ключи, Смоленский сказал:

— Полагаю, здесь находится мой товар?

На что мужчина ответил:

— Как только будет переведена вторая часть суммы! — Алексей, улыбаясь, достал телефон из кармана.

— Какие недоверчивые пошли курьеры! Передай Доктору, что, если он планирует посетить мой город, придется взять меня в долю, — ответил Смоленский, и, повернув телефон экраном в сторону курьера, продолжил говорить. — Вторая половина переведена десять минут назад, — он улыбаясь, показал выполненную платёжную операцию. — Теперь ваша очередь.

Курьер передал ключи от грузовика Смоленскому и сказал:

— Товар ваш, я обязательно передам ваши пожелания боссу.

Алексей подошел к грузовику, открыл дверь контейнера и залез внутрь. Мне даже с расстояния двадцати метров был виден битком набитый синтетикой контейнер. Разумеется, не сама синтетика, а пакетики, в которых их обычно транспортируют. Проверив товар, Смоленский выпрыгнул с пакетиком синтетики вниз и подошёл к курьеру со словами:

— С вами приятно иметь дело…

Я не стал медлить и выстрелил стрелой в плечо курьеру. От страха Алеша выронил пакетик из рук и побежал прятаться за грузовик словно трусливая шавка. Телохранители Смоленского рассредоточились по территории и начали стрелять кто куда из своих ПП-91.

Когда я застрелил одного из охранников, остальные наконец-то поняли, в какую сторону следует стрелять, но, к их удивлению, я уже успел сменить позицию. Увидев, как моя цель убегает в сторону общежитий, я не стал медлить и выпустил стрелу ему в ногу, обезвредив его, после чего полностью посвятил себя оставшимся бойцам. Я даже не заметил, как быстро расстрелял этих любителей. Я, конечно, помнил о просьбе Бакеевой убивать только в крайнем случае; наверное, сегодня тоже был тот самый случай, поэтому я не особо переживал за жизнь этих подонков.

Покинув поле боя, я сразу же ушел в сторону, где находилась моя добыча, которая пыталась достать телефон из кармана. Я так и не мог понять, отчего у этого гангстера тряслась рука, от боли или от страха, но я облегчил его ношу, прострелив правую руку стрелой, в которой он держал телефон. Неудивительно, что от таких криков в общежитиях проживающие повключали свет в своих комнатах. Увидев мою тень, Смоленский повернулся на бок и в паническом состоянии спросил:

— Ты кто такой?

— Судья и палач в одном обличье! — устрашающе ответил я.

После этих слов достал стрелу из колчана и выстрелил в грудь подонка. Я не стал наблюдать за тем, как он умирает, и просто скрылся.

05:50

Лейтенант Высоцкий

Без десяти шесть, а я уже на работе благодаря подонкам, которые в результате очередного конфликта решили перестрелять друг друга. Не помню, когда последний раз завтракал, да и в последнее время нет особо-то времени, чтобы привести себя в порядок, не говоря уже о еде. Не успел я выйти из служебного автомобиля, как меня встретил Иван — с идеально выглаженной рубашкой серого цвета, с ровной стрижкой, еще впридачу бритый и сытый, да и по его взгляду можно сказать точно, что заснул он вчера точно не один. Пока старики работают, молодежь развлекается — так было и будет всегда.

Юнец встретил меня и любезно поздоровался:

— Доброе утро…

— Предлагаю оставить любезности и перейти сразу к делу! — ответил я, у меня нет особо времени и желания здесь задерживаться.

Иван показал мне место происшествия, где этой ночью произошла бойня. Заброшенный гаражный кооператив, расположенный на улице Джамбульской — обычно здесь находят замерзшие тела бездомных, но, судя по тому, что я прочитал в отчете, бездомные сюда точно больше не явятся.

Внимательно изучив местность, я и без специалистов смог установить, что эти парни стреляли кто куда, полно гильз и крови, не похоже на бандитскую перестрелку. Очевидно, кто-то выжидал удобного случая, чтобы заставить их врасплох. Подняв пакетик синтетики с земли, я встал, повернулся к напарнику и спросил:

— Известны личности пострадавших?

На что Иван мне ответил:

— Специалисты уже занимаются этим.

Оглянувшись, я увидел свежие следы шин, которые были слишком широкими для легкового автомобиля. Отсюда напрашивался вопрос:

— А где наркотики?

— На экспертизе, — посмотрев на Ивана, я понял, что нужной информации у него для меня нет.

Я решил повторно осмотреться на местности, и единственное, что мне показалось странно, это следы на земле, как будто кто-то полз. Пройдя метров десять, я увидел следы крови. Возможно, кто-то пытался спастись. Я шел вперед, а Ваня пытался мне прочитать информацию, которую ему удалось записать в свой блокнотик: — Известно только, что двое мертвы и четверо в тяжелом состоянии.

Остановившись перед телом, я сказал:

— Лучник!

— Почему вы так решили? — с любопытством спросил Иван, остановившись рядом со мной. Посмотрев на тело, пораженное тремя стрелами, он, наверное, получил ответ на свой вопрос.

— Просто интуиция.

Я подошел к телу, достал из своего кармана перчатки, надел их и присел около тела. Нога и рука поражены стрелами, контрольная стрела в грудь. Очевидно, у этого парня не все дома или очередное осеннее обострение — это единственное, что я могу сказать. Повернув лицо жертвы, я сразу же опознал его личность — Алексей Смоленский. С одной стороны, лучник сделал доброе дело для общества, избавив наш город от этого ублюдка, но с другой стороны, мы живем в цивилизованном обществе, в котором существует закон. Нельзя допустить, чтобы кто-то, безнаказанно брал закон в свои руки. Рано или поздно это приведёт к непоправимым последствиям.

10:00

Роман Иланов

Я прибыл в Иерархию к десяти утра, чтобы в очередной раз выслушать от своей безжалостной начальницы несколько претензий относительно моей работы ночью. Поэтому я особо не торопился зайти к ней в кабинет, где проходила очередная скучная планерка. После завершения данного мероприятия, Бакеева вышла самая первая и сразу же подошла ко мне, сказав:

— Следуй за мной!

Если честно, я ожидал от нее парочку упреков и обвинений по поводу произошедшей этой ночью потасовки, но, видимо, она поняла, что бороться со мной бесполезно и просто решила смириться. На нее это непохоже.

Мы молча шли по коридору Иерархии, подошли к лифту, который прежде я здесь не видел. Не задавая вопросов, мы зашли с Бакеевой в лифт; долго не размышляя, она прикоснулась к сенсорной панели, которая располагалась с правой стороны и активировала ячейку «-3». После чего лифт закрылся, и мы начали спускаться вниз. Вдруг ни с того ни сего Леонидовна сказала:

— Неплохо справился сегодня.

— Не думал, что за это меня будут хвалить, — я был очень удивлен. Такого Леонидовна мне никогда не говорила с момента нашего знакомства.

— Возможно, ты удивишься, но мы будем тебе даже зарплату платить.

У меня после этих слов даже челюсть не успела отвиснуть, как двери лифта открылись, а Леонидовна стремительно вышла, продолжая говорить:

— На мой взгляд, любая работа должна оплачиваться.

Оглянувшись, я вышел следом за Леонидовной и продолжил вести с ней диалог:

— И как мне теперь объяснить свой внезапный заработок? Мама, всегда тебе хотел это сказать, я убиваю плохишей за деньги? — Бакеева остановилась, и, развернувшись в мою сторону, с довольно серьезным лицом ответила:

— Помнишь, я тебе как-то сказала, что ты обладаешь хорошей смекалкой?

— Да, — не раздумывая ответил я. Затем сразу же она мне подмигнула и, развернувшись, пошла дальше. — Намёк понял.

Пройдя несколько метров, мы оказались в огромном душном помещении, в котором было просто огромное количество всяких приспособлений — от высокопрочных крюков и ножей до секретных разработок огнестрельного оружия, которого я, если честно, даже в фильмах не видел. В западной части помещения находились огромные витрины, в которых была выставлена новейшая военная экипировка. Также в помещении лежали запчасти, которые, кажется, являются обязательными элементами военных машин, вертолетов, всякие пробирки с химическими элементами и много чего другого.

Пройдя дальше, мы остановились у огромного металлического стола, за которым сидел мужчина лет пятидесяти. Он спокойно сидел на своем рабочем месте и изучал какие-то чертежи. Когда он увидел Леонидовну, поднялся со стула и мило ее поприветствовал:

— Доброе утро, Анастасия Леонидовна! — не успел он договорить, как Леонидовна встала между нами и сказала:

— Знакомься, это Денис Владимирович Леонов, он исполнит любое твое желание, конечно, в пределах разумного!

— Даже не знаю, что и просить? Может, домик у моря? — шутливо спросил я у Бакеевой.

— Я думаю, что в первую очередь нужно начать с твоей рабочей экипировки.

— Чем тебе не нравится мой костюм? — Леонидовна даже не дослушала мой вопрос, а уже развернулась и пошла обратно к лифту со словами:

— Твои тряпки, которые ты называешь костюмом, не соответствуют требованиям нашей организации, — ехидно ответила Бакеева. — Мне пора, долг зовет.

Начальница ушла, оставив меня наедине с Леоновым. На первый взгляд он был похож на простого, замученного работой разработчика, но, пообщавшись с ним пару минут, я ощутил дискомфорт. Мне было довольно сложно разговаривать с этим дедушкой на его языке. За десять минут он провел экскурсию по своему отделу, показав каждую деталь на стеллаже.

Посмотрев на меня, он, наверное, понял, что я абсолютно ничего не смыслю в физике и тем более в химии. Поэтому, посмеявшись надо мной, он любезно спросил:

— Что вас интересует, Роман? — я повернулся к старцу с довольно удивленным видом; меня, в принципе, всё устраивало, поэтому и не знал с чего начать. — Какие у вас будут пожелания к форме?

— Даже не знаю, что пожелать! — немного поразмышляв, я понял, что проживаю в Сибири, и в рваных тряпках зимой будет работать сложно. — Если честно, становится немного холодно, не отказался бы на зиму от пуховика.

— Вы оперативник или ребенок? — мой ответ его явно развеселил, он посмеялся и вновь спросил. — Что-то еще?

— Да. Если говорить о приближении зимы, тогда я бы не отказался от теплой и нескользящей обуви, и моя балаклава сползает, когда я… — тут я занервничал и, сам того не замечая, ударил кулаком по ладони, продолжив: — Ну, вы поняли.

Леонов посмеялся и сказал:

— Я учту ваши пожелания, — он отвел свой взгляд от меня, и поздоровался с Никитой, который как раз остановился у меня за спиной, — Доброе утро, Никита.

Удивившись, я развернулся. Никита смотрел на меня довольно удивленно. Кажется, что он осмотрел меня с ног до головы, до последнего думая, что я призрак. Хотя он и пытался скрыть эти эмоции, не поздоровавшись со мной, сразу начал задавать вопросы:

— А ты что тут делаешь?

Вот так, с ходу ответить на этот вопрос я не мог; да и, к слову сказать, я был тоже немного удивлен, что Никита как-то связан с этой организацией, поэтому, не теряя времени, я решил, не отвечая на его вопрос, спросить его:

— Ты работаешь в Иерархии?

Он был не сильно удивлен моему вопросу, и спрятав руки в карманы, ответил:

— Да, после армии предложили здесь работу, — он сказал это довольно серьезно, видимо, очень гордился тем, что его заметили. — А вот что тут делает повеса вроде тебя?

Да это было неприятно, но так даже лучше. Пускай я лучше останусь в глазах друзей и родных повесой, чем серийным убийцей по вызову.

Я улыбнулся и ответил:

— Это было немного обидно!

После этих слов мы посмеялись, пожали друг другу руки и пошли в сторону выхода. Не успели мы развернуться, как Никита сразу же сказал:

— Я думал, ты уже привык, ведь в школе у тебя была не лучшая репутация.

Никита Васильев любит напоминать друзьям про их прошлое. Ему нравилось наблюдать за ростом людей, особенно если это его друзья, объясняя свой интерес тем, что мы напрямую зависим от окружающих нас людей. Вроде бы он прав, но я не стал вспоминать школьные времена; что того ребенка или повесы, который был раньше, больше не существует. Я тяжело вздохнул и ответил:

— Я уже и забыл о тех временах.

Никита вытащил руку из кармана, почесал нос и шутливо спросил:

— Даже года не прошло, а ты уже забыл?

— Нынешние проблемы дают о себе знать! — Никиту тяжело переубедить, поэтому мой ответ его не удивил.

— Правда? — остановившись перед дверью, он повернулся и спросил. — Какие же у тебя могут быть проблемы?

Поняв, что ответить я не смогу, он открыл дверь и вышел.

Его слова заставили меня задуматься. Никита — хороший человек и отличный друг, он всегда приходил мне на помощь, если требовалось. Он всегда знал, как поддержать и что сказать. Его советы часто меня выручали.

Дмитрий Воронцов

Для меня еще не успел закончиться вчерашний день, а уже нужно доложить Бакеевой информацию, которую она приказала доработать. Я стоял в ее кабинете, ждал, пока она зайдет после планерки, но в назначенное время она не прибыла; обычно она не задерживается, на нее это не похоже.

Только я достал мобильный телефон и повернулся к двери, как она соизволила появиться как ни в чем не бывало со словами:

— Что там у тебя?

Меня это немного взбесило, но выговаривать ей в лицо все, что я о ней думаю, не стал, а просто подождал, пока она сядет на свое рабочее место и посмотрит в мою сторону, только тогда и ответил:

— Я насчет Виктора Васильева, директора крупной компании по производству оружия, которое поступает на вооружение нашей добросовестной армии.

— Это, конечно, хорошо, что ты подготовился, но меня больше интересуют его черные делишки, нежели общедоступная для всех информация, — сурово ответила Бакеева. — Ты подтвердил информацию по сбыту оружия бандитским группировкам?

Видимо, ее утро не задалось, и немудрено, когда у женщины нет мужика. Это ужасно, и еще ужаснее, если эта женщина — твой начальник. Все, что мне оставалось, это лишь дать ей четкий и ясный ответ:

— Думаю, что вас заинтересует данная информация, — и протянул ей документ, на изучение которого я убил немало времени. Анастасия Леонидовна взяла документ в руки и начала быстро его изучать. — Он заключил контракт с компанией «ХолкКомпани», владелец этой компании Багиш Мирзоян. Он зарегистрировал компанию месяц назад, а потом бесследно исчез.

После этих слов Бакеева бросила документ на стол и посмотрела в мою сторону, спросив:

— Есть идея, что это за контракт?

— Я не смог найти точной и достоверной информации насчет этого контракта. Известно только то, что контракт включает в себя разработку проекта сто пятьдесят девять. Этот проект находится под строгим секретом, видимо, в связи с конкуренцией.

Анастасия Леонидовна внимательно выслушала то, что я ей рассказал. По ее выражению лица я понял, что она даже не удивилась. Она как будто знала, что мы облажаемся с поиском доказательств или какой-нибудь полезной информации. Подумав несколько секунд, она просто сказала:

— Придется вызывать тяжелую кавалерию, — сказала с такой уверенностью, как будто хотела, чтобы мы облажались, и этим занялся Иланов. — Передай всю эту информацию Иланову и скажи, чтобы он был более гуманным с людьми, которые будут находиться рядом с его целью.

Я взял со стола Бакеевой документ и вышел из кабинета. Оказавшись в коридоре, сразу же достал мобильный телефон и рассказал Иланову про его планы на вечер.

Получив весь имеющийся материал на Васильева, он ловко выхватил документы из моих рук и отошел в сторону, затем присел на диван в техническом отделе и начал изучать информацию. Спустя пять минут он закрыл документ и сказал:

— Ясно!

— Через десять минут будь в штабе, будем разрабатывать план.

После Роман встал и довольный подошел ко мне со словами:

— Если я работаю один, значит и план я разрабатываю один.

Что этот малолетний щенок о себе возомнил?

Опускаться до его уровня я не стал. Просто позволил ему уйти в сторону компьютера, за которым он работал до самого вечера. Буквально за полчаса он разобрался в нашей системе и взломал систему безопасности «ХолкКомпани», затем отследил мобильный телефон Васильева, и изучил план его офиса. Я был удивлен его сообразительности, такого не ожидал.

Примерно в восемь часов вечера он встал и, ничего не сказав, вышел из технического отдела. К его счастью, вся Иерархия просто кишит камерами наблюдения. Я выследил его до кладовки, расположенной на первом этаже. Раньше эта кладовка не использовалась, видимо, новый малолетка Бакеевой нашел ей применение и не удосужился сообщить об этом.

Я подошел к кладовке, зашел внутрь и смотрел, как Иланов в своем фирменном рваном костюме стоит у зеркала, держа в правой руке балаклаву. Он сразу же заметил меня, но разворачиваться не спешил; спустя минуту развернулся и посмотрел на меня очень спокойно, а его взгляд был холодным, словно он смотрел на человека, который стоит у него на пути. Я достал из кармана гарнитуру и кинул в его сторону; он ловко ее поймал, надел на ухо и пошел к выходу. Остановился только тогда, когда я ему сказал:

— Бакеева просила быть более гуманным.

Не знаю, понял Роман или нет, но, не сказав ни слова, вышел, а я пошел в сторону штаба, откуда мы обычно наблюдали за проведением операций. Мы ждали около часа, пока Иланов окажется на позиции. Примерно в десять часов вечера он вышел на связь и доложил, что на месте. Судя по местонахождению, он находился в центре города на крыше многоэтажного здания, в котором на двадцать пятом этаже располагался офис Васильева.

Спустя несколько минут мы услышали через его гарнитуру выстрелы и вопли, которые издавали охранники. Затем последовал звук сильного удара — судя по всему, он проломил дверь в кабинет Виктора Васильева.

После чего я спросил Иланова:

— Ты уже нашел объект?

— Конечно, сейчас прямо на него смотрю, — судя по его голосу, он даже не устал, не было даже одышки. Мы продолжали слушать, что происходит в офисе. — Не двигайся, — громко и грозно сказал Рома.

— И что дальше, прикончишь меня? — спросил Васильев. Это, конечно, было его главной ошибкой. Следующее, что мы услышали — это дикие мужские крики, после которых Иланов сказал:

— Дай-ка подумать.

Не дожидаясь преждевременной кончины мужчины, я сказал Роману:

— Спроси у него, что такое проект сто пятьдесят девять? — Единственное, что мы услышали после, это звук разбитого окна и звук падения, словно кто-то грохнулся на пол. — Какого черта там происходит?

На что Роман заявил:

— Видимо, не только у вас были претензии к этому парню. Кто-то только что прострелил ему голову.

Я был в ярости, и не только от того, что операция пошла не по плану, но и от того, как просто к этому отнесся Иланов. После провала сдержать свой гнев я не смог, и просто ударил по столу, затем в бешенстве вышел из штаба.

6 сентября 2012 года

07:29

Роман Иланов

Я проснулся за одну минуту до сигнала будильника, что в последнее время происходило очень часто. Поднявшись с кровати, я стремительно вышел из своей комнаты, чтобы перекусить.

Когда я зашел на кухню, то был удивлен, встретив там сестру и родителей, которые сидели за столом и завтракали маминой творожной запеканкой. Обычно в это время они должны спать, а не поедать такую вкуснятину. Поздоровавшись, сестра вдруг спросила:

— Где ты был ночью?

Я посмотрел на свою младшую сестренку Настю, которая в этом году пошла в восьмой класс, и сказал:

— Думаю, что тебе еще рано знать такие вещи, сестренка, — я посмотрел в сторону часов, которые висели над холодильником и, улыбнувшись своим родителям, сказал: — я позавтракаю с Кариной.

Затем быстро развернулся.

— Надеюсь, когда-нибудь ты познакомишь нас с ней, — сказала в мою сторону мама. Уже, наверное, про свадьбу и внуков думает.

Мне ничего не оставалось, как остановиться, сделать для родных загадочный вид и ответить:

— Мы просто вместе завтракаем, — увидев, как сестра начала смеяться, мне стало немного неловко, и я пошел в сторону прихожей. — Ладно, я пошел.

Прихватив с собой куртку, я вышел из квартиры. Оказавшись на улице, пошел в сторону автобусной остановки. На улице было довольно тихо и тепло. Только я подошел к остановке, сразу же подъехал автобус номер восемьдесят четыре, который как раз проезжал недалеко от Иерархии.

На пути в центр автобус встал в жуткую пробку; обычно так и проходит утро многих жителей нашей страны. Как же всё медленно!.. Я должен быть в отделе Леонова уже через пятнадцать минут, а таким темпом доеду до остановки только к следующему утру. Я подошел к кондуктору, оплатил проезд и мгновенно выбежал из автобуса. Спустя десять минут я добежал до контрольно-пропускного пункта Иерархии, предъявил пропуск и спустя уже четыре минуты спускался на лифте в технический отдел.

Поздоровался с Леоновым, и он сразу же повел меня к тонированным витринам, которые находились в конце отдела. Когда мы подошли, Леонов сказал:

— Я долго работал вчера над вашей экипировкой, перебирал все старые и закрытые проекты, и вот что у меня получилось для вас собрать.

После чего он открыл стеклянные дверцы витрин, в которых находились прочные берцы, прорезиненные камуфляжные штаны, камуфляжный китель, на который сверху были надеты темные кожаные наручи с перчатками, и защита на корпус, похожая на мотоциклетную защиту. Показав мне эту экипировку, Денис Владимирович продолжил говорить:

— Костюм из высокопрочного материала, вдобавок оборудованный специальной защитой, не сильно легкой и не сильно тяжелой для вашей-то работы.

Затем он показал на пояс и кожаные перчатки, которые находились на полке:

— Высокопрочный пояс, кожаные перчатки; внутренняя оболочка состоит из недавно разработанного синтетического материала, пригодного для использования в любое время года. Проще говоря, зимой не холодно, летом не жарко.

После он прошел немного влево, взял в руки достаточно легкую кофту с прикрепленной горнолыжной маской, на которой спереди был рисунок, напоминающий форму черепа, и продолжил свою презентацию:

— Я подумал, что ваша маска и вправду не очень, поэтому придумал что-то более комфортное для вашей работы и достаточно стильное, — он протянул кофту мне в руки и продолжал гордо смотреть на свое творение, находившееся на витрине.

— Неплохо, спасибо, — ответил я Леонову, после чего он повернулся в мою сторону и улыбнувшись сказал:

— Это еще не всё, идем, — и махнул рукой в сторону.

Мы прошли к соседнему столу, на котором находился больших размеров кейс, который при мне открыл Денис Владимирович. Внутри кейса был блочный лук черного цвета, который был довольно массивным. Удивившись, я с должным восхищением спросил:

— Новый лук? — взяв его в руку, я ощутил легкость, потому что для своих размеров он был очень легким.

— Это моя старая разработка и моя личная гордость. Очень плавный спуск тетивы, плечи и рукоятка из очень прочного и упругого материала, что делает его довольно легким. После чего, улыбнувшись, он сказал: — Если вас заинтересуют более подробные характеристики, то могу одолжить инструкцию.

— Просто шедевр! — я не мог оторвать взгляд от лука. Мне уже не терпелось использовать его в деле.

На этом сюрпризы Леонова не закончились. Он достал из кейса кожаный колчан и положив его передо мной на стол, сказал:

— Новый колчан, разумеется, входит в комплект зима — осень.

Я посмотрел на Леонова и только сейчас заметил, насколько он был хорошим человеком. Несмотря на его возраст, у него до сих пор было желание работать, учиться и создавать что-то новое — исчезающий вид людей. Буквально через несколько секунд я услышал, как стоящий за моей спиной Никита командным голосом сказал:

— Тебя ждет Бакеева, — я развернулся и посмотрел на своего друга.

Поблагодарив Леонова еще раз, я положил лук обратно в кейс и пошел за Никитой к выходу.

В кабинете нашей начальницы меня ожидал разбор полетов моей вчерашней операции. Леонидовна сидела на своем рабочем месте, говорила по телефону и смотрела в мою сторону, а я всё не мог понять, на меня ли она смотрит или на моего школьного товарища, который стоял рядом. Закончив разговор по телефону, она сказала:

— Твою ночную операцию…

Не успела Бакеева договорить свою мысль, как ее тут же прервал Никита, который, повернувшись в мою сторону, спросил:

— Ночную?

И он удивленно продолжил задавать мне свои вопросы:

— Чем ты тут занимаешься? — он ждал от меня ответа, а я и не знал, что ему сказать.

Бакеева спасла меня от необходимости ответить, грозно заявив:

— Позвольте, я продолжу! — она подождала, пока Никита сосредоточится, посмотрит в ее сторону и замолчит, только потом она продолжила говорить:

— Вашу ночную операцию сорвал один из известных в бывших советских республиках киллер, которого там прозвали ПэинКиллер.

Услышав такое дурацкое прозвище, я сказал:

— Чересчур американское прозвище для бывших советских республик, вам так не кажется?

— Вы как всегда очень находчивы, Роман, именно американцы его так и прозвали, — затем нотка в ее голосе изменилась, и она иронично продолжила. — Вам же он известен под прозвищем Анальгин. Благодаря изъятому с городских камер безопасности видеоматериалу нам удалось установить его личность.

Я был немного обескуражен, опустил взгляд вниз, чтобы хорошенько всё обдумать. Не поднимая взгляда, я спросил:

— Что? — это единственное, что я смог сказать.

Затем посмотрел на начальницу, которая довольно шутливо и надменно спросила у меня:

— Скучали?

— Я стараюсь не скучать по людям, которые называют себя в честь таблеток от головы, — после чего я облокотился на стену и пытался не смотреть в сторону Леонидовны, чтобы не наблюдать за ее ехидным выражением лица.

— Эти таблетки не только от головы, — ответила она; к чему это было сказано, я так и не понял. Видимо, чтобы отвести от себя лишние подозрения и не выглядеть в моих глазах виноватой. Ведь именно из-за Иерархии этот псих до сих пор на свободе.

Никита долго молчать не смог, по его виду было заметно, что у него очень много вопросов, и он, не став раздумывать, начал нас расспрашивать:

— Анальгин и ПэинКиллер? Какого черта тут происходит? — он даже не знал, на кого смотреть и от кого ждать ответа на свои вопросы.

Леонидовна посмотрела в мою сторону и безмятежно ответила ему:

— Думаю, больше нет смысла скрывать, — затем она повернулась в сторону подиненного, который продолжал крутить головой и смотреть то на меня, то на Леонидовну. — Ваш школьный приятель — настоящий профессионал в области ликвидации особо опасных личностей, — когда Никита сосредоточил свой взгляд на мне, Бакеева продолжила. — Еще он предотвратил один международный конфликт и позже избавился от группы боевиков на Северном Кавказе.

Меня так в школе никто никогда не хвалил. Я упрекающе посмотрел на Леонидовну, и затем вновь повернулся в сторону друга, который смотрел на меня, как на какого-то второсортного убийцу. Это, конечно, было так, но мне хотелось оставить эту часть жизни втайне от близких мне людей.

Я не стал оправдываться и просто заявил:

— Все было не совсем так!

— А сейчас он кто? — спросил Никита, а после злобно повернулся в сторону наччальницы, — оперативник, киллер? Или все-таки посыльный?!

Не став дожидаться ответа, он развернулся и вышел из кабинета. Я был в замешательстве и продолжал смотреть в сторону. Бакеева встала и подошла ко мне, сказав:

— Рано или поздно он бы узнал.

Я задумался над ее словами и согласился, потому что понимал, что втайне от близких не смогу заниматься подобной деятельностью; рано или поздно у близких всё равно возникнут вопросы.

Спустя несколько минут я вышел из кабинета в коридор и первым делом посмотрел вперед. В конце коридора стоял Никита, который обескураженно смотрел вниз; он так внимательно и сосредоточено смотрел на пол, будто микробов пытался на нем разглядеть. Я спокойно подошел к школьному другу и спросил у него:

— Все нормально?

Я понимал, что он чувствовал. Поэтому был готов к каждому резкому высказыванию, которое он мог сказать. Никита развернулся и, не поднимая голову слишком высоко, спросил:

— Где ты научился убивать боевиков?

— Я пока не знаю, как тебе ответить на этот вопрос!

Никита покивал несколько секунд головой и начал смотреть в мою сторону, его взгляд был серьезен и холоден. Спустя несколько секунд ожидания он достаточно спокойно задал вопрос:

— Ты бы рассказал мне правду, не расскажи ее сегодня Бакеева?

Я понимал, что от моего ответа будет зависеть наше дальнейшее общение, но соврать ему я не смог — он был один из немногих, кто видел меня насквозь, потому, не обдумав, ответил ему:

— Нет.

Друг посмеялся, посмотрел в сторону и через пару секунд сказал:

— Хороший я, значит, друг. Да уж, а ведь мои родители всегда ставили тебя в пример, — затем он опять посмотрел на меня и с презрением продолжил. — Оказалось, они много чего не знали.

После чего он взял, развернулся и зашел в лифт. Не спрашивая меня, он подождал несколько секунд, и убедившись, что я не зайду в лифт, нажал на кнопку «1» и уехал.

Сегодня задерживаться в Иерархии я не стал. Попадаться на глаза Никите или Бакеевой мне не особо хотелось. Решил вернуться домой, чтобы самостоятельно изучить информацию, касающуюся смерти Васильева, пока агенты Иерархии работают и пытаются найти связь между Виктором Васильевым и «ХолкКомпани».

Рядом со своим подъездом я увидел машину Ромы Птенцова, который стоял на улице в деловом костюме и пальто, облокотившись об кузов своей Audi TT. Отчим Ромы был президентом компании «Вихрь», которая выполняла различные заказы со всего мира, от благоустройства жилых районов до вооружения и фармакологии.

Чтобы обеспечить Птицу работой, он открыл филиал в Красном Остроге, который по большей части занимался финансированием проектов, там Рома занимал руководящую должность. Увидев меня, Роман радостно пошел мне навстречу и шутливо сказал:

— По твоему лицу видно, что тебе нужно развлечься! — остановившись передо мной, мы обменялись рукопожатиями, и он спросил: — Что-то случилось?

— Просто день не задался, — ответил я, пытаясь скрыть свои и без того печальные эмоции.

Птица удивился и, развернувшись в сторону подъезда, мы пошли вперед.

— Я решил устроить корпоратив на работе, — не успели мы дойти до автомобиля, как Рома развернулся и, посмотрев в мою сторону, продолжил говорить. — Вот, решил пригласить тебя. На секунду мне показалось это приглашение не совсем искренним, но он продолжил предложение, и я все понял: — и Карину тоже.

Он назвал ее имя так, словно влюбился как в первый раз, и после произошедших с нами событий я был удивлен, что он так быстро оправился. Птица не мог долго ждать и спросил еще раз:

— Ну так ты придешь?

В свете последних событий, я долго не раздумывал и с удовольствием ответил:

— Конечно! Я бы не отказался выпить!

Рома открыл дверь своего автомобиля, сел внутрь, закрыв за собой дверь. Затем открыв окно, прояснил:

— Тогда не опаздывайте, начало в десять вечера.

После Птица закрыл окно и уехал на своей машине, взбудоражив ревом мотора мой двор, распугав последних кошек.

Рома Птенцов — очень волевой человек, таких сильных характером людей я еще не встречал. С момента, как Алина привела меня на тренировки к своему отцу, я сразу понял, что он в данной секции лидер. Остальные ребята прислушивались к нему и вечно прятались за его спиной; он был физически развит, в отличие от остальных учеников Артура Николаевича был всесторонне развит, довольно смышлен и знал, как применить свои знания на ринге. Тренер всегда ставил его в пример остальным, называя его одним из самых гениальных бойцов и своим лучшим учеником.

Понаблюдав в прошлом за его выступлениями, я понял, что он еще и неплохой манипулятор. Рома видел всех своих соперников насквозь и всегда знал, как правильно на них воздействовать во время боя. Он был умен, жесток и безжалостен как на ринге, так и в жизни. Правда, во мне он практически сразу увидел соперника — очевидно, это было связано с тем, что он встречался с Алиной, которая после нашей встречи всё больше и больше времени проводила со мной.

Самое интересное, это то, что я согласился записаться только для того, чтобы научится за себя постоять, но, попав в мир Артура Ибрагимова, мне было нужно защищаться уже не от хулиганов из школы, а от Романа Птенцова и сирот, которые почитали и уважали Рому. Между собой они называли его просто «Птица», и он на данное прозвище не обижался.

Первое время Ибрагимов всегда ставил меня в пару с Птенцовым. Такое ощущение, что я до сих пор ощущаю на своем теле побои после тренировок с ним, но судьба всегда благосклонна к смелым и упорным. Спустя два года я заслужил свою репутацию, а когда Рома лишился на соревнованиях в бою против меня своего пьедестала, уважать меня стали больше, хоть многие и считали, что эта победа мне досталась случайно. Я лишь помню, что он доминировал все три раунда, помню, как я подловил его, и в один момент ударил ему ногой в колено. После этого удара его жизнь пошла под откос.

Врачи поставили ему диагноз: «Разрыв связки надколенника, а вместе с этим разрыв передней и крестообразной задней связки». После чего он окончательно разругался с Алиной, а после того, как врачи ему сказали, что со спортом придется заканчивать, он полностью отдалился от всех.

Алина начала больше времени проводить со мной, что не очень нравилось ее отцу, он и так был от меня не в восторге, особенно после того, что случилось с Птицей.

В десять вечера я уже находился в лифте и поднимался на тридцатый этаж, где проходила тусовка, которую организовал Роман. На мне был черный деловой костюм, который в последний раз я надевал на последний звонок, и серая рубашка. Как только двери лифта открылись, я увидел типичную для нашего народа вечеринку с алкоголем и громкой музыкой. Птица стоял у барной стойки, за которой бармен наливал ему алкогольный коктейль. Увидев меня, он взял рюмку и пошел в мою сторону, с упреком сказав:

— Как всегда опаздываешь!

Я, долго не размышляя, ответил:

— Долго думал, что надеть на такое мероприятие, — я был рад наконец-то выбраться куда-то, где можно расслабиться. В последнее время мне будто этого не хватало, всех этих вечеринок и тусовок.

Товарищ посмеялся и, опустошив рюмку, сказал:

— Я и забыл, что ты у нас шутник, — по нему было видно, что выпил он достаточно много, но на его слова я не обижался.

Не успел я ответить Роме, как из-за спины очень приятным голосом Карина прокомментировала его слова:

— Еще какой!

Я повернулся назад и увидел неимоверную красотку. Кара выглядела просто потрясающе, на ней было черное платье, которое подчеркивало изящную фигуру. Я просто не мог оставить ее без комплимента. Обняв ее, я сказал:

— Ты, как всегда, прекрасно выглядишь.

Слепцова, прибрав свои волосы, посмотрела на меня и мило сказала мне в ответ:

— Спасибо.

Птица стоял позади нас и не встревал в нашу с Кариной беседу. Он дождался, пока официант пройдет мимо него, выхватил три стакана с коктейлями и предложил нам. Мы взяли каждый по стакану, после чего организатор вечеринки торжественно воскликнул:

— Предлагаю выпить!

— За что будем? — спросила Карина. Рома с искренней улыбкой посмотрел на нее и ответил:

— За дружбу, — затем быстро чокнулся с нами своим стаканом и резво выпил коктейль, продолжая смотреть на стоящую перед ним красотку.

Заметив, как он смотрит на Карину, я решил оставить друзей наедине. Мне было приятно, что Карина привязана ко мне, мои чувства были к ней взаимные. Я ее также уважал и любил, только вот, за последние несколько лет я наломал столько дров, что никогда себе не простил бы, если и на этот раз близкие мне людьми пострадают из-за меня, а с такой работой причинить боль друзьям и близким — раз плюнуть.

Анастасия Бакеева

Меня зовут Анастасия Бакеева, я являюсь руководителем секретного подразделения Иерархия, которое создавалось для ликвидации особо опасных террористов и преступников. Мы остановили множество военных конфликтов, ликвидировали десятки самых разыскиваемых террористов в мире, изменили судьбу множества людей, но справиться с преступными группировками на своей же земле так и не смогли. Именно поэтому я до сих пор работаю и жду новостей от своих подчиненных, несмотря на столь поздний час.

Примерно в десять часов вечера и девятнадцать минут в мой кабинет забежал Воронцов, его внешний вид оставлял желать лучшего — так иногда бывает, когда проводишь практически всю свою жизнь на работе, и у тебя нет времени даже на то, чтобы завести семью. Он держал в своих руках электронный планшет, на котором были открыты какие-то файлы. Дмитрий Николаевич был очень опытным и достойным подчиненным, которого я лично приняла на работу. Можно сказать, что его опыт, награды и заслуги перед отечеством сыграли здесь важную роль.

Сразу же, как только Дмитрий зашел ко мне в кабинет, я, не поднимая взгляда, спросила:

— Как обстоят дела?

На что подчиненный сразу же ответил:

— Я всё узнал! — он подошел к моему столу, положил на него планшет и продолжил говорить. — Директор «ХолкКомпани» Багиш Мирзоян заключил контракт с Васильевым. Этот контракт включал в себя финансирование разработки новейшего бытового опрыскивателя, — я держала в руках планшет Воронцова и изучала предоставленную мне информацию. Все, что он рассказал, действительно было правдой, но единственное, что мне показалось странным, это подпись Мирзояна. — Сейчас мы занимаемся поисками Багиша.

Придется и мне удивить Дмитрия Николаевича.

— Ты наверно удивишься, но Мирзоян мертв, — Воронцов удивленно посмотрел на меня. — Мне сообщили час назад, что его тело нашли за городом с простреленной головой.

— Зачем кому-то было убивать его? — спросил Дмитрий, продолжая смотреть на меня, как будто сам не понимал, что происходит.

— Его просто использовали в качестве прикрытия, чтобы мы и полиция не смогли выйти в случае чего на заказчика.

— Вам не кажется, что слишком много шума из-за обычного опрыскивателя? — резво спросил он, намекая, что моя теория нелепа, — как тогда сюда вписывается убийство Виктора Васильева? Зачем им было убивать спонсора?

Если он думал, что у меня нет ответов на его вопросы, тогда он явно ошибался. Я положила планшет на стол и, улыбнувшись, ответила ему:

— Это не совсем бытовой опрыскиватель, судя по его массе, которая указана в договоре контракта. Васильев, возможно, не согласился с условиями контракта и его убрали, а, возможно, его убрали только потому, что в результате этого финансирования его компанию признали банкротом и он был лишь свидетелем и балластом.

— Это бессмыслица! — Заявил Дмитрий Воронцов, и, немного поразмышляв, тревожным голосом спросил, — где они тогда планируют взять оставшуюся сумму для завершения проекта?

Я взяла пульт, включила плазму, которая находилась на стене напротив меня, и, включив свой компьютер, нашла среди своих файлов договор. Открыв его, я вывела его копию на плазму. Дмитрий развернулся и увидел договор, который «ХолкКомпани» заключила с компанией «Вихрь». После чего я сказала:

— Вот где! — коллега на протяжении нескольких минут не мог оторваться от плазмы, он очень внимательно изучал договор.

— Сообщить Иланову? — повернувшись ко мне, спросил Воронцов.

— Пожалуй, все плохие новости буду сообщать ему лично, — я взяла телефон, набрала номер мобильного телефона Иланова и, включив громкую связь, ждала от него ответа.

Спустя две минуты, он соизволил ответить на звонок. Видимо, этот мальчишка забыл, что у него ненормированный график работы. Я не стала любезничать и сразу же сказала, наблюдая за Воронцовым, который по-прежнему не мог оторвать свой взгляд от договора:

— Я нашла человека, который поможет нам выйти на Анальгина!

Судя по шуму, который я услышала через телефон, он на вечеринке; крики, вопли и громкая музыка. Надеюсь, сам Иланов трезв, потому что сегодня его соперником будет не какой-то очередной любитель, а поистине великий в ремесле убийств.

— Я очень внимательно тебя слушаю, — спустя несколько секунд сказал громким голосом Рома.

— Его цель Роман Птенцов.

— Что за бред? — он был очень сильно удивлен. — Кто мог заказать Птицу?

— Он сын крупного бизнесмена, который является президентом многомиллиардной компании, если ты забыл! И не так давно он вместе с Васильевым подписал договор о финансировании секретного проекта. Есть множество версий, по которой Анальгин мог убить Виктора, но я вынуждена придерживаться той, в которой Птенцова прикончат в ближайшее время, — надо же, даже не перебил; когда речь касается друзей или близких Иланова, он тут же слушает. — И мне, почему-то кажется, что вечеринка, на которой ты сейчас присутствуешь, это корпоратив в честь завершения той самой сделки.

Рома знал, что Анальгину особо нет дела до скрытности. Он предпочитает делать свою работу в кратчайшие сроки, долго не задерживаться на одном месте; он мог убить высокопоставленного человека на благотворительном вечере, находясь в одной комнате с целью несмотря на свидетелей. И мог убить президента на его же собственной конференции.

Иланов вышел из помещения, где проходила вечеринка, судя по тому, что музыка и вопли пьяниц прекратились. После чего он сказал:

— Сейчас не сильно подходящее время, чтобы противостоять этому психу в одиночку! Он может быть где угодно!

— Поэтому советую не терять время зря, ведь на кону жизнь твоего дружка! — после того, как я закончила, ко мне повернулся Воронцов и неуверенно сказал:

— Он прав, компания окружена высотками. Он может быть на любой из них.

Я была спокойна, в отличие от всех остальных, ведь долг настоящих руководителей — это дать пинок своим подчиненным. Задать нужную им мотивацию для выполнения ими нужного результата. Я знала, как мотивировать Романа. Жизнь его близких может сыграть ключевую роль сегодня, поэтому ему было нужно только время.

— Предлагаешь мне без оружия и в этом дурацком деловом костюме найти профессионального снайпера и выбить из него всю дурь? — нервно, с неуверенностью в голосе спросил Рома.

Я узнала, что Птенцов станет целью Анальгина за тридцать минут до того, как Воронцов зашел ко мне в кабинет, и не теряла зря время, поскольку не привыкла проигрывать. Я всегда шла до конца, и Иланов это знает. Поэтому его нисколько не удивило, когда я сказала, что его экипировки ожидает его на улице. После чего Рома отключил мобильный телефон, а Дмитрий Николаевич удивленно продолжал с восхищением смотреть в мою сторону.

Роман Иланов

Звонок Бакеевой меня взбудоражил. Анальгин — это профи в своем деле; после того, как я зашел в помещение, где проходила вечеринка, то понял, что огромные окна в этом помещении делают нас легкой мишенью для опытного снайпера. Увидев Птицу, который продолжал спиваться, я быстро подошел к нему и, выхватив рюмку из его руки, сказал:

— Слушай приятель, нам сейчас лучше уйти!

Птица недовольно развернулся в мою сторону. Он был очень недоволен тем, что я забрал у него рюмку, поэтому не контролировал свой тон.

— Лучше отдай мне рюмку! — тревожно сказал Птица. — У тебя какие-то проблемы?

Я не знал, что делать. Нужно было увести друга подальше от этого кабинета. Поэтому я схватил его за руку и сказал:

— Пойдем, поговорим там, где не так громко.

Рома согласился и пошел со мной в сторону своего кабинета, в котором окна были закрыты жалюзи. После того, как я закрыл дверь, Птица нервно спросил:

— И о чем же ты хотел со мной поговорить?

Я знаю, что, расскажи я ему правду сейчас, алкоголь не позволил бы ему поверить мне, поэтому единственное правильное решение, которое пришло мне в голову — это ударить его кулаком в подбородок. Мой удар моментально его вырубил. После того как он упал, я положил его на диван, который находился здесь же, а затем быстро выбежал из кабинета.

Ждать лифт я не стал, поскольку после того, как туда зашла влюбленная парочка с корпоратива, лифт перестал работать уже как минут двадцать. Я быстро спустился вниз по лестнице и выбежал на улицу. Увидев маленький фургончик, я стремительно подбежал к нему и открыл заднюю дверь. Внутри фургона находился Леонов, который доставал мою новую экипировку и сказал:

— Сегодня я покажу вам, как правильно надеть вашу новую экипировку, чтобы ничего не сломать, — повернулся ко мне. — А дальше как-нибудь сами.

Спустя пять минут я уже был в экипировке. Господи, она безумно тяжелая! Взяв лук в руки, я включил гарнитуру и выбежал на улицу, попросив Воронцова:

— Помогите мне вычислить позицию стрелка!

Спустя несколько секунд мне ответил Дмитрий Воронцов:

— Уже вычисляем, — в эту секунду я начал с должным уважением относиться к Воронцову, поскольку, в отличие от Леонидовны, он не оставил меня разбираться с этой проблемой в одиночку.

— Оптимальный для него вариант — здание, которое находится напротив центрального входа в компанию твоего дружка. С этой позиции весь холл как на ладони.

Черт, они ведь не знают, что Птица сейчас не в холле, в связи с чем, я нервно и громко ответил Воронцову:

— Он уже не в холле. Мне пришлось вырубить его и закрыть в кабинете. Надеюсь, что он не выйдет оттуда, пока мы не решим эту проблему.

— Да уж, это действительно по-дружески! — усмехнулся Дмитрий.

Но мне было не до насмешек, потому я грозным голосом и крикнул:

— Воронцов!

— Ладно, не нервничай. Не думаю, что стрелок будет прыгать по крышам зданий, чтобы сменить позицию, — Воронцов был уверен, что Анальгин был в указанном им здании, но мне этого было мало. Я должен был убедиться, что он точно там, чтобы не тратить время зря.

Через несколько секунд Леонов выглянул из фургона и сказал мне:

— Я смог подключиться к видеокамерам и просмотреть с них видео.

Внимательно прислушавшись, Денис Владимирович продолжил:

— Пять минут назад человек с большим футляром зашел в это здание, — он показал прямо на здание, которое и упомянул Дима Воронцов, — и поднялся на шестнадцатый этаж.

Этого мне было достаточно. Не став дослушивать, я побежал в сторону здания и уже через три минуты я был внутри. Увидев, как двери лифта начали закрываться, я быстро подбежал к нему и придержал их рукой. Двери моментально открылись. Внутри лифта была девушка примерно четырнадцати лет и рядом с ней мальчик, наверное, лет шести. Я удивился, ведь это выглядело довольно забавно с их стороны, поэтому детей пугать не стал и сказал:

— Я, пожалуй, пешком пройдусь, — затем сразу же развернулся в сторону лестницы.

Через две минуты я был уже на шестнадцатом этаже. Долго не раздумывая, сразу же выломал дверь в помещение, в котором по моим подсчетам должен был находиться Анальгин. Я зашел внутрь и оказался в большом не до конца обустроенном месте, в котором не было даже оконных рам. Пытался передвигаться тихо, и внимательно изучал помещение, в надежде найти и обезвредить наёмника. В этот раз он уже точно никого не убьет!

Услышав, как кто-то заряжает винтовку, начал медленно двигаться на эти звуки. Я стоял прямо у стены с отверстием под оконную раму и видел, как в здании напротив Птица выходит из своего кабинета обратно в холл. В результате чего у меня началась паника. Я знал, что скоро произойдет выстрел, поэтому пытался прислушиваться и приглядываться к каждой мелочи.

Услышав очень тихий шорох, я развернулся в сторону и, увидев в темноте ствол снайперской винтовки, мгновенно выпустил туда стрелу, в результате чего человек в темноте случайно дернулся и выстрелил в сторону, не удержав винтовку. Не успел я достать вторую стрелу, как из этого темного угла по мне открыли огонь, предположительно из УЗИ. Убегая в укрытие, я выстрелил в сторону стрелка и спрятался за большой деревянный ящик. Не знаю, куда я попал, но после моего выстрела стрельба прекратилась, и я увидел тот самый УЗИ, который лежал на полу. Я вышел из укрытия и внимательно целился в темный угол, в котором предположительно находился стрелок. Вдруг из угла вылетел предмет, напоминающий гранату, после чего последовал громкий хлопок, и всё помещение мгновенно оказалось в дыму.

— Это еще что за фокусы? — спросил я.

Не дождавшись ответа, я подбежал к обрыву и посмотрел вниз на улицу. Анальгин не переставал удивлять: медленно шел по улице, перезаряжая свой пистолет. Он был одет в военную экипировку, которую обычно используют бойцы элитных подразделений, и какие-то навороченные очки, которые похожи на те, в которых они проводят операции в ночное время.

Как он так быстро спустился вниз — для меня было загадкой, хотя в данный момент важным было то, что он шел в сторону фургончика, в котором находился Леонов, а не то, как спустился за пару секунд вниз с шестнадцатого этажа. Я нервно развернулся к пожарному гидранту, и, подумав «насколько же дебильная мне пришла в голову идея», подбежал к нему. Пожарный шланг был достаточно длинный, его длины должно было хватить, чтобы спуститься. Быстро обмотавшись шлангом, я выпрыгнул на улицу, выстрелив в момент прыжка в сторону врага.

Моя затея действительно вышла неудачной: во-первых, я промазал, хотя этим выстрелом я привлек внимание Анальгина, а во-вторых, кто знал, что я повисну на уровне третьего этажа вверх ногами?

Продолжая висеть, достал стрелу и, использовав наконечник, перерезал шланг. Мое падение было довольно болезненным, это я понял по хрусту костей, который услышал при падении. Посмотрев, как противник медленно идет в мою сторону, я встал на ноги и сказал ему:

— Неудачная импровизация.

На что снайпер посмеялся и ответил:

— Ты ничего не слышал про профессиональную этику?

Увидев, как стрелок достает пистолет, я сказал:

— Слышал; пожалуй, сегодня, я сделаю исключение, — я моментально прицелился из лука стрелой, которая осталась в моей руке, и выстрелил в пистолет врага, который к тому времени он навел в мою сторону. После чего мы побежали друг на друга. Анальгин в прыжке выбил из моих рук лук, затем моментально ударил меня в грудь с разворота ногой. Удар был такой силы, что я упал на спину. После удара противник достал нож и замахнулся на меня.

Я ловко перевернулся, увернувшись от этого удара, встал на коленку и всадил маленький дротик ему в бедро, потом выбил его вторую ногу из равновесия, опустив тем самым противника на колени. Когда я поднялся на обе ноги, противник замахнулся второй раз ножом; вовремя я заметил этот удар, заломил ему кисть и выхватил нож, бросив на асфальт, затем моментально ударил коленом в голову. В результате удара снайпер без сознания рухнул на спину.

Я, немного отдышавшись, схватил оппонента за экипировку и волоком дотащил до фургончика, швырнул его в сторону, а затем, посмотрев на Владимировича, сказал:

— Надень на него наручники, — слегка отдышавшись, я продолжил: — Будет глупо, если он сбежит от нас во второй раз.

Спустя двадцать минут после нашей драки с Анальгином я вернулся обратно на тусовку. Осмотревшись по сторонам, взял стакан с коньяком с подноса официанта, а затем, сосредоточившись на Птице, который шел в мою сторону, быстро опустошил этот стакан.

— Похоже, что я отключился у себя в кабинете! — неловко сказал товарищ, держась за голову так, будто у него со вчерашнего дня мигрень.

— После выпивки такое бывает, дружище, — я по дружески хлопнул Рому по плечу и улыбнулся.

— Да, неудачный же день! — заявил Птица, хотя, знай он правду, он бы забрал свои слова обратно.

— А ты где был? — спросила стоящая за моей спиной Карина.

Я развернулся и посмотрел на нее, шутливо отчитавшись:

— Подышать выходил. На улице столько интересного было… минут пять назад! — Кара подозрительно посмеялась и отвернулась, уйдя в сторону бара.

Я хотел остаться на вечеринке до самого утра — не хотел оставлять Птицу в таком состоянии и при таких обстоятельствах, но Леонидовна, как всегда, изменила мои планы. Не став даже меня слушать, она приказала возвращаться в Иерархию — видимо, она знала, что я здесь могу напиться.

Иерархия

6 сентября 2012 года

02:50

Полтора часа я находился в изоляторе Иерархии, в котором содержались самые опасные головорезы мира, и чье содержание было небезопасным в обычных тюрьмах. Здесь же временно содержались свидетели, проходящие по особо важным уголовным делам. Попасть сюда было равносильно самоубийству. Насколько мне известно, никто отсюда по собственной воле не уходит, неважно свидетель то или серийный убийца.

Я стоял прямо напротив камеры, в которой на полу лежал Анальгин. Как и все заключенные здесь, он был в специальной робе белого цвета, без обуви и металлических предметов. Проснувшись, он посмотрел в мою сторону и встал на ноги, а затем, приблизившись к решетке на расстояние вытянутой руки, сказал:

— Все-таки мир тесен! — он подошел к решетке вплотную и остановился. Мы смотрели глаза в глаза, и только решетка сдерживала нас от того, чтобы убить друг друга. — Кто ты на самом деле? На секретного агента ты не сильно-то и тянешь! — после того, как договорил, Анальгин взялся руками за решетку и ждал от меня ответов.

— Кто тебя нанял? — я спросил у него достаточно спокойно. Нет смысла конфликтовать с тем, у кого есть ответы на твои вопросы.

Наемник, насмехаясь, ответил:

— Вот так просто? Я думал, ты станешь пытать меня, — а затем, сделав более серьезный вид, он опустил голову вниз и продолжил: — Теперь даже не знаю, что и сказать!

— Ответь как можно проще! Мой начальник любит простоту.

Анальгин поднял голову и посмотрел на камеру, которая находилась в коридоре. Затем посмотрел в мою сторону и ответил:

— С чего бы мне вообще что-то рассказывать тебе и твоему начальнику?

— Я мог бы достать из тебя информацию менее гуманным способом, — ответил я ему как можно серьезнее, а он даже не шелохнулся.

— Но ты этого не сделаешь! — он самодовольно отошел от решетки и повернулся ко мне спиной. — Хотел бы ты использовать менее гуманный способ, сделал бы это на улицах Тель-Авива. Повернувшись ко мне, он продолжил говорить: — Или ты боишься повторения истории?

Он прав! В прошлый раз мы взбудоражили весь Тель-Авив, устроив там между собой бойню, и я не хотел, чтобы подобное повторилось в моем доме.

— Может быть, но не считай, что я не в состоянии сделать то, что необходимо! — на этот раз самодовольно ответил я. — Чтобы получить то, что мне нужно, я пойду на любые жертвы.

Жизнерадостность не покинула его, он развернулся и присел на кровать. Такая пауза была не к месту, это очень давило. После того, как сел, Анальгин сказал:

— Все ясно, — затем последовал вопрос, на который снайпер уже знал ответ. Он просто, насмехаясь, озвучил его, рассчитывая на то, что застанет меня врасплох. — Это же твой дом, верно? Но на твоем месте я бы не особо к нему привязывался!

Я понял, что на свой вопрос более разумного ответа я не получу, поэтому не видел смысла здесь задерживаться. Развернулся и пошел к выходу, как вдруг очередной вопрос Анальгина заставил меня остановиться. — Хочешь совет?

— Какой совет ты можешь дать тому, кто дважды тебя побеждал?

— Если хочешь прожить еще пару лет, лучше смени оружие! Потому что в наше время с луком и стрелами ты далеко не уйдешь!

Я улыбнулся и, не поворачиваясь в его сторону, ответил:

— Ты хоть понимаешь, что твое присутствие здесь доказывает обратное?

Не дождавшись ответа, я вышел из изолятора и закрыл за собой титановую дверь. Затем я развернулся и увидел Никиту, который ждал меня. Он был сильно чем-то озадачен. Когда я подошел к нему, он с упреком сказал:

— Теперь я знаю, чем ты занимаешься по ночам. — Я был немного в замешательстве, и он это заметил, затем открыл все карты, продолжая говорить. — Решил поиграть в Робина Гуда?! Я проследил за Леоновым после того, как Бакеева поставила ему задачи, связанные с тобой, и я видел тебя в этом дурацком костюме.

Я не хотел спорить, ругаться и выяснять с ним отношения. Рано или поздно это все равно должно было случиться. Единственное, чего я хотел в данный момент, это поспать.

— Слушай, я не в настроении выяснять сейчас отношения. У меня был довольно тяжелый день, — после чего я пошел к выходу.

Никита развернулся в мою сторону и сказал мне вслед:

— Поступив на службу, я поклялся защищать наш народ от внешней и внутренней угрозы. Представляешь, каково это, когда твой лучший друг является одной из этих перечисленных угроз?

После его слов я развернулся. Его взгляд… Я еще никогда не видел, чтобы мои друзья смотрели на меня с таким презрением. Больше всего не мог понять, как, работая в такой организации, плечом к плечу с чудовищем вроде Бакеевой, он мог сделать такой вывод про меня. Наша с Леонидовной миссия, конечно, существует под строгим секретом, но за несколько месяцев он должен был понять, на какие жертвы приходится порой идти Иерархии. Хотя у меня возникли предположения, что Леонидовна много чего не рассказывает Никите про свои особо важные дела. Скорей всего, так и было.

— Ты считаешь меня угрозой? — довольно тревожно спросил я. Одно дело, когда близкие тебя ненавидят, но совсем другое, когда они тебя боятся.

— Ты — убийца! — затем, словно показывая на меня пальцем, он продолжил. — Ты убиваешь по приказу Бакеевой, не раздумывая, словно киллер. Что еще мне остается думать?

— Все не так просто! — Я не хотел оправдываться и рассказывать про то, какая у меня была тяжелая судьба на протяжении последних двух лет. Мужчины так не поступают. Поэтому я просто дослушал до конца, что он сказал:

— Попав сюда, я думал, что буду заниматься правым делом! А по итогу оказалось, что я работаю бок о бок с серийным убийцей, прикрывая все его злодеяния, — тут я понял, что доверие и уважение Никиты мне уже не вернуть.

Я развернулся и пошел к выходу, закрыв за собой дверь. Поднялся наверх, где меня остановил Воронцов. Кажется, отдохнуть сегодня не получится.

— Нужно кое с кем разобраться! — Заявил Воронцов. — Приказ Бакеевой!

— Уже иду!

Я не стал задавать лишних вопросов и вновь надел свой новый костюм, а затем изучил информацию о том, что от меня требовалось, параллельно выслушивая Воронцова, которому, кажется, нравилось выкаблучиваться перед сотрудниками.

Оказавшись на месте, в каком-то зачуханном общежитии, в котором и проживали мои цели, я долго не стал задерживаться. Практически сразу зашел через парадный вход и оказался в настоящем притоне, в котором находился не один десяток дилеров. При виде меня они разбежались по всему общежитию, словно тараканы.

Сейчас я не сдерживался, я забивал и расстреливал этих парней из огнестрельного оружия в стиле любимого всеми американского экшена.

А что? Эти парни травят наш народ, и они это наверняка заслужили. Спустя пять минут общежитие превратилось в настоящий дом ужасов. Я перебил тут всех, кого мне и приказали, кроме одного — Андрея Ломова. Богатенький сынок, который в свои двадцать два года уже натворил немало дел: два условных срока за разбойные нападения и один за хранение наркотических средств. Его поганый папочка купил ему свободу даже после того, как он в алкогольном состоянии насмерть сбил двух девочек, которые переходили дорогу по пешеходному переходу. Я смотрел на то, как этот в прямом смысле выродок стоял на краю крыши и умолял меня пощадить его, затем он спросил:

— Что тебе нужно?

— Обеспечить тебе заслуженное наказание, — он получил по заслугам, когда я выпустил стрелу ему в сердце.

На этот раз его богатый папочка из администрации города его уже не спасет. Так как спасать было уже нечего.

Роман Птенцов

Я проснулся рано утром от дурацкой мелодии на своем телефоне. Голова раскалывалась — видимо, это последствия моего вчерашнего корпоратива. Открыв глаза, я понял, что вчерашняя тусовка закончилась гораздо позже — в комнате было полно бутылок. Я с трудом смог встать и добраться до тумбочки, на которой лежал телефон. Увидев двадцать пять пропущенных звонков от своего отчима, я сразу же перезвонил ему. После второго гудка отчим наконец-то ответил:

— Привет, Рома.

— Привет! Ты, наверное, звонишь насчет сделки?

Презентация проекта была потрясающей, надеюсь, отчим оценит мои вложения.

— Как раз насчет этой сделки я и звоню, — его голос был не сильно-то и радостным. — Ты разочаровал меня, Рома.

Слегка удивившись, я сразу же спросил у него:

— О чем ты? — я пытался вспомнить условия договора, но с больной головой это было не так просто, как казалось на первый взгляд.

— Ты хотя бы изучал договор перед тем, как подписывать его? — спросил меня отчим.

— Конечно!

— Тогда ты знаешь, что согласно договору этот же проект финансировал Васильев, компания которого, как бы тебе мягко намекнуть, — банкрот! И ты все равно вложился в этот проект, тем самым загнав нашу компанию в тяжелое положение!

Давно меня так никто не отчитывал, я и ответить-то не знал что. Действительно, ситуация вышла не очень, особенно если вспомнить двадцать пятый пункт пятой главы нашего договора, в котором было указано, что при расторжении договора компания инвесторов вложенные в проект деньги обратно не получает.

— И, помимо финансирования, там много других юридических тонкостей, на которые ты, как я понял, внимания тоже не обратил!

Кажется, я только что потерял приличную сумму денег из девяти цифр и долларом на конце. Неудобно вышло. Если меня за свою жизнь чему-то и научили, то это отвечать за свои ошибки самостоятельно. Поэтому я без колебаний заявил отчиму:

— Послушай, это моя ошибка, мне ее и исправлять!

После чего мой отчим высказал в мой адрес то, от чего я сильно разозлился. Я был просто в бешенстве, выслушивая его нравоучения:

— Моей ошибкой было доверить тебе компанию. Придумай, как возместить потерянные деньги. И, чтобы компания вообще не потерпела крах, с сегодняшнего дня я беру контроль над филиалом в свои личные руки. — После этого он сбросил телефон, не дав мне даже возразить.

Я был наполнен злобой и гневом, и просто не мог контролировать свои эмоции. После того, как я услышал хруст телефона, который сжимал в руке, я развернулся и швырнул его в стену, не особо контролируя свою силу.

Телефон от удара разлетелся на маленькие кусочки, но мне было все равно — это был всего лишь дешевый кусок пластика, который даже рядом не стоял с той суммой, которую я должен возместить компании.

Продолжая в ярости смотреть перед собой, я пытался совладать со своими эмоциями и придумать схему, которая поможет мне не профукать мою компанию.