Периметр 3. Смесь

Артём Владимирович Чумаков, 2022

Стороны Периметра научились уживаться друг с другом. Даже безмозглые каннибалы не выходят за условные границы. Кто-то чувствует себя в безопасности, надеясь, что их жизни не станут очередной платой за мир. Но одна из сторон рано или поздно точно нарушит все договоры. Прошёл слух, мол, где-то в глубинах Периметра всё ещё живы борцы за свободу. Готовятся дать последний бой. Третья часть трилогии «Периметр».

18

Сет не мог думать о тестах. Символы сбивались в одну кучу. Всё, о чём Сет думал — это скорый отбой. Сегодня он планировал свалиться на койку камнем. Окинув взглядом комнату, Сет видел таких же измотанных заключённых.

Варианты тестов и формы на получение сертификатов медленно расплывались. Глаза закрывались. Сет спланирует всё завтра.

В коридоре снова шумно. Голос Морана — неформального заместителя Росса, перебивался отчаянными криками уставшего «сорок четвёртого». Вскоре, Моран добрался до комнаты Сета. Вошёл с большой коробкой в руках:

— Итак, сдаём миттеры. Все. Быстрее.

— В чём дело, Моран? — спросил кто-то из заключённых.

— Один умник из «сорок четвёртого» нарушил правила сети. Корпусу влепили штраф, и увеличили норму. Процентов на тридцать.

— Тридцать?! — вскрикнул Сет.

— Да, — кивнул Моран. — Никто до сих пор не признался. Так что кладём свои игрушки в коробку. Сейчас мы с Россом проверим, кто из корпуса — крыса.

Вся комната обступила Морана, бросая смартфоны в коробку. Каждый ругался себе под нос. Кто-то про увеличенную норму, кто-то — про нескорый отбой. Сет кинул свой смартфон последним. Пока Росс не проверит — отбоя не будет. И это волновало Сета больше всего. Моран, выходя в коридор, буркнул:

— Сидим, ждём.

Парни недолго нервно ходили по комнате. Вскоре, в коридор высыпал весь «сорок четвёртый». Росс с Мораном оставались в своей комнате. По толпе бежал шёпот, вроде «Не знаешь, кто? Не видел?». Никто не торопился признаваться.

Когда искали виновного, Сет оставался спокоен. Знал, что за ним всё чисто. Но всегда допускал вариант, что могли подставить. В лагере каждый мог нажить врагов. Сет не сомневался в справедливости Росса, и что в любой ошибке тот разберётся.

— Привет, — произнёс заспанный Джонни. — Почему никто до сих пор не понял, что проще признаться, чем доводить всё до такой фигни?

— Не проще, — возразил Сет. — Человек настолько не хочет, чтобы его поймали, что сам начинает верить в свою невиновность. И потом, ты же понимаешь, что могут и не спалить.

— От Росса ничего не скроют.

— Да чёрт знает. Обхитрить можно кого угодно.

— Я только не понимаю, почему такой большой штраф.

— Скорее всего, скачивали запрещённые материалы, или стратегическую информацию выдавали. Может, какую-то схему администрации раскопали. Вариантов куча. Не понравиться системе — это легко.

— Это да, — Джонни усмехнулся.

Они стояли ещё полчаса или больше. Сету казалось, что он готов вырубиться прямо здесь.

Дверь комнаты открылась, и в проёме показался Росс. Он держал двумя пальцами чей-то смартфон. Разгневанные глаза бегали по толпе. Лицо сильно покраснело. Сет никогда не видел Росса таким. Даже в стычках с другими корпусами. Даже когда дела шли совсем плохо. Росс поднял смартфон над головой:

— Чей?!

Коридор заполнился тихим бормотанием. Никто не признавался. Лицо Росса становилось всё злее. Сет не понимал, зачем кому-то так тянуть резину. Виновный всё равно найдётся. Росс повторил громче:

— Чей?!!

Сет присмотрелся. В правом углу экрана заметил небольшой скол. Очень знакомый. Неужели, Джонни?!

Сет медленно поворачивался. За эти пару мгновений, успел подумать о том, как простоватый Джонни мог так искусно врать. Так убедительно держать этот образ простачка, оставаясь всегда вне подозрений. Весь корпус знал, что Сет с Джонни хорошо общаются. Никто не поверит, что за всё это время, Сет ни разу не заметил за Джонни нарушений. Получается, что Сет покрывал своего приятеля, и это делало обоих виновными. Даже сейчас, оба молчали. Пройдёт меньше получаса, и владельца смартфона найдут. Сета с Джонни ждёт правосудие Росса.

Сет не успел ничего сказать или прошептать. Даже не успел встретить взгляд Джонни. Мозг кипел. В голове будто щёлкнул рубильник. Сета окатил настолько холодный пот, как если бы его окунули в ледяной бассейн. Бормотание в коридоре отходило на задний план. Перед глазами всё плыло. Росс держал в руках смартфон Сета:

— Я считаю до трёх! Если ублюдок не выйдет сам, последствия будут намного хуже.

Сета не оставляла надежда, что просто показалось. «Один!». Не показалось. «Два!».

— Это мой! — крикнул Сет, выходя к Россу.

Коридор стих. Секунда паузы. Росс кивнул:

— Неужели?

Он схватил Сета за шиворот и потащил в сторону душевой:

— Надо помыться.

— Стой, Росс! — лепетал Сет. — Я ничего не нарушал!

— Заткнись.

Казалось, Росс может поднять Сета одной рукой. Ноги еле успевали ступать на пол. Сет что-то лепетал, но уже сам толком не слышал собственных слов. Душевая приближалась.

Они проходят по белому холодному кафелю в самый центр. Росс вмазывает Сету в корпус. Все органы внутри сворачиваются в комок. Кашляя, Сет падает на колени. Боль не позволяет даже пошевелиться.

— За что?! — выдавливает из себя Сет. — Я ни хрена не сделал, Росс!

Росс приседает рядом на корточки. Тычет Сету в лицо экраном смартфона:

— Откуда у тебя это?

Сет медленно поднимает голову. На дисплее — фотография Кристины. Блеск её глаз даже сейчас немного успокаивает. Сет чувствует себя где-то рядом с ней, в Девятом.

— Это Кристина, — начинает объяснять он. — Мы — друзья. Я хотел её нарисовать, и попросил фотку.

— Друзья?! — кричит Росс. — Она не скидывала фоток даже мне, когда мы встречались. С чего вдруг ты стал таким особенным?

Слухи об опасном бывшем Кристины становятся явными. Вся картина сходится у Сета в голове. Он жалеет, что всё вскрылось так поздно.

Нога Росса влетает Сету в лицо. Тот падает на пол. Видит, как кровь медленно растекается под ним.

— Я не знаю, Росс! — Сет выдавливает из себя слова через глубокие прерывистые вдохи. — Она послала меня. У нас ничего не вышло. Клянусь!

— Я твоим клятвам не верю. Твоя семья никогда не жила в пристройке. Такие как ты всегда выкручиваются! Для вас нет понятий достоинства, чести. Вы делаете всё, что хотите, и никогда за это ничего не получите. Только я тебе с рук ничего не спущу.

Рядом с головой Сета падает смартфон. Экран разбит. Половина стекла рассыпается кусками по белым плиткам.

Слышится топот из коридора. Сет с трудом разворачивается. Видит, как в душевую заходят почти все из корпуса.

— Росс, хватит! — кричит один из толпы. — Хрен с ней, с этой нормой! Сделаем! Он пацан ещё, Росс! Оступился — с кем не бывает.

— Мы сами разберёмся, — спокойно отвечает Росс.

— Быстро по комнатам! — рявкает из толпы Моран.

Он обходит заключённых и по одному выталкивает из душевой:

— Быстро вышли! Кому сказано?!

Парни нехотя разворачиваются и возвращаются в коридор. Моран покидает душевую последним.

Росс прислоняется к тонкой перегородке, складывая руки на груди:

— Мы действительно разошлись, когда меня забрали. Постоянно расходились, из-за моих ночных вылазок с Томми Дженсеном. Тебе не понять, каково это, постоянно видеть рассыпающиеся стены родительского дома. Каждый день возвращаться домой, не зная, есть ли он у тебя. И тут появляется Томми. Протягивает руку каждому, и говорит, что теперь всё изменится. Говорит, что надо бросить вызов системе, и всё встанет на свои места. Не надо будет после школы бежать на производство, чтобы выбить смену, пока глобсейф не прикрыли твою подпольную бригаду. Я никогда не опускался до краж и грабежей, как многие из наших. Я шёл против уродов в шлемах и в броне, которые могут дать сдачи, — он бьёт кулаком в перегородку и принимается ходить кругами. — Кристина не понимала этого. Она хотела, чтобы я жил и работал так, как от меня требует система. У Кристины-то всё на мази. Хороший дом, образование она получит. Она, считай, из другого мира. И каждый раз, когда мы с Томми шли за свободой, Кристина не хотела меня пускать. Когда всем в «Сапортерс» было нечего терять, я оставался единственным, кого кто-то ждал. Единственный, кому звонили, плакали в трубку и умоляли остаться дома. Кристину достало не спать ночами, и она сказала, чтобы я забыл её. До того момента, я считал, что хорошо себя знаю. Но я и подумать не мог, что все мои мечты, все стремления потеряют смысл лишь от того, что я больше никогда не увижу какую-то девчонку. И я решил отказаться от движения. Я ушёл из «Сапортерс», я порвал все связи. Лишь бы Кристина вернулась ко мне. И вот настал тот вечер. Я летел сквозь южную половину, как безумец, чтобы всё ей рассказать. Уже видел, как мы делим жизнь на пару. Оставался квартал. Четверо патрульных положили лицом в землю. Пока крутили, я смотрел на окна комнаты Кристины. Я тогда ещё надеялся, что отмажусь. Как твой брат, который всегда отмазывался. Я вдруг поверил в справедливость. Но это был мой последний взгляд на этот дом, на юго-запад Девятого. Последние секунды на свободе.

Росс успокаивается. Сету кажется, что всё самое страшное позади. Кулаки Росса всё ещё крепко сжаты.

— И я попал сюда, — продолжает он. — Вёл себя как можно тише. Ни с кем не закусывался, делал всё чётко по правилам, впахивал по максимуму. Здесь мало кто любит «Сапортерс». И надзиратели, и заключённые. Так что меня серьёзно пытались выбить из колеи. Но я не поддавался. Думал только о том, как бы побыстрее отработать свой долг и свалить. Наконец, вернуться к Кристине. Но чем дольше я оставался здесь, тем больше видел разных историй. Как заключённых кидают их жёны, отворачиваются друзья. Кажется, сроки здесь не такие большие. Но даже их хватает, чтобы потерять всё, что ты заработал на воле. Я серьёзно. Абсолютно всё. И каждый день, я слышал какую-то новую историю. Видел, как люди отщепляются от воли и присасываются к здешнему комку отбросов. Все эти люди были лучше меня. Не какие-то отморозки. Просто люди, которые ошиблись. И даже их общество списывало со счетов. В какой-то момент, я понял, что пора повзрослеть, и принять, что Кристина меня не ждёт. У неё своя жизнь, свои стремления. И я не гожусь в те, кого ждут у окна, пока жизнь проносится мимо. Кристина очень крутая. Я знал, что какой-то ублюдок станет крутиться возле неё. Рано или поздно, какая-нибудь гнида появится, и займёт моё место. Я не мог ночами уснуть, представляя, как вбиваю в асфальт башку этой твари. Наутро смирялся, а к вечеру не мог простить глобсейф, что не скрутили меня хотя бы на полчаса позже. Я жил только тем, что вернусь, и убью всех ублюдков, что крутились возле Кристины. Днём остывал, а к ночи — закипал с новой силой. Я всегда был уверен, что меня сдал кто-то из её поклонников. Но теперь, ты — здесь, передо мной.

— Росс, — Сет кряхтит высушенным горлом. — Она никого не подпускала к себе!

— Закрой рот! — Росс бьёт Сету ногой в грудь.

— Я говорю правду! — тот почти выплёвывает слова. — Все боялись к ней подходить. И у меня ничего не вышло. Прости меня, Росс! Я ничего не знал. Я могу помочь тебе выбраться отсюда. Ты сдашь тест, и тебя отпустят. Ты вернёшься к ней, Росс!

Сета тошнит. То ли от ударов в туловище, то ли от собственной слабости. Сейчас, Сет готов отдать что угодно, лишь бы выбраться из душевой. Он видит глаза Росса. Безумные, отчаянные. Росс может не остановиться. Ему нечего терять. Сет, может, никогда не выйдет отсюда. И он готов отдать самый яркий лучик света в своей жизни, лишь бы удары прекратились. Лишь бы здоровенные кулаки разжались.

Росс берёт Сета за волосы и бьёт лицом об пол. Кровь попадает в глаза. Сет не может даже открыть рот. Голова вяло болтается на шее. В груди всё будто сжало тисками.

— Заткнись! — вопит Росс. — Я не верю тебе и твоим схемам! Всё, что тебе осталось — это просить меня прекратить. Такие как ты сделают что угодно, лишь бы улизнуть, выкрутиться. Я не верю тебе. Кристина никогда не отправляла мне своих фоток!

Он протаскивает Сета на пару метров в сторону. Тот не может сдерживать слёз. Кажется, что Сет останется здесь навсегда. Его лицо врезается в хрупкую пластиковую перегородку. И ещё раз. Кусок пластика вылетает в сторону. Росс поднимает Сета на ноги и сносит им другую перегородку. Тот не успевает вдохнуть, как летит в другую сторону. Весь пол залит кровью. Сет не может пошевелиться. Росс оттаскивает его к стене душевой. Череп Сета оставляет несколько вмятин. Белая краска откалывается и кусками падает вниз. По стене стекает кровь. Росс продолжает бить полуживое тело. Ногами, руками. С каждым ударом, Сету кажется, что это предел боли. Но становится ещё больнее. И ещё. Сет пытается закрыться от ударов. Россу уже плевать, куда и как бить. Он просто хочет превратить тело Сета в фарш. Росс устаёт, отходит в сторону и продолжает снова.

За всё время, Сет несколько раз терял сознание и включался обратно. В какой-то момент, Росс остановился. Наклонившись к Сету, произнёс:

— Теперь каждый твой вечер будет таким. Тебя никто не вытащит из этого круга. Я смету любого, кто попытается мне помешать. Если не хочешь для них такой же участи — лучше отговори. Это мой тебе совет. Жить ты будешь в кладовке. Жрать — объедки из столовой. Если они будут. И не надейся, что сдохнешь. Я тебе не позволю.

Росс отхаркнул Сету в лицо. Медленно зашагал прочь. Сет пытался ползти, но каждое движение отдавалось жуткой болью. Всё, что ему оставалось — это лежать на холодном кафеле, заливаясь слезами и кровью, тихонько постанывая, и надеяться, что к утру сможет встать.