Юдоль обитателя

Артур Резяпов

Интересно и занимательно (ещё как), почему я простой обыватель, мещанин? Где ж толпы желающих узнать, какое оно, моё бытие?.. Ну да, я не личность, но ненавижу и люблю, почти как он, тот, кто смотрит на меня с экрана. Я – это он. Он – это я.В рассказах обыгрываются различные житейские ситуации, явления. Главные герои –обычные люди: без имён, без возраста. Нет каких-то конкретных указаний мест происходящих событий. Поскольку «основной нитью» является сама жизнь, выбор, размышления героя.

9

Девушка смотрела на юношу с некоторым замешательством. Таких как он, она ещё не видела.

— Какой интересный экземпляр. И забавный. Откуда ты, мой милый?

Девушка, до сели ни разу не знакомившаяся сама, сделала первый шаг. Поборов смущение, она подошла к нему. Иначе быть не могло. Парень уж точно не подошёл бы сам. Он не развязный «жеребец», думающий лишь об одном. Ведь так хотелось ощутить, хотя бы на миг, радость простого человеческого общения. Хвала небесам, юноша обратил на неё внимание. Его горящий взор проник в самую суть. Он заговорил.

10

Она рассмеялась мне прямо в лицо. Тварь. Я захотел её ударить. Или убить. Но, к сожалению, не мог так поступить. Если бы подобное произошло при случайной встрече, где-нибудь на пустыре, то конечно, жить ей оставалось ещё минуты две-три, пока я сжимал бы шею. Она бы хрипела, извивалась, силясь ослабить смертельную схватку. Возможно ей бы удалось заплакать. А я, как сейчас она, рассмеялся бы прямо в лицо.

Я сжал кулаки.

— Не смейся, тварь.

Она на мгновенье замерла, затем покрутила пальцем у виска и вновь захохотала. Ей было очень смешно. Мне ничего не оставалось, как позорно уйти прочь. Ненавижу.

11

— Похоже он идиот.

— Идиот? Не-ет. Он полный, абсолютный придурок. Осёл. Хотя нет, осёл поумнее будет.

— Да-да, точно. Это ж надо, воображает будто он посланник сверху! Святой! Такого бы упрятать за железные прутья. Да быстрее, пока не навредил добропорядочным гражданам.

— Хорошо бы. Только как это сделать? Основание-то нужно веское.

— Что-нибудь придумаем… Для начала просто скажем ему «пока», не работать такому помешанному здесь больше.

12

Я опечалился. Меня лишили моей паствы. Я уже видел робкие ростки понимания пробивающиеся через тьму невежества. Мне не хватило совсем не много времени. Может быть эти люди пойдут мне навстречу и дадут закончить начатое?

13

Мужчине стало страшно.

Как его впустили?

Левой рукой он схватил шариковую ручку. Он надеялся, что это ему поможет против сдвинутого фанатика, если тот, о Господи, придёт в ярость. Мужчина попытался успокоить пришедшего:

— Что вы, что вы, вы всё не так поняли. Давайте обсудим эту ситуацию. Думаю мы можем пойти друг другу навстречу.

Но тот заорал:

— Ну зачем ты обманываешь своего Отца? Ты знаешь что происходит с лжецами на том свете? Разве ты хочешь познать эти мучения? Отвечай!

Мужчина вздрогнул. Шариковая ручка в левой руке больше не казалась надёжной защитой.

Что я могу сделать? Испачкать его чернилами?

Безумец приблизился к нему. От него пахло отбросами.

— Послушай меня, сын мой. Я знаю, ты боишься. Так бывает. Это не страшно. Ты слишком долго жил, закрыв глаза. Настало время их открыть. Открой, не бойся. Я ведь с тобой. Смотри, мир совсем другой. Пора принять нового Бога. Отринь всё старое, ненужное. Впусти в своё сердце моё благословление. Тогда ты спасёшься. Конец ведь близок. Подумай о себе, о тех, кого ты любишь, о тех, кого тебе предстоит полюбить… Им всем нужен ты.

14

— Смотри малыш, вот так мы должны поступать.

— Почему?

— Потому что это правильно. Внимательно прочитай книгу. Она о нашем Великом Отце. Он был посланником сверху. Святой! Не бойся, мы пройдём этим путём вместе. Раньше я тоже был таким же, но отец показал мне истину, он научил меня. Держи мою руку и смотри.

Люди, со светящимися лицами, вышли на улицы…

Враг государства

Я медленно пробирался через толпу. Яростные крики людей оглушали меня, иногда, довольно чувствительно, я случайно получал удары от размашистых движений руками, которые держали самодельные шесты, с плакатами призывающими покончить наконец-то со всей грязью, скопившейся в этой убогой стране. Моей милой Родине. Я шёл молча. Вопить — не мой стиль. Я — человек действия. Источник проблемы стоял передо мной всего лишь в нескольких метрах. Конечно, у них хорошая защита, но не против меня. Я не крутой головорез, нет, просто я сам её ставил и поэтому, сначала вежливо поздороваюсь, а затем скажу пока и возьму всех с собой.

1

— Кем ты хочешь стать, когда вырастишь?

— Солдатом. — Отвечаю я честно.

Я делаю одно движение мечом и «протыкаю» своего друга. Меч у меня не настоящий, игрушечный, но это пока. Скоро я буду взрослым и буду иметь только настоящие вещи.

Воспитательница улыбается мне.

2

Я молод. Я горяч.

Но я здесь, в нескольких лигах от цивилизации. Нас собрали для обучения. Мы лучшие. Элита государства. Именно на нас возлагают все надежды по возрождению страны, дабы враг внутренний, враг внешний, не прокрался и не нанёс свой подлый удар. Я никогда не допущу этого. Я верный сын, а Отчизна — мать и отец.

3

— А ну выстроились, салаги! Вы дерьмо!

— Мы дерьмо!

— Молчать, недоноски! Я вас научу жизни. Я сделаю из вас достойных членов общества. Вы ещё принесёте стране пользу. Запомните, лидеры государства следят за вами и не дай Бог, вы не оправдаете моей надежды. Не дай Бог вам обесценить мой труд, мой пот.

4

Я гулял по городу. Сегодня был выходной и я мог малость расслабиться. Пропустить рюмочку спиртного, закадрить вон ту синеглазую красотку, сходить в кино. Завтра, с утра, я должен быть в строю. Надолго, без присмотра, ничего оставлять нельзя, иначе, ничтожные поселенцы опять начнут свою подрывную деятельность. Оппозиция, мать их.

5

Квартира оказалось маленькой, с окнами, которые выходили на двор, заваленный гниющими отходами. Запах стоял ещё тот, но я не жаловался. Я понимал,, требовать всё сразу глупо. Государство находилось в тяжёлом положении и абсолютно все, даже наши лидеры, жили также. Мы сами обязаны построить будущее, в котором не будет места голоду, преступлениям, убийствам, воровству. Править будет лишь закон. Тогда мы вырвемся вперёд и жители других стран будут мечтать переехать сюда, в оплот стабильности и спокойствия. Я уверен.

6

Мне открыла дверь симпатичная женщина. С виду — настоящая, честная гражданка. Но только с виду. Да уж, врага с ходу и не разглядишь. Замечательно, что «наверху» точно знали, где надо выкорчёвывать заразу.

— День добрый.

Ответить она не успела: пуля пробила череп, оборвав ещё одну «чёрную нить».

7

Виновных нет, не ищи здесь! Смотри, ты видишь, видишь наши сердца? Они чисты! Оглянись, ты во лжи. Тебе нужна правда, возьми её…

8

— Каюсь, святой отец.

— Я слушаю тебя.

— Грешен я. Сомнения поглощают мою душу. Я ведь солдат, отдам за свою родину всё, уничтожу любого. Но их слишком много, слишком много зла. Они искушают меня. Говорят я слепой. Наши лидеры обманывают нас. Что мне делать? Как избавиться от наваждения? Клянусь, долго я не выдержу…

— Ты не потерян. Ты пока можешь вернуться к истине. Торопись, иначе будет поздно… Иди сюда. Читай!

–… Что это, святой отец?! Что вы мне дали?!

— Ничего, только книгу.

— Я вас убью.

— Я не бегу от своей судьбы. Пусть будет так.

–… Этого не может быть…

9

Я медленно пробирался через толпу. Яростные крики людей оглушали меня, иногда, довольно чувствительно, я случайно получал удары от размашистых движений руками, которые держали самодельные шесты, с плакатами призывающими покончить наконец-то со всей грязью, скопившейся в этой убогой стране. Моей милой Родине. Я шёл молча. Вопить — не мой стиль. Я — человек действия. Источник проблемы стоял передо мной всего лишь в нескольких метрах. Конечно, у них хорошая защита, но не против меня. Я не крутой головорез, нет, просто я сам её ставил и поэтому, сначала вежливо поздороваюсь, а затем скажу пока и возьму всех с собой.

10

Я боролся не за те идеалы.

Я был обманут как глупый мальчишка. Меня использовали, направляя на фантомные цели, убеждали, что мир творится мной. Я весь в крови настоящих патриотов, когда враги, напялив маски, остались в стороне, радостно, скаля зубы и суля новые обещания. Господа, ваше время закончилось, извольте пройти со мной.

Прогремел взрыв.

11

— А это кто?

— Вы ещё не знаете? Этому человеку будет посвящён целый урок. Не справедливо, на мой взгляд. Хватило бы и минуты, ведь только благодаря ему, мы — не сверхдержава, а жалкая колония.

Патриот

Он глядел на меня сверху-вниз, что было не совсем вежливо. Раньше, мне казалось, он был добропорядочным гражданином, патриотом своего государства. В итоге: я прикован наручниками к металлическому стулу, ножки которого глубоко вмурованы в бетонный пол, а этот ублюдок, стоит рядом, держа пистолет у моего виска. Как же так получилось?! Люди, они что, совсем обезумели? Не могут увидеть, отличить, правду от лжи? Разложить всё «по полочкам»? А я так верил стране… Твой сын погибает, сделай что-нибудь!

1

Мама ласково касается моего плеча:

— Откуда ты это взял?

— Я не брал. Я обменял.

— Серьёзно?! У тебя же ничего не было?

Я гляжу на родное, любимое лицо. Мама думает, что я ещё маленький, но это не так. Ну и пусть, я не хожу пока в школу. Я уже приношу пользу.

Подходит отец и громко обзывает меня:

— Банкир! Молодец.

Родители смеются. Слово мне не знакомо, но, меня ведь похвалили. Значит и я могу улыбнуться.

2

Невероятно скучно слушать эту речь. Её можно было спокойно отправить на конкурс самых нудных речей, где она, я уверен, заняла бы абсолютно все призовые места, во все номинациях. Но лектор не успокаивался. Как студент, оказывается, я легко должен был оперировать такими понятиями, как: «этика» и «философия». Зачем?! Для чего?! Сплошная «болтовня».

Эй, на трибуне, уймись. Я же не бабка на базаре или хорошо заложивший «за воротник» пьяница, чтобы разводить пространственные рассуждения и опровергать устоявшиеся тезисы.

3

— Хорошо справляетесь, молодой человек.

— Я стараюсь.

— Похвально. В этой сфере давно нужен «свежий ветер».

— Согласен. Я люблю свою Родину и не дам ей повторно «упасть на колени».

— Продолжайте в таком же духе… Эх, побольше бы таких как вы…

4

Шариковая ручка выскользнула из моих пальцев, упала на кресло, подпрыгнула и, прежде чем окончательно очутиться на бархатном ковре, ударила по носу дремавшего кота, с забавной, рыже-чёрно-белой, окраской. Вообще, животным не полагалось здесь находиться. Но я попросил об исключении. Мне трудно было отказать. Я умею, я знаю, убеждать людей.

Страна многое выстрадала за эти последние годы. Моё сердце сжималось в точку, когда я наблюдал следы разрушения, упадка там, где по всем законам должен был царить расцвет. Причём, буйный. И где же он?

5

Спаси нас! Мы молим тебя!

Спаси нас! Мы взываем к тебе!

Спаси нас! Мы твои овцы!

Спа-а-а-си-и-и!..

6

— А я убеждён!

— Не круто ли взял.

— Без этого никак… Вы патриот, я патриот… Так в чём же дело?

— Народ, он…

— Жертвы есть везде. Не волнуйтесь, иначе, если помедлим, их будет больше.

7

Теперь, я мог не стыдиться своей отчизны. Весь мир узнал о нас. Мы отстояли свою независимость. Сейчас, совсем скоро, на моём столе, «вырастет гора» торговых соглашений, которые я с радостью подпишу. Тогда наша экономика вновь воспрянет, выйдет из глубокой спячки, куда её загнало неразумное руководство. Конечно, потери присутствуют, но надо потерпеть. Это неизбежно.

Написав себе зарплату я, с удовольствием, растянулся на кожаном диване. Я заслужил маленький отдых.

8

Он глядел на меня сверху-вниз, что было не совсем вежливо. Раньше, мне казалось, он был добропорядочным гражданином, патриотом своего государства. В итоге: я прикован наручниками к металлическому стулу, ножки которого глубоко вмурованы в бетонный пол, а этот ублюдок, стоит рядом, держа пистолет у моего виска. Как же так получилось?! Люди, они что, совсем обезумели? Не могут увидеть, отличить, правду от лжи? Разложить всё «по полочкам»? А я так верил стране… Твой сын погибает, сделай что-нибудь!

9

Казнь запланирована на сегодня. На электрическом стуле. Хотя, в начале, хотели просто пристрелить на месте. Как шелудивого пса. Сказали, что я изверг, из-за меня погибли миллионы, из-за меня вторглись проклятые оккупанты. Я предатель. Мне нет прощенья. Моё тело скормят крысам, а моё имя заклеймят позором.

10

— А это кто?

— Вы ещё не знаете? Этому человеку будет посвящён целый урок. Пока лишь замечу, нас не было бы с вами, если б не он. Трагическая судьба, не понят современниками, а ведь только благодаря ему, мы — сверхдержава!

Зависть интеллигента

Я ловко подсекаю и, весёлый крик, вытаскиваю из реки серебристую рыбку. Она чуть не срывается, но ловкие детские руки ловят её, отрезая ей путь обратно, в воду. Я доволен, костёр разожгли не зря. Ведро заполнилось уже наполовину и я решаю, что пожалуй хватит, пора приниматься за дело. Готовить обед. Готовить я люблю. Многие считают, что это женское занятие и не предстало суровым мужчинам превращаться в кухарок в фартуке… Это же смешно. Тем более в семье. Тиранство — зло, которое следует избегать всеми способами. В семье должно быть равноправие и царить атмосфера взаимоуважения. Так что я не «подкаблучник» и не «тряпка», если вдруг у вас сложилось такое впечатление, увидев мою загорающую жену рядом, а меня, за процессом готовки. Жена у меня просто прелесть. Умная и красивая. Я звонил брату. Хотел пригласить его отдохнуть вместе со мной и моей семьёй. Негоже париться в бетонных зданиях и дышать смогом, коптя свои лёгкие, в такой замечательный день. Но он опять слишком занят. А ещё он слишком сложный и мнительный. Бедняга.

— Ух как аппетитно, а ну налетайте, а то сейчас сам всё съем.

Вокруг меня тотчас собираются близкие и мы принимаемся за трапезу

Меня лишь одно печалит — нет моих родителей рядом. Едва вступив в зрелость (я начал работать), я и мой брат, потеряли их. Нельзя сказать, что это было внезапно. Они умирали долго. Отдав годы жизни компании, теперь, забытые, я до сих пор вижу отца с матерью во снах, они лежали на койках, поражённые лучевой болезнью. конечно, поводилось лечение, даже испытывали экспериментальные препараты, но, тщетно. Небесам было угодно заменить родных мне людей холодным гранитным надгробием. И цветущей (летом) клумбой.

Я стоял, плакал, готов был истязать себя и проклинать. Но тут меня обнимали и я успокаивался. Моя жена — это чудо.

С братом время летело незаметно. Усевшись в углу, мы шутили над присутствующими, которые вовсе и не догадывались об этом, иначе, наверняка бы расстроились и дали испытать крепость своих кулаков. А зря. Никакой иронии и сарказма, только юмор. Никто из нас не высмеивал чей-то физический изъян, особо бросающийся в глаза. Пусть этим занимаются глупые дети, дразнящие ровесника за его торчащие уши. Нет… Потом мы оба замечаем её. Одновременно смотрим друг на друга и понимаем, она нам обоим нравится. Брат смущён и я, словно безумный, не толкая его и не бегу, дабы опередить, к вновь вошедшей, стараясь произвести впечатление и заполучить уж если не поцелуй, так заветный телефонный номер. Я киваю брату, предлагая ему первому начать. Да, девушка мне симпатична, но, и это заметно, кто-то похоже влюбился. Удачи… Мне делаю отчаянные знаки «подойди» и мне ничего не остаётся, как подчиниться и нарушить воцарившуюся тишину за столом. Я не хочу этого. Я не хочу обижать брата. Хочу просто начать разговор и тихо уйти. Не получается… Раздаётся торжественная мелодия и нас объявляют мужем и женой. Родители ещё живы, хотя первые признаки грядущей скорби уже проявляются. Хотя я рад, что им удалось быть на моей свадьбе и застать, совсем чуть-чуть, появление на этом свете своих внуков, которые пока прятались в огромном животике. Они ушли с осознанием того, что род не прервётся, а потомки их будут помнить, не предадут забвенью (в отличии от лживых дельцов).

Уже почти ночь, на тёмном небосклоне горит полная луна, освещая холодным сиянием землю. В детстве я старался быстрее заснуть, предварительно плотно задёрнув шторы. Это время нечисти и злых духов. Добропорядочные граждане, пугливые клерки, превращаются в ненасытных чудовищ, стремящихся за короткий миг, пока светит этот мёртвый свет, обратить в себе подобных как можно большее количество мятежных душ. Смешно конечно, но, что поделать, я в это верил. Мы с братом не спим, обсуждаем наше будущее. Он говорит, что это отличная идея, уже хватит жить, существовать, представлять всё лучшее только в мечтах. Я боюсь. Я боюсь рисковать. Ведь я женат и скоро буду отцом. Это пустяк, ерунда, отвечает он мне. Я сам займусь этим, от тебя лишь требуется маленькая закорючка и ничего более. Я соглашаюсь.

Что ж, бывает, с семьёй я переселяюсь в заброшенный дом. До города не близко, до близлежащей дороги (трассы) тоже. Это я во всём виноват. Испугался. Не помог брату, а один он не справился. Я знаю, ему трудно, но он не я, он крепче, хоть и заблудший. Ни семьи, ни дома. Нет у него родного дома, тёплого очага, куда ты каждый раз возвращаешься, оставляя за порогом свои проблемы, свою грусть.

Мне удаётся тут найти работу. На местную власть производит впечатление мой диплом и мои глубокие познания. Хотя они сомневаются, что я справлюсь со своей ролью, смогу управлять людьми. Людьми, которые не очень-то любят делать усилия, а желающие лишь выпить и уснуть. Нет-нет, я не хочу здесь никого очернять. Пусть живут, как живут. Это их дело. Я им не судья. Поначалу, они проверяют меня. Но их попытки я с лёгкостью пресекаю. Я не вор, я честный человек. Мне говорят, что так нельзя, так дела не делаются. Убеждают. Потом отстают… Мне лишнего не надо, то что я заслужил, то только и возьму.

Я благодарю своего друга и бегу домой. Сегодня последний срок, я должен поторопиться. Мой друг живёт совсем в другом месте, сюда он приезжает, навещая своих дальних родственников. Попутно привозит мне лекарство. Не для меня, для моей милой. Ей жить не просто, но она держится, не показывает миру как страдает. Каждое утро я благодарен, что рядом со мной такая женщина. Женщины бывают разными. И не всегда это прелестные создания… Горько видеть, как некоторые уродуют себя, превращают себя в подобие, серую тень, отказываются от своей сути. И надо же, им пытаются подражать. И кто? Дети! Они считают, что это весьма престижно и правдиво. Гротескная фигура в кожаном платье, с кроваво красными губами и глубоким вырезом, откуда вызывающе торчит грудь — становится идеалом. Надень как можно меньше одежды, продай себя подороже и переспи с первым встречным — идеальное поведение. Я с ужасом хватаюсь за голову, когда наблюдая такой разврат. Я пугаюсь ещё больше, когда это выходит наружу, лезет с экранов телевизоров и вчерашняя кроткая дама, сегодня уличается в измене и распутстве. Я не ханжа, я здраво оцениваю ситуацию. Я не призываю бить камнями блудниц или заживо закапывать под землю. Но, пожалуйста, будьте в стороне, не трогайте мою семью. Другой тип — не лучше. Встаёт эта красавица под вечер, громко ругается и вопит, бродит вдоль забора, пугает озорных ребятишек, потом находит какую-то мелочь и идёт в магазин. Я стою в очереди, она передо мной, волосы не чёсаны, а одежда выглядит так, будто её таскают не снимая, уже несколько лет. Крикливый голосок требует не скупиться, пожалеть и дать несчастной горло промочить. Умираю. Никто не высказывает удивления, это норма. Это норма, сто некогда симпатичная женщина будет валяться в жухлой траве, судорожно сжимая в руках бутылочку и, иногда, тихо стонать и издавать непотребные звуки. Зачем они так делают? У них ведь есть всё. В этом ли смысл жизни: прожигать её, извращаться, тратить на прихоти? Нет конечно. Мы созданы Богом попарно и наша задача найти свои половинки. Соединиться в союз, дабы дать новую жизнь, не дать остановиться извечному круговороту, не дать увлечь себя призрачным идеям и греховным желаниям.

Я снова у постели и радостно шепчу: успел. Любимая, ты слышишь, я рядом. Она кивает мне и пьёт невкусную микстуру.

Порой, один раз в год (может и два), я нарушаю все свои правила. Беру билет до самой столицы и отправляюсь в путь. Я вру, будто это командировка. Передо мной открывается роскошный вид: особняки, да поместья. Я сажусь на пригорок, достаю бинокль и наблюдаю. За одним дворцом. Я вижу знакомый профиль и молча приветствую его: «Привет, брат». Затем, в поле зрения попадают полуголые бестии, которые соблазняют. Я чувствую желание и мне стыдно. Я хочу прикоснуться к жаркому телу, я хочу лежать и задумчиво пить из маленького бокала. Я хочу сесть в эту чёрную машину и послушать рёв мотора. Я хочу этого слугу рядом, ловящего каждый мой жест, каждый мой взгляд. Я хочу беспечно бросать банкноту в сторону, зная, что их у меня много, а то и вовсе, сжигать, прикуривая. Да брат, ты отнял у меня квартиру, оставил меня погибать. Сам стал значительным человеком, не думающим, что значит выживать. Я завидую тебе.

Проходит время и я снова становлюсь самим собой. Я со смехом вспоминаю свои бредни. Мне кажется, что это уж точно было в последний раз, но я ошибаюсь.

Зависть капиталиста

Ох уж это палящее солнце… Прям зло какое-то. Нет, тепло я люблю, но не жару. Не жару, когда не лежишь возле бассейна на шезлонге под тентом, с бокалом в одной руке и женской грудью в другой, а находишься в машине, застряв в многокилометровой «пробке», как участник самого нелепого автодвижения: «Я голосую за медленную езду». И надо же, именно сейчас, кондиционер вышел из строя. Теперь я рыбка на раскалённой сковородке. Дышать уж совсем невмоготу. Если бы не это чёртово постановление, то давно бы летал на вертолёте. Раз и готово. Всего лишь пять минут и ты плавно перемещаешься на другой конец города, быстро решаешь дела и вновь наслаждаешься заслуженным отдыхом. Ужас, ужас, почему я этого не предусмотрел? Вон, этим уродам хорошо, их время бесценно (ну никакой цены), а моё стоит, даже знаю сколько. Вплоть до последней цифры. Всё имеет свою цену, это факт. И только идиоты могут это отрицать. Видел я таких, дружба не продаётся, любовь не покупается. Ещё как продаётся. Ещё как покупается. Лично я продал своего друга за половину родительской квартиры. Хороший был друг. Друг детства. Мальчишками мы часто ходили вдвоём, устраивали совместные мероприятия, совместные шалости. Даже помнится ухаживали за одной девушкой. И не удивительно, он был ещё и моим братом. Да-да, вот так-то. До сих пор помню, хотя это было давно… Ой, постой-ка, напутал всё. А, ладно, не важно, в общем дружба мне сейчас обходится в несколько купюр (секрет фирмы) на дню, когда вдруг, у нашей «Фемиды» случается припадок и она начинает исполнять свои обязанности. Не долго разумеется, но нервы потрепать может… Любовь обходится дороже. Даже не знаю почему. Требовательные какие-то нынче дамочки стали, с виду тоненькие и стройные, а на самом деле, какая-то всепожирающая нечисть. Эх, отрубить себе что ли там, внизу… Главное держать ситуацию под контролем, иначе такое может случиться, что пожалеешь о своём рождении на этом белом свете. Это я так, фигурально выражаюсь. Пожалеть может и не придётся, но, слушай, кому вообще проблемы нужны? Совсем недавно, мой приятель умудрился пригреть одну на груди своей. Доверял ей. Проникся ею. Идиот. А она ему заявляет, мол у меня ребёнок будет, покупай-ка мне квартиру, иначе заявлю об изнасиловании. Конечно, от её заявления толку бы не было. Послали бы её. Не та «фигура» (фигура классная, сам пробовал), чтобы трогать уважаемых людей, но, могла попортить репутацию. Хорошо, что вовремя одумалась и сбросилась с моста в реку. И брехня это всё, будто помогли…

Мне опять звонит бедный (бедный!) брат. Откуда он знает мой номер? Не понимаю. Я слушаю звонок и борюсь с желанием занести его в «чёрный список» (не брата, только «источник беспокойства»), дабы не размышлять каждый раз: ответить, не ответить… Может и ответил бы, но, имидж превыше всего.

О-о, наконец-то, вот и финиш. Я выезжаю на свободную дорогу и мчусь вперёд, нарушая все правила. Я тороплюсь. Какой-то счастливчик успевает отпрыгнуть, и поэтому не летит в сторону бесформенной кучей, я вижу в зеркале отразившееся лицо, лицо чертовски ошарашенного человека. Думаю, этот день он запомнит надолго. Я почти успеваю, нужные мне люди, видно окончательно потеряв терпение, выходят из здания. Я перехватываю их улыбаясь. Улыбка — первое правило. Никому не важно твоё настроение, никто не хочет слушать твои горести, всем плевать. Я всегда так делаю: улыбаюсь и здороваюсь. Даже с врагами (конкурентами). Бойцовские поединки мне ни к чему. Лучше бить тихо, исподтишка, когда противник этого не ожидает, бить в самое больное местно, чтобы он не посмел ответить. Я мастер этого дела и горжусь этим. Ребята слегка упираются, пытаются пожурить меня, но это лишь игра, увеличение прибыли заботит всех и вскоре все мы приходим к соглашению.

Дома я смотрю на свою подругу. Какая она красивая. Какая она сексуальная. шёлковый халатик ей очень идёт, открывая длинные загорелые ноги и часть нижнего белья, возбуждая самые развязные желания. Многие хотели бы провести с ней ночь (а то и две), но, подобные «конфетки» отличаются отменным аппетитом, который не каждый сможет удовлетворить. Хотя, расплачиваются они шикарно, не придерёшься. Всё идёт просто отлично, по не начинаются намёки: «Цени меня как личность, дорогой». Ах, милая, ты о чём? Ты пьяна? Ты укололась? Нет? Печально. Очень-очень. Ты товар, я покупатель. Если товар (услуга) перестаёт выполнять первоначальные функции, выходит из строя и начинает делать то, что никак от него не требуется (зачем мне холодильник, превращающий моё замороженное мясо в жаркое), тогда я расстраиваюсь и прошу их исправиться, наладиться. Хотя вру, не прошу. Просто меняю товар (услугу), благо выбор есть (огромный).

Вот сейчас, она садится мне на колени и шепчет на ушко, что она почти готовый специалист и что мне срочно требуется помощник, который будет вести дела, и что она не пустоголовая куколка и умеет не только прыгать и скакать. Я смеюсь. Похоже я справился с ролью на пять баллов (из пяти возможных), раз эта обаятельная вертихвостка принимает мою наивность и влюблённость за чистую монету. Ура, кричит её душа, на этой шее я удобно устроюсь, а ну-ка, подайте мне хлыст, я подстегну этого дурака. Хорошо что я приметил сегодня утром замену, иначе вечер был бы безнадёжно испорчен. Ты мне, я тебе, по-другому никак, всё стоит чего-то, но только не надо лишней платы, ты же не фонд сирых и убогих.

Я откидываюсь на спинку кресла и самолёт взлетает. Лететь совсем недолго, всего пару часов. Зато я окажусь на тропическом острове, в окружении юных девочек, подносящих изысканные лакомства, а затем они плавно переселятся в мой загородный дом, ко мне в спальню, на мою кровать… Когда выдаётся свободная «минутка», я предпочитаю отдыхать подобным образом. Прелести города: клубы с дешёвым стриптизом и дозой от «добрых дядь», да выступления заезжих и местных певцов, артистов — уже как-то приелись. Не интересно. раньше было интересно. но, сначала я перестал ходить в бары, затем на концерты. Пить — вредно. Мне ещё нужны мозги, в амёбу превращаться я не собираюсь. Если бы это не затягивало и не трещала голова по утрам (а надо внимательно читать контракт, надо сосредоточиться), то пожалуй я был бы ярым поклонником этого дела. Выбор сделан и жалеть не приходилось. Один бокальчик и всё, нельзя. А то ситуация просто выйдет из под контроля, очнуться не успеешь, как придут хмурые люди требовать закладную на твою усадьбу (заодно и на твою жизнь), потому что недавно, в стельку пьяный, ты поиграл «маленько» в казино. Каюсь, грешен. Люблю азарт. Играл бы вечно.

Концерты. А что концерты? Я видел откуда выскакивают эти «звёзды» и кто им даёт этот пинок. Ничего волшебного. Даже и говорить про это не хочу.

Порой, один раз в год (может и два), я нарушаю все свои правила. Беру ящик самого никчёмного пойла и еду в глушь, в забытый всеми богами посёлок, где само понятие человеческая жизнь, звучит как издёвка. Но там живут. Я сажусь на пригорок, достаю бинокль и наблюдаю. За одной халупой. Я вижу знакомый профиль и молча приветствую его: «Привет, брат». Затем, в поле зрения попадают два малыша. Дети. Я не знаю их имён. Да и не желаю знать. Плохо мне. Мы ухаживали за одной девушкой. Девушкой. Её я не мог назвать красивой, сексуальной, дать какие-то эпитеты, типа соска или лялька. Нет. Она была выше всего этого… боже, как это было давно. Почему ты не со мной? Зачем ты выбрала его? Позови меня и я приду. Брошу всё и приду. Только дай мне знак, что ждёшь меня, скучаешь. Любимая… Я ненавижу брата за это. Я завидую ему. Это его она касается, это его она обнимает… Ему повезло, он счастлив. Даже моя месть не ожесточила его. Он по-прежнему пытается дружить, общаться со мной, будто не понимает, что этим только причиняет мне боль. Он конечно благородный. Предлагал мне право первой встречи, но она отказалась. Ко мне у неё не было никаких чувств. Я мог превратиться в безмолвный столб, а она бы и не удивилась, не заметила бы перемены.

Проходит время и я снова становлюсь самим собой. Я со смехом вспоминаю свои бредни. Мне кажется, что это уж точно было в последний раз, но я ошибаюсь.

Пьющий

Я перевесился через бак и начал шарить в куче пакетов, ища ценные вещи, которые можно было бы сдать, заложить. Эти люди, они ведь такие глупые. Выкидывают всё подряд, будто им абсолютно ничего не нужно. Но ладно, я не брезгливый, я подберу, кидайте ещё.

Мимо пробегает кошка. Серая, как мышь. Следом за ней, стуча вёдрами, двигается человек. Я смотрю в его сторону в надежде на то, что тот несёт не только хлам. Мне срочно требуются деньги, меня трясёт.

— Не прикасайся, урод, — зачем-то грубит молодой парень. — Отойди!

Я не хочу с ним связываться и ухожу в тень деревьев. Я подойду позже.

1

Вот хорошо им!

С балкона мне открывался примечательный вид. Наш двор и наши ребята. Они дружно сидели на скамейках, в беседках, не спеша пья пиво и изредка тискали хохочущих девочек. Я же, интеллигентный юноша, глядел на них сверху. В буквальном и переносном значении.

Иронизировал над ними.

2

— Айда! Пропустим рюмочку другую…

— Нет-нет. Не могу.

— Выходной завтра, ты чего?!

— Я не потребляю спиртное. Извини.

— Мы же не напиваться будем. Всё будет чинно, благородно.

— Ага, чинно и благородно будем валяться, уткнувшись носом в собственную отрыжку. Я видел такое, так что не надо изъясняться замысловатыми словами.

— Дурак ты… Придурок.

3

События развивались не лучшим образом. Но другого я и не ожидал: за своё место надо бороться. Таков закон. Человеческие джунгли аналогичны животным, а, в чём-то, превосходят в жестокости. Всегда следует быть настороже, каждый, за лучезарной улыбкой, скрывал затаённую обиду, злость, ярость. Психопатов сейчас хватает. Всех не упрячешь за решётки.

Разумеется, теперь я не был тем наивным юношей, что ранее. Хотя, своих принципов держался. Были небольшие послабления, маленькие в основном… Это называлось «гибкостью».

4

— Ну ты посмотри на него! Сволочь какая.

— Успокойся милый. Он козёл. Всё верно. Он не стоит твоих нервных клеток. Бог его накажет.

— Бог? Я сам его уничтожу.

— Тише. Не волнуйся. Давай сходим куда-нибудь? Развеемся.

— Ты слишком добрая у меня. Знаешь об этом?

— Знаю.

— Я люблю тебя, любимая.

5

Хоронили её в закрытом гробу. Лучшие мастера не смогли восстановить ей первозданную красоту. Поэтому решили, пусть будет так.

Я стоял, плакал. Это было всё, на что я был способен. Она доверилась мне. считала меня своим защитником, а я, ничтожество, обманул, не оправдал, не уберёг её. Да, конечно, ублюдки получили по заслугам. Обоим «вышка». Но они отобрали половину меня, выдрали с корнем. Превратили в кровавое месиво. Как жить дальше? Как существовать?

6

Привет. Помнишь свою любимую? Или уже забыл? Ты погубил меня. Зачем?

7

— Выглядишь неважно.

— В курсе.

— Вспоминаешь её?

— Нет.

— Не обманывай.

— Может хватит!

— Сынок, я желаю тебе добра. Найди кого-нибудь. Хватит страдать.

— Я сам решу когда хватит.

— Не надо изводить себя.

— Это моя вина.

— Не болтай глупости! Повтори за мной: я не виноват.

— Не поможет.

— Повтори!

–… Я не виноват.

— Ещё!

— Я не виноват.

— Не слышу.

— Я не виноват!

8

Кажется, боль поутихла. Она, конечно, конечно, не исчезнет на совсем. Такое стереть из памяти нельзя. Но, хотя бы, я перестал видеть эти жуткие сны. Спасибо родным, поддержали, а то я уже, страшно вспомнить, хотел покончить с собой. Спрыгнуть с крыши. Так было невыносимо.

Думаю, пора начать новые отношения. Вон, в соседнем отделе, много хорошеньких женщин. Не замужем. Начну с кем-нибудь встречаться и жизнь войдёт в прежнее русло. Всё будет хорошо.

9

— Не понял, повтори.

— Рак. Рак говорю.

–…

— Ну что молчишь, сынок?

— Пытаюсь сообразить. Ты вообще о чём?! Ты понимаешь, что ты говоришь?!

— Понимаю, пока.

— И ты так спокойна?! Неужели невозможно… О боже… Неужели это конец?! Скажи, ты врёшь?

— Обними меня.

10

Я отключил телефон. Оборвал провод. Слова утешения не способны были воскресать. Зачем они теперь? Слова — звук. Пустой звук.

Я открутил крышку и выкинул её.

— За тебя.

Мир исчезал, становилось легче. Выбора не было.

11

В зеркале отразился чужой мне человек. Это я?! Выгляжу прекрасно. Просто мужчина мечты. Опухшее лицо, тёмные круги под глазами, сальные волосы.

Эй, дамочки, я весь ваш. Хватайте, а то не успеете. Ха-ха… Отлично, замечательно. Благодарю за подарки. Уау! Вы меня любите. Я ваш любимец. Да? Небеса?

От удара зеркало трескается. Надо бить сильнее. Нужно разнести всё тут. Разнести в мелкие щепки и сжечь. Но, сперва, необходимо выпить.

12

Я перевесился через бак и начал шарить в куче пакетов, ища ценные вещи, которые можно было бы сдать, заложить. Эти люди, они ведь такие глупые. Выкидывают всё подряд, будто им абсолютно ничего не нужно. Но ладно, я не брезгливый, я подберу, кидайте ещё.

Мимо пробегает кошка. Серая, как мышь. Следом за ней, стуча вёдрами, двигается человек. Я смотрю в его сторону в надежде на то, что тот несёт не только хлам. Мне срочно требуются деньги, меня трясёт.

— Не прикасайся, урод, — зачем-то грубит молодой парень. — Отойди!

Я не хочу с ним связываться и ухожу в тень деревьев. Я подойду позже.

13

— Стареешь, брат, — говорю я себе.

Это правда. Меня и в округе зовут соответствующе. Уважают мой возраст. Не все, конечно, но да какая разница, главное, чтобы стакан не пустовал. Мне кошмары ни к чему. Мне нужен здоровый сон.

14

Благовоспитанная семья прогуливалась по парку в количестве трёх человек. Третьим был крохотный карапуз, который весело оглашал воздух своими криками и сучил ногами, как-будто подгонял отца, толкающего коляску. Погода установилась неожиданно тёплая для этого времени года. Яркое солнце бережно согревало, даря последние остатки. Синоптики опять ошиблись, но никто в обиде не был. Ещё бы так!

Из кустов выбегает полуголый старик. На нём только пожелтевшие трусы и рванные тапочки. Он устремляется к коляске, протягивая малышу руки.

— Мой сын! Моя жена! Мой сын! Моя жена! — вопит безумец.

Мужчина делает шаг и бьёт старика в висок. Мужчина пугается за своих близких.

15

Мне холодно. Где я? Почему я лежу в траве? Откуда эта кровь? Стоп! А где бутылка?!

Игрок

— Ты этого не сделаешь!

— Сделаю.

— Ты больной!

— Верно.

–… Послушай, давай договоримся?

— Ну ты что?! О чём? Ты ведь персонаж. Не более… Да ты не волнуйся так. Это же ненадолго.

Мой топорик, купленный у мелкого торговца за весьма низкую цену (в награду за выполненное поручение), опустился на голову слишком разговорившегося чудика. Возможно, это просто сбой.

1

Я безуспешно пытался дозвониться до своего друга. Шли гудки, а на том конце провода никто и не пытался ответить. Очень странно. Ведь я точно знал, он дома.

На улице царила замечательная погода: после нескольких дождливых дней, следовавших один за другим, вдруг из тёмных туч выглянуло солнце, которое тотчас начало обогревать землю, подняв общую температуру на… невероятно (!)… семь градусов. Определённо, был самый подходящий момент для прогулки. К тому же, теперь вдоль тенистых рощ бродили такие симпатичные девчонки: в коротких юбках и топиках.

Но один-то я не мог выйти к ним навстречу! Стеснялся. А вот вдвоём — пожалуйста.

2

— Алло!

— Да? Привет.

— Привет. Чего трубку не берёшь?

— Занят был.

— Учил математику что ли? Контрольная же не скоро.

— Ха, делать мне нечего.

— Тогда что?

— Играл.

— Играл? В прятки?

— Ага.

— Серьёзно?!

— Шучу конечно: в игру компьютерную.

— А-а… Везёт.

— А тебе когда купят компьютер?

— Не знаю. Дорого.

— Проси лучше.

— Я просил, но отец говорит, что пока нет.

— Плохо… Завтра мои уезжают на выходные. Придёшь?

— Попробую.

3

Все стояли вокруг и улыбались. Народу было не много, только самые близкие. В центре стола, на подносе, лежал огромный торт, украшенный шутливой надписью. Был мой День рождения и ещё: мой первый день настоящей работы. Я успешно закончил учиться и, распрощавшись с беззаботной юностью, вошёл во взрослую жизнь. Пора начать не только тратить, но и зарабатывать деньги.

А годы-то летят. Миг — исчезло детство. Вон, смотрит куда-то вдаль мой друг. Друг, у которого я часто, спасибо его родителям, ночевал дома. Полночи мы с ним убивали виртуальных монстров из лазерных пушек. Ха-ха. А вот ещё один миг — этот день. Я съем кусочек торта и настоящее станет прошлым. Я скажу студенческим товарищам: прощай…

4

В зеркале отразился лысеющий, с отвисшей грудью и большим животом, мужчина. Когда-то, судя по покатым плечам, он занимался спортом. Может быть «тягал железо». Хотя…

Своим видом я остался недоволен. Жалкое зрелище.

Старею.

5

— Как живёшь? Рассказывай.

— О, ты изменился.

— Ты тоже. Пузико себе отъел.

— Да, уже не мальчик.

— Точно. Давно не виделись.

— Года три наверное.

— Или четыре. По пивку?

— Ты же знаешь, не пью.

— До сих пор? Мама не разрешает?

— Смейся-смейся, посмотрим у кого печень первее отвалится.

— Ла-адно тебе. Надо же расслабляться. Стресс — это очень вредно. От него тоже умирают.

— Как и от цирроза. Или рака лёгких.

— Ну да… Так как живёшь?

— Как обычно. Сплошная рутина. Все дни — как однояйцевые близнецы. Все на одно лицо.

— Понятно. Жениться ещё не надумал?

— Куда там. Найти бы нормальную спутницу… Заметь, нормальную! Хотя бы. Я уже не говорю о прекрасной.

— Жёсткие у тебя рамки, старик. Не свихнись.

— Я в полном порядке. Психушка мне не грозит.

— Хе, а то навещать я тебя не буду…

— Испугал, я сам к тебе приду. Ха-ха.

6

Я подумал: а почему бы нет?

Открыв дверь (звякнул колокольчик), я вошёл в просторное помещение. Ко мне тотчас подскочил молодой парень, в чистой и тщательно отутюженной рубашке, с прикреплённой биркой на правый кармашек. «Фирменный мальчик». Но на этот раз, я не стал кривить лицо, а вполне добродушно улыбнулся и изложил свою проблему. Парнишка оказался сообразительным. Через пару минут предоставил всё необходимое. Во всём этом я разбирался слабо, но, состроив умный взгляд, сказал, что доволен результатом.

Погрузил коробки в машину и укатил прочь.

Пожалуй, небольшого разнообразия я достоин. Может моя серая жизнь окрасится ещё одним цветом, не только оттенком… Конечно, это самая малость, такие штуки есть нынче даже у сопливых малышей. Ну и ладно. Учиться новому никогда не поздно. Я и на курсы записался. Буду потихоньку, не спеша, постигать азы (с детства многое забылось) компьютерного дела…

7

— Аллилуйя! Свершилось!

— А ты думал, я вечно буду в «каменном веке»?

— Долго тянул, но сделал. Дай-ка посмотрю «машинку»… Мог бы меня позвать, я бы помог с выбором.

— Я хотел увидеть удивление на твоём лице.

— Увидел… Ничего так, потянет. Процессор и видеокарта на уровне.

–… Слушай, а ты принёс мне то, что я просил?

— Принёс. Радуйся.

8

Прыжок вышел отменный. Идиот, прислонившийся к стене, с автоматом наперевес, ничего не заметил. Я бесшумно подкрался сзади и перерезал ему горло. Оттащил труп во тьму и, пригнувшись, побрёл вдоль ограды. Вскоре, вдали, появился свет. Я был совсем рядом. Пора. Из снайперской винтовки, с двенадцатикратным увеличением, целиться было самим наслаждением. После первого выстрела, голубки засуетились, забегали. Но, время их вышло. Они все у меня на прицеле.

Раздался бодрый голос командира, который поздравил с успешным окончанием операции. Мне дали очередное повышение. Затем сразу новое задание. Предстояло отправиться в джунгли и выследить одного контрабандиста.

За окном белел рассвет.

9

После работы я мчался сразу домой. Наконец есть что-то, что не так обыденно и грустно. Что позволяло мне превращаться в того, от чьей воли зависела судьба мира, а не только вовремя сданный отчёт. Что наделяло меня такими качествами, что окружающие раболепно склонялись и услужливо глядели снизу-вверх. Я правил отрядом. Я правил группой. Я командовал армией. Я командовал войском. Я руководил отсталой общиной. Я руководил жителями многочисленных планет. Я был. Я творил.

Наверное, это всё глупо. Но когда ты простой человечишка, «винтик» и «половая тряпка» в одном лице, так хочется, хоть чуть-чуть, стать другим.

Я ведь хороший. Я не пью и не курю. Я только играю в игры.

10

Беги, беги солдат. Ты должен захватить эту точку. Режь, режь этого засранца. Да-а, вот так! Аптечка. Держи. Отлично, бежим дальше.

11

Ах вы так! Ладно, скользкие твари, держитесь. Эй, капитан, приготовь-ка плазменную пушку, изжарим супостатов, превратим их в пыль. Раз, два, три, ого-онь!

12

Привет, крошка. Отличное платье. Потанцуем? Да-а! Как я тебе? Нравлюсь? посмотри на мой смокинг, на туфли из крокодиловой кожи. Я знаю, ты уже готова. У-ух!

13

В комнате было мрачно. Единственным источником света являлся жидкокристаллический монитор. На экране то вспыхивали, то гасли яркие огни. Колонки, расположенные на разных уровнях, на полках, глухо вибрировали, издавая ритмичный стук.

Вспышка.

Стук.

Вспышка.

Стук.

Какая-то тень, незамеченная ранее, издала громогласный вопль, ударила себя (послышался хруст), затем тихо рассмеялась.

14

— Ты этого не сделаешь!

— Сделаю.

— Ты больной!

— Верно.

–… Послушай, давай договоримся?

— Ну ты что?! О чём? Ты ведь персонаж. Не более… Да ты не волнуйся так. Это же ненадолго.

Мой топорик, купленный у мелкого торговца за весьма низкую цену (в награду за выполненное поручение), опустился на голову слишком разговорившегося чудика. Возможно, это просто сбой.

15

Пока, придурки. Вам меня никогда не догнать. Хоп-хоп. Я на крыше. Ой, гляди, вертолёт! А мы ему сейчас покажем, нас, агентов, голыми руками не взять. Соседнее здание совсем рядом, прыгнем-ка туда. Разбег. Ускорение. Але-оп. Стой-стой, надо начать заново. Твою мать, где эта кнопка?! О-оп…

16

— Вы что, издеваетесь?

— Никто тут не издевается. Пожалуйста, не кричите, вы в больнице.

— Я не кричу, но этот, кого сейчас вы пытаетесь вылечить, хладнокровно забил топором пятерых, ни в чём не повинных, людей. Выпустил им кишки и раскроил черепа, если вам интересно.

— Избавьте от подробностей. Мне хватает и того, чего я вижу здесь. Вы поймите, ваш преступник в коме, закон обязывает меня ему помочь. Забрать его вы пока не можете.

–… Значит, вы говорите в коме?

— Да.

— Он «овощ»?

Ответить собеседник не успел, овощ довольно ухмыльнулся и доверительно сообщил:

— А у меня тридцатый уровень

Завтра

Да уж, друг, разочаровал ты меня. Я думал что ты лучше. Я верил в тебя, а ты, вот таким наглым образом, подставил меня. Да ещё как! А главное, зачем? Что я тебе сделал плохого? Ведь ближе чем я, у тебя никого не было и не будет. Поверь. Я могу тебя простить, но если ты только вернёшь мне лет пятьдесят обратно. Ну или хотя бы тридцать. Верни. По хорошему верни. Верни-и-и!

Вытерев слёзы, пьяный мужчина отводит мутный и печальный, одновременно, взор от зеркала, и идёт не ровной походкой куда-то вглубь комнаты.

1

Розовощёкий мальчуган быстро проносится мимо стоящих родителей, бросает в угол портфель и громогласно заявляет:

— Я получил главную роль в театральной постановке!

Родители, видя счастливое лицо сына, «проглатывают» возражение и хлопают, будто аплодируя.

— Это прекрасно.

Мальчик доволен. Уловка удалась. Теперь он сможет спокойно посещать свой любимый парк и играть там. Деньги, разумеется, будут. Перекус, да проезд — не бесплатны, главное сделать жалостливое лицо.

Мальчишка старается и в награду получает хрустящие бумажки, которые в скором времени, превратятся в кучу жетонов. Похоже, в нём есть что-то. Талант?

Мальчик и сам, со стороны, отмечает свой успех. Возможно он заглянет в школьный драмкружок. Превратит ложь в правду. Возможно даже завтра.

2

Парень лежал в кровати и смотрел на небо. Через окно. Вид конечно же не тот. Намного лучше, если бы всё происходило на открытом воздухе, а под собой он чувствовал бы не жёсткие пружины матраса, а мягкость зелёной травы. Но, реальность сурова. Хотя, впрочем, не эти мысли бродили в юной голове. Ведь сегодня был особый день. День влюблённых. Да, вот, представьте себе, есть такой отдельный день. Раз в год, все влюблённые радостно отмечают свой особый статус. И не важно совсем отмечать его вдвоём, с любимым или любимой, важно дать знать любимому или любимой, что они и есть, те самые любимый и любимая. Вот так-то! замысловато и сложно, но, ничего не поделать, сие действие сложилось и многим понравилось. Не смотря на протесты некоторых, тех, кто дал обет безбрачия (стыдно господа, завидовать).

В руке у парня была фотография. Не цельная. Кто-то (наверное он сам) вырезал всех людей, оставив лишь крохотный клочок, где, если присмотреться, угадывалось чьё-то лицо. Но парень точно знал, чьё это именно лицо. Любимая. Милая. Желанная. Он даже знал, где живёт это самое лицо. Знал всё. Исписал целый лист бумаги, выражая свои чувства. Вначале хотел написать лишь маленькое признанье. Три «волшебных» слова, но, тут нашло какое-то вдохновенье. Рука, как заговорённая, выводила буквы, слова, предложения (это сердце подсказывало, я знаю). И вот итог, огромный лист покрыла вязь потаённых мечтаний. Осталось только упаковать его изысканным способом (Конверт? Фи, как банально) и подложить под дверь. Потом ждать.

Первый этап прошёл отлично. Парень даже подумал: «А не стать ли мне дизайнером?», а вот второй… Тут не всё так просто друзья. Да и поздно уже… Главное не робеть, не стесняться… Эх, храбрости бы чуть-чуть…

Парень, смущённый и пристыженный, вспоминая народную мудрость, погружается в сон. Перед тем, как окончательно уйти в мир грёз, его губы шепчут: «Завтра точно отнесу».

3

— А что, не плохо, — замечает мужчина. — Это идея.

Сидящий напротив энергично кивает головой.

— Дело верное, не прогадаешь.

Мужчина, после двухчасовой беседы, полностью согласен с собеседником. Да только уж всё слишком неожиданно. Просыпаясь утром и идя, дабы вновь, опять, в который раз, встать за станок, мужчина вовсе не ожидал, что конец рабочей смены будет таким. Таким необычным. Весь уклад менялся разом. Шутка ли, одно действие — и ты, не беспокоясь, можешь жить, хоть лет сто, не работая. Конечно,, чтобы совершить это самое действие, потребуется много предварительных усилий, но результат, результат-то каков!

Не в силах сдержать эмоции, мужчина начал ходить, оставляя грязные следы на кафельном полу. Окружающие его стены, имевшие какой-то ядовитый цвет; потолок,, в непонятных разводах; доносившаяся издалека брань старшего по смене, а также многое другое — могло остаться позади и вспоминаться лишь в кошмарах.

— Только надо быстрее. Кто-то тоже может догадаться. — Подал голос человек.

Мужчина, остановившись, доверительно прошептал:

— Пожалуй завтра начнём. Я тебе позвоню.

4

Это письмо поломало все планы. Читая неразборчивый почерк, мужчина, чем дальше продвигалось чтение, убеждался, что придётся внести некие коррективы. конечно не особо хотелось, но выбирать похоже не ему. Мужчина, отложив послание в сторону, включил телевизор. По нему (как было и указано в программе) шло занимательное шоу. Шло оно уже, если я не ошибаюсь, второй раз. Премьерный показ, собрав рекордное количество просмотров, дал «зелёный цвет» всем отснятым выпускам. И теперь, создателей беспокоил лишь один вопрос: «Где взять следующий материал?». Им вовсе не хотелось так быстро «затухать». Отбракованный вначале сюжет начал потихоньку монтироваться в студиях…

Во время рекламы, мужчина вновь принялся размышлять над создавшейся ситуацией. Дама в одном купальнике, бегающая по экрану за лохматым, белого окраса, псом, видно очень помогла, раз наш мыслитель вскрикнул:

— Ну естественно!

К парализованному отцу, он обязательно съездит, посидит с ним, проведёт какое-то время. Завтра закажет билеты и отправится в путь.

5

Да уж, друг, разочаровал ты меня. Я думал что ты лучше. Я верил в тебя, а ты, вот таким наглым образом, подставил меня. Да ещё как! А главное, зачем? Что я тебе сделал плохого? Ведь ближе чем я, у тебя никого не было и не будет. Поверь. Я могу тебя простить, но если ты только вернёшь мне лет пятьдесят обратно. Ну или хотя бы тридцать. Верни. По хорошему верни. Верни-и-и!

Вытерев слёзы, пьяный мужчина отводит мутный и печальный, одновременно, взор от зеркала, и идёт не ровной походкой куда-то вглубь комнаты.

6

Мужчина, одев куртку, выходит на улицу. На улице погода не особо радует, да и вообще, само место не курорт. Не в смысле, что здесь трущобы, нет, обычные дома. Просто… не курорт. Лишь красочный плакат, приглашающий в ныне модный театр (кстати, бывший школьный драмкружок), придаёт некий колорит здешней серой атмосфере.

Потом, после двух часов тряски в общественном транспорте, мужчина продолжает своё движение. Навстречу ему попадается семейная пара. У них двое детей. мужчина уступает им дорогу, проваливаясь по колено в сугроб. Раздаётся смех, затем извинения (за невоспитанных ребятишек). Но мужчина не слышит никаких слов. Он стоит, открыв рот, узнав её. Любимая. Милая. Желанная. Упакованный изысканным способом целый лист бумаги, покрытый вязью потаённых желаний, до сих пор лежит у него на полке.

Он понимает, что выглядит глупее прежнего, поэтому разворачивается и идёт дальше. Осталось совсем немного: главное спокойно перейти дорогу, а там прямо, вдоль леса. Загорается разрешающий сигнал и люд спешит пройти опасный участок, не дав автомобилю, похожему на космический корабль (он один такой в городе), проехать с ускорением и обрызгать всех смесью песка и снега. Мужчина, сквозь затемнённое лобовое стекло, видит водителя. Он хочет обругать его. Высказать всё, что думает про таких. Но, не может быть, рот мужчины опять открыт.

Похоже всё-таки стоило тогда позвонить… и провернуть то дело. Рискнуть и выиграть.

Очистив территорию, мужчина смотрит на скромную бронзовую табличку. Кладёт рядом купленные в ларьке цветы и склоняет голову, читая некогда заученную молитву. Он не особо религиозен, но, говорят, начинать обращаться к мёртвым стоит так. Иначе быть беде. Осерчают. Мужчина вспоминает своего отца. В воспоминаниях отец всегда живой, подвижный, даже бегает, хотя в последние дни он превратился в застывшую статую. Таким мужчина его не запомнил. Планы не получилось поменять.

— Прости, пап.

7

Накинув петлю, мужчина готовится спрыгнуть с табурета. Он очень надеется, что сломает шею и умрёт мгновенно. Не хотелось бы мучатся. Впрочем, как всё будет, ему неизвестно. Может стоит выбрать другой способ покончить с собой? Например спрыгнуть с крыши? Или принять кучу таблеток? Мужчина решается и бормочет что-то похожее на: «Ладно, завтра уж».

Просветление

…Когда-то я был другим. Это мне известно точно, да и не только мне, и окружающим (родным, близким, даже старушке, которая была «дурой», с последнего этажа). Теперь трудно сказать, с чего всё началось. Возможно, сегодняшние воспоминания, это последние мои здравые мысли в этой жизни. Дальше будет безумие. Но это потом, а сейчас я просто сижу в кресле и копаюсь, словно бомж на свалке, в своём мозгу в поисках чего-то, что обычно называют «счастливые мгновенья».

Может мне удастся найти парочку таких «вещей» и всё-таки я не сойду с ума. Хотя, навряд ли. Люди не ошибаются (не все сразу), я уже действительно не тот. Пришелец с далёкой галактики, думаю, больше похож на человека, чем я нынешний. У меня нет какой-то чудо болезни, от которой я превращаюсь, к примеру, в муху или слона; у меня не открылся «третий глаз» и я не умею летать или читать чужие мысли; у меня нет… да, у меня никого нет. Я один.

Жалко?

Вовсе нет.

Ладно, вру, я плачу. Слёзы стекают по лицу, собираются на подбородке, затем, тихонько падают на мою любимую футболку, оставляя после себя противный мокрый след. Я смотрю на этот след и вспоминаю…