Город тысячи зеркал 2. Фалькон

Артур Раин, 2021

Город тысячи зеркал – самое прекрасное место во всей вселенной. Герою нашей с вами истории в этом действительно не солгали. И что же может заставить человека покинуть рай? Быть может, древний могущественный орден, что его охраняет? Или тень чудовищной опасности, нависшая над миром? Все гораздо проще и сложнее одновременно. Чтобы рука стиснула эфес шпаги, а глаза больше не видели ничего, кроме пути к самому главному человеку в твоей жизни, нужно всего лишь испытать чувство, что намного древнее ангелов с пламенными мечами.

Глава первая

Элемрос очнулся от того, что сочный зеленый лист, то ли пальмы, то ли здоровенного папоротника шлепнул его по лицу. Лист был довольно увесистым, так что нет ничего удивительного в том, что шлепок этой своеобразной ладони привел в чувство потерявшего сознание человека. Правда человек этот был ранен отравленным клинком, после чего свалился в портал, открытый неведомой зверушкой. Кроме того, зверушка эта предупреждала, что через портал надо проходить определенным способом, которым Элемрос воспользоваться не мог. Подведем итог: предварительно отравленный человек прошел через магические ворота, нарушив при этом инструкцию, как именно через эти самые ворота нужно проходить… Как видите, шансов на выживание у героя нашей с вами истории было маловато.

Тем не менее, Элемрос лежал на спине и глядел в небо. Белые пушистые облака плыли в безупречно кристальной голубизне, похожей на воду, пропущенную сквозь алмазный фильтр. Он не мог сказать точно, сколько именно пролежал так, глядя вверх и попросту ни о чем не думая, ничего не ощущая и ничего не видя, кроме этого, невообразимо прекрасного неба.

Постепенно-постепенно его уши стали различать пение птиц, жужжание пчел и стрекот кузнечиков, сливающихся в уникальный хор, способный появиться лишь в не испорченной человеческим присутствием природе. Легкий ветер шевелил Элемросу волосы, будто взъерошивал их дружеской рукой.

И ребра его, по которым, если вы помните, он получил ногой уже не болели, да и тело свое он почти перестал ощущать, такое сладостно-расслабленное состояние окутывало его с ног до головы. Казалось, ничто и никто не может вывести Элемроса из этого дремотно-волшебного оцепенения.

Вот почему он даже не вздрогнул, когда небо над ним заслонила чья-то голова. Прищурив глаза, Элемрос приподнялся на локтях и с интересом взглянул на того, кто нарушил его покой.

Перед ним стояла девушка, чуть постарше чем он сам. С волосами цвета густого топленого молока, что появляется лишь естественным путем, без помощи красителей. И глаза ее были того ярко-зеленого цвета, который стыдливо в нашем мире пытаются повторить контактные линзы, причем без особого успеха.

Цвет ее волос напомнил ему Марту. Марту убитую много лет назад тем жутким существом, которое едва не прикончило его самого. Удивительное дело. По всему выходило, что Элемрос должен был испытывать в этот момент скорбь, отчаяние, страх и все прочие негативные эмоции, которые просто обязаны появиться у того, кто только что, по сути, лишился всего, едва избежав смерти.

Однако Элемрос чувствовал лишь легкое сожаление и сладковатую тоску в сердце. Такую, которая появляется, когда вспоминаешь о давно умершем родственнике. И хоть так оно и было, Марта ведь умерла давным-давно, но все мы прекрасно понимаем, что любой на месте Элемроса не был бы в состоянии ни здраво рассуждать, ни попросту адекватно реагировать в ситуации, когда только что сразил существо, так недавно притворявшееся его сестрой.

Но это был лес возле города тысячи зеркал, место, где чувства всегда такие, какими они и должны быть, чтобы не мучать человека, а помогать ему жить дальше.

Но мы немного отвлеклись.

— Ну и где твой ткот? — слегка наклонив голову сказала девушка, приятным, хоть и несколько низковатым голосом. — Сдается мне, что такой как ты сам сюда бы не добрался.

В обычном состоянии духа Элемрос обиделся бы на «такой как ты», но в том дивном месте, в котором он оказался, обижаться словно было невозможно.

— Не знаю, — просто сказал он, оглядываясь вокруг и не видя ничего кроме довольно-таки высокой травы, цвета глаз незнакомки. — Должен быть где-то тут. Он ведь первым прошел.

Девушка несколько мгновений рассматривала его, будто бабочку под лупой, а потом вздохнула и, засунув руку в карман бирюзового платья сказала:

— Все-таки ты заслужил то, что я тебе на спине написала в одну из наших первых встреч.

С этими словами она подмигнула Элемросу и вытащив из кармана кусок шоколада, засунула его себе в рот.

В секунду прожевав аппетитный кусочек, девушка расхохоталась и смех ее был настолько заразительным, что ошарашенный Элемрос, который чувствовал себя полнейшим кретином, засмеялся вместе с ней, как только понял, о чем идет речь.

— Так значит ты самка, — вдруг вырвалось у отсмеявшегося Элемроса, после чего он мучительно покраснел.

Девушка снова расхохоталась. Смех у нее был все же уникально заразителен, настолько, что сгоравший со стыда Элемрос все равно снова немного посмеялся вместе с ней.

— Все бастерии женского пола, этот дар передается только по женской линии, — сказала Фелисия. — Но превращаемся мы при путешествиях исключительно в котов.

— Интересно, почему так? — спросил Элемрос, приподнимаясь на локте.

— Ну а как ты расшифруешь «ткошка»? — фыркнула Фелисия, протягивая руку и помогая Элемросу встать на ноги. — Ткот — другое дело… Ну а если серьезно, никто не знает, почему так. А знаешь, что самое трудное в этой ситуации? Говорить “я пришел”, вместо “я пришла” и все тому подобное.

— Понятно, — кивнул Элемрос, глядя вокруг. — так вот оно какое — место куда ты так стремилась?

— Меня зовут Фелисия, кстати, в честь Фелисии Баст, — слегка обиженным голосом сказал…а ткот. — Приятно познакомиться, можешь звать меня Фел.

— Прости. Если это может меня извинить, последнее, о чем я подумал, прежде чем свалиться в портал, это то, какой же я… лох, что не спросил твоего имени, — улыбнулся Элемрос, продолжая осматриваться вокруг и жадно втягивая носом без преувеличения живительный, и чистейший воздух. Его сломанные ребра, похоже, срослись сами по себе, так как правый бок, прежде дергавшийся болью при каждом движении или вдохе абсолютно не давал о себе знать. Да и вообще Элемросу казалось, что никогда он еще не чувствовал себя более здоровым и радостным, чем сейчас.

Элемрос принял вертикальное положение и снова осмотрелся по сторонам. Как оказалось, они с Фел находились на опушке леса. Сравнительно небольшой пятачок травы, земляничных кустиков и белоголовых одуванчиков был окружен уходящими в небо кленами. Сквозь буйную гриву острогранных листьев ненормально большого размера, с трудом пробивались лучи теплого предобеденного солнца. Думаю, все уже догадались, что лист, шлепнувший Элемроса был не пальмовый и не папоротниковый, а самый что ни на есть кленовый.

— Как-то это все на город не очень похоже, — Элемрос заслонил рукой глаза, чтобы защитить их от нагловатого солнечного луча. — Да и зеркал тут нет.

— Это Изначальный лес. Вернее то, что от него осталось. Все призванные сначала попадают сюда. Для нас, бастерий, он словно маяк в бескрайней пустоте космоса. — пояснила Фел. — В легендах говорится, что этот лес первым был создан в качестве образца для всей обитаемой вселенной. Здесь началась история человечества, здесь прозвучал первый голос и потому, все здесь такое, каким и было в те незапамятные времена.

— Я чувствую себя великолепно, — Элемрос наклонился и сорвал земляничку.

Элемрос положил ягоду в рот и раздавил ее языком. Теплый душистый аромат ударил в голову сильной, потрясающей волной, а земляничный дух проник, казалось, в каждую клеточку тела.

— И так здесь всегда? — с блаженной улыбкой спросил Элемрос.

— Само собой, — Фел последовала его примеру и сорвала ягоду. — Отзвуки первого голоса все еще живут среди этих крон и будут жить до конца времен. Поэтому здесь все, как в первый раз. Как я уже говорила, сколько бы ягод ты ни съел, вкус и ощущения от них останутся первозданными и не потускнеют даже от времени. Сейчас буду умничать, приготовься. Каждая молекула твоего тела словно родилась заново и стала функционировать идеально, не изнашиваясь и не старея.

— Именно так я себя и чувствую, — кивнул Элемрос.

Фелисия серьезно посмотрела Элемросу в глаза и добавила.

— И еще я должна перед тобой извиниться. Я ведь бросила тебя там, на острове Абалу. Я должна была не только открыть тропу, но и показать тебе дорогу. Как ты вообще сумел пройти по тропе? Если я не ошибаюсь, такое никому еще не удавалось.

— Я не видел никакой тропы, — пожал плечами Элемрос, съедая еще одну ягоду, чтобы убедиться в том, что ее вкус и в самом деле остался таким же уникально-вкусным. — Я просто свалился в сияющий… прямоугольник. Это была словно дверь из света.

— Все равно странно…

— Я почти умер, — спокойно сказал Элемрос. — Может это помогло?

Элемрос коротко пересказал Фелисии все, что она пропустила. О поединке, словах «Марты» и своей победе, благодаря видению. Фелисия внимательно слушала, не перебивая и никак не реагируя на то, что рассказывал Элемрос.

— Значит, моя методика с часами сработала, — задумчиво и слегка удовлетворенно сказала Фел, лишь только Элемрос замолчал.

— Я выжил только благодаря ей, — улыбнулся Элемрос.

— Подумать только, — покачала головой Фелисия, бросая на Элемроса восхищенный взгляд. — Ты не только прошел через портал без ткота, но еще и выжил в поединке с Последователем.

— Благодаря видению… Никакой моей заслуги во всем этом, похоже, не было… Последователем?

— Последователем полночных фрей. Тех, кто искал их знаний и поклонялся им, — пояснила Фел. — О них тоже не было слышно так давно, что казалось, будто они исчезли совсем… Тебе будет о чем рассказать фатум-лордам.

— Странно, — задумчиво сказал Элемрос. — Раньше я бы обязательно спросил, кто они такие, но сейчас словно знаю, что ответ на этот вопрос я получу в свое время, а значит и спрашивать не стоит.

Фел ухмыльнулась.

— Изначальный лес влияет на многое. На логичность суждений в том числе.

После этого они ненадолго замолчали.

— Я не спрашиваю, в порядке ли ты, — разумеется молчание прервала Фелисия, — так как знаю, что в порядке. Здесь в лесу каждый испытывает только правильные чувства.

— Верно, — задумчиво сказал Элемрос, осматривая теперь уже себя. — По дороге сюда я вроде как очистился от всей грязи, что была внутри… и как я вижу, еще и одежда моя постиралась по дороге.

Фел рассмеялась.

— Одежда тоже пришла в свое изначальное состояние. Такое, в котором она была сразу же после создания. Хорошо, что неведомый дух этого места щадит нашу скромность и не приводит одежку в самое-самое изначальное состояние. А то большинство появлялось бы тут преимущественно голыми и в ворохе синтетических волокон.

Элемрос рассмеялся.

— Ну а где все же знаменитый город тысячи зеркал? — спросил он. — Пора бы уже на него взглянуть.

«Это точно, — наверняка подумали и вы тоже, если читали первую книгу».

— Для начала надо из лесу выйти, — сказала Фелисия, помогла Элемросу подняться и направилась к краю поляны. — Пошли за мной. С ткотом не заблудишься.

Дорога через лес не заняла много времени. Элемрос шел за Фелисией, вертя головой по сторонам. Лес был смешанный. Даже чересчур, я бы сказал смешанный. Помимо кленов, здесь попадались всевозможные деревья, причем те, что в нашем мире рядом друг с другом встречаются разве что в ботаническом саду. Не поверите, но сразу же за несколькими кленами началась вдруг бамбуковая роща, закончившаяся одинокой пальмой, стоявшей на чем-то вроде песочного островка. Живность в лесу была под стать деревьям. Дятел долбил сосновое дерево под аккомпанемент обезьяньих криков, а повернув голову налево, Элемрос повстречался взглядом с мирно жующей эвкалипт коалой.

— Экая дичь, — пробормотал Элемрос, перешагивая через лениво ползущего по сосновым иголкам питона.

— Здорово, правда, — восторженно сказала Фел, делая пируэт.

— Прямо как сон, — согласился Элемрос. — Но нет того ощущения, что скоро проснешься… да и желания просыпаться тоже никакого нет.

Фелисия ухмыльнулась и показала рукой на просвет между двумя гигантскими серыми валунами, невесть как попавшими в этот удивительный лес.

— Видишь синеву? Это река Саргос. Держу пари, он нас уже ждет.

— Кто он, — спросил Элемрос, спотыкаясь о дубовый корень.

— Его зовут Ламбриль, — сказал Фел. — Он либо перевезет нас в город тысячи зеркал, либо убьет.