Город, которого нет на карте

Артур Понаехали

«Город, которого нет на карте» – дебютная книга автора. В ней собраны его первые короткие рассказы: наблюдения, мысли и истории о маленьком провинциальном городе Мценске. С юмором и тоской о чём-то очень важном. О детстве и юношестве, о скрипе качелей, о первой любви и первой «восьмёрке», которая появилась у товарища во дворе. О жизни в маленьком российском городе и о бесконечной вере в добро. [b]Книга содержит нецензурную брань[/b]

Несчастливая

Лиза, как её ни встреть, твердила: «Какая ж я несчастливая! Тридцатка мне, понимаешь? У старшего папаша в федеральном розыске по алиментам. У младшей — тоже слился, бухарик! Две тысячи мне в месяц шлёт. Попробовал бы он на две тысячи ребёнка одеть-обуть и хлеба купить! А детям ведь отец нужен».

Лиза работала уборщицей в магазине на полставки. Говорила: «А чё мне? Я полдня всего на работе — и к полудню уже автобусом домой еду! Плотют, конечно, немного — девять тыщ всего. Вот на заводе, на линии — ходила, узнавала — тринадцать предлагали! И это за полный день! Да я лучше за девять, но полдня. Согласись? Мне б такого, чтоб семью кормил. Вот бывший мой, Веркин папка. Принесёт мне рублей 500 со своего такси за день — накатал так накатал! Я ему и сказала, чтобы в жопу себе засунул и катился, мне другие доходы нужны».

Лизу встретишь как-нибудь днём, часа в три. «Э, куда чешешь-то? Я вот в столовку! Ну, как какую? К бабке! Она нам жрать готовит». А за ней — гуськом старший сын Антоха и дочь Вера, помладше.

Шептались за Лизку бабки: «Сколько ж она будет папок этих домой таскать! Что ни халь новый, — всё в дом, всё папка! А они посдуются, месяца не пройдёт — новый папка в доме. Как же она с дитями! Не жалеет совсем».

Как-то зажужжала людская молва, заволновала воздух: в этот раз у Лизки серьёзно! Она намедни сама всем рассказывала. Новый ухажёр — директор охраны в Москве, не ниже! Ходит важно, куртка кожаная, барсетка — не валенок какой, ваты не катает!

Нет в моём дворе ни песочницы, ни ржавых качелей. Сидит Антоха на лавке, в лавке дыру пальцем ковыряет. Говорю: «Антоха, ты чего один сидишь? Скучно поди!». «А чё, — отвечает, — не одному, када папа Санька ушёл. Вот этот папка самый нормальный был, даже яйца шукаладные мне покупал! Мамка говорит, что он в закат сыбался».

И пойдёт, нос повесимши.

Баба Нюра выйдет, пока листву с окна лобового смахиваю.

— Слыхал про Лизку-то? Оказывается, зэка в дом притащила, вышел только. А гламно всем наплела, что он начальник! Она и золото всё бабкино в ломбард снесла — три месяца жили, как у христа за пазухой. А как денюжки у ей кочились, так и сдрыснул. А Нинка моя, дочка, ей форму школьную для девчонки потом отдавала. Тьфу, страмота!

Гляжу Антохе вслед. Он чего-то встанет резко — да ко мне повернись и пойди быстрым шагом.

— Дядь, твоя машина? Покатай, а!