Неверсмайт: если бы в мире была магия

Артур Брониславович Соха (2024)

Альтернативный взгляд на историю Земли от самого ее зарождения до двадцатого миллениума от первого года по юлианскому и григорианскому календарям. Единственное новое условие: магия стала фундаментальной наукой наравне с физикой и химией. Эта книга опишет принципы работы некоторых важных элементов вселенной, таких как мана и души. Сюжет книги расскажет о династии магических сущностей, что в итоге поднимут человечество с колен и установят господство во всем космосе.

Глава 2 (не завершено)

-{Эра льдов}-

2,6 млн. Лет до начала человеческой эры.

В ледниковый период климат проявлял свою смертоносность с исключительной жестокостью. Массивные ледники, накрывающие обширные территории, превращали плодородные равнины в безжизненные пустыни льда. Температуры опускались до таких пределов, что жизнь, как мы её знаем, едва могла существовать. Приделом теплоты в те времена был +9 градусов по цельсию, а в самых умеренных зонах планеты оставалась на отметке — 17. Каждое утро сквозь морозный воздух разносился звук треска, когда уступы льда обрушивались, создавая новые хребты и овраги, способные поглотить всё на своём пути. Растения, не сумевшие адаптироваться к суровым условиям, вымирали, оставляя лишь мелкие, крытые инеем кустарники. Животные, скованные холодом, с трудом выживали. Их миграции вызывали массовую гибель, когда стада, следуя инстинктам, сталкивались с непроходимыми ледяными барьерами. Суровая природа формировала безжалостные законы выживания, отсекая слабейших и оставляя лишь самых приспособленных.

«Если бы на меня надели универсальный скафандр текущей модели и дали бы выбор отправиться на день в открытый космос или в ледниковый период, я без промедления предпочел бы космос, потому что в случае неудачи я бы умер менее мучительно»

— Самаэль Новак, 2052 год

В мрачном царстве ледникового периода, когда Земля была окутана бескрайними снежными просторами и ледяными пронизывающими ветрами, древние племена двуногих существ, выживали, оттачивая искусство и мастерство адаптации к суровым и жестоким условиям своей суровой среды. Их дома с плотными стенами и крышами, построенные преимущественно из тонких веток и редких шкур животных, частично защищали их от холодной, безжалостной смерти, которая могла обрушиться на них в любой момент. Леса вблизи этих жилищ казались больными, поскольку многие деревья в месте где распологались дома без половины веток казались полумертвыми. В будущем, как предполагалось, тот вид что использовал ветки для выживания позже станет значимым для всей вселенной, и имя этому виду будет известно как Адани, или же Человек. Всеядное двуногое существо с плоской мордой, которое уже напоминала современное человеческое лицо, но все же была довольно вытянутой в сравнении с нашим временем и нашими современными представлениями о человеке. Функция сужения и расширения зрачков их глаз действовала довольно слабо, так как небо практически всегда было темно-серым, и человеческие глаза больше были адаптированы под тёмные условия окружающей среды, в редкие дни, когда небо было поистине ясным, целые племена рисковали ослепнуть. В их ртах находился один ряд из сорока зубов, шесть из которых были крупными клыками-резцами, а мощи их челюстей хватило бы на то, чтобы рвать плоть во время охоты и даже перегрызать довольно жесткие кости с диаметром в среднем полтора сантиметра. Тела этих существ обладали толстой кожей с тонким слоем стратегического жирового запаса, что выступал в качестве своего рода последней линии обороны от холодов, а снаружи их покрывала шерсть что удерживала на себе снег, не позволяя ему при этом попасть на кожу. На окончаниях длинных конечностей выпирали большие пальцы, на каждом из которых находился по крупному, мощному когтю; на руках они выполняли роль основного колющего и режущего оружия, а те, что были на ногах, помогали им при подъемах на возвышенности и преодолении остальных природных препятствий. Также человека отличал не только удивительно развитый относительно других существ мозг, но и поразительный симбиоз чувств, эмоций и интуиции, который кардинально отличался от общего алгоритма инстинктов, заложенных в других животных. Это замечательное сочетание позволяло им создавать глубокие связи и отношения с окружающим миром и соплеменниками, порождая задатки культуры и традиций, которые накапливались и сочетали в себе знания и переживания целых поколений. Он был способен к самоанализу и обучению, к осознанию своих действий и последствий своих поступков, что в свою очередь вело к этическим размышлениям и глубокому поиску смысла своего существования в этом мире. В редкие моменты сытости и бездействия человек, томясь, лежал в своем убежище и задумывался о своем положении в мире, прокручивая в голове воспоминания и мелкие их детали, что подталкивало его на изобретение примитивных инструментов из древесины, которые затем обтачивал с помощью своих мощных когтей до желаемого состояния, чтобы облегчить себе жизнь.

Земля, в отличие от того, как мы знаем и представляем её сегодня, была совершенно другой. Эта удивительная и загадочная планета словно погрузилась в совершенно безмолвный и унылый мир льда, снега и время от времени — хлесткой пурги, которая порой разгонялась до угрозы, как бы напоминая о своей мощи. Это было время царствующей кордериевой зимы, а морозный воздух, пронизывающий леса и равнины, укрывал всё на своем пути, придавая всему окружающему миру атмосферу таинственности и загадочности, будто под всей этой серостью и хмуростью прятались останки некогда красивого и процветающего мира. Холмы, покрытые белоснежным покровом, превращали ландшафт в монохромную картину, где каждое растение и камень казались застывшими в ожидании. Густой туман, стелившийся по земле, обволакивал всё, придавая мистическую ауру. Лишь изредка раскаты грома разрывали это молчание, словно напоминание о живом дыхании природы, которое, хотя и затихло, всё ещё скрывалось под толщей снега. В этом пустынном пейзаже жизнь, тем не менее, продолжала существовать. Сквозь зиму пробивались храбрые ростки, которые, несмотря на суровые условия, стремились к свету. Некоторые животные адаптировались к этому жестокому климату, находя укрытие в голых ветвях или под древесными корнями. Их тихий шёпот и редкие движения порождали отголоски жизни в этом мёртворождённом мире. Именно в этих условиях наша планета готовилась к перезагрузке. Из замороженных глубин должны были возникнуть новые явления — размягчающие льды, выпускающие из недр тёплые ветры перемен, наполняющие воздух предвкушением грядущих изменений. Земля всегда умела ждать, собирая силы для новой жизни, и даже сейчас, в сердце зимы, она прятала в себе семена будущего цветения, которые должны будут сами прорасти, даже если это займет тысячи или миллионы лет.

Леса, когда-то пышные и зелёные, теперь выглядели как огромный лабиринт из острых и жестких льдин, где вечерние сумерки придавали стволам деревьев облик зубов непостижимого ночного монстра, навеки застывшего и забытого в бескрайних просторах времени. Каждое дерево превратилось в природную статую, обвитую снегом и льдом, а их корявые ветви, склонившиеся под тяжестью, выглядели словно они в любой момент готовы сдаться морозу и сломаться, поддавшись его натиску. Животные, с трудом укрывающиеся в стаях, боролись за выживание среди метелей и непогоды. Мохнатый мамонт, величественное создание, сильно выделяющееся среди остальных, как обладатель огромных шипастых бивней, величественно и уверенно шёл по обширным равнинам, с ногами, утаптывающими самые толстые слои снега, оставляя за собой глубокие следы, словно оставляя отпечатки в анналах природы. Каждый шаг мамонта создавал треск, подобный расколу древних ледников, и заставлял лес слегка дрожать, как будто сам беспощадный дух зимы боялся его мощи. В тишине, нарушаемой только воем ветра и треском льда, лес казался не просто местом, а живым существом, погружённым в анабиоз. Ветви деревьев робко шептали о далёком лете, когда жизнь кипела в их листве. Однако сейчас лишь пугающая тишина и сияние странного света, отражающегося от льда, превращали каждую трещину в сложные узоры, где могла скрываться смерть или, возможно, чудо. Мамонт, несмотря на всю свою мощь, чувствовал одиночество. Вокруг него только деревья и просторы, которые простирались до самого горизонта. Он осознавал, что его время подходит к концу, но внутренний огонь жажды жизни продолжал гореть, подгоняя его вперёд, к неизведанным просторам, где возможно ещё была еда.

Бесплодные равнины простирались вдаль, соединившись с горизонтом, где белизна встречалась с серыми облаками, олицетворяя тишину мира. Но не смотря на виды это не было молчаливое пространство. Ветер завывал, обнося всё вокруг звучанием пессимистичной симфонии. Гигантские ледники медленно скользили по поверхности земли, создавая глубокие ущелья и высокие холмы, которые, казалось, были вырезаны из сложного узора времени. Это была будто бы осознанно сотворенная живопись от самой природы — не просто грандиозная, но и полная ужасов, заключенных в кристаллических глыбах. Редко, когда ночное небо решало открыть свои тайны, светило множество звёзд, и каким-то образом полярная звезда сверкала особенно ярко, как памятник надежды. Этот мир, внешне давно опустошенный, также был пронизан Сиянием — мигающим покрывалом цвета изумрудов и аметистов, танцевавшим в небе над неподвижными просторами в моменты когда облака ненадолго переставали душить планету, позволяя ей сделать вдох тепла материнской звезды. По мере того как день угасал, горизонт ломался в огненных красках заката, на мгновение заполнив пустоту яркими вспышками. Это было напоминание о том, что даже в безжизненном мире существует красота, способная пробуждать чувства. Ослепительный свет отражался от поверхностей, создавая иллюзии радужных волнующих облаков, как будто вселенная пыталась отвлечь жителей Земли от суровости природы. Звуки неведомых летающих в ночи существ порой нарушали молчание, привнося в мир нотки жизни, странности и надежды на скорое потепление. И вот, когда звёзды вновь начинали мерцать в небе, одинокий путник, адан, затерянный среди пустошей, нашёл себе прибежище на холме, скрывавшем останки древней легендарной Пангеи. Он смотрел вдаль, мечтая о далеких землях. Его сердце наполнялось благодарностью к ночи, к её бескрайним просторам, которые позволяли ему, хотя бы на мгновение, забыть о том, как мировое одиночество и стужа давит на него, как ветер вытягивает из него последние силы. С каждым вдохом он чувствовал, как звёзды становятся всё ближе, как будто хотели поделиться своим светом. И в этом безмолвии, медленно умирая от обморожения среди ледников и равнин, путник осознавал: даже в самых удаленных уголках существует свет.

Земля ледникового периода — место, где жизнь, вечная и мимолетная, возможно навсегда утратившая магические силы, находила способы сохранять своё существование среди умершего царства, полном величия и ужаса.

Племя, обитавшее у подножия древних гор, всегда было любопытным и обожало тайны, скрывающиеся в недрах земли. Однажды, охотники, блуждая по лесу в поисках пищи, наткнулись на зловещий вход в пещеру, окружённый густым нетронутымлишайником. Ветра шептали о неведомых силах, скрытых в тени этой кладовой. Вооруженныедеревянными копьями и мужеством, они решились войти внутрь. Пещера была тёмной и пронизана холодом, но вскоре их взор поймал свет. Он мерцал на дне глубокой залы, как звезда, упавшаяна землю. Громким эхом раздавались странные шумы, пока они приближались к сиянию. Холод плавно сменялся теплом по мере приближения ко дну. Находясь под чарующим воздействием света, племя остановилось. Каждый из них чувствовал, как сила этого свеченияпронизывает их души, способная исцелять, давать надежду. Но вскоре внезапный вой заставил охотников встать в боевую готовность. Неестественно рыча, к племени со дна начали подниматься другие люди, будто защищая нечто, скрывающееся в самом низу. Они угрожающе двигались к охотникам, с целью прогнать или даже убить их. Сердца охотников забились быстрее, когда они увидели, что поднимающиеся фигуры имели почерневшую полупрозрачную плоть, как будто они были порождениями древнего и непостижимого зла. В воздухе витал запах озона, и тот странный свет словно мерцал в глазах темных созданий, заставляя охотниковсомневаться в реальности происходящего. Жуткий вой исходил из уст монстров, но в нём слышалась не только угроза, но и печаль, как будто эти создания были пленниками. Не медля, один из охотников, самый смелый, шагнул вперёд с поднятой рукой, пытаясь установить контакт. Соплеменникисжали свои копья, готовые к обороне. Лидер охотников, старый и опытный, подал знак своим спутникам сохранять спокойствие. Они начали медленно отступать, стараясь не вызывать лишнего гнева существ. Однако за их спинами раздавался треск, и, обернувшись, охотники увидели, что к ним приближается ещё пара странных людей. Атака не заставила себя ждать. Существа из глубин рванулись вперёд, и охотники, не дождавшись команды, бросились в бой с копьями. Прижавшись друг к другу, адане начали метать копья в сторону надвигающихся существ, но те, казалось, не ощущали боли. Их тела пронзались оружием и когтями, раны монстров быстро затягивались, словно эти создания были не из плоти, а из самой тьмы, но упорство и грубая сила все еще были сильнее магии что казалось бы ушла в забвение. Ударившиеся в отчаяние от непонимания с чем они столкнулись, люди выкалывали существам глаза и добивали их большими камнями. Тела существ трудно поддавались повреждениям, но уничтоженные камнями головы больше не восстанавливались. Семь охотников против тринадцати темных. Благодаря опыту и осторожности, адане смогли выжить и даже отбиться от странных существ, стерев их с лица планеты. Переведя дух после победы они с долей сомнения продолжили спуск, и вскоре оказались у тупика. В стене пещеры находился странный самоцвет. Именно он был тем маяком чей фиолетовый свет было видно аж с порога пещеры. В своеобразной комнате вокруг самоцвета, на всех стенах красовались хаотичные наскальные рисунки, которые впрочем недолго прожили на глазах племени. Резко все рисунки пропали, стены будто обновились. Пока племя недоумевало от происходящего, произошла новая неожиданность: самоцвет раскрылся, показав нездоровый, будто демонический глаз. Сущность разглядывала людей с любопытством и некоторой таинственностью, будто этот глаз замышлял нечто коварное и мерзкое. Племя удерживалось от паники, хотя внутри них кипело смятение. Настало мгновение, когда все взгляды устремились на самоцвет, и в воздухе повисло зловещее предчувствие. Глаз, окружённый странным светом, будто притягивал их, завораживая и в то же время внушая страх. Шепоты безмолвного ужаса пробежались по собравшимся, но кто-то, переборов свой страх, шагнул вперёд, решив исследовать это загадочное явление.Вдруг глаз раскрылся еще шире, и многогранный мир начал разворачиваться перед ними. Темнота стен пещеры заиграла цветами, превращаясь в вихрь образов и видений, вызывая у людейудивление и ужас одновременно. После вспышки красок, старший охотник заметил как на голой стене появлялись рисунки: камень, человек который его подбирает, а затем процесс проделывания ромбовидного отверстия прямо под светящимся глазом, на описание которого ушло пространство всей стены. Сущность пыталась донести что-то до племени. И тут один смелый охотник решил подобрать камень, после чего принялся обтесывать место под самоцветом. С каждым ударом камня по поверхности, вокруг воцарялось напряжение. Глаз на самоцвете стал мерцать, и свет его усилился, словно реагируя на действия смельчака. Племя с замиранием сердца наблюдало, как старший начал помогать соплеменнику с камнем; бездумно, но настойчиво он углублял отверстие, не осознавая, что каждое прикосновение приближало мир к новой главе древней истории. Вдруг, когда последний удар опустился с предельной силой, темный глаз выпустил мощный свет, и мрак пещеры рассеялся. Все семеро увидели вокруг себя затейливые образы, история которых, казалось, разворачивалась прямо на глазах. Как будто от прикосновения к самоцвету в сознание племени начали проникать древние знания, могущественные и опасные. Каждый из них осознавал, что это не просто волшебный камень — это ключ к силам, способным изменить их мир. Но страх зашелестел в их душах: неведомая сущность могла предложить как великое счастье, так и страшные последствия, если возможность будет использована не теми руками. Постепенно отходя от оглушительного удивления, люди начали возвращаться в сознание, и когда все казалось бы вернулось в норму, у всех будто одновременно послышался голос в голове. Никто в племени не общался словами, потому что их еще в те времена никто не изобрел. У каждого племени были уникальные наборы звуков которые заменяли целые предложения и словосочетания, но голос который они слышали произносил полноценные слова, и они понимали смысл каждого слова: «Склонитесь перед оком и запомнитемое имя. Ваш новый владыка — Белиал-Теон». Имя титана пронзило сознание каждого из добытчиков. Тишина, ранее наполненная сомнениями и страхом, уступила место невыразимому трепету. Они обменялись взглядами, в которых читался ужас и заинтересованность. Кто был этот владыка? Что значило подчиниться ему? Старший, чувствующий нарастающее давление со стороны друзей, сделал шаг вперед, словно в надежде разрешить затянувшуюся тишину. Он закивал, хоть в его движениях ощущалась неуверенность. Остальные с недоверием наблюдали, как он медленно опускается на колени перед глазом, пробуждая ту силу, с которой никто в здравом уме не желал бысвязываться. В этот момент сверкнуло новое озарение; мрак вокруг них стал насыщаться яркими цветами, и они поняли, что древняя энергия из самоцвета не просто ожидает их выбора, но и обостряет все чувства, будто намекая что они упустят возможность отправитьсяпо пути быстрой эволюции если не преклонятся перед сущностью, или что в случае отказа может произойти нечто ужасное. В этот момент они почувствовали, как невидимая сила захватывает их души. Свет, исходивший от ока, стал ярче, и внезапно в их сознаниях всплыли образы: древние города в космосе, величественные храмы и эпические сражения. Они поняли, что Белиал-Теон не просто таинственное существо в камне, он — величайшая сила из известных им. Каждый, кто склонит колени, приобретет силу, чтобы стать больше, чем просто охотником или членом племени. Наконец одурманенные, оставшиеся шестеро адан встали на колени перед глазом, повторив действиясвоего старшего. И тут они получили новое послание: «Ох! Наконец… Наконец появились те кто меня понял! Неужели природа наградила вас самосознанием за столь короткий срок? Отдаю должное, этот мелкий камень оказался не самым простым для завоевания. Кордериус должен был тут все разнести в щепки, или по крайней мере я так думал… Почему этот зеленый ком не раскололся так, чтобы от него даже ядра не осталось и я смог улететь!? Вы знаете как было скучно томиться миллионами лет в этой темноте и улавливать тольковоздушные вибрации?!» Когда энергия вокруг них наполнилась звучаниемего голоса, все замерли, словно затаив дыхание. «Ах, да. Я заболтался. Вы, наконец, готовы принять дар, который способен трансформировать вас и окончить ваше бестолковое существование в низах, — продолжал Белиал-Теон, его присутствие стало почти осязаемым. — Но помните, каждое решение имеет свою цену, упоминаю это чтобы никто из вас не возмущался. Мне не нужны недовольные последователи». Он замялся, оставляя паузу, которая давила на них, как тяжелый свинец. Собравшись с духом, один из адан, самый смелый среди них, выдавил из себя гримасу, будто задавая вопрос: Какова эта цена?. Ответом ему стал глубокий мрачный смех, искаженный и будто надменный. «Цена? Ее не видно, но она обременяет ваши души, превращая вас в марионеток в моих руках, чтобы я мог передать вам силу. Когда вселенная тебя награждает, она всегда берет что-то взамен, не всегда конечно это „что-то“ должно оказаться более тяжелым, чем вы предполагаете, но тем не менее вы должны об этом знать». Их умы, околдованные образами, рисовали миры, которые они никогда не видели. Каждый желал стать чем-то большим, забывая о том, что они идут на неведомый риск. Непорядок начал расцветать, и тень Белиал-Теона сгущалась над ними, как ночь, ползущая по горизонту. Инакомыслие было окончательно подавлено в охотниках со следующей репликой титана. В начале голос показался очень громким и агрессивным, словно демоническим, но потом вернулся к его обычной манере: «Теперь внимайте! Вашими усилиями под моим правлением мир встретит большие перемены. Любое неповиновение лишит вас дарованных сил. Потеря сил в свою очередь будет означать, скорее всего, смерть. Насколько болезненной и долгой будет эта смерть я понятия не имею, но наблюдать за этим точно будет весело! И поскольку вы уже стали моими рабами, вот ваше первое задание: берите камни и вырежьте меня из стены в форме высокого столба, а затем вытащите из этой дыры и поставьте на мягкую землю. Наградой будет свобода от голода!» Оглушенные страхом и надеждой, адане медленно поднялись.

Их руки дрожали, когда они поднимали тяжелые камни. Внутренний голос каждого из них искал оправдания в своих действиях, но тень страха, забравшаяся в их души, лишь гнала их вперед. Они работали в молчании, не смея взглянуть друг на друга, словно каждая лишняя эмоция могла приблизить неминуемую расплату. Глаз Белиал-Теона сиял ярче. Он наблюдал, словно хищник, который терпеливо ждет подходящего момента, чтобы нанести удар. Эти мясные куклы так быстро забывают о своей воле — подумал он, усмехнувшись про себя. На высоте черной стены постепенно вырисовывался прямоугольный монолит. Каждое движение становилось все более ощутимым, и жажда силы, что терзала их, становилась неуемной. Через два дня непрерывного труда работа была завершена, и они стояли, охваченные восторгом, но тревога не оставляла их."Теперь, когда вы позволили мне увидеть небеса, я готов сделать то, чтобы вы прочувствовали, что значит поистине быть сильными," — произнес он. Голос словно начал выбираться за пределы людских голов. «Сейчас вы узнаете цену своей жажды», — продолжал глаз в монолите, его мрак становился все более мощным. «Вы станете моими проводниками, и от этого зависит не только ваша судьба, но и судьба тех, кто вас окружает. В вашем сознании я задал образ силы, и каждый из вас должен будет пройти ритуальное испытание, после которого награда станет доступной». Искры магии вокруг монолита переливались в воздухе, наполняя его ощущением страха, как затмение, которое поглощало свет. Адены смотрели на него, не в силах сопротивляться. «Первое испытание — измените свое восприятие. Ваша слабость — это ограничения вашего ума, и только освободившись от оков, вы обретете истинную силу». Он заставил их почувствовать его волю, словно цепи сжимались вокруг их мозгов, призывая их к подчинению. С ужасом и восхищением адане ощутили, как мир вокруг них начал меняться. Тени, ранее смутные, теперь напоминали жуткие силуэты. «Они теперь всегда будут наблюдать за вами», — прошептал Белиал-Теон, и в его словах звучала угроза. Словно это было предзнаменование конца их прежней жизни. «Вы видите то, что вы бы никогда не увидели будучи простыми смертными. Соседние пространства, что встроены в этот мир, теперь являются частью вашей видимой реальности. Если никто из вас не испытал желание убежать, самоустраниться или убивать все подряд, то вы заслужили награду!». Охотники стояли, охваченные смесью страха и восторга, понимая, что границы их существования расширились. Тени, которые ранее казались легкими иллюзиями, теперь напоминали призраков. Как только они прислушались к внутреннему голосу, мир вокруг них изменился навсегда. Иллюзии посланные титаном оказали впечатление на людей, но все семеро выстояли и не поддались панике. Спустя минуту Белиал-Теон рассмеялся. «Вот поэтому вы и являетесь разумными! Теперь вы будете вознаграждены отсутствием голода! Все что вам осталось сделать — вбить этот светящийся камень в палку и поцарапать о него ладонь. Проще простого!», после чего из отверстия под глазом вывалился острый, фиолетовый самоцвет, который сиял магической энергией. Адане, охваченные рвением, обменялись взглядами, словно желая понять, на что они решились. Каждый из них чувствовал, как сила камня манит их, обещая возможность покончить с голодом и освободиться от вечной борьбы за выживание. Белиал-Теон, наблюдая за их колебаниями, тихо усмехался, зная, что путь к его власти начинается. Один из охотников, тот который взял камень на дне пещеры, решительно подошел к самоцвету, его рука дрожала от волнения. Он представил себе, каково это — не чувствовать голод, не беспокоиться о будущем. Смерть и страдание могли стать лишь тенью, покидающей их повседневную жизнь. Собравшись с духом, он нашел палку и вонзил в нее самоцвет, сделав первый шаг по пути, который мог привести к величию или же к бездне. Фиолетовый камень будто бы сам начал углубляться в древесину, которая обвила кристалл подобно корням. После этого смелый охотник согласно инструкции порезал свою ладонь об острый угол камня, что красовался на посохе. Мгновение спустя его ладонь осталась целой, кровь осталась только на инструменте и зачарованный осколок начал пульсировать теплой энергией. И в следующий миг смелый адан ощутил прилив сил, как обещал Белиал, полностью потерял чувство голода. Пока тот держал посох, его тело постепенно менялось: на вид охотник стал на вид более худым и высоким, а лицо покрылось морщинами. Титан смеялся при виде метаморфозы, а по ее окончанию провозгласил: «А вот и мой новый друг! У всех вас нет имен, так что назову тебя Евфрат, на моем родном означает — безголовый! Теперь же повторите за вашим новым шаманом Евфратом, порежьте ладони и просто держитесь за посох!» Соплеменники подошли к своему смельчаку. Старший спросил шамана не обманул ли его зловещий глаз в монолите, на что ответом стал уверенный и энергичный кивок, после которого остальные люди, забыв о страхе, последовали его примеру, зажигая новый свет в их умах, который открывал, как они думают, безграничные горизонты и путь к господству. Каждый, кто прикоснулся к посоху, чувствовал, как его судьба переплетается с судьбой Евфрата, обретая новую форму и силу. Им всем казалось, что в тусклом свете кристалла кроется истина, забытая в веках, часть древнего знания, которое дремало в их душах. По окончанию трансформации последнего охотника, демонический глаз снова разговорился: «Теперь вас можно назвать моими подданными. Ваша новая задача: доставить меня в ваше поселение. В качестве награды сделаю одного из вас своим хранителем!» Собравшиеся вокруг Евфрата охотники обменивались взглядами, полными восторга. Белиал, словно зная их мысли, продолжил: «Помните, каждый ваш шаг будет под контролем моего взора. Принесите меня в ваш дом, и вы сможете освободить от голода все ваше племя». Мягкий свет кристалла завуалировал их разум, подчеркивая непоколебимость новой реальности, в которую они шагнули. После этого, используя свои новые силы, адане подняли монолит и медленно отправились в путь домой. Дорога к поселению была наполнена тишиной, прерываемой лишь гулким звучанием посоха, который держал Евфрат. Ветер шептал древние тайны, но охотники больше не боялись; их разум был захвачен жаждой силы и величия. Каждый шаг они ощущали, как взгляд титана пронизывает их тела насквозь, даруя уверенность. Наблюдая за закатом, который слегка пробивался сквозь серое небо, окрашивая его в тусклые золотистые и пурпурные тона, они понимали, что в их руках — судьба всего их племени. Как только они достигли границ своего поселения, охотники ощутили, как напряжение заряжает воздух. Жители в страхе и недоумении наблюдали, как их смелые и на вид околдованные тьмой соплеменники возвращаются с демоническим куском камня и странным осколком на палке. Темный свет посоха отражался в глазах простых людей, напоминая им о том, что они больше не просто охотники. Теперь они стали частью чего-то большего, что грозит изменить их мир навсегда. Собравшись в центре стоянки, Евфрат поднял посох к небу, и на мгновение все замерли. В этот момент ужасные дары, предложенные Белиалом, стали ясны как никогда. Мрак и жадность сплетались в душах собравшихся, когда они услышали тихий шепот своих собственных мечтаний о могуществе. Теперь они готовы были принять свою новую судьбу, обрекая себя на служение загадочной силе. Теперь монолит красовался среди простых коробок из веток, вмешиваясь в невзрачное, безнадежное существование адан, которым каждый день приходилось воевать с холодом и голодом. Белиал, убедившись наконец что он стоит ровно и уверенно, заговорил: «А вас больше, чем я предполагал. Но так даже лучше! Евфрат, посвящай своих друзей в новый порядок. А по поводу хранителя… Так, надо слегка подумать. — Глаз пробежался по охотникам, пропустив своего шамана, после чего засиял и продолжил. — Старший охотник, самый опытный и осторожный, отличный воин и командир. Отныне твоим именем будет Аллен. В переводе означает удар! Чтобы стать моим хранителем, тебе всего лишь со всей силы ударить меня в глаз!». Старший, не веря своим ушам, застыл на месте. Другие охотники затаили дыхание, ожидая его реакцию. Аллен выдал в ответ монолиту непонимающую гримасу. Он чувствовал, как по телу пробегает холодок, и, в то же время, внутри разгоралось смятение. С такими мыслями, он шагнул вперед, неуверенный в правильности того что он услышал. «Да, ты все правильно расслышал. Ударь меня, не жалея сил, прямо в глаз! Кулаком! Я уверяю, будет весело. Это обязательная часть посвящения простого последователя в хранители, так что не бойся, я злиться не буду!». Аллен снова услышал мрачный искаженный голос, но на этот раз что-то внутри него начало меняться. Если раньше он опасался всего подозрительного, то сейчас в его старом сердце образовалось странное волнение. В глазах других охотников он видел надежду, и это придавало ему решимости. Аллен, собравшись с мыслями, шагнул вперед, и его рука, словно под действием невидимой силы, поднялась. «Ударить в глаз», — подумал он, зная, что этот поступок может привести к неизвестным и необратимым последствиям. Набрав воздух в легкие, он взглянул на Белиала, в чьем сияющем глазу он заметил ехидный взгляд, будто под толщей камня титан скрывал злую, лукавую ухмылку. Когда его кулак опустился, время замедлилось. Он ощущал, как энергия вокруг них колебалась, освобождаясь от оков покоя. Раздался резкий звук удара, и момент внезапно вспыхнул ярким светом. Старший заметил, как его кулак продавил глаз и застрял внутри монолита. Аллен ожидал ответа от демонического камня, не понимая подошло ли его испытание к концу. Не прошло и половины минуты, как охотник ощутил сильную боль, будто бы клюв кальмара разбитый на восемь частей впился в его руку, пытаясь отгрызть кисть. Аллен издал душераздирающий крик, его тело дрожало от боли. Вокруг него охотники замерли, не в силах отвести взгляда от этого ужасающего ритуала. Белиал лишь хохотал, его голос раскатывался, как гром над ледяной пустошью. «Вот, каково быть моим хранителем!» — произнес он, видя растерянность в глазах Аллена."Ты никогда не забудешь этот момент, твой дар — инъекция силы первичного хаоса, которую я копил в себе для возрождения моей оболочки. Теперь ты носитель частицы энергии способной на разрушение миров, представляешь?". Внутри монолита, где его кулак был погружён в загадочную субстанцию, Аллен будто ощутил саму суть сущности титана, мысленно запертого в бездне и жаждущего только разрушения. Он не мог освободить руку, потому что ощутил, как нечто зловещее и магическое связывает его с камнем. «Держись, не отпускай!» — пришёл к нему в голову голос Белиала, который, не желал прерывать момент, словно у него были опасения что его марионетка сдастся в последний момент. Но Аллен все стерпел. Зубы отпустили адена, и тот упал на землю. Переводя дух он осмотрел израненную руку, на которой засияли странные фиолетовые символы. Белиал, казалось, расцвел от боли и удовольствия одновременно. Аден чувствовал, как в него вливается неведомая сила, и это напоминало мучительное, но в то же время захватывающее пробуждение. Секунды тянулись, и страх сливался с азартом, создавая странный коктейль эмоций. «Добро пожаловать, хранитель. — монотонно произнес монолит, вернув на место свой глаз — Отныне ты награжден великой силой, даже без копья ты сможешь справиться сразу с дюжиной моих врагов!» Аллен ощутил, как странные фиолетовые символы на его руке начинают пульсировать синхронно с ритмом его сердца, наполняя его мощью демона. Он медленно поднял взгляд, увидев, как другие охотники смотрят на него с завороженными лицами. Их страх и восхищение смешались в один порыв — он стал тем, кто сможет их спасти в случае битвы. Но вместе с этим, в его душе вспыхнула тревога: какая же цена была заплачена за эту силу? И тут, будто прочитав его мысли, Белиал-Теон произнес: «Ты уже расплатился за свою силу болью, ну а еще слишком далеко отходить от меня, ведь без источника моей магии ты рассыпешься в пыль. Вот и вся сделка! А теперь вставай и проследи чтобы все из твоего племени получили защиту от голода!» Аллен, все еще охваченный необъяснимой силой, поднялся на ноги и, увидев ненасытные взгляды своих товарищей, почувствовал, как демоническая энергия пробуждает в нем смелость. Страх постепенно отступал, оставляя за собой лишь легкое волнение и жажду действия."Я должен использовать это, чтобы защитить своих людей," — думал он, принимая на себя ответственность, которую возложил на него титан. Он медленно подошел к своим сородичам, ощущая, как символы на его руке светятся все ярче, привлекая внимание простых жителей, женщин и детей. В глазах их читалось восхищение и безрассудство, будто они уже попали в невидимую пленящую ауру монолита. Лидер добытчиков племени, обретший силу, возвратил им уверенность в завтрашнем дне. К следующему утру последний оставшийся аден племени был обращен последователи Белиала. Когда первые лучи солнца начали освещать ледяные просторы, Аллен собрал жителей вокруг монолита, после чего владыка в камне произнес: «Я стал вашим светочем в разгар зимы и даровал вам магию, но это была награда за ваши труд и смелость, и теперь пришло время распространить силу. Следующей нашей целью станет присоединение другого племени под руководством вашего владыки. Вместе мы станем непобедимыми!». Навсегда освободившие свое племя от голода, охотники подняли монолит и направились к соседнему поселению в лес, до которого был один день ходьбы в молчании, а теперь и под надзором Белиала.

Глубокие следы оставались от тяжести большого камня, что несли не своих руках последователи титана. По мере того как добытчики шли через лес, шуршание сучьев и шепот ветра разбавляли гробовую тишину. Хоть адены получили дары за свою смелость, но все равно они старались молчать, пытаясь не вызвать недовольство своего владыки. Каждый шаг к соседнему поселению все сильнее провоцировал в охотниках волнение, словно магия, дарованная титаном, заряжает их тела для непредсказуемой ситуации. Впереди возвышались хвойные деревья, их черные силуэты что возвышались над пустошью, казалось охраняли жизнь, скрывая ее под толстой корой и ветвями. До прибытия к другому племени оставались считанные часы. Когда они приблизились к границе чужого леса, раздался подозрительный шелест, предвещая то-ли битву, то-ли дружественную встречу с соседями. Аллен остановился, его глаза блестели как у хищника, от которого прячется добыча. После превращения в хранителя он стал не таким рассудительным и спокойным, каким он был раньше. Внезапно тишина леса была нарушена, и фигуры людей, выныривающие из-за деревьев, насторожили обитателей соседнего племени. Но вместо страха на их лицах пришло любопытство. Аллен, чувствуя, что момент настал, вышел вперед. Впереди их ожидали переговоры, и внезапно монолит потребовал поставить его перед представителями из соседнего племени. «Говорить буду я» — воскликнул титан, после чего добытчики поставили его на холодную землю. «Мы пришли не с оружием, но с внутренней силой! Позвольте мне показать вам свет, который обрели мои служители», — промолвил он, обращаясь к непросветленным. Собравшиеся в округе жители соседнего племени недоумевая переглядывались, не понимая, что ожидать от этого таинственного посланца. Их любопытство перетекало в настороженность, когда Аллен выполнил шаг вперед, его могучая фигура возвышалась над ними, а глаза сверкали непокоренной энергией. Он поднял руки, чтобы привлечь к себе внимание, и прохладный воздух вокруг искривил сам свет от магии, исходящей от монолита. «Они освободились от голода, и стали единым целым с моей силой», — продолжал монолит, его голос звучал как гром, раскатывающийся по лесу. «Мы пришли, чтобы объединиться с вами, чтобы вместе создать непобедимую силу. Время страданий проходит. Примите же ту мощь, которую я принёс! А особо отличившихся в служении мне я вознагражу исключительной силой. Аллен, покажи им на что способен мой хранитель. Ударь дерево!». В этот раз хранитель не удивился. Он взглянул на свою руку, заметив как символы на ней начали сиять ярче. Среди толпы слышалась суета. Некоторые из их охотников колебались, но те, кто давно мечтал о переменах, начали подходить ближе. Аллен, ощущая наплыв раической энергии от Белиала, направил свою энергию в руку и, подняв её, врезал кулаком в ствол ближайшего дерева. Оглушительный треск раздался в лесу, сбросив снег со множества деревьев поблизости. Древняя ель, не выдержав мощного удара, треснула пополам, и его части разлетелись в разные стороны. Сила, высвобожденная из кулака хранителя, заставила собравшихся сотрясаться от удивления. Их глаза расширились, а некоторые отступили несколько шагов назад, устрашившись. Падение расколотого дерева обрушило на землю мощный поток снежной пыли, и в воздухе повисла тишина, нарушаемая лишь учащенным дыханием воинов леса. Аллен взглянул на лица соседей. Вскоре стало очевидно, что после такой демонстрации даров тьмы, лесное племя поддалось чарам. Интерес моментально захватил их умы, после чего Белиал решительно добил самость аденов: «Вы видите силу, которую предлагает ваш новый союзник! Мы можем вместе преодолеть любые преграды, с которыми столкнемся!». Равновесие было разрушено, и теперь все, что существовало в умах лесных, вращалось вокруг этой неожиданной мощи. Они не могли отказаться от такой мощи, так что беззащитные перед речами и магией, люди один за другим подходили к Евфрату и присоединялись к тьме через посох. К вечеру уже два племени служили одному монолиту, и на этом Белиал не собирался останавливаться. Следующей целью стало племя, проживающее в равнинах, уже в неделе ходьбы по пустошам. Поход тьмы набирал обороты. Подгоняемые общей решимостью, охотники племен объединились в единый отряд, что перетаскивал монолит. Аллен принял на себя роль авангарда, и они начали путь к равнинам. Племена, объединенные новой идеей, шли за ним. Однако с каждым шагом росло напряжение между охотниками. Где-то в глубине их умов возникали сомнения. Некоторые из новых охотников уже начали задумываться о том, что происходит, не просто союз, но жестокую зависимость от магии подозрительного камня с глазом внутри. Находясь уже на пол пути, Белиал-Теон объявил привал. Камень будто почувствовал, что скоро небо ненадолго посветлеет, и так оно и оказалось. Через час после установки монолита на землю, Солнце немного проявило себя, сделав темно-серые облака светлее. Глаз устремился вверх, и видимо начал собирать ману из проливающегося на него света. Тем временем один из охотников не отдыхал, и смотрел за действиями монолита, находясь при этом сзади него. Глаз в камне начал светиться, светлые молнии пробегали по его поверхности. Сердце новичка колотилось от тревоги: что, если этот монстр представляет из себя нечто более зловещее? Внутренний конфликт терзал его, пока он не решил воспользоваться положением, встать и убежать от новых соплеменников. Он надеялся начать жить сам по себе или найти покой в другом племени, но этому не суждено было сбыться. Как только молодой новичок начал уверенно отдаляться от монолита, его вены мгновенно разорвало, сразу остановив недальновидного адана. Кровь, которая стала черной из-за воздействия магии титана, омыла снег перед его ногами. Отряд замер: охотники, услышав резкий и странный звук, обернулись и увидели, как их товарищ лежит и трясётся в предсмертной агонии, его тело будто распадалось изнутри. Глаз на монолите блестел ярче, как будто питаясь страхом, вырывающимся из заражённых душ. «Я тут не причем, он просто нарушил правило, которое было изобретено пустотой» — Усмехнувшись сказал владыка. Через минуту тело перестало подавать признаки жизни, и тепло что вырвалось изнутри покинуло его вместе с кровью. Этот бедолага стал первой очевидной жертвой незримого контракта того самого Белиала-Теона, который прежде грозился уничтожением целой планеты, а сейчас играет в короля и копит силы для новых загадочных целей. Поддавшись страху, остальной отряд решил не отходить далеко от монолита, столпившись рядом с ним. Во взглядах молодых адан некоторое время читался легкий шок, однако старшие охотники в лице Евфрата и Аллена уже успокоились, просто усвоив урок опираясь на чужую ошибку. Ближайшие Белиалу люди давно вписались в новые условия, тем более они были предупреждены что ценой предательства является незамедлительная смерть, так что старшие лишь поняли что именно их ждет за нарушение договора. Пол часа они успокаивали товарищей, а после монолит объявил об окончании привала, ведь Солнце снова прекратило передавать тепло из-за туч. Следующий день поход продолжался с периодическими остановками. Людям пришлось укрываться от града размером с куриное яйцо, и им еще повезло, ведь такая погода считалась легкой: град здесь самое обыденное дело и поливает землю вместо дождя. Ветер был еще чаще, но если он усиливался в непогоду, был крайне высок риск умереть от холода или прилетевшей в голову ледышки. Переждав очередной град, оторвавшиеся от мрачных мыслей адане продолжили путь. В их глазах проскальзывала легкая тревога. Каждый шорох в снегу или негромкий гул ветра вызывал воспоминания о былом, охотники еще не отвыкли от нескончаемого риска умереть с голоду.

Тем временем, на горизонте начинали вырисовываться силуэты потенциальной угрозы. Появлялись темные тени, крадущиеся от дерева к дереву, по мере того как отряд проникал в лес, после которого должна быть та равнина с третьим племенем. Неожиданно впереди раздался треск. Град, опять падающий с небес, заставил людей броситься в укрытие. Небо раскололось, и каждый новый снаряд, слегка сверкающий в тусклом свете, не позволял охотникам терять бдительность. Адане плотнее прижимались к стволам с как можно большим количеством веток сверху. И пока адане прятались от очередного ледяного обстрела, силуэты становились все ближе. Темные фигуры, казавшиеся людьми из племени равнин, остановились. Их глаза отражали холодный свет от прилетающих поблизости градин, дополняя мрак леса, что завывал от ускоряющегося ветра. В это время охотники, не решаясь сделать ни одного лишнего движения, прислушивались к шумам вокруг. Каждый шорох подпитывал их тревожность, с каждым разом заставляя весь отряд постепенно напрячься до критического значения, готовые в любой момент броситься в атаку на незнакомцев. Одна из теней, наиболее крупная и угрожающе склонившаяся вперед, подошла ближе. Как предполагалось, силуэты принадлежали людям. Это были охотники равнинного племени, и судя по их физиономиям они были не рады появлению чужеземцев в их лесу, сразу приготовив деревянные копья. Еще один из равнинных, самый решительный, вышел из-за дерева и шагнул вперед, тоже держа в руках древко, которое было частично покрыто льдом и тускло переливалось. Он произнес несколько звуков на незнакомом языке, в его голосе чувствовалась уверенность. Но поскольку он вышел из укрытия в непогоду, внезапно для не смышленного адана градина ударила в его лицо, и выражение решимости на нем моментально изменилось. Он отступил, но после увидел, как остальные члены племени объединяются вокруг него, готовые к защите своей земли. Тем временем, группа адан Белиала была готова в следующую секунду ответить равнинным и броситься на них в атаку для защиты монолита, однако процесс был прерван. Из глаза в камне сверкнула ослепительная вспышка, от которой все замерли на пару секунд, а равнинные охотники встали как вкопанные. Из камня послышался глухой, ритмичный звук, словно пробуждающийся древний механизм. После этого до представителей третьего племени дошло сообщение Белиала: «Ведите нас в свой дом, и наградой вам будет великая сила» Непривычные слова, произнесенные будто из камня и в их головах одновременно, вызывали у них сомнения: кто эти чужеземцы и каковы их намерения? Но мысли их были подавлены. Монолит завладел их умами, используя уже проверенную тактику речи. Равнинные охотники обменялись потерянными взглядами и приняли решение подчиниться. Дождавшись окончания непогоды, новые подчиненные адане повели отряд к себе домой. Пока они шли сквозь лес, наступило затишье, прерываемое лишь треском веток под ногами. Когда они достигли нового поселения, которое состояло из множества рукотворных ям посреди голой равнины. Их воинственные обитатели, хоть и готовые к борьбе, замерли от неожиданности. На пороге встал их старший охотник. Он сразу заметил чужаков и насторожился, ощутив изменившееся настроение своего народа. Из монолита снова донеслось: «Если вы пройдете мои обряды посвящения, то мы откроем вам тайны нескончаемой силы и свободы от голода». Белиал был насторожен как и третье поселение. Монолит чувствовал их сильное недоверие, от чего начал сомневаться в том стоит ли их присоединять к его параду тьмы. Старший охотник, взвесив возможные последствия, обратился к своим соплеменникам. Тем временем камень ощущал, как нарастающее недоверие окружающих превращалось в нечто более опасное. Его разум метался между желанием использовать силу речи и планом установить контроль над ситуацией при помощи страха. Старейшина поднял руку, требуя тишины, и его соплеменники замерли, ожидая его решения. Его взгляд скользнул по чужакам, затем по монолиту, который продолжал излучать слабый, пульсирующий свет. Монолит же, словно уловив момент, усилил свое влияние. Его голос зазвучал громче, проникая в сознание каждого: «Ваш страх понятен, но сила, которую я предлагаю, не знает границ. Вам нужно выполнить лишь одно простое испытание». Задумавшись над тем что скептически настроенное третье племя после присоединения может потенциально посеять сомнение вдругих подчиненных, глаз решил избавиться от них обманом. Камень применил к равнинным силу внушения, потратив некоторую часть своего запаса раи. Белиал-Теон убедил ненадежных по его мнению адан отдать всех женщин своего племени и больше никогда не выбираться из своих ям. Умы существ оказались такими беспомощными перед влиянием космического монстра, что приступили к выполнению приказа почти сразу. Всех тех кого равнинные передали монолиту были подвержены еще более сильной обработке сознания. Глаз заставлял их смотреть на себя, окончательно добивая их волю транслированием порчи в их головы. После подчинения и присоединения к охотникам новых адан, отряд забрал монолит и отправился на территорию первого поселения.

С этого момента повествование из художественного будет постепенно переходить в официальный научный стиль, более подходящий для учебника по общей истории Земли и династии ее правителей. Учитывая описанное ранее обильное количество деталей вы теперь можете не сомневаться в безупречности работы машин что помогали историкам со всей империи составлять эту книгу, поскольку алгоритм смог максимально точно описать события далекого прошлого вплоть до выражений лиц конкретных личностей в момент времени.

С этого момента монолит, получивший контроль над 426 аданами, начал формировать основы будущей империи. Его влияние распространялось не только на сознание людей, но и на их социальные структуры. Первое поселение, наиболее лояльное, стало центром власти и основной базой. Здесь монолит установил ритуалы, которые укрепляли его контроль, превращая людей в послушных исполнителей воли тьмы. Ритуалы включали в себя восхваление сверхъестественной силы Белиал-Теона, который был значительно ослаблени лишен возможности передвигаться после приземления астероида Кордериус на Даэр 67млн. лет до начала человеческой эры. В своем основном поселении светящийся глаз в камне стал основным украшением и центром принятия всех решений. В ритуальном круге из камней что были собраны вокруг монолита подобно крупному закольцованному скоплению мегалитов проводились обряды посвящения новых адан, раздача даров и знаний. Таким образом адане научились охотничьей хитрости загонять диких животных в обрыв, точить камни для создания топоров и копий, строить землянки за короткий промежуток времени. Особо отличившихся темных адан монолит одарял более качественным снаряжением и оружием, в создании которого применялась кость, шкуры, сухожилия и иногда обсидиан, который удавалось добыть в малых количествах в пещерах после вылазок. Такие предметы глаз в камне укреплял и усиливал с применением раи. В ходе серии успешных вылазок за границы Аданборна — первой столицы империи Белиал-Теона и Адарегиса — поселения сформированного на месте второго захваченного племени, собиралось достаточно ресурсов для обеспечения развития сторющихся городов. Эти города только начали свое восхождение, но в это время новая модельобщества темных адан завершала свое формирование на жесткой иерархии, где любой акт неповиновения жестоко наказывался.

Существовали рабочие, в основном занятые строительством городов и мест силы для расширения объема собираемой монолитом раи, но при этом повышаемые до добытчиков после прохождения испытаний в вылазках в роли помощников.

Добытчики имели право носить рукотворное оружие, отправляться группами на вылазки каждый день и помогать охотникам в патрулировании территории.

Охотники же представляли из себя регулярные войска, не имеющие свободы воли и выполняющие прямые указания монолитаили его посредников. Они владеют лучшими навыками боя чем собиратели и наделены лучшим снаряжением доступным для групп и создаваемым не из самых редких материалов: костяном оружии и броне из шкур животных. Также охотники превосходят меньшие чины по силам благодаря личным дарам монолита в виде малого заряда его внутренней энергии раи, что делало их сильными физически и защищало от воздействия слабо зачарованного оружия, которое всегда было при них.

На втором месте после монолита стояли хозяева или же вожди, Евфрат и Аллен. Вожди являются сильнейшими и самыми дорогими единицами в иерархии, десницейБелиал-Теона. Они передают команды охотникам от глаза в камне и ведут крупные миссии под бдительным надзором своего предводителя, также выполняя и другие его поручения.

Вся эта системаобеспечиваласплочение племенами укрепляло упоминание о монолите как о безусловном источнике силы. Со временем, контроль Белиаланад поселениями адан углублялся, и его влияние укоренялось на завоеванных территориях. Используя свою силу, он стал внедрять ритуалы, которые обеспечивали преданность и покорность. Например разжигание костра при помощи слабой искры раи из глаза владыки, так как он специально не обучал адан созданию огня. Жители, в свою очередь, начали забывать о своих прежних традициях и нравах, заменяя их на новые, сформированные под влиянием темной волевой сущности и все меньше проявляя свободу собственной воли. Постепенно адане превратились в объединенное воинство, готовое следовать за своим лидером, независимо от жертв, требуемых для поддержания его силы. Существование темных адан стало обусловлено не только индивидуальными потребностями, но и стремлением угодить воле владыки. Блестящие наконечникиновых копийстали символами их подчинения. Внедряемая система ритуалов и обрядов позволила монолиту преобразовать адан в эффективную силу, готовую к экспансии и захвату новых территорий, но ему требовалось больше подчиненных и их веры. Первая цель для его войска должна была быть достаточно слабой чтобы мораль воинов не могла пошатнуться от первого опыта, а также восприимчивой к психическому загрязнению для получения в результате как можно большего числа верных слуг в итоге похода. Таким образом, первый этап экспансии империи начался с захвата ближайшего скопленияплемен в двух неделях ходьбы от столицы на северо-восток, достаточно уязвимых из-за неудобного географического положения и отсутствия хорошей сплоченности. Эти племена, состоящие из слабых и менее организованных групп, стали легкой целью для хорошо вооруженноговойска темных адан. Эти завоевания не только обеспечивали дополнительные ресурсы, но также усиливалипреданностьк монолиту. Адане, ставшие завоевателями, применяли свои знания и навыки для подавления сопротивления и активного распространения влияния своего владыки. Завоевав новые территории, Белиал расширил систему ритуалов, внедряя обряды, призванные закрепить верность нового населенного пункта. Создавались украшения и символики, которые подчеркивали зависимость от силы глаза монолита. Появление таких знаков стало не только признаком подчинения, но и инструментом манипуляции, усиливающим контроль над умами и душами новых адан, поскольку украшения несли в себе заряд раи от монолита, что воздействовало на неподготовленные к магии умы внедряя в них порчу. К концу второй половины того же — 2.606.976 годакаждый новый успех заверял адан в необходимости присоединения к монолиту идальнейшему расширеию его территорий, превратив Эклизию—прозвозглашеннуюБелиал-Теоном империю,в могучую силу, способную не только подчинять, но и формировать новое мировоззрение среди покоренных. После этих событий глаз в камне посчитал что его войску хватит сил и веры для еще одного похода. В этот раз Эклизийские воины вместе с вождями и монолитом отправились на север после захвата и присоединения к себе скопления племен, сдавшегося почти без боя. Их новой целью было племя обитавшее в пещерах у подножия горы, путь им предстоит долгий и небезопасный, еще две недели. После захвата племени у горы, на возвращение в столицу им придется потратить больше месяца. В том самом походе, неожиданно для владыки в истории появится новая переменная, которая пошатнет его общее представление об аданах…

Идет — 2.606.978-й год. Монолит, удерживаемый на плечах шести рабочих, ведет войско из сотни охотников, с каждым из которых по добытчику. Рядом, вместе с глазом в камне шли вожди: Аллен и Аркус — новый вождь, получивший свой статус за хитрость когда оказывал сопротивление, но в конце концов Белиал смог заговорить его. Третий хозяин был вооружен костяными ножами, дротиками и знанием метания при помощи копьеметалки. Одурманенный магией вождь заметно обрадовался когда получил свое уникальное снаряжение из рук Аллена до начала похода. И вот, прошедшие сквозь значимые испытания, адане были готовы встретить новые вызовы с неослабевающей верой в своего владыку. На девятый день пути помимо труднопроходимой местности и смертельно опасных погодных условий их ожидало два неожиданных столкновения, которые шли одно за другим. Справа от них, навстречу войску из пустошей выбежало трое мамонтов, самый крупный из которых был заметно ранен в бок. При виде гигантов Эклизийцы насторожились, ведь раньше у них не было опыта охоты на сразу нескольких подобных существ. Мамонтэто животное, которое представляет невероятную силу, способную сокрушить любого адана в схватке один на один. Охотники ждали указаний от вождей и глаза в камне, ведь при вступлении в бой напрямую Эклизия потеряла бы большую часть своих лучших войск.