Лето на Цеоде

Артемий Лукьяненко, 2021

«Скажу читателям честно – этого Лукьяненко вы никогда раньше не читали. Эту книгу написал не я. Её автор – мой старший сын. Иногда такое случается – спросите хотя бы Стивена Кинга. Меня смущает лишь то, что Артемий написал эту книжку в неполные тринадцать лет. Но с другой стороны – он её писал для своих ровесников. Мне кажется, что у него получилось. Но решать, конечно, читателю». Сергей Лукьяненко

Глава 3. Я знакомлюсь с Ин

Девочка вышла к озеру. Даже видя этот пейзаж каждый день, она не переставала им восхищаться. Неспешно пройдя по каменистому берегу, оказалась по другую сторону водоема. Затем углубилась в сосновый бор, где ей была знакома каждая тропка. Было два часа дня, и солнце припекало сильнее всего, поэтому девочка шла в тени деревьев. Однажды она уже получила солнечный удар, и это ей не слишком понравилось.

Девочка знала все соседние дома и сейчас направлялась как раз к одному из них. Там жили ее друзья, с которыми она познакомилась два года назад.

* * *

Я играл с Рунмарионом в шашки на троих. В этой местной игре мне не везло, однако я не унывал. Партия продлилась не более пяти минут, и, выиграв, Рунмарион предложил:

— Давай в прятки? Знаешь, как мы умеем прятаться? Никогда не найдешь!

Я радостно согласился. Обговорив, что прятаться можно только в доме, а считать нужно до тридцати, Амари, выбирая кому водить, произнесла считалку.

По правде говоря, я очень сомневался, честно ли выпал мне жребий во́ды, но благоразумно не стал подавать виду, что возмущен. Недолго думая я прислонился к ближайшей стене и громко произнес: «Один, два, три…»

Около лестницы послышалась возня, слабый шум, а затем шепот:

— Ты мне пятку отдавил…

— Одиннадцать, двенадцать, — считал я, — …двадцать девять, тридцать! Я иду искать!

Решив, что близнецы спрятались на втором этаже дома, я сразу кинулся туда.

На Земле я тоже очень любил играть в эту игру, особенно мне нравилось прятаться. Я находил для этого самые неожиданные места. Именно поэтому, поднявшись на второй этаж, я первым делом заглянул в пододеяльники на кроватях близнецов. Не найдя там никого, я пожал плечами и хмыкнул: «Не умеют прятаться!»

Через пять минут я тщательно обыскал весь этаж, однако никого не обнаружил. Словно в воде растворились! Но сдаваться я не был намерен категорически, поэтому начал поиски снова.

Вернувшись в комнату близнецов, я внезапно услышал шуршание под кроватью Рунмариона. В таком простецком месте я и искать не собирался!

— Ага! — воскликнул я и приподнял свисающую до пола простыню. — Попались!.. Ой!

Каково же было мое удивление, когда из подкроватной тьмы на меня уставились два злобных светящихся глаза: синий и зеленый. А затем, не успел я осознать, в чем дело, мне в лицо с диким и яростным мяуканьем кинулся пушистый комок шерсти.

— Ай-ай! — вскрикнул я.

— Мяу! Мяу! — вопил напавший.

Борьба эта продолжалась недолго. Я крепко ухватил воинственного кота за шкирку и швырнул его на кровать. Но кот только рассвирепел и дико зашипел. Шерсть на его спине поднялась длинными иглами, а глаза теперь походили на два лазера.

— Хорошая киса, хоро… — начал я, но комок шерсти снова ринулся на меня.

Не знаю, чем бы это закончилось, если бы не Рунмарион с Амари. Они прибежали на мои крики и поспешили на помощь. Амари начала брызгать в кота из пульверизатора, а Рунмарион подбадривал сестру. Комок шерсти, моментально выбрав себе новую цель, молнией прыгнул на Амари. Рунмарион схватил подушку и со всей силы треснул по коту, однако угодил по сестре, повалив ее на кровать.

— Прошу прощения, — хихикнул Рунмарион.

— Мяу! — взвыл кот.

И вот тут-то, в самый разгар этой подушечно-кошачьей баталии, появилась мама. Кот тотчас же ослабил когти и отпустил Амари, запрыгнув Адаль на плечо и, лизнув щеку хозяйки, кинулся вниз по лестнице.

— Мотай отсюда! — завопила Амари. — Чтобы и шерстинки твоей тут не было!

— Дети! — изумилась Адаль. — Зачем вы обижаете Марципана?!

С лестницы, словно в подтверждение сказанного, донеслось жалобное мяуканье.

— Ябеда, — прошептала Амари, послюнила палец и потерла царапину на щеке. — Симулянт хвостатый.

«Марципан? — подумал я. — Ильфеон же нам говорил, что он само воспитание, само приличие!»

— Дети! Вы не оставляете мне выбора! — покачала головой Адаль. — Вы наказаны! Домашний арест на сутки!

— Мяу… Мяу…

— Нет, двое! Двое суток! — Адаль покачала головой. — Амари, вот от кого, а от тебя я не ожидала такого безобразия! — И, уже ласково, добавила: — К тебе, Вукузё, это, естественно, не относится!

Адаль вышла из детской, вполголоса сетуя на детей: «Бедный Марципан! Пойдем, дам вкусненького!»

Когда она ушла, Рунмарион сказал мне:

— Простит, будь спокоен!

— Это и есть ваш котик? — прошептал я и изобразил подобие улыбки.

Амари кивнула.

— Активный, — заметил я. — Хм-м… Марципан… — это он или она?

— А ты еще не понял? — одновременно воскликнули близнецы. — Он!

— Мы с ним, — продолжила злобно Амари, — воюем уже пять лет.

— И-и?

— Однажды дали ему лосося.

— Не понял?

— Просроченного на два года, — мечтательно сказал Рунмарион. — В консервах.

— И что с Марципаном случилось? — поинтересовался я.

— Ты представляешь… — возмущенно начала Амари.

— Съел и не поперхнулся! — закончил за нее брат.

— М-да… — кивнул я. — Тигр!

— Эта порода, — серьезно поведала Амари, — выведена из кота, рыси и куницы.

— Куницы? — с сомнением улыбнулся я.

Амари посмотрела на меня укоризненно и потерла царапины. В ее взгляде читалось: это не смешно!

Я осмотрел себя на предмет ранений: небольшая царапина на левой щеке, три царапины на обеих руках и след от когтей на футболке. Бонус: весь в шерсти.

— Серьезный противник, — кивнул я. — Но мы с ним разберемся!

Мы вышли из комнаты и сбежали по лестнице.

— Кстати, — я потер лоб, — а где вы прятались-то?

— Под лестницей, конечно! — выпалила Амари. — Мы всегда там прячемся!

* * *

Девочка подошла к дому и позвонила в домофон.

Адаль открыла дверь и воскликнула:

— О! Здравствуй, Ин! Амари тебя все утро ждала! Проходи-проходи…

В комнату вошла девочка лет двенадцати — коротко стриженная шатенка со светло-карими глазами. Она была одета в брюки серо-угольного цвета и белую футболку.

Амари, Рунмарион и я в этот момент сбежали с лестницы, и она посмотрела на меня — быстро, но очень внимательно.

— Ин! — воскликнула Амари. — Пришла!

— Я тоже рада тебя видеть, — сдержанно сказала та. — Привет, Марик!

Я подошел к Ин и приветливо кивнул. Девочка несколько секунд вглядывалась мне в лицо, а потом улыбнулась:

— И тебе привет…

* * *

Заработал пылесос. По всей гостиной поднялся гул.

— Дети, брысь во двор! Брысь! — скомандовал Ильфеон, пытаясь перекричать пылесос. — Уборка!

Амари развела руками:

— Не можем, мы наказаны!

Адаль вспомнила про запрет выходить на улицу и кивнула:

— Извинитесь перед Марципаном и идите!

— Извини, Марципан! — хором сказали близнецы.

Мы не мешкая выбежали во двор и кинулись в лес.

Усевшись в тени высокой сосны, мы решали, во что лучше играть.

— Может, на дерево залезем? — предложила Ин, с интересом разглядывая упитанную птицу, усевшуюся на ветку над нами. Птице явно было любопытно, кто мы такие и из какого гнезда родом. Совершенно не боясь царя земной природы (тут-то не Земля!), спустилась по веткам чуть ли не к нашим головам. Она походила на воробья, но размером была с гуся. И с очень большим острым клювом!

— Я что-то волнуюсь за руки. — Амари опасливо глянула на птичку. — Оцарапаемся о кору, посадим занозы…

— Хорошо, — Ин кивнула, — давайте тогда в салочки?

— Давайте!

Мы встали друг напротив друга, Ин произнесла самодельную считалку:

Раз голодный Марципан

Выпил молока стакан,

Два пирожных умял,

Трех мышей в саду поймал.

Проглотил четыре ложки,

Пять ножей сточил до крошки,

Шесть редисок с огорода…

Потому теперь ты во́да!

Палец указывал на Рунмариона.

— Ну, сестрица, погоди! — возмущенно сказал брат.

Мы разбежались, и игра началась.

Рунмарион хорошо бегает, особенно когда этого хочет. Поэтому неудивительно, что через каких-то пару минут он догнал Амари, хлопнул по спине и умчался вдаль. Она быстренько сосчитала до трех и не задумываясь выбрала себе жертву — меня. Я кинулся наутёк, однако споткнулся о первую же корягу, кубарем перелетел через нее и грохнулся на землю. Голова закружилась, я даже встать не смог — не то что убежать. Амари подошла ко мне и взволнованно спросила:

— Не ушибся?

Я помотал головой:

— Все нормально.

— Тогда ты — во́да!

Она дружески похлопала меня по макушке, смахивая с волос комья земли, и умчалась.

Я встал и отдышался. Затем огляделся и в качестве цели выбрал мелькнувшую среди деревьев Ин.

Ин бежала ловко, прячась за кустами и резко поворачивая. Поэтому догнать ее напрямую было нереально. Однако теперь я был куда осторожнее и не забывал смотреть под ноги.

Итак, то почти саля Ин, то отставая, я бежал и бежал… Мы петляли меж деревьев, пока не добежали до озера. Я слегка сбавил ход, понимая, что она бросится мимо меня. Так и случилось.

Но я этого ждал и в последнее мгновение успел дотянуться и осалить Ин. Однако едва я коснулся ее мизинцем, как ослепительная вспышка боли затмила глаза, заставив повалиться на землю. Вспыхнула пронзительная резь в ладони и разлилась по всему телу. Боль не усиливалась — она просто ныла и ныла, резала и резала. Мне стало казаться, что я бегаю по крапивнику, жалясь эфирными волосками растения и тщетно пытаясь найти выход из этого ядовитого лабиринта. И что самое странное — Ин тоже упала рядом и сжалась от боли.

Мы лежали на траве минут пять, после чего Ин, сдерживая слезы, сказала:

— Дурак! У тебя в руках игла, что ли?

Заметив, что я тоже страдаю от боли, она перестала плакать:

— Издеваешься?

— Не-ет, — прошептал я. — У тебя плечо колючее.

Мы замолчали и лежали так не шевелясь и глядя друг на друга. Наконец боль отлегла. Внезапно и резко, как и началась.

Я встал и обессиленно прислонился к дереву. Перед глазами танцевали яркие искры.

— Больно? — спросил я у Ин сочувственно.

Она молча кивнула.

— Может, током ударило? — предположил я. — Наэлектризовались?

— Бегая по лесу? — фыркнула девочка. — О траву? Ты серьезно?

В этот момент к нам подбежали Рунмарион и Амари.

— Куда вы подевались?

— Мы тут, — все так же мрачно ответила Ин.

Амари подошла к подруге и, помогая ей встать на ноги, спросила:

— Упала?

Ин мельком глянула на меня и ответила:

— Да, ногу на траве подвернула. — Она посмотрела на часы: — Ой! Мне пора, папа рассердится. Пока!

— Ты завтра придешь? — спросила Амари.

— Конечно, приду!

Ин шустро побежала вокруг озера к своему дому.

— Странно она как-то ногу подвернула, — заметила Амари.

* * *

Подойдя к крыльцу, Ин заглянула в открытое окно кухни. Папа готовил ужин, что-то напевая. Девочка медленно открыла дверь, тихо вошла, сняла ботинки и босиком поспешила к лестнице.

— Где была? — послышалось с кухни.

Ин прикусила губу:

— Э-э… у Амари и Рунмариона.

Папа подошел, поцеловал ее в щеку и сказал:

— Они — бездельники и шалопаи.

— Может, и так, — Ин пожала плечами. — Только у меня других друзей тут нет.

— Ладно уж… — Отец похлопал дочку по плечу. — Ты пока поупражняйся сама.

Ин кивнула и поднялась к себе в комнату. Сев на кровать, оглядела плечо: никаких следов ожога не наблюдалось. Девочка подошла к окну и посмотрела на залитую щедрым золотым солнцем поляну у дома. Две каменные фигуры все так же стояли у крыльца, грозно посматривая застывшими глазами-рубинами в глубину леса.

Она подошла к тумбочке у кровати и достала из ящика большую тяжелую шкатулку, на которой был изображен цветной эмалью горный пейзаж. Ин открыла ее и задумалась. Шкатулка была разделена на отсеки, где покоились камни и минералы всевозможных цветов и форм — горные породы Цеоды. Ин взяла пестрый красновато-серый камень и положила его на пол. Затем отошла к окну.

Глубокий вдох, медленный выдох.

Ин закрыла глаза. Главное — сосредоточиться…

Она представила себе высокую гору с покрытой льдом острой зазубренной вершиной. Ощутила ее: каждый камушек, каждую песчинку.

Ин медленно подняла руку.

Гора… Годы проходят — камни осыпаются. Годы проходят — снова поднимаются ввысь. Вечность…

Девочка открыла глаза и гордо улыбнулась. Гранит парил в воздухе.

— Следующий камень — базальт, — прошептала Ин и потянулась к шкатулке.

* * *

После ужина она пожелала отцу спокойной ночи.

— Постой, — сказал он, — сколько камней подняла?

— Два базальта… — начала перечислять Ин, — три гранита, три мрамора и один церуссит.

Отец одобрительно покивал, а потом хмыкнул:

— А танталит?

— Не смогла, — Ин покачала головой, — он… упрямый.

Отец задумчиво потеребил бороду и снова кивнул:

— Ну, тренируйся!

— Хорошо, папа.

— Ступай, — улыбнулся отец.

Она встала из-за стола и зашагала к лестнице. Из-за спины услышала:

— Лови!

Она обернулась и вскрикнула. Отец кинул в нее булыжник болотно-голубого цвета. Ин инстинктивно вытянула руку вперед и что-то быстро прошептала. Камень в то же мгновение остановился, повиснув в десяти сантиметрах от ее руки. Секунда — и камень стал наливаться красным. От него повалил пар.

Камень шумно лопнул, разлетевшись осколками и бесцветной трухой. Повисла очень долгая, в каком-то смысле накаленная пауза.

— Ты чего? — наконец произнесла она. — А если бы попал?!

Отец медленно подошел к дочери.

— Я не хотел сделать тебе ничего плохого, — начал он. — Когда ты сказала, что не в силах удержать в воздухе танталит, я решил тебя проверить — вот и все. Ты зря испугалась. На тебе же могущественный амулет — он отразит любую атаку!

Девочка посмотрела на кулон: это был ее любимый васильково-синий корунд (его чаще называют сапфиром), оправленный в красноватое дерево. На самом минерале были искусно выведены несколько витиеватых знаков. Как говорил отец, это было защитное заклинание, что передавалось от родителей детям уже много поколений.

А отец смотрел на пол, где потрескивали от жара раскаленные остатки камня.

— Хм-м… Такого я не ожидал. Ты не только удержала — ты еще и расплавила танталит! Фантастика!

Ин покраснела не слабее раскаленного минерала и смущенно потупила глаза, как умеют все девочки еще с детства. Каменные осколки в этот момент громко треснули, и от них зазмеился золотистый дымок.

— Так-с, только этого не хватало, — прошептал отец и, схватив графин с водой, потушил начинавшийся пожар.

* * *

Инмара проснулась рано. Солнце еще не поднялось над лесом, а едва-едва выглянуло из-за горизонта. Спустившись вниз, она увидела отца, заделывающего дыру в паркете. Он умело орудовал молотком и мастерски держал гвозди во рту, что ей, кстати, никогда не нравилось. Это опасно и негигиенично.

— Доброе утро, пап!

— Топфое, топфое! — старательно промычал он.

Раздался стук молотка.

— Тук-тук-ток! — Гвоздь гладко вошел в дерево.

— Завтракай поскорей, — отец глянул на дочку, — мы идем тренироваться.

— Ы-ы-ы! Тренировки, тренировки, тренировки — весь день! Зачем?

Он посмотрел на нее озабоченно и ответил:

— Я чувствую, что скоро они нас найдут.

— Они?

— Наши враги, — пояснил отец, — враги нашего рода!

Она кивнула и села завтракать.

После завтрака они отправились на тренировку. Но не к озеру, как обычно, а в противоположном направлении.

— Папа, озеро в другой стороне.

— Знаю, — кивнул отец, — но мы не туда. Тебе сегодня предстоит сложная задача. Простой телекинез — это десерт. А там, куда мы направляемся, это…

— Что? — загорелась любопытством Ин.

— Узнаешь, — улыбнулся отец. — Все узнаешь.

Они перешли речку по камушкам и зашагали дальше.

— Амулет у тебя?

— Да. — Она сняла с шеи амулет и показала отцу.

Тот мельком глянул, кивнул:

— Никогда не снимай.

Они дошли до небольшого оврага и остановились.

— Итак, — начал отец, — внимательно выслушай задание.

— Ага. — Ин вся превратилась в слух.

— Твоя задача — построить мост с помощью магии…

— Легко.

–…и пройти по нему. — Он кивком указал на валуны, лежащие в овраге.

Девочка заколебалась:

— Я попробую, но мои заклятия не очень-то устойчивы. И камни тут какие-то маленькие — они меня не удержат.

— Что это за упадничество? — Папа развел руками и изумленно уставился на дочь. — Где боевой настрой?

Ин облизнула пересохшие губы и нахмурилась: «Поехали!»

Отец отошел в сторонку и уселся на большой камень.

— Только не перестарайся! — крикнул он. — Прошу тебя!

Овраг в самой широкой части достигал пяти метров. Ин примерно посчитала, сколько камней нужно поднять, потом прикинула, сколько у нее сил.

— Не хватает! — Девочка топнула ногой. — Нужна сила…

Она закрыла глаза. Сделала глубокий вдох, расслабилась.

Гора. Заснеженная вершина гордо смотрит свысока. Тучи объяли ее верхушку и лежат на ней как на подушке. Синие языки ледников застыли на склонах, готовые сорваться вниз от неосторожного шага. В глубине горы есть таинственные, избегающие дневного света пещеры — они не показываются трусливым людям, они недоступны беглому взгляду.

Ин подняла руку…

Камни. Она их чувствует, она их понимает. Они разговаривают, беседуют. Тишина…

Она — часть горы.

Открыв глаза, Ин увидела, что четыре увесистых валуна парят в воздухе, составив бо́льшую часть моста. Камни поросли зеленым мхом, — видимо, на дне оврага сыро.

— Вдруг они упадут? — испуганно прошептала девочка. — Вдруг у меня не получится?

Мысли метались туда-сюда и никак не хотели успокаиваться. Валуны зашатались, с них посыпалась пыль и мелкие камушки.

— Не сомневайся в себе! — подал голос отец. — Скажи себе, что сможешь! Я в тебя верю!

— Я смогу, — прошептала Ин и снова закрыла глаза.

Глубокий вдох, выдох…

Гора. Она стоит на ней. Она ощущает камень. Она его чувствует: шершавый, теплый, необъятный, а главное — живой! Ин чувствует каждое ущелье, каждую неровность.

Она ступает по камню босыми ногами, и камень не дает ей упасть, он ее поддерживает и защищает, спасает и дает энергию…

— Умница! — донеслось откуда-то издалека, откуда-то из другого мира. — Молодец! Только аккуратней!

Но это неважно…

Гора. Камни ее понимают. Они с ней разговаривают. Она чувствует их энергию.

— Ты чего? — снова донесся знакомый голос.

Тишина…

— Очнись!

Ин не реагировала, это было так далеко и так не важно…

Конец ознакомительного фрагмента.