Поветрие немой розы

Артемида, 2022

Иногда улыбка людей всего лишь маска, скрывающая истинные, чаще всего эгоистичные, мотивы. Слова о мнимой пользе забываются в отличие от подлых действий. Тяжелые времена преследуют многих, забирая надежду. Сможет ли хрупкая девушка, оказавшаяся в отчаянном положении уже с ранних лет, проделать огромный путь, чтобы спасти дорогих для себя людей, возможно, пожертвовав многим?

Семя раздора

Кости скакуна переломаны, он погиб, как только произошел удар об дерево. Нак также погиб, грудь от удара разорвала, смяв его пополам. Пелагор снимал змеиный покрой для будущей брони, забивая не первый мешок и голову в качестве трофея. Чёрная кровь окрасила всё, каждый шаг сопровождался жадным, мерзким чавканьем.

— Мне жаль мой верный друг, спасибо тебе за всё… — Стоя на коленях, рыцарь склонил голову над мёртвым скакуном. На его лице проявлялись слёзы, прикусывая губы от огромной обиды он пытался сдержать в себе эти эмоции. — Эй, девочка! Ты чего забыла здесь в такое время? —

Пелагор прервал свой траур разговором чтобы отвлечься, пытаясь облегчить боль. Клацирия пыталась сбросить с себя сгустки крови, прилипшие к её ногам, попутно думая, как выкрутиться из этой ситуации, нельзя просто сказать о шпионаже, но в голове крутилась мысль о титуле, которой ей дали. Принцесса! Как звучит.

— Я озером хотела полюбоваться, в жизни хоть раз посмотреть на него, а тут такое!

— Совпадение экое.

— А кем вы будете-то? На коне и в броне, не похожи на остальных.

— Моё имя Пелагор! Я рыцарь дальних земель, вынужденный служить в дали от дома. — Приведя в порядок речь, убрав малейшие намёки на слабости, он начал навешивать на себя рюкзаки.

— Я думала рыцари обычно закованы в доспехи.

— Знаешь ли при подобной охоте на экзотическую живность я предпочитаю подвижность нежели защиту. Так больше шансов выжить.

— А принцессой почему назвали? — Наконец вырвался желанный вопрос.

— В таком малом возрасте вы на удивление необычайно красивы, как настоящие принцессы, а того и королевы! — Лицо Клацирии покраснело, а внутри негодование царствовало поверх восторга за такие комплименты. — Насколько я помню недалеко отсюда стоит деревня, сможешь провести?

— Дальше своего дома вести не стану!

Что-то в нём пугало девочку, но возвращаться пришлось бы несмотря ни на что, а увяжется за ней кто-либо или нет, так на это есть капканы в лесу и безопасная тропа, петляющая между ними. Единственное, что действительно сейчас желала Клацирия, так это увидится с мамой. Те несколько выживших после битвы остались раздербанивать труп монстра, для продажи его частей, ждать их нет смысла для Пелагора, плата им была внесена, а на смерть они шли добровольно. Возвращаясь, было время осмотреть это место, часть леса, спрятанную от глаз, столь загадочную прежде. Изумрудные ивы распахнули ветви и листья во всю мощь, скромно прячась, как за стеной прятались белоснежные айвы, тихо покачиваясь на ветру пахнущим протухшей рыбой. Колючий, вечнозелёный можжевельник скромно предлагал свои ягоды, а под ногами ковром разрослись красочные цветы.

Середина дня давно прошла, хотя бой казался коротким. От головы, которая хоть и завернутая в мешок ехала нечто наподобие санок немного сзади всё равно источалось зловоние, вызывающее только рвоту. Наконец из-за деревьев показался одинокий столь родной дом, Клацирия побежала вперёд, но дома было тихо.

— Мам! Мама, ты где? — Ответа не было, дом был пуст.

Только снова выбежав на улицу она увидела шагающую со стороны деревни, бледную от испуга мать.

— С тобой всё в порядке? — Первые слова матери, как только они сблизились. Искреннее переживание, испуг за своего ребёнка заставил её обойти всю округу. — Дай посмотрю на тебя… Где ты была?! И… что за запах, чем от тебя воняет?

— Ты только не ругайся… Я была у озера и… Ну чудовище, о котором ты говорила убили.

— Что?! Он тебя не ранил? — Клацирию начали крутить, осматривая каждый сантиметр на наличие ран.

— Всё хорошо, правда! Вон там рыцарь — показывая пальцем чуть в сторону от дома. — он убил его.

— Рыцарь? — Как-то с усмешкой сказала её мать. — В наших то краях… Зачем ты ходила туда? Я тебя потеряла, всех местных на уши подняла!

— Мне просто было интересно, что за люди ходят постоянно в лес ну я за ними и пошла, а они к озеру, но там так красиво! — Клацирия размахивала руками, пытаясь показать огромный размер озера. — Пока чудовище не убили, теперь там всё в черной кровище.

— Ох, доченька, ладно пошли покажешь своего рыцаря, а как его именуют?

— Пелагор. Немного странное имя.

Стоя рядом с углом дома, опираясь на его стену хоть для малейшего отдыха, Пелагор осматривал змеиную кожу, прикидывая как она будет смотреться в броне. Сейчас он не был похож на кого-то из почётных гостей, скорее обычный охотник за головами не больше, грязный и дурно пахнущий, а его гнилые и немного кривые зубы дополняли этот образ. Клацирию отправили в дом, мыться в ванну правда сначала требовалось немного вскипятить воду. Нагревая котёл и попутно, сама отогреваясь рядом с огнём камина Клацирия пыталась услышать их разговор:

–…я хотел бы взять её с собой, и вы можете поехать вместе с ней. Вам также найдётся место… — План Пелагора был забрать к себе Клацирию, если придётся и её матушку.

— Я вас даже не знаю, о чем речь? — Дальше она не слышала, вода закипела, капли падали на раскаленные угли.

Этот дом, в котором Клацирия родилась, достался в качестве оплаты долга её отцу, когда тот своей корабельной командой зачистил окрестности от враждебных тварей. Каждому из команды досталось что-либо, но ему как капитану и инициатору позволили просить, чего он хотел и выбор пал на этот дом. Да сейчас он возможно мёртв, а может до сих пор бороздит воды или осел, где, но это место тот капитан выбирал именно для дочери и жены, чтобы им было где расти. Ни разу не видя его, Клацирия благодарна за этот подарок, её мечтой всегда было хотя бы раз увидеть его.

Покидать такое место — глупо и не желанно для Клацирии. Её единственное напоминание, что у неё есть отец, если и чем дорожить, так это матерью и этим домом. Наконец приятная тёплая вода обволакивала тело, смывая все нечистоты. Приятное чувство расслабления проникало в каждую мышцу, даруя покой. Запах грибов и трав, уютный кров, долгожданный отдых чего ещё желать… Звуки в доме утихли, разговор начал доноситься до детских ушей.

— Хорошо, если вы не готовы её отдать на доверии я готов прямо сейчас вам заплатить, а после… — В этот момент Клацирия вскочила, беспокоя воду, которая и перебила последнюю часть предложения.

— Что там происходит?! Мама меня продаёт?!? — Мысли как волны в шторм, бушевали, становясь всё больше, страшнее.

— Тогда договорились, завтра же она поедет с вами, а сейчас пусть отдохнёт. — Голос матери был спокоен, будто сделка не на её дочь, а на мешок яблок!

— Могу я перевести дух у вас в доме? Всего одну ночь.

— Да разве теперь я могу не пустить, проходите, что теперь делать-то.

Тёплый свет теперь обнимал троих человек. Покрасневшая Клацирия натянула плотную ткань над водой, чтобы закрыться. Как только к ней подошла матушка она посмотрела на неё не говоря, но спрашивая взглядом, а ответ получила в виде тихого, даже скромного и стеснительного кивка головы. Недоумение воцарилось в голове, паника трепало сердце, заставляя биться быстрее. Злоба на родную мать, за то, что она смогла принять такое решение, чуть ли не вырвалась из горла в словах, но потом остановилась. Время ещё было, может она передумает! Может не позволит разлучить их, покинуть это место! Надежда авангардом выстояла под гнётом, вечном подавлении грусти и ярости. Говорить желания не было, вечер проведён в тишине.

Ночью было тяжко уснуть. Всё-таки такое сложно принять, что силой заставляют выбраться отсюда… Даже не выбраться, а выпинывают из родной норы, обустроенной, теплой. Слюну тяжело глотать, ком в горле душил, ещё немного и польются слёзы из глаз Клацирии.

— Нет! Нет! Я Не хочу! Как же так… — Единственное, что было у неё в голове. Вертелось в голове, как водоворот.