Патент на деньги. Запрос комментариев

Артем Робовков, 2023

В книге излагаются основы билиберализма, рассматривается, как встроить налоги прямо в деньги, и устанавливается, что цена бруля составляет три рубля.

Глава 2. Противоречия криптономики

Так случилось, что из-за интереса к сетевому программированию, я узнал о криптовалютах ещё в 2010 году. Тогда их способность производить переводы в недружественной сетевой среде и без доверенной стороны впечатляла. Но реакцией на мои рассказы о биткоине было равнодушие, поскольку деньги, на которые ничего нельзя купить, на первый взгляд кажутся бесполезными. Собственно, на них и сегодня не пообедать, но три года спустя обменный курс вырос, что привлекло спекулянтов, запустивших машину маркетинга. Потом о криптовалютах написали бесчисленное количество статей и десятки книг, но я всё же сделаю несколько замечаний, которые понадобятся в дальнейшем.

В реальности криптовалюты держатся на несколько ином консенсусе, чем декларируется. Каждую из них контролируют не более десятка человек. И система продолжает гарантированно работать, но только до тех пор, пока не сломается. Когда среди организаторов возникает раскол, то это приводит к нарушению, для которого даже придумали название — хардфорк. Так произошло с Bitcoin Cash из-за обновления SegWit и Ethereum Classic после взлома the DAO^[7].

Между тем, протокол для того и строился, чтобы у всех участников было одинаковое представление о том, сколько и у кого монет. В разделившихся цепочках майнеры исполняют разный код, и, значит, принцип максимизации выгоды не срабатывает, потому что единицы измерения этой выгоды в разных цепочках несоизмеримы. В целом, проблема в том, что даже в децентрализованной сети незримо присутствует авторитарный орган — программисты, ответственные за исходный код клиента. В праве, аналогично, все граждане вроде бы равны перед законом — за исключением тех, кто этот закон пишет. Но именно они и являются главными бенефициарами системы.

Редкие форки краткосрочно выгодны пользователям, поскольку у всех становится больше счетов. Но долгосрочно разнообразие криптовалют ведёт к хаосу, который дискредитирует оригинальный замысел. Все они, по сути, являются форками биткоина, но только начиная с нулевого блока. Ключевой идеей является невозможность влиять на правила эмиссии после создания криптовалюты. Именно в таком случае участники воспринимают токены как общественное благо, а не источник дохода организаторов. И если в рамках отдельной криптовалюты это ещё может соблюдаться, то во всей экосистеме из-за введения всё новых криптовалют происходит как раз противоположное.

Проясним детали первичного размещения (ICO), которые иногда ускользают от наблюдателя. Пусть имеется компания-разработчик клиента, а также инвестор со свободным миллионом долларов, которые он намерен вложить в предлагаемые токены. На этом этапе у двух сторон в сумме есть только один миллион долларов и некая программа. После сделки разработчик получает деньги инвестора, а инвестор — токены разработчика, которые, как утверждается, также являются деньгами. То есть теперь на двоих у них денег уже на два миллиона долларов. После сделки инвестору остаётся распродать токены с наценкой. Поэтому неудивительно, что многие пошли по проторенному пути и наплодили сотни криптовалют, не справившись с соблазном лёгких денег^[8].

Вообще говоря, криптовалюты не следует называть деньгами хотя бы из-за волатильности курса. Когда деньги дорожают, то есть происходит дефляция вместо инфляции, экономика останавливается. Работа предпринимателя теряет смысл, поскольку, обладая достаточными сбережениями, он может жить на проценты дефляции и при этом сохранять свой капитал нетронутым в реальном выражении. В таких условиях предпринимателю нет нужды рисковать и вести какую-либо деятельность.

Сама по себе криптовалюта не обладает механизмом для балансирования инфляции, потому что одноранговая сеть не может знать точно, сколько стоят её токены по отношению к окружающему миру. Схемы эмиссии устроены таким образом, что с определённого момента спрос на токены начинает превышать предложение, что ведёт к росту курса. Эта черта финансовой пирамиды была изначально заложена в биткоине с его ограничением общего количества монет.

Но уже базовая концепция доказательства владения на основе истории транзакций несёт в себе угрозу для будущего. При масштабном внедрении речь идёт о количестве финансовой информации порядка терабайта в день (10 миллиардов транзакций по 100 байт каждая). Устойчивая работа децентрализованной сети предполагает репликацию этих данных на тысячах узлов, что означает увеличение суммарного хранилища на эксабайт в год. Через десятилетия такие объемы информации неизбежно затруднят эксплуатацию. Между тем, если перевести все мировые деньги в долларовый эквивалент, то для отдельного учёта владения каждого из квадриллиона долларов (оценка сверху) достаточно нескольких петабайт (или нескольких эксабайт при репликации) без всякого роста. Даже тысячелетняя монета в кошельке справляется с доказательством владения, потому что оно основывается на текущем состоянии, а не истории обменов.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

7

Buterin V. Proof of Stake. New York, 2022. 384 с.

8

Stanford E. Crypto Wars: Faked Deaths, Missing Billions and Industry Disruption. London, 2021. 264 c.