Звездочёт

Арип Пира, 2017

В полной тайн и загадок Индии маленькая любопытная девочка встречает настоящего Звездочёта, который предсказывает ей уготованную судьбой настоящую любовь. И дарит вполне материальный подарок – две серебряные звёздочки, способные помочь узнать суженого. Но что если искренность, душевная чистота и вера в людей повзрослевшей девочки, уже девушки, сыграет с ней злую шутку? Если сердце и разум будут спорить, поочерёдно беря верх в сумасбродной головке красавицы? И сумеет ли она сберечь своё счастье, проведя не самой простой дорогой к нему того, кто полюбит её всем сердцем?

Глава 3

Чужие прикосновения

Джаеш Сингх ходил по кабинету, периодически останавливаясь на несколько секунд, о чём-то крепко задумавшись. Сведённые вместе брови и изгибающиеся в усмешке красиво очерченные губы не обещали источнику решаемой проблемы лёгкой жизни. Он привык добиваться своего. Значит, Савитри… Произнесённое мысленно имя мягкой волной покалывающих искорок пронеслось по телу. Кто бы мог подумать, что именно та, знакомство с которой началось худшим из возможных образов, окажется именно той, что ему нужна. То есть не ему, а компании. Остановившись в очередной раз возле дивана, Джаеш неизвестно зачем поправил почти невидимую складку обивки и как в первый раз оглядел унылое пространство зоны отдыха. Ну, как унылое? В принципе, оно было тщательно разработано и воплощено известным на всю Индию дизайнером интерьера. Вот только изначально радовавшая взгляд функциональность, строгость линий, равно как и прохлада цветовой гаммы, в которой была решена идея гармонии, сейчас вызывали смутное недовольство. Стекло и металл, как и кожаные диваны серо-голубого цвета, возможно, и создавали ощущение спокойствия, но сам хозяин кабинета предпочёл бы массу зелени, бегущую воду и тёплые оттенки мяты и лайма в оформлении этого пространства. «Почему нет? — подумал он. — Надо переделать». А пока что опустился на удобный, несмотря на неприятную обивку, диван и погрузился в размышления. За прошедшие десять дней он собрал всю информацию по вздорной девчонке, совершенно очаровавшей его сотрудников. И был вынужден признать, что ошибся. Точнее, принял неверное решение. А ещё точнее — не владел всей информацией и, позволив вспыльчивости взять вверх над рассудком, понёс потери. Но он умел решать проблемы, пусть даже созданные собственноручно. Проблема по имени Савитри требовала тщательного подхода — ошибаться дважды он не был намерен. Первым делом, выслушав Амана, он собрал совещание с участием дизайнеров, работавших над новой коллекцией. Представленные работы девчонки, на его уже успокоившийся взгляд, были восхитительны. А проработанная модель была абсолютно гармонична с полным комплектом украшений, которые всего за три дня создала Савитри Далмия. Да, теперь Джаеш готов был поверить, что из неё действительно в будущем выйдет толк, учитывая наличие таланта и умение практически его реализовывать. Следовательно, она будет на него работать. Это не обсуждается. Но для этого придётся исправлять ситуацию. Он мог бы отправить к ней Амана, который, с его умением располагать к себе людей и предложением о двойной, против ранее оговоренной, сумме контракта, вернул бы необходимого «DC-дизайн» специалиста. Но… Вот это «но» и заставляло хмуриться Джаеша. Ему не хотелось этого делать. И отнюдь не деньги были причиной явного нежелания. Он не хотел отправлять своего обаятельного заместителя к Савитри. И самое неприятное, что ему не надо было искать ответ на вопрос «почему?». В глубине души зрело понимание, которое он не был готов принять. В очередной раз избегая признания самому себе в том, что девчонка вызывает в нём нечто большее, чем раздражение, Джаеш снова встал и продолжил своё медитативное занятие. «Это просто моя личная с ней проблема, — убеждал он себя мысленно, — поэтому нет необходимости привлекать Амана для её решения. Я сделаю это сам». Предвкушение вот уже несколько дней будоражило кровь, подталкивая молодого человека ускорить встречу. Но только сейчас он был готов к ней полностью. Он не терял время зря, потратив его с умом, и собрал информацию о новом сотруднике. Теперь только она сама знала о себе больше, чем он.

Сирота, принятая в семью сестры своей матери в возрасте восьми лет. Родителей потеряла в автокатастрофе, причём и сама была в автомобиле вместе с ними, чудом выжила. Похоже, страх перед темнотой идёт с того времени — она не меньше часа пробыла в машине в самое тёмное время суток, не имея возможности выбраться. Сочувствие к маленькой девочке снова, как и в первый раз, когда он читал архивные документы по той аварии, кольнуло сердце. Отбросив неуместные эмоции, он вспоминал дальнейшую судьбу девочки. Впрочем, ничего выдающегося или необычного. Новая семья относилась к ней достаточно хорошо для навязанной девочки-сироты. Рисовала она с детства, была лучшей выпускницей художественной школы. Ювелир, использовавший её эскизы для изготовления эксклюзивных украшений, не прогадал. Правда, платил он приёмным родителям Савитри сущие копейки. Джаеш сжал губы в тонкую линию. Он терпеть не мог такого отношения к работникам. Труд людей надо оценивать по достоинству, а старый деляга выделял в качестве вознаграждения едва ли десятую часть одного процента от чистой прибыли. Но семья девушки была рада и такому заработку, так как лавка её отца приносила совсем небольшой доход. А вот в дальнейшей судьбе не только Савитри, но и её сестры Джаеш сыграл не последнюю роль. И, отстраняясь от вздорного характера девчонки и её гениального умения находить неприятности на пятую точку, а также оказываться не в том месте и не в то время, роль эта его совсем не устраивала. Отказ семьи жениха от невесты — сестры Савитри, травля девушки в Лакхнау, плюс его запальчивое высказывание о том, что она не будет работать в его компании, могли бы поставить жирный крест на возможности дальнейшего сотрудничества. Могли бы, если бы он был не Джаешом Сингхом. Но он им был, а это значило, что сотрудничеству быть. Он усмехнулся, неожиданно придя в хорошее настроение. И быть не только сотрудничеству, похоже. Толку обманывать себя? Притяжение, испытанное к незнакомке в лифте, не сдавало своих позиций, а вспыльчивость и темпераментный характер девушки обещали при общении с ней много острых моментов, которые он предвкушал каждой клеточкой тела. Джаеш ещё раз пробежался по своему плану возвращения девушки в компанию и, не найдя в нём недостатков, неожиданно для самого себя улыбнулся. Короткий взгляд на часы — и он, прихватив со стола мобильный телефон и ключи от машины, отправился реализовывать первую часть плана. Будоражащее кровь чувство не поддавалось опознанию. Возможно, ему просто хотелось снова увидеть её. Но вряд ли сознался бы в этом даже самому себе гордый мужчина, давным-давно закрывший сердце на замок…

* * *

Шакти Гопал приняла его очень тепло, едва он представился и объяснил, что является потенциальным работодателем Савитри. Пара заслуженных комплиментов таланту девушки растопили суровое сердце тёти, и, выслушав расписанные ею достоинства племянницы, Джаеш смог приступить к делу.

— Тётя, — выполняя просьбу миссис Гопал, он называл её именно так, — дело в том, что Савитри прекратила работу в корпорации по моей вине. Чтобы вернуть ценного специалиста, хотелось бы узнать больше о стремлениях и желаниях вашей племянницы.

— Божежтымой… — слитно протянула тётя, цепко глянув на руку молодого человека, убеждаясь, что перед ней находится не обременённый женой да ещё и заинтересованный её племянницей мужчина. Она пожила достаточно, чтобы за первым очевидным желанием влиятельного бизнесмена рассмотреть нечто большее. К тому же Шакти знала, кто такой Джаеш Сингх. И то, что он лично явился с целью вернуть бунтарку Савитри, свидетельствовало о сильной, хотя, возможно, и неосознаваемой им симпатии к красивой девушке. Тётушка, как услышавший звук горна боевой слон, напряглась, тщательно подбирая слова, чтобы не спугнуть потенциального жениха. — Она учиться мечтает рисованию своему, — как бы ни хотелось тёте придумать для племянницы подобающую традиционной девушке мечту, Шакти не смогла соврать в плане её пристрастий. — И работать хочет. Понравилось ей украшения создавать. Но мы девочку воспитывали в традициях, перво-наперво, так что всё она умеет, что должна, — добавила-таки она правильную, с её точки зрения, характеристику.

— Значит, учиться хочет? — недоверчиво поднял бровь Джаеш. — А я-то думал, что она только Богине молится да всех поучает, — не сдержался молодой человек, вспомнив их встречу в храме.

— Что? — не поняла Шакти ироничного высказывания.

— А? Нет, ничего, — мотнул головой Джаеш и продолжил: — Давайте поступим таким образом. Вы дадите мне документы Савитри, а я договорюсь, чтобы её приняли без вступительных экзаменов. Ну и полностью оплачу весь период обучения. Надеюсь, это окажется хорошим вложением денег, — остановил он желающую рассыпаться в благодарностях тётушку. — Если она, конечно, согласится работать в моей корпорации. Изначально я планировал предложить ей полугодовой контракт, но, оценив результаты её работы, готов взять её в свой штат на постоянной основе. У меня уже есть сотрудники, которых я находил до того, как они получали высшее образование. Так что она не будет исключением, это обычная практика. Талантливый и работоспособный человек всегда должен быть оценен по достоинству. — Сделав выверенную паузу, чтобы тётушка смогла в полной мере оценить предлагаемый пряник, Джаеш добавил: — Если, конечно, Савитри согласится…

— Она согласится! — решительно кивнула головой Шакти, а Джаеш с трудом сдержал усмешку. Он правильно просчитал реакцию небогатой женщины. При этом он не сказал ни слова неправды. При приёме на работу они тщательно тестировали способности потенциальных работников и в последнюю очередь обращали внимание на наличие соответствующего высшего образования. Конечно, только в том случае, когда работа предполагала наличие творческих способностей. Причины неполучения образования чаще всего крылись в нехватке средств, а эта проблема была решаема. Выход обычно заключался в том, что с подходящим кандидатом заключался особенный договор, согласно которому определенная сумма контракта ежегодно списывалась с причитающегося ему вознаграждения в пользу корпорации. Причём эту сумму кандидат определял сам, исходя из финансовых возможностей. Этим и рассчитывался обязательный период работы в компании — учитывая высокую оплату труда, он мог составить от трёх лет до десяти. Взаимовыгодная сделка. В случае с Савитри Джаеш осознанно шёл на послабления, планируя оплатить её обучение за свой счёт. Ему предстояло искупить свою вину в сложившейся жизненной ситуации двух девушек. Да, она была тоже виновата в том, что испортила ему модный показ. Но это не стоило отменённой свадьбы сестры и вынужденного переезда Савитри из-за травли «добропорядочных» горожан в другой город. Совесть ощутимо давила на сознание, подталкивая его к несвойственным поступкам, так как абсолютным альтруистом Джаеш не был. Вот только мужчина опасался, что вздорный характер девчонки сведёт на «нет» все его попытки наладить контакт.

— Буду надеяться на вас, — завуалированно закончив беседу, Джаеш дождался, пока тётя вынесет ему документы Савитри, распрощался и вышел из дома. Уже сидя в автомобиле, он увидел возвращающихся домой сестёр. Глаза охватили ладную фигурку девушки. Шальвар-камиз солнечного света, казалось, отражал саму суть весело жестикулирующей Савитри. Ладони, лежавшие на руле, дрогнули, словно воочию ощутив плавные изгибы тела, всколыхнув воспоминания, слишком часто всплывающие в его снах. Полюбовавшись немного на её летящую походку, но проигнорировав тёплое чувство в груди, он усмехнулся — точный расчёт времени, как и достигнутый результат, подняли настроение на небывалую высоту. Теперь предстояло связаться с администрацией университета, которая ежегодно получала неплохие, организованные «DC-дизайн» гранды на обучение талантливых студентов, в том числе и на кафедре изобразительного искусства, и договориться о зачислении девушки на желаемый факультет. Почему-то представилась её непосредственная радость, когда она узнает об исполнении своей мечты. «Хотя, прямо скажем, я её ещё пока не радовал, чтобы иметь представление, как именно она радуется», — подумал Джаеш. «Пока?» — выцепило подсознание интересную оговорку. Отмахнувшись от самого себя, мужчина плавно тронул автомобиль с места. Он позаботится обо всём сам.

* * *

Савитри передвинула сотовый телефон на пару сантиметров левее того места, где он лежал, и снова положила голову на руки, которые, в свою очередь, сложила на столе. Она ждала звонка Шьямала. А он всё не звонил, хотя обещал обязательно позвонить насчёт работы. Собственно, Савитри хотелось бы с ним поговорить. Снова ощутить лёгкость восприятия постороннего мужчины. Убедиться, что так, как она чувствовала себя со Шьямалом, — это правильно. Потому что слишком прочно в мыслях обосновался совсем другой мужчина. И пусть ничего хорошего о нём она сказать не могла, даже мысленно называя этого злыдня Зазнайкой, но какое-то щемящее сердце чувство не давало покоя с того самого дня, когда они снова встретились. Ей было обидно. До слёз обидно. И она не понимала, почему её так задели слова этого человека о том, что автором эскизов являлся кто-то другой. Почему он так плохо думает о ней?! Она ни в чём не виновата! Ей было жалко терять эту работу, но другого варианта после случившегося между ней и боссом «DC-дизайн» просто не было. А ей так понравились коллеги. Понравилось творить, дополняя и завершая чудесные изделия своими украшениями. Савитри прикрыла глаза, вспоминая нежную шёлковую ткань алого цвета, из которой было изготовлено потрясающее сари. Именно для него она увидела в своём воображении чудесный элегантный комплект, воплотив его на бумаге. Тщательно подобранные рубины разных оттенков создавали завораживающий эффект закатного солнца. Она мечтала, что наконец-то увидит результат своих трудов в виде великолепных изделий мастера. Аман джи обещал, что Савитри поедет вместе с ним на выставку драгоценных камней и сможет участвовать в их подборе для этого изделия. Она так ждала этого… Но всё разрушилось в один миг. Человеком, для которого уничтожать её жизнь и мечты стало недоброй привычкой. И это если не вспоминать о том, что улетучилась и поманившая призрачной реальностью мечта о поступлении в Делийский университет. Грусть снова накатила, оттеснив негодование на задний план. Савитри в который раз передвинула телефон и продолжила своё бесполезное занятие. Разговор с Богиней тоже не принёс долгожданного успокоения, а лукавая улыбка Подруги создавала ощущение, что всё идёт по её плану.

— Ну, хоть намекни тогда, чтобы я снова не наделала ошибок! — молитвенно сложив ладони, попросила она от всего сердца загадочно взиравшую на неё Дургу. Однако та как сидела на тигре, не давая необходимых девушке ответов, так и продолжала своё занятие, не торопясь подать знак. Может, из-за того, что она была не до конца откровенна? Девушка покраснела. Даже мысленно она не говорила всего своей Подруге. Того, что вызывало смутное беспокойство. Что злило, пугало и интриговало одновременно. Странное притяжение к этому мужчине, испытанное в лифте. Абсолютная защищённость, накрывшая коконом заботы, когда он обнял её. Когда заставил страх раствориться в тёплом дыхании, подарив детскую защищённость от всех бед мира. И внезапно замершее сердце, будто узнавшее что-то родное. И собственное предавшее тело, не желавшее отстраняться от допускавших немыслимые вольности мужских рук. Как быть со всем этим? Что это значит? А Шьямал?.. Слишком много вопросов, и ни одного ответа…

— Савитри-и… — дверь скрипнула, впуская в комнату тётю, и девушка торопливо вскочила, вспомнив, что ей поручили приготовить обед, а она совсем ушла в свои мысли, не следя за временем. — Ты не рисуешь? — неожиданно мирно спросила тётя, разглядев, что на столе, кроме статуи Дурги, нет привычного блокнота и измочаленной крепкими зубами племянницы ручки.

— Уфу, тётя! — радуясь, что её пока не ругают за забывчивость, выдохнула Савитри. Она подскочила к тёте и крепко обняла, пытаясь рассеять в привычном добродушно-ворчливом тепле странные эмоции и чувства. — Кому это нужно? Теперь всё, что я рисую, оседает в моём блокноте… И никогда не увидит свет, — погрустнев, закончила она, но расцвела улыбкой, почувствовав тяжёлую руку тёти, мягко проведшую несколько раз по её голове. Редкая ласка заставила девушку замереть, вбирая в себя так необходимое ей родное тепло.

— Увидит, девочка моя, увидит, — загадочно посверкивая глазами, тётя подтолкнула племянницу в спину по направлению к двери. Добавила, увидев, что Савитри собирается выпытать продолжение слетевших слов: — Скоро обед, а ты ещё даже не принималась за готовку! — в голосе прорезались привычно недовольные нотки, поэтому девушка сочла за благо не спорить и послушно направилась на кухню. А Шакти, нахмурившись, осталась стоять. Пришедшая ей в голову мысль требовала тщательного обдумывания. Присев на то же место, где недавно разговаривала с Богиней Савитри, она прикидывала, правильно ли собирается поступить. В конце концов, сидя в Лакшми-Нагар, Кашви жениха не найдёт. А вот в «DC-дизайн»… И ничего, что Кашви не умеет рисовать. Умелые руки везде сгодятся! Решившись, женщина направилась в гостиную — ей предстояло сделать два звонка. Причём если в результате первого она была уверена — Иша всегда прислушивался к её мнению, а уж сейчас, когда от девочки отказался жених, и подавно спорить не станет, то вот насчёт второго Шакти весьма и весьма переживала. Несмотря на явную заинтересованность важного господина в Савитри, она интуитивно чувствовала, что с ним где сядешь, там и слезешь. Даже помыслить было невозможно, глядя в отливавшие сталью, несмотря на тёплый карий цвет, глаза, чтобы пытаться диктовать ему условия. Но Шакти очень любила Кашви и надеялась, что сумеет уговорить мистера Райзаду взять двух девочек вместо одной. Во всяком случае, решимости ей было не занимать, а терять-то было и нечего…

* * *

Сёстры переглянулись и, крепко взявшись за руки, вошли в хорошо знакомое Савитри здание. Всё было сказано до этого, все страхи озвучены, оставалось только действовать. И если в Савитри всё бунтовало при мысли о том, что она снова вернулась туда, куда обещала больше не приходить, то Кашви, хоть и робея, но с видимым любопытством оглядывалась вокруг.

Савитри на полшага опережала её, хорошо зная дорогу, и подвела Кашви к стойке рецепции, за которой всё так же сидел молодой человек. Только теперь, подняв глаза от корреспонденции, которую он фильтровал, рассортировывая почту по отделам, он приветливо улыбнулся девушкам.

— Привет, Савитри!

— Намасте^[6], Джохар джи, — она сложила руки в традиционном приветствии и незаметно подтолкнула локтем смущённо опустившую глаза Кашви. Любопытствующий взгляд мужчины был непривычно откровенен для девушки.

— Намасте, — робко повторила приветствие Кашви.

— Это моя сестра, Кашви. А это Джохар джи, — представила друг другу молодых людей Савитри.

— Привет, Кашви, приятно познакомиться. Будем работать вместе, — улыбнулся предупреждённый заранее об их приходе парень и перевёл взгляд на Савитри.

— Савитри, вас ждут в отделе кадров. Дорогу помнишь? — подмигнул он озорно улыбнувшейся девушке.

— Помню, это сложно забыть! — действительно, в первый же день Савитри заблудилась, отыскивая незнакомый ей кабинет, номер которого назвал Аман джи, и, безрезультатно потратив полчаса, сдавшись, она спустилась на первый этаж и обратилась именно к Джохару за помощью. Дружелюбный парень, которому понравились искренность и непосредственность новой сотрудницы, оставил вместо себя за стойкой бойкую девушку и устроил для неё личную экскурсию по всему зданию «DC-дизайн». Планировка была очень продуманной, поэтому она быстро сориентировалась и запомнила местоположение основных служб. За время осмотра ребята почти сдружились, весело комментируя то, как Савитри умудрилась заплутать прямо возле нужного кабинета. Поэтому, ещё раз улыбнувшись общим воспоминания, осмелевшая Савитри, которая, осмотрев тайком первый этаж, убедилась в отсутствии Зазнайки, повела сестру к нужному кабинету.

* * *

А в это время Лаванья в последний раз бросила взгляд в большое зеркало и, убедившись, что выглядит великолепно в чёрной мини-юбке и белоснежной блузке, напоминающей своей формой и открытостью корсет, вышла из лифта на директорском этаже. Презрительно скривила губы, взглянув на серую мышку, которую по недоразумению приняли в «DC-дизайн» и всё забывали уволить, процедила:

— Доложи обо мне боссу.

— Простите, мисс Лаванья, — твёрдо произнесла Сунита, смело глядя ей в глаза, — но мистер Сингхпросил не беспокоить его. Он работает с документами, — Сунита робела только перед одним человеком в этой организации, и им уж точно не была невесть что возомнившая о себе модель. «Правда, одна из лучших, — мысленно признала Сунита, — да и любовница босса. Но всё равно уступать ей я не собираюсь». Девушка смело выдержала злой, с прищуром, взгляд Ла, как называли её подруги, и добавила, усмехнувшись про себя: — Но вы можете ему позвонить, — приглашающе протянув девушке телефонную трубку, она занесла указательный палец над клавишей вызова босса.

Резко вырвав трубку, Лаванья швырнула её на телефонный аппарат.

— Я сама решу, когда стоит звонить мистеру Сингху! — и, чуть качнувшись от резкого разворота на огромных каблуках, направилась к удобным диванам. Они вольготно, не жалея пространства, раскинулись перед огромным, встроенным в прозрачную стену аквариумом. Сейчас, когда жалюзи были раскрыты, лучи солнца просвечивали сквозь тянущиеся со дна к поверхности тёмно-зелёные водоросли и выполненные из мрамора детали «разрушенного» замка. Это создавало сюрреалистическое ощущение парящего в воздухе подводного мира. Девушка опустилась на диван не столько элегантным, сколько сексуальным движением, усвоенным за несколько лет работы практикующей моделью. И уставилась на лениво шевелящих плавниками крупных белых рыб в надежде найти именно то, ради чего тут и были установлены шикарные аквариумы, — успокоение. Она как никто другой знала взрывной характер Джаеша, а Сунита, несмотря на свою, по мнению Ла, недалёкость, была исполнительным работником, да и врать бы по такому поводу не стала. А это означало, что ей придётся набраться терпения и дождаться, когда Джаеш закончит работу с документацией и либо выйдет сам, либо вызовет секретаря.

— Сделай мне чай масалу, — попыталась мелко отомстить Ла, зная, что Сунита не посмеет отказать, хотя в её обязанности не входило приготовление напитков для кого-либо, кроме руководства компании. Но и тут Ла не удалось одержать верх, видимо, день был не её. Сунита спокойно ответила:

— Хорошо, мисс Лаванья, — и, набрав на телефоне номер кафе, заказала доставку просимого напитка в приёмную мистера Сингха.

Фыркнув ещё раз, Ла оставила свои попытки вывести из себя Суниту и сосредоточилась на своей главной проблеме. Джаеш. Он охладел к ней. Точнее, не просто охладел, а практически забыл о её существовании. Ни звонков, ни встреч. А она так скучала по нему… Властный, высокомерный, недосягаемый, словно горная вершина, мужчина заворожил девушку, оставшись при этом, увы, совершенно равнодушным к её чарам. Одно время, правда, его привлекало её тело, но, судя по всему, это счастливое время безвозвратно уходило. Но Лаванья не была бы собой, если бы безропотно позволила себе потерять такого мужчину. Нет, до него у неё были мужчины, и она даже влюблялась, но легко забывала, расставаясь с партнёром всегда по своей инициативе. Но Джаеш… Даже мысленно она произносила его прозвище с придыханием. Он возводил её к немыслимым вершинам чувственности и страсти, но никогда не погружался в неё с головой. Открывал двери в мир наслаждения, заставляя парить. Но так небрежно сбрасывал на землю, уходя практически сразу после завершения акта физической любви. Ла грустно усмехнулась: это для неё их удовольствие было любовью, а для него — простой физиологией. Она всегда была честна перед собой, не опускаясь до того, чтобы надевать розовые очки, обращённые внутрь. Разжигая в ней костёр страсти и любви, мужчина оставался холодным и просто проявлял уважение, заботясь в первую очередь о её удовольствии. Но не любовь, нет. И всё же даже эту малость Ла не готова была потерять. Где что-то пошло не так? Она откинулась на спинку дивана, положив на пылающий лоб прохладную ладонь. Ла не привыкла искать причины неудач в себе, и первая же попытка вызвала ощутимую головную боль. «Самое главное, — подумала девушка, — сердце Джаеша свободно, и у меня есть шанс. Шанс получить любимого мужчину навсегда». Она была готова сражаться за него с кем угодно.

Сражаться за своё ей было не привыкать. Воспитанная отцом до четырнадцати лет в строгости, Ла никогда не знала тепла женщины. Её мать — ветреная немка — сбежала, едва крохе исполнился год. Девчонка росла своевольной, несмотря на жёсткость воспитания, поэтому, едва узнав, что отец собирается выдать её замуж за партнёра по бизнесу, мужчину на двадцать пять лет старше, то повторила судьбу своей матери и сбежала в Германию. Денег она захватила с собой достаточно и смогла устроить свою судьбу, став довольно востребованной моделью. Именно в Германии она познакомилась с Джаешом Сингхом, присутствующим в качестве приглашённого гостя на показе модной коллекции Торстена Амфта. Случайно подслушав их беседу, она убедилась, что высокий красивый мужчина — индиец, и нашла возможность познакомиться с владельцем известного дома моды. Оценив её внешние данные, Джаеш предложил ей участвовать в одной из коллекций в качестве модели, а затем она нашла способ пробиться в постель к безумно желанному уже тогда мужчине. И вот теперь теряла достигнутое с таким трудом…

— Сунита! Через пять минут кофе и почту, — усталый голос Джаеша отдал негромкий приказ, донесшийся до ушедшей в себя Лаваньи через громкую связь. Секретарь торопливо отошла в дальний угол кабинета, чтобы приготовить любимый шефом чёрный кофе с обязательной кофейной пенкой, посыпанной стружкой горького шоколада и двумя-тремя кристаллами морской соли. А Лаванья тут же встрепенулась и, воспользовавшись тем, что всё внимание Суниты было поглощено приготовлением напитка, проскользнула в кабинет. Джаеш стоял у стеклянной стены, бездумно глядя на открывавшуюся панораму. Он привычно засунул руки в карманы безукоризненно сидящих тёмно-серых брюк. Белая сорочка и жилетка в тон брюк подчёркивали его мужественность.

— Я же сказал, через пять минут. Ладно, поставь на стол, — отдал приказ мужчина, не оборачиваясь к вошедшей.

Ла тихо, насколько это было возможно при громко цокающих каблуках, подошла к нему. Скользнула руками по моментально напрягшимся плечам, прильнула к его спине грудью, обдавая изысканным ароматом духов. Проворковала низким голосом, в котором слышались чувственные интонации:

— Привет… Я так соскучилась по тебе.

Джаеш положил руку на одну из рук девушки, собираясь снять её с себя. Он слишком долго откладывал давно назревший разговор. Отношения изжили себя, а так откровенно прижимавшаяся к нему девушка казалась совершенно чужой и не рождала ни капли былого влечения. Более того, не прекращённые в свое время отношения всегда вызывали у него чувство неприятия не чужого когда-то человека. Вот и сейчас он с трудом сдержался, чтобы не увеличить резким движением ту минимальную дистанцию, которую Лаванья сохранила между ними. Он никогда не любил прекращать интимную связь словами. Ему казалось, он дал понять девушке, что они вернулись к сугубо деловым отношениям. И теперь молчал, будучи не готов озвучивать то, что было ясно и без слов. Неловкая пауза прервалась тихим звуком открывающейся двери, и двое автоматически обернулись к вошедшему секретарю. Вот только это оказалась не Сунита.

* * *

— Савитри, побудь за меня, пожалуйста. Буквально пару минут! — умоляюще добавила Сунита, увидев выражение паники на лице девушки. — Босс ждёт кофе, а шоколад закончился! Я только сбегаю в кафе — там всегда держат для него горький шоколад.

Савитри неуверенно кивнула и опустилась на краешек стула секретаря. «Горький шоколад! Что за глупость! — нервно подумала она. — Только такой злюка может есть горькие сладости! То ли дело джалеби…». Девушка сглотнула слюну — рабочий день заканчивался, а у неё с самого утра не было во рту ничего, кроме нескольких завалявшихся в сумке бобов. Их на удивление быстро оформили, и уже спустя полчаса Савитри работала в своём старом кабинете. На столе всё осталось, как было при ней, и это согрело сердце, словно работа ждала её и скучала по ней. Глупо, но ей частенько приходили в голову глупые мысли. Зато через них девушка всегда видела флёр волшебства мира, которому она была свидетелем в далёком детстве однажды на Карва Чот и с тех пор была уверена в том, что чудо можно встретить на каждом шагу, надо просто правильно смотреть…

Ещё утром Кашви оставили в отделе кадров, ей предстояло пройти ряд тестов для определения доминирующей предрасположенности девушки к какому-либо виду деятельности. Вскинувшейся было Савитри сообщили, что в любом случае место для её сестры готово — она будет работать в дочерней фирме корпорации, чей офис расположен в этом же здании. Просто компания всегда старается подобрать для нового работника такую должность, где он сможет в наибольшей мере раскрыть свой потенциал. Савитри переиначила эти слова, подумав, что просто Зазнайка хочет выжать все соки из своих работников. Хотя где-то в глубине души понимала, что не права, и этот подход выгоден обеим сторонам — и работнику, и работодателю. Но она быстро уничтожила зачатки уважения к такому якобы идеальному руководителю, каким рисовало ей воображение Джаеша Сингха со слов его сотрудников. Она была уверена в том, что этот мужчина не способен ни на что хорошее. Хотя…

В тот день, когда тётя сообщила ей, что нашла работу для них с Кашви, она и не подозревала, что это будет «DC-дизайн». Попытки сопротивления были прерваны на корню насупленными бровями и громогласными «увещеваниями» тёти. Савитри поёжилась даже сейчас, вспоминая, как тётушка прошлась по её неблагодарности приёмной семье. А довод о том, что Кашви сможет найти себе хорошего мужа, работая в такой большой организации с преимущественно мужским контингентом сотрудников, оказался для неё решающим. Ради сестры она готова наступить на горло собственной песне. Она готова сделать и большее, лишь бы Кашви снова улыбалась, как и прежде, светло и нежно. Потому что как бы ни убеждала сестра в том, что отказ Абишека от свадьбы был к лучшему, но затаившаяся в её глазах грусть больно ранила Савитри. Вдвойне, потому что это было её виной. Её и Зазнайки. Но было и сладкое в море горечи. Из случайно подслушанного тем же вечером телефонного разговора тёти с папой Савитри узнала странное, невозможное, удивительное. И это, проникнув в её тщательно выстроенную стену ненависти к одному мужчине, принялось разрушать её несмелым чувством благодарности. Мистер Зазнайка… Джаеш Сингх оплатил её обучение в Делийском университете именно на том факультете, где она хотела обучаться. Причём весь период обучения. Более того, она уже была в списке студентов, и её первый учебный год начинался через четыре месяца. И что уж вовсе не укладывалось в её сформировавшееся представление об этом мужчине — он не хотел, чтобы Савитри знала о его участии в её судьбе. Почему он так поступил? Она никак не могла объединить поступки этого человека в единую личность, которую можно было бы с чистой совестью ненавидеть или…

Савитри зябко поёжилась. Переключилась на настоящее, усилием воли задвигая странные мысли. Девушка из отдела кадров вызвала её вечером и вручила контракт. Да вот беда: каждый принятый в штат работник должен явиться к шефу, и, только познакомившись лично, тот ставил подпись в важном документе. Кашви было проще — её начальником значился Анудж Сингх, двоюродный брат Зазнайки. Савитри уже успела познакомиться с интеллигентным и воспитанным молодым человеком, чей тихий голос и добрые глаза так диссонировали с тёмными и злыми, как бушующий океан, глазами Джаеша Сингха. К которому ей волей-неволей предстояло явиться на приём.

И вот теперь девушка теряла по капле с трудом собранную решимость противостоять в очередной раз многоликому боссу. Внезапно решившись, она вскочила с места и, не дожидаясь Суниты, подошла к двери, за которой скрывался Он. Тихо постучала и, не думая о том, что массив дерева не пропустит робкий звук, с последними остатками смелости распахнула дверь.

— Разрешите, мистер Сингх? — выпалила она, переступив порог кабинета, и только после этого подняла глаза. — Простите! — выдавила из себя, стремительно краснея и моментально опуская глаза. Картина, представшая её глазам, удручала… Та самая девица, с которой она столкнулась в свой первый визит в «DC-дизайн», и мистер Сингх… обнимались. Её окатил стыд, горячей волной омывший, казалось, даже уши смущённой донельзя девушки. Было невозможно оставаться тут, и в то же время казалось несусветной глупостью сбежать, поэтому просто стояла, опустив глаза, рассматривая свои вытертые джутти и держась за дверь, словно — отпусти она ручку — лишится единственной опоры и просто рухнет. Возможно, так оно и было.

— Какого чёрта ты врываешься в мой кабинет?! — зло скинув с себя руку Лаваньи, Джаеш в несколько шагов пересёк кабинет и впился твёрдыми пальцами в предплечья девушки, заставив её поднять наполняющиеся слезами глаза к своему лицу. Ощущение дежавю накрыло обоих. И не злыми словами босса, как можно было бы подумать. Нет. Вспыхнувшее между ними нечто в лифте вернулось снова, став сильнее. Словно игривый ветер, решив пошалить, закрутил вокруг них плотное облако, уничтожая расстояние и весь таявший ненужной дымкой мир. Тела потянулись навстречу… Громкий голос Лаваньи разрушил волшебство.

— Тебя начальник спрашивает! — Ла совсем не понравилось, что наступившая между её мужчиной и деревенской девчонкой тишина отделила их от неё, сделав третьей лишней. И ещё меньше ей понравился разговор их тел. Если изначально хорошо знакомые ей своей ласковой силой пальцы всерьёз впились в руки девушки, то уже спустя секунду движение стало ласкающим, заглаживающим причинённую боль. Поэтому она решительно подошла к АСРу и скользнула по его руке своей, ведя от плеча до крепкой ладони. Очнувшись, Савитри вырвалась из рук шефа и сделала шаг назад, выходя из кабинета.

— Простите, я постучала… — неловко поправив сползающую дупатту, она замолчала. Глаза против воли следили, как Лаванья вплотную приблизилась к мужчине и коснулась ладони, демонстрируя право собственности на него. Когда она попыталась вложить свои пальцы с безукоризненным маникюром в его руку, Савитри невольно сжала свои в кулаки, пряча обгрызенные ногти. В пустоте, царившей в голове, родилось странное несвоевременное обещание заняться своими собственными ноготками. Она отвела взгляд — смотреть на происходящее было неприлично и неприятно. Поэтому не увидела, как Зазнайка сжал руки в кулаки, высвобождаясь из цепкой хватки Лаваньи, и спрятал их в карманы.

— Извините, что помешала. Я подожду Суниту, — наконец-то Савитри нашла веский повод закрыть за собой дверь и облегчённо выдохнула, когда босс согласно кивнул головой, подтвердив её решение:

— Я приглашу тебя, — неожиданно миролюбивые интонации в его голосе снова вернули её взгляд к его глазам. Привычного уже гнева не было, и Савитри от удивления сморгнула. Не успевшая испариться слезинка скатилась по щеке. Со странным сожалением во взгляде Джаеш проследил её путь, с трудом подавив желание коснуться влажной дорожки пальцем… затем губами…

— Иди, — голос был приказным, и Савитри торопливо захлопнула дверь, сразу же прислоняясь к стене. Ноги дрожали, как и вся она, — перенесённая реакция на стресс. Оставалось только благодарить Богиню, которая не позволила ей рухнуть прямо там, перед этими двумя. «Спасибо! — от души прошептала девушка. — Благослови меня, как и всегда». И только после закрыла глаза в надежде отдышаться и успокоиться. Однако перед внутренним взором стояла неприличная сцена обнимающейся парочки. Воображение — вещь странная, и Савитри была уверена, что объятия были взаимными. Неприятное чувство, кольнувшее сердце, она списала на интимность ситуации и, глубоко вдохнув, решительно выбросила из памяти то, что мелькнуло, подобно наваждению, между ней и Зазнайкой. А что было? Ничего не было.

— Савитри? — знакомый мужской голос произнёс её имя с вопросительной интонацией, и она распахнула глаза, увидев перед собой заместителя начальника. Именно этот момент выбрала Сунита, чтобы практически вывалиться из лифта с плиткой злосчастного шоколада.

— Мистер Шрештх? Савитри? Всё в порядке? — кивнула секретарь на дверь босса, намекая на своё отсутствие.

— Д-да, — выдавила из себя она. Видимо, так и не пришла в себя — голос прозвучал тихо и грустно, родив в глазах молодого человека тревогу и заботу.

— Сунита, сделай нам чай, — обратился он к секретарю и, подхватив Савитри под руку, повёл в свой кабинет.

— Идём, идём, — прервал он попытавшуюся вяло возразить девушку, — ты не очень хорошо выглядишь. Попьёшь чай и расскажешь, что привело тебя на наш этаж, договорились? — ласковое журчание голоса умиротворяюще действовало на неё, поэтому Савитри только кивнула, позволяя увлечь себя в его кабинет. Тяжёлая дверь мягко захлопнулась за ними, отгораживая от изумлённой неожиданными действиями мистера Шрештха Суниты.

— Проходи, присаживайся, — Аман подождал, пока Савитри устроится в кресле, и только после этого обратил внимание на зажатые в руке листы контракта. — Что это у тебя?

Савитри растеряно посмотрела на судорожно сжатую ладонь, в которой уже довольно помятый контракт представлял собой жалкое зрелище. Ахнув, она начала торопливо расправлять листы.

— Простите, пожалуйста, — она подняла на него виноватые глаза. Мужчина замер, не в силах оторвать взгляда от её дрожащих губ. Таких манящих своей нетронутой чистотой. Умоляющих, чтобы их успокоили и расслабили мягкими и нежными движениями, вернув прежнюю жизнерадостную форму. Он поспешно отвернулся и отошёл к рабочему столу, делая вид, что ищет телефон, бросив перед этим глухим голосом:

— Ничего страшного, Савитри.

Она же так и продолжала растерянно разглаживать не поддающиеся заломы на плотных листах бумаги с логотипом компании.

— Разрешите? — Сунита внесла чай и расставила на столе чашки, чайник и тарелку со сладостями. Убедившись, что Аман не обращает на неё внимания, перекладывая бумаги за своим рабочим столом, она подмигнула Савитри и, шепотом поблагодарив за помощь не усидевшую на месте девушку, оставила их наедине.

— Вот и чай прибыл, — взявший себя в руки Аман подошёл к тоже заметно успокоившейся девушке. — Приступим?

— Я, наверное, пойду, — вскочила Савитри, осознав, что ей не по должности отвлекать на чаепитие заместителя начальника.

— Садись, — он добродушно улыбнулся, наблюдая за смущением девушки. — Неужели ты откажешься от чая масалы, приготовленного Сунитой? Да ещё и от джалеби? — интуитивно угадал он слабость Савитри.

— Джалеби?! — радостно вскрикнула она, только тут обратив внимание на то, что тарелка со сладостями вмещала в себя несколько солнечных завитков любимой сладости.

Мужчина невольно улыбнулся — настолько захватывающе выглядела сейчас девушка, сияя улыбкой и зажегшимися радостью глазами.

— Налетай, — Аман занялся чаем, разливая его по чашкам, успокоив взвившуюся было помочь девушку жестом руки и исподтишка наблюдая, как она вонзает зубки в хрустящий завиток и прикрывает глаза от удовольствия. Плескавшаяся вокруг неё радость от такой обыденной вещи рождала щемящую нежность к необыкновенно искренней и жизнерадостной девушке. Ею хотелось любоваться во всех её проявлениях. А крошка сладости, осевшая в уголке рта, подбрасывала мучительно-чувственные картинки того, как он снимает губами кусочек джалеби, а затем слизывает капельку сиропа, а затем очерчивает кончиком языка контур губ. Видения были слишком реальны, и мужская суть, прорываясь сквозь заслоны из «нельзя» и «не положено», требовала осуществить наливавшееся силой желание. Стараясь сбросить напряжение, Аман жадно глотнул чай и тут же закашлялся — Сунита делала масалу обжигающей, а он совершенно позабыл об этом, замечтавшись о пока невозможном.

— Подождите-подождите, я помогу вам! — подбежавшая Савитри начала усердно стучать раскрытой ладонью по его спине, решив, что он подавился.

— Всё хорошо, Савитри, — Аман перехватил её ладошку и чуть сжал, заставив девушку напрячься от вольного движения. Едва она потянула свою руку из его, как дверь кабинета распахнулась, громко ударившись о стену. Они обернулись, так и не разъединив рук. На них взирал хмурый босс, держащий в руке чашку кофе.

— Надеюсь, вы не возражаете, если я присоединюсь к вам? — ледяной тон и сведённые вместе брови, как и тяжёлые шаги надвигавшегося бурей босса, никак не предполагали иного варианта ответа, кроме согласия.

— Я, пожалуй, пойду, — очнулась Савитри первой и торопливо выдернула свою руку из наконец-то разжавшейся руки Амана.

— Сядь, — приказ был отдан негромко, но таким безапелляционным тоном, что Савитри, не раздумывая, плюхнулась на пятую точку. Ей повезло — за ней оказалось кресло. — Ты ведь хотела подписать контракт, так? — Джаеш разговаривал с девушкой, игнорируя своего заместителя.

— Да, — вклинился Аман, не желая оставаться статистом. С тех пор, как шеф зашёл в кабинет, глаза девушки не отрывались от него, и это крайне раздражало мужчину. — Вот он, — протянул он смятые листы начальнику.

— Будь добр, принеси другой экземпляр, — обманчиво мягким тоном попросил его шеф, переведя взгляд на своего заместителя. — Этот уже никуда не годится.

— Думаю, Сунита сможет принести другой экземпляр, — не желая оставлять наедине Джаеша и чем-то не угодившую ему Савитри, придумал на ходу Аман.

— Я отпустил Суниту, — усмешка Джаеша в сочетании с непререкаемыми интонациями показали Аману, что тот угадал его желание и был… недоволен. Аман внимательнее вгляделся в друга, который снова перевёл взгляд на молча сидевшую девушку. Вспыхнувшая догадка заставила его нахмуриться. Кроме суровой сдержанности начальника, в позе Джаеша отчётливо звучало, наливаясь первобытной силой, напряжение мужчины. Джаеш поднял бровь, не отрывая взгляда от Савитри, и Аман решил не спорить, благо это было совсем неуместно в присутствии сотрудника компании.

— Хорошо, располагайтесь, — он улыбнулся Савитри, поймав её взгляд, и поспешно покинул кабинет, намереваясь сократить время пребывания наедине оставляемой пары.

Савитри снова вскочила и неуверенно мялась около кресла, не решаясь снова опуститься в него. Сокращающий расстояние между ними мужчина внушал опасение, но отступать было некуда — за ней находилась стена водопада.

— Джалеби, — тихое слово, сказанное Зазнайкой, упало именно тогда, когда он остановился перед ней, в очередной раз закрыв собой весь мир.

— Что? — она растеряно взглянула на него.

Осторожно, словно боясь спугнуть девушку, Джаеш поднял руку и коснулся её губ, медленно снимая крошку сладости. Не выдержав нарастающего внутри волнения, Савитри отклонилась назад, совсем забыв о том, что там располагалась журчащая, замкнутая в стекле вода. Неловко скользнув рукой по стеклу, она потеряла равновесие. Падение предотвратила уверенная рука, скользнувшая ей на спину и притянувшая к себе.

Знакомое тепло и надёжность удерживающего её мужчины…

Остановившееся безмолвием между двумя время…

Притяжение…

Биение сердца единым ритмом…

Это завораживало. Притягивало. Пугало. Но отказаться от этого было невозможно.

— Отпустите меня, — прошептала Савитри в его губы, уже касавшиеся её терпким дыханием, в котором звучал аромат кофе и шоколада, но не сделала ни единой попытки отклониться. И если бы не голос Амана, который, возвращаясь, ответил на телефонный звонок, то и не думающий останавливаться Джаеш уже… Целовал бы её?! Савитри вспыхнула и, оттолкнув напряжённого как скала мужчину, схватила чашку, стараясь вернуть себе себя привычными действиями. Именно это окончательно отрезвило и мужчину. Задумчиво взглянув на девушку, он сделал пару шагов, обходя стол, и расположился в кресле. Не глядя на неё, приказал:

— Присаживайся. Думаю, нам нужно поговорить.

Савитри ничего не оставалось делать, кроме как подчиниться. Благо Джаеш уткнулся в свой кофе, давая ей возможность вернуть контроль над разыгравшимися чувствами.

— И ты присаживайся, — пригласил Джаеш вошедшего с новым контрактом Амана. — Разговор пойдёт о работе.

Примечания

6

Намасте (Namaste) — индийское приветствие и прощание, сопровождающееся соединением ладоней между собой.