Врата Ангдора. Пастух стада драконьего

Арина Уркунова, 2023

3000 год эры Железного Трона. Мир Наэннора ещё удерживает шаткое магическое равновесие, но недалёк тот день, когда чаши весов дрогнут. Эрга – приёмный сын хана Великой Степи – празднует в Картарасе своё шестнадцатилетие, но в разгар грандиозного праздника город осаждает армия чёрного мага Моргорга. Найдётся ли во всей Великой Степи тот, кто рискнёт вынести заклятый кристалл из картарасской сокровищницы и пройти с ним пол-Наэннора и пару миров впридачу, чтобы уничтожить? А если найдётся и всё-таки одолеет путь, то согласится ли заплатить за равновесие ту великую цену, что за него назначена?

Кратер вулкана Улдигор, Лабиринт

Жуткий холод тут же пробрал тело до самых костей, ноздри наполнились остро-затхлым запахом подземелья, от сухого воздуха в горле запершило. Несколько мгновений его окружала кромешная темнота, но вскоре зрение вернулось. Эрга увидел туннель — шесть шагов в ширину — и удалявшуюся в красноватый полумрак фигуру. Эхо шагов Хелы гулко отдавалось в высоких сводах туннеля.

Эрга быстро зашагал по туннелю, как вдруг наступил на что-то. Это «что-то» громко хрустнуло.

Взглянув под ноги, Эрга подскочил от ужаса.

В шаге от него, прислонившись спиной к стене, сидел воин, пугающе-красный в свете факелов. Его доспехи, кольчуга и меч были выкованы из позолоченной стали, даже на истлевшей кожаной перчатке, судорожно сжимавшей рукоять меча, тускло блестели остатки позолоты. Под шлемом темнели провалы глазниц, оскаленный рот застыл в жуткой ухмылке.

Приглядевшись, Эрга удивлённо округлил глаза.

На шпиле золотого шлема красовалась восьмиконечная звезда Валлирии из эмалированной голубой стали — четыре длинных конца, четыре коротких.

Что искал валлирийский воин в Лабиринте?

— А ты собирался в Лабиринте Смерти на козий кругляш наступить? — язвительно поинтересовался сзади ворон. — Ты вперёд посмотри — там этого добра пруд пруди!

Эрга поднял голову и остолбенел.

Мраморное дно туннеля покрывал зловещий ковёр из полуистлевших человеческих останков. Повсюду, где только мог различить глаз, в красноватом полумраке проступали очертания выбеленных временем костей в сгнивших обрывках одежды и кожаных доспехов. Встречались доспехи и подороже — то там, то здесь среди кожи и ткани поблёскивал металл.

Вид туннеля вызывал у Эрги желание немедленно броситься назад, под защиту солнечного света, а нужно было ещё как-то умудриться пробраться по расчищенному от костей узкому пространству не более шага шириной.

Заметив, что ворон не спускает с него глаз, Эрга упрямо двинулся вперёд.

Донёсшиеся до него странные звуки, издаваемые вороном, походившие не то на кашель, не то на смех, на этот раз прозвучали как-то вяло и неубедительно.

Стоило Эрге войти в Лабиринт, как у него возникло ощущение, что за ним следят. И чем дальше он удалялся от входа, тем сильнее становилось это ощущение. Иногда из провалов, похожих на пустые глазницы лежавших под его ногами черепов, доносились какие-то неразборчивые звуки, заставлявшие волосы на затылке шевелиться. Эрга с трудом удерживался от желания посмотреть в один из них — был уверен, что делать этого нельзя, и заставлял себя идти быстрее.

Однако звуки, как ни странно, не отставали и двигались по туннелю вместе с ним.

Проходя мимо одного из провалов, Эрга услышал чей-то жалобный плач. Плач повторился, но уже гораздо сильнее и ближе, а потом что-то лёгкое, как дуновение ветра, коснулось его правой щеки.

Эрга не выдержал и, резко повернувшись, посмотрел прямо в провал.

Темнота в боковом туннеле была такой густой, что света настенных факелов едва хватало, чтобы освещать крошечную часть в несколько шагов длиной. Ничего нового он там не обнаружил — те же чёрные провалы, изрешетившие мрамор стен. Они вели в другие туннели, уходившие под разными углами вверх и вниз, и так без конца. Эрга представил, как по ошибке сворачивает в один из них и, не найдя выхода, блуждает по Лабиринту, и его бросило в дрожь. Через несколько шагов свет исчезал в жуткой чёрной бесконечности, словно наживка в брюхе перламутрового крокодила. Дальше уже ничего нельзя было различить.

Заметив наверху какое-то движение, Эрга быстро поднял голову.

Прямо над входом в туннель парило полупрозрачное существо, едва заметное на фоне светлых стен. Одежда и волосы призрачного существа развевались, как на сильном ветру, и казалось, что его вот-вот унесёт, хотя в туннеле не ощущалось ни малейшего дуновения. Мгновение спустя существо сорвалось с места и с диким визгом унеслось вглубь туннеля, растворившись во мраке.

Всё произошло так быстро, что Эрга даже не успел испугаться. Лица существа он тоже не рассмотрел, только заметил мелькнувший вдалеке шлейф длинного платья и струившийся водопад кос.

— Этого не может быть! — воскликнул вдруг Хела, останавливаясь.

Эрга бросил взгляд вперёд и заметил шагах в тридцати от них — там, где туннель делал небольшой поворот вправо — отвесную стену с расщелиной. Когда они подбежали к повороту, стало ясно, что это не расщелина, а очень узкий, не больше шага в ширину, дверной проём. Рядом на груде костей и черепов валялась снесённая с петель железная дверца, густо затянутая паутиной. Проём был очерчен вырезанной на мраморе витиеватой рунической надписью.

— Очень подозрительно, — произнёс Хела и, озабоченно покачав головой, добавил: — Дверца была запечатана рунами белой магии, её могло открыть только заклятье Управителя. Вернусь и выясню, что там происходит, а пока не будем терять время!

Хела едва успел договорить. Два факела выскочили из железных колец и понеслись вниз. Вдруг один из факелов, оказавшись на расстоянии вытянутой руки от Эрги, резко остановился, будто наткнувшись на невидимую стену, и неподвижно застыл в воздухе. В тот же миг Эрга почувствовал, как пальцы правой руки против его воли разжались, а затем обхватили остов факела. Эрга попытался разжать пальцы, но не смог даже пошевелить ими — они словно приклеились к мраморному остову.

— Что за шутки? — услышал Эрга изумлённый голос Хелы и, обернувшись, увидел, что он безуспешно пытается избавиться от факела, оказавшегося у него в руке.

Стоявший рядом ворон ошалело наблюдал за ними и вдруг начал медленно пятиться назад, его глаза всё больше округлялись от ужаса.

— Мы же должны идти к Феникс, — сказал вдруг Хела, решительно направляясь к проёму. Эрга заметил в глазах Хелы яркий проблеск зелёного света, после чего кости и черепа, загромождавшие проход к проёму, исчезли, и появилась расчищенная дорожка. — И как можно скорее. Факелы придётся взять с собой, без них нам никак не обойтись. В её туннеле темно, как в преисподней, а сила у красного огня Феникс такая, что его даже магия Лабиринта погасить не может.

Эрга возмущённо открыл рот, чтобы сказать, что ни к какой Феникс он не пойдёт и что ему дорога каждая минута, но…

— Да, — решительно кивнул он, удивляясь, как ему самому эта здравая мысль не пришла в голову. — Конечно, к Феникс! Она же нас ждёт! А без факелов нам вообще там делать нечего!

— Ай-ай-ай! — завопил вдруг ворон. — Нельзя к ней идти! Нельзя! Это ловушка! Ай-ай-ай! — Но Хела уже исчез в щели дверного проёма. — Обманет! Погубит! — простонал ворон, в отчаянии прыгая вокруг проёма. — Одним взглядом, как василиск, прикончит! Ай-ай-ай! Что делать?! Что делать?!

— Пошли с нами! — дружелюбно предложил Эрга ворону. — Неужели ты не хочешь увидеть Феникс?

— Не хочу, — отрезал ворон, — и тебе, парень, не советую!

— Странно, — пожал плечами Эрга. — А я вот хочу этого больше всего на свете. И я только что это понял.

— Ай-ай-ай! — ещё сильнее заголосил ворон. — Ловушка! Ловушка! Что делать?! Что дела-а-а-ать?!

Эрге надоело слушать стенания ворона. Он сунул факел в проём. Пламя осветило очень узкий, не больше шага в ширину, мраморный туннель, убегавшую вниз дорогу в тисках бугристых стен и красный быстро удалявшийся световой круг.

— Ну так ты идёшь или нет? — нетерпеливо спросил Эрга.

— Не махай своим факелом! — прошипел ворон, испуганно отскакивая от него. — Огонь-то негасимый, не слыхал, что ли? Один неверный шаг — и хану Улусу придётся вместо тебя кучку пепла хоронить. — Ворон злобно зыркнул на Эргу и молча запрыгал по дороге.

Туннель был очень тесным — затылок Эрги сразу же упёрся в низкий свод, а руки оказались прижатыми к стенам. От жары его лицо покрылось капельками пота, хотя спиной он чувствовал, как в проём позади продолжает тянуть ледяным холодом. Эрга двинулся вперёд, радуясь, что туннель не устлан костями и идти по нему удобно, несмотря на то, что дорога вдруг резко пошла вниз.

…Прошло около четверти часа с тех пор, как освещённый красноватым светом дверной проём скрылся из виду. Эрга всё чаще спотыкался о мраморные обломки, один раз до него донёсся подземный гул, и туннель сильно тряхнуло.

— Мы пришли, — коротко сообщил Хела, указывая факелом куда-то вперёд.

Вытянувшись на цыпочках, Эрга взглянул поверх его плеча и увидел выступавшую из полумрака примерно в десяти шагах от них отвесную стену с аркой, такой узкой, что протиснуться в неё можно лишь боком. Изнутри арку освещал колеблющийся свет. Дальше виднелась какая-то пустота — видимо, там туннель обрывался.

Вдруг арка изрыгнула пламя, словно пасть притаившегося в темноте дракона, и все невольно подались назад. Туннель на несколько мгновений осветился вспышкой яркого света, и Эрга увидел вырезанные на мраморе витиеватые руны, которыми была очерчена арка. Стало ещё жарче и, хуже того, запахло тухлыми яйцами.

— Ты должен остаться здесь и ждать, пока я не вернусь, — заявил вдруг Хела, обращаясь к Эрге. — К арке ближе, чем на десять шагов, не подходи. Я не хочу обнаружить вместо тебя обугленное тело.

— То есть как это остаться здесь? — возмутился Эрга. — Я хочу увидеть Феникс! Для этого я и пришёл сюда!

— Кристалл чёрной магии может вызвать извержение вулкана, жди здесь, — тоном, не терпящим возражений, повторил Хела и прежде, чем Эрга успел что-либо сказать, исчез в проёме арки.

— Так и быть! — недовольно крикнул вдогонку ушедшему Эрга. — Я подожду. Только недолго!

Он сел и, прислонив факел к стене, принялся считать.

Время тащилось, как старая кляча. Арка больше ни разу не изрыгнула пламя, и Эргу так и подмывало подойти к ней и заглянуть внутрь. Он уже начал подниматься, как вдруг заметил, что по дну туннеля стелется густой туман. Он медленно, словно нехотя, тянулся от арки в его направлении и успел добраться до стоявшего рядом факела. В тесном туннеле деваться было некуда, и Эрга, вжавшись в стену, с ужасом наблюдал, как, поравнявшись с ним, туман ползёт вверх, по-змеиному обвиваясь вокруг его ног. Одна тысяча алмазных звёзд, вторая, третья…

Эрга очнулся от тревожного ощущения, что пока он спал, не в силах побороть внезапную усталость, что-то случилось. Кажется, всё было по-старому — он, как и прежде, сидел в неловкой позе возле стены, упёршись коленями в противоположную стену. Вокруг никого не было, даже ворон куда-то исчез.

Эрга потёр ладонью взмокший лоб, с трудом припоминая, что он здесь делает.

Ах, да! Он же пришёл к Феникс, потому что очень хотел увидеть её, а Хела сказал ему сидеть и ждать его возвращения. А кто такая эта Феникс? И с какой стати ему вдруг захотелось её увидеть?

Внутри кратера всё заволокло туманом, и за густой пеленой ничего нельзя было разобрать. Надежда отыскать здесь что-либо была ничтожной, но…

Эрга осторожно потыкал носком сапога впереди себя и обнаружил твёрдую поверхность. Так и есть — мост.

Вдруг из тумана донеслись какие-то приглушённые звуки, похожие на крики Хелы, но потом всё разом стихло.

Ты — мамук. Гибкий и стремительный. Умный и бесстрашный. Ты один властвуешь в Великой Степи.

Жаркий огонь вспыхнул в крови, окатил удушливо-обжигающей волной. Эрга позволил огню разгореться, выхватил кинжал из ножен и с бьющимся сердцем шагнул в кратер вулкана…

— Сказано было: в кратер вулкана ни ногой, так нет, полез всё-таки! Не пущу! — прошипел кто-то сзади сдавленным голосом.

Эрга обернулся.

В проёме арки появилась чёрная голова размером с небольшую тыкву, к ней прилагался огромный кривой клюв и красная борода.

— А ты здесь как оказался? — Эрга неприязненно оглядел голову.

— Потом поболтаем! А сейчас улепётывай отсюда, да поживее. Вишь, туману сколько напустила, проклятая, ничего не видать! Керрдуррон морргутул! — неожиданно затараторил ворон. — Гирри оррэ!

— Чего-чего?

— В тумане, говорю, что-то шевелится! Беги! — не своим голосом заорал ворон, с ужасом таращась на что-то за его спиной.

Мгновение спустя ворона словно ветром сдуло.

Эрга повернул голову и тут же, ослеплённо моргая, схватился руками за выступ стены.

Туман исчез. Эрга стоял на самом краю обрыва, а внизу клокотало и взрывалось фонтанами огненных брызг озеро лавы, сверкающее и безбрежное. На поверхности озера полыхало пламя, разрывавшее далёкий горизонт багровыми всполохами. Впереди и с правой стороны, едва различимые глазом, поднимались отвесные стены кратера, судя по тёмному цвету, каменные. Левую стену, самую дальнюю, было почти не видно — там, где она должна была находиться, что-то смутно темнело.

Эрга вспомнил, сколько времени у них занял спуск в туннеле, и по его спине пробежал липкий холодок. Кратер громадного вулкана, который мог извергнуться в любой момент, находился прямо под Одингардом.

Примерно в пятидесяти шагах от обрыва стояла высокая скала, похожая на грозивший кому-то из озера чёрный палец. К её объятому пламенем подножию вёл мраморный мост, весь изъеденный лавой. Хелы на мосту не было, только на вершине скалы сидела, сгорбившись, сморщенная старуха в длинном платье из поблёкших птичьих перьев и щурила на него слезящиеся глаза. Из-под платья выглядывали узконосые железные башмаки с пряжками. От башмаков к железному колу, вбитому в подножие скалы, тянулись тяжёлые цепи.

— За моим приданым явился, красавец? — прошамкала старуха беззубым ртом. — Уж больно ты красноволосый, видать, огнём моим поцелованный. Чую, что и кровь у тебя такая же огненная. Люблю таких!

Она захихикала, кокетливо поглядывая на него. Усеянное дырами платье заколыхалось, и перья закружились над озером, словно осенний листопад.

— На что мне ваше приданое, — смущённо отозвался Эрга, чувствуя, как кровь приливает к его щекам. — Я же не собираюсь на вас жениться.

— Невелика печаль! Не ты, так другие найдутся, — беззаботно отозвалась старуха, утирая слюнявый рот трясущейся рукой. — Взгляни-ка лучше сюда.

Заскрежетали железные цепи, и старуха, кряхтя, отодвинулась в сторону. Над вершиной скалы сверкнула рукоять стального меча, узкое лезвие на две трети уходило в каменную толщу.

— Меч Норгунга! — горделиво сказала старуха и уставилась на Эргу так, будто он задолжал ей горсть алмазных звёзд, не меньше.

— А, тот самый меч Норгунга! — кивнув, в тон ей ответил Эрга.

Он никогда не слышал об этом, видимо, очень важном мече, но не хотел, чтобы его, хубилгана Великой Степи, какая-то допотопная старуха посчитала невеждой.

— Тот самый, — насмешливо глядя на него, подтвердила старуха, — родовой меч моего Сильги, которым он драконьего короля Норгунга убил. Да только не за родовитость ценю его. Не пристало мне, первой красавице Наэннора, брать себе в приданое одну из тех дешёвых побрякушек, какими кичится древняя кровь Одингарда. Ах, Сильга! Не зря я ему подарила свой красный огонь. Красивее мужчины я в жизни не видала!

Старуха мечтательно закатила глаза, тряхнула цепью. Та прошлась по платью, словно плуг по полю, и подол отвалился, обнажив костлявые ноги бывшей красавицы. Эргу чуть не стошнило.

–…Что молчишь? Язык на радостях отнялся? — старуха стыдливо прикрылась длинными седыми космами. — Наверное, и мечтать о таком мече не смел, — она ухмыльнулась. — То-то же! Жениться он не собирается!

Эрга рассмеялся.

— Всё, о чём я мечтаю, бабуля, — это вороной жеребец Тигур из дворцовой конюшни. Лучше его только Бербек хана Улуса. И ещё лук-самострел, который недавно изобрёл наш оружейный мастер. Он в минуту выпускает сотню стрел. Меч! Нашли, чем удивить!

Старуха с подозрением оглядела его.

— Какой жеребец?! Какой лук-самострел?! Ты, случаем, не умом тронутый? А то тут разные приходили — золото вымершего народа умачи искали. Да только Гонго никого и близко к городу Нар-Оргиру не подпустит, на то он и дух Лабиринта, — старуха пожевала отвислую губу. — Меч обагрён кровью драконьего короля, ни живое против него не устоит, ни мёртвое. Один король, один меч. Подойди ко мне, поговорить с тобой хочу. А кинжалишко-то свой убогий спрячь, не помощник он тебе со мною.

— Где человек, который только что вошёл сюда? Что вы с ними сделали? — Эрга стиснул рукоять кинжала. — Скажете, тогда поговорим.

Старуха усмехнулась и швырнула вниз одно из своих поблёкших перьев. Когда оно коснулось моста, у подножия скалы появились два пустых трона., паривших прямо над объятым пламенем озером. На однои из них, безмятежно развалившись, спал Хела. У тронов не было подлокотников, одно неосторожное движение и…

— Ты спросил, я ответила, — послышался вкрадчивый голос старухи. — Очередь за тобой.

Эрга помедлил прежде, чем ступить на мост.

— Не пущу! — снова завопил ворон.

Эрга почувствовал, как тот вцепился в подол его кафтана и с силой разъярённого мамука тянет назад.

Вдруг мёртвая хватка ворона ослабла, и мгновение спустя из-за спины Эрги вылетело что-то чёрное, хрипящее и болтавшееся вниз головой. Длинная красная борода моталась из стороны в сторону, как метёлка. Кто-то подвесил ворона за одну лапу на невидимой верёвке, потому что беднягу потащило к подножию скалы, словно мешок с картофелем. Тот отчаянно барахтался в воздухе, а потом, уснув и безвольно поникнув, камнем упал вниз и распластался на пустующем троне.

Было в безмятежности спавших что-то знакомое, пугающее.

Ноги сами понесли Эргу к подножию скалы.

Языки пламени лизали днище и края моста. Эрге казалось, что он вот-вот упадёт в клокотавшее прямо под ногами озеро расплавленной лавы. Сердце его выпрыгивало из груди, ноги подкашивались от страха, где-то между лопатками скользила струйка ледяного пота.

Смотри только вперёд, только вперёд, — повторял он про себя, слыша доносившиеся со всех сторон треск и шипение, походившее на змеиное.

Краем глаза Эрга видел, как где-то внизу взрываются фонтаны огненных брызг. Пару раз они достигли моста, на него обрушился сноп горящих искр, и дорогу Эрге преградил опасный красно-золотой ковёр. Запах тухлых яиц пропитал, казалось, даже его нижнее бельё, и он начал хватать воздух ртом, чувствуя, как раскалённый воздух вонзается в его внутренности, словно клинок. Подошвы сапог накалились так, что одно их прикосновение вызывало жгучую боль. Ещё немного, и волосы на голове вспыхнут, как у огненного бога Рахтора.

На середине моста Эрге показалось, что кто-то задел его локтем.

— Кто здесь?! — раздался в шаге от него изумлённый голос Хелы. Эрга ошарашенно повернул голову, но рядом никого не было.

Добежав до подножия скалы, Эрга остановился как вкопанный.

На левом троне сидел мёртвый Хела. Руки безвольно раскинуты, в сером лице ни кровинки, под глазами и вокруг рта наливающиеся темнотой круги. А закатившиеся глаза и окоченевшие лапы ворона…

— Эй, мы так не договаривались, — Эрга поднял голову, и у него отвисла челюсть.

Там, где только что была старуха, пылал красно-огненный цветок. В центре распустившегося бутона проступали очертания стройного тела. Вдруг красное пламя стало бледнеть, словно тело насыщалось его огненными соками, пробуждаясь к жизни. Когда оно совсем исчезло, Эрга увидел женщину ослепительной красоты в длинном платье из красно-золотых перьев. Земное воплощение Меняющей Лик — прекрасная богиня носила железные башмаки и была прикована цепью к скале как простая рабыня.

— Я Феникс, привратница поднебесного города Эмир-Нарагарда, — голос красавицы пел, такой же медовый, как и её глаза, — та, что рождается в огне и в огне умирает. Единственная жрица Бессмертного Бога — мне одной позволено служить в его золотом храме. Решил взглянуть поближе на моё приданое? Вот потеха так потеха! Разве ты пара Меняющей Лик? За другого собралась твоя прекрасная богиня, за высокородного и могущественного, не тебе чета.

Она тряхнула красно-золотыми волосами и расхохоталась. Красно-золотые блики заиграли на стенах кратера. Заметив, что она смотрит куда-то вниз, Эрга проследил за её взглядом и едва не потерял дар речи. Троны с мертвецами, парившие в воздухе у подножия скалы ещё мгновение назад, бесследно исчезли.

Да за кого она его принимает?!

— Считаю до трёх, — процедил Эрга сквозь зубы и сделал шаг к краю моста. — Потом брошу вот это в кратер вулкана. Вместе будем смеяться… перед смертью!

Узелок с кристаллом закачался над озером, как маятник. Феникс вскочила.

— Один… два…

— Не делай этого! — с ужасом вскрикнула она.

Выходит, она знает, что лежит в узелке.

Из туннеля донеслись тревожные голоса Хелы и ворона.

Как, во имя всех древненаэннорских богов, они там оказались? — успел подумать Эрга. — Здесь что-то не так…

— Ты ошибся, Эртургус, хубилган Великой Степи, — прошипела вдруг Феникс. — Умирать тебе придётся одному.

Пряжки на её железных башмаках расстегнулись, и башмаки вместе с цепями рухнули на мост. Многоголосое эхо унеслось к невидимым сводам и стихло. Затем наступившую тишину разорвал оглушительный грохот, будто кто-то поджёг все имевшиеся в Одингарде бочки с огненной пылью. Кратер вулкана тряхнуло так, что мост зашатался. Стены пошли трещинами, из них в озеро хлынули шипящие потоки лавы.

Эрга посмотрел вниз и остолбенел.

Клокочущая лава ползла словно гигантский спрут, поднимаясь вверх по стенам кратера. Она уже проглотила опоры моста и теперь яростно колотилась о мраморные балки днища. Не помня себя от ужаса, Эрга бросился назад, к спасительному туннелю, но не успел сделать и шага, как справа и слева от него взвились языки пламени высотою с дом, и откуда-то сверху хлынул поток лавы.

— Мне конец, — простонал Эрга, падая на колени и закрывая голову руками.

Мгновение спустя он отнял руки и изумлённо оглядел себя. Лава окатила его с головы до ног, шипящие ручьи стекали на мост, однако он не чувствовал никакой боли. Его одежда оказалась в полном порядке, а лужа лавы почему-то не растопила железные башмаки с цепями, лежавшие у его ног.

Впрочем, раздумывать над всем этим было некогда, потому что по ту сторону растущих языков пламени раздались треск и шипение. На мост со всех сторон обрушились фонтаны огненных брызг, от которых Эрга едва успел увернуться, и мост покрыл сплошной ковёр горящих искр. От начавшегося огненного ливня Эрга увернуться не успел, но и тот, как недавно пролившаяся на него лава, не причинил ему никакого вреда.

Яростное колочение о балки неожиданно смолкло, наступила подозрительная тишина. Теперь уже не языки пламени, а лава лизала изъеденные края мраморного моста. Сапоги вот-вот вспыхнут, за ними кафтан…

Эрга бросил взгляд в дальний конец огненного коридора, где темнел арочный проём. Узкая светлая полоса, ведущая к выходу из кратера, превратилась в прерывистую нить — лава начала заливать мост.

Ещё несколько мгновений, и пути назад не будет.

— Хватай меч и беги!

Эрга вскочил, озадаченный тем, что голос Феникс прозвучал совсем близко, и, повернувшись назад, увидел напротив в шаге от себя её странные немигающие глаза цвета старого янтаря. Феникс в позе скучающей богини полулежала на вершине скалы. Та быстро погружалась в озеро, и от чёрного пальца осталось не больше мизинца.

Скучающая богиня с усмешкой наблюдала за ним.

— Хватай меч и беги! — повторила она. Её глаза алчно блеснули, а может, в них просто отразилось пламя бушевавшего вокруг них пожара. — Он твой, стоит только руку протянуть! Или будешь стоять и смотреть, как гибнет прославленный меч?

Внутренний голос предостерегал Эргу об опасности. Лава вот-вот проглотит Феникс, а она даже не пытается спасти свою жизнь и слишком настойчиво предлагает ему свой меч. Но смотреть, как гибнет прославленный меч…

И Эрга решился.

Узелок с кристаллом тут же оказался в кармане, а кинжал в ножнах. Эрга обеими руками схватился за тёплую, будто живую, рукоять меча и изо всех сил потянул на себя. Мгновение спустя его втянуло в сверкающую воронку. Он нёсся куда-то в круговороте красок и теней, в ушах что-то свистело и завывало, желудок выворачивало наизнанку.

Потом он упал, сильно ударившись головой.

В меркнущем сознании медленно таял образ кружившей над озером красно-золотой птицы с янтарными глазами.