Не бойся тишины. Грани любви

Арина Малых, 2022

Семейная история, которая разворачивается на фоне исторических событий в период от 1918 до 1997 года. Роман о том, что сильная любовь способна не только наполнить душу безграничным счастьем и радостью, но также может ввергнуть в пучину горя и страданий, лишить жизнь смысла и полностью уничтожить.

Карта третья — семерка бубей

Из кустарника доносился хор цикад, который издавал ровный стрекочущий гул. В саду пел соловей.

— Какой дивный вечер! — сказала Рада и присела в плетеное кресло рядом с Яковом. Он удобно расположился за небольшим столиком на веранде и читал газету.

— Что пишут? — поинтересовалась она и кокетливо заглянула мужу в глаза.

Яков, перелистнул черно-белую страницу и негромко проговорил:

— После того, как нас присоединила к себе Румыния, стало намного спокойнее. А то я боялся, что Советская Россия заберет у нас не только лошадей…

— Ладно тебе! — прервала его Рада, — одну же оставили.

— Ага, самую старую, которая никуда не годится…

Рада рассмеялась.

— Ну почему, она еще кобылка хоть куда! Сколько лет одна за всех отдувается!

На веранду прибежала их четырехлетняя дочка, громко топая ножками. Она была очень похожа на мать. Большие черные глаза, обрамленные длинными ресницами, маленький прямой нос, розовые губки бантиком, слегка смуглая кожа и волнистые темные волосы ниже плеч. Девочка протянула к матери маленькие ручки и улыбнулась, приоткрыв ровные белые молочные зубки.

Рада подхватила дочку и усадила на колени.

— Тамара, Тамарис, чай⁸, — нежно прошептала она на ушко ребенку и хотела поцеловать. Та увернулась, обхватила маму за шею и прижалась щечкой к плечу.

Рада обняла малышку и казала:

— Как жаль, что Агнешке пришлось уехать. Она так хорошо занималась с Тамарой.

— Не хорошо! Она слишком баловала нашу дочь! — притворно рассердился Яков, поднял взгляд на девочек и вновь уткнулся в газету.

Они помолчали. Соловей заливался красивыми трелями, присвистывал и прищелкивал.

— Конечно, одного Тамаша отпускать было нельзя. Он совсем ослабел в последнее время, на себя стал не похож, — снова заговорила Рада. — Плохо выглядел, все присесть старался, прилечь, говорил, что чувствует себя постоянно уставшим, что у него «ушли силы».

— Да, боюсь, это может закончиться больницей или еще хуже, — отозвался Яков. — Тяжело без них заниматься хозяйством.

— Хозяйства осталось после восемнадцатого года не так уж много, — грустно усмехнулась Рада.

— Да уж, — буркнул Яков.

— Но может еще обойдется, — с надеждой сказала Рада, — лекарь хороший, даст какие-нибудь пилюли, выздоровеет наш Тамаш, и будет все как прежде…

— Дай Бог, — Яков согласно кивнул, — только вот плохой знак, что их нет уже четыре дня.

— Где же они там живут? — обеспокоенно спросила Рада.

— Скорее всего, в пристройке у лекаря остановились. Иван Ефимыч, когда больных надо понаблюдать, оставляет их у себя на ночлег. Если бы болезнь была не опасная, уже вернулись бы…

— Будем надеяться, что он все-таки подлечит нашего Тамаша…

— На все воля Божья, — Яков перевернул страницу газеты.

— А как Агнешка и Тамаш появились в вашем доме?

— Моя мама родом из зажиточной румынской семьи. Отец местный. Не знаю, каким образом они познакомились, только мама, когда замуж выходила, была уже с Агнешкой. Там случилась неприятная история. Мама как-то обмолвилась, что у Агнешки была связь с мужчиной, которая привела к беременности. По малости лет у Агнешки случился выкидыш, и она чуть не померла. Мужик, который ее обрюхатил, был в тех краях проездом, вроде как военный. Конечно, к тому моменту, его и след простыл. Родители Агнешки, после того как все вскрылось, посчитали, что дочь их опозорила, и выгнали ее из дома. Моя мама тогда взяла ее к себе, помогла, выходила и взяла в служанки. Для Агнешки это стало решением всех проблем. Ее больше никто ни унижал, ни оскорблял, ни в чем не обвинял. У Агнешки появилась покровительница, которая не давала ее в обиду. Потом мама познакомилась с отцом, вышла замуж и переехала сюда.

— А что было дальше?

— Дальше, — Яков поднял глаза на жену, — Агнешка была очень хорошенькая. Отец хотел подыскать ей мужа, чтоб не пьющий был, добрый и работящий.

— Тамаш?!

— Да, он из деревни нашей, приезжал к отцу работать, виноград собирать. Их познакомили. Тамаш крепко влюбился, ходил за ней по пятам, замуж позвал. Справили свадебку. Отец предложил ему к нам переехать, за хозяйством смотреть и виноградниками заниматься. Так они и прижились в нашем доме.

— А что же детей у них не случилось?

— Видать в первый раз у Агнешки что-то там повредилось, и она больше не беременела. А вообще я не знаю.

— А Тамаш? Он же, наверное, хотел ребеночка? — опять спросила Рада.

— Он очень сильно любил Агнешку, думаю, ему неважно иметь детей, главное, чтобы она всегда была с ним рядом, — Яков пожал плечами.

— А кто вел хозяйство до этого?

— Насколько я знаю, приходили из деревни помощники по хозяйству. Что-то отец делал сам. Он не любил, когда в доме были посторонние, как-то брезговал. Когда появилась мама с Агнешкой, в качестве хвостика, сначала он был не доволен, но со временем смирился. Потом даже был рад, что в доме есть служанка.

— Наверное, Агнешка была благодарна твоей маме?

— Очень. До последней минуты. Она и ко мне относилась всегда как к родному. Самый лучший кусочек всегда мне подкладывала, когда я маленький был, целовала украдкой, покрывала мои шалости, чтоб отец не ругал. Когда родители умерли, окружила заботой и вниманием. Потом все женить меня хотела, — Яков усмехнулся и пригладил усы, — да только я тебя ждал, — он нежно посмотрел на жену. — А теперь к нашей Тамаре прикипела…

Малышка услышала свое имя и заерзала на коленях матери. Рада подтянула ее повыше и стала щекотать. Тамара залилась звонким заразительным смехом.

— Мамочка, не надо, не надо, — приговаривала она, извиваясь.

Рада рассмеялась и отпустила дочку. Малышка вскочила на ножки и начала танцевать, кружась и перемещаясь по веранде. Она подергивала плечиками, разводила ручки, делая круговые движения кистями, выпрямляя маленькие пальчики. Тамара тихо напевала цыганскую песню, периодически выкидывала назад то правую, то левую ножку и била ладошкой по икрам. Рада встала и подхватила мотив: «Ай дану дану да на…». Слегка приседая в танце, она вышла на середину веранды, подхватила юбку за края, развернула в стороны и стала размахивать широким подолом, изображая волну. Цыганка двигалась то плавно, то делала резкие движения, наклонялась и откидывалась назад, поводя плечами и потряхивая высокой грудью, вскидывала руки вверх и медленно опускала, пощелкивая пальцами. Рада пела красивым грудным голосом, кокетливо поглядывая на мужа. Маленькая Тамара старательно повторяла движения мамы, стараясь не отставать и попадать в ритм мелодии.

Яков отложил газету и заулыбался.

— Цыганочки мои! — восторженно произнес он, громко хлопая в ладоши в такт песне. Рада закончила и церемонно поклонилась, широко раскинув руки. Тамара хихикнула и убежала в дом.

— Как я люблю, когда ты танцуешь для меня, — он восхищенно посмотрел на жену, притянул к себе и поцеловал в губы. Она рассмеялась и уселась обратно в кресло.

— У Тамары хорошо получается! Ты ее научила? — весело спросил Яков.

— Да, — игриво ответила Рада.

— Она так похожа на тебя…

— Это хорошо?

— Это прекрасно, — улыбнулся Яков.

Они замолчали. Стало слышно, как на озере громко квакают лягушки. Снова запел соловей, радостные нотки сменялись печальными, нежные звуки вдруг становились громкими и решительными, он щелкал, присвистывал и выводил мелодии. Соловей замолкал и вновь выдавал трели, выводил удивительные рулады, будто рассказывая свою птичью историю.

— Завтра надо бы съездить в деревню… — нерешительно начала Рада.

— Ты же знаешь, из-за того, что наши помощники уехали, у меня здесь полно дел. К тому же оставлять поместье без присмотра никак нельзя, вдруг кто чужой забредет! Времена неспокойные…

Рада вздохнула и промямлила:

— Это да…

Яков перелистнул газету.

— А нельзя подождать, когда Агнешка вернется?

— Понимаешь, съездить необходимо, — Рада замялась, — я хотела кое-что дочке купить…

Яков вопросительно посмотрел на жену.

— И еще, — торопливо добавила она, — мне нужно купить лекарство. Оно хорошо действует и сейчас уже закончилось.

— Эту настойку, каннабис?

— Да, сироп каннабис нотес⁹, хорошо успокаивает и снимает головные боли, — быстро проговорила Рада и робко взглянула на мужа.

— Знаю я, что это за лекарство, — раздраженно произнес Яков, — что-то ты к нему пристрастилась.

— У меня иногда болит голова, — оправдывалась Рада.

— Придумки! — оборвал ее Яков, — не нравится мне это твое увлечение.

— Я принимаю совсем по чуть-чуть…

Яков нахмурился и покачал головой.

— Это Агнешка тебе привозила?

— Ну да, — Рада опустила глаза и стала молча крутить на пальце обручальное кольцо, которое раньше принадлежало матери Якова. Украшение было из желтого золота 750 пробы с насечками, составлявшими рисунок бегущей лани и двумя бриллиантами, каждый в четверть карата. Кольцо было широкое и толстое, но благодаря изящному изображению и сверкающим ограненным алмазам не смотрелось громоздко.

— Это так некстати, — Яков недовольно посмотрел на жену.

Рада виновато взглянула на мужа и коротко вздохнула.

Яков опустил глаза, пробежал по строчкам, перевернул лист и сказал:

— Ладно. Я все равно собирался ехать. Думаю встретиться там с дельцом, который у нас виноград покупает, предложить ему купить винокурню и виноградники. Тамаш не может больше этим всем заниматься, а мне не хочется. Заодно зайду к лекарю, узнаю, как дела у Тамаша. Возможно, им нужны деньги.

Рада с обожанием посмотрела на мужа и тихо сказала: «Спасибо тебе». На веранду пришел рыжий спаниель Санду и прилег рядом. По деревьям пробежал ветерок. Листья зашевелились, перешептываясь.

Следующим утром Яков оседлал пораньше лошадку, поцеловал Раду, которая вышла его проводить, и отправился в путь.

После обеда маленькая Тамара сидела в огороде, рвала темно-красные ягоды с кустиков клубники и засовывала в рот.

— Тамарис! — воскликнула Рада, окинув дочку взглядом. — Ты опять вся перемазалась и испачкала платье!

Девочка оставила свое занятие и подняла на маму огромные черные глаза. Рада подошла к дочке, взяла на руки, вытащила из грядки и поставила перед собой.

— Моя любимая грязнулька…

Рада присела и обняла дочку, крепко прижав к груди.

— Майке¹⁰, моя дочечка, — цыганка нежно поцеловала ребенка и поставила на землю. Ротик, щеки, нос и руки Тамары были в клубнике, ножки в черноземе, а платье и в том, и в другом одновременно. Рада отряхнула платье, взяла дочку за руку и повела мыться.

Вечером вернулся Яков. Он привез «лекарство» жене и обновки дочке. Поужинав, он расположился на веранде. Рада вышла из дома и села рядом на кресло.

— Как съездил? — спросила она, с любовью посмотрев на мужа.

— Удалось поговорить про виноградники и винокурню. Мой знакомец заинтересовался покупкой, сказал, что сейчас все деньги у него вложены в дело, а на будущий сезон, это значит следующей весной, он будет готов. Мы даже обсудили цену, хорошие деньги предложил.

— Ты доволен?

— Да, — кивнул Яков и, помолчав, проговорил, — еще есть плохая новость.

— Тамаш? — озабоченно спросила Рада.

— Да, похоже, у него рак, — Яков грустно взглянул на жену. — Лекарь сказал, что проживет он недолго.

— А если в больницу его отвезти?

— Врач говорит, что болезнь уже неизлечима и Тамашу осталось два-три месяца, от силы — пять.

Рада закрыла лицо руками.

— Они вернутся через несколько дней. Иван Ефимыч сказал, что надо еще попить лекарство, вдруг все-таки поможет, хочет понаблюдать. Живут они в пристройке, как я и предполагал. Я заплатил лекарю. Он потом даст Агнешке кое-какие снадобья для поддержания нормального состояния Тамаша. Относительно нормального, конечно.

— Бедный наш Тамаш, — всхлипнула Рада.

— Не надо плакать, — Яков притянул к себе жену и поцеловал в макушку. — Слезами горю не поможешь. Ничего не поделаешь.

Они еще долго сидели на веранде, говорили о родителях Якова, винокурне, хозяйстве, о будущем.

Когда совсем стемнело, Рада пошла в дом, укладывать дочку.

— Ты мое солнышко, — приговаривала цыганка, накрывая Тамару легким хлопковым одеялком. — Закрывай глазки.

— А ты споешь мне песенку?

— Конечно, — улыбнулась Рада. Она чмокнула малышку в щеку, взяла ее ручку, поцеловала каждый пальчик и тихонько запела тягучую грустную цыганскую песню.

— Уснула? — спросил Яков, когда жена вышла из дома.

— Да, — кивнула Рада и пошла кормить кур, уток и гусей. Закончив с птицей, она убралась в курятнике и отправилась в конюшню. Рада зашла в стойло к лошадке, потрепала ее по спине и обняла за шею. Поглаживая гриву, она долго что-то шептала по-цыгански, смахивая слезинки, которые катились из ее черных бездонных глаз. Прибежал Санду, покрутился у ног Рады и прилег рядом с деревянной перегородкой. Шумно стрекотали цикады, соловей громко выводил завораживающую мелодию, присвистывая и прищелкивая.

Примечания

8

по-цыгански «доча»

9

каннабис нотес — с 1890 по 1937 годы компании по выпуску лекарственных средств широко продавали различные составы медицинского каннабиса, cannabis лат — конопля. Каннабис нотес выпускался в виде настоек и экстрактов и позиционировался как средство от мигреней, головной боли, успокаивающее при кашле и даже как противовоспалительное

10

ласковое цыганское обращение к малышу