Пираты Кошачьего моря. Поймать легенду

Аня Амасова, 2019

С виду Утя-Путя – всего лишь маленькая девочка. Но она успела вдоль и поперек избороздить Кошачье море, открыть множество земель и потопить кучу шлюпок. В общем, она настоящий пират, хотя и совсем юный. А что нужно настоящему юному пирату? Правильно: приключения, сокровища и тайны. Поэтому Утя в компании своей робкой подружки Мыши и матроса Скелета отправляется на поиски легенды. В край исчезнувшей цивилизации гигантов, которые превращали в золото лед и приручали железных драконов…

Глава третья

Спасение

Три сердца замерли в предвкушении. Шутка ли — увидеть легендарных драконов!

Летящие к ним существа были похожи на пеструю стаю птиц, парящих бесшумно и молча. Ни крика, ни взмаха крыла. Как будто, взлетев с горы, они оседлали ветер… Постойте, здесь что-то не так. Кто-нибудь слышал о разноцветных драконах? А о разноцветных железных драконах?

— Мышь, не расстраивайся только, — осторожно сказала Утя. — Это не драконы, а змеи.

— И не железные, а бумажные, — добавил Скелет.

— Ладно уж, все равно красиво. — Мыша философски шмыгнула носом. — Может, и хорошо, что не драконы. Меня бы стошнило от страха, а это не очень-то вежливо.

Воздушные змеи приближались, трепеща бумажными хвостами. Целая стая воздушных змеев! Следом по волнам неслись жители Тысячегорья. Не плыли, а именно неслись, стоя над водой в полный рост.

Скелет снова хотел себя ущипнуть, но передумал. В конце концов, если явь постоянно кажется сном, что это, как не исключительное везение?! Трудно представить что-то более тоскливое, чем путешествие, в котором не случается ничего поразительного.

— Тысячегорцы умеют бегать по морю? Или просто парят над ним?

Утя вгляделась:

— Стоят на бревнах.

— Бревна с рулем?!

— Хотелось бы знать! А нет, привязаны к змеям. У них воздушные змеи как паруса!

— А зачем они к нам плывут? — уточнила Мыша. — Добры ли их намере́ния?

— Знаешь, есть один остров, где аборигены лопают путешественников, причем из самых добрых наме́рений, — ляпнула Утя, но тут же поправилась: — Эти не из таких. Совсем не похожи. Правда!

Обитатели гор оказались не болтливей, чем их воздушные змеи: окружив корабль, они замерли и молчали.

— Почтительно выражаем упоение! — наконец прокричал обладатель лимонного змея с алым хвостом. — Вы заарканили грозного Крыбу! Позволят ли отважные герои укутать Крыбу прочнейшей сетью и увезти на границу горы и моря?

— Странно он как-то изъясняется, — заметила Мыша. — Витиевато.

— На себя посмотри, — ответила Утя. — Что значит «витиевато»? Хочешь, открою секрет? Я половины твоих слов не понимаю — просто догадываюсь. Ты им не родственница? А то пообщалась бы… Как нам попасть на берег, поспать и поесть?

— Любезно приветствуем вас, покорители змеев и волн! — прокричала в ответ Мыша. — Позволяем вам делать с Крыбой все, что сочтете нужным. Выражаем желание тоже оказаться на границе горы и моря, учтиво просим о сытной трапезе и уютном ночлеге.

— Твое желание для нас дороже руды, победительница Крыбы! Одарив двадцатью сотнями стучащих лыр за избывание грозного Крыбы, мы сопроводим вас в Священные Трущобы, где великий тиран даст вам убежище от ночи.

С воем и улюлюканьем, устрашая кальмара, который выглядел уже не грозным, а скорее напуганным, тысячегорцы взяли корабль на буксир. И вся процессия, с разноцветными воздушными змеями, лиловым кальмаром, бревнами и пиро́гами, сломанным макетом «Ночного кошмара», походившая на карнавальное шествие (не хватало только оркестра), направилась в сторону берега.

Скелет почесал затылок:

— У меня такое странное чувство, что отдельные слова я знаю, но по какой-то причине не улавливаю общий смысл. Это так и задумано или пора чинить катушки?

— Они везут нас к своему губернатору, где мы сможем хорошенько выспаться, — перевела Мыша, — а еще нам дадут две тысячи денег, потому что мы отважные герои, раз изловили лилового монстра.

— Я все-таки угадала? — рассмеялась Утя. — Ты на самом деле их родственница? Какая-нибудь беглая дочь губернатора?

— Не могу похвастаться таинственным или волшебным рождением, гарантирующим, что мое имя будет вписано в Вечность, — ответила Мыша с таким достоинством, будто утверждала как раз обратное. — В отличие от тебя.

— В какую еще Вечность? И при чем тут я?

— Там кто-то сидит и записывает имена? — вмешался Скелет. — А кто? А чем? Небесными чернилами? Или в небе вспыхивает огненная надпись?

— Думаешь, я сочиняю? — обиделась Мыша. — Ведь правда бывают рождения, которые обязывают стать великим. Родился ты в легендарном месте, на необычном острове, у необычных родителей — и все, другого пути больше нет! Вот ты, Утя, — дочь вулкана. Ты же не можешь теперь стать обычной девочкой и прожить неприметную жизнь? Магическое рождение обязывает тебя каждый день совершать великие подвиги, побеждать разных «грозных крыбов» и снова отправляться на поиски… Так появляются герои, а их имена возникают в книге, именуемой «Вечностью».

— А мое? — Голос Скелета дрожал от волнения. — Мое имя тоже впишется в книгу?

Мыша хотела ответить, что не ей решать, чьи имена туда попадут. Ее-то собственное рождение — обычные мама и папа, заурядные братья и сестры, ничем не примечательный остров — лишило ее привилегии сделаться героем.

Где бы она могла совершить хоть малюсенький подвиг в своем скучном рыбацком поселке? С его холодным ветром, который крутит лопасти единственной мельницы, но гасит огонь, пылающий в сердце. С его серой пылью, которая остается от тюков с мукой, но хоронит под собой цветные мечты.

У кого из местных научилась бы отваге или переняла героический опыт? И уж тем более с кем бы отправилась на край света, чтобы перестать быть той, кем определено ей рождением, — пугливой и робкой Мышью?

Конец ознакомительного фрагмента.