Штормовой ветер

Антон Юрьевич Литвин, 2018

Что может сделать старая хозяйка летающего острова, когда к ней неожиданно приходит раненая внучка? Она просит помощи у соседа, и тот соглашается принести ей лекарства. Ее сосед – королевский палач с тяжелым характером и темным прошлым, который ненавидит ведьм. В это же время на деревню нападают циклопы, которые преследуют раненную и могущественную колдунью – жрицу Хаоса. Они идут по ее следам на остров, где живет старушка. Как сложится судьба симпатичной молодой жрицы, строгого палача и старой хозяйки на острове, когда к охоте присоединятся пираты на летучих кораблях?

Глава 2. Нападение

Весла равномерно опускаются, разрезая водную гладь. Со спущенными парусами галеры спускаются по устью Итлы. Барабанщик задающий ритм гребцам отложил в сторону скипетр и единственным глазом сверлит широкую спину вождя. Крегер поправляет плащ, скрывающий от посторонних взоров доспехи со знаками Кровавой стрелы.

За пологим холмом укрывается деревня. Золотые поля чередуются с зелеными лоскутами засаженных огородов. Дома, разбросанные по склонам, не прячутся за высокими заборами, а гордо выставляют напоказ достаток хозяев. Белые стены разукрашены искусными узорами и фресками. Местные не ожидают нападения, сопротивления не будет. Командир циклопов не празднует труса, но, когда ты в тылу врага не стоит зря рисковать своими шкурами. Мертвым награды ни к чему.

Единственный глаз словно пытается заглянуть внутрь построек. Где ж она может прятаться? Четырех десятков бойцов маловато, чтоб прочесать село вдоль и поперек. А сколько она еще протянет? Впервые такой досадный промах, целился в ногу, а попал в живот рикошетом. Эх, надо было сразу предложить золота гоблинам, а не штурмовать храм. Сейчас бы уже выкачал всю силу жрицы Харшаса. Мелкие выродки за пару монет сдали свою госпожу, но та показала себя настоящей воительницей. Двое убитых, трое ранены, неизвестно, чем закончился бой, если б не арбалет Крегера. Гадина не пожалела сил, успела телепортироваться. Шаман вовремя сумел вычислить направление, а старший гоблин поведал, что у жрицы есть бабка в Шеневках, вниз по течению Итлы. Домой на острова с ранеными пришлось отправить и колдуна, а то он чересчур умный и лезет, куда не просят.

Мостки грохочут по пристани. Одноглазые воины с оружием наизготовку, словно снежная лавина, скатываются на берег под рев командира:

— Бегом найдите эту тварь! Брать живьем или шкуру сниму, — закинув арбалет на плечо, Крегер сходит по дощатому настилу.

Завидев здоровенных циклопов в остроконечных шлемах и латах из грубой кожи, рыбаки с криками разбегаются. Те, кто замешкался, тут же гибнут под ударами топоров и мечей.

На шум из корчмы выбегают мужики, среди которых сверкают доспехи дружинников. Воинская дисциплина берет свое, солдаты в меньшинстве, но встречают врагов дружным строем щитов, ощетинившись копьями. Дюжие одноглазые бойцы с боевым кличем несутся на шеренгу защитников. Дружинники не выдерживают вражьего натиска и строй распадается. Широкие клинки рубят людей в фарш.

Увидев скорую расправу над солдатами, остальные жители уже не лезут в бой, а укрываются в своих домах. Циклопы теряют, драгоценное время, разбирая наспех возведенные баррикады. Слишком долго обыскивать все лачуги, но выбора нет. Она ведь может быть где угодно.

Креггер сверкает клыками с довольной ухмылкой, глядя на панику обывателей и слушая предсмертные вопли вперемежку с мольбами о пощаде. Эх не хватает только боевого рога и барабана, чьи звуки подогревают кровь бойцов.

По улице к пристани мчит телега. Погонщик гикает и щелкает кнутом, разворачивая кобылу. Завеса пыли скрывает повозку спасая наездника на время. Арбалет терпеливо умостился в руках и толстый палец поглаживает спусковой крючок. Только едва уловимые очертания фигурки на телеге проявляются сквозь облако, звонко щелкает натянутая тетива. Короткий болт вылез из груди прорвав рубаху и мужик, словно куль муки валится под колеса. Кобыла несётся прочь, волоча за собой повозку.

Креггер довольно хмыкнул, перезаряжая арбалет, и оборачивается к ближайшему дому. Ворота распахнуты настежь, по двору лежат изрезанные туши сторожевых псов. Намотав прядь русых волос на кулак размером с кузнечный молот, из дверного проема выходит Шрам, а за ним спотыкается женщина. Слезы градом катятся по лицу, рот искривлен в немом крике. Тонкие грязные ладони придерживают руку циклопа с ее волосами, чтоб хоть немного уменьшить боль. Когда тиски пальцев разомкнулись, пленница падает на колени, умоляя пощадить ее семью.

— Мне нужна одна раненная девка. Она сюда попала недавно. Знаешь такую?

Заикаясь от страха и рыданий, крестьянка не может вымолвить слова, а лишь машет головой в стороны. Подкованный сапог циклопа врезается в живот несчастной.

Из ближайшей конюшни повалил густой дым и языки пламени, слабо заметные в солнечный день, жадно пробуют на вкус стропила. Два факела выбивают окна следующего дома. Сжечь все дотла легче и привычнее, чем кого-то искать.

Односельчане не пытаются даже тушить пожар, а бегут прочь, похватав скарб, который поместился в руки.

— Хватит! Если увижу хоть один факел, засуну его так глубоко, что ни сможете достать! — взревел капитан, останавливая солдат, которые начали мародерствовать.

Напуганные и загнанные жители Шеневок сбиваются в кучку. Двое одноглазых по очереди тащат людей на допрос. Кто-то слышал, вернулась больная внучка к старухе Веллине, а так в округе все свои давно живут.

— Где найти эту Веллину? — вождю нужна именно эта внучка.

— На остгове. Там за лесом, — гнусавит мужик с разбитым носом, махнув рукой на восток.

— Шрам возьми сквод и быстрее туда. Она нужна живой, — ошибки быть не может, жрица могла укрыться только там. До вечера он управится и привезет ее как трофей Ардасу. Теперь место в команде ему уготовано.

Циклопы шеренгой бегут на вершину холма, над которой возвышаются размашистые кроны деревьев.

Дескерри пришпорил коня, как только стены Тесгарда остались позади. Ветер приятно охлаждает лицо, высушивая крупный бисер пота. Спрятанная под просторной мантией судьи, маска обожгла грудь, словно раскаленная сковорода с печи. Пустынная в полдень дорога стелется под копыта Скромняги. Справа в тени дубов разлеглись пастухи, приготовив снедь к обеду. По левую руку золотыми волнами колышется море пшеницы.

Давно забытое чувство тревоги с самого утра, словно холодная мерзкая змея кольцами сжимает сердце.

Ужин в купеческом маноре поможет развеять тревоги. Купец ещё тот пройдоха, но вино, пиво и все, что дурманит голову у него отменное. По вечерам в особняке собирается знать и красавицы слетаются, словно мухи на мед. Эдис каждый день приглашает друга к знакомым дамам или в таверну, чтоб Линч наконец забыл о супружеской жизни с Селеной. Только рыжий не знает, куда делась жена и почему он вспоминает ее в кошмарах.

Доехав до перекрестка, погруженный в противоречивые мысли, он едва не проскочил дорогу к дому. Главный тракт ведет к деревне, над крышами которой к небу тянется густой дым.

«Неужели пожар? Да какая разница, мне к Веллине надо», — палач поворачивает скакуна в нужную сторону и в топоте копыт утонули редкие звуки боя.

Его дедушка с бабушкой построили имение в дали от Шеневок, а сад разбили на самой границе с лесом. Родители тут жили вместе всю жизнь, а вот Линч решил снискать богатства и славы в рядах королевской армии.

Дорога ползет по склону к вершине. Скромняга фыркает, сбавляя темп. Хозяин сегодня гонит его, как будто сама смерть висит у них на хвосте.

С пригорка виден лишь подавшийся к дороге сосновый бор. В просветах раскинувшихся веток едва заметна крыша. Дощатый забор в человеческий рост выкрашен зеленой краской и сливается с лесом. Дед очень любил этот край, но кругом луга да степь. Долгие годы он сосны высаживал, и на закате лет имение укрылось за частоколом деревьев.

Конец ознакомительного фрагмента.