Фамильная трость

Антон Старков

В жизни каждого человека бывает тот момент, когда ему кажется, что он участвует в каком-то спектакле. Но чем он закончится?

3

Хотя джентльмены и предполагали незваных гостей, таковых не было, сон был спокойным и ни кем не прерываемый. Возможно, свою роль сыграло присутствие через дорогу жандармов, либо какие другие, не ведомые причины. Тем не менее, все были готовы, оружие было под рукой, но ничего не произошло.

Первым проснулся мистер Таун. В силу своего возраста сон у него был чуткий и не продолжительный. По утрам он вёл себя, словно потревоженный призрак, гремел посудой и шумно ходил по дому, конечно, такой шум мешал Хоупу спать по утрам, но он не сердился, просто привык. Встретились они, как и всегда в холле, где Роберт уже расположился с кружкой кофе.

— Доброе утро, молодой человек. — настроение у майора было превосходное. — Кофе с нетерпением ждёт.

— И вам всего хорошего, за кофе спасибо.

Домработницы в доме не было, по крайней мере, постоянной. Периодически уборкой занимались женщины, но всегда разные. Кто они и от куда Этони не спрашивал.

На кухне, всё было аскетично. Буфет с посудой, печь, умывальник и тумба с хранящимися в ней столовыми приборами. Принимать пищу на кухне, решительно не было места.

Быстро умывшись, Хоуп налил себе кофе и вернулся к мистеру Тауну.

— Что намерены сегодня делать, если не секрет? — вздохнул Роберт.

Глоток горячего кофе прошёлся тёплой волной по телу Этони, от удовольствия даже глаза закрылись.

— Схожу в банк.

— Отлично, а я тем временем наведаюсь в академию.

Хоуп тяжело вздохнул.

— Я решил заняться ловлей на живца с собою в главной роли.

— Смело, — согласился майор. — смело и резонно, либо по скорее погибнешь либо всё узнаешь.

Покончив с кофе, Хоуп оделся, прихватил с собою револьвер трость и вышел на улицу. Слежка была на своём месте. Этони даже приветствовал их поднятием цилиндра. Жандармы оказались людьми воспитанными и ответили ему тем же. Они даже не скрывались от Этони, видимо приказа быть незаметными, у них не было.

Поймав коляску, Хоуп отправился в Первый городской банк, крупнейший в городе. У него имелись кое-какие сбережения, нуждавшиеся в личном присутствии владельца.

Время уже было ближе к десяти утра, суета не многу утихла, а извозчики уже передвигались по улицам, не создавая заторов.

Здание банка не отличалось архитектурными изысками. Простое двухэтажное строение с решётками на окнах. Охрана была организована по высшему разряду, попыток ограбления ещё не было.

У входной двери стоял охранник не большого роста и довольно щуплого телосложения. Это был хитроумный трюк. Охрана банка славилась тем, что не брала на работу людей крупного телосложения, только щуплых на вид и худых, но подготовка на уровне военной.

Поприветствовав джентльмена у двери, Хоуп прошёл внутрь.

Внутреннее убранство здания соответствовало виду с улицы. Сплошная лаконичность и прагматизм, ничего лишнего. Стены пол потолок и необходимая банковская мебель.

— Добрый день, — обратился Этони в ближайшее свободное окошко. — я хотел бы проверить свои вложения.

После этих слов он протянул банковскому работнику паспорт, после чего принялся разглядывать всё происходящее вокруг. Признаться честно ничего интересного не было, кассиры степенно и вежливо обслуживали клиентов в семи окошках. Последние же чинно и тихо восседали на кожаных диванах, стоявших вдоль стен. Каждого их посетителей приглашали к окошку персонально. Так же в помещение банка находилось ещё двое охранников, которые явно скучали, мечтая об окончании рабочей смены.

— Мистер Хоуп! — позвал его кассир.

— Да.

Она протянула ему папку с бумагами.

— Здесь полный отчёт за прошедший месяц. — девушка была вежлива и в тоже временно холодна. — Я могу вам ещё чем-то помочь?

Кассиром была девушка довольно юного возраста в белом платье и зелёной маленькой шляпке, положенной ей по уставу банка.

— Нет спасибо.

— Прекрасно, — она, наконец, улыбнулась. — тогда если вас не затруднит, наш управляющий хотел бы с вами встретится.

— Хорошо.

Кабинет управляющего находился на втором этаже. Звали его Браун Татум, высокий джентльмен, худощавого телосложения. Из всех галстуков он всегда предпочитал только бабочку. Ходили слухи, что он холоден к женщинам, но это только слухи.

Подойдя к двери, Хоуп постучал и, не дожидаясь ответа, вошёл, его ждали.

О да! Этот кабинет скорее напоминал помещение из царской резиденции, чем рабочий кабинет.

— Прошу вас мистер Хоуп, — Браун встал на встречу. — Входите, входите!

Управляющий лучезарно улыбался, хотя Этони предполагал, что эта улыбка стала уже просто рефлексом, рабочая привычка так сказать.

— Мне сказали, вы хотели меня видеть. — Хоуп снял цилиндр и расположился на одном из кресел.

Стол мистера Татума был массивен словно скала и выполнен из массива дорогого красного дерева. Оббит он был зелёным бархатом, светильник не прилично дорогой ручной работы из настоящего хрусталя. Для гостей имелись кресла затянутые в крашеную кожу. О баре с напитками и говорить не приходится — высший разряд.

— Да, верно. — Браум открыл бар. — Глоток виски?

— Грех отказываться от высшего качества.

Улыбка Брауна стала ещё шире, похвалу он любил.

Расположившись на соседнем кресле, управляющий налил по бокалу хмельного напитка.

— Надеюсь, визит ко мне вас не сильно затруднил? — Татум заглянул в глаза собеседнику.

— Ну что вы, конечно же нет. — эта не нужная встреча начинала надоедать Этони, но этикет обязывал.

По правде говоря, управляющему было наплевать на своих клиентов, но вслух он этого не скажет ни когда. Его интересовали деньги, деньги и только деньги, а приглашение в кабинет одного из клиентов свидетельствовало только о скуке Брауна.

— Довольны ли вы работой моего банка?

— О, пока всё хорошо.

Татум удивлённо поднял бровь и поудобнее устроился на кресле.

— Вы сказали, что пока довольны? — глаза Брауна слегка сузились.

— Да так и есть, я ещё не изучал бумаги за прошлый месяц.

От услышанного управляющий снова расслабился и, улыбнувшись, откинулся на спинку кресла.

— Уверен, там полный порядок.

Разговор не продлился и пяти минут, как Этони смог придумать предлог, что бы удалиться. Наверное, нет ничего хуже, чем разговор с самодовольным банкиром.

Выйдя из банка, Хоуп закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Желудок начинал давать о себе знать. Стоило подкрепиться, Хоуп знал хорошее и не дорогое место, ресторан «Белый парус» — отличное заведение.

Скучающие жандармы приставленные следить за Этони прохаживались чуть в стороне. Они совершенно не старались быть не заметными, на этот раз даже поздоровались первыми.

Ресторан располагался в портовой части города и славился своими блюдами из даров моря. Это заведение конечно нельзя было отнести к разряду высших, но у него был свой шик.

Морская атмосфера трапезного зала нравилась многим, у заведения были свои поклонники и Хоуп среди них.

Когда коляска поворачивала за очередной поворот, прогремел хлопок, в мягкой ткани коляски образовалась огромная дыра. Она была в угрожающей близости от головы Этони. Сквозь дыру Хоуп заметил искажённое гневом бородатое лицо в старом потрёпанном котелке.

Выпрыгнув на тротуар, Хоуп отскочил за каменную ограду и буквально кожей почувствовал, как пули пролетели не много выше его головы.

На улице началась паника. Дамы визжали от ужаса и метались из стороны в сторону, словно перепуганная домашняя птица. Бедолага, вёзший Хоупа, был убит шальной пулей. Кони, напуганные стрельбой, рванули по улице, подминая под себя нескольких горожан.

Через всю эту суматоху к Этони спешили двое. Оба были одинаково одеты и носили бороды. Винтовки же в руках нападавших были военного образца, и они умели ими пользоваться.

Достав револьвер подаренный майором, Этони крутанул барабан и взвёл курок. Высунувшись из укрытия, он дважды выстрелил, не целясь, на это не было времени. В каменную кладку снова ударили пули, осыпая Хоупа пылью и каменной крошкой.

И тут где-то рядом раздался полицейский свисток и несколько револьверных выстрелов.

Подходящий момент настал. Этони выскочил из-за каменной ограды. Нападавшие были близко, в каких-то метрах двадцати. Один уже лежал на земле, второй же целился в жандармов.

Хоуп был очень рад, что за ним была установлена слежка. Этони поднял револьвер и выстрелил бандиту в спину. Он считал, что нормы чести не применимы к бандитам, их нужно уничтожать любыми доступными способами, иначе победы не будет. Пуля пробила нападавшему плечо, он взвыл от боли, но превозмогая боль, смог повернуться к Хоупу лицом. Этони рванул к мерзавцу, который уже хотел бежать прочь, но рукоять револьвера, словно кузнечный молот обрушилась на его голову, он не собирался отпускать того, кто желал ему смерти.

При приближении жандармов, Этони положил револьвер на землю и поднял руки. У его ног лежал без сознания один из нападавших.

— Ни когда не думал, что так сильно буду вам рад! — эти слова были искренними как ни когда.

— Вы в порядке, мистер? — осведомился один из жандармов.

Хоуп кивнул, соглашаясь и спросил:

— Могу ли я опустить руки?

— Конечно.

Преступник лежал лицом в низ, отрывисто дыша, представители закона перевернули его и стянули накладную бороду. Это был лысый мужчина с грубым морщинистым лицом, один глаз которого был полностью слеп.

— Приятным такое лицо не назовёшь. — заметил Этони поднимая револьвер.

Из груди бандита вырвался тихий стон, он зашевелился и открыл глаза.

— Поздравляю вас мистер, — ехидно заявил один из жандармов.

Полисменов нельзя было упрекнуть в отсутствии юмора, хоть и чёрного.

Одноглазый какое-то время лежал неподвижно, лишь изредка переводив взгляд с одного полисмена на другого. Затем он зажмурился, сделал глубокий вдох и укусил себя за ворот пиджака. Послышался слабый хруст.

— Яд! — воскликнул Хоуп.

Было уже поздно. Изо рта бандита пошла пена, он забился в предсмертной агонии и стих.

— Мистер Хоуп, вам нужно проехать с нами. — сказал один из жандармов, поднимая глаза от уже бездыханного тела.

# # # # #

— Ловля на живца почти увенчалась успехом! — воскликнул Этони.

— Изволите шутить? — следователь был чернее тучи.

У Хоупа было прекрасное настроение.

— Нет, конечно, нет, — возразил Этони. — если бы не ваши парни мне бы пришлось туго!

Это была правда чистейшей воды, нападавшие смогли бы подойти к Хоупу в плотную, прикрывая друг друга, об ответной стрельбе в такой ситуации не могло быть и речи.

— Тут вы правы, — Шатт нервно барабанил пальцами по столу. — но они проворонили яд, а трупы могут только молчать.

Тут с Эоганом было сложно спорить.

— Но извольте, кто мог это предвидеть?

Достав свой термос, Шатт молча налил две чашки чая и одну из них подвинул Хоупу. Он явно был раздосадован случившимся, и отсутствие убитых со стороны жандармерии его мало утешало.

— Да, сложно, — у следователя еле заметно тряслись руки. — бандиты начинают вести себя крайне не обычно!

Яд при поимке могут глотать шпионы, но ни как не бандиты. Да и зачем им это? Поймали, посадили, отсидел-вышел, применение яда в этой цепочке не требовалось.

— И я считаю, следует принести вам свои извинения, — Шатт при этих словах встал и коротко кивнул головой. — у меня не было другого выхода, кроме использования вас в качестве приманки.

Услышав извинения Хоуп слегка улыбнулся, всегда приятно выслушивать извинения от жандармерии.

— Бросьте, я всё понимаю, — отмахнулся Этони. — да и ваши парни были как всегда на высоте.

Горячий ароматный чай успокаивал, разливаясь по организму приятными волнами, создавая иллюзию домашнего уюта, умиротворяя, отгоняя тёмные мысли.

— Я вынужден просить вас, — Эоган перегнулся через стол. — не выходить из дома, хотя бы ночью. Ваша жизнь в опасности.

— Это резонно, а слежка останется?

— Всё возможно.

Судя по поведению следователя, этим делом заинтересовался кто-то из начальства. С него явно требовали результатов, которых пока не было.

— Потерплю. — зажмурился Этони. — Тогда позвольте утолить скромное любопытство?

Эоган тяжело вздохнут.

— Слушаю.

— Кто жертва? — Хоуп даже подался вперёд. — Обычного человека не будут убивать таким мощным заклятием.

Закрыв лицо руками, Шатт потёр глаза.

— Пустой головой вы мистер Хоуп не отличаетесь, — пробормотал Эоган. — но имени я вам не скажу.

Вот как! Дело стало принимать ещё более интересный оборот, но от этого легче не становилось, куча вопросов и полное отсутствие ответов.

— Спасибо за честность.

— Всё, что могу. — развёл руками Шатт.

В данной ситуации у Этони был не большой козырь, его знакомый. Он был хоть и мелкий, но политик, который мог помочь разузнать, кто из их диаспоры пропал за последние несколько дней.

— Что же, — Этони стукнул себя по коленям и встал. — вынужден откланяться и покинуть вас.

Следователь исподлобья посмотрел на него. На мгновение Хоупу даже показалось, что Эоган умеет читать мысли, но лишь на мгновение.

— Не смею вас более задерживать, будьте осторожны.

Выйдя на улицу, Этони по плотнее запахнул полы пиджака, спасаясь от ветра. Дом его знакомого политика Дадли Гота находился в престижном районе Дарктауна, так называемом «Райском уголке». Там проживают люди богатые и известные. Дома один шикарнее другого, улицы вымощены, новой синей брусчаткой, а светло там круглые сутки. Уличных фонарей там только на одной из улиц было больше чем в некоторых районах города.

На слежку Этони уже перестал обращать внимания, привык. Они двигались за ним следом, не много отставая, но, не теряя его из виду. Эти парни оказались очень полезными в прошедших событиях, и Хоуп был им искренне благодарен.

Сзади послышался цоканье копыт. Этони обернулся, ожидая увидеть коляску, но это был полицейский экипаж.

— Добрый день, сэр. — констебль дотронулся до своего шлема. — Вы мистер Этони Хоуп?

— Да, а в чём дело?

Жандарм откашлялся.

— Мне поручено доставить вас домой.

Может господин следователь всё же читает мысли и решил не допустить его визита к мистеру Готу?

— Но боюсь, я не собираюсь сейчас домой.

Полисмена видимо смущал полученный приказ, а необходимость его выполнения было не приятным.

— В случае отказа разрешено применить силу! — в голосе слышалась не прикрытая угроза.

В подтверждение своих слов он положил руку на дубинку, весящую у пояса, а из-за экипажа вышел ещё один полисмен.

— Что ж, похоже, у меня нет выбора? — поинтересовался Этони.

— Именно так, сэр. — облегчённо ответил констебль и даже улыбнулся.

Экипаж не был оборудован местом для перевозки преступников. Здесь всё было по-граждански два дивана две двери по одной с каждой стороны.

— Констебль, а кто отдал такой приказ? — спросил Хоуп, когда экипаж тронулась.

— Мистер Эоган Шатт. — выдал полисмен.

Это знал и сам Этони, просто хотелось услышать подтверждение своей правоты.

— А он это чем-то объяснил?

— Простите, сэр, — провёл рукой по усам. — в полиции не принято обсуждать приказы.

— Ах да, точно.

Что же задумал следователь? Или он просто решил побеспокоиться о его безопасности? Что бы в городе не появился ещё один труп. Возможно, очень даже возможно.

— Я теперь под домашним арестом? — этот вопрос внезапно обеспокоил Хоупа

— Нет, сэр, приказ был только доставить вас домой.

— И только?

Полисмен кивнул головой.

Похоже, у следователей всё же была доброта, хотя, наверное, не у всех. Сопроводить домой это конечно хорошо, но жаль, не сняли слежку. Эти парни, конечно, спасли ему жизнь, но они же теперь её и усложняли.

Экипаж остановился около дома, где жил Хоуп. Он попрощался с полисменами и зашёл внутрь.

У входной двери его встретил мистер Таун.

— Что эти собаки от вас хотели? — майор был на взводе. — Сегодня и так чуть не убили, о покушении говорит весь Дарктаун!

Сняв цилиндр, Хоуп положил его на подставку.

— Ничего, следователь просил оставаться дома в ближайшие дни.

— Ты теперь под домашним арестом?!

Полицейских, мистер Таун совершенно не переносил, считая их людьми никчёмными и бесполезными. Он считал, что функцию охраны правопорядка могла выполнять армия и делала бы это лучше, но это был не лучший вариант, от которого попахивало военной диктатурой. Хоуп не спорил по этому вопросу, понимая всю бесполезность этого занятия.

— Нет, меня только доставили домой, хотя наблюдение не сняли. — Этони рухнул в кресло, только сейчас ощутив всю усталость прошедшего дня.

— Хоть это радует. — буркнул Таун набивая табаком трубку.

— Сходили в академию, имена у вас?

Роберт поднёс зажжённую спичку и принялся усердно раскуривать трубку, распространяя дым во все стороны словно паровой котёл.

— Нет у меня списка, меня жандармы не пустили в академию, — он сел в соседнее кресло. — их там была целая куча, словно я ошибся адресом и пытался пройти в саму жандармерию!

Возмущению отставника не было предела, он с трудом сдерживал эмоции.

— Это как-то объяснили?

— В том-то и дело, что не объяснили, — Таун встал, принялся нервно расхаживать по комнате. — они просто бесцеремонно преградили мне путь!

Осколки мозаики, похоже, начинали соединяться и принимать очертания некой картины. Общий сюжет был пока не ясен, но отдельные фрагменты уже принимали чёткие формы.

— О, тогда понятно, почему у следователя руки тряслись. — Этони улыбнулся.

Таун снова сел.

— Видимо получил по загривку за какие-то происшествия в академии. — Роберт потряс кулаком. — а ведь это военная академия, а не детский сад — куда катится мир!?

— К тому же погибший на моих глазах был какой-то шишкой, дело точно серьёзное. — в этих словах Хоуп был полностью уверен. — следователь не назвал мне его имени, сославшись на недостаточность полномочий.

От этого известия майор поперхнулся дымом, его скрутил жуткий приступ кашля.

— У меня начинает складываться скверное предчувствие. — бормотал Роберт вытирая слёзы.

— Тут по дороге у меня появилась одна идея по поводу нашей ситуации. — Хоуп закинул ногу на ногу.

Услышав это, мистер Таун весь подался к Этони через кресло, даже бакенбарды стали сильнее топорщится в разные стороны.

— Ну, не тяните!

Губы Хоупа растянулись в хитрой улыбке.

— У меня есть знакомый в политических кругах. — он понизил голос. — Хочу наведаться к нему, может, кто из политиков пропал в последнее время, или ещё какие странности были.

Глаза майора округлились до приличных размеров, а на лице образовалась улыбка.

— Этот визит, возможно, сможет многое прояснить!

— Вот именно.

Откинувшись на спинку кресла, Роберт закрыл глаза и, набрав полную грудь воздуха, задержал дыхание.

— Если не секрет, — вымолвил майор, когда снова начал дышать. — кто этот ваш знакомый?

— Дадли Гот.

Отставник гневно сплюнул, его лицо исказилось гримасой отвращения.

— Политический слюнтяй! — Роберт скрестил руки на груди. — И к кому только не приходится обращаться ради победы.