Мерцающий свет. Рассказ

Антон Сергеевич Задорожный

История о том, как похоже готовятся к Новому году в России. И о том, как по-разному его встречают. «Мерцающий свет» – первый рассказ, который я написал в 2020 году. В дальнейшем он будет включен в содержание моей третьей книги.

Мерцающий свет

Вначале было шумно. Ветер, свистящий холодный ветер выгонял вперед себя звук, гулкий и неразборчивый. Далеко его гнал — во все стороны. Звук нарастал. Ветер усиливался. Серое море взрывалось, дыша брызгами, колючими, как снег в лицо. В постоянном движении оно поднималось ввысь, и так же стремительно ныряло не пойми куда — пропадая.

Город. Море. Шумное горе. Тревожное море звуков. Оно волнуется и трепещет, будто черная занавеска в комнате с открытым окном, из которого выбросился человек. Море дрожит, толкая к берегу волны, каждая из которых и вопит, и кричит, и бежит, не останавливаясь: лезет на новый гребень. Разбивается на осколки. Брызги, похожие на снег, бьющий тебе в лицо…

Море бушевало. Оно не хотело замерзать, но холод был сильнее.

Из шума появилась музыка. Отчетливая музыка, доносящаяся из уличных колонок торгового центра «Премьер». За ней шли, словно корабли по волнам — к берегу, люди, желающие завершить свои последние приготовления, — медлить нельзя, Новый год уже послезавтра. Люди ее слышали, но не слушали: пропадали в нутре торгового центра, толкаясь в очередях, мешая друг другу, ища и обретая. Обретя, они находили выход. Выплескивались наружу, радостно исчезая в праздничных огоньках Рязани — новогодней столицы 2020 года в России.

Вначале было шумно. Затем зазвучала музыка. Появился мерцающий свет.

Под невзрачными навесами для ашановских тележек (оба на равном удалении от входа — слева и справа от зеленых дверей, безразлично раздвигающихся, чтобы автоматически пропустить мимо себя посетителей, как песок сквозь пальцы), курила самая разная публика. Дымил и стар и млад.

Музыка не смолкала. Одна веселая песенка сменялась другой — такой же бессмысленной, как и первая:

А я поверила в зимнюю сказку.

Ах эти белые-белые розы.

А я поверила в Деда Мороза.

А я поверила в счастья мешок.

Дед Мороз, нам было хорошо.

Песен в плейлисте было немного, так что вскоре они повторялись снова.

Ашановский сотрудник (на вид типичный «гастр» в красной форменной одежде гипермаркета) наученно и зорко следил за тележками: отгонял свободные куда следует, размашисто шагая по стальной сетке, звенящей каждый раз, когда на нее наступала нога человека. Справившись, он пропадал в здании, а через несколько минут опять появлялся на улице. И все повторялось. В закутке за автоматическими дверями мальчишка южной внешности, переминаясь с ноги на ногу от холода, от которого простенькие кеды спасти не могли, спрятав руки в карманах своей желтой куртки, кого-то ждал. Не дождался: набирая что-то в телефоне, ушел в неизвестном направлении. Оказалось, что там, где минуту назад был этот мальчик, толстая женщина в куртке продает мягкие игрушки. Игрушки не пользуются спросом, но она не из робких — кто-нибудь купит: работа есть работа.

Закупившись суши, группа китайских туристов, в радостном волнении болтая между собой, идет к своему автобусу. Вслед за ними из торгового центра выходит растерянный русский мужик — шапка набекрень, глаза полны досадного удивления.

Говорит по телефону, обалдело поправляя головной убор:

— Нехерасе я дурак — зашел в «Ашан» за шампанским… Да какой там купил. Вспотел только: очередь. — Делает паузу и, застегиваясь, улыбается, прибавляет: — Зато кефира тебе взял. Скоро буду.

Успокаивается. Заканчивает разговор. Бежит куда-то.

Бегут куда-то. Хлопок! Все оборачиваются вправо: на тротуаре автостоянки пацаны взрывают петарды. Стихло. Облегченно выдохнули. Снова курят. Снова бегут. Входят и выходят.

Уже никто не замечает служащего с бело-красными тележками, и кажется даже, что так всегда было. И катится само по себе.

Две милых школьницы, судя по всему, давние подружки, класса, например, из пятого, обнялись, поцеловавшись в щеку:

— Ну, мне туда, — нехотя, но спокойно говорит темненькая, похожая на белочку, девчонка.

— А мне — туда, — показывает в противоположную сторону светленькая, с аккуратным носиком. Только что вышла из тепла, а щечки уже румяные на ветру.

Конец ознакомительного фрагмента.