Королевство Брудд. Искажённая история

Антон Павлович Корженко, 2021

Действие книги разворачивается в мире, где технологии и наука постепенно вытеснили магов. Паровые машины, паровозы, дирижабли, ружья и другие механизмы. Стимпанк сосуществует с остатками магии. Главная героиня, Хель, вынуждена пройти через череду потерь, боли, отчаяния и происходящих вокруг ужасов, чтобы узнать ответы на все свои многочесленные вопросы. Таинственные боги, контракты, искажения, другие миры и чудовища. В этой книге нет плохих и хороших персонажей: у каждого своя история, свои причины и цели. Но последствия для всех одинаковые. За всё приходится платить свою цену. Какую заплатит Хель и что получит в итоге? Содержит нецензурную брань.

Глава 8. Столичное гостеприимство.

Они оказались в большом просторном зале. На потолке фрески с изображением молодой, красивой девушки, c кожей желтого цвета, которая излучает свет вокруг себя."Видимо, это и есть их Богиня", — промелькнула мысль у Хель. Стены все в картинах, изображающих разнообразие мук и пыток. Причем, все кого пытают, показаны с черной кожей, а те, кто пытает — с обычной.

"Изгнание демонов Тьмы из сосуда плоти" — подпись у одной из самых отвратительных картин, где бедолагу лишили головы и сожгли тело.

— Душа находится в голове, в то время как демоны захватывают тело. Только так можно спасти душу грешника, когда остальное не помогло, — огромный мужчина в золотой рясе проследил за взглядом Хель, — такая молодая, а уже пала жертвой скверны… ничего, дитя моё, мы спасем твою душу.

Он схватил её за подбородок и подтянул к себе. Оказавшись впритык к её лицу он широко улыбнулся и прошептал:

— Не бойся, дитя, Свет с тобой.

Её раздели наголо. Осматривая содержимое рюкзака, жрецы очень удивились найденным там кинжалам, на что главный из них сказал:"Видите, эта чужая так и жаждет убить всех нас!", вместе с одеждой запихнули всё обратно и куда-то унесли. Вид шрамов на теле не произвел особого впечатления, разве что жрец, который раздевал её, недовольно сморщился. А затем девушку отвели в камеру и закрыли решетку на несколько замков. Кроме неё, в камере лежал худощавый мужчина в набедренной повязке. Хель же такой роскоши не досталось. Как смогла она прикрылась тряпкой, которая лежала на полу и села в дальнем углу. Мужчина спал.

"Замечательно… Великолепно… Тьма их раздери! И что мне теперь делать?! Сижу в камере, неизвестно где, ожидая пыток или что они там уготовили мне… Ещё и голая, рядом с каким-то мужиком…" — слезы потекли по щекам. Она забилась в угол. Вскоре послышались её тихие всхлипы, а затем Хель уснула.

Неизвестно, сколько часов прошло, день сейчас или ночь. В камере не было и намека на окно или какой-либо свет вообще, кроме свечи на стене в коридоре. Мужчина закряхтел и пошевелил рукой: он проснулся. Медленно встав, он подошел к противоположному от Хель углу и помочился там. А затем его взгляд упал на спящую девушку в углу. Спящую и голую. Он был недалекого ума и в его голову пришла мысль, столь замечательная, как он решил: почему бы не изнасиловать её? Такой шанс бывает раз в жизни.

Подойдя к ней, мужик скинул с себя повязку, и потянул девушку к себе. Хоть он и был слаб и голоден, но что такая хрупкая девушка могла сделать против него? К сожалению для него, кое-что могла. Не успел он раздвинуть ей ноги, как получил удар в грудь. Не очень сильный, Хель не хотела убивать его, чтобы не снискать ещё больших проблем. Но так или иначе, удар был достаточно сильным, чтобы сломать несколько рёбер. Он крякнул и упал на пол. И тут же послышался шум за решеткой: там стояли жрецы. Среди них был и тот здоровяк в рясе.

— Видишь, дитя, как низко пал твой род? Даже в такой ситуации все на что его хватило — это предаться похоти! Ваши низменные желания оскорбляют человеческий род! Вы темное пятно на лице чистоты… Скоро ты поймешь, — закончив говорить, он ушел. Хель вывели из камеры и потащили прочь.

Её отвели в просторное помещение. Здесь уже было намного больше людей, все они были в тряпках и повязках, все худые и бледные.

"Сколько же они тут сидят?" — она рассматривала окружающих. От некоторых остались лишь кожа да кости.

Опять сев в углу, Хель попыталась нырнуть в тень, но бесполезно. Ничего не получалось. Засыпая, забываясь и иногда плача, она провела в кромешной темноте очень долгое время. Здесь не было часов, так же никаких окон. Может быть прошло уже несколько дней? Благодаря своему проклятию, она не страдала от голода или жажды. Чего не скажешь об остальных. Часто полную тишину во мраке прерывал чей-нибудь стон или мольба. Люди умирали от голода. И вот, случилось неожиданное. Открылась дверь и в помещение зашли несколько жрецов. В руках у них были разные мешки. У кого-то чистые и красивые, у других страшные и грязные. Они поставили мешки на пол и вышли, оставив в комнате еще несколько свечей. Наконец, одна женщина решилась глянуть на содержимое мешка: там была еда. Невероятно дорогие блюда: мясо, рыба, сыры. Все это нашлось в чистых мешках.

Люди принялись открывать все мешки, но в грязных нашли только черствый хлеб и гнилые овощи.

Все жадно набросились на роскошную еду. Все, кроме двоих. Хель с недоверием посмотрела на все эти угощения и лишь скривилась. А другая девушка не смогла добраться до еды — её избили и оттолкнули. Так что все что ей досталось — хлеб и гнилой банан.

Вскоре мешки начали пустеть. Слишком много голодных ртов на такое количество пищи. Началась драка. Сперва народ просто отпихивал от мешков других, но затем это переросло в потасовку. Пролилась кровь. Многие были убиты. Выжившие с безумным взглядом вырывали из рук павших еду и тут же поглощали. При этом никто из них так и не взглянул на мешки с плохой едой.

А затем случилось странное. Люди схватились за животы, из их ртов потекла кровь, они закричали и скорчились в муках… предсмертных муках. Еда оказалась отравлена.Девушка, что довольствовалась хлебом, в ужасе смотрела на умирающих в агонии людей. А затем зарыдала, обняв свои колени.

"Хм. Похоже, мешки с гнильем, не были отравлены…", — мрачно размышляла Хель, её губы задрожали.

Прошло очень много времени. Возможно, несколько дней. Девушка давно прекратила рыдать и все это время молча смотрела на груду уже мертвых тел.

С грохотом открылась дверь. В помещение зашли главный жрец со своей свитой.

— Вы видите, дети мои, как низко вы пали? Вы готовы воровать и убивать ради роскоши, что вам не доступна! Вы не знаете смирения, скромности, вы жадно и с завистью смотрите на тех, кто достиг больших высот! Вы не готовы смирятся с тем, что есть кто-то, богаче вас! Вы не кланяетесь им, не преклоняете колено, не падаете ниц пред ними! НЕТ! — последнее слово он сказал так властно, что Хель невольно поежилась. — Вы придумываете способ, как отобрать у них то, что принадлежит им по праву! Не заработать, кровью и потом, пройдя через огонь и труд, нет! Вы хотите лишь того, чтобы к вашим ногам упало все готовое! Но мы научим вас смирению и скромности. Те, кто смог сдержать свой позыв чревоугодия, тот, кто сдерживает свою завистливую и жестокую натуру, вы можете идти дальше.

И он ушел. Хель и девушку забрали в другое помещение.

Это был… свинарник. Самый настоящий свинарник. Тут повсюду были кучи навоза и лужи мочи. Пленниц очень грубо бросили туда и заперли за собой двери. Компанию для девушек теперь составляли три жирные и грязные свиньи. В каждом углу были кормушки с чем-то очень не аппетитным. Но свиньи с радостью жевали это и громко хрюкали, параллельно опорожняясь под себя.

"Что же… здесь миленько" — подумала Хель, вытирая спину от свиного дерьма. Её соседка-девушка молча смотрела на свиней какое-то время, а затем уснула. Хель нашла на полу немного относительно чистой соломы, легла туда и тоже заснула.

Следующие дни, а может и недели, они провели не самым приятным способом. Из еды было то, что насыпали в кормушки — смесь квашеных овощей; пили воду из ведра для свиней, спали на полу, а туалетом была вся комната. К счастью для Хель, она вполне могла обходиться без еды и воды.

Спустя долгое время к ним заглянул верховный Жрец. Он окинул их тела взглядом и широко улыбнулся:

— Вот теперь вы поняли, что такое смирение! Когда вы прибыли в наш город, вы были горды, самонадеянны. Сейчас же я вижу в ваших глазах, что мы искоренили из вас эту скверну. Остался только гнев, — он достал из под рясы кинжал, весь из золота и бросил на пол. А затем другие жрецы заперли дверь. Верховный Жрец остался с ними наедине.

"И если я возьму кинжал, то провалю эту проверку, да?" — Хель молча отвернулась от Жреца и его кинжала. А вот другая девушка взяла его в свои руки. Неуклюже встала… а потом упала на колени и порезала свои вены.

Жрец расхохотался.

— Вот теперь, дитя моё, ты готова!

Открылась дверь, два жреца взяли девушку под руки и увели с собой. Хель осталась один на один с Верховным. Он смотрел на неё с широкой улыбкой, подошел к ней ближе и сказал шепотом:

— А вот в тебе, дитя, я всё ещё чувствую скверну.

И закрыл за собой дверь свинарника, оставив Хель одну со свиньями.

Она спала в тот момент, когда дверь тихо открылась. В проходе стоял высокий мужчина в маске и капюшоне, черная одежда и плотные перчатки на руках. Он смерил Хель взглядом, махнул куда-то в сторону и отошел. Зашло еще двое, тоже в масках и капюшонах, подняли Хель и вынесли на руках. Бесчисленные темные коридоры, повороты, ступеньки. И вот она оказалась возле проема в стене — воздух! Как же давно она не видела неба! Чистого ночного неба.

— Смотри, это она. Хелья Моркет. Эй, девчонка, ты живая? Узнаешь свои вещи? — один из мужчин в маске опустился на колени к ней.

Перед ней лежал её рюкзак с вещами: все, кроме денег и кинжалов, было здесь. Она кивнула.

— Отлично. Уходим!, — сказал тот же голос. Её взяли за руки, подняли и понесли по извилистым улицам во тьме ночной прочь от темницы. Через какое-то время они спустились в канализацию и теперь шли по стокам.

Шла группа долго, но в конце концов уперлась в тупик. Их главарь, который отдавал все приказы, а отличался он от остальных капюшонов тем, что на спине носил арбалет, прыгнул через небольшой водопад, который полностью закрыл проход, делая его незаметным. Следом прыгнули и остальные с Хель на руках.

Еще немного коридоров и они добрались до двери, за которой располагалось огромное помещение. Возле одной стены стояли кровати, возле другой столы со стульями. Посреди помещения стоял большой круглый стол с кучей бумажек и разных карт. Кроме входной двери здесь было ещё несколько дверей, но они были закрыты.

— Дэк, помоги нам. Скорее! Анна, ты тоже! Держите её. Искупайте и накормите её, а потом уложите в кровать, — их главарь снял маску и опустил капюшон. Это был мужчина лет 30, с длинными волосами и короткой бородой. Все лицо украшали шрамы. Тонкие губы, черные глаза и сероватый оттенок кожи, — она гость в нашей дыре.

Все это время Хель оставалась голой. Но за столько времени она настолько к этому привыкла, что нисколько не смущалась, когда её принялись с любопытством осматривать.

— Ну, живее! — поторапливал их глава.

Дэк оказался невысоким молодым парнем, короткие волосы, такая же короткая бородка, уставшее лицо. Анна же была довольно высокой и крупной женщиной. Короткие волосы, большие мускулы и суровое лицо.

Анна без промедления и с легкостью подняла Хель и понесла к одной из закрытых дверей. Там была комнатка с ещё несколькими дверями. За одними были унитазы, за другими ванные. Анна положила девушку в ванную и включила воду. Дэк закрыл за ними дверь и принялся отмывать Хель, при этом сосредоточено осматривая её. Когда с неё смыли всю грязь, а её было очень много, её обтерли полотенцем и отнесли в следующую комнату. Здесь стояло четыре кровати. На одной лежали чьи-то панталоны. Три оставшиеся были свободны. Её уложили в кровать рядом с уже занятой. Анна вышла. Дэк продолжил осматривать её, задерживая взгляд на шраме. В комнату вошел главарь:

— Как она?

— На удивление, очень хорошо. Никаких видимых повреждений, не истощена. Симптомов болезней тоже не замечаю. Словом, кроме слоя грязи, ничего не говорит о том, что она была на промывке. Вот только молчит все время. Ни слова не сказала, — отчитался Дэк.

— Меня зовут Мак. Я глава этого сборища отщепенцев. Мы помогаем таким как ты и спасаем от церкви. Ты знаешь за что тебя схватили? — он сел на край кровати и протянул Хель одеяло, чтобы она прикрылась.

— Я стояла на ногах, когда остальные упали на колени, в день… как же его… она укрылась предложенным одеялом.

— Явления Лика. Да. Сейчас на дворе тридцать восьмое Снегопада. Ты месяц провела в темнице на промывке. Промывка — это… ну сама всё видела. Те, кто ломается, становится новым жрецом. Или монахом при церкви. Тебе повезло чуть больше. Или меньше. В общем, тебя бы скоро казнили. Мы нашли твои вещи в палатах Игнаса, это Верховный Жрец, и поняли, что ты ещё жива. Ну а дальше вышло что вышло, — Мак встал с кровати, потянулся и направился к выходу. Уже стоя в проходе он сказал, — Мы собираемся устроить революцию против церкви. И нам нужны такие как ты. Те, кто знает их"хорошую"сторону. Хотя, на самом деле, нам нужны все.

Сразу же принесли нормальную еду: вареные яйца, сыр, хлеб и молоко. Много есть не дали.

— Мы сами голодаем, — сказал парень, который приносил пищу. Потом Хель оставили одну и она уснула. Проснулась она от разговора за дверью:

— У неё все признаки искажения. А ещё этот шрам на груди, а ты сам знаешь, что это значит, — доносился голос Дэка.

— Сколько ей осталось?

— Не больше месяца. Если повезет — меньше.

— Ладно. Я понял. План не меняется, — дверь открылась и в комнату зашел Мак, — ты проснулась. Отлично. Одевайся и давай прогуляемся.

Ей принесли вещи, которые она недавно купила. Одевшись, она вышла из спальни.

— Это называется коллектор. Мы в самом сердце стоков. Сюда невозможно пробраться, если не знаешь устройство канализации. Я раньше работал в городском управлении водообеспечения. Это служба, которая делает все, чтобы в город поступала чистая вода, а грязная не задерживалась в нем же. У меня был доступ ко всем чертежам и планам стоков, так что я посчитал это хорошим местом для обустройства укрытия, — они вышли из коллектора и сейчас направлялись через бесконечные коридоры, — год назад я еще работал там. И ровно год назад король издал указ, что все остальные религии, кроме их обожаемой Свет, отныне объявлены вне закона. Вера в Темного, в Морского Бога, различных местных Богов с окраин… да всё запретили. Зачем? Не знаю. Возможно, чтобы иметь полную власть над всеми людьми. Легко объявить, что все беды от иноверцев и чужаков, что проповедуют ересь, а там и простой люд ополчится против своих же братьев. Стадо послушных овец, да и только. — Мак сплюнул на пол, — Мы пришли, — они подошли к очередной двери, которая была железной и массивной. Мак открыл многочисленные замки и отодвинул дверь. За ней открылся невероятный пейзаж: горы, окружающие зеленую долину, и огромная река посередине. Путники вышли очень близко к реке, а выше по течению были трубы, из которых стекала вода в реку.

— Это слив. Сюда стекает вся вода из канализации, прямо в реку. Так что не советую купаться здесь и пить отсюда. А вот там, — он махнул рукой в сторону за небольшим холмом, — начинается бедный район города. Куда стекаются люди из разных концов материка. Как ты заметила, чужаков очень быстро вычисляют и гостеприимно встречают. Ты была на празднике Явления Лика. И твоя ошибка в том, что ты не упала на колени пред явлением Света. Все верующие это делают. Ты же не из их числа и вероятно не знала, что так нужно делать, а как я говорил раньше — не веришь, значит вне закона.

Мак скривился и отвернулся.

— Что за план и зачем я вам нужна? — Хель прервала молчание.

— Показать народу что такое церковь Света и как она относится к другим людям, особенно к таким, как мы. Показать столичным ублюдкам, что они не правы в отношении к нам. Чем они лучше нас? Только тем, что родились в богатеньких семьях? Мы вкалываем ради них, вытираем их жопы, целуем ноги… а от нас избавляются, как от мусора, когда мы становимся не нужны.

— И причем тут я?

— Ты такая же, как и мы.

— Такая же?

— Искаженная. Почти все, кого ты видела в коллекторе — искаженные. Кроме парочки людей, но они на нашей стороне. Мы все должны объединиться и бороться за себ… нет, за других. За их жизни, за их свободу. Против церкви, которая в один прекрасный день начала на нас охотиться. Нам и так не повезло, — он грустно посмотрел на свои руки, — а они вместо сочувствия решили просто прирезать нас на месте. В общем, мы хотим устроить небольшой переворот в городе.

— И как же вы собираетесь это провернуть? Просто соберетесь толпой, подниметесь наверх и начнете рубить налево и направо? Никого не напоминает?

Мак прищурился и посмотрел на неё:

— Не важно, кого это напоминает. Против огня нужно бороться огнём. Ты обязана нам жизнью. Мы спасли тебя. Твоя жизнь теперь принадлежит мне. И если откажешься нам помогать…

— И что тогда? — перебила его девушка, — Убьешь меня? И какая мне разница, на чьей стороне быть?

— Ты… Ты должна помочь нам! Поверь мне, мы сделаем этот мир намного лучше, если избавимся от этих чудовищ!

— Поверить чему? Я ведь впервые вас вижу и не знаю, за что именно вы боритесь. А незнакомцам, уж извини, я не хочу доверять. Даже если они спасли мне жизнь.

Мак со злостью посмотрел на неё, несколько раз собирался что-то сказать, но закрывал рот и молчал. Потом он вздохнул и продолжил:

— Они убили стольких людей… А скольких они замучили в своих темницах? Скольких промыли? Неужели ты не хочешь остановить этот ужас?

— Хм… И все же, я не готова просто так убивать людей, даже если они сами этого заслуживают. Но готова помочь вам.

— Для многих людей… ладно. Я вижу, что не смогу уговорить тебя. Но и отпускать тебя я не собираюсь. Ты видела слишком много.

— Так я вроде согласилась помогать. Забыл?

— Согласиться помогать и действительно помогать — разные вещи. Идём обратно. Сегодня много дел.

В коллекторе был только Дэк, который чем-то занимался за одним из столов. Мак занялся бумажками и картами, а Хель предоставили саму себе. Сомневаясь, что она сможет выйти из стоков и при это не заблудиться, девушка решила посмотреть чем занимается Дэк.

— Готовлю лечебные зелья. Смешиваю разные корни и травы, настаиваю их, — Дэк грустно вздохнул и продолжил, — было бы намного лучше, будь у меня доступ к нормальным реагентам. Но что есть, то есть.

— А есть рецепт лечебного зелья? Ну, знаешь, в жизни всякое пригодится, — девушка вспомнила то первоклассное зелье, что давал ей Абдул. Было бы такое у Мари в тот день…

–…рень золотого клевера, — Дэк уже рассказывал рецепт, — растолочь его, залить горячей водой, когда вода станет желтой — убрать корень, добавить в полученную настойку спирт, перемешать и оставить на несколько часов. И все, слабое зелье лечения готово. От смертельных ран не спасет, но порезы затянутся. Если хочешь, можешь попробовать. Если получится — с радостью приму твою помощь с алхимией. Многим нужна помощь, а один я не справляюсь.

Следующие несколько часов Хель практиковалась в приготовлении зелий. Дэк ещё показал ей как готовить зелье очищения, которое помогает бороться с простыми болезнями, и Белую Кошку — сильное снотворное, пара глотков которого вырубает на пару часов даже здорового быка.

В благодарность за помощь он отдал ей по паре каждого зелья, а потом собрал все приготовленное в сумку и собрался уходить. Мак подошел к ним:

— Дэк, возьми её с собой. Пусть увидит как живут чужаки в этом городе. Будет полезно для расширения мировоззрения.

— Оу. Да. Хорошо… э… Хель… Возьми и это, — он передал ей тканевые перчатки и маску, — там такая грязища…

Он повел её через те же коридоры, что и Мак."Как они не путаются куда идти?" — подумала девушка. Вскоре они вышли через ту же дверь, что и в прошлый раз, а потом направились в сторону холма.