Новый телевизор

Антон Олегович Малютин, 2023

Когда старый телевизор ломается и перестаёт скрашивать серые будни, приходится искать новый. Но что делать, если телевизор имеет нестандартную конструкцию, и просто так купить его в магазине невозможно?

Телевизор сломался.

По экрану поползли разноцветные змеи и острые молнии помех, картинка искривилась и поплыла, звук начал прерываться и пропадать. Вдруг экран заволокло серой пеленой, откуда-то издалека раздался металлический лязг и приглушённый полухрип-полустон. Экран ещё несколько раз моргнул и почернел. Наступила мертвенная тишина.

Грум несколько секунд пребывал в недоумении, пытаясь осознать случившееся. Но вот он опомнился, захлопал глазами, начал беспорядочно нажимать на все кнопки пульта. Ничего не помогло, экран оставался таким же чёрным и мёртвым. Тогда Грум встал, грузно подошёл к экрану, два-три раза похлопал по нему ладонью, затем ударил кулаком. Никакой реакции. Грум нахмурился. Обошёл экран, открыл маленькую дверь в стене и протиснулся в комнатку. Поморщившись от запаха, Грум покрутил какие-то колёсики, потрогал кабели и трубки, задумчиво осмотрелся.

Телевизор сломался. Это очевидно.

Сколько он проработал? Кажется, не меньше двадцати лет. Хороший был, показывал интересное. Но теперь его нет. И не остаётся ничего другого, как найти новый.

Ох, как же Грум не любил это. Но без телевизора его жизнь была серой и пустой. Да и…

На этот раз не отвертеться, придётся искать новый.

***

— Гриша, как всегда отлично. Просто великолепно! Но…

Григорий устало закрыл глаза. Это «но», беззаботно обронённое продюсером, грозило разрушить планы на ближайшие три дня. Плакали выходные…

… — Но есть пара замечаний. Гриша, не закатывай глаза. Ты наш лучший сценарист, и я привык получать от тебя образцово-показательные тексты. А тут…

— Может не сегодня? — Григорий, всё ещё не открывая глаз, помассировал переносицу большим и указательным пальцами, всем видом демонстрируя своё острое нежелание работать.

Продюсер слегка наклонил голову и поджал губы, посмотрел на Григория с нескрываемой укоризной. Затем развёл руками, едва не смахнув со стола кружку.

— Ну хорошо… Отдыхай до понедельника. А я на выходных подумаю над правками.

Сама щедрота! Целых два с половиной дня отдыха. Но лучше, чем ничего.

Григорий без лишних слов поднялся из низкого кресла, лениво накинул на голову капюшон худи, сунул руки в карманы и, ссутулившись, направился к двери.

— Пока.

Над городом медленно катилась и клубилась серая пелена, из которой время от времени выпадал холодный и мелкий до противного дождь. Наступал вечер, серую мглу раскрашивали яркие огни реклам и пятна вывесок. За тяжёлой дверью под одной из этих вывесок Григория хорошо знали и всегда были рады видеть.

— Привет.

В ответ — быстрый кивок и почти что искренняя улыбка бармена.

— Как обычно?

Григорий поднял капюшон, сел на высокий стул, почти лёг руками на стойку и обвёл стену за баром скучающим взглядом. Поморщился и перевёл взгляд на блестящие пивные краны, остановился на одном из них. Нет, он не настроен пробовать что-то новое и изменять привычкам.

— Да.

— Момент.

Бармен ловко достал из холодильника пивную кружку, подставил её под кран и нажал на рычаг. И через несколько мгновений перед Григорием стояла холодная, запотевшая кружка, наполненная янтарным напитком со слоем пены правильной толщины. Григорий, рассеянно глядя на эту пену и искры внутри бокала, опять невольно погрузился в работу, в размышления над сценарием, сюжетом, смыслами, удачными находками и дырами. Продюсер прав: есть в сценарии слабые места. Григорий просто устал и поленился обдумать получше. Схалтурил. Но, как это всегда бывает, обманул лишь себя.

— Как продвигается сериал?

— Что?

Вопрос бармена не сразу, но всё же вытащил Григория из задумчивости и размышлений о сюжете.

— А. Движется. Неспеша, но движется.

Бармен снова улыбнулся и покинул Григория, направившись к только что подсевшим за стойку гостям.

— Да уж, так он и движется… — пробормотал Григорий и сделал большой глоток.

Минут через десять Григорий поставил на стойку пустую кружку, по внутренним стенкам которой стекали тощие остатки пены. В голове слегка зашумело, мысли прояснились, настроение улучшилось. И даже почти отступила та тревожность, что всегда преследует его из-за необходимости вносить правки, а точнее — от неотвратимости этого процесса.

— Где ты?.. — кто-то прошептал над самым ухом.

Григорий встрепенулся и быстро, как-то по-глупому оглянулся. Никого. Зал почти пустой, а ближайший сосед по стойке сидел через два стула. Что за…

Наверное, просто слова из песни, которая сейчас негромко играет в баре.

— Повторить?

— Что?.. Да, давай.

Опорожнённая кружка отправилась в мойку, а её место заняла новая, такая же запотевшая и с искрящимся янтарным напитком. Григорий сразу сделал глоток.

— Где ты?.. — вновь тот же голос. Но уже не над ухом, а где-то выше.

Григорий резко оглянулся — никого.

— Да что такое…

Сердце забилось чаще, все мысли куда-то исчезли, от лёгкого опьянения не осталось и следа.

— Что-то ещё? — бармен увидел, как Григорий ёрзает на стуле.

— Н-нет… Спасибо.

Бармен удалился, а Григорий жадно припал к кружке и ополовинил её буквально в пять глотков.

Конец ознакомительного фрагмента.