Закат Фэнтея

Антон Леонов, 2015

Фэнтей – один из множества миров во Вселенной. Здесь, как и везде, бушуют войны. По разным причинам, но с одной, главной, целью – обретение власти. Армии Света и Тьмы под предводительством Высших Магов. Кажется, что может быть банальнее? Но ведь Свет – это далеко не всегда добро, а служители Тьмы зачастую не лишены благородства, и слово «честь» для них не пустой звук. Одна ночь, ночь решающей битвы, изменит судьбу Фэнтея.

Глава 2. Первый удар

Он крепко сидел у основания могучей шеи чудовища, словно навсегда прирос к сияющей пурпурной зарей чешуе. Тяжелые взмахи крыльев мерно били воздух по сторонам, разгоняя жару, развевали, спутывали его волосы и трепали черноту плаща за спиной.

Он ни на что не обращал внимания, не видел ничего вокруг, его взгляд, казалось застывший, неживой, был устремлен вперед, к линии горизонта. Там, он отчетливо чувствовал, находится его брат. Эту силу нельзя было спутать ни с какой другой, особенно сейчас, на закате. Сейчас его время, пока его. Но скоро ночь. Урслан был один, все эти смертные из армии Светлой коалиции, букашки, не в счет. Скоро придет их последний час, а потом и Урслану конец.

Человек на огромном пурпурном драконе расхохотался в душе, но лицо его осталось непроницаемо, он давно разучился смеяться. Эти смертные встали на борьбу с ним, они вздумали противиться его воле, оспаривая его решение подчинить себе весь мир. Пусть так, они верят в свою победу, глупцы. Ему не было их жаль, он давно разучился жалеть. Но душа его хохотала, бесновалась и выла восторженно. Они отказались служить ему — Повелителю Тьмы и всего мира, ибо скоро Фэнтей погрузиться во тьму. Они бросили вызов. Но маленькие глупые букашки и помыслить не могли, что приготовил им его великий гениальный ум. Они не хотят служить ему при жизни, значит, они станут слугами после смерти. Все, даже самые упрямые и гордые!

Валкерк взмахнул посохом, прочертив по темнеющему небу пламенеющую полосу, глазницы черепа-навершия вспыхнули на мгновение жутким огнем, полным ненависти и смерти. Дракон послушно стал снижаться, словно заходя на вираж, стараясь приземлиться подальше от основной марширующей массы, прекрасно зная, что его вид способен привести в ужас не только безмозглых животных, но и многих воинов.

Валкерк оторвал взгляд от горизонта. Все ясно, просто, расставлено по своим местам, лишь один вопрос беспокоил Повелителя Тьмы — где другой его брат? Куда делся Фобиус? Он искал его и вчера и сегодня, но Фобиус поставил надежную защиту, не пробить, не обойти ее Валкерк не сумел. Правда, было у него одно предположение, которое стоило проверить, и поэтому он спускался вниз, туда, откуда только что получил сигнал. Прибыл его разведчик.

Точнее разведчица. Ее маленькая, не больше пяти шаклей высотой, тоненькая фигурка выделялась на фоне марширующей колонны гоборков²¹ не только размерами, но и цветом, словно лист гаддаха²² в пестрой яркости океана осенней листвы²³. Она появилась внезапно, просто шагнула из пустоты, и, качнувшись, бессильно повалилась на колени. Парочка игриво настроенных воинов, громко сопя и похрюкивая, что говорило об их крайней степени возбуждения, покинула строй и устремилась к ней. Помочь встать, а заодно и хлопнуть разок-другой по упругой попке, аппетитно очерченной под штанами из тончайшей черной кожи. Однако герои встали как вкопанные, подавившись очередным «хрюком», когда она откинула с головы капюшон, рассыпав по его резной пелерине белесые безжизненные волосы, тонкие и прозрачные, словно паутина, но достаточно густые. Однако не это остановило бывалых парней, уже готовых похрюкать от души. Она была эльфийкой, из копны волос торчали острые кончики ушей, и глаза имели миндалевидный разрез, но эльфийкой не простой. Черная, в цвет печной сажи, кожа, и зрачки, казалось в них вселились лучи заката, горящие двумя угольками, злобно, пугающе, беспощадно.

— Данноу²⁴… — Сорвалось с толстых губ одного из гоборков.

Другой лишь пискнул что-то в ответ, вдруг почувствовав себя беззащитным ребенком. И оба попятились назад.

Эльфийка, точнее данноу, мерзкий продукт мутации великой расы, дочь мрачных подземелий, куда не может пробиться даже самый упрямый солнечный луч, дрожащей от слабости рукой очертила перед собой замысловатый знак, губы ее выдохнули слова заклятия, и ее тело медленно оторвалось от земли. Поднявшись вверх на десяток шаклей, данноу зависла и приняла горизонтальное положение. Не обращая внимания на проходившие мимо войска, она прикрыла глаза рукой, и, казалось, задремала, чуть покачиваемая ветром.

Валкерк покинул дракона, тяжело поднявшегося снова ввысь, и отправился пешком к отдыхающей разведчице. Он вообще редко применял магию с целью обеспечения себе должного комфорта, так как был непривередлив, и мел весьма скромные запросы, если не считать, конечно, желания владеть всем миром. Когда до данноу оставалось всего несколько шагов, и Валкерк уже хотел ее окликнуть, она открыла глаза и, опустившись на ноги, низко поклонилась, приложив руку ко лбу.

— Слава тебе, Повелитель. — Произнесла она на дрэнге, своем родном языке.

— Что ты узнала, Рокилона? — Спросил Валкерк тоже на дрэнге, он его отлично знал, хоть и говорил не так чисто, как данноу, и протянул руку для поцелуя.

Она прикоснулась холодными губами к его кисти, что была еще холоднее.

— Я не нашла Фобиуса. — Рокилона виновато опустила глаза. — Поиск был очень трудным.

— Что, никаких следов? — Голос Валкерка не изменился, остался таким же ровным, он редко давал волю эмоциям, и пытался вообще разучиться.

— Есть информация, — данноу устало вздохнула, — взрослы особи клана Солнечного Луча, что обитают на Лонфэльском хребте, организованно отправились к закату. Это случилось позавчера. В тот же день покинула свой выводок Золотая Стрела, а они у нее еще молоденькие. Видимо серьезная причина погнала ее в дорогу. Полетела на полдень, при этом живет она в Белых горах, то есть отправилась в том же направлении, что и Солнечный Луч с восходной стороны. А вчера из Белых гор вылетели два брата, сыновья Вихря, и тоже на полдень.

— Считаешь, Фобиус собирает драконов? — Все тот же ровный голос.

— Все они серебряные и золотые, ему не откажут, и летят в нашу сторону. Думаю, да.

Валкерк молча, смотрел на плывущие по небу шесть чудовищных фигур. Тела драконов горели, переливались всеми оттенками красного в лучах заката. Грозная сила, против которой не устоять. Непобедимая. Непобедима ли? Их всего шестеро, а Фобиус приведет гораздо больше, в одном только клане Солнечного Луча не меньше десятка боеспособных ящеров. Победы не будет. Выходит, он отправляет этих шестерых, лучших из его слуг, на верную смерть. Причем смерть их, скорее всего, не будет оправдана. В эту секунду Валкерк впервые усомнился в своей победе, но всего лишь на секунду.

Что значит, не будет победы? Выбросить из головы эти бестолковые мысли, сейчас же! Сила посоха, всеразрушающая сила его — Валкерка, и сила самой Великой Тьмы, объединенные в ударный кулак! Не существует защиты, способной выстоять. К утру победа будет в его руках! И никаких сомнений!

В это мгновение Валкерк с ужасом понял такое, что едва не выпустил посох из рук. Мысль эта обожгла его разум нестерпимой болью. Посох! Неужели он — Повелитель Ночи и Великой Тьмы стал работ этой палки?! А ведь вполне возможно. Ведь стали же Ушедшие Боги, тогда еще не собирающиеся никуда уходить, рабами своих слуг, шагу без них ступить не могли. И этим воспользовались они, Высшие Маги, перебросили всех слуг на Фэнтей, город им построили, Ратшаргом назвали, а изнеженных, ослабевших Богов так тряхнули, что они поодиночке и группами кинулись прочь. Рабы своих рабов! Валкерк разжал пальцы, с омерзением, он еще способнее это чувствовать, отбросил посох в сторону.

Он выше всех, он понял, раскусил, потому что равных ему нет, и кто усомнится? Весь мир будет у его ног, ибо он именно тот правитель, что нужен этому загнивающему миру. Он — великий и непобедимый, смерть тем, кто встал на его пути. К утру все будет кончено, победа близка.

Повелитель Тьмы решительно ударил посохом по земле у своих ног и окинул взглядом марширующие колонны. Он так и не разжал пальцы.

От проницательного взгляда Рокилоны, несмотря на всю ее усталость, следствие недавней телепортации, не укрылось мимолетное замешательство Повелителя, не замеченное никем другим. Она не поняла причины, но в груди черное, как ее кожа, и каменное, словно своды, под которыми она провела свою жизнь, ненавидящая свет данной, сердце тревожно дрогнуло. Нет, Рокилона не усомнилась в мощи Повелителя, в его непобедимости и правоте, ведь он так же ненавидит Свет, как и она. Или? Неужели всему этому есть другие причины, и Повелитель воюет не ради того чтобы погрузить Фентей во мрак, не ради Тьмы, но ради власти?

Вот это уже сомнения, и Рокилона решительно отбросила их. Ее внимание привлекла небольшая фигурка, спешащая к Повелителю от подножия ближайшего холма. Рассмотреть кто это она не могла, как ни старалась. Было еще слишком светло, а зрение данноу не приспособлено к подобному освещению. Наконец фигурка приблизилась настолько, чтобы она смогла понять, что это гоблин, верхом на матером здоровенном волке. Гоблин был зеленокожий, а значит, принадлежал к племени, обитавшему в Мрачной Чаще — лучшим наездникам на волках во всем мире. В армии Повелителя их отряды отвечали за ближнюю разведку во время похода, а на привалах — за внешнее охранение, и славились своей мобильностью и некоторой храбростью, что для гоблинов вообще нехарактерно, видимо за счет свирепых волков.

Подъехав к Валкерку, гоблин соскочил с волчьей спины и упал ниц, уткнувшись безобразной мордой в землю.

— Говори. — Приказал Валкерк на чавкающем, визгливом гоблинском наречии.

— Я послан вождем Ишпой, о Повелитель, с сообщением, срочным. — Пролепетал тоненьким голоском гоблин, не вставая, лишь приподняв голову. — Нашим отрядом замечен враг.

— Где?

— Прямо по ходу, в часе пути. Большая крепость. Воины в железе, много оружия и их тоже много. Все люди.

— Сколько их? — Уже задав вопрос, Валкерк понял, насколько он бесполезен.

— Много. — Со всей услужливостью и преданностью в голосе ответил гоблин и на всякий случай мелко задрожал под взглядом Повелителя.

— Ясно. — Валкерк обернулся к Рокилоне, стоящей чуть поодаль. — Твой отдых отменяется. Отправляйся с ним к Ишпе, разузнай все конкретно, я должен знать, что это за отряд.

— Да, Повелитель. — Она чувствовала, что едва стоит на ногах, но разве могла сказать что-то другое.

— Действуй.

Валкерк взмахнул посохом, и передний дракон покинул своих собратьев, откликнувшись на призыв, возвращаясь к тому месту, где оставил Повелителя.

Рокилона устало поднялась над землей и знаком приказала гоблину сесть на волка. Тот повиновался, опасливо озираясь на нее, страх перед данноу был не многим меньше, чем перед Повелителем. Спустя несколько секунд она уже летела к горизонту, а внизу бежал волчара, со вцепившимся ему в холку дрожащим зеленым комочком.

— Госпожа, я тебе в сотый раз говорю, что мы пришли защитить вас?

Лейгал гарцевал на своем кауром жеребце перед воротами монастыря и пытался поймать взгляд настоятельницы, стоящей на стене. А взгляд был весьма строгий и ничего доброго не обещал. Старуха поправила круглую коричневую шапочку, из под которой выбилась седина волос, и ответила все тем же непреклонным голосом:

— Это вам не постоялый двор, сударь, убирайтесь.

— Сколько же можно объяснять! — Терпению Лейгала пришел конец, он выхватил меч и ткнул им в сторону заходящего солнца, словно пронзив им багровый диск. — Твоя Богиня ничего не говорит тебе?! Такой закат предвещает много крови! Сюда идет Валкерк, он отдаст молодых послушниц оркам и гоблинам, этим скотам, а тебя, старуха, скормит какой-нибудь хвостатой твари! Мы пришли сразиться с ним, открывай!

Послушницы, столпившиеся по обе стороны от настоятельницы, испуганно зашептались, услышав о возможной своей судьбе, но настоятельница лишь подняла руку, и они все тут же умолкли.

— Мужчинам вход в монастырь закрыт, таков обет. Если вы пришли сражаться, то идите в чистое поле и там выполните свое предназначение, а мы помолимся за вас.

— Проклятая старуха. — Пробурчал Лейгал, разворачивая коня и, столкнувшись взглядом с Тэмиалем, добавил: — Я прикажу выломать эти ворота, лишь бы их потом обратно успеть поставить.

— Подожди. — Остановил его знаком лайн. — Разреши, я попробую, может получится.

— Валяй. — Лейгал махнул рукой и отъехал в сторону, к столпившимся в ожидании его приказаний адъютантам и командирам подразделений.

Тэмиаль рысцой подскакал к воротам и сделав круг перед ними, вскинул голову вверх.

— Госпожа служительница Светлоокой Праматери, чье величие и чья доброта не знает границ. Приветствую тебя и прошу выслушать меня, Тэмиаля из рода Элистольна Кая, чья добродетель, должно быть, известна тебе. — Он перевел дух, отметив, что его слова явно произвели впечатление на настоятельницу.

— Приветствую тебя и я, Нарконда, хранительница веры в Светлоокую Праматерь Инру Астирису. — Голос ее стал мягче. Ты прав, Тэмиаль, я знаю нимало о деяниях твоего прародителя Элистольна Кая, и все они преисполнены добродетели. Но что привело тебя в эти места?

Тэмиаль оставил седло, преклонил правое колено и поклонился, приложа руку к груди, затем поднялся и произнес:

— Идет долгий бой с силами зла и последняя схватка не за горами. Эти люди, — он ткнул рукой за спину, сражаются во имя Добра и Света, во имя жизни, против Мрака и Зла, но их слишком мало, и орда Валкерка разобьет их в поле. Поэтому я пришел просить тебя, госпожа, предоставить стены этого монастыря в качестве крепления в предстоящем бою.

— Откуда ты родом, Тэмиаль? — Нарконда обвела пристальным взглядом воинов, расположившихся вдоль дороги.

— Я из Ильколиндаля. Этот город далеко отсюда, но я тоже, как все они, пришел чтобы защитить Добро и Свет…

— Мне знаком Ильколиндаль, я много слышала о нем, хоть никогда там не была. Однако мне известно, что его жители до сих пор почитают Истинных Богов и верят в их возвращение. Так ли это?

— Так. — прямо ответил лайн.

— Пусть пребудет с тобой благодать божья. — Настоятельница осенила его святым знамением, и руки ее снов легли на шершавый парапет стены. — Я впущу тебя, ибо сердце твое чисто.

— А остальные?

Тэмиаль посмотрел на группу офицеров, окруживших Лейгала, он что-то объяснял им. Заметил, что к ним во весь опор несется всадник, наверное, из разведотряда, что был послан дальше по дороге. Лайн снова поднял голову и повторил свои слова.

— Остальные. Я прошу тебя, госпожа, прошу за них!

— Нет. — Отрезала настоятельница. — В них нет веры в Истинных Богов, и их помыслы не чисты. Пусть уходят, так им и передай.

— Тогда мне придется уйти вместе с ними. Ты прогоняешь меня, госпожа.

— Выбор за тобой. — Она развела руками. — Если решишь остаться, мы примем тебя, если уйдешь с ними, будем за тебя молиться. Ты ведь брат нам, помни об этом.

Тэмиаль хотел было что-то сказать, но не успел, услышал сзади приближающийся стук копыт и обернулся. Подскакал Лейгал.

— Ну, что тут у тебя? — Тентарид был взволнован, теребил уздечку, бросая быстрые взгляды на дорогу, убегающую за холм.

— Ничего. — Лайн влез в седло, отвел глаза, почему-то чувствуя себя виноватым. — Она готова впустить меня, но не вас.

— Ясно. — Лейгал, придерживая шлем рукой, поднял голову. — Значит по-хорошему не хочешь, старая ведьма?! Там вон уже идет орда Валкерка! Последний раз спрашиваю, откроешь ворота?!

Настоятельница не удостоила его ответом, сурово сдвинув брови и устремив взгляд вдаль.

— Ладно. — Лейгал обернулся к офицерам. — Быстро сюда одну секурию с шанцевым инструментом! Не хочешь впускать, я сам войду.

— Про Валкерка ты придумал? — В голосе лайна послышалась тревога.

— Как же. — Лейгал саркастически усмехнулся. — Только что прискакал вестник от разведки. Напоролись на гоблинов с волками, зеленокожие, по-видимому, из Мрачной Чащи. Значит Валкерк на подходе.

— Это всего лишь разведка.

— Если они успеют доложить о нас до того, как мы войдем в этот монастырь, нам конец.

— С чего ты взял? — На губах лайна промелькнула, всего на мгновение, Лейгал не заметил, презрительная улыбка. Пока Валкерк подтянет сюда достаточно сил, пройдет уйма времени.

— У него драконы. — Четко, словно нерадивому ученику, сказал тентарид. — Шесть штук. В открытом поле от нас через четверть часа останутся одни головешки. — Он следил, как собираются солдаты. — Нам необходим этот монастырь, без обсуждений.

Тэмиалю пришлось согласиться, он поблагодарил Богов, что Лейгал не заметил его опрометчивой улыбки, попросил:

— Только не творите бесчинств, когда ворветесь.

— На это не будет времени, ворота бы успеть на место поставить. — Лейгал нетерпеливо теребил уздечку, потом вдруг встрепенулся, аж подпрыгнул в седле. — А где Урслан?

Повелитель Сумерек появился из пустоты в нескольких шагах правее. Он сидел на большом валуне, закинув ногу на ногу и подперев подбородок рукой.

— Где ты был? — Не совсем учтиво гаркнул Лейгал, и опомнившись, извинился.

— Принято. В подобных обстоятельствах прощается даже бестактность. — Урслан почесал кончик носа, любимое занятие, когда нужно выдержать паузу. — Вообще-то я не отвечаю на подобные вопросы, но тебе отвечу. Я все это время был здесь, слушал.

— И что же?

— Не нужно солдат. Пусть твари Валкерка выламывают ворота.

— Ты их откроешь?

— Нет. Они сами это сделают. — Урслан оставил свой скромный постамент и подошел к Лейгалу. — Покажи им твой меч.

— Зачем? — Не понял тентарид. — Они его уже видели.

— Они видели железяку. — Повелитель Сумерек улыбнулся, глядя на настоятельницу, словно сытый кот на загнанную в угол мышь. — Покажи им Карандог.

Все еще не понимая, зачем это нужно, но чувствуя, что Урслан скорее всего прав, Лейгал вытащил меч и поднял над головой.

— Карандог, напреон инвелирдан карж. — Произнес он тихо, так, что не все расслышал даже Тэмиаль в десятке шаклей от него.

Широкий, сужающийся к концу до острого жала, клинок озарился голубоватым сиянием, а большой сапфир, вставленный в гарду, искусно выполненную в виде когтей хищной птицы, вспыхнул ослепительным светом, который тут же исчез внутри камня, и забился, запульсировал там.

— Я Высший Маг, Повелитель Сумерек. — Урслан обвел взглядом монахинь на стене, от изумления разинувших рот, даже у настоятельницы глаза округлились. — Вы никогда не видели меня, но много слышали, должно быть только плохое. Я враг вам, потому что враг ваших Богов. Но он, — Урслан указал на Лейгала, — ваш друг и защитник. В его руках Карандог, и об этом мече вы также немало слышали, в противоположность мне только хорошее. И ты, Нарконда, настоятельница этого храма, отлично знаешь, что Карандог служит только воинам с чистыми помыслами, тем, кто сражается против Зла, а не на его стороне. Вот тебе и доказательство слов храброго Лейгала из рода Нерлинора, мы пришли защитить вас.

Урслан обладал неоспоримым талантом говорить речи. Настоятельница задумалась, она думала долго, казалось целую вечность, и наконец, проговорила:

— Я узнала Карандог, в нем сила Истинных Богов. — Последние два слова она выделила, бросив полный пренебрежения взгляд на Урслана, но тот сделал вид, что не заметил, все свое внимание устремив на изучение масляного пятна на левом рукаве балахона.

Нарконда продолжала:

— Если благородный Лейгал даст слово, что ни один из его воинов не перешагнет грань приличия, я прикажу отпереть ворота. Но только для людей и лайна Тэмиаля, тебе, маг, здесь места нет.

Лейгал вопросительно посмотрел на Урслана, тот оторвался от созерцания пятна и пожал плечами.

— Мне туда не надо. — Он усмехнулся и сказал уже тише, так, чтобы не расслышали на стене. — А если понадобится, разрешения спрашивать не буду. Соглашайся.

— Хорошо, госпожа. — Тентарид помолчал немного, собираясь с мыслями. — Однако именно такого слова я дать не могу, ибо не знаю, сдержу ли его. Могу лишь обещать, что любая подобная попытка будет тут же пресечена, а виновный понесет наказание.

— Что ж, — Настоятельница подняла руку, — теперь я вижу, что Карандог действительно избрал себе достойного хозяина, благородного не только по крови, но и душой.

И она осенила святым знамением воинов у дороги, неверных, но пришедших защитить их, сразиться со злом и победить, или пасть в храме Истинного Божества.

Орда Валкерка ползла на восход. Скоро ночь и скоро битва. Повелитель летел во главе стаи ужасных драконов, огненных убийц, не знающих жалости и страха. Вперед! Скоро ночь и скоро битва. Победа!

Жирный мрачно-черный ворон с горбатым клювом и наглым взглядом появился неизвестно откуда и пристроился рядом с драконом, на котором восседал Валкерк. Птица вяло помахивала крыльями и, видимо в силу своей природной лени, напрягаться не хотела, поэтому стала отставать.

— Ко мне, бездельник. — Бросил Валкерк, не оборачиваясь.

Ворон встрепенулся и изо всех сил заработал крыльями, он бы, наверное, вспотел, если бы мог. Наконец, в последнем рывке, его упитанное тело свалилось на шею дракона и скатилось по ней прями в объятия Повелителя. Правда, объятиями это назвать было сложно, длинные крючковатые пальцы с неухоженными ногтями, у Валкерка ведь не хватало времени, он завоевывал мир, сомкнулись на птичьей шее не слабее стальных клещей.

— Где тебя носило?

Все тот же голос, ворон уже привык к нему, никаких эмоций, сейчас придушит и отшвырнет в сторону. Колесница истории промчится мимо, а он будет лежать на обочине, всеми забытый, брошенный.

— Где ты был? — Повторил свой вопрос Валкерк.

А как ответишь, если даже дышать не получается?

— Ты будешь отвечать или собрался обратно в Бездну?! — Повелитель уже не говорил, это ментальный вопрос, и не просто вопрос, рев! Значит внутри он все такой же, этот поганый череп еще не поработил его душу.

— Мерзкая тварь! — Повелитель взревел в голос.

О, Боги, которым дали пинок под зад! О, Бездна, вечная сточная яма, спаси своего тупого претупого сына! Повелитель прочел его мысли, великий гениальный волшебник, равного которому нет, непобедимый и прекрасный. Эх, это уже лишнее.

Однако пальцы разжались. Ворон шлепнулся на бедро Валкерка, медленно поднял голову состряпал жалостливую мину умирающего лебедя. Почему птицы не плачут, пара слезинок в глазах были бы как раз кстати.

— Ты нашел Арлана?

Ненавистная черепушка на конце посоха нависла над самой головой птицы, перья встали дыбом.

— Нет. — Промямлил ворон, посылая ментальный ответ, и весь сжался.

Удар пришелся слева, прямо по башке, так, что клюв свернуло на сторону. Пролетая со скоростью камня, пущенного из катапульты, ворон успел пожалеть, что он не дятел, но тут же услышал знакомый окрик.

— Ко мне, поганое отродье!

Против всех законов физики и аэродинамики ворон заставил себя притормозить и полетел обратно, в уме прославляя Повелителя и вспоминая все его достоинства, так, на всякий случай.

Сработало. Повелитель разрешил ему присесть на плечо, левое, подальше от замечательного, единственного в своем роде, неповторимого посоха.

— Почему ты не нашел Арлана?

— Я искал. — Ворон опять сжался до размеров синицы. — Везде искал, но он, видимо, не использует Волшебной Завесы, вообще никакой магии, затаился. Как можно найти простого человека среди миллионов других?

— Это ты меня спрашиваешь, недоумок?

— Нет. — Ворон понял, что пора сваливать и расправил крылья. Риторический вопрос, только и всего.

Но улететь он не успел, череп достал его на взлете, сломал крыло и отбил все внутренности. Срыгнув недавно съеденной мышью и, кажется, куском кишечника, ворон сорвался вниз. А земля жесткая, и подыхать так не хочется.

Но разбиться ему не дали. Раскрылась огромная пасть, клацнули зубы и все — его сожрал дракон.

Сначала ворон ничего не понял, его понесло по какой-то скользкой трубе, должно быть пищеводу, а потом швырнуло во что-то липкое. Темный мешок, наверное, желудок. Приплыли. Однако особо поплавать не получилось, желудочный сок подлой ящерицы сразу же принялся за дело. Нужно сбрасывать личину этого пернатого и выбираться. В какую сторону? Что тут делать, такие зубы ему в жизни не разжать, так что выбора нет.

Без перьев оказалось еще хуже, желудочным соком дракона, пожалуй, можно камень прожигать. Он быстро нащупал проход, по запаху что ли, воняло хуже, чем в Бездне, и полез в него, цепляясь когтистыми лапами за стенки. Ему еще повезло, что дракон давно ничего не ел, а то пришлось бы куковать перед «завалом» до следующей трапезы этого проглота.

Путь оказался долгим и утомительным, стенки кишечника рефлекторно сжимались после каждого его когтистого прикосновения, но он полз, полз на свободу, словно арестант по подкопу, с единственной надеждой еще раз глотнуть свежего воздуха. И глотнул, вылез на мгновение раньше ужасного газового взрыва, от которого успел увернуться, припечатавшись к необъятной драконьей заднице. Здесь он наконец сумел перевести дух, удобно устроившись у основания хвоста, зацепившись коготками за алые чешуйки.

Он был похож на маленького, в пару шаклей высотой, сморщенного человечка с темно-красной кожей, почти незаметного на теле огнедышащего дракона. Но на этом сходство с человеком заканчивалось. Существо имело пару жестких, как у летучей мыши, крыльев, в данный момент сложенных за спиной. Безобразная мордочка с хитрыми и злыми глазами-бусинками переходила в огромный морщинистый нос, а во рту двумя рядами блестели острые белые зубы, под цвет маленьких изогнутых рогов на бугристой лысой голове. Венчал неприглядную картину длинный хвост с ядовитым мешочком и жалом на конце, наподобие скорпионьего.

Это был имп, одно из самых опасных и мерзких порождений Бездны, выпущенный однажды из своего Темного Плана и, как другие его собратья, сеющий в мире, куда ему удалось проникнуть, ненависть и зло. Его скверная натура никогда не находила себе утешения, вечный поиск жертв и игра на их пороках, гибельная для всех окружающих и, в конечном счете, для них самих, — вот смысл жизни любого импа. Этот служил Валкерку. Пока служил. Имп чувствовал, что Повелитель, а точнее очередная жертва, ускользает из-под его влияния. Во всем виноват посох, Сила Вечности, которую вдохнул в него Валкерк, объединив со своей, постепенно, шаг за шагом, отодвигала импа на второй план. Такое положение его не устраивало, но сражаться с Силой Вечности имп не решался, отлично понимая, чем это грозит. Что же оставалось? Можно уйти, покинуть Валкерка, и найти кого-нибудь еще, пока существует жизнь на Фэнтее, живы и пороки, а значит, есть куда засунуть свой длинный нос. Решено, он так и сделает, если Валкерк не станет прежним в ближайшие дни.

К такому выводу пришел имп, вися на заднице дракона и, поняв, что вполне отдохнул, хотел уже было полететь по своим делам, как вдруг его маленькую голову разорвал приказ Повелителя.

— Отправляйся на поиски Арлана. Осмотри все вокруг, но к ночи возвращайся, а то Бездной не отделаешься. — Непродолжительное молчание, во время которого имп отчаянно пытался собрать разбежавшиеся в ужасе мысли, потом опять: — Проверь все закоулки, даже сточные канавы, он может быть где угодно. Если ты еще здесь, то пеняй на себя.

Имп с воем затравленного волка отвалился от драконьей задницы и взмыл вверх, а потом спланировал в сторону, дабы не попасться на глаза Повелителю. По широкой дуге вернулся к дороге и полетел к комплексу строений за внушительной стеной, темнеющему вдали. За ближайшим холмом заметил бегущих в высокой траве, навстречу Темной армии волков с гоблинами на спинах, многие из животных прихрамывали, а некоторые несли на себе тела седоков, не подающих признаков жизни. Впереди этого побитого зоопарка летела данноу, на вид целая. Имп при виде нее оскалился и не удержался от шипения, она его бесила, не нравилась до самой глубины его поганой души. Наверное, потому, что имп понимал — она никогда не станет жертвой. Данноу нельзя манипулировать, у них нет жажды власти, как у представителей других рас, и их всепоглощающая ненависть к Свету и всему, что с ним связано, способна уничтожить даже такого профессионала в вопросах психологии, как имп. И это ему совершенно не нравилось.

Ватага зеленомордых наездников во главе с черномордой красавицей, имп плюнул ей вслед, просто так, зная, что не попадет, осталась позади, а впереди уже вырастали стены, густо утыканные вооруженными до зубов воинами. Похоже, Урслан с Фобиусом приготовили братишке радушный прием. Ладно, данноу наверное уже знает о них, иначе где же ее щенята так получили, доложит Повелителю все, как положено. А если и не доложит, то так ему и надо. Имп на секунду испугался своих мыслей, но ничего не случилось, и он приободрился. Должно быть, расстояние между ним и Повелителем уже достаточно большое, и Валкерк не может забраться к нему в мозг. Имп тихонечко позвал его, ответа не было. От радости мерзавец перевернулся в воздухе и взмахнул хвостом над головой. Так тебе, Ночной Ублюдок, Повелитель вонючей нечисти, чтоб ты сдох!

Он знал, что их связь имеет свои плюсы и минусы. Валкерк например владеет всеми достоинствами импа, связанными с магией, и не только, всякими защитными способностями против огня, молний, холода и прочей галиматьи, к тому же его волшебная сила увеличивается. Но это только, когда имп рядом, на расстоянии не больше одной берсы²⁵, тут Валкерк может даже смотреть его глазами. А вот как только расстояние становится больше, появляется минус, за все нужно платить, Сила мага уменьшается, становится ниже обычной. Так что имп Валкерку тоже нужен, необходим, не зря он приказал вернуться к ночи, Сила нужна. Только вернутся или нет, тут имп еще подумает, видно будет. А пока можно и Арлана поискать, пока делать нечего.

Красные перепончатые крылья превратились в черные, покрытые перьями, ворон полетел к монастырю и, достигнув его, удобно устроился на крыше центральной башни. Отсюда все было видно, как на ладони. Имп приступил к поискам Арлана.

Урслан уже минут десять шагал по пояс в высокой траве, пытаясь обойти монастырь кругом, но ему это пока не удавалось. Земля в этом месте была плохая, вся в кочках и рытвинах. Почему же монахини ее не обрабатывают, будто это не храм Инру, а кого-нибудь из ее бесшабашных родственников? Споткнувшись в очередной раз, и засадив занозу между ремнями сандалия, Урслан выругал себя за излишнюю скупость на волшебство и взлетел.

Монастырь действительно был большой, понадобится немало сил, чтобы окружить его магической защитой. Но времени на раздумья уже не оставалось, и Урслан принялся плести заклинание. Сумерки, его время, хороши тем, что в них присутствует и Свет и Тьма, правда силы первого уже малы, а вторая еще не обрела их в полной мере, но вместе они представляют величайшую мощь, сравнимую разве что с мощью Света в солнечный полдень или Тьмы в безлунную, мрачную ночь.

Урслан с силой вонзил посох в воздух прямо перед собой, посох качнулся, но не упал, и тогда Повелитель Сумерек запел. Протяжно, заунывно полилась его песня над тихой равниной, цепляясь за вершины далеких холмов и стены монастыря, песня, состоящая всего из нескольких слов. Сердце Урслана забилось сильнее, сильнее, сейчас оно вырвется из груди, взорвется. Магия, беспощадная змея, сосущая его силы по капле изо дня в день, торжествуя рвала его сердце, душу, все его естество на части, забирая силы уже не по капле, но целым потоком, еще и еще. И он отдавал их, не жалел, чувствуя как слабеет, однако не теряя рассудка. Урслан отлично знал, когда нужно остановиться, он давно укротил змею, не дал пожрать себя, сумел подняться на недосягаемую высоту, не погиб при взлете. Не стал бесплотным духом, носящимся меж замшелых гробниц, и его кости не белеют на полу древней покинутой башни. Он — Высший Маг, победитель Богов, и равных ему нет.

Все. Урслан медленно развел дрожащие руки, одновременно разжались пальцы в навершии посоха, и оно раскрылось. Бушующий поток энергии хлынул из его тела в посох, и маг еле сдержался, чтобы не закричать от нестерпимой боли, ударившей так сильно, что в глазах потемнело. Но он был готов и не дал проклятой змее свалить его.

— О-о-оерд ур-р-рак о-о-оеур а-а-акнак. — Голос его слабел с каждым словом, силы оставляли его, но слова звучали четко. — У-у-унар мер-р-ранор о-о-оман йи-и-ианор.

Его руки бессильно повисли, язык прилип к пересохшему небу, он не мог больше произнести ни слова. Но больше и не нужно было. Губы Урслана дрогнули, скривившись в улыбке, когда из посоха поползла искрящаяся серебристая дымка, медленно окутывая монастырь. Маг услышал, как в волнении бегают солдаты по стенам, сто-то кричат. Он медленно приходил в себя, и в который раз одна и та же мысль задрожала в мозгу. Когда-нибудь магия убьет его, у него не хватит сил справиться с ней, ведь ее мощь с каждым разом все растет. Он сжал голову, пальцы утонули в голубых волосах, и с силой зажмурился.

Когда он открыл глаза, дымка вокруг монастыря перестала искриться, превратившись в простой сизый туман, который уже начал рассеиваться. Пора в лагерь, но сначала следует сказать пару слов Лейгалу. Подхватив посох Урслан полетел к монастырю, ощутив приятную прохладу вечернего ветерка…

— Пока солнце не сядет полностью, вам страшны только их стрелы. — Повелитель Сумерек стоял на стене рядом с облокотившимся на парапет тентаридом. — Купол начинается в сотне шаклей от монастыря, по всему периметру, и наверху тоже.

Лейгал кивнул.

— Ясно. Для нас он не опасен?

— Нет. Он направлен на внешнюю угрозу.

— Тогда все. — Лейгал протянул руку. Спасибо. Мы будем держаться.

— Держись, сколько сможешь. — Урслан крепко пожал мозолистую руку тентарида. — И вот еще что.

Маг порылся в складках балахона, за широким, расшитым серебром, поясом. Достал тоненькую металлическую цепочку, протянул Лейгалу.

— Надень ее.

— Что это?

— Твой шанс. — Урслан был серьезен и немного горд, нечасто ему приходилось бескорыстно творить добро. — Когда ты поймешь, что все кончено, разорви ее и окажешься рядом со мной.

— Шанс на спасение. — Лейгал замолчал, долго смотрел вдаль.

Урслан тоже молчал, ждал, потом не выдержал.

— Не нужно высоких слов, и не говори, что для твоих воинов одной цепочки мало, а для тебя слишком много. У меня нет пяти тысяч цепочек.

— Не скажу. — Лейгал взял, повертел ее в руке и засунул в кармашек на ножнах кинжала. — Она исполнит свою службу. Благодарю за заботу.

Урслан кивнул.

— Тогда прощай, или, вернее сказать, до свидания.

— Не говори высоких слов.

Ворон, сидящий на крыше башни, видел как прощался с ласконцем Повелитель Сумерек. От него не укрылось также колдовство, которое сотворил Урслан перед уходом. Имп конечно мог полететь к Валкерку и предупредить того о готовящейся угрозе, но он этого не сделал. В силу различных причин. Он лишь широко распахнул клюв и злорадно каркнул. Арлана здесь не было, придется поискать его в другом месте. Неподалеку, если следовать на восход, есть селение, туда стоит заглянуть. Ворон каркнул еще раз, пожелав всем внизу скорее сдохнуть, и оторвался от крыши. Только отлетев от монастыря по крайней мере на лигору²⁶ имп вспомнил про колдовство Урслана, и резко притормозил. Он жив, это замечательно, может не сработало? Или он такой крутой? Признав правильность второго варианта, ворон каркнул уже веселее и стал медленно удаляться прочь. Медленно, не спеша, теперь он точно решил, что сам себе голова и служить Валкерку больше не будет. Однако Арлана нужно найти, есть разговор. Деловой.

Валкерк слушал Рокилону молча, вопросов не возникало, она докладывала обстоятельно, не упуская ни одной мелочи.

— Их несколько тысяч, все ласконцы, Повелитель, это монастырь Инру, но укрепление не хуже крепости. — Закончила данноу свой отчет и поклонилась.

— Им там тесно, должно быть. — Произнес Валкерк и посмотрел на закат, солнце еще не село, до ночи было время. — Поджарим глупцов.

Придется приостановить движение, но другого выхода не было. Монастырь стоит прямо у дороги, и подставлять войска под стрелы смысла нет. Валкерк знаком подозвал дракона и сам двинулся ему навстречу. Рокилона шла рядом, чуть позади. Дракон был главным в шестерке, его возраст исчислялся семью веками, и он давно достиг полного расцвета сил. Его настоящее имя знали немногие, а произнести это труднейшее созвучие шипения и рыка могли разве что единицы, поэтому Валкерк обратился к нему, используя прозвище, данное дракону людьми.

— Шквал, дальше на дороге стоит крепость, в ней враг. — Повелитель Тьмы поднялся в воздух, чтобы не запрокидывать голову, и заглянул в глаза монстру. — Ты пошлешь туда двух драконов, пусть убьют всех, чтобы ни один из врагов не ушел.

Дракон дернул головой и прикрыл глаза в знак согласия, из ноздрей вырвались струйки дыма.

Красные или огненные драконы, их называют по-разному, не отличались гибкостью ума, но он им не был особо нужен. Лучших воинов, чем они, нельзя было отыскать: бесстрашные и беспощадные, не знающие усталости и верные своему командиру, они умели выполнять приказ. Не прошло и пяти минут, а два алых ящера, сыновья Шквала, уже неслись к монастырю, оставляя за собой сизый дымный след.

Лейгал стремительно шел по внутреннему двору, заполненному воинами, офицеры еле поспевали за ним.

— Тех, кто не на стенах, под навесы. — Лейгал резко остановился, поднял глаза, осматривая башню. — Ее тоже заполнить до отказа, во дворе не должно остаться никого, кроме смены для стен.

Теперь тентарид понял, каким безумием было загонять пять тысяч человек такое пространство, пусть даже монастырь и был не из маленьких. Словно сельди в бочке, хороший навесной обстрел из катапульты или удар с воздуха, и треть тентарии можно хоронить.

— Настоятельница будет против, — высказался один из ротаридов²⁷, — она разрешила нам занять только нижний этаж башни.

— Понятно. Я сам поговорю с ней.

В эту секунду раздался протяжный гул труб, часовые не жалели легких.

— Тревога! — Донеслось со стены. — Тревога!

— По местам. — Скомандовал Лейгал, принимая из рук оруженосца щит и копье.

Он быстро взбежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Воины на стене громко переговаривались, глядя в сторону заката. Лейгал приложил ладонь к броне шлема и тоже всмотрелся. Две точки на фоне багрового пламенеющего солнца, они отделились от него и стали расти, стремительно приближаясь.

— Драконы. — По левую руку от Лейгала появился Тэмиаль.

Теперь ласконец и сам различал их очертания. Чудовища неслись к монастырю, разрывая воздух огромными крыльями, выдыхая клубы дыма. Это пока. Будет и огонь, он знал. Но он знал и еще кое-что — главное не терять голову, дракона можно победить, их много, а этих тварей всего две, ведь побеждают муравьи громадного жука или гусеницу. Главное слаженность действий и выдержка.

— Лучникам приготовиться! — Прокричал он что было сил, и повернулся к адъютантам. — Пусть внизу не скапливаются, всем под каменные укрытия.

— Есть! — Два адъютанта уже спешили по лестнице во двор.

— Если драконы подлетят достаточно близко, твоих людей охватит ужас. — Заметил Тэмиаль.

— Это не новобранцы. — Огрызнулся Лейгал.

— Даже тебе придется несладко. — эльф нервно рассмеялся. — И мне тоже. Это волшебное свойство всех драконов.

— Урслан обещал защиту.

— Не думаю, что в данном случае купол поможет.

— Что ты предлагаешь? — Лейгал крепче сжал шершавое древко копья, ему становилось все более не по себе, с каждым взмахом драконьего крыла.

Драконы разделились, охватывая монастырь с двух сторон.

— Пусть твои воины бьют по основаниям крыльев и в подбрюшье, тогда у нас есть шанс, что они разъярятся и потеряют выдержку, при этом аура страха ослабнет

— А глаза?

— Вряд ли твои лучники попадут в глаз, а череп дракона не пробьет ни одна стрела.

— Ладно. — Лейгал подозвал оставшихся адъютантов. — Все поняли? Передайте по подразделениям. — Он ободряюще похлопал по плечу своего оруженосца, молодого паренька с большими испуганными глазами, потом вопросительно кивнул эльфу. — Откуда ты столько знаешь про них?

— Я жил среди драконов. В Ильколиндале. — Лайн вытащил меч, в задумчивости провел ладонью по блестящей поверхности клинка. — Но они были другими.

Сыновьям Шквала еще не исполнилось и двух веков, они были молоды и сильны, хотя в размерах и уступали отцу. Возможно, им не хватало мудрости, но они заменяли сей недостаток храбростью и юношеской лихостью, которых у этих свирепых алых чудовищ было в избытке. Впереди высилась крепость с засевшими в ней людишками. Все они — враги Повелителя и подлежат уничтожению. Это приказ, и он будет исполнен. Сначала следует очистить стены.

— Лучники, стрельба! — Выкрикнул Лейгал, махнув копьем.

Его команду повторили командиры на местах. Сотни стрел ударили в драконов.

— Бить в крылья и брюхо! — Орали секуриды, переходя от воина к воину.

Монстры взревели, но даже не сбавили скорость, большинство стрел не причинили им вреда, врезавшись в крепкую чешую.

— Бейте прицельно! — Орали секуриды в самые уши лучников.

Новая волна стрел, казалось, остановила драконов, они изменили направление и взмыли вверх.

— Началось. — Выдохнул Тэмиаль, хватаясь за парапет.

Ужас окутал его душу и взорвался внутри беспощадным огнем, разрывая сердце на куски. Огромная пасть неслась прямо на него, и нет спасения. Держаться! Кто-то оттолкнул его, отбросил в сторону. Воины кинулись к лестнице, там, во дворе, еще можно спастись. Ужас гнал их прочь, они давили друг друга, кто-то прыгнул вниз, так быстрее, и его крик потонул в оглушительном шуме вокруг.

Эльф вскочил, перед глазами все плыло, рука сжимала что-то. Что? Это был его меч. Много лет назад его отец передал этот клинок ему не говоря ни слова, и тогда Тэмиаль понял, что он стал мужчиной, тем, кто призван защищать и сражаться, кто не имеет право на трусость и бесчестие.

— Лейгал! — Эльф кинулся к ласконцу, схватил его за плечо.

Тентарид стоял согнувшись, уткнувшись шлемом в парапет. Тэмиаль, собрав все силы, встряхнул его. Копье выпало из ослабевшей руки, но ласконец открыл глаза, затянутые поволокой, не видящие ничего.

— Лейгал, борись! — Эльф встряхнул его еще раз.

Взгляд тентарида обрел смысл.

— Что происходит?

— Аура страха. Твои воины бегут, останови тех, кто еще здесь. — Лайн сунул копье в руку ласконцу. — Сражайся!

Лейгал мрачно взглянул на него и двинулся по стене, отбрасывая щитом рвущихся к лестнице воинов.

— Назад, бараны! Ваше место в аналике²⁸!

Его слова возымели действие, беглецы остановились, некоторые пошли на свои места, со страхом, но уже без паники поглядывая на драконов, заходящих для следующей атаки. На других участках стены ротариды тоже пришли в себя и принялись наводить порядок. Но времени уже не было.

Драконы, заложив крутые виражи, понеслись к монастырю. Пасти их закрыты, зубы плотно сжаты. Когда до цели осталось не более полусотни шаклей, они с ревом распахнулись. Огненный ураган пронесся над стенами кося людей, словно колосья пшеницы.

За секунду до этого Тэмиаль успел нырнуть за парапет, прижаться спиной к холоду камней. А потом все вокруг потонуло в пылающем аду. Мимо, задев лайна горящей рукой, пролетел воин, уже не человек, а факел, он истошно орал. Еще один, без шлема, с горящим лицом и торсом пронесся к лестнице, но споткнулся, грохнулся затылком о ступень и остался лежать, полыхая, как и многие другие вокруг.

— Драконам нужно время. — Прошептал сам себе Тэмиаль, поднимаясь. Так и есть, ящеры отвернули и пошли на следующий круг.

Лайн подбежал к Лейгалу, тот успел укрыться за щитом и от огня почти не пострадал, но сила удара отбросила его, и ласконец повредил руку, неудачно упав. Сейчас он, не отрывая взгляда, следил за удаляющимися драконами, а оруженосец, парень чудом остался жив, перевязывал ему окровавленный локоть.

— Хватит. — Лейгал оттолкнул оруженосца и повернулся к эльфу, глаза его округлились, он выглядел опустошенным и растерянным.

— Они еще вернутся. — Ответил на его немой вопрос Тэмиаль. — Прямо сейчас.

— Нужно держаться. — Словно в пустоту произнес Лейгал. — Их всего двое, мы выстоим.

— Им нужно время, чтобы накопить огонь.

— Сколько?

— Не знаю. Несколько минут.

— Надо успеть. — Лейгал словно ожил, сорвался с места.

Драконы ударили снова минут через пять, как и говорил Тэмиаль. Но на этот раз их встретил шквал стрел, прямо в морды. Огонь снова пронесся по стенам, свалив нескольких воинов, замешкавшихся, не успевших спрятаться за парапет и заслонится щитом.

— Быстро научились. — Сказал Тэмиаль, отряхиваясь.

— Да. — Лейгал был недоволен. — Стрелы их не берут, а для прицельной стрельбы эти твари не подлетают. И магия Урслана не срабатывает.

— Они еще слишком далеко. — Эльф схватился рукой за кромку его щита. — Пойми, это красные драконы, отличные бойцы, но им не совладать сл своей яростью. У кого выдержки больше, у тебя, или у них? У кого?!

Ясно! — Лейгал отдернул щит. — Мы стоим, и отступать нам некуда. — Он развернулся лицом ко двору, заполненными людьми. — Воины! Эти ящеры хотят сожрать нас, но мы — ласконские солдаты, и они подавятся! Ждем, пока твари подлетят поближе, а потом рвем их на ролидорский крест²⁹! Да здравствует император!

— Да здравствует император… — Сначала тихо, всего из нескольких глоток, но потом все громче и громче, понеслось со всех сторон. — Да здравствует император!

— Лишь бы они не напали сверху. — произнес Лейгал, следя за приближающимися чудовищами.

Тэмиаль кивнул.

— Во дворе спасаться негде, пожгут всех. Но, я думаю, они не сообразят.

— Разделиться-то сообразили. — Мрачно заметил Лейгал. — Нет, они не идиоты.

— не идиоты. — Согласился эльф. — Только молодые, судя по размерам и цвету. А значит, нетерпеливые, скоро кинуться в ближний бой. Главное — выдержка.

— У вина и воина. Будем ждать.

Драконы атаковали еще дважды. Во вторую атаку одному из них влепили под крыло так, что он еле ушел на вираж. Теперь оба монстра сблизились, кружа над дорогой, причем раненый заметно припадал на правое крыло.

— Захромал один. — Лейгал повеселел. — Эй, передайте воину, его подстрелившему, что после боя получит от меня иртанор³⁰! Хороший выстрел.

— Теперь они атакуют серьезно. — Тэмиаль огляделся, поднял брошенный кем-то щит. — Оба сразу, с нашей стороны.

— Уверен?

— Да. Раненый не станет лететь на исходную. Оба и здесь.

— Пусть идут. Приготовиться! Лучники! Дадим им по морде!

— Армейский язык далек от поэтики. — Улыбнулся лайн.

— Зато краток и понятен.

— Да уж. — Тэмиаль вложил меч в ножны и отставил щит. — Мне бы лук.

— Чего же раньше не спросил?

— Начинается серьезное дело, хочу поучаствовать.

— Я слышал, эльфы большие профи по этому делу. — Лейгал приказал передать ему лук.

— Это иломаны, лайны хуже, но меня учили. — Тэмиаль наложил стрелу на тетиву, еще одну зажал в зубах.

Драконы понеслись к монастырю. Раненый значительно приотстал, но его брат уже ворвался в зону досягаемости для лучников. Его успели осыпать стрелами дважды, пока он не распахнул пасть, и пламя не понеслось к стене.

Тэмиаль не стрелял, ждал, натянув тетиву. Только наконечник стрелы и черный глаз монстра, все остальное потонуло в тумане, оно сейчас не нужно, он мешает. Секунды растянулись, медленно, словно во сне, открывается зубастая пасть, все шире и шире. Выстрел.

Лайн нырнул за парапет, новая стрела уже заряжена. Огонь полыхнул над головой, и Тэмиаль вскочил, не обращая внимания на жар вокруг, от которого затрещали волосы. Мгновение на прицеливание, и вторая стрела сорвалась с тетивы. Первой он попал, она ушла до половины в правый глаз дракона, а вторая вонзилась под крыло, но ящер не остановился, ревя, он несся на стену.

— Дротики, копья! — Рядом с Тэмиалем, уперев щит в парапет, вырос Лейгал.

Не остановить. Эльф понял это, словно встретившись взглядом с уцелевшим глазом чудовища. Даже если убить. Даже мертвого. Ярость донесет тело дракона до стен. Не остановить. Тэмиаль отбросил лук и выхватил меч, забыв про щит рядом, у ног.

— Боги, Создатели Света и Жизни, помогите. — Сорвалось с его губ.

Случилось. В сотне шаклей от стены дракон вздрогнул всем телом, его голову на длиной шее подбросило так, что она коснулась спины. Рев перешел в протяжное шипение, и он устремился к земле, резко теряя высоту.

— Да! — Выкрикнул Лейгал, вскинув вверх руку с копьем.

Дракон грохнулся перед самой стеной, и пронесся вперед, разбрасывая комья земли. Даже мертвого, ярость бросила его на врага. Огромное алое крыло рассекло воздух и прошлось по парапету, ужасным клинком сметая все на своем пути, разрубая людей пополам, отбрасывая руки и головы, кроша в кровавую кашу кости, а потом накрыло мертвое тело гиганта, разбившего морду об стену, сотрясшего весь монастырь до основания. Густое облако пыли и каменной крошки окутало место смерти того, кому были незнакомы жалость и страх.

— Второй! — Срывая голос, прокричал Тэмиаль.

— Вижу. — Ответил Лейгал, пытаясь откашляться, облако пыли уже доползло до того места, где он стоял. — Лучники!

Раненый дракон видел, что случилось с братом. Ярость хлынула в его сердце, он несся вперед. Уничтожить этих людишек, всех, никого не щадя, пожрать, испепелить! Но крыло не слушалось, слабело, на него уже нельзя опереться. Резкая боль, прямо рядом с раной, еще, еще. Три стрелы вонзились одна подле другой. Крыло провалилось в пустоту, увлекая все тело за собой. Дракон сорвался вниз, ревя и кувыркаясь в воздухе. Не долетев полусотни шаклей до Волшебного Купола. Это спасло ему жизнь.

— Он жив? — Лейгал опустил копье, внимательно вгляделся в шевелящуюся алую тушу у дороги.

— Жив. — Тэмиаль оттер пот со лба. — И еще опасен.

— Добьем. — Тентарид хлопнул его по худенькому плечу. — Хорошо ты сбил эту тварь. Мне бы таких лучников, хотя бы секурию.

— Это не я. — Покачал головой Тэмиаль. — Магия Урслана, она действует.

— Это хорошо, но все равно выстрел отменный.

— Два выстрела. — Тэмиаль улыбнулся.

Примечания

21

Гоборки — полукровки, чьи родители гоблины и орки.

22

Гаддах — род лиственного дерева средней величины, считающегося ядовитым в силу большого содержания токсинов в его соке. Листья и кора имеют глубоко черный цвет.

23

Сравнение весьма подходящее, так как гоборки испокон веков и по сей день предпочитают носить одежду ярких цветов, с весьма пестрой гаммой.

24

Данноу — темные эльфы.

25

Берса — устаревшая мера расстояния, равная 1,4 км.

26

Лигора — устаревшая мера расстояния, равная 245 м.

27

Ротарид — устаревшее воинское звание, используемое в армии Ласконской Империи, командир ротарии — подразделения в 500 человек.

28

Аналик — женская половина в доме. Термин существовал в семейно-бытовых отношениях Ласконской Империи.

29

Ролидор — одна из стран, существовавших на Фэнтее в древности, на государственном флаге которой был изображен восьмиконечный крест, делящий полотнище на равные части.

30

Иртанор — золотая монета Ласконской Империи.