Рыцарь московской принцессы

Антон Иванов, 2009

Представь: привычный для тебя мир - не единственный! Где-то рядом есть иная реальность, лишь немногим отличающаяся от нашей. Там ждут друзья, которым нужна помощь, но ты не знаешь, как к ним попасть... Егор Орлов, обыкновенный московский школьник, должен решить непростую задачу - ведь его подруге, принцессе Зое, грозит смертельная опасность. Чтобы спасти ее от невидимых и неуловимых врагов, мальчик готов отыскать путь в параллельный мир, вместе с Зоей совершить побег из таинственной Башни, пройти через мистический зеркальный лабиринт, тайно проехать полстраны и спрятаться почти на краю света. Но будет ли этого достаточно? Ведь клубок заговора все теснее опутывает юную наследницу престола Руссии и Киндии...

Глава II

Крупный дядька, закутанный в какой-то тулуп и до подбородка замотанный шарфом, неспешно шествовал по дорожке. Он или не он? Доктор вроде был толще. Этот же, несмотря на бесформенное одеяние, казался гораздо стройнее. Лица не разглядеть. Мешал шарф и козырек бейсболки.

Он брел, опустив голову, будто глубоко задумался. Сердце у мальчика беспокойно колотилось. «Нет, все-таки, пожалуй, похож», — пронеслось в голове. Егора охватило еще большее смятение. Не слишком ли он убедил себя перед походом сюда, что Немо никак не может оказаться Доктором? А если худшие подозрения все-таки сбудутся? Надо было прикинуть заранее хоть простенький план действий. Подойти? Или, наоборот, бежать? Ни в том ни в другом нет смысла. А в чем есть — неясно. Мысли прыгали, путались. В голове у Егора воцарился совершеннейший хаос.

Зато Никифора никакие сомнения не одолевали. Сочтя, что писатель уже подошел к ним достаточно близко, он схватил друга за руку и скомандовал:

— В атаку.

Егор еще не успел сориентироваться, как очутился подле человека в тулупе, который в этот момент как раз опускался на скамейку. Егор упирался, стараясь выиграть время и собраться с мыслями, однако Никифор цепко держал его за рукав.

— Что, сдрейфил в последний момент? — сердито прошипел он. — Поздно. Шевели ногами!

Действительно поздно. Дядька уже поднял голову и с недоумением взирал на них. Лицо под бейсболкой сильно походило на лицо Доктора, только с тех пор, как мальчик видел его последний раз, оно словно сдулось. Пухлые щеки исчезли, кожа обтягивала заострившиеся скулы, а главное — никакого узнавания в глазах. Человек изучал обоих мальчишек хоть с некоторым любопытством, но абсолютно спокойно.

У Егора опять забрезжила надежда: может, все же не он?

— Здравствуйте! — тем временем начал Коржиков. — Мы вот к вам пришли! Оба — поклонники вашего таланта. Я — сын Марины Николаевны. Вы мне книжку подписали! Помните?

Немо растерянно похлопал глазами и покачал головой.

— Ну как же, — разочарованно вытянулось лицо у Никифора. — Эх, надо было книжку с собой взять и вам предъявить.

— Есть у меня книжка, — вмешался Егор.

При звуке его голоса Немо вздрогнул.

— Зачем мне твоя-то книжка? Она же без подписи, — пожал плечами Никифор. — Хотя нет. Вообще-то давай. Пусть он тебе подпишет. Вы ведь подпишете? — проорал он Немо в самое ухо, словно тот страдал не только потерей памяти, но и глухотой.

Немо отшатнулся. Однако на Коржикова это не произвело ровно никакого впечатления, и он заорал с удвоенной силой:

— Он! Ваш! Фанат! — Для наглядности Никифор после каждого слова тыкал пальцем в Егора. — Книжку вашу выучил почти наизусть! Можете спрашивать по тексту с любой страницы!

Немо съежился и будто ушел целиком в тулуп и шарф.

— Не надо. Не хочу, — пробормотал он из-под прикрытия козырька.

— Да вы не стесняйтесь, он правда знает, — упорствовал Никифор. — Вот, например, давайте со страницы десять. — Он принялся перелистывать книгу Егора. — Что бы его тут такое спросить?

— Не надо, не надо, — как в трансе твердил автор «Звездных сестер».

— Уймись, Никифор, — тихо проговорил Егор. — Кажется, ему плохо.

— Отстань, Граф, не умеешь ты с писателями разговаривать, — в раже отмахнулся Никифор и, переведя взгляд на Немо, возмущенно осведомился: — Вы что же, значит, даже ему не подпишете? Зачем же мы к вам сюда лезли?

— Подпишу, — с неожиданной покорностью отозвался Немо и потянул руку за книгой. — Кому?

— Егору Орлову, — сказал мальчик.

Немо вдруг снова резко дернулся. Ручка вырвалась у него из рук и закатилась под скамейку. Егор, опустившись на корточки, принялся шарить в прошлогодней пожухлой траве. Нащупав пропажу, он, еще не поднявшись с корточек, повернул голову к Немо:

— Знаете, мне действительно очень понравилась ваша книга!

Немо наклонился. Его лицо нависло над Егором.

— Доктор Крабби, это вы? — прошептал мальчик.

Немо взревел. Глаза его налились кровью. Он схватил Егора за воротник. Тот, потеряв равновесие, завалился на бок. Никифор бросился ему на помощь и, вцепившись Доктору в шарф, завопил:

— Отпустите его! Вы разве не поняли? Он вашу книгу не ругал, а хвалил!

Егор, изловчившись, сумел вскочить на ноги. Сбитый с толку воплями Коржикова, Доктор ослабил хватку. Егор вырвался.

— Бежим, Коржик!

Он без оглядки кинулся к лазу в заборе. За спиной его слышался топот. Егор был совершенно уверен, что это Никифор. Лишь пропихиваясь сквозь лаз, он удосужился посмотреть назад.

Никифор куда-то девался. А за Егором несся Доктор. Мальчик быстро задвинул доску. Доктор, яростно взревев, рванул ее на себя. Забор содрогнулся. Выяснять, сумеет ли Доктор протиснуться в узкий лаз, мальчик не стал. Нужно было как можно скорее попасть на улицу. Там все же люди; в их присутствии Доктор вряд ли рискнет напасть на него. А может, даже удастся вскочить в какой-нибудь автобус. Егор точно видел там остановку.

Он отчаянно продирался сквозь плотно сросшиеся кусты, а они все не кончались и не кончались. Здание-ориентир должно уже быть совсем рядом, но где оно? За густыми голыми ветвями, смыкавшимися высоко над головой, ничего не видно. Егор бился в плотном переплетении кустарника, как муха в паутине. Топот и пыхтение за спиной не давали ему успокоиться или хоть на мгновение перевести дух.

Впрочем, он уже не бежал, а ценою неимоверных усилий продвигался вперед черепашьим темпом — не больше полшага в секунду. Преследователь его тоже запутался в зарослях, и до того основательно, что даже исчез из поля зрения. Лишь клокочуще-надсадные хрипы да треск сокрушаемых под натиском могучего тела веток свидетельствовали: дистанция между ним и мальчиком сокращается.

Егор в отчаянии рванулся вперед. И — о чудо! Впереди забрезжил просвет. Это вдохнуло в мальчика силы. Там ведь дом, а дальше — мужик с собакой! Он поможет! Даже если и арестует как нарушителя. Ну и пускай. Главное, не подпустит Крабби.

Увы, Егор рано радовался. Просвет оказался крохотной полянкой. Никакого дома. Зато над новой стеной кустарника курился дымок. Прямой и ровный, будто шел из трубы. Только не видать ее. Хотя… Налетевший порыв ветра пригнул ветви. За ними мелькнули красные кирпичи. И впрямь печная труба. Не разбирая дороги, мальчик устремился на дым.

Он спотыкался, путаясь в высокой, почти по пояс, сухой прошлогодней траве. Земля внезапно кончилась. Совсем. Егор на мгновенье завис неподвижно в воздухе, отчаянно перебирая ногами, и, лишенный опоры, стремительно полетел вниз. Сухие травы сомкнулись над его головой, как пасть прожорливого чудовища. Егора окутала кромешная тьма.

Приземление было мягким, хотя и ужасно мокрым. Егор с головою ушел под воду. Одежда до нитки набухла влагой и сковывала движения. Он попытался расстегнуть куртку, молнию напрочь заело. Шнурки на ботинках в воде как спаялись. А не избавившись от обуви, не стянешь и джинсы. Срочно всплыть, но куда там! Облепившая тело одежда камнем тянула на дно. Впрочем, где поверхность, а где дно, Егор уже тоже не понимал. Сознание путалось. «Тону», — обреченно отметил он. Надо было бороться за жизнь, но силы иссякли.

Лучше уж поскорей умереть и хотя бы не мучиться. Выдохнув остатки воздуха, Егор вдохнул воду. Она оказалась сладкой и свежей. И совсем не водой. Он… дышал! Полной грудью, словно где-нибудь на лесном лугу, усеянном ромашками.

«То есть я уже умер? — напрашивалось единственное заключение. — Человек ведь не может дышать в воде. Я ж не амфибия. У меня жабр нету». Тем не менее он дышал, и ноздри его даже улавливали какие-то запахи. «Видать, я и впрямь уже на том свете», — окрепла уверенность у него. Это одновременно радовало и пугало. Радовала абсолютная безболезненность перехода, после которого он продолжал мыслить и чувствовать. Следовательно, ему предстояла какая-то другая жизнь. Кстати, и его земной одежде — тоже. Она ведь никуда не девалась. По-прежнему облепляла тело, сковывая движения. Странно, конечно, но в общем-то не особенно важно.

Пугало и повергало в ужас другое: ему никогда теперь не вернуться домой! И маму больше никогда не увидеть! А она ведь даже еще не в курсе, что с ним случилось. Как она переживет его смерть, когда узнает о ней? Наверное, станет винить во всем Коржика. А Коржик…

— Какими судьбами! Вот уж никак невозможно было предположить. То есть, конечно, когда-нибудь это, наверное, случилось бы, однако так рано… Одной ногой там, а другой уже тут… — зажурчал в ухо Егору смутно знакомый голос.

Выходит, он тут не один! И кто-то даже его увидел! Только вот сам-то он, кажется, не видит. Полная тьма. Как тогда, когда ослеп! Может, упав, он снова лишился зрения? Только ведь если он умер… Или мертвые вообще теряют способность видеть, лишь слышат и чувствуют? Вот чудеса-то: шмотки, значит, земные тебе оставляют, живи в них и радуйся, а зрение — извини-подвинься! Но уж больно знакомый голос. Где-то Егор точно его слышал, и, кажется, не один раз…

Голос все говорил и говорил, обволакивая мальчика мягкими, с ускользающим смыслом словами.

— Погодите. Извините, пожалуйста. Вы мне сперва не могли бы сказать, где я? — попытался прервать Егор поток убаюкивающего красноречия.

Голос басовито расхохотался.

— Да ты, похоже, меня не узнал. А клялся в дружбе навеки. Ох, люди! До чего ж коротка у вас память.

Егор смешался:

— Извините, но я ничего не вижу. Тут ужасно темно! Или я ударился…

— Эх, это я виноват, — спохватился голос. — Не сообразил. Сейчас исправим.

Вспыхнул свет. Егор зажмурился.

— Теперь-то ты почему не смотришь? — полюбопытствовал голос.

Егор попробовал открыть глаза. Перед ними поплыли цветные круги.

— Слишком ярко. Слепит, — пожаловался он.

— Тебе не угодишь, — обиделся все еще невидимый собеседник.

— Да я сейчас привыкну. Мне совсем чуть-чуть надо.

Мальчик снова открыл глаза. В следующий момент у него вырвался изумленный возглас. Перед ним в воде выписывал невероятные кульбиты фосфоресцирующий силуэт Тени Забвения.

Но это немыслимо! Как Тень мог попасть в мир иной? Хотя нет, не Тень, а он, Егор, совсем даже не умер, а каким-то чудом вновь перенесся в тот мир, где живут Тень Забвения, Зоя и Белка! И Доктор тоже… жил.

Егор с опаскою глянул вверх, однако не увидал ничего, кроме непроницаемой толщи воды.

— Тень, а кроме меня никто сюда только что не попадал?

— Ну вот. Увидел, и каков результат? Ни тебе здравствуйте. Ни как я рад тебя видеть. Ни как ты, дорогой Тень, поживаешь. Радости на лице не наблюдаю. Одни лишь глупейшие вопросы. Какая разница, попадал кто сюда или нет! По-моему, главное, что мы снова встретились. Правда, сдается мне, только по-моему это главное.

Силуэт перестал фосфоресцировать, мрачно притух и меланхолически затуманился на контурах.

— Ой, ты меня совершенно неправильно понял! Я ужасно рад тебя видеть! Ты даже не представляешь как! — поторопился заверить Егор.

Контуры Существа из Колодца вновь начали обретать четкость. Тело его неуверенно зафосфоресцировало.

— Я очень-очень рад! — скороговоркой продолжал Егор. — Только, понимаешь, со мной только что произошла очень странная история. Я там… у себя… у нас, — с трудом подбирал он слова. — Столкнулся с Доктором Крабби. Ты помнишь его?

— Еще бы не помнить, — подтвердил Тень.

— Так вот. Он узнал меня и опять погнался. А я, убегая, случайно ухнул в колодец. Только не в твой, а в другой… Там… у нас. Хотя, возможно, это была просто яма, но из нее я попал к тебе.

— Разное бывает, — туманно изрек в ответ Тень.

— Ну вот, я испугался, что Крабби тоже мог за мной прыгнуть. Поэтому у тебя и спросил.

— Пока не прыгнул, — откликнулся Тень. — Мне вообще весьма странно, что он еще где-то прыгает, — хмуро добавил он.

— Да мне самому странно, — подхватил Егор. — Я думал, те, кто попали в Колодец Забвения, навсегда исчезают. И вдруг я с ним повстречался.

— Обычно исчезают, — подтвердил Тень. — Твоя информация ниспровергает основы.

— А почему мое появление не ниспровергает? — удивился мальчик.

— Ты — особый случай. Под наши правила не попадаешь, — уверенно произнес Тень. — Но Крабби — другое дело. Его существование должно подчиняться нашим законам.

— Откуда тебе известно, что я другой? — удивился Егор. — Раньше ведь ты считал, что я ваш, ну, местный.

— Зоя рассказала. Она часто приходит со мной о тебе поболтать.

— Значит, вы познакомились? — еще сильней удивился мальчик. — Ты же вроде говорил, что не имеешь права никому показываться. И с меня взял клятву, что про тебя ей не расскажу.

— Времена меняются, — слегка затуманился Тень. — Она приходила к моему Колодцу и плакала. А я ей очень сочувствовал. Прямо душа надрывалась. — При этих словах у Тени на прозрачной груди забилось ровненькое красное сердечко. — Ну и потом, она же все-таки дочь многоуважаемого мною покойного Верховного Правителя Карла. Разве мог я оставить его любимую дочь наедине с ее горем.

Тень вдруг зафосфоресцировал цветом имперского пурпура.

— В общем, завязали мы с ней знакомство, — продолжил он. — Славная девочка.

— Но почему она плакала? — встревожился Егор. — Что у нее случилось?

— А ты не догадываешься? — На круглом гладком лице Существа из Колодца обозначился пристальный взгляд.

«Белка! — У Егора до боли сжалось сердце. — Гувернантка и Орест все-таки нашли способ разлучить ее с Зоей! Или, может быть, с Зоиной няней что-то случилось? Она ведь старенькая».

— Няня? Белка? — враз севшим от нехороших предчувствий голосом проговорил он.

— Вот глупый. С Белкой и няней полный порядок.

— Тогда кто? — совсем растерялся мальчик.

— Да ты. Ты. Из-за тебя она плакала. Считала, что ты исчез навсегда вместе с Доктором.

— И до сих пор так считает?

Тень как-то замялся, чуть-чуть расплылся и пошел мелкой рябью.

— М-м-м. Не совсем уверен.

— Но неужели Белка… Она-то должна была знать.

Егор принялся шарить по мокрым карманам. Ореха нигде не оказалось. Потерял? Забыл взять с собой? Или мама вытащила? Теперь уж и не узнаешь.

— Белка вселяла в Зою надежду на лучшее, — сухо проинформировал Тень. — Но, по-моему, она не слишком ей поверила.

— А ты не вселял?

— Но ведь я до сих пор сам терялся в догадках, какая участь тебя постигла. Верил в лучшее, ждал, конечно. Однако вселять одни лишь надежды… — Тень промолчал. — Не поворачивался язык обманывать девочку. Вдруг случилось бы худшее, и ты канул бы в Лету. Она бы мне не простила напрасных надежд. Это Белке все сходит с рук, а моей скромной персоне подобные привилегии не даны, — ревниво добавил он. — Зато теперь-то она как обрадуется! — Голос Тени резко повеселел. — Вот сюрприз так сюрприз!

На лице Тени вновь четко обозначились глаза, и они лукаво блеснули.

— А давай мы с тобой ее разыграем. Вот явится она к Колодцу, позовет меня, а вылезешь ты.

— А если она неделю сюда не придет? Вдруг она, например, в отъезде или занята? Мне здесь так и сидеть? — не слишком восхитила Егора его задумка.

— Ну, если тебе наскучило мое скромное общество, насильно держать не стану, — обиделся собеседник Егора. — Во-от. Стараешься, стараешься. Силы кладешь на уход за чужим имуществом, а лучшему другу лишнюю минуту с тобой побыть в тягость.

— Каким еще имуществом? — ошалело уставился на него мальчик. — У меня ничего в этом мире не было.

— Э-э-эх, — махнул прозрачной рукой Тень. — Забыл ты про нас.

Вспенив одним движением воду вокруг себя, он образовал мощный водоворот, из которого вылетела ярко-розовая клякса, стремительно спикировавшая точнехонько на плечо Егора.

— Мой лягушонок? — в замешательстве провел он пальцем по упругой розовой спинке.

За то время, что они не виделись, творение его рук, появившееся на свет благодаря дерзкому эксперименту с таинственной субстанцией из лаборатории трансмагистра Амадеуса, успело заметно подрасти, превратившись из крохотного розового резинистого существа в весьма упитанного взрослого Лягуха. Коричневые крапинки у него на спине тоже увеличились и потемнели.

— Квак! — поприветствовал он Егора ломающимся голосом подростка.

Мальчик взял его в руки. Шоколадные глаза Лягуха сияли от радости. Рот его растянулся шире обычного. Он улыбался.

— Как ты вырос! — продолжал удивляться Егор.

— Квак! — подтвердил лягушонок и гордо выгнул крапчатую спинку.

— Заботился. Кормил хорошо. Четыре раза в день, — счел своим долгом подчеркнуть свой личный вклад Тень Забвения.

— Спасибо тебе большое, — поблагодарил Егор, пристраивая лягушонка на привычное место за пазухой.

Тот, немного покопошившись, угнездился там, распластался, еще несколько раз тихо квакнул и совершенно счастливый затих.

Тень вздохнул и трагически выдохнул:

— Я к нему, как к родному, привязался. А он даже не дал себе труда найти для меня хоть одно теплое слово на прощание.

— Тень, он ведь говорить не умеет, только квакает, — поторопился сгладить неловкость мальчик.

— Если бы попрощался, я бы понял, — драматически продолжил Тень. — Он твой, и этим все сказано.

Тень явно настроился на волну пронзительной жалости к самому себе и вполне мог, как уже знал Егор по прежним с ним встречам, разразиться пронзительным, пафосным и многословным монологом о тягостном одиночестве, на которое обрекло его чувство долга перед Колодцем Забвения, коему он много лет беззаветно служит. В другой ситуации мальчик его с сочувствием выслушал бы, но сейчас ему было необходимо узнать другое, и он решительно прервал набиравший силу поток красноречия:

— Ты совершенно уверен, что Доктор сюда не возвращался?

— Мимо меня и муха не пролетит, — заверило Существо из Колодца. — Да и летают все в другую сторону. Так что не беспокойся. Ни за себя, ни за Зою. Встреча с Крабби вам больше не грозит. Где бы он сейчас ни был, дорога сюда ему отрезана.

— А Зоя? Как она?

— Ну-у, — протянул Тень. — С ней вроде порядок. Днем на уроках. Гувернантка Василиса Власьевна держит ее, по приказу Зоиного дяди, нашего Верховного Правителя Константина Шестого, в ежовых рукавицах. Теперь она с ней занимается на два часа больше, чем прежде. И домашних заданий полно задает. Бедная девочка едва успевает ко мне на часок-другой вырваться. Эх, ученье — не свет, а сплошная мука. Хорошо, что я уже давно всему, чему надо, обучился. У нее ведь и физика, и математика в двух видах, а скоро трансмагистр Амадеус начнет преподавать специальный курс химии, астрономии и астрологии. Вот уж пустое. — На тумане лица Тени нарисовались густые черные брови, тут же сложившиеся в изумленный изгиб. — Ладно еще математика, но в небо таращиться! Напрасное дело. Ну, что там полезного увидишь? Звезды? Так они далеко. Пока их свет до нас дойдет, глядишь — или звезды не стало, или она переместилась куда-то в другое место. Их вроде видишь, а их уже нету. Так и зачем они нам тогда. Будто у нас своих дел и проблем здесь, под боком, мало. Забивают девочке голову ерундой.

Егор слушал, но мысли о Докторе Крабби по-прежнему преследовали его.

— А Крабби тут не искали? — решил выяснить он. — Маршал безопасности Орест тебя не допрашивал? Или он еще болен?

— Маршал выздоровел. Как огурчик теперь. С новыми силами охраняет безопасность государства и лично Верховного Правителя, — проинформировал Тень. — А про Крабби напоминаю тебе: он упал в Колодец Забвения, после чего о нем сразу все забыли. Теперь его как бы и не было. Помнит все лишь твой покорный слуга, — существо из Колодца потыкало себя в грудь прозрачным пальцем, — Белка, потому что на нее общие законы тоже не действуют, да Зоя, потому что ей рассказала Белка.

— И никакого расследования не провели?

— Расследовали действия партизан, которые якобы пытались нарушить систему безопасности Башни. Всех их заочно приговорили к пожизненному тюремному заключению.

— То есть не поймали, не установили их личности, но приговорили? — Подобное казалось Егору полным бредом.

Тень ухмыльнулся.

— Кого же им было ловить и чьи личности устанавливать. — Он заговорщицки подмигнул мальчику. — Мы-то с тобой знаем…

— Тень! Тень! — послышалось сверху. — Выйди, пожалуйста. Я пришла.

Голос Егор узнал сразу. Зоя! Он смешался. Сердце заколотилось. Как он долго мечтал когда-нибудь снова встретиться с ней! И как становилось пусто при мысли, что этого не произойдет никогда!

— Ах, не успели сговориться, — досадливо крякнул Тень. — Впечатляющий розыгрыш мог бы выйти. Но, увы, времени на разучивание ролей нет. Ладно. Сейчас помогу тебе подняться. Все равно здорово. Представляю, какое у нее сделается лицо при виде тебя. Такой сюрприз! Только бы Белки с ней не было. Она обязательно все испортит.

«У Тени с Белкой наметилось соперничество», — понял Егор, но комментировать его выпад не стал. Сам он с ней был в замечательных отношениях. А эти двое пусть сами между собой разбираются и делят сферу влияния.

— Тень, ты слышишь меня? — вновь гулко донесся до них голос девочки.

— Пошли. Она уже заждалась, — сказал Тень.

И, потерев в предвкушении эффекта, который произведет, прозрачные ладони, завился штопором вокруг мальчика. Егора начало с силой выталкивать вверх, тело его развило неимоверную скорость. Перед глазами замелькали кирпичи колодезной кладки. Движение все ускорялось. Вокруг становилось светлей и светлей. И вот мальчик, пробкой вылетев из воды, встал во весь рост прямо на ее поверхности. Ступни его опирались на огромные ладони Тени Забвения.

В тот же миг мальчик увидел Зою. На лице ее отражались попеременно потрясение, изумление, недоверие и, наконец, восторг.

— Ну, привет! Как поживаешь? — весело начал мальчик.

— Егор? Каким образом? Ты, значит, не… То есть жив? И опять…

— Как видишь, жив и здесь!

Он звонко расхохотался, стараясь спрятать за смехом волнение, от которого готов был сорваться голос. За короткий, а может, и длинный (кто разберет?) отрезок времени их разлуки Зоя, кажется, стала еще красивее!

— Совершенно жив. Правда, немножечко мокрый, но это фигня, — небрежно добавил он.

Зоя давно уже мысленно попрощалась с Егором навеки, оплакав его отчаянно смелый поступок, стоивший ему жизни и подаривший дальнейшую жизнь ей самой. У каждого своя судьба, и, видимо, ей на роду написано терять самых близких людей. Погиб, разбившись на махолете собственного изобретения, папа, умерла, не пережив горя, мама, потом Егор… Но вот он опять перед ней. Целый и невредимый. Это настолько ее потрясло, что она продолжала стоять как вкопанная на том самом месте, на котором застало ее внезапное его появление.

— Зачем ты нырял в Колодец? И как это ты умудряешься стоять на воде? — не сводила она с него огромных темно-карих глаз.

— Вообще-то ему кое-кто помогает, — высунул на поверхность голову Тень. — Понравился тебе мой сюрприз?

— Очень! — воскликнула Зоя. — Только не понимаю, зачем тебе сначала понадобилось топить его в своей жуткой воде? Да еще одетого! Смотри, какой он теперь мокрый. Простудится ведь. Как его теперь сушить?

Девочка было строго нахмурилась, однако в ней кипела такая радость, что пухлые ее губы, не удержав выражения строгости, вновь растянулись в счастливой улыбке.

— Вопреки наветам некоторых особ, хорошие люди в моей воде не простужаются, — с достоинством парировал Тень.

«Новый выпад в сторону Белки», — отметил мальчик.

— Егор. — На лице девочки воцарилось недоумение. — Ты побывал в Колодце Забвения и вернулся? Но этого же не может быть. Тебе удалось его как-то расколдовать? Или на нем больше нет проклятия?

— Отнюдь, — отрезал Тень. — Законы Колодца незыблемы. Просто наш общий друг являет собой исключение, которое лишь подтверждает правило. Поэтому даже тебе, несравненная Зоя, окунаться в мою водичку категорически не советую.

— Тень, хватит его там держать! — В ее голосе появились властные нотки. — Скорей помоги ему вылезти! Он должен снять все мокрое. Одежду развесим на кустах. Как удачно, что у меня с собой нянино одеяло. Решила пикник устроить. Но это потерпит до другого раза. А сейчас Егор в него завернется, пока его вещи сохнут.

— Правильно. — Тень выплеснул мальчика на траву, сам оставшись сидеть на бортике Колодца.

Егор огляделся по сторонам. Ничего тут за время его отсутствия не изменилось. Тот же густой орешник, растущий вокруг полянки, та же ярко-зеленая сочная трава под ногами и ослепительно голубое искусственное небо над головой. Мальчик знал: за орешником простирается сливовая роща, а потом — яблоневый сад, который упрется в огромные окна, глядящие с высоты сто двадцатого этажа высоченной имперской Башни на город Москву. Только не ту Москву, в которой жили Егор, его мама и Коржик, а совсем другую — столицу Объединенной Империи Руссии и Киндии. Впрочем, Егор их Москву пока видел лишь с высоты птичьего полета, из окна Башни. Поближе познакомиться не удалось.

— Раздевайся, — поторопила Зоя, сунув ему в руки нянино одеяло. — Я отвернусь.

Егор расправил знакомое одеяло с аппликациями из лоскутов. Вот Белка, вот Башня, вот зверь, похожий на льва…

— Ты что там, уснул? — сердито спросила Зоя. — У меня, между прочим, не так много времени.

— Извини, — спешно рванул вниз молнию куртки Егор. — Кстати, а Белка-то где?

За его спиной послышалось неодобрительное фырканье Тени. Мол, нашел о ком спрашивать.

— Скоро придет, — откликнулась Зоя. — У нее там образовались какие-то свои дела. Давай сюда куртку. Отожму ее, пока остальное снимаешь.

Вскоре одежда мальчика висела на кустах, а он, туго обернутый в пестрое одеяло, сидел рядышком с Зоей на полянке, упоенно жуя необычайно вкусные крендельки со сладкой пурпурной глазурью — очередной шедевр, сотворенный на кухне Верховного Правителя. Даже Тень, предпочитающий обычно питаться крайне странными с точки зрения человека вещами, наподобие застывшего вара, соблазнился кулинарным изыском и проглотил сразу несколько штук. Зоя и Егор с большим любопытством проследили, как крендельки, путешествуя по его прозрачному телу, постепенно тают и растворяются.

— Тебе было вкусно? — поинтересовалась Зоя.

— Съедобно, — отделался лаконичным комментарием Тень. — Долго ж твоя одежда естественным образом будет сохнуть, Егор. Пора ускорить процесс.

Он штопором вывернулся посреди водной глади. Ребята услышали, как позади них затряслись мелкой дрожью кусты, и, обернувшись, синхронно ахнули в изумлении. Зрелище впечатляло и завораживало. Миллионы капель дождем вылетели из мокрой ткани, однако на землю не упали, а собрались вместе, образовав блестящий шар, который, вдруг вытянувшись в дугу, запереливался радугой под искусственным солнцем сада.

Чудо-радуга зависла на несколько секунд, словно бы дав ребятам возможность собою полюбоваться, а затем змеей скользнула в Колодец.

— Оп-па! — застыл в эффектной позе на бортике каменной кладки Тень.

Ребята наградили его аплодисментами.

— Фокус удался! — Перед мысленным взором Егора все еще переливалась чудесная радуга.

Тень распирало от гордости.

— Можешь одеваться, — небрежно бросил он мальчику.

Егор пощупал одежду. Она оказалась не только сухой, но и теплой, будто ее прогладили утюгом. Он быстро напялил ее на себя.

— Ну вот, — посмотрела на него Зоя. — Наконец-то на человека похож.

— Спасибо за комплимент, — буркнул Егор. — Хочешь сказать, что раньше я походил на гориллу?

— Скорее уж на утопленника, — лукаво проговорила она. — Ох, как же я рада тебя видеть. Расскажи скорей, что с тобой случилось после того, как ты прыгнул в Колодец.

Егор рассказал, стараясь не упускать подробностей. Зоя слушала, разинув рот.

— Значит, твоего отсутствия никто даже и не заметил?

— Вот именно, — подтвердил он. — Моего отсутствия там как бы не было. Поэтому теперь я совершенно не беспокоюсь. Могу пробыть у тебя сколько угодно. А когда тебе надоем, просто нырну обратно во владения Тени.

Тот фыркнул:

— Милый мой, все может оказаться не столь просто.

— Да ну, — отмахнулся Егор. — Проверено ведь. Мин нет. Отработанный маршрут. Для кого Колодец Забвения, а для кого — откровения. Верней, открывания. Портал для перемещения между двумя мирами.

— Нет, — покачала головой Зоя. — Что-то не сходится. У нас ведь тебя долго не было.

— Слушай, какая разница, — перебил Егор. — Я ведь вернулся. А для меня основное — чтобы там меня не хватились. Эх, знать бы тогда, меньше бы мучился. Все думал, мать с ума сходит. А теперь я спокоен: от школы здесь у тебя отдохну. Сил наберусь. Заездили ведь совсем. Пашем, как рабы на галерах.

— Я тоже пашу, — с тоскою проговорила Зоя.

— Похоже, твоя Василиса не подобрела за время моего отсутствия, — хмыкнул Егор.

— Какое там, — вздохнула девочка. — Мне много раз самой хотелось вслед за тобой в Колодец нырнуть. Чтоб Василиса про меня забыла. Она, как Орест поправился, с новой силой за меня взялась. И вообще, в Башне пошли такие строгости…

Неожиданно что-то влетело прямо Егору в лоб. Он, ойкнув, схватился за ушибленное место.

— Знакомые все лица! — цокнуло из кустов орешника. — Сдается мне, вы совершенно потеряли бдительность.

— Белка! — вскочил на ноги Егор. — Как я по тебе соскучился!

В Колодце за спиной мальчика шумно плеснуло, но он даже не обернулся, ибо как раз в этот момент заключил в объятия крупную, размером раза в четыре больше своих обычных сородичей, рыжую белку с огромным пушисто-серым хвостом и карманом на животе, в котором она носила множество всякой всячины.

— Недурно выглядишь, — оглядев его, заключил зверек. — Кажется, даже подрос. А насколько улучшились остальные качества, проверим после на практике.

Егора переполняло счастье.

— Вся команда в сборе, — сказал он. — Включая лягушонка. Только его так теперь вроде и называть не солидно. Он превратился в настоящего крупного Лягуха. Вот, убедитесь сами, — извлек он из-за пазухи розовое существо.

— Квак, — поприветствовало оно Белку и девочку.

— Здоров, — то ли одобрительно, то ли осуждающе покачала головой Белка. — Замки-то теперь, наверное, открывать не сможет. Куда такому орясине в скважины пролезать.

Лягух возмущенно выпучил глаза цвета темного шоколада и заквакал громче прежнего, демонстрируя всем своим видом, что замки он теперь может открывать лучше прежнего.

— Не обижайся. Шучу, — примиряюще проговорила Белка.

— Ой! А Тень куда делся? — Зоя вдруг обнаружила, что бортик Колодца пуст.

— Отчалил по-океански. Незаметненько, — язвительно фыркнула Белка. — Утомился от слишком обширного общества. Он же одиночка, а здесь стало так многолюдно. Сад, можно сказать, народом кишит. Да, кстати, я шла к вам с весьма драматическими известиями. В Башне снова объявлено чрезвычайное положение.

— Я что, снова нарушил своим переходом систему безопасности? — всполошился Егор.

— О нет, — ответила Белка. — Дело обстоит гораздо хуже. В Башне совершено дерзкое нападение партизан. Похищен сам господин трансмагистр Амадеус!