Голубые дали

Анте Наудис

Приличный семьянин, работающий на фирме отца жены, обожает своего единственного сына, но страдает от одиночества и чувствует себя несчастным. Какая печаль поселилась в его сердце уже больше 10 лет? Однажды происходит судьбоносная встреча с молодым человеком, чтобы исправить то, что когда-то было упущено. Счастье кажется таким далёким, голубой дымкой призрачных надежд, но, если решительно настроиться, то становишься вершителем своей собственной судьбы.

Глава 2

Я слушал, как Белых барабанит пальцами по дубовому столу у меня за спиной, когда стоял и смотрел на город из окна высотки компании «In Town Experiential Marketing». Москва раскинулась прозрачными стеклянными окнами и цветными крышами причудливых зданий и домов. Она казалась такой крошечной, словно игрушечной и мне захотелось взять её к себе на ладонь. Услышав, как щёлкнула зажигалка, я оторвался от мыслей.

— Что ты впялился в это окно, повернись, — сказал тесть закурив.

Я обернулся и посмотрел ему в лицо. Если бы я был на его месте и был бы президентом этой компании, он бы вёл себя по-другому, но позиции были иными и он позволял себе дерзить.

Раньше, ещё в самом начале моей службы, я делал всякие попытки обсуждения различных вопросов по нововведениям в компании, но потом оставил их, ведь принимал решения всегда он, никогда не прислушиваясь ко мне. Часто обрушивался с упрёками и называл меня выскочкой, самозванцем и жалким типом. Это происходило именно тогда, когда я пытался высказать собственное мнение. Я проглатывал оскорбления и замыкался в себе, постепенно теряя природный энтузиазм. Сейчас я молча смотрел на него и ждал, что он в очередной раз скажет.

— Ты должен поехать в командировку, в Петербург. Предстоят важные переговоры, и я поручаю их тебе, — сказал Белых.

— Вы уверены, что это должен сделать я?

— Не уверен, но это сделаешь именно ты. Ты ведь не занимаешься линией сбыта, только сертификацией, а пора бы уже научиться.

— Это не моя специализация.

— Да, конечно, ты же у нас большой начальник! — он развел руками.

— Ваш заместитель, — поправил я мягко.

— Я понимаю, — продолжал Белых, как будто меня не слыша. — Но Вернадский почему-то пожелал вести переговоры именно с тобой, я сам удивился, зачем ему такой незначительный человек компании?

Вероятно, он понял по выражению моего лица, что задел меня, а потому решил смягчиться.

— Ты ведь встречался с ним один раз? Наверное, ему понравились твои шутки. Это крупный заказчик, и мы не должны его упустить. Ты работаешь у нас 10 лет, так что, думаю, справишься, поезжай.

Я присел на кожаную скамейку в его кабинете, она предназначалась для гостей, а не для служащих фирмы, и глубоко задумался. Красивый письменный стол и открытый ноутбук последней модели производили впечатление, осмотрев их, я представил, как за этим столом сижу я и мне стало немного легче, лёгкая обида на поведение тестя быстро улетучилась.

Внезапно Белых выскочил из-за стола и подошел ко мне.

— Ты поедешь в Петербург?

— Да, — механически ответил я.

В 16 часов, когда я возвращался домой, выпитое спиртное вызвало у меня головную боль, и я пожалел, что уступил тестю и согласился на эту поездку. Ведь этим Даша будет не довольна, а потому предстоит ещё целая неделя непрекращающихся скандалов с её стороны.

Когда я ехал по Садовому кольцу, несмотря ни на что настроение поднималось. Вид Москвы всегда радовал мои глаза, но воздух здесь был загазованным, в отличие от Рублевки, где жил я. Я нажал на скорость и «Лексус» мягко пошёл вверх по аккуратной дороге. На выезде из Москвы я притормозил и открыл окно, чтобы вдохнуть свежий воздух. Я проезжал тот небольшой кусок шоссе, где оно шло краем лиственного леса. Закурив сигарету, я подумал, а были ли в моей жизни такие люди, которые не управляли бы моей судьбой?

После обеда я сказал Даше о предстоящей командировке в Петербург. На меня вылился такой поток всяческих бранных речей и весь мой запас мужества куда-то улетучился. Мне не очень-то хотелось проявлять себя и, в очередной раз, доказывать ей, что я мужчина, а потому я сделался равнодушным. Хотелось просто сидеть и спокойно пить свой кофе с сахаром или с шоколадом, жаль, что приходилось всё прятать по шкафчикам. Комната, в которой я сейчас сидел, показывала мне, чего я достиг за 10 лет. Это был шикарный ламинат, солидный гарнитур и неповторимые подвесные потолки. Именно о такой комнате я когда-то мечтал в юности, и вот теперь мечта стала явью, и я окружён роскошью. Цветные тяжёлые портьеры, кремово-золотые обои, кофейный столик, а в стену вмонтирован огромный экран телевизора «SONY». А еще мне очень нравилась люстра, это была шикарная люстра из Дома «Гранд», переливающаяся всеми оттенками солнца.

Я подошел к бару и налил себе коньяку, хотелось заглушить мысли о Валентине… Я помню, что они всегда спорили с братом, где должен стоять телевизор, а где диван. Эта была единственная комната в моём доме, которую я обставил вопреки Дашиным советам. Я разместил мебель так, как хотел бы Валентин. Это была комната Валентина, но он никогда об этом не узнает. И никто никогда об этом не узнает, потому как не было на свете человека, которому я мог бы это рассказать. Только коньяк мог понять мои мысли.

— Мог бы и мне налить, — сказала Даша, входя в комнату. — Почему ты сидишь здесь, а не в гостиной?

От неожиданности я перевернул свою рюмку, и коньяк разлился на кофейный столик.

— Чуть-чуть налей мне, — сказала она, будто не замечая. — Не хочу, чтобы завтра у меня болела голова.

Я молча налил ей, как она и просила.

— Чего ты молчишь?

— Я думал о том, какая ты красивая сегодня в новом платье.

Я не обманывал, перламутровое платье действительно хорошо сидело на её стройной фигурке. Даша была очаровательная женщина с темно-каштановыми волосами и соблазнительными манерами. Она закинула ногу за ногу и моему взору открылись прекрасные ножки и сексуальные коленки. Я наклонился и поцеловал сначала одно колено, а затем другое.

— Вау!

Я залез рукой под платье, но она мягко отвела мою руку. Щёки ее порозовели, она встала, а я почувствовал прилив нежности, но сексуальное желание напрочь отсутствовало. Я часто подогревал его в себе, воображая, что она замужем не за мной, а за Максимом Пилецким, и тогда ярости моей не было предела — мог заниматься любовью очень долго.

Я направился к бару, чтобы налить себе еще коньяку.

— И еще хотел сказать тебе, что всё же придется мне поехать в Петербург по делам компании…

— Я уже позвала в гости наших друзей. У них трое детей! Ты эгоист!

— Извини, милая, я не эгоист, просто твой отец…

— У тебя что нет собственного мнения?

— Есть, но мне нужно зарабатывать деньги. Обещаю, привезу тебе подарок.

Мне хотелось её утешить, чтобы избежать скандала, и я положил одну руку на колено, а второй стал поспешно расстегивать пуговицы на платье.

Запирая дверь, я выключил свет, услышав шуршание падающего платья на пол.

— Давай, — произнесла Даша томным голосом, ложась на диван.

После того как все закончилось, я поспешно оделся и вышел из комнаты, оставив её одну. Направляясь в душ, я остановился возле большого зеркала и взглянул на себя в полный рост. Мне не понравилось моё отражение, волосы значительно поредели и были растрёпаны, придавая мне смешной вид, лицо уже начинало заплывать жиром, появился второй подбородок. Я постарался улыбнуться, но получился лишь оскал.

Жизнь в России не всегда бывает такой, какой многие хотят её видеть. Те, кто, когда-то сюда приехал, чтобы покорить один из городов этой большой страны, понимают, что судьба складывается странным образом, и начинаешь понимать, что здесь не человек выбирает судьбу, а она выбирает человека. Все города разные, и у каждого города своя история и своя судьба, которая пропитывает пространство, и город принимая новых людей прошивает их своей вековой судьбой. Так случилось и со мной, когда примерно лет 12 назад я приехал в Москву полный надежд и планов.

Я не знал точно кем хочу быть, моё бухгалтерское образование привело меня в маленькую фирму, которая за несколько лет выросла до грандиозных размеров. Работа хоть и стояла для меня на первом месте, но я всегда отдавал себе отчет в том, что моё дело формирует, как моё личное счастье, так и мой последующий успех. Я был уверен, что прилагая усилия, в скором времени, выйду на другой уровень жизни, однако есть такая непонятная разуму вещь — социальный статус и его с помощью работы не так просто взять. В Москве это очень ощутимо. Тогда-то я и решил пойти другими путями, будучи человеком, который всегда ставит себе цели. Судьба словно вела меня по дороге, предназначенной только для меня одного. Иногда создавалось впечатление, что для меня в Москве уже всё прописано, и кем я сейчас являюсь составляющая моей истинной жизни, только счастливым я себя не чувствовал.

Есть некоторые вещи, которые не совместимы, и которые мне, в свое время, не удалось совместить в этом городе взлётов, падений и страстей. Будучи человеком результата, каждая новая цель приносила мне желанную победу и возводила на ступень большой лестницы удачи. Казалось, за головокружительной высотой, я не видел ничего кроме этих самых желанных ступеней и самой лестницы вверх. Будто упустил нечто ценное и важное. Но и тот, кто был приставлен ко мне, то ли Ангел-Хранить, то ли сам Бог, подбрасывающие время от времени иные варианты Судьбы, внезапно посчитал, что моё головокружение слишком чревато для меня и активировали персонажа моей киноленты, который с самого начала был никем иным, как человеком, который просто помогает мне взбираться на очередную ступень. Не все люди вписываются в программу жизни и, порой, призваны для того, чтобы провоцировать на ошибки, но эти ошибки делаю нас живыми, срывают с глаз шоры, через которые мы, словно бешеные лошади, несёмся в карьер, который рано или поздно оказывается на пути, потому что не бывает только хороших дорог в Судьбе, как и в России.

Передо мной стоял выбор, пожалуй, это был самый главный выбор: цель или остановка. Остановка, после которой идти нужно будет не вверх а прямо, но уже без карьера и пропасти. Я не воспользовался своим правом на выбор, тем самым полностью решив свою прописанную кем-то судьбу.