Секреты мастерства

Ант Скаландис

Рассказ из авторского сборника "Ненормальная планета"

Ант Скаландис

Секреты мастерства

— Салага! — сурово припечатал Клюквин юного прыгуна в высоту, который третий раз подряд не смог «попасть в разбег» и сбил планку, за что получал теперь выволочку от тренера.

— А ты в его годы прыгал на два метра? — поинтересовался я, на глазок прикинув установленную в секторе высоту.

— Мне-то зачем? Я и сейчас не прыгну. Если в длину — тогда пожалуйста. Или тройным. Два метра.

— Ну, и не выступай, раз такое дело! — я почему-то обиделся за парнишку-высотника.

— Да ладно вам, ребятки, — встрял Панкратыч, — посмотрите лучше, какая девочка бегает. Барьеристочка.

— А тебе бы, Панкратыч, все девочек! — огрызнулся Клюквин. — Седина в бороду, бес в ребро? Да и тоща она, твоя девочка, — добавил он, приглядевшись. — Грудей нету совсем.

Но тут уж Клюква был не прав. Насчет грудей, впрочем, возразить я ничего не мог, но вообще девчурка мимо нас бегала ладненькая, длинноногая, и мордашка у нее была — прелесть: носик кнопочкой, ротик маленький, а глазищи огромные и ресницы издалека видать. Просто Клюква был злой. Как и все мы. Потому что нашу сауну заняли, а другого номера выделить не пожелали. Разбираться мы послали Машку в наказание за то, что она позже всех закончила тренировку, и теперь сидели втроем на трибуне легкоатлетического манежа и ждали решения своей судьбы.

— Во! — усмехнулся ехидный Клюквин. — Опять барьер сшибла.

А мне стало жалко и эту несчастную симпатягу-девочку.

— Думаешь, просто? — сказал я Клюквину.

Клюквин не думал. Клюквин знал, что это не просто. Он умел бегать с барьерами, обязан был уметь, как прыгун тройным. Но я все-таки продолжил:

— Помню, лет пять назад с ребятами из юношеской сборной попробовал пробежать сто десять с барьерами. Хотел узнать свой результат. Спринт-то я неплохо бегал. А ребята еще спросили: «Умеешь?» Ну, я им, конечно: «Чего тут уметь-то?» Мне казалось, что сложностей и в самом деле никаких. Ну, бежишь, ну, прыгаешь… Понятно, что помедленнее Грега Фостера.

— Так и в какой же по счету барьер ты врезался? — с улыбкой спросил Панкратыч.

— В третий, — сказал я.

— Молодец! Я, помнится, по первому разу о второй тормознул.

— Салаги, — с отеческой жалостью к нам произнес Клюквин. — Длину шагов надо уметь рассчитывать.

Хорошо ему — он всю жизнь разбег считает перед ямой, а мне как-то никогда не приходило в голову оценивать длину шага на моей фехтовальной дорожке.

— А вот скажи, Клюква, — попросил я, — как ты рассчитываешь этот самый свой шаг.

Ответил Панкратыч:

— Да он сам не знает.

Клюквин не возразил. Пожал только плечами, мол, черт его разберет — умею и все тут.

— В том-то и дело, ребятки, — объяснил Панкратыч. — Секреты мастерства очень часто словами передать невозможно. Поэтому и хорошие тренеры так редко встречаются. А вот и Машуня!

Машка подошла, молча села и откинулась на спинку сиденья.

— Ну, что там? — не выдержал я.

— Спешить некуда. Сауна будет через час.

— Ни фига себе! Панкратыч, нас обижают. Разберись.

— Толик, там, где Машуня ничего не смогла, мои попытки будут просто смешны.

— Пошли в буфет? — предложил Клюквин.

— Это перед баней-то? Стыдись, Клюква, — пожурил Панкратыч. — Я как врач не допущу нарушения режима. Здесь посидим. Плохо что ли? Потрепемся. Машунь, пока тебя тут не было, мы говорили о секретах мастерства, у кого они какие и как их можно передать. Вот ты недавно из ГДР, может, разболтаешь нам парочку закордонных секретов.

Конец ознакомительного фрагмента.