Темные искусства и дайкири

Аннетт Мари, 2018

Тори Доусон случайно получила работу в очень странном баре. Среди его посетителей – маги, колдуны, алхимики, ведьмы, экстрасенсы… С некоторыми из них она теперь близко знакома, и ее жизнь круто изменилась. Лучше всего на свете Тори умеет влипать в неприятности, и когда ее друзья начали охоту на опасного черного мага, она тут же согласилась помочь им и стать приманкой.

Глава 4

Когда Аарону, Эзре и Каю приходила в голову какая-нибудь идея, их невозможно было остановить. Мы оплатили покупки в секонд-хенде, а потом зашли на ланч в кафе. Четыре старушки за соседним столиком хихикали и подмигивали мне, вероятно восхищаясь тем, как это я заполучила таких привлекательных спутников, — все нормально, спасибо, бабули! После ланча мы вернулись в гильдию, где Сабрина провела для меня ускоренный курс по предсказаниям и гаданию на картах Таро.

И вот, несколько часов спустя, я уже находилась в центре помощи подросткам. На мне были только что купленные в секонд-хенде шмотки, и я изо всех сил старалась выглядеть потерянной и беспомощной.

Я села, скрестив ноги, на жесткий диван, разложила веером пять карт и стала по очереди разглядывать каждую из них. Вот как, скажите мне, изображение голой пары могло предсказать будущее? Разве кто-нибудь станет использовать карты Таро, чтобы понять, с кем ему стоит сексом заняться, а с кем — нет?

В центре помощи было светло: он располагался на первом этаже, и прямо передо мной находилась целая стена окон. Из-за матового стекла улица почти не просматривалась; внутри стояли простые диваны, пластиковые стулья и столики, в глубине — с полдюжины компьютерных столов. На белых стенах висели яркие плакаты с описаниями услуг, которые предлагал центр: занятия по рисованию и музыке, внеклассные мероприятия и уроки по различным предметам, помощь в трудоустройстве и поиске жилья, расписание работы медицинского кабинета и тому подобное.

Я представила себе, что Надин могла сидеть на этом же самом месте. Она убежала из дома и впервые в жизни столкнулась с огромным, холодным миром взрослых. Может, даже хорошо, что она оказалась в этом центре: уединенном, защищенном от внешнего мира, к тому же здесь работали люди, которые посвятили себя помощи подросткам, попавшим в сложные ситуации. При других обстоятельствах она могла бы получить здесь необходимую поддержку.

Но вместо этого какой-то продажный мерзавец послал ее прямо в лапы самого ужасного отступника в городе.

Каю удалось выяснить, что Грегори Стерн — этот самый мерзавец — был колдуном, так и не окончившим обучение. Он стал потихоньку спиваться, его неоднократно выгоняли из разных гильдий, и в конце концов он вступил в гильдию «спящих», где обладатели дара просто платили членские взносы и жили жизнью обычных людей, никак не применяя свою магию. Впоследствии, по нашим сведениям, Грегори взялся за ум, прошел курсы реабилитации, сменил несколько временных мест работы, а затем устроился в центр помощи подросткам, где завоевал хорошую репутацию в качестве консультанта благодаря своему умению легко входить в контакт с наиболее трудными детьми.

Только почти никто не знал, что в качестве подработки он снабжал Призрака беззащитными ребятами, обладающими магическим даром.

Прижав к себе покрепче рюкзак, я разложила семь карт Таро на диване перед собой. Изо всех магических талантов мы выбрали тот, который проще всего было сымитировать на случай, если Грегори понадобились бы доказательства. Это мы хорошо придумали, потому что, например, мои актерские способности стали проверять практически сразу. Придя в центр, я заполнила кучу документов, потом со мной пообщались два разных консультанта, которые рассказали мне обо всех услугах их центра, осторожно расспросили о моей ситуации и набили мой рюкзак разными буклетами и распечатками на все случаи жизни.

На сердце у меня потяжелело. Это место должно было подарить Надин надежду на спасение. Здесь был даже скорее не приют, а в большей степени информационный центр, который предлагал подросткам все, что могло бы им понадобиться, когда они оказывались в тяжелой ситуации, лишались дома или у них возникали другие сложности.

Лениво перекладывая карты, я рассматривала окружавших меня людей. За столиком в фойе сидела молодая женщина, а еще в помещении находилось около двадцати подростков, которые тихо занимались своими делами. Грегори пока нигде не было видно.

Я настроилась на то, что ждать придется долго, достала телефон и набрала сообщение Аарону. Парни, находясь неподалеку, старались не привлекать к себе внимания, однако были готовы в любое мгновение броситься мне на помощь, поэтому попросили сообщать им об обстановке каждые десять минут.

Медленно прополз один час, затем другой. Я перебирала одолженные карты Таро и писала сообщения Аарону, но все мои мысли крутились вокруг Надин.

Что вынудило ее убежать из дома? На семейной фотографии, которую показал мне Кай, родители обнимали ее с такой нежностью и любовью, однако на лице девушки застыло хорошо мне знакомое выражение безучастности, заставлявшее усомниться в том, что ее жизнь была такой уж безоблачной.

Прижав колени к груди, я обхватила их руками и уставилась на ничего не значившие карты Таро. Я очень хорошо знала, каково это — жить в неполной семье и иметь родителей-манипуляторов. Мой папаша умел не только пудрить мозги окружающим, показывая себя заботливым отцом, но и очаровывать других людей, вызывать к себе сочувствие. В глазах других взрослых я была бунтаркой, непослушным ребенком и лгуньей.

Когда в младших классах я сказала сотруднице столовой, что ничего не приношу с собой, так как у нас дома просто нет еды, она отругала меня за излишнюю привередливость. Когда в средней школе я ответила учителю естественных наук, что не смогла закончить домашнюю работу, поскольку все выходные ночевала в парке, он только презрительно закатил глаза и решил, будто я все излишне драматизирую. Когда я пожаловалась тете, что боюсь возвращаться домой, ведь там тусуются собутыльники отца, она посмеялась надо мной и сказала, что я просто не умею быть благодарной за крышу над головой.

Никто не верил, что по ночам у отца случались приступы пьяной ярости, а потом он впадал в ступор, что наедине он называл меня исключительно «глупой коровой» и что, находясь дома, я думала только о том, как бы случайно не разозлить его чем-нибудь. Но нет, все считали меня истеричкой, а его — любящим отцом, который вечером мог позволить себе выпить бутылочку-другую пива, чтобы немного расслабиться. И даже если таких бутылочек иногда получалось гораздо больше — что тут такого?

То состояние беспомощного гнева, с которым я прожила столько лет, невозможно было стереть из памяти окончательно. И чем дольше я сидела на диване в окружении тихих подростков, которым оказалось некуда пойти, тем сильнее это полузабытое чувство захватывало меня, и наконец по телу побежала дрожь, зубы крепко сжались, а руки — затряслись. Я зажмурила глаза и попыталась успокоиться. Я выросла. Переехала в другой конец страны, чтобы начать новую жизнь подальше от отца, и вполне неплохо существовала сама по себе. Он больше не имел надо мной власти. Я сама контролировала свое будущее.

— Здравствуй. Ты — Виктория?

Я резко открыла глаза. Рядом со мной на диване сидел мужчина и дружелюбно улыбался мне, а между нами лежали карты Таро. Грегори Стерн. Он выглядел старше, чем на фото Магипола, но я его узнала — это был тот самый человек. Седые волосы, обширная лысина, упитанное тело и на удивление теплые карие глаза, затерянные в паутине глубоких морщин.

Старый гнев из-за моей беспомощности, мучивший меня в самые тяжелые годы жизни, по-прежнему бушевал в душе. Я глубоко вздохнула, втянув носом воздух. Нужно было собраться и успокоиться, пока я все не испортила.

— Кажется, мы еще не встречались, — продолжил он. — Я Грег и работаю здесь консультантом.

Он протянул руку, и я нерешительно пожала ее. Мне хотелось схватить его за грудки и потребовать, чтобы он рассказал, куда отправил Надин и других несчастных детишек, которых хладнокровно заманил в мир магов-отступников.

— Дженнифер сказала, что уже побеседовала с тобой, — сообщил Грег. — Как ты себя чувствуешь? У тебя есть еще какие-то вопросы?

Крепко сжав зубы, я пыталась найти в его взгляде хоть какой-то обман. Его голос звучал искренне, и казалось, он действительно волнуется за мое состояние.

Когда молчание слишком затянулось, выражение его лица смягчилось.

— Я не стану утверждать, будто понимаю, что ты сейчас чувствуешь, Виктория. Трудности, с которыми сталкивается человек, всегда уникальны, но я знаю, тебе есть на кого положиться. Тебе не нужно переживать все это в одиночестве: если ты хочешь поговорить, мы всегда готовы тебя выслушать. Все, что ты нам расскажешь, останется в стенах этого заведения. Думаю, Дженнифер тебе это объяснила.

Легенда, с которой я сюда пришла, полностью испарилась у меня из головы. Я быстро кивнула, не в силах найти подвоха в его словах, но его искреннее сострадание само по себе было ловушкой. Я знала, какой он мерзавец, и все равно в глубине души мне хотелось верить, что он действительно стремится помочь. А на испуганного подростка его слова наверняка произвели бы еще более сильное впечатление.

К тому же он был очень терпеливым. Вместо того чтобы попытаться разговорить меня, он встал. Собрался уходить. Вот черт!

Резким движением руки я толкнула карты Таро, лежавшие на диване. Одна из них перевернулась и упала на пол картинкой вверх. Грегори в удивлении остановился и поднял ее. Мрачная призрачная фигура Смерти возникла на карте у него в руках. Ого. Жуть какая.

Он мгновение смотрел на карту, а затем протянул ее мне.

Я взяла ее у него с серьезным видом и, не раздумывая, сказала:

— Смерть голодна.

Он наморщил лоб.

— Прости?

М-м, что? Откуда еще это взялось? Такой фразы точно не было в моем сценарии. Я быстро собрала карты.

— Смерть появляется в каждом моем раскладе, — мрачно проговорила я, стараясь изобразить из себя зловещую гадалку. — Но я пока не поняла, что это значит.

— Чтобы понять мудрость карт, требуется время, — сказал Грегори ободряющим тоном. — Ты часто гадаешь на картах Таро?

— Каждый день. — Я собрала колоду и снова начала раскладывать карты, надеясь, что причиной моей неловкости он сочтет волнение, а не отсутствие должной практики. — Бабушка обучила меня этому искусству.

— Искусству гадания на картах?

Я кивнула.

— Карты Таро… она говорила, что карты разговаривают со мной.

— Даже так? — Грегори снова сел рядом со мной на диван. — Похоже, твоя бабушка — удивительная женщина. Она тоже каждый день гадает на картах?

— Не только она, но и моя мама. Но они…

Я опустила взгляд на карты и провела пальцем по рубашке одной из них. А затем, повинуясь минутному порыву, перевернула ее, и вновь это оказалась Смерть. Разве я не положила ее в самый низ колоды?

— Они умерли.

— Соболезную твоей утрате, — пробормотал Грегори, с тревогой проследив за картой со Смертью.

Я засунула карту в середину колоды и равнодушно пожала плечами.

— Отец выгнал меня из дома. Он ничего… не понимает. Люди считают меня странной.

— С таким уникальным даром, как у тебя, ты могла бы…

Он осекся, потому что я, следуя еще одному необъяснимому порыву, вытащила из колоды новую карту и перевернула ее. И в третий раз выпала Смерть.

По рукам у меня побежали мурашки. Тогда я разложила на диване всю колоду, в немалой степени ожидая, что она будет состоять из одних только карт со Смертью. Но нет, Смерть оказалась всего одна, только каким-то образом она снова очутилась сверху.

Я увидела, как дрогнул кадык Грегори — он сглотнул.

Я положила Смерть обратно в колоду и, запинаясь, проговорила:

— Смерь голодна.

— Виктория, у тебя есть еще кто-нибудь, к кому ты могла бы обратиться? Кто помог бы тебе?

— Нет, — прошептала я и так крепко сжала карты Таро, что пальцы побелели.

Этот вопрос слишком сильно задел меня. Пять лет назад я ответила бы на него точно так же, и мой ответ был бы не выдуманным, а совершенно искренним. Хотя тогда меня никто ни о чем подобном и не спрашивал.

Грегори на мгновение задумался.

— Мы предлагаем стандартный набор услуг. Но для особенных людей у нас есть… уникальные ресурсы. Для людей с экстраординарными способностями, как у тебя. Если хочешь, я могу устроить тебе встречу кое с кем.

«Уникальные ресурсы». Он имел в виду консультантов, обладающих даром, или Призрака? В любом случае Грегори несомненно умел убеждать. Неудивительно, что Надин поддалась его уговорам.

Я с надеждой улыбнулась:

— Правда?

Он кивнул.

— А пока, может, отвести тебя в приют?

— Мне есть где остановиться на ночь, но если я приду сюда завтра, то вы сможете…

— Я займусь этим немедленно. — Он нахмурился. — Ты уверена, что сегодняшнюю ночь проведешь в безопасном месте?

И снова его тревога показалась совершенно искренней. Возможно, он боялся потерять очередной гонорар?

— Да.

— Ну хорошо. Тогда до завтра. Береги себя, Виктория.

Грегори встал и пошел к другому подростку. Я откинулась на спинку дивана, достала телефон и написала Аарону, что поговорила с Грегори и через полчаса собираюсь уйти. Я не хотела сразу бросаться к дверям, чтобы нечаянно не выдать себя.

Выжидая время, я краешком глаза наблюдала за Грегори, и гнев снова стал разрастаться в моей душе по мере того, как он переходил от одного подростка к другому, утешал их, подбадривал, завоевывал их доверие. У него это очень хорошо получалось, и не будь он конченым мерзавцем, возможно, в общении именно с таким человеком и нуждались эти ребята. Тихим, мягким, внимательным. Если бы я не знала, с какой легкостью он предавал тех, кто ему доверился, то никогда бы не усомнилась в нем. Хоть мне было и неприятно это осознавать, но я поразилась его умению производить впечатление надежного человека.

И я очень надеялась, что так же мастерски смогла одурачить его самого.